На краю

Николай Свечин, 2022

В декабре 1913 года в Приморье произошла серия нападений на денежные ящики воинских частей. Были зарезаны часовые, а также наводчики, помогавшие бандитам подобраться к деньгам. Все жертвы оказались убиты зверским способом: им вскрыли грудь и вытащили наружу правое легкое, еще живым… Новый роман Николая Свечина – это новые приключения и расследования знаменитого сыщика Алексея Лыкова. На этот раз ему предстоит схлестнуться с опасным маньяком, помешанном на китайцах. Приморье вздрогнет от серии кровавых убийств, но виновный будет пойман. Любой ценой.

Глава 4

Благовещенская резня и ее последствия

Владивостокцы переглянулись. Манакин поморщился, потом долго тер переносицу. Все смотрели на него и ждали. Наконец губернатор заговорил:

— Об этом случае и вспоминать не хочется. Но… что было, то было. Так вот. Когда в Китае началось восстание ихэтуаней (их у нас называли боксерами), отряды повстанцев встали лагерем на том берегу Амура напротив Благовещенска. Власти и население отнеслись к происходящему с опасением. Гарнизон только что ушел в Харбин, войск в городе почти не осталось, а тут враждебная толпа через реку. А вдруг они полезут на нас? Что еще пугало жителей, так это большое число китайцев вокруг них. Прислуга в домах, дворники, приказчики в лавках, официанты в ресторанах — повсюду желтые. Чуть не по два на каждого русского! И многие смутились. Вдруг те безобидные китайцы, что подают им по утрам чай и чистят сапоги, неожиданно нападут?

— То есть устроят в городе восстание? — уточнил Сергей.

— Да. И опасность тогда казалась вполне реальной. Русские солдаты далеко, с того берега китайцы кажут нашим кулаки, а в самом Благовещенске дивизия косорылых! И поползли по городу слухи: ходя сговариваются всех православных перерезать. И тут их видели, и там; сбились в кучи, шепчутся, морды воротят… Не иначе вооружаются.

Волнения дошли и до военного губернатора Амурской области генерал-лейтенанта Грибского. Но он никаких мер принимать не стал, сославшись на то, что Китай России войну не объявлял и все обойдется. Более того, когда явились к нему выборные от желтого населения, губернатор твердо уверил их, что не допустит никаких притеснений мирных людей. Пусть даже китайских подданных. И тут грянул гром.

Манакин долго цедил чай, затягивал паузу, потом наконец продолжил:

— Правду надо сказать, что первыми начали те самые боксеры. Сначала они обстреляли наши суда на Амуре, которые плыли по реке. И даже попытались одно-два захватить. А потом вывели на берег восемь орудий и стали бомбардировать Благовещенск. Длилось это целых тринадцать дней. Пушки у «Отрядов справедливости и мира»^[32] были дрянные, и артиллеристы им под стать. За две недели пальбы ни одного дома не разрушили! Но пять человек наших все же убили и пятнадцать ранили. Главное же — возбудили население против своих же земляков. И начали русские обыватели всех китайцев вокруг себя бить и резать. Власти не вмешивались, а нижние чины полиции даже подстрекали беззакония. Это потом выявило следствие.

Так вот, Грибский распорядился всех манз из города депортировать на родину, на тот берег Амура. А как это сделать? Призвали запасных и новобранцев. Они вместе с добровольцами согнали желтых в одно место. Четвертого, помнится, июля первую партию, самую большую, погнали за десять верст выше по реке, в поселок Верхне-Благовещенский. Чтобы оттуда переправить в Поднебесную. Гнали новобранцы, на которых оружия никакого не было, и им взамен выдали топоры.

— Сколько было в той партии? — спросил Лыков.

— Кто теперь скажет? — махнул рукой генерал. — Одни говорят — четыре тысячи человек, другие называют шесть тысяч.

— Много. Как же Грибский собирался их переправить? Ведь столько лодок потребовалось бы…

— Черт его знает, о чем он тогда думал. Видать, растерялся и утратил контроль. А новобранцев при колонне было всего восемьдесят. Пожелай китайцы разбежаться — перебили бы парней в момент, с таким численным превосходством. Но никаких попыток не было, люди покорно шли, как потом выяснилось, на убой. А начало июля, жара… В колонне много стариков, детей, и они начали отставать. Упали, встать сил нет… Полицейский пристав, командовавший всей операцией, приказал новобранцам рубить таких топорами.

— Не может быть! — одновременно воскликнули питерцы. — Что с ним потом сделали, под суд отдали?

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

32

Так переводится название тайного общества «Ихэтуань».