Теория 14-ти кристаллов

Нильс Симеон

1868 год. Молодая Герцогская семья Лешези из Моравии переезжает в Лапландию в «зимний лес» чтобы спасти жизнь новорожденной Брунгильды.1968. В поселке Кайлеено, вблизи «зимнего леса» у бабушки гостит девочка Инге восьми лет. Вскоре из замка «Урсусбергенов», который затерян в лесу Инге получает странную записку. В селе непривычно холодает, и в жизни Инге все становится похожим на страшный сон. Что-то есть в лесу…

Глава 1

Барон Волкан Лешези был довольно знаменитой личностью, принимаемой во всех кругах общества. Его ценили не только как успешного географа и геолога, но еще и как хорошего человека. Волкана хорошо знали во всех родовых дворах и учебно-исследовательских учреждениях, как в Моравии (на его родине), так и в остальной Европе, Индии, Китае, России и Египте.

У барона в то время был трехлетний сын Алекс, который свое детство проводил в родовом замке Лешези в Моравии вместе с мамой и няньками. С отцом он виделся редко — два-три месяца в год. Но даже за такое краткое время Волкан давал сыну столько тепла и внимания, что несмотря на вечное женское окружение, Алекс рос мужественным мальчиком. Пока отец пребывал в дальних путешествиях, Алекс читал его рассказы и статьи, ждал писем Волкана, чтобы скорее узнать новую историю и местонахождение любимого отца, которого всегда не хватало.

Так продолжалось, пока Алексу не исполнилось восемь лет. В замке все шло по-прежнему: те же самые няни, те же повара, тот же конюх, те же книги и даже та самая посуда. Впрочем, после одного происшествия в поместье Лешези многое в корне изменилось.

Это произошло в 1843 году. Барон Волкан Лешези пытался преодолеть холодные непроходимые леса Лапландии вместе со своими преданными спутниками. Их целью было обнаружить торфяные залежи, а затем пробраться к озеру Инариярви на севере, откуда одна из крупных торфодобывающих компаний собиралась проложить судоходный путь к Баренцеву морю. Экспедиция проходила в сложнейших условиях — они испытывали постоянный недостаток еды и тепла, столкновения с волками и медведями в дороге унесли жизни двух собак и трех лошадей, в группе из двенадцати человек пятеро заболели горячкой. Изнемогшая команда еле одолевала по пять километров в день с больными товарищами и загруженными санями сквозь дремучие леса. Подобные сложности, да еще и похуже, Волкан с друзьями видели не в первый раз, поэтому они даже не думали сдаваться и упорно продолжали брать пробы из грунта и продвигаться вперед.

Однажды ночью, когда все уже спали, барон Лешези сидел у костра и просматривал записи. Приближался рассвет, но Волкан все еще сидел рядом с огнем, как будто ждал чего-то. По непонятным причинам его одолело неопределенное чувство тревоги и беспокойства. Волкан попытался вникнуть в суть собственных волнений, но ничего существенного не обнаружил — ведь подобные приключения были чуть ли не частью его повседневной жизни. Тотчас же вспомнил про Алекса, хорошо «присмотрелся» к причинам и страхам, стоящим за его мыслями, но и тут осознал, что волновался не из-за сына: Алекс постоянно находился в кругу заботливых нянь и матери, да и в Моравии в то время было спокойно. Тревога Волкана некоторым образом относилась к будущему, не только и не столько к своему собственному и даже своей семьи, но скорее к будущему его потомков. Он даже не мог осмыслить, что переживал, но какое-то чувство влекло его в лес. Никак не мог понять, что происходит, но непроглядная «задняя мысль» подсказывала, что он немедленно должен был идти туда, куда его ведет чутье. Волкан полностью подчинился своему телу и чувствам и без малейшего опасения и страха ступил в гущу леса. Блеклый свет зарева делал рельеф и деревья еле различимыми, но он на это даже не обращал внимания. С хрустом веток под ногами Волкан все больше ускорял темп, и скоро, когда стало еще светлее, он уже бежал вовсю; он потерял чувство времени и плохо осознавал, что вообще происходит. Рельеф вокруг все больше выравнивался, а лес становился реже. Еще несколько секунд, и Волкан очутился по колено в торфяном болоте, и лишь тогда он остановился и оглянулся.

Уже рассвело. Холодная вода отрезвила его, и теперь он начал думать о том, как очутился в болоте. Он выбрался на берег и начал выливать из сапог воду, как вдруг издалека послышался еле различимый, но хорошо знакомый волчий лай. Волкан замер и прислушался. Им опять овладело то чувство, которое его привело сюда, и вместо того чтобы как можно скорее бежать с того места, он, надев сапоги, быстро, подобно крадущемуся хищнику, двинулся по направлению звука. Волчий лай приближался, и минуты через три он их увидел за деревьями. Пять или шесть волков стояли на берегу болота и с остервенением лаяли на кого-то или на что-то в воде. Волкан переместился от одного дерева к другому и увидел вблизи берега стоящего по пояс в воде лапландского мальчика. Волки не могли зайти в воду и ждали, когда мальчик сам выберется на сушу. Волкан понял, что не имел с собой ни ружья, ни пороха. Единственное, на что он мог рассчитывать, был охотничий нож на поясе. Oн снова пришел в себя, мозг мгновенно заработал, и в голове включились все испробованные способы выживания. Нельзя было терять время, но и лишним действием он мог погубить и себя, и мальчика. Первым делом Волкан поднял с земли две длинные палки. На конец одной из них крепко привязал охотничий нож тесьмой оберега. Затем быстро разделся выше пояса, разбросал одежду на земле и помочился на неe. Две рубахи, вымоченные в моче, развесил на разные палки и, выставив вперед одну с ножом на конце, двинулся на волков с нечеловеческим криком и ревом. Волки вначале отпрянули с испугом, но увидев человека, всей стаей двинулись на него. Волкан заорал еще больше и начал размахивать рубахами, как флагами. Как только звери почуяли мочу, они остановились. Начали растерянно топтаться и посапывать, как при насморке, их оскал уже не выглядел так убедительно. Как только «территориальное разграничение» стало очевидным, Волкан начал потихоньку перемещаться к болоту. Волки к нему близко не подходили, но и далеко не уходили — их разделял невидимый барьер запаха мочи, что для волков означало беспрекословное соблюдение границ территории. Волкан приближался к берегу болота, но волки не отставали. Маленький мальчик из последних сил старался продержаться в холодной ледяной воде, его губы посинели, и по телу била дрожь. Он как будто не верил тому, что происходило на его глазах, и терпеливо наблюдал за развитием событий.

— Иди ко мне! — прокричал барон, когда оказался совсем близко, спиной к воде. Мальчик не тронулся и бесчувственно, а точнее бессмысленно продолжал наблюдать за Волканом — Быстрее сюда! — повторил Волкан, но мальчик по-прежнему моргал своими большими глазами и не двигался. Одним криком было не обойтись. Вымоченные в моче рубашки барон разложил между собой и волками. Затем еще раз помочился перед собой полукругом и задним ходом подошел к мальчику. Мальчик посмотрел на Волкана исступленным взглядом.

— Иди за мной, слышишь? — почему-то тихо произнес барон. Мальчик только кивнул. Волкан взял его за руку и повел к берегу. Мальчик при первом же шаге свалился с ног и, наверно, целиком провалился бы в воду, если бы Волкан не поймал его. Они все еще стояли по щиколотку в воде, когда издалека послышался звук лошадиного галопа и человеческого крика:

— Во-олка-а-ан!

— Мы зде-есь! — заорал барон в ответ.

Не прошло и минуты, как Влацек, друг Волкана, прискакал к ним верхом и прогнал волков стрельбой из ружья. Через несколько минут все остальные члены команды, которые разбрелись в разные стороны в поисках Волкана, тоже собрались там.

Маленького мальчика звали Терки. Тот день и следующую ночь он провел с путешественниками в лагере. Завернутый в теплый спальный мешок, Терки лежал у огня, а путешественники поили его горячим чаем. Ближе к вечеру Терки заснул и проспал до утра, ни разу даже не перевернувшись на другой бок.

На следующее утро Терки всем рассказал, как он потерялся, сходив в лес за утренними грибами, и наткнулся на голодных волков. Волкан спросил его про семью. Оказалось, что Терки вместе с семьей жил за холмом в маленьком поселении оленеводов. Отца звали Ааму, а мать — Инкери.

Ааму целые сутки искал Терки в лесу, но не нашел его ни живого, ни мертвого. Бедняге уже невмочь было ходить и даже плакать, когда на вершине холма он увидел всадников, а вместе с ними и своего сына.

Всю следующую неделю группа Волкана провела в поселении лапландцев, которое нельзя было даже назвать поселком. Ааму вместе с семьей жил в небольшой землянке, так же, как и остальные соплеменники. Они распределили путников по своим домам и следующие семь дней ухаживали и развлекали гостей как могли.

Именно здесь и начинается главная история: если бы не Волкан, или если бы не происшествие в лесу с Терки, но скорее если не Ааму, который по природе своей был сверхпреданным и мужественным человеком, кто знает что было бы дальше?! В понимании Ааму (а это так и было) Волкан ему во второй раз подарил сына. Не было еще случая, чтобы Ааму солгал кому-нибудь, а тем более богам. Он несколько дней молился своим духам за Волкана и за его имя, и в конце преподнес самый щедрый дар: раздав все свое оленье стадо соплеменникам, поклялся Волкану, что он сам и семь поколений его рода будут преданно служить роду Лешези. Будут с ними во всех бедах и любой ценой защитят их жизни. Волкан попытался переубедить Ааму — просил, чтобы он не шел ради него на такие жертвы, старался объяснить, что так поступил бы каждый человек с честью, тем более что у него самого есть сын. Но все это еще больше убеждало Ааму в том, что он был в долгу перед богами. Он даже не сомневался, что можно как-то иначе было почувствовать то, что уловил Волкан на расстоянии тысячи оленьих прыжков.

Через неделю после случая с Терки Ааму распрощался со всеми друзьями и вместе с семьей отправился за путешественниками по направлению к Баренцеву морю.

Волкану понадобилось еще два месяца, чтобы добраться до дома: сначала достигнув Северных морских путей, оттуда попасть в Царство Польское, а затем уже и в графство Моравия.

Европа бурлила. Везде присутствовал революционный настрой, и Ааму и вправду ни на шаг не отходил от Волкана вплоть до самых дверей замка Лешези.

Счастью маленького Алекса не было предела. Вернулся папа — его легенда, его герой и, что самое главное, с новыми друзьями.