Дыши, родная. История (не) одной вдовы о переживании утраты

Нина Перунова

Книга представляет собой сборник статей, посвященных размышлениям автора о жизни после смерти супруга.«Я расскажу свою историю, не похожую на вашу. И вы заметите, как много у нас общего.Приведу примеры из жизни других вдов. И вы обнаружите, что вы нормальны.Я пишу не о том, как пережить, а о том, как можно выжить и жить. Как, переживая утрату, пройти путь достойно, без отказа от собственных чувств и ценности своей потери».

Собака бешеная

Интроверт по натуре, не находя понимания у окружающих после гибели мужа, я искала возможность безопасно (для меня это значило — на расстоянии) общаться с людьми, которые тоже одиноки. В качестве эксперимента однажды зарегистрировалась на сайте знакомств, и там мне практически сразу начал писать один парень. Оказалось, у него онкология. Молодой человек почему-то выбрал именно эту платформу для поиска поддержки и помощи.

На фотографиях его были изображены без прикрас поражённые части тела, опубликованы подробные выписки и результаты УЗИ. И только одна фотография в халате и маске из прошлой, здоровой жизни.

Парень, будучи медиком, знал, что умирает. Он понимал, что его невозможно вылечить, но с помощью дорогостоящих процедур и препаратов было реально облегчить его уход.

Молодой человек не скрывал своей ненависти к здоровым людям, особенно к тем, кто собирался устраивать личную жизнь. У него не было девушки, детей, семьи. Не успел.

Мужчина описывал детали своих мучений, добавляя, что никому его не понять, так как все мы знать не знаем, что ему приходится испытывать, и «не надо пытаться примазываться» к его беде. Но, мол, ничего, он, как врач, предсказывает, что каждого второго подобная участь уже ждёт.

При этом парень реально рассчитывал, что ему будут пересылать деньги, поддерживать общение, сочувствовать. В списке претензий так и значилось, помимо отсутствия понимания и наличия «кривой» поддержки, ещё и нежелание слушать, слышать и помогать.

Знакомство с ним и общение в течение нескольких дней буквально отрезвило меня. Я как будто мельком взглянула в зеркало.

Мой профиль в Сети пестрил соответствующими трагическому событию и состоянию фотографиями, которые даже у незнакомых людей вызывали ужас, не говоря уже о близких. Мрачные посты, стихи, откровения.

Я тоже чувствовала себя изгоем, хотя, надо быть честной, добровольно им стала.

Взаимодействие с окружающими являлось болезненным для обеих сторон, так как часто я проявляла вспыльчивость, раздражение и агрессию. Ну а на советы некоторых о том, как мне надо себя вести, и на слова, как они бы себя вели на моём месте, реагировала мыслью: «Ну что ж, подождём, посмотрим».

И я тоже полагала, что у кого-то возникнет желание, смелость со мной общаться или помогать. Хотя сама к себе подходить вряд ли бы рискнула.

Вот тогда у меня возникла ассоциация с бешеной собакой. В остром горе, мне кажется, я её очень напоминала. Жалко вроде животное, видно, что мучится, хочется помочь, а подступиться страшно.