Удивлять!

Николай Яременко, 2020

Атмосферное возвращение в начало 90-х: каким тогда были отношения между преподавателями и студентами, какие страсти кипели в душе молодых.

Из студенческой юности мне сильно в память врезался один эпизод. Оказавшись в экспедиции на берегу Белого моря, недалеко от Полярного круга, уселись как-то все участники той поездки своей небольшой группкой на пригорке возле дома, где жили. Не скажешь даже, что дело было вечером, потому что закат сменялся не ночью, а лишь сумерками, почти сразу переходя в восход. Поэтому на часах было уже за полночь.

Все смотрели на этот закат. Каждый думал о чём-то своём. Кто-то умеет думать молча, кто-то — только вслух. У некоторых с возрастом последнее умение проходит, у некоторых — нет.

Она, старший преподаватель кафедры русской литературы, смотрела вдаль и вдруг — восторженно и одновременно растягивая слова — произнесла:

— Вот интересно, почему солнце при закате такое особенно большое и особенно красное?

И всем собравшимся становилось понятно, что перед ними натура ищущая, мятущаяся, творческая, способная увидеть в природе что-то большее, сформулировать это с особым чувством и эмоцией. И крестьянки любить умеют, говорил по другому поводу классик. Но она, хоть и казалась в лучах закатного солнца пастушкой, но была уже кандидатом филологических наук и прочая-прочая-прочая. Да и пастушок у неё был. Со штампом в паспорте и вечно нечёсаной бородой. Он был физик — в том смысле, что школьный учитель физики. И как человек аккуратный, последовательный и основательный, он знал, что на любой вопрос надо давать исчерпывающий ответ. Спросили про солнце — почему на закате оно а) большое и б) красное — значит, так же по пунктам и надо отвечать:

— Понимаешь, солнечный свет при закате должен проходит через значительно больший слой атмосферы, коротковолновые цвета ослабевают и теряются, а длинноволновый красный остаётся. Поэтому солнце и кажется красным. Теперь объясню, почему оно большое. Угловой коэффициент преломления лучей… — ну и так далее.

«Жаль, что сейчас уже не 60-70-е годы, когда актуально было противопоставление «физиков» и «лириков», можно было бы где-то это описать», — подумал я тогда. Мне вообще тогда казалось, что всё надо описывать. Представлялось, что жизнь — это такой набор цитат, фактов, проявлений чего-то большего. Вот накопишь этого с лихвой — и сконструируешь на бумаге пьесу, повесть или целый роман.

Конец ознакомительного фрагмента.