40 дней

Николай Стрижов

Философская фантастическая притча. Попытка понять смысл нашей жизни и о том, что нас ждет за ее пределами. Мы все видим в жизни тот или иной смысл, но смерть зачастую видится нам бессмысленной и несправедливой. Так ли это?

ДЕНЬ ТРЕТИЙ

Утром он чувствовал себя совершенно здоровым. Спать больше не хотелось. Организм полностью справился с вирусом.

Алексей зашел на кухню, открыл холодильник и долго задумчиво стоял перед ним. Захлопнув дверцу, он захватил старую потертую нейлоновую сумку, которую купила мама в далеких восьмидесятых годах и направился в ближайший магазин за продуктами.

Прямо у подъезда стояли несколько жильцов дома и успокаивали соседку с шестого этажа. Сергей не помнил, как ее зовут, но помнил ее дочку Машу. Маша училась в школе в классе пятом или шестом.

Алексей остановился, прислушиваясь к разговору.

— Да не плач ты, вернется она. Пошла к своим друзьям. Говорила высокая седая соседка в нарядном синем платье.

— Куда она могла пойти? На два дня? Ты подумай сама — девочке 12 лет!

— Милиция-то что сказала?

— Да вот она милиция. Женщина кивнула в сторону стоящего рядом участкового Славу.

Тот делал вид, что рассматривает свои ботинки. — В моргах нет, в больницах тоже. Ответил Слава, продолжая рассматривать ботинки.

— Ну вот и Слава Богу — жива значит. А молодежь сейчас знаешь какая! У них, как это — протест. Ага. Против всего протестуют. Скажешь им что-нибудь, а у них протест. Пойдет куда-нибудь к другу и там они вместе протестуют пока у родителей инфаркт не случиться или пока не проголодаются. Да. Тут у них протест сразу заканчивается. Перерыв на обед. А потом снова протестуют.

— Да она никогда даже на 5 минут не опаздывала, а тут 2 дня нет. Если бы она могла позвонила хотя бы — говорила соседка, вытирая слезы. — Какой протест? Она ребенок совсем.

— Ты то сама ей звонила?

— Звонила, конечно. Телефон вне зоны доступа.

— Это значит разрядился?

— Это значит выключен.

— Ой горе то какое. Девочка же еще совсем! Запричитала другая соседка с крупным лицом и большой волосатой родинкой на подбородке.

Из подъезда вышла красивая со вкусом одетая женщина в строгом синем платье. По-моему, с шестого этажа, отметил про себя Алексей. Увидев заплаканную соседку, она подошла к машиной маме и мягко взяла ее за локоть. — Это у вас ведь девочка пропала?

— Да, а что такое, вы что-то знаете? Заволновалась соседка.

Подошедшая девушка покачала головой, — У меня сын пропал, Павел. 18 лет. Вечером бабушке плохо стало. Он пошел к ней и не вернулся. 2 дня уже. А на девятом этаже у Веры Павловны из 301-ой квартиры муж не вернулся домой с работы. Он в ночную был, а утром не пришел. На звонки не отвечает, к рабочему телефону никто не подходит.

— Ой, прикрыв рукой рот сказала машина Мама. — Что же это? Сразу несколько человек!

— Не иначе маньяк какой объявился, со знанием дела сказала полная соседка с третьего этажа, но увидев неодобрительные взгляды продолжать не стала.

— Маньяк? Губы машиной мамы затряслись. Она с надеждой перевела взгляд на Славу. Несмотря на то, что Слава продолжал изучать свои ботинки он официальным голосом сообщил, что ни о каких маньяках ему неизвестно и посоветовал прекратить сеять панику.

— Панику сеять?… у людей близкие пропали, а они что должны спокойно… Соседка осеклась, покосившись на Славу. Он наконец перестал изучать свои ботинки и со всей суровостью, на которую был способен смотрел на паникершу.

— Ладно, ладно, ты милиция — ты и ищи. А то зыркает на меня, как будто это я их всех у себя в квартире держу. Соседка хотела сказать что-то еще, но взгляд Славы не обещал ничего хорошего и она, махнув рукой скрылась в подъезде.

Алексей несколько минут стоял, обдумывая то, что он только что услышал. Странно — за несколько дней пропало сразу 3 человека из одного дома. Может они вместе куда-то пошли или поехали? Девочка десяти лет, мальчик восемнадцати и пожилой мужчина? Да нет, мало вероятно. Мальчик с девочкой могли куда-то уехать, а мужик-то взрослый понимает, что родители волнуются. Может и правда маньяк? — Подумал Алексей и представил себе, как тот подстерегает по очереди всех троих пропавших и убивает. А потом… А куда он потом дел трупы? Утащил на себе. Его бы точно увидели. Мог спрятать тела где-то у дома. Алексей задумался, где маньяк мог спрятать тела. Вроде негде. Подвалы-то наверняка Степа проверил. А если не маньяк, то, что могло случиться? Идей у Алексея возникало много, но они не могли объяснить пропажу сразу трех человек.

Вообще на тему пропажи людей писали достаточно много. В городе действительно каждый год пропадало большое количество людей, но Алексей не помнил, чтобы вот так пропало сразу несколько человек из одного дома. Нужно телевизор посмотреть вечером. Наверняка об этом будут говорить в новостях. Может быть уже есть какие-то версии?

В магазине за кассой одиноко сидела соседка Мария Борисовна. Она находилась в магазине каждый день с 9 до 10 вечера, включая выходные и праздники. Алексея всегда интересовало, когда она отдыхает, но спросить он не решался.

— Доброе утро теть Маш!

— А, Алешенька. Доброе утро! Слышал, что у нас случилось-то?

— Вы про то, что люди пропали?

— Ну да. Ужас-то какой!

Алексей остановился у кассы. Говорить с тетей Машей не входило в его планы, но не поддержать разговор было бы с точки зрения тети Маши верхом неприличия. — Да, я тоже не помню, чтобы из одного подъезда сразу три человека.

— Что ты! В других подъездах тоже люди пропали, а в седьмом подъезде вообще никого не осталось. Ни одного человека!

— Как это никого не осталось? Не поверил Алексей.

— А так. Утром Андрей Кузьмич пошел, как обычно с внуками сидеть. Они в седьмом. Дверь открыл, а там никого нет. Родители рано уходят, и он иногда опаздывает за что его дочь… эта как ее… Люда?.. или Катя. По-моему Люда. Ну у которой машина такая, разрисованная с тигром. Ну?

Алексей что-то припоминал. Стояла у них во дворе такая машина, но кто ее хозяин Люда или Катя он понятия не имел.

— Так вот Люда постоянно с ним ругалась, что он опаздывает. Кричала прямо до визга, что она из-за него работу потеряет и они все сдохнут с голоду. Я сама слышала. А у Андрея Кузьмича-то почки. Прямо беда. У меня тоже иногда так прихватит… Вот у него и прихватило. Опоздал. Идет и думает, что сейчас ему за это будет от дочери то…

— И что он детей-то нашел? Прервал ее Алексей.

Мария Борисовна подняла вверх указательный палец — Ни детей, ни соседей! Никого там нет. Ни одного человека. Он когда детей в квартире не нашел сначала к соседям звонил по лестничной площадке, потом пошел выше. Думал дочь не дождалась его и уехала, а детей соседям отдала. Она так уже делала и ему ничего не говорила — ходи ищи сам раз опоздал. А тут никого! И пыль везде, как будто там не живет сто лет уже никто! Последнюю фразу Мария Борисовна произнесла шёпотом.

— Так может просто не было никого дома, а на других этажах есть люди?

— Да я тебе говорю нет никого! Степа потом ходил проверял. Она заговорщицки наклонилась поближе к Алексею и прошептала — Но он сказал никому не говорить. Так что я только тебе.

Алексей был готов поспорить, что Мария Борисовна рассказала об этом всем, кто сегодня приходил в магазин.

— И еще, продолжила Мария Борисовна — У меня грузчики сегодня не вышли. Ни один! А они, Алёшенька, не из нашего дома. Ты понимаешь? Она внимательно смотрела на Алексея ожидая, когда он поймет.

— Вы хотите сказать, что не только из нашего дома люди пропали?

Мария Борисовна кивнула и шумно сглотнула.

— Может быть, может быть. Сказал Алексей, вспомнив пустые лавочки у соседнего дома.

— Не иначе конец света! Прошептала она. И помолчав добавила. — Ты иди, бери что нужно. Сегодня бесплатно все. Че торговать-то, если конец света!

На обратном пути Алексей еще раз решил пройтись между соседними домами и посмотреть есть ли там люди. К его удивления он не встретил ни одного человека и это было действительно очень странно тем более для праздничных дней.

Поход в магазин вместо тридцати минут у него занял полтора часа.

Отец уже сидел на кухне. — Ну тебя только за смертью посылать. Ты чего так долго?

Алексей опустился на табуретку.

— Ты какой-то озабоченный. Заметил отец.

— Странное дело. За последние 3 дня у нас из дома пропали люди. Много. В седьмом подъезде говорят вообще никого не осталось! Представляешь?

— Как это пропало? Удивился отец.

— Так, ушли и не вернулись. Хотя… дети то вряд ли ушли.

— Да гуляют где-нибудь.

— Всем подъездом? Мария Борисовна сказала, что там пыль везде, как будто не жил давно никто.

— Ну ты слушай ее больше. Она тебе не такое расскажет. Махнул рукой отец.

— Кстати из нашего подъезда три человека пропало. Мальчик подросток, сосед из 301ой и девочка 12-и лет.

— А что за девочка пропала?

— Да, Маша. Помнишь ее?

— Что-то припоминаю. Вежливая такая?

— Да. Вот ее уже два дня нет.

— Вот беда какая! А что полиция говорит?

— Пока ничего. Все-таки странно, что столько людей пропало.

Алексей задумался.

Отец понял, что сын может думать еще долго и сам взялся за приготовление завтрака.

Яичница у него, конечно, подгорела. Готовить он никогда не умел. Он всегда все пережаривал, переваривал или наоборот недоваривал, а если не пережарит, то обязательно пересолит.

Алексей машинально отправлял в рот кусок за куском, погруженный в свои мысли.

— Ну, что молча есть будем? Раздраженно спросил отец.

— Совместная еда она для чего — для общения между членами семьи. Отец, повысив голос, повторил — Для общения между членами семьи.

— А? Что ты говоришь?

— Я говорю, как погода на улице?

— Да ничего вроде. Солнце. Не выходит у меня из головы, что люди пропали. Не один ни два, а сразу столько. У меня даже никаких идей нет что могло с ними случиться. И знаешь, когда шел обратно ни одного человека на улице не встретил. А праздник же!

Отец почесал бороду. — Действительно странно. Я вот читал недавно на берендей.ру. С энтузиазмом начал он — Что в Америке целый город пропал. Ага. Люди звонят своим родственникам, а никто не отвечает. Ну все заволновались, поехали туда, а там пустой город. Ни одного человека. Все вещи на месте — посуда, одежда, даже деньги, а никого нет. В общем эксперты там работали месяц и выяснили, что все люди собрались на окраине города и исчезли. Следы все туда ведут, а потом обрываются и неясно куда они пошли дальше. Как растворились. И еще один был случай в Китае — там корабль круизный пришел в порт. Все собрались — встречают. А из корабля никто не выходит. Подождали немного и поднялись на борт, а там кроме двух кошек никого нет! Отец округлил глаза ожидая реакции сына.

— Пап, ты читаешь всякую бульварную ерунду и принимаешь ее за правду и потом еще другим передаешь.

— Да это правда! В нескольких газетах американских печатали, а потом раз и все тиражи арестовали и как ничего не было. Это точно. Сказал он, как будто он сам был непосредственным участником событий.

Алексей хотел снова возразить, но решил, что с отцом спорить бесполезно.

— Ну может и правда, подвел итог Алексей. Я вот только не понимаю — пол дома пропало. Нас же наверно должны допросить были?

Отец почесал подбородок. — Я думаю такими делами ФСБ занимается. А у них свои методы. Не сомневайся — кого нужно они уже допросили. Да еще подписку с каждого о неразглашении взяли.

— Да, наверно ФСБ. Согласился Алексей. Он снова задумался.

Минут пятнадцать они сидели молча.

Отец начал стучать пальцами по столу. Трум тум тум турум тум тум… Алексея эта привычка отца раздражала.

— Пап я пойду почитаю, поднялся Алексей из-за стола. — Посмотри сегодня вечером новости. Наверняка что-то скажут об этом.

Отец кивнул. — Ну и я пойду книгу до редактирую.

Отец Алексея был писателем. Книги его не пользовались спросом и заработка практически с этого никакого не было. Но отец не расстраивался по этому поводу. Он вообще никогда серьезно себя, как писателя не воспринимал. Называл себя писуном.

Алексею книги отца в основном нравились, но как он считал в них не было действия, не было того, что увлекает с первых строк. Они не раз говорили об этом с отцом, но он и не думал менять свою манеру письма. А жаль. Деньги за какой-нибудь «бест селлер» им бы не помешали.

Они разошлись по своим комнатам.

Алексей долго разглядывал полку с книгами. Читать ничего серьезного не хотелось. Он еще раз прошелся взглядом по корешкам книг, взял с полки книгу современного фантаста Синицкого и погрузился в мир звездных войн и неземной любви.

Он так зачитался, что не заметил, как отец вошел в комнату и даже вздрогнул, услышав его голос рядом.

— Я к Степану Семеновичу. Пойдешь? Мы с ним партию не доиграли. И у него наверняка и выпить есть. Подмигнул отец.

Алексей обрадовался предложению. Степан Семенович, сосед по площадке у которого Юля снимала комнату, а встретиться с Юлей он всегда был рад.

Степан Семенович был человеком религиозным и никогда бы не сдал комнату проститутке. Поэтому Юля, когда снимала квартиру, сказала ему, что учится в институте и уходила из дома не накрашенная и в приличной одежде. Иногда, если Алексей был дома она заходила к нему, чтобы накраситься и переодеться.

— Может купить что-то к чаю? Спросил Алексей.

— Ты пойдешь.

— Да ладно, обойдутся. Хотя в магазине сегодня все бесплатно.

— Это по поводу первого мая?

— Нет, по поводу конца света.

— А.

Дверь открыла Юля.

— О! Проходите. Степан Семенович послал за вами, а вы сами идете.

Они прошли на кухню. Степан Семенович читал, как обычно Библию.

— А, пришел чтобы я тебя разделал в пух и прах наконец! Сказал Семен Семенович, увидев отца, и с энтузиазмом полез под стол за видавшей виды коробкой шахмат.

— Еще посмотрим кто кого.

Отец присел за стол рядом с Юлей. Алексей сам приметил это место, но просить отца пересесть было неудобно.

— Слышали, что у нас люди пропали? Спросил отец.

— Ой, так страшно! Испуганно сказала Юля.

— А что боятся? Последние дни наступают. Спокойно ответил Степан Семенович, расставляя фигуры.

— Степа, у тебя последние дни уже десять лет наступают.

Степен Семенович серьезно посмотрел на отца. — В этот раз точно. Недолго терпеть осталось.

— Что терпеть-то?

— Да все! Ты сам посмотри, что в мире твориться!

— Ну не знаю… меня все устраивает. Пожал плечами отец.

Степан Семенович отодвинул от себя шахматы.

— Сейчас нравится, а потом в ад. Но так и сказано — немногие спасутся. Он снова придвинул к себе шахматы и поставил недостающие фигуры.

— Ты прямо, как священник! Отметил Отец.

— Нет, Бог не сподобил.

— А ты значит всем недоволен и поэтому сразу в Рай?

— Это как Бог даст. Но, как говориться — Претерпевший все спасется и обретет счастье вечное! Степан Семенович многозначительно поднял вверх палец.

— Да ничего там не будет. Нет там ничего! Всю жизнь терпел и дары ждал, а там и нет ничего. Вот прикол будет, как говорит молодежь? Так да? Отец посмотрел на Юлю.

Юля кивнула.

— Юля вы тоже несчастны?

— Сергей Сергеевич, я счастлива как… в общем счастлива.

— Ну вот и хорошо. Есть значит счастливые люди. А Степа нет. Но он придет в Царствие божие и там будет радоваться — купаться с прекрасными девами в пруду и пить холодное шампанское или что там?

— Сергей, неверующий человек никогда не поймет верующего. Ты просто не понимаешь, что такое Царствие Божие и благодать.

— Ну да, ну да, вот этим все разговоры с верующими и заканчиваются — вы не можете этого понять. Зло ответил отец.

— Сергей, что ты безбожник я и так знаю. А ты молодежь, что молчишь? Нет у вас мнения никакого? — только о девках небось думаете? Он посмотрел на Алексея.

— Да, дядь Степ. Думаю. Согласился Алексей.

— Вот, он указал пальцем на Алексея, — Это и есть подтверждение тому, что бесовские мысли овладели миром. О девках они думают. Только о девках!

Степан Семенович никогда не отличался хорошим воспитанием и слова не выбирал и все к этому уже привыкли, но последняя фраза похоже задела Отца.

— Ну а где Бог то твой? Тоже там, наверху? Отец указал большим пальцем в потолок.

— Бог везде! Он вездесущ и всеблаг!

— Так что же тогда ты ждешь от того света, если все есть здесь?

— Что здесь есть? Вдруг завопил почти фальцетом Степан Семенович. — На земле вся жизнь страдание! Это бес говорит в тебе. Он говорит тебе — живите здесь счастливо, радуйтесь, берите от жизни все и вы берете и радуетесь! Но невозможно найти счастья в этом мире. Этот мир создан Дьяволом! В дьявольском мире возможно только счастье, которое является счастьем в понимании дьявола. Задача верующего человека не предаться соблазнам и искушениям и устоять от дьявольских соблазнов — претерпеть все. И все, кто устоит обретет истинное счастье в Царствие Божием! А вы смейтесь, смейтесь. Я потом тоже посмеюсь…

Алексей перевел взгляд на Юлю. Юля смотрел на отца, как на Бога широко открытыми глазами с блаженной улыбкой как будто благодать только что сошла на нее.

Степан Семенович нервно поднялся из-за стола и начал притискиваться мимо отца, чтобы выйти из кухни. Отец специально уперся и не давал ему пройти. Несколько минут они толкались и наконец Степан Семенович прорвался к выходу.

— Степа, ну брось ты. Давай партию доиграем. Извиняющимся тоном крикнул отец.

Степан Семенович снова появился на кухне. — Ты мне не тыч! Кто я, а кто ты! Прокричал он так, что у Алексея заложило ухо.

Степан Семенович удалился. Послышался громкий хлопок закрывшейся двери его комнаты. Удар был такой сильный, что в коридоре что-то упало.

Они остались на кухне с Юлей.

— Что это с ним?? Удивленно подняв брови, спросил отец.

— Да он последнее время вообще странный. На меня вот так же наорал вчера ни за что. Никуда не выходит. А как я прихожу читает проповеди. Вчера весь вечер читал. Пока я мылась он у ванны стоял читал, а потом я пошла в свою комнату так он за мной. Я лежу сплю, а он стоит в темноте с книгой надо мной и читает молитвы. Не знаю сколько он так стоял. Я заснула почти сразу. Слава Богу Утром его не было. — Сказала Юля.

Отец поднялся. — Юля, спасибо за чай! Мы пойдем.

— Спасибо, что зашли! Поблагодарила Юля. — А то я устала уже от него. А здорово вы его дядя Сережа!

Отец смущенно улыбнулся. — Ну мы с ним еще поспорим в следующий раз.

Отец долго возился с заварочным чайником и наконец поставил его на стол и накрыл чайным зайцем. Приготовление чая отцом всегда выглядело почти, как чайная церемония. Он долго прогревал чайник. Насыпал туда строго определенную дозу чая. Иногда посмотрев в чайник, добавлял туда щепотку чая, а в другой раз наоборот немного отсыпал обратно. Кипяток он заливал по частям — сначала половину, потом после размешивания доливал еще немного и только потом заливал полный чайник и накрывал его обязательно чайным зайцем для того, чтобы чай заварился как следует, как говорил он.

— Что это со Степой сегодня? Спросил толи просто сказал в слух отец, наливая заварку.

Алексей пожал плечами. — Юля говорит он вообще последнее время какой-то странный.

— Это точно. — подтвердил Отец.

Раздался звонок в дверь.

— Вот — извиняться идет. Иди открой святому старцу.

Алексей нехотя пошел открывать.

За дверью стоял совсем не Степан Семенович, который похоже извиняться не собирался. За дверью стоял Вадик одноклассник Алексея с первого этажа. Выглядел он неважно. Его трясло, из носа текло. По лицу были размазаны сопли. Огромная липкая капля свисала с подбородка.

Вадик был наркоманом со стажем. Он кололся уже года три, но каким-то образом умудрялся до сих пор работать менеджером по продажам на строительном рынке.

— Лех у тебя ничего нет? Со вселенской надеждой спросил он.

— Вадик, ты же знаешь, что нет и не бывает.

— Ты не знаешь где взять?

— Ну откуда я-то знаю? Возьми там, где всегда.

— Там туфта какая-то. Я 3 дозы вколол и не берет. Ломает уже. Дай, что-нибудь. Что тебе жалко? У тебя же наверняка есть.

— Вадим, у меня никогда ничего не было и сейчас нет и не будет.

Вадик повернулся к следующей квартире и нажал звонок. Он звонил пока в дверях не появилась одетая в ночную рубашку Юля.

— Юль, у тебя есть что-то, я умру сейчас!

— Вадик, бедненький, заходи. У меня нет ничего, но я тебе сейчас ванну горячую налью. Леш иди сюда, помоги мне.

Алексей взял Вадика под руку и посадил за стол на кухне в Юлиной квартире.

Юля в это время возилась в ванной. Послышался шум воды.

— Раздевай его.

Сергей раздел Вадика до трусов. Вадик почти не сопротивлялся т.к. похоже начал терять сознание.

— Раздел?

— Да.

— Давай его сюда.

Алексей привел Вадика в ванну.

— И трусы снимай.

Алексей замялся.

— Снимай трусы. Что я не видела, что ли что у вас там. Как он потом в мокрых трусах пойдет?

Алексей снял трусы с Вадима и засунул его в ванну с горячей водой.

Вадим открыл глаза.

— Теперь смотри за ним, а я заварю зверобой.

Вадиму вроде немного полегчало. Он даже сумел сказать спасибо и окунулся с головой в воду. Алексей заволновался из-за того, что он долго не выныривает. Наконец Вадик вынырнул и тонкой струйкой сплюнул воду.

— Может скорую вызвать? Спросил Алексей.

— Нет! Скорую не надо. Или не приедут или заберут сразу на лечение, а там Ад. Я там был два раза. Мне бы хоть чуть-чуть. У тебя точно нет?

Алексей покачал головой.

Пришла Юля с большим стаканом зверобоя. — На пей. Это немного поможет.

Вадик приник к стакану и обжигаясь глотал коричневое варево.

— А что это даст? Спросил Алексей.

— Это зверобой с валерьянкой. Снимет панику немного.

Юля посмотрела на Алексея.

— У меня в Новосибирске парень был наркоман. Сколько я с ним натерпелась! Умер от передоза.

Вадик почти пришел в себя. Его даже начало волновать, что он лежит голый перед Юлей.

В ванну постучали. — Юля, я вхожу, послышался голос Степана Семеновича и не дожидаясь ответа он открыл дверь.

Степан Семенович замер, увидев лежащего в ванной Вадика.

— Степан Семенович, это Вадик с первого этажа. Он наркоман. Ему нужно помочь. Сказала Юля.

Степан Семенович решительно шагнул к Вадиму, схватил его за волосы и потащил из ванны. — Ты эту мразь привела в мой храм! Ну-ка вон отсюда! Он продолжал тащить Вадима, который даже не делал попыток освободиться.

Алексей с Юлей некоторое время наблюдали за тем, что происходит и наконец Алексей схватил Степана Сергеевича за руку, пытаясь освободить волосы Вадима. — Дядя Степа, что вы делаете?

Но Степан Семенович так сильно держал волосы и тянул с такой силой, что похоже даже не замечал попыток Алексея.

Степан Семенович дотащил Вадима до входной двери, открыл дверь, приподнял его и пинком вышиб голого и мокрого на лестничную площадку.

Он закрыл дверь и потряс пальцем перед лицом пораженного Алексея — Ты привел в мой дом это говно? Она? Он повернулся к Юле.

Юля спокойно собрала вещи Вадима и вышла на лестничную площадку сильно хлопнув при этом дверью.

— Шлюха! Крикнул ей в след Степан Семенович.

— Я тоже пойду, аккуратно притискиваясь мимо Степана Семеновича, сказал Алексей.

Он вышел на лестничную площадку. Еще долго из-за двери доносились проклятия и цитаты из библии.

— Ты видел?! Спросила Юля, одевавшая Вадима.

Алексей кивнул.

— Пора мне съезжать отсюда по ближе к работе. Совсем крыша у чувака поехала.

Юля помогла Вадиму встать. — Иди домой, завернись в несколько одеял теплых и попытайся уснуть. Завтра утром пойдешь искать дозу.

Вадим наклонился и грациозно поцеловал руку Юли. — Благодарю вас принцесса!

Юля улыбнулась.

— Лех, Юля, может вы со мной переночуете. Что-то страшно мне, что сдохну сегодня.

Алексей хотел сказать, что у него дела, но Юля согласилась. Согласился и Алексей. Они вместе с Вадимом спустились на первый этаж.

Вадим очень долго искал ключи, а когда нашел не мог никак открыть дверь.

Хлопнула дверь подъезда. Алексей обернулся и остолбенел. К ним шли 2 здоровых мужика в белых халатах.

— Ну, кто у нас пациент? Спросил один из них оглядывая всех по очереди.

Вадим, увидев их сел на корточки и прислонился обессиленно к двери. — Только не вы!

— Вот и пациент, сказал тот же санитар.

Они вдвоем аккуратно взяли под руки Вадима и понесли к выходу, несмотря на то что тот прижал ноги к животу.

Подъезд закрылся и послышался сначала звук закрывающейся двери машины и затем сирена.

Юля села ступеньку. — Это этот урод вызвал. Она показала пальцем в верх, и Алексей понял, что она о Степане Семеновиче.

— Ты думаешь?

— Я уверена…. Почти. Ладно, уже два ночи. Хочешь ко мне?

Алексей к своему собственному удивлению отрицательно покачал головой.

— Ты тоже…? Ну да, ну да… Сказала она, опустив голову.

Юля нажала кнопку лифта, двери открылись, Алексей сделал шаг, но Юля так быстро нажала кнопку этажа, что двери закрылись прямо перед его носом.

Она уехала.

Алексей прислонился к дверям лифта спиной. Он был горд собой, что отказался от Юлиного предложения. Но через несколько минут он уже жалел о том, что не поехал с Юлей. Алексей закрыл глаза. Ему снова показалось, что он все сделал правильно. — Она же проститутка. Подцепил бы еще что-нибудь… Или все-таки нужно было поехать?

— И что мне нужно было делать? Задал он вопрос сам себе. Ничего решить сразу не могу.

— Как жить? сказал он вслух так громко, что подъезд отозвался эхом.

Алексей прислушался к эху. А что собственно — не переспал с проституткой. И правильно сделал. Или я просто обманываю себя, а на самом деле с удовольствием бы переспал.

— Да. Согласен. Обманываю. Сказал Алексей в слух и снова прислушался к эху. Он улыбнулся и пошел на улицу.

Алексею весь день хотелось сходить в седьмой подъезд, и он подумал, что сейчас самое время.

На улице уже опустилась ночь. Несмотря на начало мая дул теплый ветерок.

Алексея переполняли эмоции. Он пробежался и подпрыгнул, пытаясь достать рукой свисающую ветку. Не достал. Не хватило всего нескольких миллиметров. Он даже немного расстроился потому, что загадал, что если он достанет ветку, то Юля не обиделась на него и может быть даже еще раз позовет к себе. В следующий раз он точно согласится. Теперь он в этом не сомневался.

Дорожку тротуар освещали множество горящих окон дома. И только в квартирах седьмого подъезда не горело ни одного окна. Издалека могло показаться, что части дома просто нет.

Алексей подошел к седьмому подъезду, но вся его решимость осмотреть подъезд пропала. Он стоял перед черным провалом двери подъезда и не мог заставить себя идти дальше. Алексей перестал боятся темноты еще в детстве, но здесь было что-то другое. Перед ним была абсолютно черная до густоты темнота. Алексею показалась, что если он протянет руку, то упрется в эту темноту. Он поднял руку, чтобы проверить, но в последний момент отдернул ее.

Алексей невольно сделал несколько шагов назад. — Я туда точно не пойду!

Он посмотрел в верх на темные глазницы окон. Присмотревшись, ему показалось, что некоторые окна светятся едва заметным холодным светом как будто где-то в глубине квартиры работает телевизор. Алексей отошел еще дальше от дома.

Действительно, некоторые окна светились, но едва заметно. Если бы не ночь он вряд ли бы это увидел.

В одном светящихся окон промелькнул силуэт человека. Силуэт двигался очень быстро, но ему показалось, что это не человек, а серая тень, сквозь которую свободно проходил все тот же синеватый свет.

Алексей еще долго стоял и всматривался в окна пока в глазах от напряжения не стали вспыхивать белые пятна. Больше никаких силуэтов он не видел, но заметил, что некоторые светившиеся окна погасли, а в других окнах наоборот появился все тот же синеватый свет.

Говорили же вроде, что никого в подъезде не осталось? Или это чья-то глупая шутка? Для кого? Для него одного? И что это за свет? Алексей понятия не имел чем так можно подсветить окно. Фонарик бы освещал окно неравномерно, а здесь было такое впечатление, что некоторые квартиры заполнены равномерно светящимся туманом. Он еще раз бросил взгляд на черный провал подъезда и быстрым шагом, стараясь не перейти на бег пошел прочь по дальше от этой пугающей темноты и прозрачных теней.

На лавочке перед подъездом сидела только тетя Катя с первого этажа. Все бабушки подружки, просиживающие допоздна в этот вечер на дежурство не вышли.

— Здрасьте теть Кать. Поздоровался Алексей.

Тетя Катя не проронила ни слова. А когда он подошел по ближе она со словами — Ходют тут всякие, ловко схватила стоящую рядом клюку и со всего размаха и оставшихся в ней сил ударила ей Алексея по спине.

— Теть Кать, вы что? Отскочил Алексей. Это же я… но продолжать он не стал. Тетя Катя явно выцеливала очередной удар и Алексей, быстро ретировался в подъезд, захлопнув за собой дверь.

— Она что с ума сошла? Это же тетя Катя! Она меня 3 дня назад пирожками угощала. Может темно, она меня не разглядела?

Ночью Алексею приснилось, что у входа в его институт собралось множество его друзей и сослуживцев. Все чего-то ждали и шепотом переговаривались друг с другом. Наконец подошел странный старенький автобус они все вместе поехали в неизвестном направлении.

Алексей все время выглядывал из окна, чтобы понять куда они едут.

Автобус приехал на кладбище.

Как это бывает во сне Алексей вдруг оказался вместе со всеми около свежевырытой могилы.

Ярко по-летнему светило солнце. Легкий ветерок гулял среди начавших уже оживать после долгой зимы деревьев.

Принесли гроб. Он блестел в лучах солнца. Алексей подошел ближе и понял, что гроб почему-то железный.

Первым говорить начал его лучший друг Федя. И только тут Алексей понял, что присутствует на своих похоронах. Это его заинтересовало, и он внимательно и с удовольствием выслушал всех, кто решился что-то сказать о нем.

Многие плакали. Из всего сказанного получалось, что ушел из жизни лучший человек на земле.

Алексей огляделся. Ему очень хотелось, чтобы Юля тоже услышала то, что говорят о нем и сквозь слезы сказала бы что-то вроде того, что она его всегда любила и теперь не знает, как жить дальше. Но Юля ничего не сказала о нем. А может быть ее вообще не было на кладбище. Хотя народу к удовольствию Алексея было много, и она просто могла затеряться в толпе.

Потом были поминки, но Алексей решил на них не ходить и просто бродил по городу обдумывая все сказанное о нем. Настроение у него было прекрасное.

Он зашел в свой любимый парк и долго сидел на лавочке вдыхая свежий весенний воздух. Почему-то он казался Алексею особенно свежим в этот день.

Мимо него проходили по своим делам люди, за спиной в песочнице голосили дети, пели весенние песни птицы.

Хорошо! Подумал Алексей и проснулся.