Жизнь и Смерть Владимира Ульянова-Ленина. Том 1

Николай Степанович Семёнов-Мерьский

Роман-исследование «Жизнь и смерть Владимира Ульянова-Ленина» посвящён 150-летию со дня рождения Ленина. Задача автора заключалась в изложении событий жизни Ленина без идеологического фимиама и восхищения. Дана трактовка событий на основе общеизвестного материала, не принятого официальной «Ленинианой».Читателю предоставляется право самому делать выводы о событиях в жизни Ленина и общества. Том 1 даёт события из жизни Ленина с 22 апреля 1870 года до начала гражданской войны 1918 года.

Глава 11

1905—1906 годы. Продолжение. Вооружённые восстания в городах

Восстание в Нижнем Новгороде.

Политические митинги начались в Канавино после манифеста о свободе, 17 октября, 1905 года. На митингах ярко заявил о себе бухгалтер-железнодорожник Сергей Акимов и Дмитрий Колинский. Пропаганда, о немедленном исполнении положений Манифеста, привела к забастовкам на Канавинских заводах в ноябре 1905 года. Серьёзно забастовали трамвайные служащие, которых поддержали извозчики. Сами извозчики строго наказывали тех из своей среды, кто продолжал работать. Началась забастовка и у почтовых служащих.

Канавинские околоточные и городовые, в защиту своих прав, выдвинула требования к полицмейстеру. Они требовали:

— выплату денег за наряды на Нижегородской Ярмарке и на обмундирование,

— не участвовать в задержании политических,

— увеличения своего месячного денежного содержания,

— городовые хотели нести службу на постах, а не заменять собой кучеров, писарей, лакеев,

— обращения старших полицейских чинов к младшим, уважительного,

— убрать из сыскной службы агентов с уголовным прошлым,

— исполнения обязанностей, только по охране граждан и не хотели исполнять обязанностей жандармерии.

Полицмейстер сообщил им, что готов выдать деньги за службу на Ярмарке и на обмундирование, а в случае проведения собрания и отказа выполнять приказы, городовые будут иметь дело с казаками. Также, полицейское начальство усмирило своих «бунтарей» с помощью ихних жён, проведя с ихними жёнами встречи и собеседования. Конфликт был погашен, 2-х зачинщиков «бунта» ушли со службы. Министр Трепов, выслал 10 000 рублей для выплаты «бунтовщикам».

«Манифест о свободах», не до конца продуманный, «вдохновил» и самих полицейских, на защиту своих прав.

Губернатора, никаких серьёзных мер к разгону антиправительственных сборищ не предпринимал, пользуясь наличием секретного указа, от центральных органов, «не препятствовать собраниям…..». Только 9 декабря 1905 года, губернатор отдал приказ о разгоне митингов в Канавино.

Губернатора Унтербергера, уволили от службы, и назначили нового губернатора, статского советника Фредерикса, переведённого в Нижний Новгород с должности вице-губернатора Тобольской губернии.

Восстание началось 14 декабря 1905 года, с утра, в Канавино. На площади, перед Московским вокзалом, революционеры проводили митинг, участники митинга запели революционные песни. Около 14 часов из Гордеевки, подошла манифестация жителей с белыми флагами, портретами Николая II и иконами. В её рядах были и ломовые извозчики, и грузчики. Первым шёл Соколов. Руководитель революционного митинга Акимов подбежал к присутствующим двум полицейским наблюдателям и попросил их остановить подошедших манифестантов, которых революционеры называли черносотенцами.

Черносотенные организации появились в Нижнем Новгороде, как и по всей России, только после манифеста Императора от 17 октября 1905 года, разрешившего создание политических организаций в Российской Империи. В средневековой Руси «черной сотней» называлось податное посадское население, основа для формирования государственного бюджета. Правительство до нарастания революционных событий, не было заинтересовано в инициативе снизу, даже в инициативе правого толка. Министр внутренних дел Плеве не одобрял ни Зубатова, с его рабочими организациями, ни других каких, не подотчетных правительству организаций. Их не преследовали, но и не культивировали. Востребованы «черные сотни» стали при нарастании революционных событий 1905 года, которые были организованы различными партиями. Прежние методы воздействия на бунтовщиков, аресты, ссылки, тюрьмы, даже массовые расстрелы и казни, не приносили снижения волнений в населении. Правительство решило попытаться укротить революционное движение руками верноподданного народа.

К черносотенцам не примкнул, не присоединился ни один из выдающихся деятелей русской культуры. Но озлобление против них, русских интеллигентов, со стороны, деятелей черносотенного движения, было сильным. Как только их не называли в партийной печати, «Христопродавцы, изменники России, интеллигентская шушера, жидолюбы», такими «титулами» они награждали в своих печатных изданиях Льва Толстого, Чехова, Горького, Мережковского, Леонида Андреева. Как результат, начались погромы, иноверцев с участием населения.

21 октября 1905 года, в годовщину восшествия на престол Николая II, промонархически настроенные граждане, провели молебен и манифестацию в поддержку монарха. Манифестанты ходили по разным улицам города, распевая «Боже, царя храни». Кроме государственного флага, впервые появился белый стяг. Из прилегающих сёл подтянулись крестьяне, и общее число манифестантов достигло 20000 человек. Шествие возглавил Нижегородский епископ Исидор. Белые флаги неспроста появились в руках манифестантов, белый цвет был символом православия. 22 октября 1905 года, нижегородская черносотенная организация союз «Белого знамени», была официально зарегистрирована. Союзом «Белого Знамени» руководил комитет из 21 человека, в основном священники и купцы.

С ноября 1905 года началась активная работа «Бело-Знаменцев» с населением. Они начали выпускать газету «Минин», печатные листки и прокламации. Основными идеологическими лозунгами «Бело-Знаменцев» являлись, «Православие, Самодержавие, Народность». Они ратовали за восстановление абсолютной власти монарха, требовали жёсткой расправы с либеральной интеллигенцией и студенчеством, соблюдение действовавшего законодательства, в отношении еврейского населения.

Ещё одна, вновь образованная черносотенная организация, «Союз русского народа», СРН, был активен только в районах с многонациональным смешанным населением. Он активно действовал на Украине, в Белоруссии и в 15 губерниях «черты еврейской оседлости», прописанной в российском законодательстве. Русскому населению, деятели СРН внушали, «Русский народ, „развесил уши“, слушает революционеров агитаторов, еврейских ораторов, верит им идёт за ними».

Возвращаемся к событиям манифестации. Полицейские потребовали у предводителя манифестантов, черносотенцев, Соколова, не провоцировать драки с революционерами, но было поздно. Часть манифестантов, подойдя к вокзалу, начали разбирать деревянный забор сквера на колья и ринулись на революционеров. Революционеры побежали в здание вокзала, а дружинники революционеров, открыли огонь по черносотенцам. Полицейские, которые находились между противными сторонами, были ранены выстрелами и отошли в здание вокзала вместе с революционерами. Революционеры забаррикадировались в здании вокзала. Полицейские ушли из здания вокзала, выйдя с другой стороны, на железнодорожные пути. Митингующих выбили из здания вокзала на следующий день, 15 декабря. После второго выстрела из прибывшей пушки, вместе с артиллерийской обслугой, митингующие сдались. К этому времени, дружинников у митингующих осталось только 7 человек, остальные ночью ушли, с другой стороны вокзала, по путям. Полицейские не позволили казакам расстрелять главарей митинга, сказав им, что у них приказ всех захваченных доставить живыми в часть.

Толпа начала избивать подозрительных людей, сильно досталось студенту Шумилову, шедшему с повязкой красного креста. У толпы его отбил околоточный надзиратель.

Сразу после событий, в полицейскую часть потянулись люди за компенсацией от ущерба, ими полученного во время разгона революционеров. Полицейские вежливо отправляли потерпевших к губернатору. При розыске восставших в Канавино, нашли только 19-ти летнего Ивана Мездрякова, который участвовал в устройстве баррикад. Его приговорили к 4 годам пребывания в арестантских ротах, но Мездряков принял участие и в подготовке побега революционеров из тюрьмы и хранил самодельную бомбу, за что ему добавили ещё 8 лет каторги. Остальных дружинников не нашли, они знали где им скрываться.

Предводителю революционеров Акимову, присудили 4 года каторги, так как суд принял решение, что огонь, который революционеры открыли из револьверов по черносотенцам, носил «оборонительный» характер.

Владимир Ульянов, посещая Нижний Новгород в 1893, 1894 и 1900 годах, встречался и с Сормовичами, активистами революционерами, консультировал их в вопросах революционной деятельности.

После событий 9 января, в С.-Петербурге, в Сормово началась волна непрерывных забастовок и столкновений с полицией, бастовало по нескольку тысяч человек. Основная масса рабочих на Сормовских заводах состояла из крестьян-староверов, которые с детства были воспитаны в духе неприятия царской власти.

17—18 февраля рабочими был создан «Совет уполномоченных», который, 5 марта на общем собрании с заводской администрацией, выдвинул экономические требования, 8 часового рабочего дня, повышение заработной платы, прекращение вычета 1% заработной платы на нужды церкви, и возвращение уволенных за участие в стачках. Администрация частично удовлетворила требования «Совета».

За первые три месяца 1905 г. в Сормово и Канавино прошла 51 забастовка.

28 апреля, по приказу комитета партии социал-революционеров, был убит ротмистр Грешнер, начальник отделения наружного наблюдения, прямо у входа в охранное отделение. При преследовании террориста смертельно был ранен караульщик Курицын. Убийцу догнали и задержали. Им оказался дворянин Пензенской губернии Никифоров.

12 августа 1905 года, по приговору суда террорист был повешен.

Поскольку в Сормово была организована и хорошо вооружена дружина из рабочих-революционеров, в несколько сотен человек, полицейские стали избегать вмешиваться в события, происходившие в Сормово.

В Нижнем Новгороде стали распространять слухи о Сормовском бунте. Богатые обыватели, боясь, что Сормово пойдёт на Нижний, грабить и убивать, стали покидать город, а из среды мелких и средних собственников стало формироваться черносотенное движение. Усилия администрации Сормовского завода, разрядить обстановку раздачей премий, эффекта не дало.

9 июня, в полу-годовщину «Кровавого Воскресенья», на заводах города бастовало около 50 000 человек. Силы полиции, солдат и донских казаков стали патрулировать на улицах посёлка. У Дарьинского леса, прошла сходка-митинг дружинников-революционеров, на котором решено было выступить против черносотенцев, якобы совершивших в Нижнем Новгороде погром.

Руководители нижегородской еврейской диаспоры имели ассимиляционные настроения, и рядовые члены тоже. Еврейская молодёжь и интеллигенция шли в революцию, участвовали в революционном движении в Нижнем Новгороде в рядах РСДРП, Партии Социалистов Революционеров. Сионистских организаций в Нижнем Новгороде не было до 1907 года. Последний еврейский погром, в Нижнем Новгороде, произошёл в 1881 году, 24 года назад, до описываемых событий.

11 июня, бастующие, в основном представители боевых дружин всех партий, направились из Сормово в город, с целью устрашить черносотенцев, а фактически с целью раздуть восстание. Произошла их стычка с черносотенцами в городе. В стычках с чёрной сотней было убито 6 и ранено 13 человек с обеих сторон. Стычка бастующих и черносотенцев произошла на Острожной площади. Митинг был посвящён январским кровавым событиям 1905 года в Петербурге. Революционеры произносили антиправительственные речи, но толпа верноподданных государю граждан напала на митингующих с целью разгона этого мероприятия. Колонна черносотенцев состояла из торговцев, подрядчиков, извозчиков, каменщиков и других жителей, оставшихся без доходов и работы в результате забастовок, то есть тех, кто решился регулярного заработка в результате череды забастовок. Черносотенцы тоже создали «Охранную Артель», по примеру революционеров, для охраны своих сподвижников. Один из участников революционного митинга, Александр Гейнце, из револьвера произвёл выстрелы в колонну черносотенцев, подходившую к митингующим. Своим выстрелом он ранил извозчика Клочьева в плечо. Толпа схватила стрелявшего революционера и забила его на месте. Другой революционер, Вениамин Лазарев вбежал в квартиру Евсея Уланова, и они оба, из квартиры, открыли огонь по толпе, но ни в кого не попали. Толпа ворвалась в эту квартиру, но стрелявшие убежали, скрылись в Народном доме, где спрятались, их не нашли, они спрятались в котле.

На площадь прибыли губернатор Унтербергер и полицмейстер Таубе и стали предпринимать меры, чтобы спасти избиваемых революционеров из рук разъяренной толпы. Попытки полиции и казаков отбить революционеров у толпы были не удачными.

Насмерть толпой оказались забиты 3 человека. С опасными ранениями в больницы доставили 18 человек.

Основной целью черносотенцев были организаторы и активисты революционного движения, еврейским погромом это нападение назвать невозможно, просто в рядах революционеров было много евреев, около трети. Организаторы нападения у черносотенцев были задержаны полицией и подверглись разбору. Полиция произвела аресты подрядчика Клочьева, трактирщика Журавлёва и сапожника Семёнова, ещё шестерых черносотенцев взяли под полицейский контроль. Полиция защищала митингующих революционеров от черносотенцев.

Все партии и движения имели свою тактику борьбы с самодержавием, эсеры — индивидуальный террор, социал-демократы — стачки, кадеты — выступления в Государственной думе, изменения в законодательстве. Революционеры использовали все поводы и возможности, чтобы разжечь восстание в городе.

Черносотенцам не принадлежала монополия погромной тактики, хотя именно погромы были кульминационными моментами всех их действий, главным смотром сил и наиболее радикальным средством их борьбы с революционными течениями. Евреи старались защитить себя от погромов, и для защиты вооружались огнестрельным оружием, обычно пистолетами. Евреи были тем «фитилём», которым разжигались беспорядки и бунты в Российской империи, начиная с народовольцев. После схода с политической сцены империи народовольцев, этим же приёмом, для возмущения и народного бунта, стали пользоваться социалисты-революционеры, в народе и в печати они назывались эсерами. Департамент полиции всегда знал, о начале погромов, и для защиты богатых евреев выставлялись, на дни погрома, охранные караулы.

Правительственные субсидии являлись одним из главных источников финансирования черносотенных союзов. Субсидирование осуществлялось из секретного фонда Министерства внутренних дел. Финансируя черносотенцев, правительство тем самым получало возможность влиять на их политику. На периферии основным источником денежных поступлений являлись пожертвования населения. В самом худшем финансовом положении находились сельские отделения черносотенцев. Пресса черносотенцев и других монархистов была малочисленна из-за недофинансирования.

15 июня завод Сормово вновь бастовал. Министр Внутренних дел потребовал ликвидировать очаг беспорядков, и администрация завода объявила локаут. С 1 августа завод закрылся, 12 000 рабочих было уволено. Это выбило социальную базу из-под революционеров, основная масса рабочих из крестьян разъехалась по своим селениям, где шли напряжённые сельскохозяйственные работы и рабочие руки были востребованы. Но потребность страны в военной продукции, вынудила заводскую администрацию, с 17 августа начать запуск оборудования, к 25 августа завод работал полностью. Вновь назначенный директор завода Приемский отличался деспотичными методами правления, но забастовки продолжались.

12 июля, охранное отделение, ликвидировало типографию РСДРП и арестовало большинства членов «технической группы» партии, занимавшихся вооружением дружинников.

8 сентября, была ликвидирована вторая типография революционеров. Операция была очень эффективной, поскольку активных революционеров лишились агитационной литературы. Кроме того, обыски у членов РСДРП, изъяли документацию по формированию боевой дружины в Сормово. Была изъята литература по изготовления взрывчатых веществ и Устав Боевой Группы. В это же время, жандармское управление ликвидировало «Крестьянскую группу» эсеров, объединившихся с социал-демократами. Эти действия нормализовали обстановку в Сормово в сентябре, но уже с октября, забастовки начались вновь, к ним присоединились семинаристы, учащиеся и студенты, после выхода Манифеста, всем хотелось митинговать и протестовать.

14 октября Сормовские революционеры поддержали всероссийскую забастовку, объявленную московскими железнодорожниками, стачка разрасталась.

Царский Манифест 17 октября 1905 года, обещавший демократические свободы, вызвал всеобщее ликование и подъём стачечного движения.

18-го октября, утром, многотысячная толпа двинулась от ворот завода в сторону города, где влилась в 45-тысячную манифестацию на Благовещенской площади, которая потребовала освобождения из тюрем революционеров. Тюремное начальство открыло камеры в остроге, который располагался рядом с Нижегородским Кремлём, в котором находилась резиденция губернатора. Попытка толпы, подстрекаемой и направляемой революционерами, прорваться на территорию Нижегородского Кремля была пресечена солдатами, приготовившимися стрелять на поражение.

Революционеры вышли из «подполья» и начали кипучую деятельность, явочным порядком захватив в Сормово здание народной столовой. Разместили в нём комитеты большевиков, меньшевиков и эсеров, организацию цеховых уполномоченных, боевые дружины, рабочую милицию и народный суд. 2 месяца завод находился в руках Объединённого Комитета, рабочие в цехах делали самодельное оружие, пики, сабли, кастеты, снаряжали взрывные устройства. Токарь Париков, по заранее сделанным чертежам, собрал самодельную пушку. Снаряды для нее отливались в литейном цехе, а потом снаряжались на квартире в Сормово.

В итоге было сформировано и вооружено несколько незаконных вооруженных формирований, наиболее боеспособным из которых была боевая дружина во главе с Павлом Мочаловым, насчитывавшая около 200 человек. Еще одна такая же «дружина» была сформирован в Канавино, во главе с революционером Сергеем Акимовым.

Вновь назначенный губернатор, Фредерикс, в связи с нехваткой воинских подразделений в губернии, а волнения шли по всей губернии и требовали присутствия вооружённой силы, кроме того необходимо было охранять железную дорогу, объявил мобилизацию резервистов-обывателей. На добровольной основе была сформирована «патриотическая дружина» и вооружена оружием, полученным из воинских хранилищ.

В формировании «Патриотической дружины» участвовали и монархические организации, «Союз Михаила архангела», «Белое знамя», «Союз русского народа». Общими усилиями, вооружённое восстание революционеров в Сормово и Канавино было подавлено достаточно быстро.

Газеты сообщали о том, что распоряжением властей создан «военно-полицейский отряд добровольцев» численностью около 300 человек, в их числе — группа крестьян Печерской слободы, включая чинов запаса. Дружину разместили в Грузинских казармах, по соседству со штабом 77-й пехотной дивизии. Волонтерам выдали трехлинейные винтовки образца 1891 года. Для обучения назначили двух армейских офицеров. «Патриотической дружиной» командовали, подполковник Арзамасского полка Хаборский, отставной подполковник Мошкин и помощник полицмейстера Балабанов. Часть дружины в количестве 110 человек под начальством пристава Де-Бура участвовала в охране здания вокзала и полотна железной дороги.

Но большой роли, в развернувшихся 14—15 декабря в Сормово и Канавино боестолкновениях, «Патриотическая дружина» не сыграла. Основную работу по водворению порядка выполнили армейские подразделения. В разгар событий в губернском городе оставалось не более роты пехотинцев и сотни казаков, а также немногочисленный личный состав запасной, конно-артиллерийской батареи.

14 декабря было покончено с терроризировавшей район Сормово боевой дружиной Павла Мочалова. Накануне, губернатор Фредерикс обратился к генерал-майору Лебедеву, «Прошу распоряжения Вашего превосходительства о немедленном командировании в Сормово взвода конной артиллерии в помощь гражданским властям и находящимся там казакам». Первый бой начался 13 декабря, около 2 часов дня. Отряд вооруженных винтовками городовых и спешенных казаков предпринял атаку на баррикады, где засели около 150 боевиков во главе с командиром дружины Павлом Мочаловым. Боевики открыли огонь по правительственным частям с баррикады и с третьего этажа местной школы. Был убит армейский офицер и ранены несколько казаков. Наутро, к зданию прибыл взвод артиллерии. У Дарьинского моста заняла позицию рота Арзамасского полка. Около 11 часов по баррикадам и зданию школы был открыт прицельный огонь из трехдюймовых пушек. После этого боевики разбежались, они вели военные действия партизанскими методами.

На другой день, был подавлен очаг мятежа в Канавино. В ночь на 15 декабря в Канавино прибыл взвод артиллерии к зданию вокзала. По вокзалу было сделано несколько орудийных выстрелов, одновременно была открыта ружейная стрельба. Боевики выбросили белый флаг. Среди сдавшихся оказались лидеры Канавинских большевиков Сергей Акимов и Соломон Левит. Всего удалось задержать около 10 человек, революционеров любителей молодого возраста, от 17 до 26 лет. Их командиры, революционеры-профессионалы, сбежали. После этого войска были двинуты к Башкировскому училищу. Боевики оттуда так же сбежали, в перестрелке был ранен околоточный надзиратель Михаил Ухов.

Охранное отделение совместно с жандармским управлением и полицией начинает повальные обыски по установленным лицам, причастным к революционной и террористической деятельности. Обыски в середине декабря у революционера Ждановского нашли зашифрованные списки боевой дружины, были обнаружены и ликвидированы две лаборатории по изготовлению бомб.

17 декабря по агентурной информации задержали двух террористов, готовивших подрыв Макарьевской полицейской части. При обысках у боевиков партии социал-революционеров, револьверов было изъято 50 штук. К концу декабря 1905 года, была пресечена деятельность стачечного комитета, координировавшего революционные выступления.

Революционные волнения устраивались в разгар тяжелой войны с Японией, когда на фронте проливали кровь тысячи русских солдат и офицеров, а в тылу народ напрягал силы, чтобы помочь своим армии и флоту выстоять. Газеты нагнетали обстановку, печатали сведения об актах революционного террора, от которых гибли сотни представителей власти и мирных граждан. В городе, на глазах у населения создавались и вооружались революционные боевые отряды, готовились склады оружия и бомб.

Все это вызывало гнев и возмущение у населения лояльного к власти и к самодержавию. Сплочение осенью и зимой 1905 года активной части этого большинства населения, на которую либералы и радикалы навесили ярлык «черносотенцев», было актом самообороны, ответом на грабёж и убийства, исходившие от террористов и революционеров.

В начале 1906 года активные мероприятия проводились в отношении членов РСДРП, 16 февраля была ликвидирована очередная партийная типография. Кроме обычной пропагандисткой литературы, у многих находили оружие и взрывные устройства.

Скрывшиеся члены РСДРП решили направить свои усилия на агитацию крестьян, но ввиду малых денежных средств и нехватки литературы особого успеха эта деятельность не имела.

К августу 1906 года, благодаря хорошей агентурной работе, была выявлена оставшаяся группа членов РСДРП, и 8 августа изъята их типография, проведены массовые аресты.

2 августа была ликвидирована оставшаяся на свободе боевая группа Партии эсеров. Благодаря агентуре предотвратили налёт на Госбанк, арестовали московских боевиков Партии эсеров.

Эсеры совместно с анархистами, стали проводить «эксы», занялись грабежом денежных средств. Своевременная агентурная информация помогла быстро задержать грабителей.

С апреля по октябрь 1906 года было изъято у революционеров, 3 мимеографа, 2 типографских станка, 2 гектографа, подложные паспорта, 21 револьвер, 3 ружья, 3 бомбы и готовая агитационная литература.

В сентябре, по указанию Столыпина, полицейские отделения составляют списки для увольнения государственных служащих, сотрудничающих с революционными организациями.

С начала 1907 года громко о себе начали заявлять анархисты. В анархисты уходили психически неуравновешенные революционеры, часто склонные к садизму, что увеличивало их опасность для простых горожан. Уже 10 марта анархисты ограбили заводскую контору, похитив 1165 рублей. Тогда же формируется группа анархистов-коммунистов, которые откололись от Партии эсеров. Именно они и совершили этот грабёж. Но благодаря агентурным данным почти все были вскоре задержаны. В августе 1907 года, оставшиеся на свободе анархисты-коммунисты совершили нападение на станцию Суроватиху, застрелив двоих жандармов. Затем они ограбили Каменское почтовое отделение. По делу было задержано 12 человек.

После объявления Высочайшего Манифеста о даровании политических свобод в Нижнем Новгороде не только образовались или легализовались оппозиционные партии, но и возникло мощное право-консервативное движение. 22 октября 1905 года был учрежден Союз «Белое знамя», выступающий под лозунгами «Православие, Самодержавие, Народность». Из стана нижегородских правых исходила критика как безответственных мечтателей-либералов и преступных, по их мнению, левых экстремистов, так и отдельных представителей власти, проявляющих слабость и нерешительность в деле наведения общественного порядка. К издержкам и перекосам этого движения можно было отнести нагнетание его лидерами национального вопроса, что в прочем было лишено какой-либо расистской окраски, а носило сугубо политический характер.

В условиях острейшей нехватки войск Константин Фредерикс принимает решение удовлетворить просьбу активистов союза «Белое знамя» о формировании «Патриотической дружины». Интересно, что викарный епископ Исидор, являвшийся неформальным вождем этого православно-патриотического союза, тотчас выступил в печати с разъяснением, что дружину создает не «Белое Знамя», имеющее своей программой умиротворение и просветительство, а лишь отдельные его члены в частном порядке участвуют в данном начинании.

Добровольческий отряд утратил статус официального военно-полицейского формирования в начале 1906 года. После ликвидации революционных боевых дружин надобность в нем отпала, отряд был разоружен и распущен по домам. Формально, Патриотическая дружина сохранялась и в последующие годы, возобновляя свою практическую деятельность по мере надобности. В мае 1913 года, во время визита императора Николая II в Нижний, дружина была воссоздана с целью охраны царской особы, по списку в ней значился 301 человек.

После 1905 года Нижегородская губерния покрылась густой сетью отделений консервативно-монархических организаций — Союза русского народа и Союза имени Михаила Архангела. В Нижнем Новгороде, наряду с «Белым Знаменем», оформился Георгиевско-Мининский отдел Союза Русского Народа. Лидерами этих патриотических объединений в разные годы состояли фельдшер Петр Шитов, педагог Владимирского реального училища Степан Смотраков, маляр по вывескам Гавриил Стрелков, настоятель Казанской церкви о. Николай Орловский, священник Алексеевской церкви о. Петр Ласточкин, нотариус Иосиф Одинцов, служащий торговой фирмы Михаил Стебик.

В Сормово возник местный отдел Союза Михаила Архангела, который возглавил мастеровой завода Семен Колотков. В уездах также выдвинулось немало способных лидеров-патриотов, например, в Выездной Слободе многочисленную организацию «союзников» возглавил Василий Чичканов, а в Городце, протоиерей Архангельского храма о. Владимир Орлов. Массовое народно-патриотическое движение, развернувшееся в 1905 году, послужило, наряду с военной силой, важнейшим фактором преодоления революционной антигосударственной смуты.

27 ноября 1906 года в Нижнем Новгороде прошел судебный процесс над участниками декабрьского вооруженного восстания в Сормове. Вооруженных бандитов, виновных в параличе производства и безработице населения, насаждении анархии, гибели десятков представителей власти и мирных обывателей, судил, с соблюдением всех процессуальных норм, царский суд. Большинство главных организаторов и вдохновителей кровавого мятежа, к тому времени, бежали из города и скрылись от правосудия, кто где. В основном революционеры-профессионалы, скрылись за границу, у кого были деньги партии. На скамью подсудимых сели второстепенные фигуранты дела, многим из которых едва минуло 17 лет, революционеры-любители, кому предстояло быть осужденными к различным видам наказания, смертная казнь, каторга, ссылка и прочее. Хотя на большинстве подсудимых была кровь невинных граждан, суд проявил к ним предельную гуманность, вынес очень мягкие и даже оправдательные приговоры. Революционеры-профессионалы, организаторы и главные вдохновители восстания, Мочалов, Павлов, Скосырев, Чугурин и другие, бежали и скрылись в других губерниях и за границей, убыли на свои заграничные базы, для восстановления сил и продолжения борьбы, революционеры-любители остались на местах, для освоения виселиц, тюрем и каторги. Подсудимых было 16 человек, о многом говорит их возраст от 17 до 29 лет, молодёжь.

Канавино и Сормово довольно сильно пострадали в ходе боев. В Сормово было разрушено 15 жилых домов и погибло 43 жителя. Под новый год в Нижнем Новгороде и Сормове были введены дополнительные меры безопасности. Губерния была объявлена на «положении чрезвычайной охраны», на улицах ввели комендантский час, запрещалось передвигаться группами более двух человек, доступ в окрестные леса также был закрыт. Все легальные и нелегальные организации рабочих, по распоряжению губернатора, были закрыты. Вплоть до Рождества шли аресты и обыски, всего было задержано около 300 человек. При этом рабочего Шимборского, пытавшегося устроить драку с конвоирами, застрелили прямо на улице, а его коллегу Минина закололи штыками.