Грани морали

Нинель Нуар, 2023

В этом мире судьба одаренной незавидна. Даже если ты принцесса.Мне придется уехать в соседнюю страну, чтобы выйти замуж и скрепить союз двух государств, при этом умудриться избежать запечатывания, раскрыть заговор против короны и сохранить свою жизнь.Основная проблема в том, что будущему мужу нужна магичка земли. А моя стихия теперь – огонь…В тексте будут:– попаданка в принцессу— адекватный принц— интриги и расследования— хэ обязательно!

Глава 2

Глядя в пустую тарелку, я старательно гнала от себя подсовываемые щедрым воображением жуткие образы. Среди них фигурировала как комната Синей бороды — интересно, принц вдовец или холостяк был до брака со мной? — так и комната игрищ из пресловутых оттенков серого.

Какими они будут, наши совместные покои?

И будут ли меня сегодня кормить?

Не знаю, какой из вопросов актуальнее.

Когда тошнота и слабость отступили, выяснилось, что я жутко голодна. Прямо-таки зверски. Но невесте, увы, пропитание не полагалось. То ли таким образом меня настраивали на будущую супружескую жизнь, полную лишений и выгоняний, то ли заботились чтобы я не опозорилась — ведь в корсет много не влезет, застрянет еще по дороге где, конфуз выйдет.

О том, чтобы переодеться или хоть ослабить шнуровку, речи не шло. Мы сидели на возвышении, на самом виду, а дорогие гости, в основном уже знакомые мне по храму, с аппетитом выпивали и закусывали.

Чтоб им пусто было, как издеваются!

Поначалу собравшиеся сидели тихо, лишь изредка то один, то другой мужчина поднимался и желал всяческих благ молодожену. Ну и мне заодно — чтоб вела себя достойно, слушалась мужа во всем, почитала его как святыню и родила наследника ровно через год. А то и не одного, про запас.

Принц так же витиевато благодарил, все опустошали бокалы, и постепенно градус веселья в зале нарастал. Послышались разговоры, совершенно к свадьбе не относящиеся, вроде обсуждения налоговых льгот и урожая ржи.

— Пойдем, милая. Нам пора, — раздался над ухом сочувственный женский голос.

Знакомый голос. Моя так называемая тетушка!

Тебя-то мне и надо.

Я послушно поднялась, делая вид что у меня совершенно не болит перетянутый и сдавленный живот, и засеменила следом за родственницей. За нами увязался длинный хвост дам. Во взглядах большинства я не видела ни сочувствия, ни симпатии. Голое любопытство, будто я редкая зверушка в зоопарке, а они посетители и пытаются понять, за что же заплатили круглую сумму на входе. Вроде с виду обычная, как все, ничего особенного… шрамов только нет.

Лишь одна из них смотрела прямо мне в лицо без неприязни и осуждения. Стройная шатенка чуть выше меня держалась поодаль, не пытаясь приблизиться или заговорить, но чувство было что она еле сдерживается, чтобы не начать беседу.

Впрочем, желания общаться я пока что не испытывала никакого. Мне было страшно, неудобно, местами больно, а еще голова болела так, будто пыталась отвалиться напрочь.

Однако даже в этом состоянии я заметила, что кроме меня и тетушки у всех сопровождающих дам на груди бугры рубцов имеются.

По спине пробежал липкими лапками холодок. Встретившись глазами с самой старшей из аристократок, я прочитала в ее взгляде презрение пополам с превосходством и больше в чужие декольте не пялилась, предпочитая внимательно смотреть себе под ноги.

Если она считает, что так оно красивее, кто я чтобы ее переубеждать.

Королевские покои располагались выше зала, на третьем этаже и в отдельном флигеле. Мудро — чтобы загулявшие гости под окнами не голосили. Нам пришлось поплутать по переходам, причем тетушка не слишком в них ориентировалась, так что хорошо, что с нами увязались местные. Стражи, шагавшие по обе стороны от меня, делали вид неприступный и грозный и тенями следовали за мной, куда бы я ни направлялась.

Подозреваю, вздумайся мне бродить по дворцу до утра, они так и ходили бы рядом, молча и величественно.

За высокими массивными дверями обнаружилась довольно банальная гостиная. Мягкие диванчики, кресла, камин, умиротворяюще светлый пейзаж в раме, выполненный крупными мазками в стиле импрессионистов.

Тут дамы, сопровождавшие нас, поотстали. Переглянулись, нестройным хором пожелали мне доброй ночи — с некоторой ехидцей, как мне показалось — и вышли, оставляя нас с тетушкой одних.

Стражники заняли позиции у дверей, предварительно обойдя все помещение и не обнаружив ничего подозрительного. Один из них еще и руками вокруг поводил, причем на кончиках пальцев что-то искрило.

Серьезно у них тут все.

— У нас мало времени! — торопливо заявила тётушка, утаскивая меня за руку дальше, в спальню.

Там тоже ничего пугающего не обнаружилось. Кровать огромная, свечи, цветы, полумрак. Романтика. Никаких цепей, ножей и прочего инструментария маньяка.

— Слушай внимательно, от этого зависит твоя жизнь!

— Слушаю, — кивнула я, не торопясь выяснять имена, пароли и явки. Успею еще. Пусть сначала расскажет, что считает жизненно важным.

— Тебя пытались отравить. Там, в церкви, — сообщила она, и уставилась мне прямо в лицо. — Белласинна. Редкий яд, сильнодействующий и быстрый.

Замечательно. Просто замечательно.

Дворцовая жизнь она такая, сплошные розовые пони и радуга.

— Кто? — лаконично уточнила я.

Тетушка нахмурилась.

— Откуда мне знать? — несколько раздраженно буркнула она. — Я тебя оставила в молельной, для исповеди, а нашла уже при смерти. Еле вытащила с того света. Надеюсь, ты помнишь, кто к тебе подходил в мое отсутствие? Опоздай я на минуту, и мы бы сейчас уже не разговаривали.

Мне стало окончательно ясно, каким ветром меня сюда занесло.

Ошибочным.

При вытаскивании с того света тетушка слегка промахнулась. К сожалению, с племянницей ей больше действительно не поговорить.

На ее месте теперь я.

Возникает немаловажный вопрос: сообщать ей об этом досадном промахе или нет?

И что будет со мной, если она узнает о подмене?

Не отправят ли меня обратно в небытие? Шансы вернуться в привычное тело… я не сильна в метафизике, но что-то подсказывает, что вероятность стремится к нулю.

Последнее, что я помню из прошлой жизни — резкую боль в груди и темноту. Наверное, у меня случился инфаркт. Живу я одна, откачивать и звонить в скорую некому.

Скорее всего, я умерла.

Так что плывем по течению, притворяемся и машем.

Что, если у меня обнаружится легкая амнезия? После путешествия на тот свет, мне кажется, вполне вероятная проблема. Тут помню, тут не помню. Классика!

— Прошедшие дни для меня все смутно, как в тумане, — демонстративно потирая виски, сообщила я. — Кто вообще может желать моей смерти? Зачем кому-то меня травить?

— Здесь — понятия не имею, — поморщилась тетушка. — Хотя… синна Алессия могла кого-то подкупить через подставных лиц, например тех же священнослужителей. Кто у тебя принимал исповедь?

— Не помню, — промямлила я.

Эту таинственную синну, отчего-то меня ненавидящую, поминали уже не первый раз, и очень интересно было бы узнать кто это, но задавать вопрос напрямую было бы глупо. Я сразу себя выдам. Судя по тону беседы, мы ее обе хорошо знаем.

Взгляд женщины стал острее, настороженнее.

— А что ты помнишь? Последнее? — уточнила она.

Я почувствовала, что ступаю на скользкий, тонкий лед недомолвок.

— Вы ушли, я села на скамью… потом провал, — пробормотала я, потирая виски. — Ох, голова!

— Как меня зовут? — неожиданно спросила моя собеседница.

Я поняла, что попалась.

— Тоже не помню, — пролепетала в тщетной надежде отсрочить неизбежное.

Женщина посерела, разом осунулась и кулем осела на длинный пуф в изножье кровати.

— Ты не Лоретта! — констатировала она дрожащим голосом. — Кто ты, дух, и зачем занял тело моей племянницы?

Я открыла рот и снова его закрыла, лихорадочно пытаясь придумать, как выкрутиться из щекотливой ситуации.

Недолго я продержалась, не выйдет из меня шпиона!

Не дожидаясь ответа, тетушка схватила меня за руку и принялась выводить пальцем на моем запястье какие-то символы. Самое странное, что они проявлялись и начинали светиться зеленовато-бежевым! Возможно, какая-то флюорисцентная краска? Я аж бояться разоблачения перестала, завороженная изысканными линиями неведомой каллиграфии.

Интересно, это просто рисунки или же буквы? В последнем случае засада — прочитать написанное у меня не вышло.

Завершив последний завиток, тетушка отскочила, как от гранаты с выдернутой чекой, и уставилась мне в лицо.

Я, в свою очередь, налюбовавшись на медленно меркнущие линии, уставилась на нее.

Так мы и буравили друг друга взглядами с минуту, не меньше.

Напряжение постепенно уходило из позы родственницы. Еще мгновение, и она выдохнула с облегчением.

— Лоретта, ты меня напугала, — уже совершенно другим, сочувственным тоном посетовала она, снова устраиваясь на пуфе. — Мне уж было показалось, что твое тело заняла чужая душа. Но почему ты ко мне так формально обращаешься, мы ведь всю жизнь как подружки?

Так вот что меня выдало! Неуместное «выкание». Ясно.

— Тетушка, я правда мало что помню, — выдавила я, присаживаясь рядом с ней и разглаживая искрящиеся складки на роскошно вышитом платье. Не стеклярус ведь, поди, камни какие-то мелкие и прозрачные, то ли аквамарины, то ли вообще бриллианты! — В голове туман, вместо мыслей — кисель.

Родственница понимающе кивнула.

— После отравления возможно временное помрачение рассудка. Главное, ты в себе и способна общаться. И жива.

— Да, это главное, — эхом отозвалась я.

В глубине души меня грызла совесть — нехорошо обманывать искренне заботящуюся о племяннице женщину, но эгоистичное желание выжить любой ценой перевесило.

Возможно, когда-нибудь я и признаюсь в подлоге. Но точно не сейчас.

Сейчас нужно выжить, приспособиться и освоиться в новой для меня реальности, где символы светятся сами по себе, принцесс травят прямо на свадьбе, а добрые тетушки возвращают племянниц с того света.

Я зябко повела плечами, отгоняя неприятные ассоциации. Умирать снова мне совершенно не хотелось, а значит, буду бдить. Неведомая синна Алессия зачем-то пытается меня уничтожить, причем издалека, но кто именно стал ее пособником здесь, во дворце, я не знаю.

Остерегаться придется всех, кроме, наверное, тетушки. Человеку, выдернувшему меня из небытия, можно и довериться. Главное, не сообщать ей, кто я…

— Я помогу тебе переодеться, — нарушила вязкую тишину родственница.

Она поднялась, расстегнула мне на спине платье — времени ушло немало, пуговички были мелкими и верткими и в пальцы не давались, — и наконец-то расшнуровала корсет.

Полегчало.

С наслаждением выдохнув, я потянула было и нижнюю рубашку через голову, чувствуя под ней еще слой белья, но была остановлена паническим возгласом:

— Нет-нет!

Я выронила подол, будто обжегшись.

— Твой муж, надеюсь, пощадит твою скромность и не потребует обнажиться полностью, — заявила тетушка, и развернула белоснежный стеганый халат, предлагая мне накинуть его сверху. — Ты же знаешь, что должна подчиниться всем его пожеланиям? Постарайся, прошу тебя! Знаю, это сложно, вы только сегодня познакомились, и тебе дурно… но супружеский долг превыше всего!

Пожалуй, будь я на самом деле невинной местной фиалкой, после такого вступления сбежала бы с брачного ложа куда глаза глядят. Напутствие не вдохновляло от слова совсем.

Тем временем родственница затянула на моей талии внушительный узел пояса и крепко ухватила меня за плечи, пронзительно заглядывая в глаза.

— Крепись, милая! — заявила она. — Надеюсь, он не станет тебя терзать каждую ночь. Главное, постарайся понести как можно скорее! Принцу Сандара очень нужен наследник, да и тебе тоже!

— Мне? — тупо переспросила я, заинтригованная донельзя. Мне-то наследник зачем?

— После рождения первенца ты утратишь все права на престол Хакона, — вспомнив, видимо, о моих проблемах с памятью, пояснила тетушка. — Тогда синне Алессии просто незачем будет тебя убивать!

Радость-то какая!

Получается, сейчас у меня есть права на какой-то престол? Жаль, очень жаль, что вместо борьбы за трон мое нынешнее тело трусливо вышло замуж. Ну что ж… постараемся родить как можно скорее, что делать!

Осознание ударило в мозг пенящимся шампанским.

У меня будут дети!

В этом теле, не тронутом гормональными изменениями, не измученном тренировками и пищевыми добавками, все органы на месте и здоровы!

Я смогу родить ребенка!

После всех перенесенных травм и приема сомнительных препаратов мне в свое время поставили неутешительный диагноз — бесплодие. Неужели судьба смилостивилась и подарила второй шанс?

— Если честно, сомневаюсь, что это была она, — тем временем продолжала рассуждать тетушка, задумчиво вытаскивая из моей прически шпильку за шпилькой. Невесть как башня на голове продолжала упорно держаться. — Им с твоим дядей совершенно не выгоден прямой конфликт с его высочеством. Но кто тогда?

Час от часу не легче. Было бы куда проще бояться некую определенную синну, чем всех подряд. Но, похоже, простые пути меня не ждут!

По моим плечам рассыпались густые локоны непривычного огненно-рыжего оттенка. Тетя удовлетворенно вздохнула и встряхнула кистями, как уставший от долгого труда за мольбертом художник.

— В любом случае, не покидай без меня флигель, — деловито посоветовала она. — Здесь отличная защита от ядов и прочих опасных веществ, я проверяла. Пока ты не придешь в себя, одна в сад ни шагу. А больше тебя, собственно, никуда и не выпустят, так что все в порядке. Спи, отдыхай, набирайся сил.

В порядке? То, что меня запрут в четырех стенах — это порядок?!

Прежде, чем я успела возмутиться, дверь в спальню распахнулась без стука.

На пороге стоял мой жених. То есть муж.

— Вы закончили? — он окинул нас обеих взглядами, задержался на стеганом халате и едва заметно поморщился.

Согласна, не самое подходящее одеяние для первой брачной ночи.

Я с усилием сглотнула, проталкивая в горло неожиданно образовавшийся ком.

Это ж мне сейчас тот самый пресловутый долг отдавать придется!