Капля времени

Нина Дианина, 2022

Нинейс, единственная женщина в команде космического корвета "Лунный свет", создаёт новую поисковую программу. В первый же день такого поиска в сети корвета попадает совершенно необычная находка.

Глава 1

Очередной рабочий день, а точнее, очередной стандартный цикл, имитирующий земные сутки, начинался как обычно.

— Приветствую команду! — на пороге небольшой кают — компании появилась массивная фигура нашего капитана. Я подняла глаза от своей тарелки, слегка улыбнулась и кивнула. Вставать при появлении капитана не требовалось, всё-таки мы не военное имперское судно, поэтому вошедшему начальству в ответ просто прозвучал нестройный слабый хор приветствий.

Экипаж нашего небольшого поискового корабля, почти в полном составе завтракающий сейчас в кают-компании, особой численностью не отличался. Сейчас на борту находилась полностью укомплектованная команда: пять членов экипажа да плюс сам капитан Бернан Ши, и эти шесть человек были заключены в крохотной скорлупке космического корвета с романтическим названием «Лунный свет», плывущей по бескрайнему океану ледяного космоса.

В тот момент поисковый корвет Бернана Ши находился в одном из А-секторов системы Беты Пегаса в двух гиперпереходах от нашей станции базирования на Серпе. По мнению промышлявших поиском имперских торговцев, эти сектора космического пространства были пустыми и абсолютно бесперспективными.

Однако наш капитан думал несколько иначе. Похоже, по его расчетам в одном из этих пустынных и малонаселённых секторов галактики нам могла улыбнуться удача. Видимо, Бернан надеялся, что эта капризная, редко и с неохотой улыбающаяся особа ждала нас именно там, где в темноте космоса вдали от стационарных имперских гиперпространственных выходов на весьма удалённой от местного светила орбите кружилась большая холодная планета Селеста, обременённая внушительным астероидным поясом.

Наш быстрый «Лунный свет» сначала пять дней шёл своим ходом от точки выхода из гиперпрыжка до этой ледяной безлюдной красавицы, а теперь второй день медленно облетал её, будто что-то высматривая у неё на поверхности.

— Долго мы ещё будем рядом с Селестой прогуливаться, капитан? — почти сразу, не дожидаясь пока капитан усядется за стол, спросил Друрри, коренастый смешливый рыжий крепыш с Минсы. Он ждал ответа, поглядывая на Бернана из под отливающих медью ресниц. На его родной планете планете с её чуть повышенной силой притяжения гены рыжих оказались доминантными, поэтому невысоких крепких минсиан было видно издалека в любом уголке империи. Темно-синий рабочий комбинезон лишь подчёркивал преобладание оранжево-апельсиновых цветов в его внешности. Казалось, что даже он сам и его веснушки должны пахнуть апельсином.

Друрри у нас числился бортовым механиком и отвечал за грузы. Функционирование грузовой платформы, что сейчас покоилась в трюме в сложенном состоянии, была полностью под его ответственностью. Однако, грузами его обязанности не ограничивались. При необходимости из простого механика они мог превратиться в координатора наших военных роботов и наводчика корабельного оружия. Каждый член небольшого экипажа «Лунного света» в той или иной степени обладал целым спектром нужных в дальнем космосе профессий.

Да, наш маленький корвет был оснащён пушками и боевыми роботами и в случае нападения мог огрызнуться и постоять за себя.

Я тихо хмыкнула. Нетерпеливый Дру во всех разборках был в первых рядах, а сейчас первым озвучил вопрос, который интересовал всю команду: раз мы уже на месте, когда же, наконец, начнётся сам поиск?

— Надеюсь, что прогуливаться будем недолго, — капитан поднял на Дру темные вишни глаз из-под нависших бровей. — Вот послушаем, что нам скажет наш слухач после утреннего общения с искином, а потом, если будут зацепки, уже сегодня нырнём в астероидный пояс и начнём планомерное прочёсывание.

Экипаж, как по команде, повернулся ко мне. Этим слухачом, как на сленге поисковиков называлась должность датчик — оператора, была я, единственная женщина на «Лунном свете».

Точно неизвестно, откуда пришло это прозвище, почему именно слухач, а не, скажем, смотритель или наблюдатель. По одной из гипотез, когда-то давно кто-то провёл аналогию между космическими кораблями и подводными лодками. Ведь действительно, космические корабли плыли по просторам Галактики подобно субмаринам. На каждой такой космической субмарине сидел свой датчик — оператор и, как раньше акустики на подводных лодках, «слушали» окружающее пространство через внешние датчики.

Давно прошли времена, когда всю информацию о том, что творится вне за бортом субмарины, нёс только звук, но прозвище «слухач» на космических кораблях прижилось.

Мир за бортом «Лунного света» пульсировал и искрился собственными излучениями, откликаясь эхом от тех волн, которые как щупы посылал искин по моему приказу. Мы с искином, искусственным интеллектом нашего маленького корвета, как раз и занимались анализом этой обширной информации, приходящей с разных сторон на многочисленные датчики.

Даже прозрачная стена в рубке, сквозь которую якобы нам подмигивали звёзды и где светлел внушительный бок плывущей рядом Селесты, была всего лишь большим экраном, на котором в видимом человеческому глазу спектре всего лишь отображались данные с моих датчиков. Большое круглое окно в кают-компании тоже было всего-лишь экраном. Снаружи на этом месте располагался глухой бронированный бок корвета.

Капитан налил себе большую кружку кофе и набрал код на панели пищевого синтезатора. Чёрный свободный военный комбинезон без нашивок, в который Бер предпочитал одеваться на борту, не скрывал его широких плеч и мощной мускулатуры. Военное прошлое ушло, а привычки остались.

Звякнул сигнал и выплюнул из своих недр тарелку с омлетом, покрытым мягкой сырной корочкой. Капитан подхватил тарелку и уселся напротив меня.

— Итак, что сегодня слышно в окружающем мире, Нинейс?

— Пока не знаю, — пожала я плечами и опустила глаза под внимательными взглядами экипажа. — Сейчас пойду посмотрю, послушаю как и что. Искин был ночью спокоен, о нестандартных сигналах не сообщал. Думаю, что всё в порядке. Мы в секторе одни. Хвост за нами не тянется, никто нас не преследует. Можно приступать к поиску. Я верно понимаю, что вас, капитан, интересует не сама Селеста, а её астероидный пояс?

— Да, Нейс, именно так. Не думаю, что на безлюдной планете есть что-то интересное, а вот пояс — другое дело. Мы не зря от станции сюда через пять галактических секторов прибыли. По моим предварительным прикидкам в этой части пояса Селесты непременно должно было застрять что-нибудь ценное. Вот это ценное мы и должны отсюда вытянуть.

Я кивнула. Бернан просто так слов на ветер не бросал. Если он сказал, что тут что-то должно быть, значит, так оно и есть. Будем искать.

Вряд ли капитана можно было бы назвать моим хорошим близким другом, однако нельзя было бы отрицать, что Бернан пользовался моим полным уважением и доверием. Мало кто знал, но за угрюмой медведеподобной внешностью наш умница капитан скрывал острый аналитический ум и глубокий интерес к военной истории. Да и грубоватые манеры якобы недалёкого и корыстного космического наёмника были всего лишь частью придуманного удобного образа, маскировкой, которую он использовал к своей выгоде.

Я относилась к тем, кто это знал. Наше знакомство началось ещё добрый десяток лет назад на борту большого имперского военного линкора, где он тогда служил штурманом. С тех пор Бер успел оставить службу, обзавестись своим небольшим, но весьма неплохо оснащённым кораблём, позвал слухачом меня, и вот уже четыре года я зарабатывала себе на хлеб, отправляясь в поисковые рейсы в составе его небольшой команды.

Без сомнений, последний месяц перед полётом Бернан провёл не в пристанционных кабаках или на известных курортах империи, а в своём маленьком доме на Цирцее, и не вылезал из галанета, внутригалактической информационной сети, где увлечённо ковырялся в архивах имперских исторических музеев, как обычно, тщательно подготавливая свою очередную поисковую вылазку. Бер считал, что удача на пустом месте не вырастает, что нужно не лениться и активно работать мозгами, создавая благоприятную почву для этого капризного цветка.

Его близкий друг и помощник Териос тем временем тоже не бездельничал, а просеивал гуляющие по галанету слухи и болтовню таких же, как мы, поисковиков, по мере возможности удобряя почву для произрастания будущей удачи необычными новостями. Какую именно рыбку друзья хотят выловить в этот раз я не знала, но у меня не было ни капли сомнений, что они отправляются в поиск не наобум, а в точно выбранное после тщательной подготовки и длительных обсуждений место.

Вообще, на мой женский взгляд, капитан и его помощник весьма необычно смотрелись вместе. Легкий, гибкий и худощавый, говорливый синеглазый красавец и покоритель женских сердец Териос являлся полной противоположностью широкоплечего здоровяка Бернана. Бер был массивным и основательным, как скала, а Тер текучим и подвижным, как вода.

У них во внешности было разным всё: цвет волос, глаз, черты лица, фигуры, тембр голосов. У Бера рокочущий бас, а у Тера бархатный баритон. У капитана торчащий ёжик русых, чуть рыжеватых жёстких волос, а у его помощника мягкая тёмная волна, которую он часто завязывал в низкий хвост.

Если говорить только о внешности, то, наверное, у них вообще совпадал лишь рост. Оба были достаточно высокими. Всё остальное значительно разнилось.

Однако, если судить по характеру, то они прекрасно дополняли друг друга и полностью совпадали по степени целеустремлённости и отношению к делам.

Не знаю точно, какую именно ценную информацию совместными усилиями нарыли Бер и Тер в обширных дебрях информационных зарослей на этот раз, однако мне уже было ясно, что сейчас капитан направил наш поисковый корвет в звёздную систему, где около пятидесяти лет назад рядом с Селестой произошло сражение имперских войск с объединёнными войсками Вольных планет.

Рубка тогда там произошла знатная. Хоть империя и разбила не желающий войти в её состав вольный народ, но и сама понесла большие потери, а потом надолго откатилась назад. Кто тогда выжил, тот сам благополучно убрался с поля сражения, зализывая раны. Кто не выжил, остался на разграбление мелким космическим падальщикам, кем, по сути, являлись и мы. Поисковики — это парадное название тех, кто бороздит космос в поисках того, что осталось без хозяина и которое можно затолкать в трюм и затем выгодно продать.

Безусловно, за эти последние пятьдесят лет поисковики не раз вдоль и поперёк прочесали это полное обломков местечко в космосе рядом с Селестой. Они вытащили самые жирные и ценные куски, после сражения болтающиеся перед глазами, увели на буксире ещё работающие или поддающиеся ремонту двигатели, гравитеры и реакторы, выковыряли уцелевшие искины, сняли многокомпозитную броню и уцелевшее оружие. В общем, прошерстили и подчистили всё, что возможно.

Однако, похоже, наш капитан посчитал, что у сверкающего астероидного пояса ещё есть неплохой потенциал для поисков. Селеста вполне могла затянуть поглубже и спрятать в глубине своего пояса что-нибудь достаточно ценное, замаскировав за обломками бесполезных оплавленных глыб. А наш небольшой быстрый корвет как нельзя лучше подходил к такому веерному поиску среди астероидов.

Бернан больше не стал мне ничего говорить, а занялся своим омлетом, давая мне возможность спокойно закончить завтрак. Всё было понятно без слов. Мы прибыли на выбранное Бером место, и теперь он ждёт моих предложений с чего начинать поиск.

Териоса в кают-компании в данный момент не было, иначе он не упустил бы момент кинуть в мою сторону какое-нибудь насмешливое замечание. Помощник капитана сейчас отсыпался после дежурства, зато все остальные члены команды в полном составе находились тут.

— Да уж, Нинейс, вся надежда на твои датчики. Астероид из альдолита нам бы не помешал, — пробурчал Громи. Он сидел сбоку от меня.

В ответ на его слова вся команда чуть заметно кивнула. Я поймала себя на том, что тоже бессознательно киваю. Да, найти кристалл альдолита было заветной мечтой каждого поисковика. Альдолит рос только в космосе и изредка вырастал до размеров небольшого астероида. Однако находили такое чудо крайне редко, а потребности империи в альдолите были высоки, потому что использовался он во многих приборах и аппаратах. Насколько мне известно, пока что все попытки искусственно вырастить этот ценный кристалл без примесей заканчивались неудачей. Даже небольшой найденный природный его кусочек резко улучшил бы наше финансовое положение.

Громи, высокий худой молчаливый миррианец с бледной, чуть голубоватой кожей, наш сисадмин и программист, выразил вслух надежду всего экипажа и, видимо, решил, что за это утро сказал больше, чем достаточно.

Он замолчал и продолжил ковыряться в чашке с любимым салатом, который ему услужливо выдавал пищевой синтезатор по утрам. Эту привычную миррианцам чуть солоноватую зелень, похожую на морскую капусту, кроме него на корабле есть никто не мог. Зато Громи, этот лучший друг корабельного искина и лекарь его скрытых болячек, с плохо скрываемым отвращением смотрел на мой творог и молочные продукты, которыми обычно завтракала я.

— Нейси, ты у нас сегодня путеводная звезда, — улыбнулся мне Стен, симпатичный темноволосый бирмианин, что сидел чуть левее Громи. — Не сомневаюсь, что уже сегодня ты найдёшь нам нечто особенное!

Он игриво подмигнул мне карим глазом с узким зрачком. Со Стеном у меня были прекрасные отношения. Кроме глаз происхождение бирмианина выдавали остроконечные уши, руки и чуть заметный пушок по всему телу. Порой вспыльчивый Дру в момент яростных споров называл его ушлым кошаком и, по-моему, Стен не особо обижался. Да, на Земле гуманоиды произошли от приматов, а на его родной планете Бирме от кошачьих, однако сотни тысяч лет эволюции сделали нас похожими. Вибриссы и когти у бирмиан почти атрофировались, ходили эти потомки котов и кошек на двух ногах, имели ловкие пальцы с мягкими подушечками, а общий имперский язык позволял нам общаться и совместно работать в любой точке империи. Однако, хотя восприимчивость органов чувств у них за тысячи лет и понизилась, однако всё равно была выше, чем у потомков приматов.

Стен числился на корабле врачом. Можно было с полной уверенностью утверждать, что своими мозгами и умениями бирмианин закрывал огромную область корабельных нужд. В нашей маленькой команде он фактически был главным биологом, химиком и минералогом, ведал лабораторией, а также всеми реактивами и лекарствами, что хранились в ней.

— Твои бы слова, да Богу в уши, Стен. А пока уж как получится, ничего гарантировать не могу, — улыбнулась я очаровательному котяре в ответ. Он был мне симпатичен, но его игривое подмигивание я с полной уверенностью считала просто дружеским.

Вместе мы ходили на поиск уже четыре года, и с самого начала я заставила экипаж усвоить и принять мои принципы: в полёте никаких личных отношений с мужчинами из экипажа. Никаких сальных шуточек и заигрываний в надежде на постель. Конечно, не обошлось без небольших конфликтов, но своего я добилась. Лёгкие и порой двусмысленные шуточки команда на мой счет всё же позволяла себе отпускать, но на моё личное пространство никто не покушался и руки не распускал.

Чтобы удерживать мужчин на расстоянии, всё время пребывания на борту корвета я носила исключительно стандартный тёмно-синий рабочий балахонистый комбинезон, гладко зачёсывала в хвост свои тёмные волосы и не пользовалась косметикой.

Другими словами, всем своим видом подчёркивала, что здесь на корабле до конца полёта мы все равны, бесполы, просто делаем свою работу и не стоит терять время и подбивать ко мне клинья.

Уж не знаю, к сожалению, или наоборот, к счастью, но такой принцип у меня вырос не на пустом месте. Судьба меня вовремя одёрнула и сняла розовые очки. Совсем давно, когда я после академии только начинала ходить на дальние маршруты, то по молодости и наивности, когда попала на большой крейсер, позволила себе лёгкие необременительные постельные отношения с одним из навигаторов. Мой кавалер не стал скрывать от экипажа своей удачи и буквально через дежурство у моей двери стоял второй помощник капитана со сладкими речами и изображал глубокую симпатию. Когда он получил от меня от ворот поворот, то его сладкие речи и мурлыкающие интонации сменились на угрозы и шипение, в котором слышалось что-то вроде, ах ты шлюха, чем я хуже навигатора. Самое противное, что на следующий дневной цикл у порога стоял третий.

Оказалось, что внутри себя мужской коллектив постоянно соревнуется, и ухватить за ногу мимо пробегающую самку у большинства мужчин считается успехом. А что там думает сама самка, это её проблемы.

Тогда, на крейсере, мне с трудом удалось отбиться от толпы настойчивых поклонников, посчитавших, что если одному можно, то значит, можно всем. Кто-то смирился с отказом, а кое-кто в полной уверенности, что я просто зазнаюсь, не ценю свалившегося на меня счастья и летаю в облаках, попытался опустить меня пониже весь рейс и мелко исподтишка гадил до самого нашего возвращения. Как можно догадаться, у второго помощника капитана для этого была масса возможностей.

Профессиональную репутацию этот гад мне тогда серьёзно подпортил. Пришлось уволиться, хотя жалованье на крейсере было хорошее. Однако я расценила это как хороший урок, серьёзные выводы на будущее сделала и такой ошибки больше не допускала.

Затем было несколько лет скитаний по различным кораблям и космическим станциям в поисках хорошего коллектива и соответствующей моей квалификации работы, и, в конце концов, я прибилась к корвету Бернана. Результат оказался неплохой: вот уже четыре года как я летаю на «Лунном свете» вместе с Тером и Бером, и меня на данный момент всё устраивает.

На борту корвета Бернана я почувствовала себя настоящей королевой локаторов, эхолотов, сканеров и других многочисленных приборов, испускающих и принимающих излучения всех возможных видов. Они послушно поворачивали свои уши и глаза в заданный мной сектор и на миллионы километров погружали свои невидимые щупы в окружающую корабль иллюзию ледяной пустоты и безмолвия и передо мной разворачивалась совершенно иная картина. Космос вокруг корабля жил своей бурной и насыщенной событиями жизнью, не обращая внимания на затерявшуюся в нём песчинку под названием «Лунный свет».

Ну что, пора работать? Ребята один за другим стали выходить из кают-компании. Новый день, точнее, новый стандартный корабельный цикл в двадцать четыре часа, начался. Интересно, удастся ли мне найти сегодня что-то интересное?

Я уже сидела в рубке в своём рабочем кресле и просматривала данные, полученные за предыдущие ночные часы, когда рядом нарисовался капитан.

— Нинейс, я ведь не шутил, когда говорил, что мы нырнём в пояс Селесты после твоего анализа. Мы подошли к нему максимально близко, а по моим расчётам эта область пояса самая удачная, чтобы зайти внутрь и начать поиски. Ты своими датчиками должна найти то, ради чего стоит туда сунуться.

— А что мы ищем?

— Если бы я знал точно.

— Ну, хотелось понять хотя бы общее направление. Минеральные астероиды? Альдолит? Обломки металла? Пустоты? Какие параметры задавать поиску? Нестандартные сцепки? Мы ищем нечто рукотворное или природное?

— Давай начнём с большого рукотворного. Тут рядом было сражение. Всё самое вкусное уже растащили, однако, возможно, пояс затянул в себя что-то интересное. Опять же, можно приклеиться к какому-нибудь внушительному обломку древнего крейсера, фрегата или по размеру чего-то подобного, а под его прикрытием заглянуть в пояс Селесты поглубже и прыгнуть к следующему подходящему обломку. Таким же образом можно выбираться обратно.

Я пожала плечами.

— Задачу поняла, но, капитан, вы сами понимаете, не от меня зависит, когда и где нам будет встречаться что-то подходящее. Может быть, сегодня, а может быть, через неделю.

— Ничего, время у нас есть. Никто не торопит пока, — широкой ладонью он небрежным жестом взъерошил и без того уже торчащие рыжеватые иголки волос.

Что-то зацепило меня в его интонации и жесте.

— Пока? — я вопросительно посмотрела на Бернана.

— Никогда нельзя исключать, что кого-то заинтересовали наши планы и перемещения, Нейс, — вздохнул капитан. Его глубоко посаженные карие глаза из-под нависших бровей смотрели серьёзно. — Похоже, с недавних пор, сообщество вольных искателей решило, что я весьма удачлив. Сама понимаешь, во что это может для нас вылиться. Глубины космоса — опасное место, где необходимо всегда держать ушки на макушке. Корвет у нас хорошо оснащён, но мы всего лишь небольшой корабль с малочисленным экипажем. В общем, если что, в случае появления других кораблей нам лучше убегать и прятаться.

Я кивнула. Всё ясно. Значит, наши последние успешные вылазки заинтересовали кого-то из конкурентов. Надеюсь, Бер знает, как с ними справиться.

Ладно, принято. Ушки на макушке — это как раз про меня во всех смыслах.

Откровенно говоря, наш капитан мне нравился. Основательный умный спокойный мужик. Мы чем-то совпадали с ним по характеру. Существовала какая-то базовая составляющая, которая делала наше сотрудничество очень комфортным. Возможно, это уважение к профессионализму, которое выражалось в полной свободе действий, которую капитан предоставлял своим подчинённым после того, как поставил задачу? После выданных указаний Бер не стоял над душой и не контролировал каждое движение, а полностью доверял своим людям сделать работу и терпеливо ожидал результатов, а потом внимательно прислушивался к комментариям и советам. Однако решение всегда было за ним.

Опять же лично мне импонировало то, что капитан не устраивал разборки с моими личными тараканами, коих было в избытке. Напротив, за своей спиной я всегда чувствовала его молчаливую поддержку. Когда он предложил продлить контракт на четвёртый год, я согласилась без сомнений, хотя на тот момент мне поступили финансово более выгодные предложения.

Да и что греха таить, мне было приятно осознавать, что кроме всего прочего, продлённый со мной контракт можно было рассматривать как отличную рекомендацию. Как признание того, что я отличный слухач. Все знали, что на борту своего «Лунного света» Бер собрал отличных специалистов своего дела. Смею надеяться, что меня взяли в эту компанию не из-за моих безусловно красивых серых глаз, а из-за качества моих мозгов.

Всю эту неделю, пока мы тащились от имперского стабилизированного гиперпространственного выхода рядом с красным гигантом Бетой Пегаса до Селесты, в моей голове дозревала отличная идея для создания новой программы анализа данных. Когда я озвучила её Громи, наш повелитель программ и лучший друг бортового искусственного интеллекта снисходительно пожал плечами и сказал, что создать такой такой алгоритм для него не проблема, а искин легко слепит программу на его основе.

Громи не подвёл. Ещё вчера я прогнала мою новую программу в тестовом режиме, потратила пару часов на настройку интервалов и получила весьма обнадёживающие результаты.

На сегодняшнее утро у меня были намечены полевые испытания моей новой программы. Полем для экспериментов был выбран ближайший сектор в поясе Селесты и до обеда мои датчики послушно собирали и просеивали данные из окружающего нас космоса. К обеду я получила первый результат, который и обдумывала всё отведённое на еду время.

— Нинейс? Что там у тебя? Есть что-нибудь для начального погружения? — спросил наш тактичный капитан, промолчавший весь обед и терпеливо дождавшийся, когда я наемся и начну ложечкой ковырять десерт. — Какая-то ты сегодня слишком задумчивая.

Команда заинтересованно уставилась на меня. От моего ответа зависело её дальнейшее времяпрепровождение. Или мы будем всё также скучать, маяться от безделья и убивать время в ожидании, или наконец перейдём к активным и, как все надеялись, несущим большую финансовую прибыль действиям.

Да и любопытство всех мучило. Поисковик без булькающего природного любопытства — нонсенс. Вдруг под этой или той космической ёлкой тебя ждёт большой космический гриб, не обгрызенный паразитами конкурентами?

— Есть кое-что, — я уклончиво пожала плечами, не желая обнадёживать ребят заранее. — Могу отчитаться.

— Тогда после обеда жду тебя в рубке, — поднялся капитан.

Естественно, через четверть часа я уже сидела на своём месте в рубке и докладывала о находке обоим: Беру и Теру. Искин подкреплял мой доклад фактами и без задержек выкладывал нужные мне картинки на экране.

— Почему именно этот? — с сомнением в голосе произнёс просил капитан, поворачивая и рассматривая со всех сторон изображение ничем не примечательной указанной мной оплавленной космической глыбы.

— Его выбрала моя новая программа.

— Новая? Как интересно. А чем тебе прежние программы поиска не подошли?

— Они всё же для других начальных условий. Слишком много отсеивается. По сути, самые распространённые поисковые программы созданы для сбора крупных обломков после каких-то недавних техногенных событий: сражений, катастроф, точечных взрывов. То есть, для условий, когда обломков много и они имеют явные признаки искусственного происхождения. Тогда применение таких программ оправдано.

Например, в каком-то секторе после сражения задаются чёткие параметры искусственности, такие как… — я в задумчивости щёлкнула пальцами, — ровные линии, смешанный спектр материалов оболочки и так далее. Что-то вроде сита с большими ячейками, в которые ускользнёт и избежит внимания мелочь, но можно выловить хорошую крупную рыбу — какой-нибудь существенный по величине обломок корабля с отсеком уцелевших дронов, потерявший ход почти целый штурмовик или ещё что-нибудь ценное. Однако, я так понимаю, что это не наша тема? До нас всё крупное выловили.

— Да, в нашем случае у нас как раз осталась мелкая рыбёшка непонятного происхождения, — кивнул Териос. Помощник капитана явно недавно проснулся после ночного дежурства. Он не стал заморачиваться на бритьё и сейчас щеголял сизой щетиной, которая совершенно его не портила, а наоборот добавляла шарма в его мужественный облик.

Теперь Тер, чуть прищурив глаза, вместе с капитаном внимательно рассматривал экран, на котором искин демонстрировал найденный мной объект с разных ракурсов.

— Не вижу проблемы. Просто сузить размер сита, да и всё, — пожал плечами капитан. — Тогда и мелкая рыбёшка в сети останется.

— По каким именно параметрам сузить? Если по всем, тогда в сите останется вообще гора бросовой мелочи с округи вместе с грязью. А как потом вылавливать в этой горы грязи ценные кусочки вообще неясно, — терпеливо возразила я. — Поэтому мной и создана новая программа поиска. Если отодвинуть в сторону все специфические детали, в моей программе смешиваются несколько баз данных датчиков по различным параметрам, а уже на их основе идёт поиск элементов, обладающих особенностями сразу в нескольких направлениях.

— Такие особенности по всем базам отслеживались бортовым искином и раньше, — хмыкнул Тер и перевёл глаза на меня.

Я вздохнула и отвела взгляд. Чертовски привлекателен наш помощник капитана. Всё-таки земляне очень симпатичная раса. Хорошо, что за столько лет у меня выработался хоть какой-то иммунитет против магнетического воздействия глаз Териоса. Вначале, в моём первом поиске на «Лунном свете» я просто терялась под прямым взглядом его синих глаз, опушённых черными ресницами, и начинала что-то позорно мямлить. Пришлось срочно работать над собой и брать себя в руки, чтобы не вызывать лавину шуточек.

Быстро прийти в себя и приобрести относительную устойчивость к его мужскому очарованию помогло осознание, что красавчик Тер — редкий бабник и ловелас, который совершенно не скрывает своих быстротечных романов на станциях вне корабля. Порой он развлекал экипаж в кают-компании, яркими красками живописуя свои любовные похождения, правда, соблюдая рамки и не впадая в сальности. Его повествования порой напоминали мне главы из любовных романов, которые он доносил нам от лица главного героя. Расклеиться и стать очередной жертвой сногсшибательного обаяния Териоса, стать объектом смешков и шуточек ради быстротечных отношений и в конечном итоге потерять место на борту «Лунного света» мне совершенно не хотелось.

— Да, конечно, особенности объектов в окрестностях нашего корабля искином отслеживаются и без моей программы, — спокойно ответила я помощнику капитана. — Моя идея состоит в том, чтобы расширить интервалы исследуемых излучений, увеличить заданные погрешности, захватить все найденные отклонения от стандартных величин и уже потом пропустить сквозь мою программу этот поток дополнительных данных и оставить только самые необычные одновременно по нескольким базам.

Но это только полдела. Важно, что кроме этого я ввела в фильтр несколько интересных и, на мой взгляд, весьма перспективных динамических параметров, с помощью которых собираюсь получить более полную картину того, что будет окружать нас в насыщенном непонятными обломками поясе Селесты. Честно говоря, эти динамические параметры как раз и есть ядро моей новой поисковой программы. В них весь смысл.

— Твоя новая сито-программа выдала тебе сегодня именно этот результат? — снова покосился на меня Тер и увеличил до максимума предлагаемый объект на экране. — Что-то не вижу в нём ничего особенного. Никаких внешних признаков искусственности. Оплавленная глыба, да и всё.

— Не только этот. Объектов было несколько. А именно четыре. Один явный, который искин обнаружил сам согласно прежним параметрам. Это обломок от имперского фрегата. Похоже, военного, серии «Игла» пятой модификации. Да, не новенький, но и не полный антиквариат. По моему мнению, обломок перспективный. Можете сами на него дополнительно полюбоваться, если интересно.

А вот в моём новом информационном сите застряли три совершенно невзрачных на первый взгляд астероида, на которые искин ранее не обратил бы никакого внимания, потому что они ничем не выделяются из своих собратьев в поясе Селесты.

— А по каким параметрам ты выбрала именно этот и отсеяла остальные? — Бернан начал крутить объект на экране, рассматривая с разных ракурсов, благо датчики, улавливающие эхо излучения, позволяли даже оценить приблизительный вид обломка и с тыльной стороны.

— А я и не отсеяла, — покачала я головой. — Просто этот первый, он ближе всех и удобно расположен.

Знаете, капитан, меня очень воодушевило, что в диком потоке расширенной информации моё сито смогло оставить только три объекта. Рассматриваю это как удачу, потому что опасалась, что при изменении интервалов, то есть размеров ячеек в сите, их будут сотни, и я буду погребена под лавиной предлагаемых программой мелких астероидов из пояса.

Но их оказалось всего три! Как вы понимаете, уже выбранные отдельные объекты изучать намного проще. Так что прямо перед обедом искин многократно просканировал и оценил всех четырёх кандидатов на первую зацепку и расставил приоритеты.

Так что этот объект, что сейчас на экране, я всего лишь поставила первым из этой интересной четвёрки, потому что он ближе всех остальных от края астероидного пояса. Второй, явный обломок от имперского фрегата, чуть дальше, а вот остальные два из моего сита существенно глубже.

В плюс идёт, что именно к этому ближайшему объекту есть хороший доступ: он свободен от роя мелких глыб, способных повредить нам обшивку, и что самое главное — его детальное сканирование по ряду признаков всё же уверенно указывает на искусственное происхождение.

— Что именно указывает?

— Датчики нащупали в нём пустоту типа каверны.

— Ну и что? Не в первый раз, — фыркнул Териос.

— В этой каверне есть фрагменты геометрических линий.

Капитан откинулся в кресле.

— Да, это действительно серьёзный аргумент. Природа избегает ровных линий.

Наступило молчание. Мы с Тером терпеливо ждали решения. Можно было просто отставить в сторону мои непроверенные опытом изыскания, задвинуть и забыть эти непонятные три объекта и сразу направиться к обломку имперского фрегата. Ресурсы корабля не безграничны и стоит ли капитану тратить их на что-то сомнительное, хоть и очень весьма любопытное?

Интересно, что он выберет. Хотя… думаю, ответ Бера очевиден. Профессиональный поисковик без любопытства — нонсенс.

— Ну хорошо, — наконец задумчиво произнёс Бернан. — Попробуем начать поиск с этого непонятного объекта. Тем более Селеста ничего другого нам пока не предложила. Будем рассматривать эту выбранную Нейси четвёрку как зацепку для погружения.

— Когда прыгаем? — спросил Тер, который отвечал за навигацию.

— Когда ты сделаешь расчёты на первые два объекта. Сначала нужно понять и оценить насколько хорошо работает сито Нейси и действительно ли ценен первый объект.

Я усмехнулась. Словосочетание «Сито Нейси» прозвучало весомо, как название какого-то физического закона или явления. Интересно, можно будет как-то закрепить за мной эту интеллектуальную собственность? Формулы динамических параметров, которые я внесла в программу, вызревали во мне последние годы и отличались весьма нестандартной формулой расчёта.

— Сегодня к вечеру и сделаю, — произнёс Тер и забегал своими длинными музыкальными пальцами по управляющей панели. — Можно было бы и за час приблизительно посчитать, но ведь тебе, Бер, нужен оптимальный путь, правда? Самый экономный и одновременно самый быстрый.

— Считай точно, а не приблизительно. Мы пока никуда не торопимся. Внутри пояса можно нарваться на неожиданный камешек, оказавшийся не там, где нужно, но ты это и сам знаешь. Сегодня ещё обсудим все оставшиеся детали, вечером объявим эту новость остальному экипажу и с утра начнём погружение в пояс, — подвёл итог Бер и повернулся ко мне. — Спасибо, Нейси!

Тер мазнул по мне нечитаемым взглядом, кивнул и как-то задумчиво улыбнулся. Наверное, мыслями уже крутился вокруг нашей первой необычной цели.