Истоки и уроки Великой Победы. Книга II. Уроки Великой Победы

Николай Седых, 2011

В монографии исследована проблема сохранения России как государства. Сделан анализ исторических событий, начиная с 22 июня 1941 г. по наши дни. Рассмотрены уроки Великой Победы, определены объективные и субъективные причины поражений и огромных потерь Советского Союза на начальных этапах Великой Отечественной войны. Показан весьма скромный вклад наших союзников США, Англии и Франции в достижении Великой Победы. Книга, будет интересна всем любителям истории, а также тем, кому не безразлична судьба России…

Глава 1. Начало войны

Итак, гром грянул. Смертельной схватки с Западом, в лице гитлеровской Германии и ее официальных и неофициальных сателлитов, нам избежать не удалось, поскольку эта схватка в тех условиях была исторически неизбежной.

Война, которую всеми способами И. В. Сталин стремился, если не совсем избежать, то хотя бы отодвинуть на год — два, и за это время должным образом подготовиться к защите Отечества — началась.

Развернулась невиданная ранее в истории человечества по степени ожесточения и бескомпромиссности битва народов — Великая Отечественная война, которая длилась 1418 дней и ночей. С обеих сторон в этой битве участвовало одновременно от 8 млн до 12,8 млн человек, от 84 тыс. до 163 тыс. орудий и минометов, от 5,7 тыс. до 20 тыс. танков и самоходных орудий, от 6,5 тыс. до 18,8 тыс. самолетов и много другой военной техники.

На рассвете 22 июня 1941 года, в 4 часа утра по московскому времени Германия, нарушив вероломно договор о ненападении, внезапно, без объявления войны, нанесла по Советскому Союзу удар огромной силы: десятки тысяч немецких орудий и минометов обрушили шквал огня по нашим пограничным заставам и мирно спящим частям Красной Армии. Затем в дело вступили бронетанковые и мотопехотные дивизии вермахта.

Еще раньше, когда еще было темно, с бывших чехословацких и польских аэродромов, захваченных Гитлером, в воздух поднялись 1200 бомбардировщиков и более 700 истребителей. Немецкая авиация нанесла внезапный удар по нашим аэродромам, складам боеприпасов и горючего, узлам связи, штабам приграничных округов, военно — морским базам, железнодорожным узлам в Прибалтике, Белоруссии, на Украине и в Молдавии.

Основной авиационный удар агрессор нанес по ближним целям, на глубину до 250–300 километров от границы. Одновременно часть немецкой бомбардировочной авиации была нацелена на дальние стратегические цели и крупные города. Так, уже в 3 часа 07 минут первого дня войны немцы пытались авиационным налетом сначала заблокировать, а затем уничтожить Черноморский флот в бухтах Севастополя. Примерно в это же время немецкая авиация бомбила Киев, Житомир, Минск, Одессу, Смоленск, Ригу, Мурманск, Каунас и другие города Советского Союза.

Лишь после того, как вермахт в максимальной степени использовал эффект внезапности нападения, Гитлер дал указание своему министру иностранных дел Иоахиму фон Риббентропу официально объявить войну Советскому Союзу. Это указание фюрера Риббентроп выполнил, разумеется, с немецкой пунктуальностью.

Накануне советский посол в Берлине В. Г. Деканозов всю вторую половину дня 21 июня звонил по телефону в министерство иностранных дел Германии, добиваясь приема у его руководителя, чтобы вручить Риббентропу протест по поводу продолжающихся нарушений немецкими самолетами советской границы. Одновременно советский посол надеялся получить разъяснения в связи интенсивной концентрацией частей вермахта в непосредственной близости от нашей границы.

Сотрудники немецкого министерства врали, что министра нет в городе, и где он находится якобы им неизвестно. Однако в 2 часа ночи 22 июня Риббентроп, наконец, сам появился в своем министерстве и пригласил советского посла к 4 часам утра в свою резиденцию на Вильгельмштрассе для передачи ему срочного официального сообщения.

Озабоченный резко ухудшающимся отношением Германии к СССР и в надежде хоть что-то исправить, Деканозов, естественно, прибыл вовремя. По воспоминаниям сотрудника немецкого посольства доктора Шмидта, присутствовавшего на этой встрече, далее произошло:

«Я никогда не видел Риббентропа столь возбужденным, как за пять минут до прибытия Деканозова. Он нервно ходил туда и обратно по своему кабинету, подобно загнанному в клетку зверю…».

Нам трудно верится в то, что обычный смертный человек способен предвидеть события, в том числе — свою судьбу. Если бы это было так, то люди не делали так много трагических для себя ошибок и вели себя совсем иначе. Что касается Риббентропа, то, похоже, он чувствовал, что эти действия для него лично кончатся трагически. За свои «заслуги» в вероломном нападении на нашу страну Иохим Риббентроп был удостоен «высокой чести» взойти первым на помост виселицы в специальной камере нюренбергской тюрьмы в 1 час 11 минут ночи 16 октября 1946 г.

Но это все еще впереди, а пока (снова, по словам доктора Шмидта):

«Деканозова ввели в кабинет, и он, вероятно, ни о чем не догадываясь, некстати протянул руку. Мы сели и… Деканозов по поручению своего правительства начал излагать конкретные вопросы, требовавшие разъяснения. Однако едва он заговорил, как Риббентроп, с окаменевшим лицом, прервал его: «Теперь это неважно…».

Таким образом, в то время, когда немецкая авиация уже наносила удары по аэродромам и другим объектам нашей страны (то есть, после того, как немцы наилучшим образом для себя использовали эффект внезапности нападения) в 4 часов утра, 22 июня 1941 г. в Берлине министр иностранных дел Германии И. Риббентроп выполнил формальную юридическую процедуру: от имени своей страны он передал советскому послу Деканозову В. Г официальное заявление (ноту) об объявлении войны Советскому Союзу.

В этот же день, рано утром, в Москве германский посол в СССР граф Фридрих Вернер фон Шуленбург настоял на срочном приеме у наркома В. М. Молотова. На этом приеме в 5 час. 30 мин., высказав личные сожаления, официальный посол Германии продублировал своего берлинского шефа: через советского народного комиссара иностранных передал советскому правительству меморандум, по сути, заявление о нападении немцев на нашу страну.

В этом меморандуме, в частности, было написано: «Ввиду нетерпимой угрозы, создавшейся для германской восточной границы (как мы видим, восточную польскую границу немцы к этому времени считали уже своей, германской. Ник. Сед.), вследствие массированной концентрации и подготовки всех вооруженных сил Красной Армии, германское правительство считает себя вынужденным немедленно принять военные контрмеры…».

В то раннее утро, 22 июня 1941 г., В. М. Молотов, принимая меморандум от Шуленбурга и зная уже, что в четыре часа германская армия осуществила нападение на Советский Союз, никак не хотел верить в самое худшее, поэтому все же спросил немецкого посла: «Что означает этот меморандум?»

Шуленбург ответил, что, по его мнению, это — начало войны.

В. М. Молотов, видя всю абсурдность и несправедливость выдвинутых Германией Советскому Союзу обвинений и понимая, что его и все советское правительство немцы надули по полной программе, пытался разъяснить немецкому послу, что никакой концентрации войск Красной Армии на границе с Германией не производилось; что до последней минуты германское правительство не предъявляло никаких претензий к Советскому правительству.

Далее наш министр иностранных дел пытался показать высокопоставленному немцу незаконность и преступность действий Германии. Страны, которая, несмотря на подписанный ею договор о ненападении, срок действия которого заканчивается только в 1949 г., осуществила агрессию в отношении Советского Союза без всякого повода и причин, а поэтому всякие попытки со стороны немцев обосновать факт нападения на СССР — следует считать ложью, провокацией и преступлением.

На все разъяснения В. М. Молотова, о безосновательности каких-либо претензий к СССР с германской стороны, граф фон Шуленбург ответил, что он ничего не может добавить к имеющимся у него инструкциям. Короче говоря, советский министр иностранных дел в эти минуты оказался в положении турецкого султана, прочитавшего заключительные строки знаменитого письма — ответа запорожцев на его предложение перейти им под власть Турции: «Дэнь ткый, як у вас, поцилуй в ср. у нас».

Разговаривать дальше с немецким послом было бесполезно. И Молотов отправился докладывать И. В. Сталину о том, что нападение Германии на нашу страну, это — не какая там провокация, на что тогда еще надеялись в Кремле, а настоящая война, причем всерьез и надолго. Необходимо принимать срочные меры по спасению страны.

Таким образом, ничем не спровоцированная агрессия Германии против Советского Союза после указанных дипломатических процедур стала уже не только историческим, но и юридическим фактом, который никто и никогда не сможет опровергнуть, в том числе всякие там резуны — суворовы, заграничные и отечественные «десталинизаторы».

Совершив нападение на СССР, Гитлер и другие руководители Германии, а также ее сателлиты, тем самым, возложили на свои страны всю ответственность за последствия и потери (ущерб), которые будут нанесены Советскому Союзу и другим государствам в результате этой войны. Это чрезвычайно важно, поскольку попытки Запада переложить вину на нашу страну за все, что было связано с Великой Отечественной войной, не только со временем не утихают, а становятся в последние годы все более и более наглыми.

Разумеется, тогда, 22 июня 1941 г., начиная войну против нашей страны, Гитлер, его генералы, да и, надо прямо сказать, немецкий народ в своем абсолютном большинстве, будучи уверенными в безусловном успехе этой преступной авантюры, о последствиях своих действий, в случае поражения в войне, не особенно задумывались. Хотя планы их действий в отношении Советского Союза, мягко говоря, были самыми радикальными.

Эти планы в самом сжатом виде были выражены словами их фюрера, Гитлера: «Мы уничтожим Россию, чтобы она больше никогда не смогла подняться». То есть, задача уничтожения многомиллионного народа, огромных культурных и материальных ценностей, а также сопутствующая этой задаче жестокость, неподдающаяся рассудку нормального человека, не казалась немцам чем-то необычной, тем более — преступной ни с юридической (международного права), ни с моральной точки зрения. Реально, якобы культурная и образованная западная нация превратилась в кровожадных цивилизованных людоедов, и они начали войну с целью уничтожения нашей страны вместе с ее народом.

Таким образом, 22 июня 1941 г. наша многонациональная страна оказалась на острие удара сильнейшего и кровожадного врага. Нападение гитлеровской Германии на СССР не смогли предотвратить ни стремление советского правительства к миру, ни международные договора, ни производственные и торговые связи, ни стремление нашей стороны всячески избегать любых осложнений с немцами, даже, нередко, в ущерб собственным интересам.

Так, приведенный ниже Договор о ненападении между СССР и Германией, заключенный 23 августа 1939 г., не смог остановить агрессора. В лучшем случае этот договор отодвинул начало войны только на незначительное время (год и десять месяцев). Тем не менее, договор о ненападении между СССР и Германией сыграл положительную роль. Благодаря этому договору, нашей стране удалось лучше подготовиться к войне. Однако наличие указанного договора породила у руководства нашей страны, в том числе у И. В. Сталина, иллюзии, что войны с Гитлером можно будет избежать, по крайней мере, в ближайшие годы. Эти иллюзии, как будет показано ниже, дорого обошлись нашему народу.

Чтобы показать разницу между словом и делом, истинную цену международных договоров, приведем текст данного юридического документа дословно.

Договор о ненападении между СССР и Германией

23 августа 1939 г.

Правительство СССР и Правительство Германии, руководимые желанием укрепления мира между СССР и Германией и исходя из основных положений договора о нейтралитете, заключенного между СССР и Германией в апреле 1926 г., пришли к следующему соглашению:

Статья 1.

Обе Договаривающиеся Стороны обязуются воздерживаться от всякого насилия, от всякого агрессивного действия и всякого нападения в отношении друг друга как отдельно, так и совместно с другими державами.

Статья 2.

В случае если одна из Договаривающихся Сторон окажется объектом военных действий со стороны третьей державы, другая Договаривающаяся Сторона не будет поддерживать ни в какой форме эту державу.

Статья 3.

Правительства обеих Договаривающихся Сторон останутся в будущем в контакте друг с другом для консультации, чтобы информировать друг друга о вопросах, затрагивающих их общие интересы.

Статья 4.

Ни одна из Договаривающихся Сторон не будет участвовать в какой-либо группировке держав, которая прямо или косвенно направлена против другой стороны.

Статья 5.

В случае возникновения споров или конфликтов между Договаривающимися Сторонами по вопросам того иного рода, обе стороны будут разрешать эти споры или конфликты исключительно мирным путем в порядке дружеского обмена мнениями или в нужных случаях путем создания комиссий по урегулированию конфликта.

Статья 6.

Настоящий договор заключается сроком на десять лет с тем, что, поскольку одна из Договаривающихся Сторон не денонсирует его за год до истечения срока, срок действия договора будет считаться автоматически продленным на следующие пять лет.

Статья 7.

Настоящий договор подлежит ратифицированию в возможно короткий срок. Обмен ратификационными грамотами должен произойти в Берлине.

Договор вступает в силу немедленно после его подписания.

Составлен в двух оригиналах, на немецком и русском языках, в Москве, 23 августа 1939 года.

По уполномочию Правительства СССР: В. Молотов

За Правительство Германии: И. Риббентроп

Договор ратифицирован Верховым Советом СССР и рейхстагом Германии 31 августа 1939 г. Обмен ратификационными грамотами произведен в Берлине 24 сентября 1939 г.

Из изложенного вытекает первый урок Великой Победы.

Мы должны себе зарубить на носу, что международные договора, клятвы, заверения и прочие письменные и устные обещания выполняются до тех пор, пока это выгодно нашим явным и скрытым врагам. Когда речь идет о безопасности страны, необходимо верить только делам, реальным действиям наших потенциальных противников. И никак не иначе.

Не прореагировав должным образом в конце тридцатых годов на продвижение гитлеровской Германии восток, не приняв должных мер на сосредоточение немецкой армии в июне 1941 года, руководство нашей страны, во главе с И. В. Сталиным, допустило крупнейшую ошибку. Своим стремлением к миру, во что бы то ни стало, оно не только не остановило агрессора, а, наоборот, дало врагу дополнительные аргументы и иллюзии на легкую победу.

В результате, немецкие генералы, вдохновленные напутственной речью Гитлера, с которой он выступил перед ними 14 июня 1941 г., приступили к делу: «освобождать путь для истинного социального подъема немецкого народа». А если проще и понятнее: Запад, на этот раз в лице гитлеровской Германии и ее многочисленных сателлитов, опираясь на ресурсы практически всей Европы, очередной раз приступил к уничтожению России и славян.

В первый же день войны основные события развернулись в приграничных районах от Балтики до Карпат. На этих участках границы, переправившись через реки Неман, Буг и Сан около 4–00 утра, на нашу страну двинулись три группы немецких армий.

Наступление в Прибалтике осуществляла на группа армий «Север» под командованием фельдмаршала фон Лееба в составе двух полевых армий и одной танковой группы (4–й танковая группа генерал — полковника Гёппнера). Всего в этой группе армий, самой слабой из трех групп немецких армий, было двадцать пехотных, три моторизованные и три танковые дивизии.

Планировалось, что группа армий «Север», разгромив советские войска в Прибалтике, захватит Кронштадт и Ленинград, и тем самым одновременно уничтожит Балтийский флот, лишив его баз. Эту группу армий поддерживал 1–й воздушный флот под командованием генерал — полковника Келлера.

В направлении на Минск действовала группа армий «Центр» фельдмаршала фон Бока в составе двух армий и двух танковых групп (2–й танковой группы генерал — полковника Гудериана и 3–й танковой группы генерал — полковника Гота). В общем, данная, наиболее сильная немецкая группа армий, насчитывала тридцать одну пехотную дивизию, семь моторизированных, одну кавалерийскую и девять танковых дивизий.

Перед группой армий «Центр» была поставлена задача, ударами сильных группировок обоих крыльев этой группы уничтожить советские войска в Белоруссии, выйти подвижными соединениями севернее и южнее Минска и, как можно быстрее, захватить ими Смоленск. После этого подвижные силы группы армий «Центр» должны были повернуть на Север, чтобы ускорить решение вопроса захвата Ленинграда.

Эту группу армий поддерживал 2–й воздушный флот под командованием фельдмаршала Кессельринга. Этот флот был самым крупным. В него входила почти половина имеющихся сил немецкой авиации.

Южнее Припятских болот наступала группа армий «Юг» фельдмаршала фон Рундштедта в составе трех армий и одной танковой группы (1–й танковой группы генерал — полковника фон Клейста). В общей сложности в группе армий «Юг» насчитывалось двадцать шесть пехотных, четыре моторизованных, четыре егерские и пять танковых дивизий.

Главный удар эта группа наносила своим левым флангом в направлении на Киев, с первоочередной задачей уничтожить советские войска западнее Днепра и захватить переправы на этой реке для продолжения операций на Востоке Украины и на Кавказе. Эту группу армий поддерживал 4–й воздушный флот (около 1 тысячи боевых машин) под командованием генерал — полковника Лёра.

Южнее, от Карпат до Черного моря, с территории Венгрии и Румынии активные наступательные действия против советских войск начались несколько позже — с 1 июля. Первоначально немецко — румынской группировке на южном фланге советско — германского фронта отводилась лишь второстепенная роль. Эта группировка получила задачу оборонять румынскую территорию, а в ходе наступления северного крыла своей группы армий — сковывать противостоящие ей силы противника; а в случае благоприятного развития событий, организовать во взаимодействии с авиацией преследование частей Красной Армии, препятствуя их организованному отходу.

На данном участке фронта действовали: часть группировки армий «Юг» в составе 7 немецких пехотных дивизий, а также войска сателлитов Гитлера: 3–я и 4–я румынские армии (13 пехотных дивизий и 9 бригад) и 8–й венгерский корпус (так называемый Карпатский корпус, состоящий из 4–х бригад), который в дальнейшем был дополнен личным составом и техникой, после чего преобразован во 2–ю венгерскую армию.

На территории Норвегии и Финляндии были развернуты войска немецкой полевой армии «Норвегия» и две финские армии, всего: 21 дивизия и 3 бригады. На границе с Финляндией основные боевые действия начались только 29 июня 1941 г.

Все дивизии Гитлера были полностью укомплектованы личным составом, вооружением и боевой техникой, а также автомобильным транспортом. Поэтому немецкие дивизии, в отличие от советских войск, обладали исключительно высокой подвижностью.

Начало войны для Германии было исключительно удачным. Группа немецких армий «Центр», используя на флангах 2–ю и 3–ю танковые группы Гудериана и Гота, при поддержке крупных воздушных сил, прорвала приграничную оборону советских войск и начала быстро двигаться на восток.

Уже на второй день войны 2–я танковая группа немцев была в районе Слонима, а 3–я танковая группа — в районе Вильнюса. 27 июня 2–я танковая группа Гудериана достигла южной окраины Минска, где встретилась там с 3–й танковой группой Гота. В результате такого быстрого наступления немецких танкистов были образованы два крупных «котла» в районе Белостока и западнее Минска. В этих котлах оказалась окруженной большая часть войск Западного фронта под командованием генерала армии Д. Г. Павлова. Сам Павлов и его заместители, естественно, вовремя ушли на восток.

После первого крупного успеха, в соответствии с принципами немецкой военной науки, обе танковые группы, не давая нашим войскам закрепиться на новых рубежах, начали без какой-либо временной паузы преследовать советские войска, избежавшие окружения, в направлении на восток и юго — восток.

4 июля 3–я танковая группа немцев, захватив плацдарм на восточном берегу Днепра, западнее Витебска, вскоре достигла Ярцева, а к 10 июня остальные войска немецких армий группы «Центр», форсировав Березину и Друть, также вышли к Днепру.

11 июля 2–я танковая группа немцев также форсировала Днепр и достигла реки Сож. 16 июля ее передовые отряды ворвались с юга в Смоленск. При стремительном наступлении немцев в районе городов Могилев, Орша, Полоцк, Невель и Мозырь вновь образовалось ряд котлов, что привело к новым значительным потерям советских войск в живой силе и технике.

С августа, за счет подхода резервов, сопротивление советских войск заметно усилилось, темпы наступления группы немецких армий «Центр» несколько уменьшились, однако, в общем, успехи продолжали сопутствовать фашистам. Но все же прошел почти месяц, пока бои на Смоленском направлении закончились. До последних дней августа советские войска предпринимали сильные контратаки в надежде вернуть себе район Смоленска. Хотя эту задачу советским войскам полностью решить не удалось, все же так называемый Ельнинский выступ немецкие войска потеряли.

Весьма успешными для немцев в первые месяцы войны были и боевые действия их группы армий «Север», наступавшей в Прибалтике с целью захватить балтийские порты, а затем крупнейший промышленный, научный и культурный центр нашей страны — Ленинград.

Так, утром 22 июня эта группа немецких армий, начиная наступление, встретила только позиции пограничников. Наши позиции повсюду были быстро прорваны, и 4–я танковая группа Гёппнера двинулась вперед, севернее нижнего течения реки Неман, переправилась через Дубису, чтобы выйти к Западной Двине на участке Даугавпилс, Екабпилс. Не встречая серьезного сопротивления, танковые и моторизованные дивизии немцев достигли указанных целей и захватили плацдарм на правом берегу Западной Двины.

Дивизия полковника И. Д. Черняховского (9300 человек, 250 танков Т-27 и БТ-7) в 23.00 18 июня выступила из Риги, места постоянной дислокации, и за два ночных перехода прошла 400 км, к утру 20–го июня сосредоточилась в 15–20 км севернее литовского города Шауляй, в 130 км от государственной границы с Восточной Пруссией. Утром 22 июня она уже вступила в бой. Во встречно — лобовой удар она собралась без должного запаса горючего и понесла тяжелые потери.

29 июня немцы захватили Ригу. 9 июля их войска достигли северной окраины Пскова, а 10 июля они уже были южнее Опочки. К этому времени, наступая в Эстонии, немцы вышли на рубеж Тарту — Пярну.

13 июля немецкая группа армий «Север» начала наступление непосредственно на Ленинград. 15 июля немцы достигли своими передовыми отрядами нижнего течения реки Луга, в районе юго — восточнее города Нарва.

К 10 августа после чрезвычайно ожесточенных боев немцы захватили Старую Руссу, и их войска вышли к реке Ловать, в месте ее впадения в озеро Ильмень. 17 августа 4–я танковая группа овладела Нарвой, и пространство между Чудским озером и Финским заливом оказалось в руках немцев.

20 августа фашисты ворвались в Чудово, 25–го — захватили Любань, перерезав железную дорогу, связывающую Ленинград с Москвой.

29 августа финны взяли Выборг, 30 августа — Рощино, 31 августа — Зеленогорск. 1 сентября командование Ленинградского фронта вынуждено было приять решение об отводе советских войск на рубежи Карельского укрепленного района. Эти рубежи проходили по старой границе между СССР и Финляндией, в непосредственной близости от Ленинграда. После этого наша оборона вдоль реки Сестра к Ладожскому озеру оставалась неизменной до 1943 г.

Уже 8 сентября 1941 г., после взятия немцами Шлиссельбурга, все пути к Ленинграду на суше оказались в реках немцев. Началась невиданная в истории по героизму и трагичности 900–дневная блокада Великого города.

12 сентября командующий группой немецких армий «Север» фон Лееб получил приказ от Гитлера: «Ленинград штурмом не брать, а горожан заморить голодом»; не позже 15 сентября начать переброску 4–й танковой группы Гёппнера и 8–го корпуса люфтваффе в группу немецкий армий «Центр» для проведения запланированного генерального наступления на Москву.

Таким образом, к середине сентября группа армий «Север», не выполнив задачу по захвату Ленинграда, лишилась своей ударной мощи.

Несмотря на это, и после 15 сентября 1941 г. командование этой группой немецких армий сделало еще ряд попыток захватить Ленинград. Однако после десяти дней чрезвычайно кровопролитных боев оно пришло к выводу, что оставшимися силами им город не взять. 25 сентября немцы прекратили атаки и начали основательно окапываться, то есть перешли к позиционной войне. Тем не менее, бои вокруг Ленинграда не прекращались в течение всех 900 дней блокады, и велись они с исключительной ожесточенностью.

На востоке группа немецких армий «Север» продолжала наступать. 20 сентября гитлеровцы прорвали оборону советских войск и двинулись на Будогощь, Тихвин и Волхов, ставя перед собой цель — окончательно замкнуть кольцо окружения вокруг Ленинграда. 8 ноября советские войска оставили Тихвин.

Немецкая группа армий «Юг», имеющая в своем составе 1–ю танковую группу фон Клейста, наносила главный удар в направлении на Киев. Задача этой группы состояла в уничтожении главных сил советских Юго — Западного и Южного фронтов в Западной Украине, западнее Днепра, а также в захвате целыми переправ через Днепр для продолжения наступления своих войск на восток.

Немецкая 17–я полевая армия этой группы должна была прорвать советскую оборону юго — западнее Черновиц и действовать в направлении Винницы и севернее. 6–я полевая армия должна была прорвать оборону по обе стороны Луцка и наступать в направлении Житомира. Но основная задача была возложена на 1–ю танковую группу, которая должна была прорвать позиции советских войск между Равой — Русской и Ковелем, затем, двигаясь через Бердичев и Житомир, достигнуть Днепра в районе Киева и ниже. Далее, повернув на юго — восток, преградить отход советским войскам за Днепр.

На этом участке фронта немцы встретили ожесточенное сопротивление. Но все же после двенадцатидневных боев группа немецких армий «Юг» достигла района, западнее среднего течения реки Случь. Однако 1–я танковая группа не смогла выйти на оперативный простор. Таким образом, задача, поставленная Гитлером командованию этой группы армий, широкого охвата советских войск и создания огромного котла западнее Днепра, в целом, не была выполнена, хотя ряд менее масштабных операций им удалось провести.

Так, 27 июля совместными действиями немецкие 17–я полевая армия и 1–й танковая группа окружили в районе Первомайска, Новоархангельска и Умани крупную группировку советских войск (пятнадцать стрелковых и пять танковых дивизий). Немногим советским солдатам и офицерам удалось выйти из этого котла.

К 20 августа 1941 г. группа немецких армий «Юг» захватила всю излучину Днепра, от Черкасс до Херсона. К 25 августа 1–я танковая группа немцев захватила два плацдарма на восточном берегу Днепра в районе Запорожья и у Днепропетровска. Вместе с тем к началу сентября советские войска еще продолжали удерживать сильно укрепленный плацдарм на правом берегу Днепра со столицей Украины — Киевом.

К этому времени, несмотря на впечатляющие успехи немецкой армии, для нее наступали не лучшие времена. До начала зимы Гитлеру необходимо было захватить Москву, которая была не только столицей Советского Союза, но и крупнейшим железнодорожным узлом, а также важнейшим экономическим районом нашей страны. Потеря Москвы, по убеждению фюрера (и это, действительно, было так), самым отрицательным образом сказалась бы на устойчивости нашего государства.

Но двинуться на Москву немецкая армия не могла, пока в тылу ее, в излучине Днепра, существовал Киевский плацдарм, насчитывающий около миллиона советских солдат и офицеров. 22 августа Гитлер вынужден был отдать приказ о прекращении наступления на Москву и об уничтожении советских войск Юго — Западного фронта, обороняющих Киев. Для этого, согласно директиве фюрера, с севера, из района Почеп, в направлении Новгород — Северский, Конотоп, Ромны должна наступать 2–я танковая группа, а с юга, из района Кременчуга, — 1–я танковая группа в направлении Миргород, Лохвица, Ромны. Таким образом, в излучине Днепра и Десны должна оказаться в огромном котле и погибнуть почти четверть Красной Армии.

Во исполнение этой директивы Гитлера, 25 августа наступление в южном направлении начали 2–я полевая армия и 2–я танковая группа немцев. В боях, которые продолжались более двух недель, 2–й полевой армии удалось продвинуться до Десны и форсировать ее. В то же время 2–я танковая группа Гудериана, отбивая атаки советских войск одним танковым корпусом с востока, двинулась на юг. 14 сентября эта группа передовыми частями достигла города Ромны.

Чтобы замкнуть кольцо окружения советских войск, 10 сентября, внезапно для Красной Армии, из района Кременчуга начала наступление 1–я танковая группа фон Клейста вместе с 17–й полевой армией, которые, продвигаясь вперед, 16 сентября в районе Лохвица соединились с танковой группой Гудериана. Советские войска начали отступать на восток, но уже было поздно. Все попытки деблокировать наши войска оказались безрезультатными.

Прошло всего две недели и необычно крупные силы Красной Армии, сжатые в котле, лишенные боеприпасов и других видов снабжения, были уничтожены или взяты в плен. От советских войск Юго — Западного фронта практически ничего не осталось. Образовалась огромная брешь, которую пришлось закрывать, снимая дивизии и армии из других участков огромного советско — германского фронта, ослабляя эти участки.

Тяжелые потери советских войск породили новые надежды у Гитлера на скорую победу, и он принял решение о новом генеральном наступлении немецких войск по всему фронту с 2 октября, чтобы окончательно добить Красную Армию. Москва вновь стала первейшей и важнейшей целью наступления немцев. Одновременно ставились задачи: на юге — захватить Крым, Донбасс, лишить Советский Союз кавказской нефти; на севере — овладеть Ленинградом и соединиться с финнами.

К началу октября 1941 г. немецкие войска были уже готовы к генеральному наступлению на Москву. Танковые дивизии были пополнены новой техникой, а старая техника — капитально отремонтирована. Наличие многочисленной самоходной артиллерии, а также сильная поддержка авиацией с воздуха придавали немецким пехотным дивизиям большую ударную силу и подвижность. Все это, вместе взятое, по убеждению германского командования, гарантировало им успех.

Операция с целью захвата Москвы была начата 2–й танковой группой Гудериана 30 сентября наступлением из района Путивля на северо — восток. Уже к 3 октября передовые части немецких танкистов, быстро продвигаясь вперед, захватили Рыльск, Севск и достигли района Орла. Одновременно левый фланг этой танковой группы повернул на север и вышел в тыл 3–й и 13–й советских армий, которые оборонялись в районе Брянска.

Другие войска группы немецких армий «Центр», включая 3–ю и прибывшую из-под Ленинграда 4–ю танковую группу, при поддержке 2–го и 4–го воздушных флотов люфтваффе, 2 октября двинулись на восток со стороны Смоленска и Рославля на Вязьму.

В стыках советских армий указанные немецкие танковые группы прорвали фронт обороны и, обойдя малоподвижные соединения Красной Армии, вышли на оперативный простор. К 7 октября головные части обеих охватывающих немецких танковых групп встретились в тылу 19–й, 20–й, 24–й и 32–й советских общевойсковых армий восточнее Вязьмы. В новом огромном котле оказались почти все войска, оборонявшие с запада столицу нашей родины — Москву.

К этому времени работы по созданию Можайской линии обороны на ближних подступах к Москве не были завершены, да и занимать даже недостроенную эту линию после огромных потерь стало некому.

Из воспоминаний о тех днях Г. К. Жукова: «К исходу 7 октября все пути на Москву, по существу, были открыты. В 2 часа 30 минут ночи я позвонил Сталину. Он еще работал. Доложив обстановку на Западном фронте, я сказал: «Главная опасность сейчас заключается в том, что почти все пути на Москву открыты, слабое прикрытие на Московской линии не может гарантировать от внезапного появления перед Москвой бронетанковых войск противника. Надо быстро стягивать войска, откуда только можно, на Можайскую линию обороны».

К 14 октября четыре советских армии, оборонявших с юго — запада Москву, также были окончательно окружены севернее и южнее Брянска.

Таким образом, в течение всего двух недель почти все советские войска, оборонявшие Москву, оказались в трех огромных котлах. Немцам сопутствовал новый потрясающий успех. Казалось, что защищать нашу столицу после таких крупнейших поражений Красной Армии уже некому, да и нечем.

Тяжелое положение к этому времени сложилось и на юге. После окончания боев за Киев группа немецких армий «Юг» примерно с 20 сентября начала наступление на восток с Бериславского и Херсонского плацдармов. Отбросив советские войска в район Мелитополя, немцы крупными силами повернули на Перекоп, чтобы овладеть Крымом.

Одновременно 1–я танковая группа немцев, сосредоточившись после захвата Киева на левом берегу Днепра, начала наступление в юго — восточном направлении. Две советские общевойсковые армии, которые пытались не допустить немцев, прорвавшихся со стороны Каховки, в Крым, запоздали с отходом, и к 5 октября в районе Черниговки оказались сами в котле. Что привело к новым огромным потерям Красной Армии в личном составе и боевой технике.

27 октября группа немецких армий «Юг» частью своих сил прорвала оборону советских войск на Перекопском перешейке, а к 16 ноября немцы захватили почти весь Крымский полуостров, за исключением главной базы Черноморского флота — Севастополя.

1–я танковая группа немцев, переименованная к этому времени в 1–ю танковую армию, продолжала продвигаться в восточном направлении. 20 октября этой танковой армией был захвачен город Сталино, а 21 ноября — Ростов. В период между 24 октября и 2 ноября немцы захватили Харьков, Белгород и Курск.

9 октября начальник имперского управления информации Германии, разумеется не без согласования с верховным командованием и самим Гитлером, на весь мир заявил: «Исход войны решен, и с Россией покончено».

Однако вернемся на Московское направление. После окружения советских армий в районах Брянска и Вязьмы, не имея перед собой сколько-нибудь крупных сил Красной Армии, войска группы немецких армий «Центр», быстро продвигались вперед, за 10 дней наступления достигли рубежа Калуга — Можайск — Калинин.

К 12 октября 1941 г. под командованием Г. К. Жукова в составе Западного фронта, защищавшего Москву, было не более 90 тыс. человек.

Непосредственно для захвата столицы нашего государства Гитлер выделил огромные силы. В начале октября 2–я, 3–я и 4–я танковые группы немцев были также преобразованы в танковые армии. С учетом изложенного немецкая 2–я танковая армия должна была окружить Москву с юга и юго — востока, а 3–я и 4–я танковые армии — с севера и северо — востока, 4–я полевая армия — вести фронтальное наступление. Остальные войска группы немецких армий «Центр» получили задачу обеспечивать фланги наступающих армий.