Дело зелейной красотки

Нина Смолянская, 2021

Анастасия попала в мир, похожий на наш, несколько веков назад, после новогоднего корпоратива вместе с таксистом Сергеем. Приключение скажете? А по факту – не очень приятное событие в жизни. Другое общество, другие люди, другие ценности и уклад. Но надо как-то выживать, чем-то зарабатывать. Чем заняться креативному менеджеру крупной фармацевтической компании? Попробовать организовать аптечную сеть. Тем более там нет аптек, а только зелейные лавки. Красивая умная девушка всегда найдёт друзей, которые ей помогут решить проблемы. Настя думает, что ей пока не до романов, но жизнь продолжается и девушку окружают симпатичные парни. Может позволить себе немного женского счастья? Почему бы нет, ведь дела никогда не закончатся, а назад вернуться не получается.

Глава 1

— Отец, прекрати мне звонить, я тебе уже давала денег на Новый год! Вчера! — я уже разговаривала на повышенных тонах и вышла из состояния равновесия.

— Ты мне дочь, или нет? Я тебя кормил, а ты родному отцу тысячу зажала, сучка неблагодарная! — орал в трубку отец, уже в хорошем подпитии, а может ещё со вчерашнего загула не протрезвевший.

— Не звони мне больше! Хватит с меня! И не дай Бог я тебя увижу рядом со своим домом! Поедешь в наркологию на месяц, как прошлый раз! Помнишь? Память ещё на всю пропил? — я нажала отбой, отправила номер отца в чёрный список и бросила телефон на диван.

— Вот, гад, никак не напьётся! И куда только лезет! — я на нервах металась из стороны в сторону, задела ногой угол журнального столика.

— Уй — йя, блииин, синяк теперь будет.

Побежала на кухню, достала ножик, приложила его три раза крестообразно, как в детстве мне мама прикладывала к коленкам и лбу, чтобы шишки не выскакивали. Вроде полегчало. Всё настроение перед корпоративом испортил, папаша.

Я, конечно, его всегда жалела потому, что после того, как умерла мама, он и сам как будто умер, но всему есть предел.

Посмотрела на часы — уже шесть вечера, а я ещё по квартире в колготках бегаю, хорошо хоть причёска готова и макияж. Подошла к шкафу, вытащила из полиэтилена своё платье, ещё раз полюбовалась им, расстегнула молнию и надела. Чтобы её застегнуть без посторонней помощи, мне пришлось серьёзно изогнуться, но зато теперь я стояла перед зеркалом и не могла не признать, что хороша. Да ещё румянец и злой блеск в глазах не прошёл после телефонной потасовки с отцом, что добавляло мне баллов самооценки.

Бордовое платье в пол из бархата с расклешённой юбкой красивыми фалдами облегало безупречные бёдра и ноги, шёлковый лиф такого же цвета — высокую грудь. Ничего лишнего, только хорошая фигура без единого килограмма жира, серебряные туфли со стразами и серебристый широкий ободок из страз под грудью. Светлые локоны волной лежали на спине и прикрывали её почти полностью. Специально сегодня их распустила и уложила. Праздник же, и так целый год не позволяла себе ничего, кроме офисного стиля, но сегодня можно. Видно из этих же соображений корпоратив на Новый год у нас всегда проходил в формате приёма в высшем обществе — классическая музыка, длинные платья, фраки, дорогие украшения, пафосные разговоры и соответствующие танцы.

Я подошла к своей шкатулке и достала украшения. Сегодня — только белое золото, чтобы не нарушать гармонию. Надела длинные серьги с мелкими бриллиантами, изящный браслет в виде кружевной сетки и два кольца с бриллиантами на левую руку. Да, в свои тридцать два я ещё не замужем и пока не собираюсь. В данный период времени карьера моя идёт в гору, и я планирую забраться повыше, чтобы уже оттуда рассмотреть варианты.

Зазвонил телефон. Светка.

— Настя, ты где? Уже почти все собрались! — возмущалась она.

— Извини, меня отец задержал, я уже выезжаю, буду через двадцать минут, — ответила я и отключилась.

Быстро набрала такси и заказала машину. Пока ждала, сложила туфли в сумку, надела тёплые ботинки, норковую светлую длинную шубу, сложила в сумочку всё самое необходимое: косметику, запасные колготки, и всякие мелочи, которые мне могут пригодиться, а могут и не пригодиться, но всё равно без них никак нельзя.

Такси подали быстро, и я доехала до ресторана практически без опоздания. Женщины уже все находились внутри, а перед входом курили трое наших мужчин и двое иностранцев, похожих на арабских шейхов. Они сразу обратили на меня внимание, когда я ещё пыталась поизящнее выбраться из машины и выставила ноги в сверкающих туфлях, которые переобула в такси. Пока шла до дверей, арабы маслеными глазами следили за мной. Наши офисные мужчины, привыкшие к моим ежегодным преображениям, открыли мне дверь. Василий с жеманным поклоном поцеловал мне ручку и проводил до гардероба.

— Анастасия Алексеевна, позвольте — он взял мою шубу и отдал её гардеробщику.

— Настя, ну где ты ходишь? — Светлана походкой «от бедра» подошла ко мне и поцеловала в щёку. — Красотка! И где только такое платье оторвала?

— На заказ шила, готовилась, — рассмеялась я, — сама-то, опять из Европы привезла? Голубой цвет, тебе очень идёт, — сделала я ей комплимент. — Наши все собрались?

— Да, идём, возьмём по бокалу шампанского, сейчас босс будет речь толкать.

Мы взяли шампанское и подошли к небольшой сцене, на которой для боса ставили микрофон и проверяли громкость.

Наш босс вышел минут через десять, в белом фраке, который на его полукруглой фигуре смотрелся немного комично, но начальство надо уважать, на то оно и начальство.

Все зашушукали, и в зале наступила тишина.

— Уважаемые коллеги, мне очень приятно в этот прекрасный вечер поздравить вас с наступающим Новым годом. Это был тяжёлый год, но мы все хорошо поработали, и наша компания в этом году достигла прекрасных показателей. Не буду вас долго задерживать. Скажу только, что этот вечер — для вас. Сейчас на эту сцену выйдет наша звезда, и вы сможете насладиться её выступлением. Хорошего всем вечера! Ах, да! Забыл о самом главном! Годовой бонус уже зачислен каждому из вас.

Все захлопали и одобрительно загудели, а на сцену вышла местная популярная певица.

— Пойдём, потанцуем, что ли? Здесь, кроме нашей компании, есть ещё несколько, можно и там кавалеров присмотреть! — кричала Светка мне в уши.

— Иди, я сейчас! — ответила я ей, пошла к барной стойке и заказала коктейль.

— Девушка, вы танцуете? — я обернулась и, посасывая через трубочку свой «махито», оценивающе начала рассматривать кандидата в кавалеры.

— Нет, я пью, — и перевела взгляд на свой стакан, — а Вы?

— А я — нет.

Высокий и довольно симпатичный молодой человек облокотился на стойку и обратился к бармену.

— Двойной виски.

— Вы же не пьёте?

— Э, нет, это я тогда не пил, а сейчас мне дадут мой виски, и мы выпьем вместе. За что пьём?

— За Новый год, конечно! Вас как зовут?

— Максим, а Вас?

— Настя, — я подняла свой стакан, и мы с ним чокнулись.

— За знакомство, Анастасия.

Он заказал мне ещё один коктейль, и мы продолжили знакомство.

— Ого, Настя, может тебе уже хватит? — к нам подсела Светка и заигрывающе посмотрела на моего собеседника, — спаиваете мою подругу?

— Да, нет, она сама! Я её даже не заставлял! — театрально возмутился парень, после чего расхохотался. — Вы такие классные, девчонки! Всё, хватит уже сидеть, идёмте танцевать!

— Идёмте! — я спрыгнула с высокого стула и меня повело.

Максим поддержал меня под локоть, подхватил Светлану и повёл нас на танцпол, где наши, вперемешку с другими гостями, отплясывали танго. Я схватила Максима, положила одну его руку себе на спину, другую — сжала в своей, и мы прошлись с ним перед сценой под страстную мелодию. Я на финальных аккордах даже прогнулась почти до пола.

— Ох, спасибо за танец, Максим! — я замахала руками, пытаясь немного охладиться, вручила своего партнёра Светке, а потом пошла к нашим столам, села рядом с Василием, налила себе бокал вина и выпила его залпом.

— Вася, скажи, я красивая? — спросила я его и икнула. — Ой, прости, я случайно. Так что, красивая?

— Очень, — растерялся парень из отдела логистики, с которым мы проработали уже больше пяти лет вместе.

— А я тебе нравлюсь? — я попыталась сфокусировать на нём взгляд, но двоение никак не проходило, — ну, чего смотришь, нравлюсь?

— Да, — тихо ответил он.

— Не слышу, говори громче! — я облокотилась на стол и подпёрла рукой голову, чтобы было удобнее смотреть на него.

— Нравишься, — совсем засмущался он и даже покраснел.

Я улыбнулась, взяла его за воротничок рубашки и притянула к себе.

— Тогда поцелуй меня, — сказала ему прямо в губы, и сама первая коснулась их. Он неумело попытался ответить, но нас прервали.

— Настя, идём, носик припудрим, — Светка силком оттащила меня от Василия и повела в туалет.

Я шла на автопилоте, почти не чувствуя ног, голова шумела, кружилась и была совсем пустой.

— Не поняла, ты чего напилась? Мы же потом кататься собирались, а теперь тебе только домой, пока не влипла ни в какие приключения. Я сейчас вызову тебе такси и провожу.

— Не надо, я сама, — я умылась холодной водой, стараясь не задеть глаза, — доведи меня только до машины, пжа…лыста. Фух, устала я что-то.

Подруга поворчала на меня за мою безголовость, довела до гардероба, помогла переобуться, сложила туфли в сумку, надела на меня шубу и посадила в машину.

— Точно сама доберёшься? — обеспокоенно спросила она.

— Точно, — сказала я и откинула голову на подголовник.

Светка обратилась к водителю.

— Я вас очень прошу, проводите её до квартиры, я вам доплачу. Вот деньги, вот адрес, — она черканула на протянутой бумажке мой адрес, закрыла дверь и помахала мне рукой, но это я видела уже, когда мы разворачивались, чтобы выехать с парковки.

И чего я напилась? Вопрос риторический. Напряженная работа над большим проектом на протяжении последних месяцев не позволяла расслабиться, а расставание с моим последним бой-френдом добавило мне нервов и переживаний. Поэтому сегодня и сорвалась, захотелось немного забыться. Я прикрыла глаза и попросила водителя, мужчину лет шестидесяти, ехать быстрее.

— Если не возражаете, то тогда срежем через лесопарк, — поинтересовался он у меня.

Мне было всё равно, лишь бы быстрее оказаться в своей постели и наконец-то выспаться, поэтому не возражала. Мы свернули с центральной улицы и въехали в какой-то мало освещённый проулок, который упирался в лес. За ним располагался мой район, где я в прошлом году купила себе просторную двушку в новостройках. Машина поехала по узкой лесной дороге, которая, впрочем, была расчищена от снега и, по всей видимости, пользовалась успехом у местных таксистов и жителей, потому что колея была наезженная. Ехать через лес было немного жутковато, тем более тёмной зимней ночью. Заснеженные ёлки плотно обступили дорогу с обеих сторон и создавали ощущение коридора. Я закуталась в свою шубку и равнодушно смотрела в окно. Ёлки сначала мелькали своими ветками, покрытыми снегом, потом они стали зелёными и пушистыми, а потом мне стало жарко, я расстегнулась, а таксист остановился.

— Вы меня решили высадить в лесу? — сонно спросила я.

— Не знаю, как Вы, а я, мне кажется, приехал, — как-то очень жалобно сказал дядечка, и я посмотрела вперёд.

Глава 2

Впереди, в свете фар, была обычная лесная дорога, и я сначала не поняла, что могло привести водителя в такое состояние, и только потом до меня дошло — мы стояли в лете. То есть, вокруг нас было лето — трава зелёная, цветочки, тепло. Я даже протрезвела на несколько секунд.

— Это как? — растерянно спросила я и посмотрела на таксиста.

— Не знаю, — ответил он и вышел из машины.

— Может назад сдадим? — спросила я.

Он ухватился за мою идею, быстро сел обратно за руль, с воодушевлением развернулся и поехал. Мы ехали уже минут десять, но лето так и оставалось вокруг. Он опять остановился.

— Не сработало. Мы по лесу ехали от силы минут пять-семь, уже давно должны были выехать на улицу. Что будем делать, есть идеи?

— Думаю, что вариантов у нас немного — или ехать вперёд, или ехать назад. Назад мы уже съездили, теперь надо ехать вперёд, — я посмотрела на него и представилась, — Настя.

— Сергей Валерьевич.

— Очень приятно.

— Тогда поехали, Настя. Только у меня бензина немного осталось, после твоего заказа хотел на заправку заехать, поэтому далеко мы не уедем. Километров на двадцать только хватит.

И мы поехали. Вскоре хвойный лес сменился лиственным, и мы в свете фар даже смогли рассмотреть несколько зайцев, которые некоторое время бежали впереди нас. Заглохли мы на опушке леса, и нам пришлось толкать машину с дороги в кусты, чтобы спрятать.

— Ну, что теперь? — спросила я.

— Придётся пешочком пройтись.

Я подождала около машины, пока водитель соберёт свои вещи в спортивную сумку, и мы пошли по дороге вперёд. Слава Богу, что лес закончился, и мы шли мимо поля, а то страшно как-то, вдруг здесь хищников полно. Я шла и радовалась, что каблуки на моих ботинках были не высокие, а то на просёлочной дороге, да ещё и ночью, осталась бы без шпилек и без ног. Мы шли молча, каждый думал о своём. Я — о том, что если всё вокруг не плод наших галлюцинаций, что мало вероятно, то скорей всего это какой-то парадокс, скачок во времени или искривление пространства. А может параллельный мир? Я фантастику люблю, но сейчас никак не могла определиться, что же с нами произошло.

— Сергей Валерьевич, а Вы что думаете обо всём этом? — решила я нарушить тишину.

Он немного замедлил ход, чтобы поравняться со мной и, некоторое время помолчав, сказал:

— Думаю, что это не Земля.

Я споткнулась и чуть не упала, хорошо, что он меня поддержал.

— Почему Вы так решили? — удивилась я.

— Посмотри на небо, «Большую медведицу» видишь?

Я начала лихорадочно искать созвездие. Не нашла.

— Так это созвездие Северного полушария, может мы попали в Южное?

— Хорошо, тогда где «Южный крест»?

— Его тоже нет. Вообще ни одного знакомого созвездия, — констатировала я.

Некоторое время я всё же пыталась найти хоть что-то знакомое, но не смогла.

— Природа похожа на нашу, по крайней мере, зайцы бежали такие же, как у нас.

— Согласен, но насекомые немного отличаются. Смотри, — он открыл ладонь, подсветил фонариком-брелоком и показал мне какое-то дохлое существо размером с ноготь большого пальца с хоботком и крыльями.

— Кто это? — я внимательно его разглядывала и находила сходство только с одним известным мне насекомым.

— Комар?! — я даже сама опешила от своей догадки, — Такой большой?

— Похоже на то, по крайней мере, он хотел меня укусить за руку, но, как только сел, сразу же издох. Видно, моя кровь для него не подходит, старая больно. Гурман! — рассмеялся Сергей Валерьевич, а потом уже серьёзно сказал:

— А вообще, даже не знаю, что мы с тобой теперь будем делать. Какие здесь люди, какое общество, не известно. Знаю только одно, надо нам держаться вместе. Согласна? — а потом предложил. — Пить хочешь?

— Очень, — обрадовалась я, взяла у него полторашку воды и напилась, — спасибо. Сейчас попробую позвонить подруге, — я вытащила мобильник и набрала её номер, гудков не было, потом набрала отца, та же история, связи нет. — Не работает. Так мы теперь здесь навсегда, что ли? — растерянно спросила я.

— Скорее всего.

Мне стало не по себе.

— Можно я Вас буду называть дядей Серёжей? — спросила я его через некоторое время.

— Нет, ты девушка молодая, не замужняя, красивая, как фотомодель. Если здесь варварские законы и порядки, то тебе надо сопровождение. Так вот, я думаю, что если мы встретим людей, то надо представляться как отец и дочь. Поэтому никаких «дядь», зови отцом, поняла?

— Поняла, так и в самом деле будет лучше. А если на нас нападут? У нас ведь никакого оружия нет.

— Нууу, кое-что есть, — он достал из кармана жилета пистолет.

— Ничего себе! Настоящий?

— Пневматический, но с близкого расстояния так даст, мало не будет! Я же таксист, люди разные садятся, мне без оружия никак нельзя.

— Хоть что-то, а у меня кроме косметики и туфель ничего с собой нет. Ах, да! Ещё шуба! Хотя может, и хорошо, продадим где-нибудь, деньги на первое время будут.

— Вот, а ты говоришь, ничего нет! Выживем как-нибудь.

Так мы и шли вдоль поля и прикидывали, как будем жить, пока не увидели небольшой огонёк впереди.

— Что это? — всполошилась я.

— Похоже, что мы куда-то пришли, не отходи от меня далеко и старайся поменьше отсвечивать, а то уж больно приметная ты в этом платье, да и вообще.

Метров через сто мы обнаружили большой дом за высоким забором. Таксист постучал в ворота кулаком и крикнул.

— Эй, есть кто живой? Мы мирные путники, пустите на постой!

— Думаете, что они по-русски понимают? — тихонько спросила я.

— А вот сейчас и посмотрим, кто-то идёт, прячься мне за спину.

В воротах открылось небольшое окно, и высунулась сначала крепкая мужская рука со светильником, а затем и бородатое лицо.

— Кто такие будете? — по-русски спросил он.

— Мы с дочкой в город идём, коней у нас украли, пусти, добрый человек, переночевать.

— А заплатить-то есть чем, деньги не украли?

— Заплатим всё сполна, не переживай, — ответил «отец», и мужик, успокоившись, начал отодвигать засов.

— Заходите, только сразу предупреждаю, что свободны только графские покои, а они не из дешёвых, только если он сегодня явится, вы сразу съедете, а оплату я беру наперёд, понятно?

— А чего же не понять? Веди! — Сергей взял меня за руку и повёл во двор.

— И здесь все сверхприбыль получить пытаются, везде хапуги живут, — ворчала я, — хорошо, хоть на нашем языке говорит.

Мужик был здоровенный, в крестьянской одежде и кожаных сапогах. Он завёл нас в дом и жестом показал, чтобы мы сели за стол. В общем зале было просторно и достаточно светло. Сергей прошёл, сел за стол, я же застыла на середине, рассматривая огромную картину с райскими птицами, которая висела около лестницы на второй этаж и занимала почти всю стену.

Раздался лёгкий свист и покашливание. Я повернулась на звук и уставилась на мужика, который замер на полпути к моему «отцу» с кувшином и двумя кружками, разглядывая меня.

— Ты кто такая будешь, красавица? — спросил хозяин.

— Сказано, тебе, дочка моя! — Сергей встал и потащил меня за стол, — садись уже, просил же не светиться, теперь опасно будет здесь ночевать, — шёпотом сказал он.

— Почему? — так же тихо спросила я.

— Потому что, глупая твоя голова!

— Вот вам квас, попейте с дороги, кормить нечем, поздно уже, а оплатить надо сейчас.

Он стоял рядом, сложил свои ручищи на груди и выразительно смотрел на нас, мол жду.

Я сняла одно из колец и протянула ему. Он взял и пошёл к лампе, чтобы лучше его рассмотреть. Посмотрел со всех сторон, потом капнул что-то на него из маленького флакона и вернулся.

— Не возьму, — заявил он.

Я даже опешила от такого заявления, всегда считала, что золото и бриллианты — универсальная валюта.

— Слишком много, у меня нет столько сдачи, — сказал мужик и с подозрением посмотрел на нас, — и вообще, может вы его украли.

— А что, похоже, что мы воры?

— Нет, но я вас не знаю.

— Так мы Вас тоже не знаем, — парировала я, — это же не говорит о том, что Вы — разбойник.

Он нахмурился, переваривая мою реплику, потом сказал:

— Хорошо, завтра договоримся. Идёмте, покажу ваши покои.

Он поднялся на второй этаж, зажёг там масляный светильник и повёл нас в конец коридора. Там, за дверями, были практически по-царски убранные две смежные комнаты, в одной из которых стояла большая двуспальная кровать, а во второй — диван. Мы всё осмотрели, и Сергей мне сказал занимать комнату с кроватью, а он — на диване.

— А где здесь можно помыться и в туалет сходить? — я решила сразу поставить все точки над «Ï».

— Дык, удобства все на улице: речка — за забором, а туалет — около конюшен, ну, а ночью — вот, — он наклонился и вытащил из-под кровати серый глиняный горшок с крышкой.

Я засмотрелась на это чудо человеческого прогресса и пропустила момент, когда мы остались одни.

— Да, цивилизация здесь, похоже, в самом начале пути, — сделала я заключение, — хорошо хоть полотенца есть. Не знаю, как вы, а я пошла купаться. Я вся пыльная и липкая.

— Куда? — не понял Сергей.

— Куда, куда? На речку, конечно. Никогда не думала, что буду купаться под Новый год на речке. За мной идти не надо! Сама справлюсь, здесь все равно никого нет.

— А вдруг… — начал было «папаша», но я его оборвала.

— Никаких «вдруг»! Вы пока лучше постелите себе постель и проверьте замки, я быстро.

Я аккуратно сложила свою шубку на кресле, вытащила из сумки туфли, потому что в зимних ботинках уже больше не было сил ходить, заколку, взяла полотенце и пошла к двери.

— Прямо в вечернем платье пойдёшь? — спросил таксист.

— Если Вы не заметили, то у меня нет другого. Завтра потребую у хозяина пару платьев на сдачу. Не переживайте за меня, я пять лет в самбо ходила, кое чему научилась, — и вышла из комнаты. Спустилась на первый этаж, стараясь не шуметь, и пошла в ту сторону, куда махнул рукой хозяин постоялого двора, говоря о речке. Она и правда оказалась сразу за забором, и к ней шла хорошо протоптанная тропинка, которая упиралась в небольшой пирс. Отлично! Алкоголь у меня уже почти выветрился, ночь была звёздная, видела я нормально, поэтому со спокойной душой подошла к пирсу, изогнулась, чтобы расстегнуть и снять платье, заколола волосы и прямо в белье опустилась в воду. Водичка — кайф!

Глава 3

И чёрт меня дёрнул послушать Клима и не остановится на ночь в Зальме. Ну и что, что рано, зато не пришлось бы скакать по полям среди ночи до постоялого двора, рискуя загнать коней. Подъехали мы уже за полночь. Никифор, забрал наших коней и начал что-то лепетать про прекрасную госпожу, которая очень устала, и ей совсем негде было спать, и ему пришлось отдать их покои…

— Стоп, что за бред! Какие в этой глуши прекрасные госпожи? Если бы не знал, что не пьёшь, подумал бы, что последние мозги пропил! — Я встал и в один миг поднялся по лестнице. Подойдя к двери, дёрнул её со всей дури. Ручка осталась у меня в руке. Я посмотрел на неё и отдал подбежавшему Никифору.

— Она с отцом путешествует, я вам соседние две комнаты приготовлю. Господин, прошу Вас, не ломайте дверь. Они завтра утром уедут.

— Где она? Я требую, что она вышла и освободила мои покои, и никаких завтра! Немедленно! — распалился я. Не знаю, что за девица там заперлась, но я не потерплю, что бы мои законные покои кто-то наглым образом занял.

— Так они купаться изволят, я сам видел, как она на речку пошла.

— Купаться? Среди ночи? — я закипал всё больше. Вот ведь, стерва! В моих покоях поселилась, и со спокойной душой купаться пошла.

— Ну, я ей сейчас… — я развернулся и быстро пошёл на выход.

— Игнат, может не надо, девица же, не ходи! — бежал за мной Клим до самого спуска, а потом мы оба застыли, как вкопанные.

Из воды подтянулась на руках и вышла на пирс девушка с потрясающей фигурой в красном кружевном белье, подошла к полотенцу и сложенному платью и начала вытирать себя, пытаясь высушить тонкое бельё, а потом она распустила светлые волосы и начала сушить намоченные кончики.

— Блин, намочила всё-таки. Ладно, высохнут, ночь тёплая, — тихо говорила она.

Затем подошла к платью, надела его через голову, убрала волосы на одну сторону, изящно изогнулась и закрыла на спине разрез одним движением. Надела сверкающие серебряные туфельки, свернула полотенце и начала двигаться в нашу сторону.

Я лихорадочно вздохнул. Оказывается, всё это время я практически не дышал, впрочем, как и мой друг. Мы, как по команде, спрятались в кусты по обе стороны от дорожки.

— Кто здесь, — спросила она, всматриваясь в темноту, — выходите, я ничего плохого вам не сделаю.

Я закатил глаза. Заметила, всё же. Она нам ничего плохого не сделает?! Да, ладно! И громко хмыкнул, веселясь.

Она остановилась рядом, с другой стороны куста.

— Боишься? — спросила она ровным голосом.

И даже никакого волнения я не почувствовал! Вот ведь женщины пошли! Совсем страх потеряли! Ну, что ж, посмотрим.

Я бесшумно обошёл куст по полукругу и только хотел одной рукой прижать её к себе за плечи, а другой — зажать рот, как оказался на земле лицом вниз с заломленной рукой и всадницей на моём мягком месте.

— Уууууу, руку сломаешь! Отпусти, больно! — скрипел я зубами, нисколько не притворяясь.

Ко мне на помощь из кустов выглянул Клим, но в ту же секунду раздался мужской голос.

— Стой, где стоишь! Решили вдвоём на одну девушку напасть? Не стыдно?! Стой, я сказал! — Сергей подошёл ближе к нам и, целясь своим пистолетом в Клима, спокойно сказал.

— Отпусти его, дочка, идём. Только увижу кого из вас рядом с ней — убью, — он сказал это так спокойно, что стало даже мне не по себе, по крайней мере, я сразу поверил. Она немного ослабила захват, резко поднялась, отряхнула одной рукой платье, не отпуская мою руку, и наклонилась к лицу:

— Не подходи никогда ко мне сзади, не люблю. И вообще, я нервная, могу ненароком и прибить.

Она отпустила мою руку, подняла полотенце, взяла отца под локоть и пошла, не торопясь.

***

Ближе к дому мы ускорились, и Сергей мне начал выговаривать:

— Искупаться ей приспичило! И что теперь?

— Что, что?! Когти надо рвать, пока эти местные извращенцы не прибили нас. Надеюсь, Вы не успели разобрать свою сумку?

— Нет, конечно! Наоборот и твоё всё поставил около дверей, когда они ломились в номер. Кстати, твою шубу сложил в пакет из супермаркета, второй сумки у меня, к сожалению, нет.

— Спасибо. Так они ещё и ломились? — возмутилась я.

— Да, похоже, что хозяин нам про них говорил, когда предупреждал о графском сыночке. Хорошо, что после твоего ухода, дверь на два замка закрыл.

Мы быстро поднялись в номер, забрали свои вещи и только собрались выходить, как нам навстречу выбежал запыхавшийся Никифор.

— Вот, забирай своё кольцо, и чтобы вашего духа здесь не было! — он быстро всучил мне в руку злополучное кольцо и потащил меня на другой конец коридора. — Давайте быстрее, здесь чёрный ход, — он открыл небольшую дверь, за которой оказался чулан, а в глубине, за шторой — лестница. — Всё, бегите, пока они не вернулись, а я скажу, что ничего не видел.

Он оставил нас в тёмном чулане, закрыл дверь на ключ и убежал.

— Дожил! Всю жизнь ловил бандитов, а теперь сам бегу от них, — ворчал таксист, доставая свой маленький фонарик, — Идём, горе моё. Не споткнись, лестница крутая, винтовая.

Мы медленно спустились по тесной лестнице и выглянули наружу. Со стороны главного входа в дом слышались мужские крики, поэтому мы, не таясь, побежали по тропинке прямо в лес.

— Всё, Сергей, не могу я больше, привал, — хоть и переобула туфли, но всё равно тяжело в ботинках бежать. Платье я давно уже модернизировала, завязав подол юбки на талии, укоротив его таким образом до колена.

Я села на поваленное дерево и пыталась привести дыхание в норму. «Отец» сел рядом, тоже устал.

— И вообще, скоро рассвет, а нам так и не удалось поспать. Давайте поспим несколько часов, а потом пойдём дальше, а? — жалобно спросила я.

— Твоя правда, Настя. Надо отдохнуть, иначе мы с тобой не сможем сдвигаться дальше. У меня есть флисовый плед, всегда с собой вожу, иногда приходится спать в машине. Давай его постелем, а твоей шубой укроемся.

На том и порешили. В итоге, после всех наших мытарств, проспали почти до обеда, благо, что здесь была тень, и солнце нам не помешало.

***

— Я не понял, что это сейчас было? Видел, как она меня уложила?

— Честно говоря, темно было и так быстро, что я не сразу понял, как это произошло. Но очень эффектно, особенно со стороны. Давай помогу, — Клим отряхнул меня со спины, а я — спереди.

— Какова, а? Такая хрупкая на вид, а меня, здорового мужика, уложила и даже не охнула! — с восхищением говорил я, потирая запястье, которое она мне чуть не сломала.

— И что, даже мстить не будешь?

— Нееет, — довольно улыбнулся я, — теперь я просто жажду более тесного знакомства. Давай-ка тоже сполоснёмся, и пойдём знакомиться. Или тебе она не понравилась?

Клим вежливо промолчал, всегда стесняется на тему девушек разговаривать.

Мы зашли в дом, и я сразу поднялся в её покои и начал стучать и кричать, чтобы мне немедленно открыли. Но в ответ была тишина. Я спустился на первый этаж и начал звать Никифора. Он не сразу, но всё же вышел, отчаянно зевая.

— Чем могу служить? — спросил он.

— Где она? — я его взял за грудки́ и сразу же у него прошла вся напускная сонливость, — отвечай, пока не зашиб! Ты меня знаешь!

— Вот те крест! — мужик перекрестился, — не знаю, как есть! Наверно испугалась и в лес убежала! Вместе с отцом, — и посмотрел на меня невинными глазами, в которых даже слепой увидел бы ложь.

— Крест, говоришь?! Ах, ты нехристь, убогий на всю голову! А ну, Клим, неси из конюшни плеть, будем ему память восстанавливать. Да потоньше выбирай, чтобы неделю встать не смог!

Никифор кинулся мне в ноги и начал тараторить о том, что сбежали они сразу, как только вернулись, с вещами. Прямо через лес побежали. Да и, мол, к лучшему, покои освободили.

— Пощади, господин, не убивай! Да таким Настасьям — грош цена в базарный день.

— Чего ты сказал, упырь? — я опять схватил его за грудки́. — Как ты её назвал?

— Настькой… — растерялся он, — слышал, как они между собой разговаривали.

— Подслушивал, значит? — я опять его тряханул.

Как раз в этот момент пришёл Клим с увесистым хлыстом в руках. Никифор глянул, на него, сглотнул слюну и поклялся рассказать всё-всё-всё. Я его отпустил и сел на скамью, жестом позвав друга сесть рядом.

— Странные они оба. Знаете, чем она со мной хотела расплатиться — кольцом из белого золота с бриллиантом невиданной огранки и красоты. Я как увидел, чуть дара речи не лишился, отродясь таких не видел. А платье её видели? А шубу? Первый раз видел, чтобы девица в таком по лесам разгуливала, да ещё в бриллиантовых туфлях.

— Где кольцо? — спросил я,

— Дак не взял я его, уж больно приметное, продать бы не смог.

— Да уж, туфли у неё тоже приметные, — задумчиво погладил я подбородок.

— Отец у неё видели, как одет? — не унимался хозяин, — куртка на нём вся в карманах из непонятного материала и застёгивается какой-то полосой волнистой, а ботинки?

— Что ботинки? — спросили мы вместе с другом и переглянулись.

— Да не делают у нас таких даже в лучших мастерских! Вот! Подошва у них черная толстая и мягкая, пружинит. Это не кожа!

— А что?

— Не знаю что, но видел впервые.

— И как всё разглядеть успел? — поразился я.

— А я приметливый, да и смотрел не на красивые глаза, а на детали, во! — и поднял указательный палец, в знак восхищения своим умом и проницательностью.

— А ещё, не отец он ей, — сказал Никифор заговорщицким тоном.

— А кто? — удивился я.

— Кто угодно, но не отец, потому как называла она его Сергеем, но на «Вы».

— Муж, что ли? — сделал я предположение.

— Не, не муж, точно! Скорей всего или родственник, или друг семьи.

— С чего это? — не унимался я.

— С того, что уважает, но не боится и не слушается!

— Даже так? — я встал и походил немного туда-сюда, задумавшись.

— Знаете, что она ему ответила, когда он её одну не пускал купаться? «За мной идти не надо! Сама справлюсь со всеми!» Я, конечно, не всё расслышал, но это услышал хорошо. А ещё…

— Достаточно! Так в какую сторону ты их выпроводил? — грозно спросил я.

— Ттттуддда, — Никифор показал в сторону дорожки, уходящей в лес.

— Девушку, ночью, в серебряных туфлях на высоких каблуках, через лес с волками! У тебя совсем мозгов нет?! — распалился я, представив, как она отбивается от стаи волков своими туфлями.

— Дык, испужался я! — заголосил Никифор, — бес попутал, думал, что Вы изволите сильно гневаться, после того как она Вас…!

— Ты и это видел? — у меня даже голос перехватило, — так ты за всеми подсматриваешь, что-ли? И за мной?!

— Нет-нет, что Вы?! Да я? Да никогда. Да чтоб я за вами подглядывал и подслушивал?

— Убирайся, пока цел! И в твоих интересах молчать и не попадаться мне на глаза!

Хозяин, кланяясь, убежал, а я схватил хлыст и со всей дури ударил по столу. Доска треснула, и стол повело.

— Игнат, может запрячь коней и догнать?

— Где? В лесу, ночью? Там кони не пройдут, ноги переломают. Что у нас в той стороне? Город? — спросил я.

— Да, Озёрный. Километров пятнадцать отсюда будет.

— Вот там их и встретим. Городок небольшой, никуда от нас не денутся, тем более такие приметные. Идём спать, а то уже скоро светать начнёт. Завтра у нас будет много дел и самое главное из них — найти Настасью и Сергея.

Глава 4

— Сергей, Вы же не всю жизнь работали в такси?

Мы шли уже больше часа. Торопиться нам было некуда, с утра съели все его и мои запасы: бутерброды с сыром, которые он ещё вчера брал с собой, когда заступал в ночную смену, мой батончик-мюсли и запили чаем из пол-литрового термоса. Мало, но и это было, как подарок богов.

— Нет, конечно. Я вышел на пенсию в сорок пять лет из полиции. Работал опером в районном УВД, майор в отставке. Жена от меня ушла, ещё когда на службе был, не вынесла моего графика работы. Дети уже взрослые, два сына, у них семьи. Пенсию хоть и неплохую назначили, но дома сидеть — тоска зелёная, а здесь и поездки, и люди, и общение. Короче, скучать не приходилось. А ты как жила? Вижу, что доходы у тебя были выше среднего и не замужем.

— Я универ когда закончила с красным дипломом, меня пригласили в крупную фармацевтическую компанию. Сначала проработала стажёром полгода, потом поставили менеджером по развитию продаж. Через два года стала руководителем этого же отдела, после того, как успешно запустила аптечную сеть. Теперь от моей карьеры остался лишь «большой пшик», а ведь меня хотели поставить заместителем директора по продажам после Нового года. Ничему нельзя радоваться! Только вчера с подругой пили шампанское, праздновали, а сегодня — вот, — я обвела рукой вокруг, — лес и поле, и никаких перспектив.

— А семья?

— Нет у меня никого, кроме отца — алкаша. С мужчинами никогда не везло, поэтому я в свои тридцать два года — не замужем и без детей. И, кстати, нисколько об этом не жалею, всегда думала, что сначала сделаю карьеру, а потом рожу себе ребёнка, если не встречу своего принца.

— Что-то ты рано руки опускать начала, здесь общество не избаловано никакими излишествами и удобствами, судя по всему. Так что у тебя будет огромное поле деятельности! Думай, дочь, думай! А я помогу. Думаю, что с твоей хваткой и моими способностями мы здесь сможем неплохо устроиться, а?

— Кстати, Сергей. Ну не могу я Вас называть отцом, язык не поворачивается у меня. Может будете по легенде дядей, братом отца? — я умоляюще посмотрела на него.

— Да вижу я, что с отцом номер не пройдёт. Хорошо, племянница, пусть будет дядя Сергей, брат отца. Кстати, как его зовут? Это чтобы в показаниях не путаться.

— Отца зовут Алексей, а маму звали Анной.

— Вот и договорились, — согласился он, а потом остановился, прислушался.

— Что? — шёпотом спросила я.

— Прячемся, кто-то едет, — он схватил меня за руку и потянул в кусты, — юбку опусти, здесь тебя не поймут с голыми ногами.

Я быстро развязала подол, пригладила его, как смогла, и прислушалась. По дороге ехала телега. Когда я выглянула из-за куста, то наткнулась на внимательный взгляд мужика в годах, который сидел с поводьями в руках на соломенной подстилке рядом с дородной женщиной его же лет. Лошадь, оказывается, только что прошла мимо меня, и мне видна была только её филейная часть.

— Птрууу! — крикнул мужик лошади, а я метнулась от них к Сергею, — А ну выходи? Не прячься, не обижу!

Деваться мне было некуда, да и надо было как-то налаживать контакт с местными.

— Дядька Сергей, выходи, нас заметили, — сказала я специально громко, чтобы меня услышали селяне, а то ещё зашибут ненароком моего «опекуна».

Мы вышли и поздоровались. Они очень внимательно на нас посмотрели, и женщина сказала первой:

— Не местные. И откудова такие будете, господа?

— Мы в город идём, может Вы нас подвезёте? — жалобно попросила я, не ответив на их вопрос, — пожалуйста, — добавила я волшебное слово, а Сергей только хмыкнул, решив, что моего выступления вполне достаточно.

— Дык, конечно, подвезём, садитесь, места всем хватит, лошадь у нас молодая, сильная. Погодь, мешки немного разложу, чтобы мягче было, а то госпожа мягкое место отобьёт по нашим дорогам ездить.

Мужик отдал поводья жене, положил с краю несколько мешков с какими-то вещами и не успела я пискнуть, как подсадил меня в телегу. Сергей только крякнул и улыбнулся, когда жена отвесила мужику звонкую затрещину.

— Э, ты чего? Я только помог госпоже в телегу забраться, — обиделся он, забрал у неё поводья и крикнул лошади, — Нооо.

Женщина какое-то время ехала молча, гордо задрав голову, потом не выдержала и повернулась к нам.

— А в городе-то у вас есть кто знакомый?

— Нет, мы не местные, — ответила я ей очевидные вещи.

Она обрадовалась и сразу предложила остановиться у их дочки.

— Вдовая она, в прошлом году муж в лесу сгинул, никак медведь заломал или разбойники. Теперь осталась с двумя детьми одна. Лавка у них была, товар продавали, а теперь ездить некому за ним, так я с сестрой у себя в деревне шью рубашки, сорочки да платья изо льна, а она продаёт. И нам выручка, и ей — навар, — на одном дыхании протараторила она. — Может к ней на постой пойдёте, дом у неё большой, просторный, и от центра недалеко?

Я сидела, открыв рот, и не знала кого благодарить: Бога, добрую женщину, которая решила на попутчиках ещё и подзаработать, или проведение, которое вовремя меня заставило вылезти из кустов.

— Спасибо, добрые люди, конечно пойдём! Вас как зовут?

— Меня — Анисья, а мужа — Ждан. А вас?

— Меня зовут Анастасия, а моего дядю, — я посмотрела на таксиста, — Сергей.

— Ну, вот и познакомились! А ты чего, госпожа в таком красивом платье в дорогу пошла?

Я наклонилась к её уху и тихо сказала:

— Бежать нам пришлось, в чём были, в том и бежали от грабителей — убийц!

Она охнула, вытаращила глаза и тоже прошептала:

— Не врёшь, убить хотели?

— Хотели, — печально вздохнула я и посмотрела «страшными глазами» на Сергея, чтобы не портил мне представление.

— Да как же так, а стражники то куда смотрели? — распытывала подробности Анисья.

— Вы же знаете, какие у нас стражники! Дашь ему на лапу, и всё, ничего не видят, ничего не слышат и вообще, их там не было.

— Эт, да! Эт, правда! — согласилась со мной она, сочувствуя.

Я театрально вздохнула. Во всех мирах одинаковые законы бытия.

— Тетка Анисья, а, может, Вы продадите нам с дядькой одежду переодеться, а то запылились мы с ним, пока бежали, а вещей никаких взять не успели, а?

— Да, что ты! Конечно! Ждан, а ну, стой! — толкнула она в плечо мужа, — господа переодеться изволят. А ничего, что у нас одежда простая, деревенская? — засомневалась она.

— Нет, что Вы! Главное, что чистая и не жаркая, а то солнце вон как греет! — я попыталась слезть с телеги, но Сергей мне помог. Тётка спрыгнула сама и шустро начала перебирать вещи в мешках.

— Вот, госпожа, это Вам, берите — сорочка и платье, а это Вам, — и она протянула рубашку моему спутнику.

Он её покрутил в руках, поблагодарил и пошёл в кусты переодеваться.

Я же пошла в другую сторону от телеги и начала с огромным удовольствием снимать платье, которое уже терпеть не могла. Надела белую тонкую полупрозрачную сорочку, затем — более грубое платье бежевого цвета с красной цветочной вышивкой вокруг небольшого выреза. Как хорошо! Я вздохнула с облегчением, сложила платье и пошла обратно.

— О, госпожа, какая Вы хорошенькая! И платье впору пришлось! Только голова не покрытая осталась. Сейчас! — она полезла в небольшой мешок и достала оттуда белый платок, — Вот, держи.

Я его взяла, повертела в руках. Никогда не носила платков и как его надеть не представляла, поэтому сложила треугольником, накинула на голову и завязала на подбородке.

Анисья прыснула и сказала, что я его повязала, как старая бабка.

— А как же тогда?

— Дай, сюда! — она развязала и, придержав волосы, завязала узел сзади, под ними.

— Так-то лучше! — осталась довольной она.

— Спасибо Вам, — я искренне поблагодарила её, и мы тронулись, — сколько мы должны?

— Как приедем к дочке, сразу за всё и рассчитаетесь.

— Теперь я понимаю, как ты смогла карьеру построить в столь молодом возрасте, — хихикал потихоньку мой дядька, — без мыла куда хочешь залезешь.

— Не завидуйте, зато мы переоделись и теперь нам не жарко.

— И маскировка отличная, ничем от местных не отличаемся, — ответил Сергей, и я сразу вспомнила про графского сыночка.

— Здорово! Совсем забыла про то, что нас могут искать. А меня точно теперь не узнать? — я вопросительно посмотрела на него.

— Как сказать? Если присмотрится, то узнает, но издалека — ни за что. Поэтому, если увидишь его, то просто отвернись или отойди подальше.

— Вот и ладно.

До города мы доехали примерно часа за два и на въезде увидели у ворот того, с кем встречаться не хотели — Игната.

Глава 5

— Ты так и будешь весь день у ворот стоять? — ко мне подошёл Клим и принёс кружку кваса. — На, попей хоть. Обедать, как я понял, ты не пойдёшь?

Я вздохнул, посмотрел опять на дорогу и повернулся к другу.

— Они уже должны были добраться до города. Не пойму, куда они могли свернуть?

— Вон телега едет, может они в ней? Два мужика, женщина и девушка. Ты её отца хорошо запомнил? — Клим начал всматриваться в людей, которые ехали в телеге.

— Откуда? Темно было. А эти одеты все по-крестьянски, вряд ли им удалось где-то раздобыть другую одежду, никаких поселений на их пути не было. А девушка вроде светловолосая, — я всматривался, но ничего толком рассмотреть не смог.

— Да, только спит, похоже, лицо не разглядишь. Может, подойдём? — друг начал движение в сторону подъезжающей телеги, но потом остановился и вернулся.

— Не видно ничего, тетка её загородила, только ноги торчат.

Телега с крестьянами проехала мимо. Как не присматривался я к лежащей на тюках девушке, но так и не смог найти в ней сходство с нашей воинственной незнакомкой.

— Может, пойдём уже? Скоро вечер, а мы всё здесь торчим. Дорога пустая. — Клим потянул меня в сторону ворот, — Идём обедать.

В желудке уже давно урчало. Как не хотелось этого признавать, но мы её упустили. Зашли в харчевню недалеко от ворот, сели за стол и заказали себе мяса с овощами.

— Не знаю, что именно, но что-то меня зацепило в последней телеге.

— Бабка? — усмехнулся я.

— Скорее тот мужик, который сидел рядом с девушкой, — задумчиво сказал друг, — что-то в нём было не так, а вот что, не пойму.

Нам принесли обед, и мы с удовольствием принялись пережевывать хорошо потушенное мясо.

— Подошвы! — воскликнул Клим и даже ложку положил обратно, не донеся её до рта.

— Что, подошвы, — не понял я.

— Помнишь, когда Никифор рассказывал про странности одежды отца девушки, то сказал, что у него ботинки со странной толстой чёрной подошвой?

— Ну?

— Так вот! У того мужика были ботинки, похожие по описанию, понял? — Клим вскочил, бросил на стол монету. Я вслед за ним тоже поднялся и направился на выход.

— Куда они могли поехать? Думай, голова, — я пытался рассмотреть среди других телег ту самую, но ничего похожего не видел.

Клим перешёл на другую улицу и спросил у лоточника. Тот что-то ему рассказывал и показывал, а потом махнул рукой в сторону рынка.

— Ну что, он видел что-нибудь? — поинтересовался я, когда друг вернулся.

— Видел, как проехала телега с мужиком и женщиной, сидящими впереди, и девушкой с мужчиной, которые сидели сбоку. Когда проезжали мимо, то услышал, как он назвал её Настей. Говорит, что никакая она не крестьянка: красивая — глаз не оторвать, на руках кольца, в ушах серьги, руки белые с тонкими пальцами и длинными ногтями, крестьянской работы не знавшие. Поехали в сторону рынка.

— Это она! — я обрадовался, и мы тут же направились по улице вверх быстрым шагом, — Может коней надо было забрать?

— Тут недалеко. Не пори горячку, найдём! — усмехнулся Клим.

А у меня что-то сдвинулось в голове, только одна мысль не давала покоя — «Её надо найти!». Зачем? Я себе такой вопрос не задавал. Столько девиц было в моей жизни, что уже давно перестал считать. Некоторые сами липли ко мне, других добивался сам, некоторых даже с большим трудом, но никогда ни одна девушка не вызывала у меня тех чувств, которые сейчас бурлили в душе. Я даже сам не понимал, чем именно она меня зацепила — тем, что запретила подходить к себе, или тем, что обладает каким-то, непостижим для меня, боевым умением, или красотой.

Чем ближе мы подходили к рынку, тем больше было народа и телег. Рассмотреть кого-то в такой толчее было очень трудно. Светловолосые девушки попадались тоже довольно часто, но все непохожие на нашу Настю. Мы обошли весь рынок, заглянули в каждую лавку, но её нигде не было. Когда мы вышли из последней лавки, я с досады двинул кулаком по косяку.

— Не расстраивайся, такая не затеряется. Скажу стражникам, чтобы доложили, когда увидят её в городе, — успокоил меня друг, — пора домой, а то скоро стемнеет уже.

«Вот не люблю проигрывать! Ну, ничего, дорогая Настасья, я тебя всё равно найду».

***

— Ия, Лина! — воскликнула Анисья и к нам подбежали две девчонки-близнецы лет пяти с рыжими кудряшками и повисли одна на деде, другая на бабушке. Они оба довольные начали расспрашивать внучек об их жизни и на какое-то время забыли о нас. Я в это время рассматривала дом, а Сергей поставил на табурет сумку и прошёл к окну.

Дом был и в самом деле просторным и светлым и производил впечатление довольно зажиточного. Вся мебель была добротная, деревянная, диван обтянут хорошей тканью, на полках стояли красивые вазы и посуда.

— Остатки былой жизни, — сказала мне хозяйка дома и представилась, — я — Дарина, а вы кто такие?

Девушке было не больше двадцати пяти лет, небольшого роста, стройная симпатичная кареглазая шатенка с длинной косой, обвязанной красной атласной лентой.

— Я — Настя, а это мой дядя — Сергей. Нам твои родители сказали, что у тебя можно снять комнаты.

— Я буду только рада. Давно ищу постояльцев, да всё не попадаются приличные люди. Сами понимаете, у меня дети, мне приходится почти целый день работать в лавке, я опасаюсь оставлять их в одном доме с незнакомыми людьми. Вы не думайте, они у меня очень умненькие и не доставят вам никаких неудобств.

— Не переживайте, они нам не помешают, тем более такие красотки, — сказал Сергей и подмигнул девочкам, которые смотрели на нас и прислушивались к разговору.

— Дети, подойдите ко мне, — строго сказала им мать.

Девочки с неохотой слезли с рук бабушки и дедушки и подошли к маме, встав по обе стороны от неё.

— Это Ия, — представила она одну, — а это — Лина.

Девочки засмущались и начали прятаться за мамину юбку.

— А это — наши новые жильцы — тетя Настя и дядя Сергей. Прошу вас не путаться у них под ногами, не приставать с расспросами и помочь разобраться с тем, что и как у нас здесь. Вы меня поняли? — мать строго на них посмотрела.

— Угу, — сказали они хором и опять спрятались за юбку.

— Смотрите у меня! — пригрозила она девчонкам.

— Вы уж нас простите, как увидели внучек, так обо всём забыли, — повинились наши знакомые, — но вижу, что вы уже познакомились и договорились. Вот и хорошо. Дочка, давай мы на стол накроем, а ты иди, покажи им сначала комнаты, хватит людей держать.

Дарина отвела нас на второй этаж, на котором было три комнаты. Две из них были гостевыми, третья — детской. Комнаты по убранству были очень похожими и находились напротив друг друга. Ничего лишнего — большая кровать, застеленная лоскутным покрывалом, шкаф, круглый столик у окна и два стула. Рядом с кроватью — маленький коврик ручной работы. Чисто и уютно.

— Вам нравится? — настороженно спросила хозяйка.

— Нравится, — ответили мы поочерёдно и каждый зашёл в свою комнату и оставил вещи.

Хозяйка расслабилась, отдала нам ключи и сказала, что ждёт нас на ужин через полчаса.

Мы остались каждый в своей комнате, и я звездой легла на кровать. Мягкая. А жизнь то налаживается! Молодого графа не встретили, познакомились с хорошими людьми, сняли приличное жильё. Даже кормить нас будут, судя по всему, в счёт арендной платы. Прекрасно!

В комнату постучали, и я ответила, чтобы заходили.

— Ну как? Вроде нормально устроились, — Сергей подошёл к окну и выглянул в открытую створку, — по крайней мере хороший дом и место спокойное.

— Даже не надеялась, что всё будет так легко.

— Ну, пока всё идёт как по маслу, но нам с тобой надо что-то думать на счёт дальнейшей жизни. Дело какое-то организовать. Думаю, что несколько дней нам надо, чтобы просто присмотреться к тому, что и как здесь устроено, а потом уже определимся. Да, самый главный вопрос. Давай оценим наши ресурсы и оговорим сразу насчёт бюджета.

— Сергей, мы с Вами сейчас в той ситуации, когда не до раздела имущества. Думаю, что нам надо на самом деле всё сложить в одну кучу и оценить примерную сумму, на которую мы можем рассчитывать. Поскольку местных цен мы не знаем, то давайте пока просто составим список того, что у нас есть, а по мере знакомства со здешними ценами будем отмечать их стоимость.

— Дело говоришь. Сейчас принесу блокнот с ручкой.

— У Вас и это есть?!

Он рассмеялся.

— Я мужик запасливый, заодно и выясним, кто чем богат.

Список мы составляли скрупулёзно, вписывая все мелочи. Вещи, которые имели реальную стоимость и их планировалось продать, мы помечали кружочками. От продажи моих драгоценностей он отказался сразу и сказал, что надо посмотреть, есть ли здесь место, где их можно сдать на хранение.

— Тебе ещё замуж выходить, пусть лежат как приданое, — твёрдо ответил он.

Я возражать не стала, потому что самой было жалко их продавать, учитывая, что на каждое украшение я копила деньги почти год.

— Я займусь поиском покупателя на шубу сам, а то за такую вещь ещё и убить могут, поняла?

— Хорошо. Она совсем новая, я её только несколько раз надевала по праздникам.

— Значит её надо повесить, чтобы мех не помялся и товарный вид был идеальный. Когда найду клиента, скажу.

— Окей. Думаю, что я сейчас сразу поговорю с Дариной об оплате и надо выяснить, какие здесь деньги. Что-то из украшений надо продать.

— Продадим мою цепочку, она толстая, вес большой, и моё кольцо обручальное. Они мне всё равно ни к чему, а на первое время хватит.

— Тогда и мой браслет тоже, это будет мой вклад в общий бюджет, — настояла я.

Он с сомнение посмотрел на то, как я его достаю из сумки и кладу к его украшениям.

— Уж больно он заметный.

— Думаете, что графский сынок вычислит, как там его, Игнат? Не волнуйтесь, было темно, не думаю, что он мог рассмотреть такие подробности. О, нас уже зовут. Давайте поужинаем, потом обсудим дальнейший план.

Глава 6

Следующие несколько дней были у нас полны открытий и удивительных событий, связанных с изучением быта и уклада этого общества. Сергей обошёл практически весь город, даже карту себе нарисовал, как смог, а я ходила по магазинам и рассматривала товары, а также спрашивала, откуда они привезены и сколько стоят.

К концу первой недели мы уже знали, сколько стоят продукты, сколько одежда, товары первой необходимости и роскоши. Кстати о последнем. Сергей приценился к шубам, правда, сейчас был не сезон, но цены на них всё равно были внушительные. А если учесть, что на моей шубе шкурки были намного более лучшей выделки, то получается, что её можно очень выгодно продать. Только продавать ему посоветовали в соседнем городе, рядом с которым располагалось графское поместье. Дескать, там и дороже, и покупателей больше. А вообще, мы выяснили, что зимы здесь мягкие, морозов сильных не бывает, хотя снег выпадает. Сергей обрадовался, что куртка у него зимняя есть, а мне сказал, что до зимы ещё успеем заработать и купим что-нибудь приличное. Золото мы продали, заплатили за месяц Дарине за аренду жилья и питание, а остаток, практически половину суммы, разделили пополам, чтобы купить необходимые вещи и рассчитаться с родителями хозяйки за одежду.

С девочками мы быстро нашли общий язык и подружились. Они оказались любознательными и трудолюбивыми — помогали матери по хозяйству и старательно учились по книжке типа нашего букваря, когда мать их сажала вечером после закрытия лавки и рассказывала, как пишутся и читаются буквы. Их алфавит, кстати, был очень похож на наш старорусский, только несколько букв писались немного не так, в основном мы прекрасно понимали текст, правда писали по-нашему, и когда Дарина спросила, на каком языке мы пишем, то мы ей ответили, что это наш родной язык, который немного отличается.

В принципе, хотя здесь уровень жизни заметно отличался от нашего, но жить было можно и вполне неплохо. Главное — определиться с направлением нашей деятельности.

Это было довольно большое королевство, и мы находились практически на его периферии. Столица далеко, в нескольких днях пути на конях. На местах городами здесь правили чиновники, назначенные из дворянства, поэтому всё было более-менее по управлению понятно.

— Дарина, а у вас аптеки есть? — спросила я её как-то.

— А это что такое? — заинтересовалась она.

— Это лавка, где продаются лекарства.

— Так это «Зелейная лавка». Конечно есть, рядом с моей стоит такая. Там Спиридон свои зелья продаёт.

— Давай сегодня мы вместе пойдём в твою лавку, и ты меня познакомишь с ним.

— Договорились. Я сейчас девочкам задания выдам и пойдём. Подожди меня немного.

Мы с ней подошли к «Зелейной лавке», Дарина открыла дверь и позвала зелейщика:

— Господин Спиридон, выйдите на минутку.

Мы некоторое время подождали, открылась внутренняя дверь, и к прилавку вышел пожилой мужчина среднего роста в пенсне.

— Здравствуй Дариночка, никак малявки твои опять заболели? — радушно улыбаясь, спросил он, а потом перевёл взгляд на меня, — кого это ты привела, покупателя?

Я тоже ему улыбнулась, а моя хозяйка ответила.

— Уважаемый Спиридон, хочу познакомить Вас с Анастасией. Она приехала издалека и хочет узнать, как у нас делают зелья.

Зелейщик прищурился, рассматривая меня, и спросил:

— Госпожа понимает в травах?

Я утвердительно мотнула головой.

— Здравствуйте, господин Спиридон. Я на своей родине тоже делала лекарства и мне очень интересно, как у вас устроена лаборатория.

Он недоверчиво посмотрел на меня.

— Вы? Вы не похожи на зелейщика. Хотя, идёмте. Мне даже самому интересно с Вами побеседовать, — он жестом пригласил меня пройти к двери, из которой вышел, а сам обернулся, — Дарина, будете выходить, переверните, пожалуйста, табличку на «закрыто».

— Хорошо. Настя, потом зайдёшь ко мне?

— Обязательно. Давно хотела познакомиться с твоим бизнесом.

— Чем? — она не поняла значения слова.

— Ой, это у нас так называют своё дело.

— Интересно, интересно. Проходите, госпожа.

— Очень прошу Вас не называть меня госпожой. Зовите просто Настей.

— Ну, хорошо, Настя. Прошу, — он провёл меня по коридору, и мы спустились вниз, в полуподвальное помещение, где все стены были заставлены шкафами со стеклянными банками с различными травами, камнями, порошками и прочим. По центру комнаты находился большой стол, рядом с которым стояла жаровня с углями, а над ней висел котелок, в котором варилось зелье бурого цвета и не очень приятного запаха. На столе стояли разного размера склянки и бутылочки, которым было очень далеко до кристальной чистоты нашей лабораторной посуды.

Если, как только мы зашли в лабораторию, Спиридон имел очень напыщенный и гордый вид, то по мере того, как менялось выражение моего лица, он начал теряться, а потом решил спросить меня прямо:

— Настя, что-то не так? У вас лаборатории другие?

Я вздохнула. Как сказать так, чтобы не обидеть многоуважаемого зелейщика, который не имеет представления о получении очищенных биологически активных соединений в стерильных условиях. Да и вообще о таком не слышал никогда. Поэтому я повернулась к нему, улыбнулась и ответила:

— Да, у нас всё немного по-другому устроено. Но у Вас лаборатория тоже очень хорошая. Главное, функциональная. А вода где у вас? — я поискала глазами какую-нибудь раковину или хотя бы ведро с тазом, но ничего не увидела.

Он подошёл к одному из шкафов и открыл нижнюю дверцу:

— Вот! Специально держу ведро в шкафу и закрываю крышкой, чтобы мыши не лазили, — с гордостью сказал он.

— Это правильно! В нашем деле самое главное, это чистая вода, — «и чистые руки», хотела добавить я, но не стала смущать зелейщика, потому что здесь с чистотой рук никто не заморачивался. — А можно я посмотрю, какие травы у вас здесь растут?

— Конечно, здесь у меня хранятся травы не только наши, но и привезённые издалека. Вот, смотрите.

Он начал доставать различные банки и называть мне незнакомые названия, которые я старалась запомнить, но потом решила, что надо просто взять блокнот и записать местное название и наше, чтобы не запутаться. Очень многие травы были похожи на наши и имели те же самые лекарственные свойства, но было много и незнакомых.

Потом мы перешли в его кабинет и долго разговаривали о способах приготовления настоек, эликсиров, мазей, растираний и так далее. Я даже не заметила, как просидела с ним полдня, и только урчание желудка подсказало мне, что уже пора обедать.

— Уважаемый Спиридон, спасибо Вам за знакомство с Вашей удивительной лавкой. Мне было очень приятно пообщаться с таким умным человеком, как Вы, — зелейщик весь расцвёл и поцеловал мне руку.

— Нет, это Вам спасибо, дорогая Анастасия. Никогда не думал, что красота и ум могут так тесно сочетаться без ущерба друг другу. Я очень много почерпнул для себя из нашего разговора, особенно о методах перегонки и увеличения концентрации. Очень прошу Вас, Настя, заходите ко мне почаще, и мы с Вами обсудим ещё другие темы. Очень рад нашему знакомству.

Мы откланялись друг другу, и я пошла в лавку Дарины.

У неё у прилавка стояли две женщины, постарше и помоложе, видно, что мать с дочкой.

Дочке понравилась нижняя сорочка, а мать, чтобы сбить цену пыталась в ней найти изъяны и критиковала неровные стежки, недостаточно белый цвет и неподходящее кружево. Дарина вся раскраснелась и пыталась оправдаться, говорила, что у неё товар дешевле, чем в лавке на соседней улице, а качество лучше, но тётка раскручивала её на скидку, которая лишала её заработка. Ну что ж, придётся помочь нашей вдове.

— О, какая красивая сорочка! А ещё есть такая? — я потрогала ткань и начала рассматривать вышивку.

Женщина напряглась, а дочка растеряно смотрела на мать, чуть не плача.

Дарина тоже сначала растерялась, но потом поняла мой ход и ответила.

— Нет, госпожа, такой больше нет, но есть с другой вышивкой…

— Мне нравиться именно эта. Я её беру! Заверните, — сказала я решительно и начала тянуть сорочку на себя. Тётка вцепилась мертвой хваткой. — В чём дело, я же только что слышала, что она вам не понравилась ни цветом, ни вышивкой, ни кружевами! Отпустите! — возмутилась я.

— Я передумала! Дарина, мы первые пришли, поэтому мы её и берём! — громко заявила женщина.

Мне пришлось отпустить, чтобы не порвать вещь.

— Ну и ладно! — сказала я «обидевшись», а потом уже бодро добавила, — у Вас здесь столько красивых вещей, что глаза просто разбегаются!

Я начала с восхищением разворачивать платки, перебирать платья, а когда дошла до панталонов, то просто потеряла дар речи. Естественно, это произошло не потому, что они мне очень понравились, а потому что это вообще можно было называть бельём. Но покупательницы ведь этого не знали и тоже подошли посмотреть, что могло меня так заинтересовать.

Я взяла двумя руками и развернула одни из них, и у меня невольно вырвался судорожный вздох, но видя, что женщина смотрит на меня почти в упор, произнесла сдавленным голосом:

— Никогда не видела такой красоты. Возьму две штуки, — я нашла более-менее подходящие по размеру и оставила тётку рыться в корзине с бельём.

— Сколько с меня? — я отсчитала положенную сумму и уже тихо спросила, — У тебя ножницы и белые нитки есть дома? — она утвердительно кивнула, — Дашь мне на вечер? — она опять кивнула, а я уже громко сказала, видя, что женщина с девушкой подходят к прилавку. — Я завтра ещё приду, платье присмотрела, сейчас просто нет времени примерить. Вы утром во сколько приходите?

— Приходите, я уже в девять утра открываюсь. Спасибо за покупки, госпожа, — она положила мои панталоны в холщёвый мешочек и отдала его мне.

Я вышла с довольным выражением и в дверях обернулась посмотреть на мамашу, которая с недовольством отсчитывала деньги за купленные вещи. Подождала за углом, пока они выйдут и Дарина закроет лавку на замок.

— Всё, пошли обедать. Вот спасибо тебе. Эта жмотка постоянно ходит ко мне, и я уже боюсь, когда она заходит, потому что знаю, что будет целый час биться со мной за каждую копейку, причём покупает всегда не больше одной вещи, чтобы потом прийти через день опять. А сегодня она купила ту сорочку, двое панталон себе и двое дочке, представляешь?

— Представляю! Сегодня вечером я тебя научу нескольким уловкам, которые увеличивают продажи, а то с такими покупателями у тебя никакой прибыли не будет.

— Да, и так…

— Тем более! Лавка должна приносить стабильный доход.

— Какой уж там доход, еле концы с концами свожу, — вздохнула хозяйка.

— Значит пора учиться правильно вести дело. У тебя двое детей, тебе их поднимать надо, приданное собирать.

— Какое там приданное, из дома уже вещи начала продавать, чтобы накормить их.

— Надо расширять ассортимент. Давай пообедаем, я тебе до вечера составлю маркетинг-план…

— Какой план? — переспросила она.

— План развития и продаж для твоей лавки. Вечером вернёшься — поговорим.

Мы зашли в дом, позвали Сергея и девчонок и пошли накрывать обед на кухне.

Глава 7

— Сергей, я определилась с тем, чем буду заниматься. Я хочу открыть аптеку. Сначала одну, а потом можно будет подумать о сети. В конце концов, я что, зря с красным дипломом закончила универ?

— Ты уверена? В этом мире вряд ли ты сможешь лабораторию оборудовать так, как надо.

— О, я уже почти всё продумала. Вы сколько насчитали здесь «Зелейных лавок»?

Он немного задумался и ответил:

— Одна — на центральной площади, вторая — около лавки Дарины и ещё одна — недалеко от ворот из города. Получается, что три. Но здесь населения немного. Хотя, — он потёр подбородок, — все соседние деревни сюда тоже едут за товарами, в том числе и зельями. Ты хочешь стать им конкурентом?

— Ага! Здесь почти нет готовых порошков и мазей, про таблетки они вообще не слышали, антисептики — на начальном уровне, а если открыть ещё ортопедический и косметический отдел, то нам равных вообще не будет. Надо только подыскать хорошее помещение и надёжных поставщиков.

— А не боишься, что конкуренты побьют?

— Не-а, у меня же есть охрана с пистолетом, — и я довольно ему подмигнула.

— А посуда, пробирки там всякие, флаконы.

— Зайду к Спиридону, расспрошу, где он покупает стекло, а потом закажу им по своим чертежам, не думаю, что будет проблема. Травы — тоже, самая большая проблема — основы для мазей и химические вещества. Придется самой синтезировать, по крайней мере те, которые реально изготовить в таких условиях.

— И что, сможешь аспирин сделать?

— Легко, серебристую иву я у реки видела, поэтому производство аспирина можно будет наладить в полупромышленных масштабах. Кстати, для крупных партий надо будет подумать над организацией цеха, но это потом. Сейчас у нас будут только небольшие партии, для апробирования и раскрутки.

— Что ты ещё сможешь сделать?

— Можно попробовать получить пенициллин, я в своё время делала курсовую работу по его синтезу. Думаю, что сначала надо сосредоточиться на простом, а потом, по мере того как наш бизнес будет набирать обороты — будем работать над сложными компонентами. Сергей, вы меня поддержите или хотите заняться чем-то своим? — я с замиранием сердца ожидала его ответа, потому что одной мне это не потянуть, тем более, доверять было некому, рискуя попасть в поле зрения службы тайной канцелярии, которая, как выяснил Сергей, здесь тоже была и боролась не только с криминальными структурами, но и нелегальными доходами.

Он ответил практически сразу.

— Настя, я не силён в бизнесе, мне ближе охрана и администрирование. Когда ты начала прощупывать аптечную тему, я всё хорошо обдумал и решил, что только если мы будем работать сообща, у нас всё может получиться. Есть, конечно, и некоторые моменты, которые нам могут помешать.

— Какие?

— Первый — Игнат, второй — криминал.

— Ну, первый — не думаю, что он может нам доставить серьёзные проблемы…

— Зря ты так не думаешь. Он — местный дворянин и не последний человек в этом регионе, поэтому, если захочет, то может и прикрыть твою лавочку. С ним надо быть очень осторожными. Также и с криминалом.

— Вы что-то узнали?

— Пока нет, не нашёл никого, кто рискнул бы рассказать, только намёки. Говорят, что ворами руководит некто Захар, а бандой грабителей — Савелий. Даст Бог мы с ними не столкнёмся, но надо быть на стороже. Кстати о Боге. С верой у них перегибов нет, кто хочет — тот верит, кто не хочет верить — гонений нет. Ты как к этому относишься?

— Нормально, в смысле, в церковь не хожу, а в душе верю. А Вы?

— Примерно так же.

— Сергей, я хочу до конца недели помочь Дарине лавку раскрутить — ну, рекламу организовать, с товаром помочь, промоакциями, новые фасоны нарисовать, ассортимент расширить. Ну, Вы меня понимаете.

Он улыбнулся.

— Думаешь, здесь это сработает?

— Это везде работает, — отмахнулась я и начала ему с вдохновением описывать все мои задумки на счёт её лавки.

— Новые фасоны белья? Ты не шутишь? — выпучил глаза Сергей.

— Да! И первые шортики я сошью прямо сейчас из тех ужасных панталон, которые сегодня у неё купила. Только не надо говорить, что местные модницы не наденут подобное бельё. В этом деле главное, что?

— Что?

— Правильно всё обыграть и преподнести.

— Ну-ну!

— Не верите в мои способности? — начала заводиться я.

–Верю, верю, — рассмеялся он, — иди уже, шей свои шортики, а я пойду прогуляюсь перед сном.

Пока Дарина занималась с девочками и готовила ужин, я успела сшить двое шорт, одни покороче, другие подлиннее. Кружево просто перенесла к обрезанному краю. На коротких получилось даже разрезы с боку кружевом обшить. Я покрутилась в них перед зеркалом, которое пришлось ради такого дела снять со стены и поставить на стул, и осталась очень довольна своим рукоделием. Теперь надо своей хозяйке показать и убедить её, что это намного лучше, чем было.

Я спустилась вниз. Девчонки убежали на улицу играть с соседскими пацанами, Сергей уже давно ушёл и сказал, что поужинает в городе, а Дарина сидела на кухне и перебирала крупу, чтобы сварить на завтра кашу. Я ей села помогать и рассказала все свои задумки.

— Покажи! — первым делом потребовала она и с круглыми глазами сидела, рассматривала меня.

— И это у вас носят девушки? — спросила она перехватившим от потрясения голосом.

— Да, у нас носят и ещё короче, — уверила я её.

— Да куда уж, — она покраснела, потом рассмеялась и начала обмахивать своё пунцовое лицо руками, пытаясь охладить.

— Ты чего? Что смешного то?

— Это я просто представила, как бы муж отреагировал на такое бельё, если бы увидел меня в нём, — ответила она и тут же опять смутилась.

— Вот и я про то же! Каждая женщина мечтает, чтобы мужчина смотрел на неё с восхищением и желанием. Но, прости меня, от ваших панталон вряд ли ваши мужчины в восторге.

— Ну, я об этом как-то не задумывалась…

— А ты задумайся. Я тебе нарисую несколько моделей, отдай их свои швеям в деревню и пусть они постараются воспроизвести что-нибудь подобное.

Потом мы с ней обсудили новую витрину в окне и как лучше развесить и разложить товар. Я её еле убедила, что небольшой отдел для детей ей просто необходим. Нарисовала несколько конвертов для грудничков и вязанных пледов.

— У тебя в лавке должно быть что-то, за чем к тебе будут приходить покупатели со всего города, — учила я её, — все остальные товары — сопутствующие, понимаешь? Те, которые женщины посмотрят и купят, раз уж пришли, чтобы не терять время и не идти в другую лавку. Вот что в твоей лавке есть такого, чего нет в других? — спросила я её.

Она подумала-подумала, пожала плечами.

— Если только шортики нашить разные, таких точно ни у кого не будет.

— Вооот! К тебе начнут заходить молодые девушки и женщины, у которых есть маленькие дети. Увидят красивые вещи для своих малышей и, вот увидишь, захотят, чтобы они были у их ребёнка. Ладно, я тебе и так уже много наговорила. На целую ночь хватит переваривать. Пойду, посмотрю, где там мой дядька запропастился, темнеет уже, а его всё нет.

— Далеко только не ходи, а то на соседней улице вечно кого-нибудь да побьют.

— Не, я только около дома посмотрю.

Глава 8

Я вышла из дома. После дневного зноя, сейчас было уже просто тепло и приятно обдувал ветерок. На улице уже почти никого не было. Трудовой день закончился, и все старались привести домашние дела в порядок и отдохнуть. Я решила пройти вперёд по улице и поглазеть, как народ живёт. Смотреть особо было не на что — несколько женщин во дворах вешали бельё, один мужик дрова колол, я двоих заметила за распитием какого-то напитка на крыльце своего дома, прямо на лестнице. Дальше я идти не планировала, но поскольку Сергея нигде не увидела, то начала высматривать впереди, вдруг он сейчас повернёт из-за угла.

Тот мужик из соседнего дома дрова уже доколол, и стало тихо. Слышно было, как стрекочут сверчки, и шумят деревья. Среди этого фонового шума я чётко услышала, что за поворотом, который был от меня метрах в тридцати, кого-то бьют. Из-за высокого забора ничего не было видно, но стоны и звук от ударов кулаков я не могла перепутать с чем другим.

Сердце у меня уже колотилось, как сумасшедшее, в предчувствие беды, и я поспешила на звук местных разборок. Только я собиралась повернуть за угол, как мимо моего лица пролетело что-то. Я прижалась к забору, пытаясь успокоить дыхание. Присмотрелась — белый картуз, точно такой, как купил себе мой напарник на днях, чтобы голову не напекло. Я немного высунулась. Так и есть. Трое мужиков бандитской наружности избивали Сергея, который вполне достойно сопротивлялся им, но уже выбивался из сил и всё чаще пропускал удары. Бровь была рассечена, на скуле — хороший такой кровоподтёк, одну руку заметно берёг. Ещё несколько минут и всё станет совсем плохо. Ну что ж, твой выход Настя.

Меня они заметили не сразу, уж больно увлеклись своей жертвой, поэтому я смогла без труда выдернуть одного из них, уложить на дорогу и удушающим приёмом вырубить его. Встала, отряхнулась и заняла положение правой стойки. Волосы все растрепались, платок слетел, платье порвалось сбоку по шву, оголив ногу до середины бедра. Если сюда ещё добавить зверское выражение, то можно понять мужика, который смотрел на меня с отпавшей челюстью. Второй, кстати, сильно не впечатлился и с беззубой улыбкой на лице, шёл прямо на меня, пока Сергей, воспользовавшись замешательством своего оппонента, провёл ему несколько ударов по морде и сам упал вместе с ним.

— Какая мигерочка к нам пришла! Иди сюда, папочка тебя не обидит! — он расставил руки, начал заходить ко мне по дуге. Я встала, показывая, что не буду сопротивляться, подпустила его ближе и провела боковой бросок с болевым захватом руки.

— Ах ты, сууука! Отпусти, убью, — он пытался освободить руку, но я ещё сильнее надавила, рискуя сломать ему локоть, — Ууууй-яааа, — заорал он.

— Что вам надо было от него? Говори, пока руку не сломала! — он уже не пытался вырваться, а только скулил, как побитый пёс. — Ну?! — прикрикнула я.

— Савелий приказал морду начистить, чтобы не разнюхивал и убирался из города подальше, — прошипел он.

–Передай своему Савелию, что если не отстанет от него, то отравлю, понял?

— Да кто ты такая, чтобы ему ставить условия?! Ай-яяяй! — я немного надавила на кисть рычагом.

— Ещё не понял?! Повторить?!

— Передам! Отпусти! — стонал он.

И тут, как и полагается в лучших фильмах, издалека раздались свистки стражников, и мне пришлось отпустить этого беспредельщика, который быстро смекнул, что надо валить и побежал приводить в себя подельника, который лежал рядом с Сергеем и пытался встать. Тот, которого я придушила, уже стартовал и скрылся за поворотом.

Я подошла к Сергею, он прерывисто дышал, но был в сознании.

— Дядь Серёж, где болит? Говорить можете? — я оторвала от подола ленту и начала перевязывать бровь, из которой никак не прекращала литься кровь, видно сосуд лопнул.

— Рёбра сломали, сволочи. И руку отбил, головы у них чугунные никак, — пытался шутить он.

Стражники уже подошли к нам.

— Все живы? Кто напал, знаете? Видели раньше.

Я заправила тряпку, чтобы не слетела и встала, приказав Сергею лежать.

— Живы! Только что-то долго вы нас спасали, господа стражники! — повысила я голос на представителей закона.

— Э, полегче, а то ведь не посмотрю, что девица, да ещё и пострадавшая от бандитов, закрою на ночь в тюрьму, пока будем выяснять кто-кому и почему! — представительный мужчина лет сорока подошёл ко мне и сразу взял «быка за рога». Двое других стояли и слушали, видно, он среди них старший.

— Документы есть? Кто такие? — строго спросил он.

Я поняла, что просто так нам от них не избавиться.

— Мы с дядей здесь проездом, заехали всего на несколько дней к своей знакомой и вот, возвращались с прогулки, когда на нас напали. Дядя защищал меня, как мог, и сильно пострадал. Его всего переломали, — я уже вовсю ревела, хотя первая слеза далась мне тяжело, пришлось вспомнить, как мне было плохо, когда умерла мама, но потом всё пошло, как по маслу. — Пожалуйста, не оставляйте нас, я не дотащу его. Мы здесь рядом живём. Помогите! — я сложила руки в просящем жесте и посмотрела на них как можно жалостливее. Дядька очень вовремя застонал, и молодые ребята подошли к нему, пытаясь поднять.

— Осторожно! Эти ублюдки, сломали ему рёбра, — я кинулась помогать и поддерживать Сергея, чтобы они не навредили ему ещё больше.

***

— Ой, что случилось? — Дарина побледнела, потом поставила стул для Сергея и побежала за водой и чистыми тряпками.

Мы завели его, осторожно посадили на стул.

— Доктора надо, бровь сильно рассечена, зашить бы, — посоветовал мне старший стражник.

— Сама справлюсь, — ответила я, быстро сбегала за своей сумочкой, в которой у меня всегда лежал рулон пластыря, перекись в маленьком пластиковом флакончике и маникюрные ножницы. Промыла тёплой водой, которую успела принести хозяйка, в рану капнула перекисью, нарезала несколько тонких полосок пластыря и наложила их на разрыв, стягивая края раны, по типу швов. Вроде кровь остановилась. Я немного отклонилась, чтобы полюбоваться результатом.

— Как у Вас ловко получилось? Это что за материал такой? — стражник взял в руки мой рулончик и повертел его, — где взяли? — он пристально посмотрел на меня.

— Дома, — ответила я просто, даже врать не пришлось, — только у вас такой не делают.

— А где Ваш дом, девушка? Вы ведь так и не назвались, — начал выпытывать стражник, свернув на неудобную для меня тему.

— Давайте потом. Помогите, лучше снять с него рубаху. Нет! Сначала со здоровой руки, потом с больной!

— Похоже, что Вам не первый раз приходится ухаживать за ранеными, — сказал стражник, снимая рукав с левой руки, — и крови не боитесь, и раны знаете как обрабатывать. А ещё чего умеете?

— Много чего, всего не упомнишь, — отмахнулась я, осторожно сняла рубашку с головы и правой руки и присвистнула.

— Ни хрена себе! — сказала я себе. — Ой, извините, — смутилась я своего восклицания, которое, впрочем, на стражника произвело позитивное воздействие, он заулыбался.

Рука в запястье припухла и посинела. На груди, в области печени — огромная гематома. Я взяла в руки склонённую голову Сергея, попросила его открыть глаза и посмотреть на меня.

— Дядька Сергей, мне надо Вас осмотреть, только постарайтесь не дёргаться, будет больно.

— Потерплю, не переживай, — сквозь зубы сказал он.

Я, почти не дотрагиваясь, начала выяснять целостность рёбер и обнаружила небольшую деформацию на двух из них. В руке смещения костей не было, но трещина или перелом были однозначно.

— Пальцами попробуйте пошевелить? — попросила я и проследила за тем, как он поочерёдно подвигал пальцами, шипя и ругаясь про себя, — вот и хорошо, а то операции я не умею делать, только первую помощь оказывать. Ничего страшного, до свадьбы заживёт, — успокоила я Сергея.

— Чьей? — удивился стражник.

— Его, конечно! — ответила я и обратилась к стражникам, двое из которых так и стояли около двери.

— Спасибо, вам большое за помощь, дальше я сама, — я пошла к выходу, старшему тоже пришлось идти за мной.

— Настя, воду поменять? — спросила Дарина, собрав в таз грязные тряпки.

— Да, я сейчас приду, — сказала я ей.

— Значит Настя и Сергей, а я — Родион, вот и познакомились, — улыбнулся он. — Завтра с утра пришлю за Вами стражника, придёте в Управу, показания запишем о происшествии.

Не успела я рот открыть, как он вышел и закрыл за собой дверь.

Блин, вот что я ему завтра расскажу?!

Я вернулась в комнату. Дарина осторожно обтирала Сергея от грязи и приговаривала:

— Вот так, ещё здесь чуть-чуть, и вот здесь. Настя, что теперь? — обернулась она ко мне.

— У тебя есть гипс?

— Было немного, весной щели замазывала в доме. Принести?

— Да, неси, будем гипс накладывать. И принеси ткани кусок, а лучше два куска. Может старая простынь есть?

— Сейчас найду.

Она убежала, а я обратилась к пострадавшему.

— Дядь Серёж, как же так? А пистолет?

Он весь поморщился.

— Не взял, думал быстро, туда и обратно. Я ещё вчера дом приметил, договорился встретиться с хозяином, поговорить на счёт аренды, да засиделись мы с ним. А эти трое вышли неожиданно, даже сгруппироваться толком не успел. Спасибо тебе, помогла, а то со сломанными рёбрами и рукой боец из меня уже был никакой.

— Хорошо хоть легкие целые. Старайтесь глубоко не дышать. Сейчас Дарина принесёт ткань, я вам сделаю тугую повязку, легче станет. У меня есть анальгин в сумке, сейчас принесу.

Я нашла таблетки, восемь штук. Принесла кружку воды и достала одну.

— Здесь конечно мало, но на первые два дня хватит, а там уже так сильно болеть не должно.

— Я же тоже из машины аптечку забрал, там есть обезболивающее, посмотри у меня в сумке в шкафу, во внутреннем кармане, от девчонок спрятал, а то сама знаешь, дети ведь, не уследишь.

А я про лекарства и не подумала. Надо будет всё пересчитать и сроки годности посмотреть.

Хозяйка принесла ткань и я, как заправский травматолог, наложила Сергею сначала тугую повязку на грудную клетку. Потом мы его перевели в кресло, усадили удобно, подложив подушки, и затем я наложила гипс на его руку.

Дарина всё ахала и удивлялась, расспрашивая, зачем я всё это делаю. Пока я объясняла элементарные для нас вещи, таблетка начала действовать, и Сергей прикрыл глаза, засыпая.

— Пусть спит здесь, в кресле, лежать ему будет больно. У тебя небольшой стульчик есть, под ноги поставить?

— Сейчас принесу, в чулане стоит, и подушка там старая есть, захвачу.

Она ушла, а я сняла с него ботинки и носки.

— Ну вот, думаю, что ему будет удобно. Идём уже спать, ночь на дворе, — я зевнула и пошла к ведру с водой, — там тёплая вода осталась?

— Осталась, я же знаю, что ты не ложишься спать, пока не помоешься.

— Конечно! Как я могу залезть в постель такая грязная? — и я показала свои руки.

— Сегодня я к тебе не буду приставать с расспросами, поздно уже, а завтра расскажешь, как это произошло, ладно?

— Расскажу, — я набрала в кувшин воды и ушла в уборную, где стоял таз, корыто и свежие полотенца.

Глава 9

Ночью спала плохо, никак не могла придумать стройную версию того, где мы жили до нашего появления в городе. Я знала, что сейчас мы находимся в королевстве Велесье, расположенном на большом континенте, но про остальной мир мне было практически ничего не известно. Когда я спросила, почему оно так называется, Дарина ответила просто — потому что их охраняет бог Велес и на их территории много лесов. Она рассказывала, что в нескольких днях пути на восток расположена Алесия — тоже королевство, но намного меньше этого, а на севере находится несколько стран, которые с ними плохо уживаются, поэтому туда мало кто ездит. В книгах написано, что народы там живут нелюдимые, агрессивные и суровые, как и условия их жизни. Сами не любят ездить в Велесье и к себе в гости никого не зовут. Ну, а если кто сам придёт, то могут и обратно препроводить, если в хорошем настроении будут, а если чем не угодили, то и убьют, имя не спросив, с них станется. Единственную северную страну, которую я запомнила — это Норидия, потому, что на наш Норильск похоже.

Утром, пока помогала Сергею встать, умыться и покушать, поговорила с ним насчёт того, что я буду рассказывать стражникам. Сначала я хотела прикинуться, что потеряла память. А что, многие так делают! Сочиняй что хочешь, всё равно не проверят. Но он был категорически против, сказав, что я такого могу насочинять с моей фантазией, что ему потом не расхлебать. Это да, меня иногда заносит. В конце концов, мы всё же решили остановиться на этой самой Норидии, тем более, что мы оба светлые, по типажу подходим, да и проверить не смогут, потому что вряд ли в этом городе кто-нибудь там был. Страна там со странной системой правления, разобщённая на множество княжеств, поэтому можно сочинять сколько угодно, даже если правду скажу, проверить не могут.

— Ты просто запоминай, что говоришь, а то потом надо будет придерживаться этой легенды и в дальнейшем, — учил он меня, — а вообще, ври поменьше, а то вдруг повторить попросит?

— Думаете, что у них тоже эту систему допроса практикуют, когда человека просят несколько раз повторить одно и то же.

— Нельзя их недооценивать, мне Родион показался очень умным и цепким мужчиной, по крайней мере замечать мелочи и делать правильные выводы он умеет.

К Управе я подходила с тревогой. Стражник, который проводил меня до здания, встретил знакомого и остался с ним рядом с входом. Я немного постояла перед входной дверью, не решаясь открыть её, и только собралась взяться за ручку, как она распахнулась, едва не сбив меня с ног. Я успела вовремя отшатнуться и сделать один шаг назад, чуть не свалившись со ступеньки. Чуть, потому что меня придержали за талию крепкой мужской рукой.

— Простите меня, ради Бога! Вы целы, я не ударил Вас? — молодой мужчина держал меня неприлично близко к себе, а я, стоя на носочках на краю ступеньки, держалась за его рубашку и не могла двинуться, с ужасом понимая, что не могу его отпустить.

— Нет, нет, я цела. А теперь, прошу Вас отпустить меня, я тороплюсь, — сказала я ему практически в лицо, которое склонилось надо мной и рассматривало с большим удивлением.

Он быстро взял себя в руки и помог мне твердо встать на ноги. Открыл дверь передо мной и жестом пригласил проходить.

— Спасибо, — я, не оборачиваясь, зашла в фойе, у какого-то клерка спросила, где мне найти стражника по имени Родион, и меня проводили до кабинета в конце коридора.

Я постучалась в дверь и, услышав «войдите», открыла её. За большим столом сидел Родион и писал какие-то бумаги. Не поднимая головы, он попросил сесть напротив него и подождать. Я прошла, села на стул и начала рассматривать кабинет. Вполне обычный кабинет, похожий на кабинеты наших полицейских. Правда, я была только в одном из них, когда подавала заявление о краже моего мобильного телефона ещё в универе, но, думаю, что он был вполне типичным. Шкаф для бумаг около входа, два стула у одной стены и лавка — у другой, стол, хозяин кабинета в кожаном кресле за ним и оппонент — напротив. Я от нечего делать, начала разглядывать предметы на столе, и мой взгляд зацепился за рисунок девушки, лежащий сверху стопки листов. Рисунок был не очень качественный, выполненный простым карандашом, и напоминал мне кого-то. Я поправила платок, который стал мне уже привычным, посмотрела на свои ногти, на которых нанесённый гель-лак уже заметно отрос, и подняла голову на Родиона.

Конец ознакомительного фрагмента.