Ловушка для бабочек

Нина Дианина, 2023

После развода лингвоисторик Анаис Ленникер потеряла вкус к жизни. Совершенно случайно ей на глаза попадается карта, которая указывает путь к легендарному артефакту, камню счастья.

Глава 6

Утро следующего дня выдалось достаточно хмурым. Солнце решило не показываться и спряталось за низко плывущими облаками, больше напоминающими тучи. Дождя, правда, не было.

Моё настроение тоже было сумрачным под стать погоде. Терпеть не могу на отдыхе вставать рано. Милис, напротив, была бодра и весела. В предвкушении долгого общения с Риком она подскочила рано утром, начала прихорашиваться и почти сразу же стала теребить и подталкивать меня, мол, пора, скорей, мы опаздываем и нас ждут, чем бесила меня ещё больше.

В назначенный час наша четвёрка встретилась у знакомого агентства. По плану, идти до третьего приюта мы должны были пять часов. Всё было рассчитано так, чтобы туристы не устали и не переутомились, поэтому в пятичасовую прогулку кроме собственно неспешного подъёма по тропе входили отдых на обзорных площадках, посещение местного минизоопарка и наблюдение за птицами, а также купание в небольшом озере, расположенном уже где-то ближе к концу пути.

После небольшого совещания мы всё же решили захватить спальники и палатку. Рик, услышав это, тяжело вздохнул и отправился за большим рюкзаком. Шува понятливо отправился за ним, и через некоторое время они появились перед нами с почти с одинаковыми по размеру рюкзаками. Однако честь нести палатку, похоже, всё же досталась Рику. Ещё несколько минут топтания на месте, и мы наконец покинули посёлок по одной из проложенных для туристов дорог.

Пока всё складывалось великолепно. Даже погода. Жаркое южное солнце спрятало свои палящие лучи за тучами, тень от высоких деревьев, дарила прохладу. Готовый пролиться дождь отпугнул большинство туристов от пеших прогулок и перенаправил их энтузиазм в сторону бассейнов и источников. Так что, к моей великой радости, на нашей тропе было малолюдно.

Мы шли словно по сумеречному прохладному коридору с земляным полом и уходящим ввысь куполом, где сверху, сквозь листву проглядывало серое облачное небо.

Милис предсказуемо пристроилась к Рику. Он шёл впереди и иногда оглядывался на нас с Шувой, следующих сзади через несколько метров. Моя белобрысая напарница что-то выпытывала у нашего инструктора, и мне было видно, что он слегка улыбался, что-то отвечал и в свою очередь что-то спрашивал у неё. Замечательно. Даже если мы ничего толкового, связанного с камнем счастья не отыщем, хотя бы у одного участника нашей тайной экспедиции планы воплотятся в жизнь.

Мы с Шувой почти не разговаривали. Он действительно приехал из кластера, что находился на другой стороне планеты почти на экваторе. Отсюда и его сильный загар.

Какие-то основные вопросы мы выяснили ещё вчера, а сейчас просто наслаждались прогулкой, обмениваясь малозначащими фразами, оставляя поиск и связанные с ним вопросы назавтра.

Ему оказалось тридцать шесть лет. По профессии он был не историк как я, а антрополог, изучал замкнутые на себя удалённые и живущие уединённо общины. Про его семейное положение я не стала спрашивать, чтобы не вызвать встречный поток вопросов о себе. Тем более, на данном этапе знакомства для меня его статус был не важен. Женат — не женат, какая мне разница?

Я усмехнулась. Не стоит себя обманывать, Эшувир мне понравился, поэтому лучше был бы не женат. Не хотелось допускать мысль, что где-то живёт женщина, с которой он связан какими-то особыми отношениями.

Лес, окружающий нас, в отсутствии солнца казался мрачным и таинственным.

За спиной уже остались и минизоопарк, и пара обзорных площадок с потрясающими видами и обязательными сувенирными киосками, когда над нашими головами, где-то наверху в кронах деревьев глухо зашумело и пошёл дождь.

Сначала густая листва сдерживала струи дождя, поэтому до нас долетали лишь отдельные капли. Мы всё также неспешно поднимались по широкой растоптанной тысячами ног тропе, однако мало-помалу тропа стала влажной.

Рик остановился и вытащил из рюкзака тонкие прозрачные накидки от дождя. Дальновидный у нас инструктор однако! Мысленно я поставила ему плюсик.

Нет, я тоже дальновидная, похожая накидка и у меня покоилась в дамском рюкзачке, но такое заботливое внимание впечатляло.

— Долго ещё идти? — поинтересовался Шува. — Может, где-нибудь переждём дождь?

Он оглянулся.

— Негде пережидать. — ответил Рик. — Идти до приюта ещё где-то час, — он бросил быстрый взгляд на сумрачное небо. — Да переждать и не получится, сырость надолго зарядила. Ничего страшного, сквозь деревья сильно и не льёт. Из-за того, что стало сыро и более скользко, будем продвигаться чуть помедленнее, но всё равно дойдём без проблем. В накидках вам будет комфортно.

Мужчины зашагали дальше. Я помедлила и двинулась было за ними, однако внезапно почувствовала весьма чувствительный тычок острым кулачком в бок, а затем Милис настойчиво потянула меня за локоть.

— Это место где-то здесь, — тихо сказала она. — Ну то самое, где я сделала снимок. Точно до метра или дерева, конечно, не скажу, но вот где-то оно тут.

Я огляделась. По сути, тропа спиралью и петлями вилась вокруг вулкана, так что сейчас справа темнел поднимающийся вверх склон, а слева рос какой-то кустарник, который закрывал обзор на соседние холмы и долину. Чуть дальше за кустарником в сторону отходил чуть заметный проход.

— Может, ты по этой дорожке отходила в сторону туда, где лучше видно? — я показала своей напарнице на неё глазами.

— Может, — задумчиво согласилась со мной Милли. — Давай заглянем? Возможно, я и отходила от тропы. Несколько шагов, и тогда вспомню. Не успеем потеряться.

Я кивнула. Теряться здесь совершенно негде. Тропа была широкой и плотно утоптанной как шоссе. Мужчины, беседуя уже ушли вперёд метров на двадцать, их было прекрасно видно и даже немного слышно. Наши несколько шагов в сторону по тропинке никто даже не заметит. Зато мы с Милис сможем определить, то ли это место.

Белобрысая уверенно первой шагнула в боковой проход, сразу же подскользнулась и чуть не упала.

— Тьфу, скользко, — раздражённо фыркнула она, восстанавливая равновесие. — Тут какая-то мокрая глина вместо земли и корни торчат!

— Осторожнее, — я автоматически ухватилась за её плечо в накидке, помогая удержаться на ногах.

— Я осторожно, — уверенно возразила Милли, сделала ещё пару шагов и совершенно неожиданно ухнула куда-то вниз. Она словно спрыгнула с высокой ступеньки и рывком дёрнула меня за собой, потому что край её накидки так и оставался зажат у меня в кулаке. Торчащий из-земли корень был самой первой высокой ступенькой, после которой Милли не удержала равновесия, шлёпнулась на пятую точку и покатилась вниз.

В итоге, я в точности повторила её полёт: тоже споткнулась об узловатый мощный корень дерева, упала и заскользила вниз по мокрой глине. Жирная радостно чмокающая колея, образованная телом Милис, стала для меня прекрасной горкой.

Я, уже не имея возможности что-либо изменить, с ужасающей скоростью ехала за Милли, слушая её заполошный визг и судорожно пытаясь предпринять хоть что-то конструктивное. Безуспешно.

Край её накидки я давно уже отпустила. Теперь мои руки лихорадочно хватались за всё вокруг в стремлении притормозить это быстрое безудержное скольжение и остановиться, однако все попытки уцепиться за мимо пролетающие кусты заканчивались неудачей.

Совершенно инстинктивно, как-то по-кошачьи вильнув телом, я перевернулась на живот, распласталась в позе морской звезды, и пальцы наконец смогли ухватиться за какой-то небольшой и хлипкий на вид кустик. Моё скольжение остановилось. Теперь я неподвижно лежала на животе, вцепившись в родную планету всем телом и старалась не шевелиться.

Я осторожно вздохнула и вдруг осознала, что Милли скользнула дальше, куда-то туда, где кусты расступались и начиналось открытое пространство. Неужели сейчас послышится душераздирающий крик улетающего вниз тела моей белобрысой подружки?! От приближающегося ужаса я просто заледенела, однако мгновение шло за мгновением, а этого страшного крика не было. Наоборот, летящий впереди меня визг замолк, затем последовал шмякающий звук, вскрик, глухое ругательство и потом всё стихло.

Наступила тишина.

Моя рука, вцепившаяся в совершенно не внушающий доверия куст, ощутила, как один за одним рвутся его ненадёжные корешки. Мы с ним явно держались из последних сил.

— Милли… — позвала я осторожно, боясь снова сорваться. — Ты жива?

Тишина, наполненная шумом дождя была мне ответом. Я снова медленно и неуклонно стала сползать вниз по скользкой колее, созданной телом Милис.

— Милли! Ты жива? — завопила я уже в полной панике.

Кустик не выдержал моего трепыхания, решил больше не мучиться и разом закончить жизнь в моём судорожно сжатом кулаке. Корешки окончательно вырвались из земли, и я, замирая от страха, медленно заскользила вниз вслед за моей белобрысой подругой.

Наклон колеи под моим телом изменился. Испуганное сознание с радостью отметило, что наклон колеи всего лишь становится более отвесным, однако не обрывается пропастью или обрывом. Ещё три метра быстрого скольжения, и моя ступня упёрлась во что-то мягкое, но устойчивое. Какое счастье! Опора!

— Ой, — раздался из-под моих ног немного хриплый голос. — Слезь с меня!

Милис! Жива! Меня затопило облегчение. Я, всё ещё морской звездой обнимая скользкий след от колеи, передвинула ступню и осторожно, стараясь резко не шевелиться, посмотрела вниз. Там, спиной прислонившись к мокрой стене, сидела Милли, а я стояла у неё на покрытом глиной плече.

— Всё, п-приехали! Расслабься и с-садись. Место тут есть, — каким-то незнакомым отстранённым тоном, чуть заикаясь, произнесла Милли.

Я осторожно согнула колени, спиной привалилась к стене и осела.

— Уф-ф-ф, — взгляд наконец скользнул вперёд, и все слова разом вылетели у меня из головы. В полном ошеломлении мне удалось только выдохнуть:

— Ох, с ума сойти!

— Именно так, — всё также отстранённо кивнула сидящая бок о бок со мной Милли. — С ума сойти, точно.

Было отчего впасть в прострацию. Мы сидели на площадке размером метра четыре в длину и два в ширину. Теперь кусты не заслоняли нам обзор, и перед нами как на ладони лежала вся долина. Совсем рядом, как на стереоснимке, возвышались холмы, а слева, где-то далеко внизу, виднелись строения посёлка. Сверху, совсем близко, нависали набухшие влагой облака. Казалось, только руку протяни и коснёшься.

Прошло не меньше пары минут, когда ко мне вернулись слова и более или менее нормальное состояние.

— Ты как? — прошептала я, покосилась на задумчивый профиль Милли и уже громче добавила: — Ничего не сломала? Я-то, можно сказать, притормозила на последнем этапе и доехала почти с комфортом.

— Не сломала вроде. Только отбила, — сипло ответила белобрысая и откашлялась. — Вот голос, похоже, сорвала пока кричала, да.

Девчонка сидела рядом со мной, взлохмаченная и перепачканная, с обманчиво спокойным выражением лица и только чуть подрагивающий голос выдавал, что после этого экстремального спуска до нормального состояния ей ещё далеко.

— Повезло, что пока ехала, собрала большой ком грязи, на него и плюхнулась. Но синяк наверняка будет знатный, — через минуту уже более живо добавила она.

Снова наступило долгое молчание. Нам обеим нужно было время, чтобы прийти в себя.

Место, где куда нас занесло, добавляло нервной дрожи. Площадка была достаточно широкой, в пару метров. Мы сидели далеко от края, да и дальше не зияла пропасть, а снова начинался склон, поросший кустами, которые торчали за краем этого карниза, однако чувство опасности волновалось и заставляло спиной вжиматься в стену. Мы словно оказались на небольшом балконе без перил и инстинкты вопили, что от любого движения можно легко свалиться вниз.

— Ты уже заметила? — ещё сипло, но уже с нормальными интонациями спросила Милис.

— Что?

— Приглядись, похоже, мы нашли это место.

Вид с этой площадки открывался потрясающий. Хотя линия горизонта и терялась в дождливой хмари, однако в ней проглядывало нечто хорошо знакомое… Точно! Карта! Именно этот вид неизвестный художник пытался передать в том рисунке. Вон скала, с характерной зазубриной, хорошо изученная мной линия холмов, даже реку отсюда было видно, правда, с немного иным руслом.

— Ну вот, мы, хоть и случайно, вместе с синяками и царапинами нашли искомую точку, а толку? — иронично просипела Милис.

— Знаешь, не будем торопиться с выводами. Согласись, пока и этой победы хватит.

Я покрутила головой. Слева от меня наш балкон без перил сужался и тонкой полоской уходил куда-то в сторону.

— Опять же, у нас ещё есть поле для исследований, — неуверенно произнесла я, глядя на этот мостик в неизвестное. Уж слишком узкой была эта перемычка и непонятно что нас за ней ожидало.

— Я туда не полезу, — сморщилась Милли, проследив за моим взглядом.

— Высоты боишься? — спросила я.

— Не особо, но куда-то ползти по узкому мокрому карнизу в полметра шириной! Да ни за что! Ни за какие коврижки не рискну! Особенно сейчас.

Я кивнула. У меня всё то же. Особого страха высоты у меня тоже не было, но инстинкт самосохранения работал отлично, запрещая туда соваться.

— Интересно, нас уже ищут? — меланхолично произнесла Милис. — Что-то никаких встревоженных криков сверху не слышу, хотя визжала я от души. Не могли же они не услышать нашего феерического спуска и не заметить нашей пропажи.

Почти сразу же после её слов, словно по сигналу, послышался шум и над нами на фоне туч выехали и застыли мужские волосатые ноги в испачканных глиной ботинках.

Ага, на наш праздник жизни явился Шува. Видимо, он в точности повторил мой путь и сейчас, как и я раньше, висел, зацепившись за какой-то более устойчивый куст.

— Шува, дальше немного более вертикальный откос, а потом площадка, не упадёшь. Осторожно скользи вниз, здесь есть где встать, — крикнула я и отодвинулась. Совершенно ни к чему, чтобы он приземлился мне прямо на голову.

— Ты что, специально за нами таким же образом отправился? — спросила его Милис, когда перепачканный в земле мужчина уселся вплотную между нами.

— Не специально. Вышло случайно, как и у вас. Сам бы я на такой подвиг не решился, — глухо, с долгими паузами ответил он, пытаясь скрыть ошеломление от падения и от открывшегося вида. — Просто первым сунулся за вами на боковую тропинку и тоже поскользнулся. Это же вы по глиняной горке прокатились?

Я прыснула:

— Прокатились. Только в конце зацепилась за какой-то куст. Правда, он долго меня не выдержал, но хоть скорость снизила.

— Я сам отцепился, когда услышал твой голос.

Я покосилась на него с уважением. Это какую силу воли надо иметь, чтобы заставить себя разжать руки, когда твои ноги свисают над обрывом!

— Вы как тут? Целы? — оглядел он нас быстрым взглядом.

— Я ударилась, когда падала. Но ничего страшного, терпимо, — буркнула Милли, — могло быть хуже. Анаис вообще без повреждений, лишь испачкалась.

Действительно, мои кошачьи перевороты покрыли меня тонким слоем глинистой земли со всех сторон. Волосы, аккуратно схваченные в хвост перед началом похода, теперь напоминали грязную мочалку со свисающим сзади слипшимся комком глины.

Шува ткнул в браслет коммуникатора.

— Не работает, — задумчиво произнёс он и потряс рукой. — Значит, спасателей не вызвать и придётся рассчитывать только на помощь Рика.

— Интересно, как Рик собирается нас вытаскивать? — озадачилась я мысленно. — У него есть верёвка? Опять придётся куда-то карабкаться над отвесным обрывом? — эта мысль просто приводила в отчаяние. — Ни за что!

Шува, который сидел между мной и Милли, пошевелился, осторожно, как крылья, раскинул свои большие руки, обнял нас за плечи и прижал к себе.

— Всё хорошо, девчонки. Выберемся, — тихо, но уверенно произнёс он.

Под его рукой было тепло, и я расслабленно привалилась к его твёрдому мускулистому боку. В основе своей ничего не изменилось, однако почему-то от этого объятия стало легче.

Так мы и сидели молча, побитые, грязные, заталкивая поглубже пережитый ужас от падения. Ждали помощи от Рика и старались не шевелиться, чтобы ненароком не упасть с мокрой площадки.

Дождь усиливался, и в этом можно было найти определённый плюс. Он был тропическим, тёплым, успокаивал и частично смывал грязь с наших перепачканных тел. Я протянула руки к падающим сверху сверкающим струям и наблюдала, как руки освобождаются от бурых разводов.

Рик возник совершенно неожиданно. Сначала раздался шорох и шлепок, а потом слева, за тем самым узким, уходящим за стену, полуметровым мостиком, возникла его фигура. Он был совершенно мокрый. Рубашка облепила его мускулистый торс, а с волос текла вода.

Рик оглядел композицию из наших прилипших к стене тел, чуть поморщился и со вздохом произнёс:

— Хороши! Угораздило вас! Не ожидал, что полезете в кусты! Ну что, готовьтесь, будете выбираться по одному. Исса, ты с краю, значит, идёшь первая!

— А-а-а! — неприлично заверещала я, осознав весь ужас предстоящего. — Мне что, придётся идти по этой узкой мокрой полоске? Я же свалюсь! А другого пути нет?

— Можешь перебираться ползком, места хватит, но лучше встать, повернуться лицом к стене и дать мне руку. А потом медленно маленькими приставными шажками продвигаться. Я тебя удержу и перетащу. И да, на данный момент другого пути нет, а здесь намного комфортнее, чем у вас там.

Совет был хорош, но вставать и куда-то шагать по скользкой поверхности было выше моих сил. Я, наверное, минуту брала себя в руки, пока Рик строго не прикрикнул на меня, а потом вздохнула, вперила взгляд на стену, запретила себе думать о зияющей рядом пропасти и, борясь с вопящим во весь голос инстинктом самосохранения, червяком поползла на эту узкую и ненадёжную полоску, выставив вперёд руки.

Прямо посередине дороги на меня накатила паника, которая грозила вогнать моё тело в ступор. Однако Рик быстро за руки перетянул меня через мостик, пробурчав:

— Так тоже можно. Отползай. Следующий!

Шува храбро решился встать и сделать те самые необходимые пару шагов, а Милли преодолела этот узкий участок карниза моим способом, неудачно проехалась лицом по грязной стене и снова испачкалась.

Мы оказались на другой площадке, более длинной и широкой.

Я уже более спокойно огляделась. Сверху, на уровне человеческого роста торчал толстый обломанный остаток корня. Выше ещё один. Видимо, Рик знал это место и спустился с тропы, цепляясь за выступающие ветки и корни.

— Дальше слева дыра, — указал куда-то в сторону Рик. — Там небольшая пещера. Для нас сейчас то, что надо. Залезайте. Не споткнитесь, там на входе наши рюкзаки лежат.

Дождь припустил ещё сильнее, и мы быстро по одному нырнули в достаточно сухую, пахнущую влажной землёй темноту.