Рабат-и Малик – степная резиденция Караханидов XI – XII вв. Археологические исследования

Нина Борисовна Немцева

Монография посвящена итогам многолетних археологических исследований (1973—2001 гг.) выдающегося памятника архитектуры Средней Азии XI – XII вв. Рабат-и Малика (перс. «Царская крепость»).В результате археологических исследований Рабат-и Малика удалось реконструировать шедевр Средней Азии тысячелетней давности.Работа будет интересна историкам, археологам, этнологам, искусствоведам и широкому кругу читателей. Материалы исследований Рабат-и Малика могут быть востребованы в международном туризме.

СЕВЕРНЫЙ ДВОРЦОВЫЙ КОМПЛЕКС ХII в. (1-й период)

Еще в 40-е годы ХIХ в. при осмотре Рабат-и Малика участник Российской миссии ко двору Бухарского эмира (1841 г.) натуралист А. Леманн впервые описал помещения северного дворца и отметил, что полуразрушенный купольный зал дворца (замка по А. Л.) — ротонда имела «готические колонны», покрытые «арабесками»²³ (рис. 21).

Рис. 21. Рабат-и Малик, реконструкция 2-го периода. ХII в.

(опыт реставрации Н. Немцевой. Е. Брюховецкой)

Это были конструкции второго строительного периода (ХII в.). В наше время (при раскопках) от восьмигранной ротонды уцелели только основания парных колонн от купола (диам. 1,50—1,24 м) и одиночные колонны (диам. 1,50 м) от окружавшей ротонду галереи ХII в. (рис. 16).

Под стенами и колоннами ротонды ХII в. (почти в одном уровне) при раскопках были найдены строительные остатки дворца первого периода (ХII в.). Это были сырцовые «подушки» (1,85 х 1,85 м, высота 43 см) — основания под колонны галереи ХII в., которая шла по периметру внутреннего двора. Было установлено, что первоначально северный дворец Рабат-и Малика был спланирован по известной в Центральной Азии четырех—айванной дворовой композиции.

В центре дворца ХII в. (50,5 х 50,5 м) находился открытый квадратный двор (22,5 х 22,5 м) (рис. 2, 5, 6). По периметру двора шла галерея на круглых цилиндрических колоннах (диам. 1,25 м), покрытых резным ганчем. Колонны стояли на подпольных квадратных «подушках» из сырцового кирпича (28 х 17 х 7 см). На каждой стороне двора было 6 колонн, включая угловые, которые в соответствии с общим четырех — айванным планом дворца в середине были раздвинуты на 1,5 м шире и расстояние между двумя центральными колоннами было равно 5 м (в свету) и 6 м (в осях).

Открытая часть двора была понижена, отделена от галереи ступенькой типа «дандана», обычной для средневековых построек, сложенной из трех рядов квадратного жженого кирпича плашмя и одного, верхнего на ребро.

За галереей двора шли разные по конфигурации и размерам помещения жилого и общественного назначения разбитые по осям открытыми айванами.

На западной и восточной стороне находились прямоугольные в плане помещения (8,35 х 4,5 м), по 4 на каждой стороне, разбитые по центру более крупными, открытыми во двор айванами. Всего по двум сторонам двора было 8 худжр и 2 открытых айвана. Предполагается, что это были жилые «ханские — апартаменты».

По северной и южной стороне двора за галереей располагались более крупные, также прямоугольные в плане «помещения-залы» общего назначения (19 х 6,8 м), по два в стороне.

На внутренней стене юго-восточного помещения-зала расчищены кирпичные основания под деревянные колонны, которые показывают, что первоначально эти помещения были покрыты плоской кровлей на деревянных столбах.

Эти помещения также разделяли по центру открытые во двор айваны (5,1 х 8,35 м). При этом, южный айван являлся единственным входом во дворец, который связывал дворец с входным порталом и южной хозяйственной частью крепости (рис. 5, 7).

В северном айване вскрыто несколько подпольных ям (диаметр и глубина ок. 1 м), обложенных фрагментами жженого кирпича, сверху обмазанных ганчем. Эти были «холодильные ямы» для хранения дорогих вин, фруктов и других продуктов.

«Дворцовый комплекс» на всех этапах существования снабжался водой из второй сардобы, которая располагалась у фруктового сада за крепостной стеной в с-з части Рабат-и Малика (В. Ерещенко, 1911 г.).

Сад и сардоба функционировали во все времена «Царской крепости», вплоть до середины ХIХ в. (А. Леманн), путешественники второй половины ХIХ в. о них не упоминают.

Колонны дворца ХII в.

Завалы ганчевого декора на территории центральной части дворца ХI в. Рабат-и Малика и сменившей его в ХII в. крытой куполом ротонды, позволили довольно точно по местам залегания отделить облицовочный материал 1-го и 2-го периодов в жизни крепости.

Облицовка колонны 1-го периода (ХI в.) из резного ганча найдена «in sity» у с-з колонны двора ХI в.. Крупные фрагменты ганчевых блоков лекальной формы с резным, тонированным орнаментом на лицевой стороне и следами крепления к кирпичной колонне на внутренней стороне, не вызывают сомнений относительно своего места.

Рис. 22. Колонны северного двора. ХI в. (графическая реконструкция Е. Брюховецкой)

Рисунок резного ганча представлял широко распространенный в Центральной Азии жгутообразный виток «мор-печ» (тадж. свернувшаяся змея) — прием хорошо известной по резным деревянным колоннам ХI-ХIХ вв. (рис. 22, 23)

Как и в дереве узор состоял из узких рельефных, слегка заоваленных полос-лент (шир. 4,5 см), что придавало мягкую пластичность узору. Светотеневой эффект подчеркивался цветом. Сохранившиеся следы окраски на резном ганче показали, что четыре ленты (общая ширина 16—17 см) жгуто-образного узора покрывал бордовый ангоб в чередовании с четырьмя лентами в желтой охре. Сочетание рельефной резьбы и цвета создавало определенный ритм жгуто-образного винта, это делало колонну весьма живописной.

Рис. 23. Колонны перестильного дворика дворца 1-го периода.

ХI в. (графическая реконструкция Е. Брюховецкой)

Узор «мор-печ» был одним из излюбленных и широко распространенных орнаментальных мотивов на Среднем и Ближнем Востоке, в том числе в Средней Азии на протяжении длительного времени. Прием этот известен, по крайней мере, с раннеарабских времен и прослеживается вплоть до ХХ в. Более всего распространен был в орнаментации деревянных колонн в народной и культовой архитектуре позднего средневековья.

Наиболее раннее применение приема «мор-печ» мне известно по фресковой живописи в охотничьем замке VIII в. Кусейр Амра в Сирии. На переднем плане фрески изображена колоннада какого-то здания, где двухцветным (как и в Рабат-и Малике) «жгутом» опоясан цилиндрический ствол²⁴. Рисунок плоскостной, не передает материала или техники, но, несомненно, мастер в условно-схематичной манере передал хорошо знакомый ему прием облицовки.

Рельефный жгут обрамляет михрабную нишу на раннеисламских монетах.²⁵ Развитие и трансформация этого приема наблюдается на протяжении всех последующих столетий. Витые колонки можно видеть в арочной галерее мавзолея Исмаила Саманида (Х в.), на деревянных колоннах XII в. в Хиве. С конца ХIII в., как отмечает В. Л. Воронина, жгут появляется в обрамлении арок в архитектуре Ирана (круглая тяга михраба, жгут ниши фасада мавзолея Пири-Бакрак²⁶).

Особенно популярным в странах Востока (Средняя Азия, Иран, Афганистан, Турция, Азербайджан) виток становится в ХIV-ХVIII вв. Он применяется не только в оформлении отдельно стоящих колонн, но и в пристенных полуколоннах, в обрамлении портальных рам (мечеть Абу Наср Парса в Балхе ХIV в., медресе Улугбека в Самарканде и Бухаре). В мечети Лотфолла нач. ХVIII в. жгут охватывает не только арку портала, но и огромные ниши интерьера, образующие подкупольную систему перекрытия²⁷

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

23

Умняков И. И. Рабат-и Малик…..С. 181

24

Grabar O. The formation of Islamic art, f. 87

25

Там же, ф. 15

26

Воронина В. Л. Конструкции и художественный образ в архитектуре Востока, М., 1977, С. 89

27

Там же. С. 89