Взгляни на меня

Николас Спаркс, 2015

Новый мировой бестселлер от короля романтической прозы Николаса Спаркса! История страсти, одержимости, переоценки ценностей и любви, преодолевающей любые преграды! Колин Хэнкок за свои двадцать восемь лет совершил немало ошибок, но все же нашел в себе силы отступить от самого края пропасти. Теперь его жизнь – это учеба, работа, спорт и никаких серьезных отношений. Но случайная встреча с обаятельной Марией Санчес меняет все – у них обоих появляется надежда стать счастливыми. Однако прошлое Марии внезапно напоминает о себе – над ее жизнью нависает угроза. На что пойдет Колин, чтобы защитить женщину, которую он по-настоящему любит?

Глава 4

Мария

— Куда мы едем? — спросила Мария с водительского места.

Полчаса назад она забрала Серену на Саут-стрит, которая тянулась параллельно реке Кейп-Фир. Серена стояла на перекрестке, в районе, застроенном старыми конторами и какими-то сараями, не обращая внимания на рабочих на другой стороне улицы, которые откровенно на нее пялились. Этот район медленно, но верно оживал, как и другие прибрежные участки, но пока повсюду кипела работа.

— И напомни, зачем ты просила тебя подвезти.

— Я уже говорила. Мы едем в ресторан, — сказала Серена. — Я сегодня не буду садиться за руль, потому что собираюсь выпить.

Она отбросила прядь волос за плечо.

— Кстати, собеседование прошло удачно. Чарлз сказал, что я очень вдумчиво отвечаю. Спасибо, что спросила.

Мария закатила глаза.

— Как ты туда добралась?

— Стив подвез. Кажется, я ему нравлюсь. Потом он меня заберет.

— Да уж, не сомневаюсь, что ты ему нравишься, если он готов стоять в пробке.

Хотя сентябрь перевалил за половину, погода стояла жаркая, как в начале августа, и на набережной было яблоку негде упасть. Мария уже объехала квартал дважды, ища, где бы припарковаться.

— Какая разница? Мы на пляже.

— В центре есть рестораны получше.

— Откуда ты знаешь? Ты хоть раз была на Райтсвилл-Бич, с тех пор как вернулась из Шарлотты?

— Нет.

— Вот именно. Ты живешь в Уилмингтоне и должна почаще бывать на пляже.

— Я хожу плавать, если ты забыла. Пляж я вижу чаще, чем ты.

— Я имею в виду, надо ходить туда, где бывают люди, а не только птицы, черепахи и рыбы. Туда, где весело, где отличный вид на море и приятная атмосфера.

— «Дерзкий Пит»?

— Поддержим местных предпринимателей.

— Это ловушка для туристов.

— И что? Я никогда здесь не была и хочу выяснить, в чем прикол.

Мария поджала губы.

— Почему у меня такое ощущение, что ты чего-то недоговариваешь?

— Потому что ты юрист. Ты всех подозреваешь.

— Ну или просто ты что-то затеяла.

— С чего ты взяла?

— Сегодня суббота. А мы с тобой никуда не ходим в этот день. Ты никогда раньше не звала меня развлекаться в субботу вечером.

— Вот почему мы поужинаем пораньше, — ответила Серена. — В выходные в барах выступают разные группы, и мы со Стивом, ну и еще несколько человек, хотим послушать музыку, прежде чем отправиться по клубам. Раньше десяти или одиннадцати они по-любому не начнут, так что у нас уйма времени.

Мария знала: сестра что-то задумала, но никак не могла понять, что именно.

— Надеюсь, ты не думаешь, что я буду таскаться с вами?

— Ни за что, — сказала Серена, фыркнув. — Ты уже стара для клубов. Это все равно что ходить на дискотеку с родителями.

— Ну спасибо.

— Я не виновата, ты сама сказала, что парни моего возраста для тебя слишком молоды. Что? Ты вдруг передумала?

— Нет.

— Именно поэтому мы с тобой только поужинаем.

Мария вдруг заметила, как одна из машин отъехала. Она развернулась, намереваясь занять свободное место. От ресторана его отделяла пара кварталов, но Мария сомневалась, что сумеет подобраться ближе. Она припарковалась, не в силах избавиться от ощущения, что Серена о чем-то умалчивает. Сестра, видимо, это почувствовала.

— Перестань трястись и не порти мне настроение. Что плохого в том, чтобы провести время с сестрой?

Мария помедлила.

— Да, но давай договоримся. Если за столиком к нам присоединится парень или если ты задумала еще какую-нибудь глупость в том же духе, я рассержусь.

— Я не Джилл и не Пол. Я не стану устраивать дурацкое свидание вслепую, не спросив твоего разрешения. Если хочешь, могу поклясться, что никакого парня за столиком не будет. Мы просто перекусим в баре. Говорят, оттуда отличный вид. Договорились?

Мария поколебалась и наконец заглушила мотор.

— Договорились.

«Дерзкий Пит», стоявший рядом с пирсом на Райтсвилл-Бич, обслуживал клиентов уже около сорока лет. С трудом переживая ураган за ураганом, он бы давно обрушился, если бы с течением времени его не ремонтировали бесчисленное множество раз. Итогами этих ураганов стали облупленная краска, проржавевшая крыша и несколько сломанных ставней.

Несмотря на неприглядный вид, в ресторане было людно. По пути к лестнице, ведущей в бар на крыше, Марии и Серене пришлось протискиваться сквозь толпу туристов, ожидавших появления свободного столика. Следуя за сестрой, Мария рассматривала деревянные столы, стулья и разнообразные граффити на стенах. С потолка свисали предметы, которые прежний хозяин, Пит, давным-давно умерший, якобы выловил во время рыбалки — покрышки, теннисные туфли, спущенные баскетбольные мячи, лифчик, игрушки, десятки автомобильных номеров из самых разных штатов.

— Неплохо, да? — через плечо спросила Серена.

— Очень людно.

— Новый опыт для тебя. Пошли.

Они поднялись по скрипучей лестнице на крышу. Оказавшись на свету, под безоблачным небом, Мария прищурилась. В отличие от зала внизу, здесь, в баре, сидела только взрослая публика, с бутылками пива и коктейлями. Три официантки в шортах и черных топиках шныряли между столами, забирая пустую посуду и расставляя бокалы. На многих столах стояли жестяные ведра, полные крабов. Клиенты разламывали панцири, добираясь до вкусного мяса.

— Нам повезло, я вижу два свободных места, — сказала Серена.

Стойка находилась в дальнем конце, частично защищенная от зноя ржавым жестяным навесом. Перед ней стояли десять табуретов. Девушки принялись петлять между столиков под палящими лучами солнца. Под навесом, впрочем, было прохладнее; когда Мария присела, соленый морской бриз подернул ее волосы. За спиной Серены виднелись волны, которые разбивались о берег и из синих внезапно становились белыми. Хотя уже подходило время ужина, на пляже по-прежнему были сотни людей — они резвились в воде или лежали на полотенцах. На пирсе стояла толпа рыболовов, которые ждали поклевки, перегнувшись через перила. Серена окинула все это взглядом и повернулась к сестре.

— Ну, признай, — потребовала она. — Именно то, что тебе нужно. Скажи, что я была права.

— Ладно. Ты была права.

— Люблю, когда ты так говоришь, — радостно отозвалась Серена. — А теперь давай что-нибудь выпьем. Что подсказывает сердце?

— Бокал вина.

— Нет-нет-нет, — запротестовала сестра, качая головой. — Здесь ты не будешь пить вино. Это не то место, где пьют вино! Нужно взять что-нибудь… пляжное. Как будто мы в отпуске. Пина-коладу, например, или «Маргариту».

— Ты серьезно?

— Научись жить! — сказала Серена и облокотилась на стойку. — Привет, Колин. Нальешь нам чего-нибудь?

Мария не сразу заметила бармена и теперь посмотрела на него. Бармен, в выцветших джинсах и белой рубашке с засученными до локтей рукавами, выполнял заказ для официантки, ожидавшей у дальнего края стойки. Мария машинально заметила, что Колин выглядел очень спортивно. У него были мускулистые плечи и узкие бедра. Волосы он стриг очень коротко, почти по-армейски, так что виднелась замысловатая татуировка, змеившаяся по шее. Хотя парень стоял спиной, Марии понравилось, как ловко он двигался, готовя коктейли. Она наклонилась к сестре.

— Ты, кажется, сказала, что никогда не бывала здесь.

— Правда.

— Тогда откуда ты знаешь, как зовут бармена?

— Здесь работает моя приятельница.

И тут бармен повернулся. Лицо Колина частично находилось в тени, и Мария не сразу разглядела его черты; когда он подошел ближе, она заметила поблекший синяк на скуле… и тут все встало на свои места. Бармен тоже застыл на мгновение. Несомненно, думал он то же самое. «Не может быть». Воцарилось неловкое молчание, и у Марии возникло ощущение, что хоть Колин и не в восторге от сюрприза, устроенного Сереной, но он вовсе не огорчен. Бармен встал перед девушками и, чуть подавшись вперед, уперся рукой в стойку, так что стало видно мускулистое, украшенное разноцветными татуировками предплечье.

— Привет, Серена, — сказал Колин.

Его голос звучал так же спокойно и уверенно, как в прошлый раз.

— Ты все-таки решила прийти.

Серена предпочла сделать вид, будто все это вышло случайно.

— Я подумала: почему бы и нет? А тут шикарно, — она обвела бар рукой. — Просто супер. Ты был прав насчет вида с крыши. Я впечатлена. Много сегодня было народу?

— Я с ног сбиваюсь.

— Неудивительно. Кому не захочется сюда зайти в такой день. Кстати, это моя сестра, Мария.

Их взгляды встретились. Лицо Колина оставалось невозмутимым, не считая легкого удивления. Вблизи он выглядел совсем не так, как в ту ночь, когда менял Марии колесо. Было нетрудно догадаться, что этот парень с высокими скулами, серо-синими глазами и длинными ресницами может зацепить любую женщину.

— Привет, — сказал он, протягивая руку через стойку. — Я Колин.

Мария пожала ему руку и почувствовала в ней скрытую силу. Бармен перевел взгляд на Серену и обратно.

— Что вам налить? — спросил он.

Серена поставила оба локтя на стойку.

— Две пина-колады.

— Минуту, — безмятежно ответил Колин.

Развернувшись, он взял блендер и нагнулся к холодильнику (джинсы туго обтянули его бедра). Мария пытливо смотрела, как он смешивал ингредиенты в блендере, а потом, прищурившись, взглянула на Серену.

— Так?! — произнесла она, скорее утверждая, чем спрашивая.

— Что? — спросила Серена, явно довольная собой.

— Мы поэтому сюда пришли? Потому что ты хотела нас познакомить?

— Ты же сама сказала, что не успела его поблагодарить. Это шанс.

Изумленная Мария покачала головой:

— Как ты…

— Колин учится в моей группе.

Серена потянулась к миске с орешками, стоявшей на стойке.

— Но по-настоящему мы познакомились несколько дней назад. И в процессе он упомянул, что работает здесь и что у него смена сегодня вечером. Я подумала, что будет весело заехать сюда и поздороваться.

— Ну конечно.

— А что такого? Скоро мы уйдем, и ты поедешь домой вязать чулки для кошек. Не делай из мухи слона.

— Незачем. Ты уже это сделала сама.

— Будешь ты с ним разговаривать или нет, мне нет дела, — ответила Серена и потянулась за следующим орешком. — Живи как хочешь. Но раз мы уже тут, давай просто повеселимся, ладно?

— Мне неприятно, что ты…

— Если хочешь знать, — перебила сестра, — Колин правда классный парень. И умный. И признай, для бармена он красив. — Она понизила голос до шепота: — По-моему, татуировки очень сексуальны… Держу пари, под одеждой тоже что-то скрывается…

Мария не сразу нашлась что ответить.

— Да уж наверное, — фыркнула она, пытаясь успокоиться и испытывая то же смущение, что и во время первой встречи с Колином. — Пожалуйста, давай просто выпьем и уйдем.

Серена поморщилась:

— Но я хочу поесть.

Колин принес и поставил перед девушками бокалы с пенящимися напитками.

— Еще что-нибудь? — спросил он.

Прежде чем Мария успела отказаться, Серена повысила голос, чтобы перекричать толпу:

— Меню, пожалуйста!

Серена нарочно не обращала внимание на смущение Марии за ужином.

Тем не менее та признавала, что ей было не настолько неловко, насколько она ожидала, в основном потому, что Колин, занятый работой, не уделял им какое-то особое внимание. Он ни словом не обмолвился о колесе или о колледже; из-за обилия клиентов он едва успевал справляться с заказами. Колин постоянно сновал с одного конца стойки на другой, принимал заказы, готовил напитки, принимал счета и подавал официанткам все, что нужно. Через час в баре стало еще более людно; хотя на помощь к Колину пришел второй бармен — симпатичная блондинка чуть старше Серены, — очередь к стойке не уменьшалась. Если Колин как-то и дал понять, что знаком с Сереной, это выразилось только в том, что у девушек быстро приняли заказ и принесли им еду и вторую порцию коктейлей. Еще он забрал тарелки, как только они поели, и подал счет, не заставляя ждать. Серена тем временем неумолчно болтала.

Бывали минуты, когда Мария совсем забывала про Колина, хотя порой посматривала в его сторону. Серена ничего больше о нем не сказала, но Марии показалось, что он слишком взрослый для студента. Она подумала, не спросить ли у сестры, но решила не доставлять Серене такое удовольствие, раз уж та затащила ее сюда под вымышленным предлогом.

Мария невольно признала правоту Серены: Колин действительно был красив. Очень приятный на вид, несмотря на татуировки и мощное сложение, он к тому же обладал легкой иронической улыбкой, и, насколько Мария могла судить, по нему сохли все три официантки. Неровно дышала к бармену и компания женщин в дальнем углу бара, явившаяся двадцать минут назад. Судя по тому, как они улыбались Колину, готовившему напитки, и как глазели на него, когда он отворачивался. И барменша тоже. Хотя она была занята не меньше Колина, но внезапно становилась очень рассеянной, когда он тянулся мимо нее за бокалом или бутылкой.

Симпатичные бармены — довольно частое явление, как и флирт с ними, но реакция Колина на завуалированные и откровенные заигрывания удивила Марию. Он со всеми держался любезно, но тем не менее не обращал никакого внимания на воздыхательниц. Или, по крайней мере, притворялся равнодушным. Пока Мария пыталась разгадать причину, за стойкой возник еще один бармен, постарше, частично заслонив от нее Колина. Серена тем временем достала мобильник и принялась набирать сообщение.

— Я скажу Стиву и Мелиссе, что мы скоро выйдем, — сообщила она, не отрываясь от экрана.

— Они здесь?

— Идут сюда, — ответила Серена.

Мария кивнула, а сестра продолжила:

— Кстати, ему двадцать восемь.

— Стиву?

— Нет. Стив мой ровесник. Колину двадцать восемь.

— И что?

— Тебе тоже.

— Да, я в курсе.

Серена допила коктейль.

— Я подумала, что тебе стоит это знать, раз уж ты весь вечер глаз не можешь от него оторвать.

— Неправда.

— Ну да, конечно.

Мария потянулась за бокалом, чувствуя легкое возбуждение от спиртного.

— Ладно, — признала она. — Может быть, я действительно пару раз на него глянула. Но двадцать восемь лет — это как-то многовато для студента, ты так не думаешь?

— Зависит от…

— От чего?

— От того, когда поступишь. Колин в колледже всего два года, так что пока всё идет по графику. Он тоже хочет стать учителем начальных классов. И, если желаешь знать, учится лучше, чем я. Он очень серьезно относится к учебе. Сидит в первом ряду и пишет как заведенный.

— Зачем ты мне это рассказываешь?

— Он ведь тебе интересен.

— Нет.

— Да, ты ведь к нему абсолютно равнодушна, — Серена изобразила невинность. — Он уж точно не тот, с кем ты бы пошла танцевать. Такой красавчик? Да ни за что.

Мария открыла рот, чтобы ответить, и вновь закрыла, понимая, что любые слова только подзадорят сестру. В тишине у Серены зазвонил мобильник, и она взглянула на экран.

— Стив внизу. Пойдем? Или ты хочешь еще посидеть?

— Зачем? Ты ждешь, что я начну флиртовать с Колином?

— Его нет.

Мария подняла глаза. Действительно, Колина не было за стойкой.

— Дневная смена закончилась, так что, наверное, он уже ушел, — сказала Серена, вставая со стула.

Она взяла сумочку.

— Кстати, спасибо за ужин. Хочешь прогуляться с нами?

Мария поднялась.

— По-моему, ты сказала, что не намерена знакомить меня со Стивом.

— Я пошутила. Кстати, он мечтает стать юристом. А вдруг ты сумеешь его отговорить.

— С какой стати?

— Мне правда нужно объяснять? После всего, что ты пережила.

Мария помолчала. Серена, как и родители, знала, какими тяжелыми выдались последние несколько лет.

— И все-таки жаль, — сказала сестра.

— Чего тебе жаль?

— Колин, конечно, сегодня был страшно занят, но ты так и не поблагодарила его за колесо. Пускай ты не желаешь с ним разговаривать, но он в тот вечер поступил как настоящий мужчина. И ты могла бы ему это сказать.

Мария не проронила ни слова, но, шагая вслед за Сереной к лестнице, она подумала, что сестра, как обычно, попала в точку.

Стив был славный — такой типичный во всем богатенький студент, вплоть до клетчатых шортов и голубой рубашки в тон мокасинам. Он держался очень любезно, хотя сразу стало понятно, что Стив интересуется Сереной гораздо сильнее, чем она им, потому что большую часть времени она болтала с Мелиссой. Хотя Мария и упрекнула сестру за это, когда направилась к машине, но тем не менее позавидовала той легкости, с которой жила Серена.

Но опять-таки, разве двадцатилетней студентке может быть трудно жить? Колледж — это мыльный пузырь, который оберегает от реальных проблем. Обилие свободного времени, друзья, которые живут в одной комнате с тобой или за соседней дверью, ошеломляющий оптимизм в отношении будущего, не ведающий разочарований. В колледже все думают, что их жизнь обернется именно так, как они планируют, и будет перетекать от одного приятного события к другому, вереницей беззаботных трехдневных выходных.

Мария задумалась. Да, у людей вроде Серены все обстоит именно так. Собственная жизнь Марии была иной, потому что она относилась к учебе серьезнее, чем большинство студентов, — она слишком много волновалась. Теперь девушка понимала, что, наверное, потратила чересчур много времени, зубря и тревожась из-за экзаменов. Она писала контрольные до рассвета и перечитывала их снова и снова, доводя каждую до совершенства. Тогда учеба казалась самым важным на свете, но в последнее время Мария начала задумываться, отчего она относилась к ней настолько серьезно. Билл Гейтс, Стив Джобс, Майкл Делл и Марк Цукерберг даже не окончили колледж и все равно преуспели, не так ли? Они интуитивно пришли к выводу, что миру наплевать на оценки и даже на наличие диплома, во всяком случае в долгой перспективе, особенно по сравнению с такими качествами, как изобретательность и упорство. Разумеется, высокие баллы помогли Марии найти работу в прокуратуре, но разве с тех пор они кого-то волновали? Когда Марию приняли в фирму Барни, работодателей интересовал только опыт. Первые двадцать четыре года ее жизни никого не заботили. Разговоры Барни шли только о нынешних результатах, а интересы Кена лежали вообще в другой плоскости.

Мысленно копаясь в прошлом, Мария пожалела, что не устроила себе годовую передышку после выпуска и не отправилась с рюкзаком по Европе, ну, или не устроилась в какую-нибудь благотворительную организацию. Честно говоря, не важно, чем бы она занялась, лишь бы это было что-нибудь интересное… но Мария так спешила стать взрослой, что подобные мысли даже не приходили ей в голову. Она, конечно, иногда задумывалась, что не живет по-настоящему, и порой жалела о принятых решениях. Но разве она не была слишком молода для таких сожалений? Разочарование — удел людей среднего возраста. И, честное слово, мама с папой ни о чем не жалели, а ведь они уже его достигли. Тем временем и Серена вела себя так, словно ее ничто в жизни не напрягало. Так в чем же Мария ошиблась?

Она списала свою меланхолию на пина-коладу, эффект которой еще не чувствовался. Решив немного проветриться, прежде чем садиться за руль, Мария посмотрела в сторону пирса и подумала: «Почему бы нет?» Сгущались сумерки, но до темноты оставался еще примерно час.

Она развернулась и зашагала к пирсу, наблюдая, как то тут, то там отдыхающие начали собираться и уходить с пляжа. Обожженные солнцем дети, усталые и хнычущие, тащились за родителями, тоже обгоревшими и измученными, нагруженными досками для серфинга, зонтиками, переносными холодильниками и полотенцами.

На пляже Мария сняла сандалии, гадая, встретит ли она кого-нибудь из бывших одноклассников и узнают ли они ее, но девушка никого из знакомых не увидела. Она зашагала по песку и, добравшись до пирса, поднялась по ступенькам, как раз когда солнце начало медленно клониться к закату. Сквозь щели между досками было видно, как к берегу все ближе подходила вода, а затем стали накатывать волны. По обе стороны пирса по-прежнему катались серфингисты. Восхищаясь их отточенными движениями, Мария миновала стоявших у перил рыбаков, мужчин и женщин, молодых и старых, одинаково погруженных в собственные мысли. Она вспомнила, как в детстве мальчик, который ей нравился, однажды уговорил ее порыбачить. Стояла нестерпимая жара, и забрасывать удочку оказалось сложнее, чем она думала. В конце концов они ушли с пирса с пустыми руками, и Мария поняла, что мальчик привлекал ее гораздо сильнее рыбалки.

Толпа редела, по мере того как Мария удалялась, достигнув конца пирса, она обнаружила там одного-единственного рыбака, который сидел спиной к ней. На нем были полинявшие джинсы и бейсболка, но хватило даже беглого взгляда, чтобы отметить крепкое сложение. Отогнав неуместную мысль, Мария обратила взгляд к горизонту и луне, которая словно поднималась из воды. Вдали проплыл катамаран, и Мария лениво задумалась — может быть, Серена однажды составит ей компанию на заливе.

— Вы следите за мной? — раздался мужской голос.

Мария повернулась и не сразу поняла, что рыбак в бейсболке — это Колин. Девушка покраснела. Неужели Серена и тут постаралась? Нет, Мария пришла сюда по собственному желанию. Серена ни слова не сказала про Колина и про пирс… значит, это совпадение, как и в тот вечер, когда он остановился и поменял ей колесо. Каковы были шансы увидеть его здесь? Ничтожные, и все же… они встретились — и Колин явно ждал ответа.

— Нет, — с трудом выговорила Мария. — Я за вами не слежу. Я просто хотела полюбоваться видом.

Он как будто взвешивал ее слова.

— И?

— Что?

— Как вам вид?

Смущенная, она задумалась, прежде чем ответить:

— Очень красиво.

— Лучше, чем из ресторана?

— Совершенно другой. Здесь мирно и тихо.

— Я тоже так думаю. Вот почему я здесь.

— Но вы же ловите рыбу…

— Да как сказать… — ответил Колин. — Я, как и вы, в первую очередь пришел, чтобы полюбоваться видом.

Улыбнувшись, он облокотился на перила.

— Я не хотел вас беспокоить, — заверил он. — Наслаждайтесь закатом, Мария.

Отчего-то ее имя прозвучало здесь гораздо интимнее, чем в баре. Мария принялась рассеянно наблюдать, как Колин сматывал леску. Он снова забросил удочку, довольно далеко, и девушка задумалась, уйти ей или остаться. Он, казалось, спокойно потеснился ради нее, как и в тот вечер, когда они впервые встретились. И это кое-что напомнило Марии…

— Колин.

Он повернулся.

— Что?

— Я хотела поблагодарить вас за помощь с колесом. Вы меня буквально спасли.

— Не стоит благодарности, — ответил он с улыбкой. — Я рад, что сегодня вы заглянули в ресторан.

— Это была затея Серены.

— Не сомневаюсь. Вы, кажется, не очень обрадовались, увидев меня.

— Нет, просто я… удивилась.

— Я тоже.

Мария почувствовала, что Колин задержал взгляд на ней, прежде чем отвернулся. Она сама не знала, что ответить, и некоторое время оба просто молча стояли. Колин, казалось, был совершенно спокоен и доволен. Мария пыталась вновь погрузиться в созерцание прекрасного вида. По темнеющим водам вдалеке проплыла рыбацкая лодка, за спиной горели огни «Дерзкого Пита». Из какого-то ресторана послышались тихие звуки классического рока, возвещая о начале вечернего веселья.

Краем глаза Мария наблюдала за Колином, пытаясь понять, в чем его отличие от других парней. По опыту девушки, ее ровесники делились на пять категорий: высокомерные типы, которые считали себя высшими существами; дружелюбные парни, за которых стоило держаться, но которых, впрочем, зачастую совсем не интересовали серьезные отношения; скромники, которые едва могли выдавить пару слов; мужчины, которых она совсем не привлекала, по той или иной причине; и, наконец, самые лучшие парни, которые всегда оказывались заняты. Колин не походил на представителей первой категории, но, судя по тому, что Мария видела в баре, во вторую и третью он тоже не попадал. Очевидно, он относился к четвертой или пятой. Она его не интересовала… но все-таки в глубине души Мария надеялась, что ошибалась. Возможно, Колин относился к пятому типу, но, к сожалению, Мария сама пресекала предыдущие попытки завязать разговор, а потому, вероятно, молчание Колина было реакцией на кажущееся безразличие девушки.

После того как он поменял ей колесо. После того как обходителен был с ней в баре. После того как Серена заверила сестру, что Колин — славный парень. После того как он сам несколько минут назад попытался заговорить. Мария поникла. Неудивительно, что она проводит выходные в одиночестве.

— Колин, — вновь позвала она.

Тот по-прежнему стоял, опираясь на перила. Когда он обернулся, Мария заметила на его лице удивление, которое уже видела в баре.

— Да?

— Можно кое о чем спросить?

— Да, — ответил молодой человек.

Его серо-синие глаза сверкали, как найденное в море стеклышко.

— Почему вам нравится рыбалка?

Колин поднял руку и сдвинул бейсболку на затылок.

— На самом деле не особо нравится. И я плохой рыбак. Мне редко удается что-то поймать.

Говорил он мягко и отчетливо.

— Тогда зачем вы это делаете?

— Это хороший способ расслабиться, особенно когда много работы. Так приятно немного побыть одному. Я прихожу сюда, здесь тихо, и на некоторое время весь мир замирает. Я начал брать с собой удочку, чтобы чем-то заняться, а не просто стоять и глазеть на горизонт.

— Как я?

— Именно. Хотите подержать удочку?

Мария негромко рассмеялась, а Колин продолжил:

— И потом, кажется, окружающие немного напрягаются, когда я стою здесь и о чем-то думаю. Как будто я замышляю что-то нехорошее. Несколько дней назад, когда у меня еще не сошли синяки, я бы их попросту перепугал.

— Значит, вы созерцатель.

— Сомневаюсь. А вот вы похожи на человека, который любит размышлять. О своей жизни. О целях. О мечтах.

Мария покраснела. У нее словно язык отнялся. Она невольно согласилась с Сереной: Колин действительно был… классный. Она прогнала эту мысль, не желая переходить опасную черту.

— Вы не против? — спросил он, указывая на место рядом с ней, а потом наклонился и взял коробку с наживкой. — С этого места мне ничего не удается поймать.

Его слова застали девушку врасплох.

— А… да, конечно. Но если вы не очень удачливый рыбак, сомневаюсь, что на этом месте вам повезет.

— Скорее всего, так и есть, — согласился он, подходя.

Колин поставил коробку под ноги, соблюдая дистанцию между собой и Марией.

— Зато не придется говорить громко.

В отличие от нее, он был совершенно спокоен. Колин забросил наживку на новое место и, подавшись вперед, слегка подергал леску.

— Ваша сестра очень необычна, — сказал он спустя несколько секунд.

— То есть?

— Наше знакомство началось со слов: «Эй ты, парень с разбитым лицом!»

Мария улыбнулась, подумав, что это очень похоже на Серену.

— Да уж, она такая.

— Скорее, подруга, чем сестра, да?

— Это она вам сказала?

— Нет, я сам понял, когда вы сидели в баре. Нетрудно догадаться, что вы очень близки.

— Да, — признала Мария. — А у вас есть братья или сестры?

— Две старших сестры.

— Вы общаетесь?

— Не так, как вы с Сереной, — ответил Колин, подергивая леску. — Я люблю их, но наши жизненные пути разошлись.

— В смысле?

— Мы редко видимся. Раз в два месяца примерно. В последнее время мы стали общаться чаще.

— Да, не очень радужно…

— Уж как есть.

По тону его голоса стало ясно, что обсуждать эту тему дальше он не хочет.

— Серена сказала, что вы в одной группе? — спросила Мария, попытавшись сменить направление беседы.

Он кивнул.

— Она перехватила меня по пути в библиотеку. Видимо, вы рассказали ей, как я выглядел в тот вечер, и в ее мыслях все сошлось. Неудивительно, учитывая разбитое лицо.

— Ну, все было не так страшно… я даже не особо об этом думала.

Колин повел бровью, и Мария пожала плечами.

— Ладно, ладно, я, наверное, и правда немного испугалась, когда вы вышли из машины.

— Логично. Было поздно, и вы застряли черт знает где. Собственно, поэтому я и остановился. Во-первых.

— А во-вторых?

— Вы девушка.

— Думаете, ни одна девушка не в состоянии сменить колесо?

— Нет. Но моим сестрам и матери точно понадобилась бы помощь. И мне показалось, что вам не очень-то весело.

Она кивнула:

— Спасибо.

— Вы уже поблагодарили.

— Да, но почему бы не сказать еще раз.

— О’кей.

— «О’кей»? — уточнила Мария с улыбкой.

— Я всегда это говорю, когда кто-то констатирует факт, вместо того чтобы задать вопрос.

Мария наморщила лоб.

— Да, наверное, вы правы.

— О’кей, — повторил Колин, и она невольно рассмеялась и наконец немного расслабилась.

— Вам нравится работать в баре? — спросила Мария.

— Да, вполне, — ответил Колин. — Денег на жизнь хватает, график я могу выбирать сам, и чаевые неплохие. Но, надеюсь, мне не придется стоять за стойкой всю жизнь. Я мечтаю о другом.

— Серена сказала, вы хотите стать учителем.

— Да, — подтвердил он. — Кстати, а где она?

— Развлекается с друзьями. Сначала они походят по барам и послушают музыку, а потом, наверное, пойдут в клуб на вечеринку.

— А почему вы не с ними?

— Я немного старовата для студенческих вечеринок, вы так не думаете?

— Не знаю. Сколько вам лет?

— Двадцать восемь.

— Мне тоже двадцать восемь, и я еще учусь.

«Да, — подумала Мария, — я в курсе».

— Значит, вы ходите на студенческие вечеринки?

— Нет, — ответил Колин, — но не потому, что считаю себя слишком старым. Я в принципе не хожу на вечеринки. И в бары.

— Но вы работаете в баре.

— Это другое.

— Почему?

— Потому что там я занят делом. И в любом случае «Пит» — не из тех баров, где можно впутаться в неприятности. Это почти ресторан.

— А вы часто впутываетесь в неприятности в барах?

— Да, раньше бывало, — признался он. — Но не сейчас.

— Но вы же сказали, что не ходите по барам.

— Именно потому я и не попадаю в переделки.

— А клубы?

Колин пожал плечами:

— Зависит от того, что за клуб, и от компании. Но обычно я в клубы не хожу. Только изредка.

— Потому что вы и там впутываетесь в неприятности?

— В прошлом — да.

Она задумалась над его словами, а потом опять посмотрела на небо. В нем сияла луна, и оно начинало медленно чернеть. Колин наблюдал за Марией. Оба помолчали.

— А… какого рода неприятности? — наконец спросила девушка.

Он приподнял удочку и подергал леску, прежде чем ответить.

— Драки.

Сначала Мария решила, что ослышалась.

— Вы часто устраивали драки в барах?

— Несколько лет назад я постоянно это делал.

— А зачем?

— Ну, парни обычно ходят в бар по четырем причинам — чтобы выпить, потусить с друзьями, подцепить девушку или подраться. Я совмещал все причины.

— Вам самому хотелось подраться?

— Да, как правило.

— И сколько раз это с вами случалось?

— Не совсем понимаю…

— Сколько раз вы влезали в драки?

— Честное слово, не помню. Наверное, больше ста.

Мария моргнула:

— Вы сто раз дрались?

— Ну да.

Она просто растерялась с ответом…

— Зачем вы об этом говорите?

— Потому что вы спросили.

— А вы отвечаете на все вопросы, которые вам задают?

— Нет.

— Но вы решили, что вполне нормально будет рассказать мне об этом?

— Да.

— Почему?

— Я так понимаю, вы юрист?

Мария сделала резкий вдох, смущенная внезапной сменой темы.

— Это вам Серена сказала?

— Нет.

— Тогда откуда вы знаете, что я юрист?

— Ниоткуда. Просто вы задаете много вопросов. Так себя ведут большинство юристов.

— Учитывая ваше прошлое, у вас, наверное, большой опыт общения с ними?

— О да.

— До сих пор не верится, что вы вот так взяли и рассказали мне про это.

— А почему бы и нет?

— Когда люди знакомятся, обычно они помалкивают о своем участии в пьяных драках.

— О’кей. Но я же сказал, что больше не дерусь.

— А в тот вечер?

— Я возвращался с матча в Ассоциации смешанных единоборств. Это совсем не то…

— То есть вы все-таки деретесь?

— Я занимаюсь спортом. Это как бокс или тхэквондо.

Мария взглянула на него, прищурившись.

— Бои в клетке? Без правил?

— И да и нет, — ответил Колин. — Правила есть. И их много. Хотя поединки бывают жестокими.

— Вам нравится жестокость?

— Мне полезно выплеснуть агрессию.

— Зачем? Чтобы не влипнуть в неприятности?

— В том числе.

Он улыбнулся, и впервые за долгое время Мария поняла, что не в силах подобрать слова.