Без права голоса…

Нина Князькова, 2018

Будет ли счастье в жизни после того, как ты посадила бывшего работодателя за решетку? И кто тебя возьмет после этого на работу? Вот и Анжелику никто не брал, а потому ей пришлось уехать из города в глухую деревню, где о ее «подвиге» никто не слышал. А что интересного может происходить в деревне? Девушка очень быстро поняла, что много всего и скучать ей точно не придется. Первая книга цикла «Деревенщина».

Глава 2

Утром я проснулась от тихих шагов бабушки, которая уже шуршала по дому. Взяв телефон, посмотрела на время. Семь утра. И чего ей не спится в такую рань? Прислушалась к себе. Я тоже выспалась и отдохнула, не смотря на то, что полночи провела без сна. Надо вставать и готовиться к предстоящему собеседованию. Или хотя бы договориться о нем.

Конечно, можно было бы позвонить по телефону и все быстро решить, но… Но это ж деревня. Пока сам не придешь и не попросишься, никто тебя никуда не пустит. Даже поработать.

— Ты без одежды приехала. — Заметила бабушка за завтраком. Я несчастно кивнула. Здесь у меня хранилась лишь та одежда, в которой я еще на первых курсах училась. — Я там приличное платье нашла и погладила. В нем сходи.

— Ба, ну какое приличное платье в деревне? Я же не в театр иду. — Я сморщила нос.

— Так оно и не сильно длинное. — Отмахнулась бабушка Нюра. — На столе лежит в комнате.

Платьем оказался сарафан, который я перед поступлением в университет покупала. Желтый, легкий, длиной до колена. Рядом лежал вязаный зеленый кардиган, который оставила мама в свой прошлый приезд. На улице хоть и май месяц, но было еще свежо, особенно утром. Белые балетки, которые бабушка откопала под диваном, были хорошо разношены, а оттого особенно удобны. Такое ощущение, что за четыре года у меня нога не выросла. Хотя, может быть, и не выросла, кто ж ее знает.

Из дома вышла в восемь часов, прикидывая, что получаса мне хватит на то, чтобы дойти до края деревни, где и располагалась бывшая колхозная контора. По пути мне почти никого не встретилось. Лишь парочка местных алкашей, ждущих на крыльце магазина его открытия. Я всегда удивлялась тому, откуда у этих никогда не работающих людей появляются деньги на выпивку.

Контору я даже не узнала сначала. Создалось ощущение, что ее не перестроили, а снесли и отстроили заново. Более того, чужеродный для этих мест вид здания вообще не вписывался в забитую бревенчатыми домами деревню. Кирпичное здание сейчас было облицовано плитками, крыша блестела от уложенных на нее солнечных батарей, а большие панорамные окна были непривычно затемнены.

Я тихо хмыкнула, подходя к входу. Двойная железная дверь осталась на месте, но сейчас открывалась легко и не скрипела на всевозможные лады, как раньше. Внутри было чисто и непривычно тихо и пусто. На дверях висели таблички. Нашла надпись «Директор» и, постучав, открыла дверь.

В кабинете всюду стояли коробки, а в центре возвышался стол, где стоял ноутбук, из-за которого высунулась светловолосая голова.

— Ты кто? — Спросил звонкий голос.

— Анжелика. — Представилась. — А ты кто?

Ребенок с пыхтением слез с высокого кресла и подошел ко мне. Важно протянул руку.

— Денис.

— Очень приятно. — Улыбнулась, пожимая маленькую ладошку. — А где все взрослые?

— Мне пять лет уже. — Насупился мальчик. — Я тоже большой и тут за всем присматриваю. А все скучные люди где-то на улице, ушли, чтобы не мешать мне играть на компьютере. — Он четко выговаривал буквы, стараясь ни одну не пропустить.

— Ясно. — Я выпрямилась.

— Сейчас кого-нибудь позову. — Денис поднял руку с квадратными часами на ней, и, нажав пару кнопок, проговорил. — Дядь Толь. Тут Анжелика пришла, и ей нужны взрослые дяди.

У меня тут же покраснели щеки от такой постановки вопроса. Ладно, никуда не пойду. Подожду здесь «взрослых дядь».

Громкие шаги послышались за дверью через минуту, и в кабинет вошел высокий парень. Иссиня-черная челка падала на синие глаза. Майка, заляпанная какими-то красками, обтягивала мощный торс. Длинные ноги обтянуты потертыми джинсами. Не мужчина, а влажная мечта всех барышень в округе.

— Эмм, — я смущенно отвела взгляд. — Здравствуйте.

— Ну, привет. — Послышалось откуда-то сверху. — Чего ты к нам пожаловала, Анжелика?

— Работать хочу. — Пожала я плечами.

Парень хмыкнул, обошел стол и плюхнулся в кресло.

— Подростков до шестнадцати лет на работу не берем. — И сложил руки за головой, рассматривая меня. — У нас и так народу на выгрузку мусора полно. — После такого пренебрежительного тона все очарование с него слетело враз.

— Это замечательно. — Я гаденько улыбнулась. — Но я не на выгрузку мусора, и мне больше шестнадцати. Мне сказали, что вам бухгалтер нужен.

«Дядь Толь» резко выпрямился в кресле.

— Паспорт покажи. — Не поверил он.

Впрочем, я к такой реакции давно привыкла. Достала из рюкзачка, который давно хотела выбросить, документ и протянула ему.

— Вот.

— Хмм. Лапоткова Анжелика Игнатьевна. Неполных двадцати трех лет от роду. Хорошо сохранилась, я скажу. — Он поднял на меня синие глазища. — Диплом давай. — Дала. — Хмм. Красный. И как же тебя в эту деревню то занесло, Лапоткова Анжелика?

— Я внучка Лапотковой Анны Николаевны. И выросла я здесь. А вот вас я не припомню. Конечно, если назоветесь, то может быть и откопаю в памяти. — Вернула шпильку.

Парень коротко хохотнул.

— Не откопаешь. Я сюда первый раз приехал год назад. Гарин Анатолий. Очень приятно. — Сдержанно кивнула на приветствие. — Опыт работы есть?

— Есть. Только трудовая у меня осталась на прошлой работе, а забрать сейчас не могу. — Призналась честно.

— Ладно, потом предоставишь. Пока новую заведем. Месяц испытательного срока, а там посмотрим.

Следующие полчаса мои данные вносились в ноутбук, затем распечатывались, а после того, как я прочитала условия договора и подписала документы, Анатолий ознакомил меня с распорядком.

— С понедельника приступай к работе. Кабинет мы тебе подготовим. А сейчас пойдем с шефом знакомиться. — И пошел к двери, вновь пустив за компьютер маленького геймера.

— А ты не шеф? — Я приподняла брови.

— Неа. Я больше по организационной части. Материалы поставить вовремя, людей нанять. А шефы, у нас их два, это мозг, вокруг которого все и крутится. Один сейчас в отъезде, так что знакомить буду со вторым. — Тут же было сказано мне. — А ты, небось, меня уже охмурить решила?

Определенно снабженцем здесь работает хам редкой породы самовлюбленных приматов.

— Ну, уж нет. Зачем мне парень, которому я до подмышки допрыгнуть не могу? — Я сморщила нос.

В ответ послышался легкий хмык.

На улице никого не оказалось, на что мне было приказано оставаться на месте и ждать, а сам Анатолий ушел куда-то за строение. Стоять мне было скучно, поэтому я тихонько переместилась в другую от крыльца сторону и заглянула за угол конторы, откуда слышались тихие щелчки.

Там спиной ко мне стоял парень в одних джинсах и кроссовках, склонившийся над какой-то деревяшкой, и щелкал над ней каким-то прибором, вгоняющим в дерево гвозди. Хотя я стояла крайне тихо, парень неожиданно замер, распрямился и резко обернулся, вперившись в меня немигающим взглядом.

Я тоже замерла под этим взглядом светло-карих глаз. Не потому что испугалась, нет. Потому что… Вы когда-нибудь встречали помесь известного голливудского актера с не менее известным мужчиной-моделью. Вот и я нет. А если еще и так неожиданно и из-за угла, то это и вовсе обескураживает.

Светлые, чуть вьющиеся волосы обрамляли скуластое лицо, нос прямой, губы крупные, но не пухлые бантиком, а какие-то мужественные что ли. Тяжелый подбородок с ямочкой на нем, сильная загорелая шея с двумя белыми шрамами, переходящая в широкие плечи и грудь, где покоилась какая-то абстрактная татуировка. На ней-то я и залипла.

Из транса нас вывела ворона, каркнувшая на нас с макушки ближайшей березы. Парень тоже вздрогнул и отвел взгляд.

— Стой так. — Я даже ладонь вперед выставила, как будто могла удержать его этим на месте. Достала из рюкзака фотоаппарат, и несколько раз щелкнула опешившего от такой наглости парня. — Ты не подумай ничего. Я просто люблю красивых людей снимать. Ну и природу всякую. А ты очень красивый. Тебе можно в модели идти, тебя камера любит. Не обижаешься? — Он слегка мотнул головой. — Ну, вот и ладненько. Ты случайно не знаешь, где…

— Вот ты где! — Послышалось за моей спиной. Анатолий явно искал этого парня. — Андрей знакомься, это наш новый бухгалтер. Зовут Анжелика, двадцать два года, не замужем. — Тут же сдал меня новый знакомый. — Анжел, знакомься, это наш шеф, Догилев Андрей. Прошу жаловать, но можно и не любить.

У меня возникло желание закрыть лицо руками. Стыдно то как. А я его еще и разглядывала, а потом пофоткала и наговорила всякого. Ужас. Меня сейчас срочно уволят, и это будет мой самый короткий период работы: двадцать минут.

— Извините. — Быстро отвела глаза.

— К нему можно и на ты. — Хохотнул стоящий позади меня Толик.

— Нельзя. — Огрызнулась я. — Нам еще работать вместе. — И снова залилась краской, взглянув на своего работодателя.

У меня глаза расширились, когда я увидела едва уловимый жест пальцами: «тоже красивая». Посмотрела на Анатолия, который теперь с интересом уставился на меня, как будто пытался найти во мне хоть что-то привлекательное.

— Эмм. Вы глухонемой? — С трудом изобразила на пальцах то, что сказала. Слава богу, что был у меня период времени, когда я изучала язык глухонемых, который сейчас с трудом, но вспоминался.

Легкая усмешка и качание головой.

«Просто немой. Я тебя слышу, но не говорю».

— Как собака? — Вырвалось у меня, после чего пришлось постучать себе по губам.

Андрей кивнул.

— Ты его понимаешь? — У Толика брови под челкой затерялись.

— Ну да. Он достаточно четко жестикулирует. И еще помогает то, что артикуляция у него хорошая. — Пожала я плечами. Губы тоже красивые, но знать им об этом не обязательно. Зато теперь я смогу беспрепятственно на них смотреть, когда будем общаться.

— Ну, тогда нам повезло вдвойне. Если окажешься хорошим бухгалтером, то цены тебе не будет. — И хлопнул меня по спине так, что я пролетела три шага вперед, где меня и поймал Андрей, который возмущенно уставился на друга. — Так я ж тихонько. Хлипкая она у нас какая-то. Ее бы покормить.

— Не надо меня кормить. Я у бабушки живу, там бы от переедания не помереть. — Я с трудом выпуталась из чужих рук и спрятала фотоаппарат в рюкзак. — Я в понедельник приду. — И пятясь, сбежала от этих странных мужчин, которые растерянно смотрели на меня до тех пор, пока я не скрылась за углом.

Фух. Выдохнула и быстро пошла вдоль по улице. Странно, что местные девчонки таких парней еще к рукам не прибрали. И это за год-то. Или они женаты, но просто кольца не носят? Интуитивно чувствовала, что парни холостые, хотя всякое в жизни бывает. Ведь ребенок в кабинете не сам по себе появился. Да и на Андрея подозрительно похож: светлые волосы, карие глаза.

За такими мыслями сама не заметила, как прошла полдеревни. До пруда, что ли сходить? Свернула в нужный проулок, который спускался прямо к нужному водоему. Весной там было очень красиво, и часто прилетали настоящие белые лебеди. Правда, в купальный сезон дети распугивали этих красивых птиц, но весной они чувствовали себя здесь вольготно.

— Ой, Анжелка приехала. — Раздался удивленный голос справа.

Оглянулась. В огороде за деревянным забором стояла баба Люба, которой было глубоко за восемьдесят. Несмотря на возраст, она сейчас воинственно держала в руках вилы, которыми, судя по всему, ковырялась в земле.

— Здрасьте, баб Люб. — Пришлось подойти к забору. А как не подойти? Тебя потом по всему селу прославят зазнавшейся городяшкой. — Как у вас здоровье? — Этот вопрос в деревне был основным.

Баба Люба тоже подошла к забору.

— Да какое в мои года здоровье? Представляешь, вчера не смогла ворота на поскотину закрыть, Венька, дай бог ему здоровья и жену хорошую, помог. — Посетовала пожилая женщина. Я вспомнила эти ворота и содрогнулась. Я их даже с места сдвинуть не могла никогда. — Ты, поди, к нему идешь?

— Погодите. — Я зависла слегка. — Венька здесь? Кулаев?

— А как же. — Сразу же откликнулась старушка. — Приехал больше месяца уж как. Он же в училище учился после интерната. Вот, диплом получил и приехал. Материн дом сейчас отстраивает. Так что? Ты к нему бежишь?

— Ага. Спасибо за информацию, баб Люб. — Я уже хотела сорваться с места, чтобы повидать друга детства.

— Стой, егоза. Погодь немножко. — Пригрозила мне она. — Молока счас дам. Унесешь ему. А то второй день из дома не выходит, голодный, поди.

Я послушно подождала пять минут, пока мне вынесли банку с молоком, закрытую капроновой крышкой, и с этой банкой в руках поспешила к концу проулка, где и стоял дом Веньки.

Вениамин был аутистом. Обнаружилось это почему-то лишь в первом классе, где он с легкостью щелкал задачи из программы пятого. Направив ребенка на обследование, которое запросила школа, его мать с удивлением узнала, что ее ребенок является больным. Хотя никаких признаков, кроме некоторой нелюдимости, у него не наблюдалось. Директор школы отказался принимать ребенка со справкой во второй класс, и его отправили в город. В интернат для таких же детей. Венька был лишь на три года младше меня, и когда его увезли в город, то для меня это было настоящей трагедией. Спасало лишь то, что он приезжал на каникулы, и каждое лето мы с ним проводили вместе. Так я и выучила язык глухонемых, потому что у них в классе учился глухонемой мальчик, а Венька раздобыл где-то книги и принялся учиться. Ну, и я вместе с ним.

А потом я уехала в город к дяде Жене. У Веньки умерла мама, когда ему было шестнадцать, и он остался жить в интернате. Спустя три года вернулся, получив специальность, судя по рассказам бабы Любы.

Влетела с банкой молока в руках во двор ближайшего к пруду дома.

— ВЕНЬКА!!! — Проорала во все горло.

Из сарая тут же послышался шум и из него вывалился длинный худой парень в очках. Я поставила молоко на крыльцо и подбежала к нему.

— Лика? — Он тут же сграбастал меня в объятия и уткнулся в рыжую макушку.

Я тоже обхватила его поперек живота, обнимая.

— Я приехала.

— Я понял. — Выдохнул он через некоторое время.

— Ты тут как? — Я отстранилась от него, посмотрев в темно-оливковые глаза.

Под моими руками четко проступали ребра.

— Обживаюсь вот. — Снова вымученные слова через паузу.

Я улыбнулась. С Венькой я могла беспрепятственно общаться лишь потому, что на самом деле была болтушкой и задавала конкретные наводящие вопросы.

— На кого выучился?

— Печник.

— И все?

— Кузнец.

— Не работаешь сейчас? — Он помотал головой. — А чем живешь?

— Рудниковым печку переложил. Санниковым камин сделал. — Он пожал плечами.

— Это хорошо. — Снова прижалась к нему. — А в сарае что делал?

Он молча отстранился, и, взяв за руку, повел меня внутрь. Я вошла и ахнула. Внутри стояла настоящая большая печь, вокруг стояли кузнечные инструменты, наковальня.

— Это же кузница. — Ошалело пробормотала я.

— Да.

Я прошла внутрь. На потертом деревянном столе сейчас лежала железная роза. С шипами. Даже прожилки на лепестках были видны.

— Ты настоящий художник, Вень. — Прошептала я, разглядывая коллекцию.

Он поморщился и помотал головой.

— Выдержки… не хватает.

— Вень, ты извини, но я то, что ты изобразил в металле, даже нарисовать не смогу по причине фатальной криворукости. — И выставила свои кривые руки вперед.

— Ты замечательная. — Выдавил он из себя через минуту. — Ты — лучший друг.

Я нахмурилась и подошла к нему.

— Все еще, Вень? Ты не завел друзей? — Покачала головой, выражая свое недовольство.

— Таких нет. Лика лучший друг. — И он снова сгреб меня в объятия, своими длинными руками.

Через полчаса мы сидели на берегу пруда и смотрели на проплывающие пары лебедей, которых я предварительно сфотографировала. Они ухаживали друг за другом, искали еду и отдавали то, что нашли своим вторым половинкам. Красиво. Я рассказала, куда устроилась работать, и шепотом историю своего бегства, чем изрядно повеселила друга.

— Замуж выйдешь осенью. — Неожиданно высказался он.

— За кого, Вень? — Я поджала губы.

Я иногда так боялась этих его высказываний, а все потому что они сбывались. Всегда. Он даже у Машки Варушиной ребенка предсказал, хотя девка была самая тихоня в классе.

— Хороший парень. — Он бросил горсть сухарей в воду.

— Без детей? — спросила настороженно.

Он покачал головой.

— Сама родишь.

Домой я возвращалась уже в обеденное время. За три дома до бабушки, меня перехватила Надька.

— Лика!!! Елки-палки!!! Вернулась!!! — И все это с воплями через три улицы.

— Надька!!! — Заорала в ответ.

Подруга неожиданно шикнула.

— Надежда Ивановна, и с улыбочкой. Я ж учительница. Надо статусность держать. — Но в объятия меня сгребла не хуже Веньки.

Через десять минут я и сама не заметила, как пила чай с пирогами, которые напекла тетя Катя. Мы обменялись последними новостями. Лишь про причину приезда я наврала, сказав, что просто соскучилась, и, бросив работу, приехала сюда.

— И что теперь будешь делать? — Надежда подозрительно на меня посмотрела.

— Я к Догилевым устроилась бухгалтером. Там теперь работать буду.

Надя неожиданно отвела глаза и покраснела.

— И что, сразу взяли? — Как-то нервно спросила она.

— Ну да. — Я прищурилась. — Надь, выкладывай, что случилось.

Подруга помялась с минуту.

— Ты только никому не рассказывай. — Она покосилась на дверь, откуда минуту назад заглядывала тетя Катя. — Полгода назад я с одним из Догилевых случайно… переспала. — И спряталась за чашкой чая.

— С которым? — У меня внутри все похолодело. У-ух, бабник неговорящий!

Она подозрительно покосилась на меня.

— С Виталиком. Это который разговаривает. — Она покраснела и опустила глаза в пол.

У меня от сердца отлегло.

— А к чему такая конспирация? — Я тоже покосилась на дверь.

— Он после случившегося сказал, что с деревенскими крутить не хочет, потому что им только деньги нужны. — Она обидчиво поджала губы. — Да ежели б я за деньги…, так еще в городе могла захомутать…, а он…

И она разрыдалась. Самым натуральным образом. Пришлось отставить чашку.

— Ну чего ты расклеилась, Надь? Понравился, что ли? — Спросила приобнимая ее за плечи.

Она, всхлипнув, кивнула.

— Знаешь, что? — Я ухмыльнулась. — Я ведь в конторе работать буду, то есть все время рядом с ними. В общем, сделаем так, что он за тобой еще бегать будет и упрашивать замуж пойти.

— Это как? — Она закинула толстую светло-русую косу за спину.

Я ее оглядела. Так, фигура у подруги отменная. И грудь, и попа, и тонкая талия, все присутствовало. Не то, что я мелкая и щуплая.

— А найдем способы.

К бабушке я вернулась лишь к четырем часам.

— Ну что, устроилась на работу? — Она весело поглядела на меня, как будто знала, что я полдеревни обошла.

— А то. — Я сбросила кардиган, и принялась выползать из платья.

— И к Веньке, небось, заглянула?

— Заглянула.

— И с Надькой потрещала?

— Потрещала.

— Ну, тогда давай поешь и в огород. Завтра будем редиску сеять.