Шутки ремесла
В этой книге автор представил удачно им освоенный жанр, квинтэссенцию поэзии – эпиграмму. Эти миниатюрные произведения, вполне законченные, с завидной кульминацией отличаются меткостью и лаконичностью суждения, предельной конкретностью и касаются «вечных вопросов». Классификация эпиграмм выдержана в классическом античном стиле. Во втором цикле стихов, восьмистишиях – избранной форме философских размышлений, читатель ознакомится с ответами на вопросы непреходящего значения – о ком, о чем и как.
Оглавление
- Шутки ремесла
- Вступление
- Восьмистишия
- Эпиграммы
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Шутки ремесла предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Восьмистишия
Мысли — краски на холсте жизни
Говори правду, тогда
Не придется ничего запоминать.
Пословица
Хоть, как Адам, тысячелетье проживи,
А все равно мир этот не поймешь.
Одни по гроб в труде, как муравьи,
Но жизнью проданы судьбе за грош.
Заботы у других — хоть с мертвеца — урви.
И сходит им все с рук, как с гуся дождь.
А потому крючок ума пытливо навостри.
Пусть миру не пригож, но душу ты спасешь.
Парадоксальное явленье
Парадоксальное явленье,
Но без него не обойтись:
Чтобы познать как надо жизнь,
Должно свершиться… преступленье?
Сперва разбить чужое сердце,
Своё вслед присовокупить,
Потом учиться их ценить —
Своё и не своё, усердствуя.
Здоровым можешь быть, как бык
Здоровым можешь быть, как бык,
И духом — подлинным героем,
И всемогущим из владык —
Да, это благо, но пустое
И бесполезно, так: ярлык,
Коль не обласкан ты любовью.
Раз сердцем счастье не постиг,
Жизнь — суета и празднословье.
Звать пчел не надобно цветку
Звать пчёл не надобно цветку.
Ему достаточно раскрыться.
Сумей и ты так проявиться,
Чтоб был подобен маяку.
Дай свету вырваться наружу,
Гонцу гармонии души.
Там, только там, её жемчужины.
Так поступь добрых дел верши.
Ни о чем не печалься зараней
Ни о чем не печалься зараней.
Если горе — его не сволочь.
А вот новое лихо нагрянет,
То, что в думах — притянет точь-в-точь.
И не радуйся розовым грезам.
Чего нет, ты не предвосхищай.
Не ликуй и под гору, не ерзай:
Впереди ждет подъем — это знай.
Не надо спорить с дураком
Не надо спорить с дураком
Да и совет давать не стоит,
Лишь разозлишь при всём при том.
К нему ты присмотрись поболей
И будь терпеть его готов
До времени, чем черт не шутит,
Бывает и у дураков
Нет-нет да что-то «зашурупит».
Мы любим — медом не корми
Мы любим — медом не корми —
Давать другим советы.
Себя мудрейшими людьми
С апломбом мним при этом.
Когда же выпадет черёд
Самим последовать совету,
На ум он даже не идёт:
Всю мудрость сдуло ветром.
Совет — советом, только знай
Совет — советом, только знай,
Поступок, все-таки — оракул.
Когда сын вырос, вспоминай,
Что стало добрым знаком?
Ведь не рецепты ж, что давал
На всякий случай жизни.
Он все поступки перенял
Твои — и плюсы их, и измы2.
Уходим мы, но остается неизбывной
Уходим мы, но остается неизбывной
И неизменною одна лишь Красота.
Что наша жизнь? Искания и перспектива,
Пока не предадут забвенью нас лета.
А Красота нетленна, вечно в настоящем,
Как и неугасим её ориентир.
Она и есть Бог на земле, ее задача —
Спасти от демонической проказы мир.
Не обязательно быть сильным
Не обязательно быть сильным
Или богатым слыть, как Крез3,
Чтоб оказать бедняге милость.
Другой важнее интерес:
Помочь тому, кого сразила
Беда. Добро — такой «собес»,
С ему лишь свойственною силой —
Вздымать сердца аж до небес.
Твори добро — тебе воздастся
Твори добро — тебе воздастся.
Ведь только к жертвенной душе
Оно способно возвращаться,
Зато сторицею уже.
И ежели не ощутимо,
То осознаньем правоты:
Добром поделишься с другими,
А радость получаешь ты.
Видишь цель — охотнее идти
Видишь цель — охотнее идти.
Помни все ж о предостереженье:
Впереди козла не обходи,
Позади — коня: есть опасенье.
Дурака увидишь — сразу вон.
Принимай немедленно решенье.
Обходи его со всех сторон,
А иначе будут потрясенья.
Да, выбор в общем не простой
Да, выбор в общем не простой,
Но нет его вернее:
Коль будешь сладким — с головой
Съедят, не пожалеют.
А будешь горьким — тоже край,
Жди: выплюнут, охаяв.
Так что середку выбирай.
Вопрос: она какая?
Иного видишь — он молчит
Иного видишь — он молчит,
Но злым огнем глаза сверкают,
Вслух ничего не говорит —
Он черствым сердцем осуждает.
Другой с утра уже бубнит,
Слова по ветру улетают.
Вот этот, говоря, молчит —
Он никому не досаждает.
Открыть ты можешь кое-что
Открыть ты можешь кое-что
Жене, друзьям и детям.
Они заслуживают то:
Доверье и секреты.
Но открывать всего нельзя.
Будь в этом деле беспристрастным.
Что доверять им надо — «за»,
Но слишком доверять опасно.
Ах, как же женщина мила
Ах, как же женщина мила,
Когда она тебя волнует,
И пылким взором озорует,
И ждет, как бы спалить дотла.
Но сто очков вперед даст та,
Кто сердцем за тебя страдает.
В ней солнце — кротость. Теплота
Души не жжет, а умиляет.
Когда успешен ты в делах
Когда успешен ты в делах,
Людьми ты уважаем.
Случись, остался на бобах,
Те люди — волчья стая.
И хорошо еще когда
Они лишь отвернутся,
А то ведь — ну, совсем беда —
Задрать тебя возьмутся.
Все, что было, миновало
Все, что было, миновало,
Не осталось и следа.
Что с теченьем пробежала,
Следом уж не та вода.
Жизнь проживши много лета,
Ты на них не уповай.
Песня та тобой пропета,
Новой можешь — удивляй.
Бездонна жадность — в эту пропасть падать
Бездонна жадность — в эту пропасть падать
Возможно бесконечно и не знать,
Чего корыстный хочет. А ведь ада
Иль рая ощущенья может дать
Уже при жизни сердце жадное
Иль тороватое4 — как воспитать!
Но скряге ничего не доказать.
Для ненасытных и нектар стать может ядом.
Как тяжело на гору бут
Как тяжело на гору бут
Поднять — тому сам бог свидетель.
А сверху вниз — лишь подтолкнуть —
Падет, и не догонит ветер.
Аналогично нас влекут:
Наверх — любая добродетель,
А вниз — не вырваться из пут —
Пороки все на свете.
Извечна заповеди суть
Извечна заповеди суть.
Вверяйся ей — поймешь свой путь:
Не говори обиняком.
Скажи приятно, прямиком.
Не говори образных слов,
Раз сердцу в тягость счастья ков.
И ими зря не ублажай,
Коль в нем вранья, хоть отбавляй.
И без сучка, и без задоринки любви не сыщешь
И без сучка, и без задоринки любви не сыщешь.
Ее в природе вообще не может быть такой.
И даже там, где тороватость проявил Всевышний,
Надежды вовсе избежать — надежды никакой.
Но что же сводит два ее потока воедино?
Природное умение пристрастность укрощать:
У женщин мудрость — глупости не замечать мужчины,
И сила у мужчины — слабость женскую прощать.
Всю жизнь копил богатство скопидом
Всю жизнь копил богатство скопидом.
Что пользы в том, одна забота — трясся.
Но час придет предстать перед судом,
Что Господу представит? Чем запасся?
Увидит скряга вечный манускрипт,
Все голограммы собственных деяний,
И страх смертельный душу поразит,
Да время не вернуть на покаянье.
Хочу развеять заблужденье
Хочу развеять заблужденье
В понятье женской красоты,
Что для мужчины — наважденье,
Плод распалившейся мечты.
Очки лишь розовые снять,
На самом деле все увидишь:
Процентов восемьдесят — имидж,
А красоты-то — два на дцать.
Поверив на слово Гомеру
Духовным возрастом мы — дети
Духовным возрастом мы — дети.
Преуспеваем в нем тогда,
Когда несчастье нас пометит,
А не в беспечные года.
Упоминая Бога всуе,
Его подбитым боком чтим,
А отлегнет — не памятуем
И божьих слов не говорим.
Кто прошлого не понял своего
Кто прошлого не понял своего
И предков ни на грош не уважает,
Сознание того мертво.
Он снова этой жизнью проживает.
И все на те же грабли наступает.
Безнравственному падать не стерво.
Душе же — тяжкий плен бесправовой.
Она слепа — что делает, не знает.
Как сладок поцелуй детей!
Как сладок поцелуй детей!
Нет ничего его отрадней.
Здоровье их — всего важней.
Любовь — дороже миллиардов.
А что больней, чем их слеза?
То плачет во Христе иконка.
Страданий хватит за глаза
Всем за одну слезу ребенка.
Душа — не орган и неведомо какая
Душа — не орган и неведомо какая,
А о себе дает знать наперед.
Ведь разболится так — ничто не помогает,
Одну молитву только признает.
И нет тогда страшнее одиночества,
Как неуютность быть с самим собой,
Когда душа без имени, без отчества,
Снедаемая внутренней борьбой.
Совет Конфуция
Когда-то — как гласит преданье —
Конфуций8 выслушал вопрос:
— Добром ответить основанье
Есть на разнузданную злость?»
И был ответ — не назиданье —
Многозначителен, но прост:
— Будь справедлив ко злу, мирянин.
К добру с добром идти готовьсь.»
Не приведи, господь
Адам — в тоске, уж рай — не рай:
Душа болит, изныла плоть,
Но к чаду милостлив Господь:
«Привел вот Еву, не скучай.»
Но все пошло наоборот.
Попутал бес, и рай — прощай.
Пошла «не приведи, господь»
Оттуда поговорка, чай.
Учитесь жизнью наслаждаться
Учитесь жизнью наслаждаться,
Всем тем, что в поле ваших глаз:
Ценить, дружить, любить, смеяться —
Страдать сама научит вас.
Не прячьте взгляд, склоняя долу9,
Чтоб никого не замечать.
От мук ведь самопроизвола
Не мудрено и замычать.
О пути к благу
Шесть благ есть в мире — это знай.
Пути другого не пытай:
Достаток — с ним ты волен волей.
Здоровье — значимей тем болей.
Друг — что второй твой кровный брат.
Жена сладка речами — клад.
Послушный сын — твой правоверный.
И знанья — кладезь непомерный.
Просто верить ныне — блажь
Просто верить ныне — блажь.
Всё овеществленно.
Купишь всё и всё продашь,
Как с аукциона.
Всё посмели оценить,
Даже веру в Бога.
Научиться же ценить —
То таких немного.
Одиночеством не обделен
Одиночеством не обделен.
На других его вдоволь хватило б,
Но впервые я им обольщен.
Откровенье зима подарила.
Незапятнанный первенец-снег —
Красоты очистительной сила.
Я любуюсь им — сплин10 мой померк,
И душа наяву воспарила.
Советом можешь ты гнушаться
Советом можешь ты гнушаться,
А вот зеркал остерегись.
За жизнь твою нельзя ручаться:
Смотрясь, умрешь, как и нарцисс.
При близком сходстве по судьбе
Замечу все же сразу я:
Его смерть — от любви к себе,
Твоя — от безобразия.
Мы крутим жизнью, как шарманку
Мы крутим жизнью, как шарманку,
Коснея сердцем и душой.
Себя бы вывернуть изнанкой:
Коросту снять, как сухостой.
Нельзя ж их превращать в болванку.
Да не такой вопрос простой.
Смогли свершить души огранку
Лишь Августин11, Руссо, Толстой.
Мы в вечное, бескрайнее
Мы в вечное, бескрайнее
Мечтаем заглянуть,
Забыв: необычайное —
Не Там, не Где-нибудь.
Ведь все великолепие
Не в вечности как раз.
Момент гораздо трепетней:
Важней Здесь и Сейчас.
Всяк — счастья своего кузнец
Всяк — счастья своего кузнец.
За ним в погоню не бросайся.
Руками разве ловят зайца?
А что же взять за образец?
Имей привязанность не к людям
И уж тем болей не к вещам.
Цель праздник сотворит из будней,
Когда послужит ум делам.
Жизнь-жизнь! Твой путь непредсказуем
По Палладу12
Жизнь-жизнь! Твой путь непредсказуем.
Живем, как по морю плывем.
Одним даешь ты отказную —
Об их мы смерти узнаем.
Другим же — шанс: счастливый случай.
Он, кормчий, в гавань путь найдет.
Но и попутный ветр могучий
Твой все равно к концу ведет.
Ученье — свет, а неученье — тьма
Ученье — свет, а неученье — тьма.
Не абсолютно это утвержденье,
Точней сказать, условное весьма.
Попробуем продолжить рассужденье.
От знаний проку нет, один дурман,
Хоть все науки изучи со рвеньем,
Коль пользы не извлек, то кутерьма
Всего лишь в голове да утомленье.
Грех — это отвергать красоты жизни
Грех — это отвергать красоты жизни,
Сведя ее к пределам мрачного угла.
Тогда она — вся сгусток зла
И давит-давит разум извне.
Да, жить не просто, надобно уменье,
Чтоб ракурс жизни вовремя сменить
И не в отчаянье, а с вдохновеньем
Да так, чтобы ее хотелось повторить.
Что Янус? У иного лиц под тыщу
Что Янус13? У иного лиц под тыщу.
Найдется и такой, кто без лица.
Тот — лицедей, и маски — его пища.
Похож он на духовника-творца.
А этот ненасытным волком рыщет,
Где б ухватить удачу на живца
Или ползет ниже травы, водицы тише:
Убор — без плоти иль голы телеса.
Какой отец не хочет видеть смену
Какой отец не хочет видеть смену
Себе достойнейшего образца?
Но прежде сам готов будь к перемене,
Чтоб довести учебу до конца.
Лет до пяти сын для тебя — что царь.
С пяти и до пятнадцати — слуга.
С пятнадцати — твой друг, а не школяр.
И сын — мужчина, а не пустельга14.
Почти по Мимнерму15 — античная лирика
Промчится молодость стрелою
Стремительно, как чудный сон.
Нависнет вслед над головою
Презренной старости хитон.
Живой рассудок затуманит,
Глазам изрядно навредит.
Стремилась юность ввысь с мечтами,
А старь-то книзу норовит.
Зебра — не зебра, но чересполосица
Бытует мнение, что жизнь сравнима с зеброй:
Предстанет белой — кажется из роз,
А черною нависнет — вымотает нервы
Да так, что никаких не хватит слез.
Своя в том правда, спору нет, а вот по мне бы
Сравнить с доскою шахматной пришлось.
Ведь каждый в жизни шаг — угадывать свой жребий,
Как и в игре: пошел — ждешь: удалось?
Что в думах, то и в чувствах
Что в думах, то и в чувствах.
Ведь в чувствах — дум свеченье.
От этого искусства —
Успех иль невезенье.
Выходит круг замкнулся?
С фортуны взятки гладки?
Чтоб в жизни не лохнулся,
Меть в мыслях уж в «десятку».
Познай себя
По Лао-Цзы16
Когда ты знаешь, что всего не знаешь,
И это откровенно признаешь,
Во мнениях людей так поднимаешь
Себя, что на глазах у них растешь.
А вот не знать того, что ты не знаешь,
И скудоумие не признавать,
То уж — болезнь, которой так страдаешь,
Что пользы нет ее и врачевать.
Ход вещей в природе
Лишь стоит капле масла на воду попасть,
Она сама собою тут же разрастется.
А сплетник удержать чужой секрет не властен.
Ему разблагостить его страсть как неймется.
А малый дар при упражнении растет,
И знанье у активного, коль не тупица.
Таков вещей в природе нас влекущий ход.
А мы — ее неотделимые частицы.
Заботы о завтра
Забот о завтра, что песка морского
У женщины до той поры, пока
Себе для брака ловко не изловит
По подходящим меркам батрака.
С мужчиной происходит все иначе.
Ведь для него что будущее? Сон.
Пока жена его не озадачит,
И ролью поменяется с ней он.
Добро — добром, да только отношенье
Добро — добром, да только отношенье
К нему не каждого из нас равно.
Ответит доброхот благодареньем,
Бесчувственным забудется оно.
А наглый наглость большую покажет.
Но вывод оставляем за собой:
Ответит на добро добром любой.
А вот на зло — добром, то дело лишь отважных.
И возмущению знай цену
И возмущению знай цену,
Чтоб с обстоятельством сошлось,
И ты — герой семейной сцены,
Когда своих ты — пастырь слез.
Поменьше слабонервных всплесков,
А лучше средних, с ярким блеском.
Знай: неожиданный налет
Костер любви сильней зажжет.
Закроет туча белый свет
По Солону17
Закроет туча белый свет,
Прольется дождик тотжечасно.
И молнии слепящий жест
Ответ находит в громе гласный.
Лишь у владык народов нет
Любви и разума к несчастным.
И гибнет, гибнет тот народ,
Что в плен к тирану попадет.
Всегда будь тем, кто есть на самом деле
Всегда будь тем, кто есть на самом деле,
Хотя другим увидеть захотят.
Так появляются Левши, Емели,
Иль переметная сума опять.
Тебе с двумя лишь надобно сравниться:
С тем прошлым человеком, кем ты был,
И с тем, кем быть, чтоб мог определиться,
И понапрасну не потратить сил.
Путь к величию
На пути к величью непременно
Надо шесть преград преодолеть:
Вялость — воли нет, не встать с колена;
Похоть — засосет, как круговерть;
Не терять здоровье ни на йоту;
Пуповину мест родных отсечь;
Не впадать в довольство беззаботно
И не трусить, страх — дамоклов меч.
Тактичность
Интеллигентный человек
Не скажет слов таких вовек:
«Как дура дурою была,
Так дурой и осталась!»
Он тонкий сделает намек,
Не прозвучит тот, как упрек:
«Знать, власть над нею так мала,
Что время зря старалось.»
Бывает, важное уже приспело
Бывает, важное уже приспело
И вертится на языке волчком,
Но вечное сомненье одолело,
И ты молчишь, ссылаясь на потом.
Потом? Что минуло, уже не наверстаешь.
Яичко дорого пасхальным днем.
Заперши чувство, то ли запылаешь
И с красным будь поласковей словцом.
О силе духа
По иранской книге «Авеста18».
Тот человек сумеет сильным стать,
Кто может с демонами совладать:
— Всему знай меру, алчность прочь гони;
— Не делай зла, что пагубе сродни;
— Презрей боязнь, коль долго хочешь жить;
— Не отпускай для похоти вожжи;
— Досаде никогда не потакай.
Без этих пяти «без» расти, мужай.
Не совершай неправых дел
Не совершай неправых дел,
Хоть окажись на кромке бездны.
Возьмешь ты жертву на прицел,
А попадешь в себя возмездьем.
А с делом правым не тяни.
Оно не подлежит отсрочке.
Ты верность доброте храни,
И будет имя непорочным.
Три девицы под окном
— Какая боль! Какая боль!
Нет сил! — и Сердце застонало.
— Не вечна горестная доля.
Забудешь.-Время утешало.
А Память, вечности слуга,
(Что ей на верность присягала),
С усмешкою издалека:
— Я буду навещать, — сказала.
Когда порок от рук отбился
Когда порок от рук отбился
И дело грязное свершил,
Чтоб он его не повторил —
Карать, дабы своей виной казнился.
А чтобы нравы расцвели,
Как разум сердца, разум воли,
Смотри их не перехвали,
А вот в пример ставь да поболей.
Остаткам сладкого вина
по Анониму
Остаткам сладкого вина,
Забытым надолго в сосуде,
Минует время — грош цена:
Закисшим уксусом всё будет.
И в жизни так: коль старику
Одни подонки остаются,
В перерожденье на веку
Они в нем желчностью прольются.
То, что пропало безвозвратно
То, что пропало безвозвратно,
Накрылось медным тазом, в общем, —
И дураку уже понятно,
То не оплакивать, короче.
Имея ж в малом иль в достатке,
И что ценил, храня подспудно,
Другие, братец, тут порядки —
Оплачь, раз совести подсудно.
Не верь устам сладкоречивым
Не верь устам сладкоречивым —
Увиденному только верь
И сердцу, ставшему счастливым,
Блаженством выше Кордильер19.
И в мире Веры растворится
Тогда безмерная Любовь.
Среди бесчисленных миров
Твой станет вечной единицей.
В ракурсе дружбы
По древневосточной книге
Делись последней даже крохой;
Когда берешь, то меру знай;
Расспрашивай, но без подвоха
И тайну другу доверяй.
И не скупись на угощенье;
Сам угощенье принимай.
Вот дружбы предопределенья,
Все шесть, как есть, запоминай.
Определись
по Лао-Цзы
Раз по пятам идет унынье,
Прошедшим, стало быть, живешь.
Когда гроза тревог нахлынет,
Со страхом день грядущий ждешь.
А если в мире пребывает
Твоя довольная душа,
Ты — в настоящем означает.
И жизнь легка и хороша.
Осеребренной вербы веткой
Осеребренной вербы веткой,
Салютной выгонкой тюльпана
И каплей росного тумана
Душа так хочет стать нередко,
Не сознавая, что стремленьем
Бок о бок с жизнью мы идем,
Но в мыслях с ложным самомненьем:
Саму природу превзойдем.
О женской верности
По Пентафию
Доверив морю корабли,
И то надежды не теряешь.
А душу женщине вверяешь —
На милость уповай петли.
Ведь добродетельных нет жен.
А если встретишь и какую,
То вскоре будешь огорчен:
Добро во зло перефасует.
Постиг бессмысленность печали
Постиг бессмысленность печали.
Впредь ничего не жду от вас.
Самонадеянность едва ли
Шанс от отчаянья вам даст.
А я теперь ращу цветы
И дни забыл считать, счастливый.
Нет ожиданья — нет зазыва.
Я — весь во власти красоты.
На то она и голова
На то она и голова,
Чтоб направляла чресла,
Да только справится едва,
В высоком сидя кресле.
То кресло в плен берет ее
И деформирует опасно,
Но ту лишь, убежденье чьё:
— Извольте, я на всё согласна.
Лаконизм Бальзака
Всего-то десять точных фраз,
Чтоб стало ясным все для нас.
Иной же брак свил как полвека,
А кто жена — не докумекал.
Годы уходят, а время сжимается
Годы уходят, а время сжимается.
Больно. Пружинимся. Не сожалей.
Осень на сердце — слезливее с ней.
Но жизнь однако на том не кончается.
Жизни самой ничего нет ценней.
Боль, удовольствие перемежаются.
Части пути. Вывод сделать сумей.
Счастье спокойным трудом достигается.
Одни умеют уходить в себя
Одни умеют уходить в себя.
Похвальны процедуры медитаций.
Но мне они ничуть не пособят.
Кручина — для цветов души зима.
А потому, как надо понимать,
Ей хочется своей весны дождаться,
Чтоб ветвью, хоть одной, в цвету купаться
И птичку певчую сводить с ума.
Пора настанет рано или поздно
Пора настанет рано или поздно —
По настроенью женщина живет,
Нет правил для нее, сам Бог не создал, —
Когда всем существом своим поймет:
Была бы ей дана господня воля,
Она бы поступила точно так
Предусмотрительно, как самка богомола.
Жизнь вынуждает на подобный шаг.
Как узнать человека?
Узнать не так-то просто человека.
Твердят: пока не съешь пуд соли с ним.
Путь долгий, по другому убедим:
Остаться с глазу на глаз с имяреком,
И показное все с него слетит.
Лицо покажет и в порыве страсти.
Ум естества ее не приукрасит.
Где сердце царь — там ум молчит.
Когда нет бодрости, теряем ум.
Когда нет бодрости, теряем ум.
А без него деревянеем телом.
Лукавый рад: находка — пустодум,
Для адского костра как раз созрел он.
Сосите имя сладкое Христа,
Сосите в нашем сердце постоянно
И духом преуспеете. Пуста
Душа в плену разгульного обмана.
Надеяться — надейся
Надеяться — надейся, но не будь
Рабом надежды неосуществимой,
Иль сложится судьба невыносимой,
И станешь лямку за других тянуть.
Не дай себя фортуне обмануть,
Надеждам будь разумным господином.
Их повелителю начертан путь
Побед над миром всем неоспоримо.
Как много тем для размышлений
Как много тем для размышлений
Дает нам жизнь, да вот беда:
Мы лишены и осмысленья,
И времени на то всегда.
И прибавляем годы к жизни,
А надо б жизнь — к своим годам.
Перед лицом нависшей тризны
Жалеем с горем пополам.
Жизнь так устроена облыжно
Жизнь так устроена облыжно,
Все с точностью наоборот.
Кто мил нам — тот в краю неближнем,
А чуждый — под рукой живет.
Но есть еще неправый ход,
И оттого тоскливо взгляду.
Зачем устроил так Господь,
Что недалекие все рядом?
Про Адама-негодяя
Адам, хоть первый человек,
А оказался негодяем.
Он Богом изгнан был навек
За непотребное из рая:
На лесть спольстившись сатаны,
Отведал яблоко, какого —
Потомков тяготы видны —
Переварить никак не могут.
Жизнь столь же коротка, как воробьиный нос
Жизнь столь же коротка, как воробьиный нос.
И все проходит мимо нас неотвратимо.
Одно лишь неизменно, что нас ждет, — погост.
Смерть даст отмашку, срок свой не продлим мы.
Все перед ней равны: чернь, знать, пигмей, колосс,
Скупой, простак, и с головой, и одержимый.
И ежели ты здесь у жизни баловень любимый,
Для смерти чин — не чин: всех в земляной компост.
Где нравы доброты и в рост, и в цвет
Где нравы доброты и в рост, и в цвет,
Они значенье большее имеют,
Чем свод благих законов. В чем секрет?
Там истины цветут благоговея,
А мы под них равняем свой портрет.
Но для кого-то — зряшная затея.
И вот от них, безличностных, жди бед.
О чем уже законы порадеют.
Впервые делает шажок
Впервые делает шажок
Дитя, само не знает:
Родилось, а уже порок
Его подстерегает.
А потому один урок
Пусть с детства изучает —
Не делать зла, такой зарок
Всю жизнь себе внушает.
Живи по принципам, чтоб устремлений
Живи по принципам, чтоб устремлений
Других не знало сердце никогда:
Науки-битвы-женщина, тогда
Не уподобишься при жизни тени,
И мать не будет за себя страдать,
Что родила тебя пускай не гением,
Что захотела молодость отдать
За то, что сын — достойное творение.
Нет ничего томительнее ожиданья
Нет ничего томительнее ожиданья,
А для сидящего оно сильней вдвойне.
К сидящему приходит счастье подаяньем,
Потом лежмя лежит, как в беспробудном сне.
А у стоящего оно в походной стати:
С его шагами свой соизмеряет шаг.
Ступайте и обрящете — мир необъятен.
Движенье — жизнь, а жизнь — ценнейшее из благ.
Когда обижен ты судьбою
Когда обижен ты судьбою,
Несчастье ходит по пятам,
Есть средство как не быть изгоем-
Пошли беду ко всем чертям.
О ней не думай прежде сам.
Дашь пищу мыслью хоть одною,
Растет напасть сама собою
И не по дням, а по часам.
Семь раз отмерь — один отрежь
Семь раз отмерь — один отрежь.
Расчет довольно зрелый.
Заматереет плоть надежд,
Вслед самого и дела.
А то, что сделал второпях,
Не раз менять придется.
Так время твой оценит шаг,
А кто-то посмеется.
Любовь, надежды и слова
Любовь, надежды и слова,
Все ценное на свете
Бросают на него, едва
Отчет давая в этом.
Кто он, невидимый богач
В таком авторитете
Наи-пре-самый рвач?
А вот представьте — ветер!
Учись молчать и улыбаться
Учись молчать и улыбаться —
Оружья не найти мощней.
Молчишь — к тебе не подкопаться:
Проблемы не создал своей.
Улыбкой жизнь продлишь намного,
Друзей порадуешь всегда,
Врагов побесишь до изжоги.
Проблемы — как с гусей вода.
Иных людей природа чудным свойством одарила
Иных людей природа чудным свойством одарила.
Поговоришь с таким, как солнце изопьешь
И изнутри засветишься. От них берешь,
Но нет конца их свету, точно от светила.
А вот в других бесовская вселилась сила.
Ведь даже просто так, а мимо не пройдешь:
Потянут из тебя не свет, а жилы,
И холодом от них несет — не подойдешь.
По Птолемею21
Я знаю, что я смертен,
И что мой век не долог.
Но стоит в звездный полог
Мне только взор свой вперить,
Как мнится, что несусь
Уж в круговерти горней:
Я — гость сил чудотворных,
Съестным богов кормлюсь.
Вопрос — ответ
Как отличить — вопрос занятный —
Красивых девушек от умных?
Дождись, когда морозы хряпнут,
Легко увидишь по костюму.
На умных — шапочки в расцвет.
У красотуль — на них запрет.
Они прически берегут,
Чтоб не попасть под пересуд.
Что наша жизнь?
Что наша жизнь? Одно мгновенье.
Подумай, как же ты живешь?
Чтоб от нее ждать наслажденья,
Определись, что ей даешь?
Настанет время и не спросит,
Желаешь ты того иль нет,
Когда душе — так что готовься —
Держать за грешный путь ответ.
В тяжелой жизненной борьбе
В тяжелой жизненной борьбе
Держи в виду приоритеты,
И как представится тебе
Их выбирать, запомни это:
Ни златом и ни серебром
Не дорожи — доверься людям,
Всё измеряющим добром —
Тогда не знать худого суда.
О, человек, поберегись
О, человек, поберегись
Предать бессмертие забвенью,
За наслажденьем не гонись —
Не в том твое предназначенье.
А, просыпаясь, каждый раз
Себе давай такой наказ:
— Случись, почию вечным сном,
Душе ведь отвечать потом.
Раз откровенность так взаимна
Раз откровенность так взаимна,
Ну, думаешь подвоха нет,
Твой будет сохранен секрет
И распалишься до интима.
Однако наперед усвой:
Коль так легко поведать свой, —
Другим не выдавать чужого
Нет основанья никакого.
Мужчины лгут, но неумело
Мужчины лгут, но неумело,
И их партнершам без труда
Плоды фантазии незрелой
Так очевидны завсегда.
Тон виноватого мужчины
Непринужденность выдает.
Он ее рядит под невинность,
Но естества не достает.
Забвенье, леность и незнанье
По Амвросию Оптинскому22
Забвенье, леность и незнанье,
Три исполина наших бед,
Людское племя тяжкой дланью
Связали так — пощады нет.
А вслед коварная триада,
Стремясь быстрей развить успех,
Нас вводит в нераденье-грех,
Соблазн страстей — проделки ада.
Молитве со смиреньем предавайся
Молитве со смиреньем предавайся,
Безропотно гордыню подавляй,
В непогрешимости своей не заблуждайся,
А, мудрствуя, других не унижай;
Вниманьем и любовью возвышайся,
Усердием сомнения презрев,
Отрадой несказанной наполняйся,
С душой вступая в благостный распев.
Раз принцип твой: мол, хата с краю
Раз принцип твой: мол, хата с краю,
(На всё заведомый ответ),
Убейте, ничего не знаю,
Мне по душе нейтралитет —
На деле подразумевает
За равнодушием шлейф бед.
Оно молчаньем одобряет —
На сильного управы нет.
Уходит день натруженный
Уходит день натруженный.
На что же ночь дана?
Придет в дом очень нужная
Нам гостья-тишина.
Душа растет с ней, зреет.
А внутренний свой глас
Лишь рядом с ней сумеет
Любой понять из нас.
Как ни серьезен человек
Как ни серьезен человек,
Под детским обаянием
Уже он — никакой стратег,
А так, одно название.
Исчезнет важный вид, как снег
При солнечном старании.
Преображает детский смех
Любое состояние.
Избранник радости
Богатства нет, однако прилежаньем
Бедняк приносит радости себе.
В плодах труда — вся философия признанья
Того, чем обделен он по судьбе.
Он ее скупость восполняет созиданьем.
У богатея нет такого дарованья.
Вся правда в том: что есть, тем не богат;
Богатый тем, чему, хоть в малом, рад.
Сосредоточь свое вниманье
Сосредоточь свое вниманье
На жизни внутренней да так,
Трудясь, как раб, не кое-как,
Чтоб развивалось дарованье.
Тогда не будет и желаний
Других нисколько осуждать.
Не станешь сплетни распускать —
Не попадешь и сам в капкан их.
О целебной силе творчества
Когда страданье захватило, как цунами,
Отчаянье вот-вот готово поглотить,
Спасение — в одном, другого нет пути:
Заняться творчеством. Пройдут невзгоды сами.
Незнанию судьбы покорно поклонись,
Храм тайны возвеличь любовными словами
И с панорамой жизни честно объяснись.
Ведь созиданье — вид целебного бальзама.
Вообрази: ты — колесо
По Амвросию Оптинскому
Вообрази: ты — колесо.
Стремись жить по его подобию.
Крутясь, оно проходит всё,
Касаясь точкой лишь угодного.
Всем остальным стремится ввысь.
Жить точно так и ты учись.
А мы лежим с землей в обнимку,
Где встать, не можем выгнуть спинку.
Не сторонник парадоксов
Не сторонник парадоксов
Я стоических умов,
Что надежда — только фокус
Сжить печаль за будь здоров.
Да, надеясь, не бездействуй,
Дом отчаяния рушь,
Веру принимай в семейство.
Без надежды души — пустошь.
Три важные вещи
Определись, что в жизни для тебя всего главнее,
Сосредоточь свой ум на самых важных трех вещах,
Чтоб воду в ступе не толочь, себя надеждой грея
На результат другой при бестолковости в делах.
Вот три краеугольных камня твоего успеха:
Терпение — вожатый до победного конца;
Язык приятностей, влекущий, но не для потехи;
Уменье тайну сохранять и не терять лица.
Надгробная надпись
Весьма короткую сложил
Свою ты жизненную повесть
И быстро взят за грань могил,
Но словно дух, витает совесть.
Ей чистым призраком кружить,
Увековечивая память.
Судьба не может не щадить
Тех, имя свято чье делами.
Оглавление
- Шутки ремесла
- Вступление
- Восьмистишия
- Эпиграммы
* * *
Приведённый ознакомительный фрагмент книги Шутки ремесла предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.
Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других
Примечания
2
Измы — (разг.) Общие не всегда одобрительные названия направлений в искусстве, философии, политике, науке и т.п., содержащие суффикс изм.
3
Крёз (др.-греч. Κροίσος, Крез, Крес; 595—546 до н. э.) — последний царь Лидии из рода Мермнадов, правивший в 560—546 гг. до н. э. Считается, что Крёз одним из первых начал чеканить монету, о этой причине он слыл в античном мире баснословным богачом.
5
Гоме́р (др.-греч. Ὅμηρος, VIII век до н. э.) — легендарный древнегреческий поэт-сказитель, создатель эпических поэм «Илиада» (древнейшего памятника европейской литературы) и «Одиссея».
6
Еле́на Прекра́сная (Троя́нская, Спарта́нская; др.-греч. Ἑλένη) — в древнегреческой мифологии прекраснейшая из женщин
Когда её супруг Менелай отсутствовал в Спарте, Елена была похищена троянцем Парисом, чем подан был повод к троянской войне.
7
Пенелопа (др.-греч. Πηνελόπη, лат. Penelope) — в древнегреческой мифологии супруга Одиссея, героиня гомеровской «Одиссеи». Отправившийся на Троянскую войну Одиссей отсутствует около двадцати лет, его считают погибшим и в его доме к Пенелопе собираются многочисленные женихи — числом более ста. По внушению Афины Пенелопа обещает стать женой победителя в стрельбе из богатырского лука Одиссея. Как раз в это время наконец-то возвращается и сам он и убивает всех женихов из указанного лука.
12
Паллад (др.-греч. вторая половина IV века н. э.) — древнегреческий поэт. В Палатинской антологии ему принадлежит 151 эпиграмма (ещё 23 фигурируют в антологии под его именем, но истинность авторства не доказана).
13
Янус (лат. Jānus) — в древнеримской мифологии — двуликий бог
Изображался с двумя лицами, обращенными в противоположные стороны (к прошедшему и будущему). Одно его лицо было лицом молодого, безбородого человека, смотрящего в будущее, другое — лицо бородатого старца, обращенное в прошлое.
15
Ми́мнерм (др.-греч. Μίμνερμος) из Колофона — греческий поэт, писавший в жанре элегии. Его расцвет пришелся на 630—600 гг до н. э.
16
Лао-цзы (Старый Младенец, Мудрый Старец, VI век до н. э.) — древнекитайский философ VI—V веков до н. э., которому приписывается авторство классического даосского философского трактата «Дао Дэ Цзин»
17
Соломон — третий еврейский царь, легендарный правитель объединённого Израильского царства в 965—928 г. до н. э., в период его наивысшего расцвета.
18
«Аве́ста» — собрание священных текстов зороастрийцев, старейший памятник древнеиранской литературы, составленный на особом, более нигде не зафиксированном языке, называемом в иранистике «авестийским». Согласно пехлевийским источникам, откровение, полученное Заратустрой от Ахура Мазды, было собрано его царственным покровителем Кави Виштаспой и записано золотыми чернилами на 12 тысячах воловьих шкур.
19
Кордильеры — величайшая по протяжённости горная система земного шара, простирающаяся вдоль западных окраин Северной и Южной Америки.
20
Оноре́ де Бальза́к — французский писатель, один из основоположников реализма в европейской литературе. Имеется ввиду произведение — «Физиология брака. Размышления.»
21
Клавдий Птолемей — позднеэллинистический астроном, астролог, математик, механик, оптик, теоретик музыки и географ. Жил и работал в Александрии Египетской (достоверно — в период 127—151 гг.)
22
Амвро́сий О́птинский (в миру Александр Михайлович Гренков; 23 ноября (5 декабря) 1812 — 10 (22) октября 1891) — священнослужитель Русской православной церкви, иеромонах. Прославлен в лике святых 6 июня 1988 года на Поместном Соборе Русской православной церкви; почитался при жизни как старец. Прообраз старца Зосимы в романе Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы».
