Эрта. Пёс империи

Николай Побережник, 2019

Судьба Кинта Акана тесно переплетена с судьбой империи. Спокойной жизни ждать не приходится, да и не умеет Кинт ничего, кроме как служить. Верный пёс империи возвращается на службу…

Глава шестая

Кинт затылком чувствовал взгляд человека в сером костюме, он сидел позади на два кресла, рядом со стариком увлеченным чтением газеты. Ощущения неприятные, но делать нечего, Кинт тоже достал из саквояжа газету и стал читать.

Публика в чреве пассажирского скревера была в основном из аристократического сословия. Кинт старался держаться соответственно и у него это превосходно получалось, чего нельзя сказать о человеке в сером костюме — этот явно не в своей тарелке. С задумчивым видом уткнувшись в газету, Кинт гадал о принадлежности своего провожатого к роду деятельности. «Выправка армейская, взгляд цепкий, лицо… нет, лицо незапоминающееся» — размышлял Кинт, — «из вещей чемоданчик, и то, скорее всего, так, для вида. Наверняка увязался за мной от квартала лабораторий… Ладно, сейчас чего гадать, лететь пару часов и можно вздремнуть». Кинт сунул газету обратно в саквояж, и насколько мог комфортно расположился в неудобном сиденье, закрыв глаза.

Проснулся Кинт оттого, что заложило уши — скревер перед заходом на посадку резко пошел на снижение. Кинт посмотрел в иллюминатор и узнал городок в степи — Джевашим. Окраины сильно разрослись одноэтажными деревянными лачугами, там живут оседлые кочевники, и так получается, что практически весь городок, «подковой» упирающийся в берега реки, окружен этими лачугами, являя собой некий буфер от внешнего мира. Рудник, цеха и лаборатории по берегу реки, огорожены от города высоким забором.

Пилот очень аккуратно и мягко посадил скревер на станции воздухоплавания, где у причальной башни был пришвартован транспортный дирижабль. Помощник пилота помогал пассажирам спуститься по короткому трапу, подавая руку.

— Всего хорошего, — помог он спуститься и Кинту.

— Спасибо, милейший, — поблагодарил его Кинт и поинтересовался, — а обратно, в Дейлур, когда отправляетесь?

— Завтра утром, если хотите лететь, то рекомендую заранее приобрести полетную марку.

— Благодарю, так и сделаю, — Кинт коснулся полей котелка и направился к зданию станции, аккуратно проследив взглядом за человеком в сером костюме, которого встречали — двое, на моторном экипаже.

— Дай… дай… дай… — свора мальчишек племени кочевников обступила Кинта протягивая ладошки, кода тот, приобретя в кассе полетную марку вышел на улицу в поисках свободного экипажа.

— А ну разбежались! — громогласно рявкнул один из двух городовых, что проезжали мимо, верхом на лошадях.

Мальчишки сорвались и побежали прочь, не желая получить по спине плетью, а один из городовых обратился к Кинту:

— Господин, вы бы карманы проверили и саквояж…

Изобразив брезгливую мину, глядя вслед убегающим оборванцам, Кинт проверил карманы плаща, а обнаружив разрез на саквояже, открыл его и с волнением стал копошиться в нем.

— Это возмутительно! — топнул ногой Кинт.

— Все на месте? — ухмыляясь, спросил городовой.

— На месте! Но саквояж? Посмотрите на это! Вы не поскачите за ними?

— Простите, господин хороший, но это бесполезно… Племена кочевников хоть и ведут теперь оседлый образ жизни, для них даже школу построили, но она пустует, — городовой развел руками, — у них свои уклады жизни и традиции, да и земли эти теперь принадлежат им.

— А вы, силы правопорядка, зачем здесь тогда?

— Для порядка, — хохотнул тот, — мы же отогнали их от вас, а вы, господин хороший, не разевайте рот. Всего хорошего!

Патруль поехал дальше, а Кинт, сунув саквояж под мышку, хотел было направиться в сторону дороги, прилегающей к станции, как перед ним остановился экипаж, дверь открылась, человек в сером костюме вышел и учтиво поклонился…

— Здравствуйте господин Жакье.

— Мы знакомы?

— Профессор Дакт ждет вас, — человек в сером костюме указал рукой на кабину.

— Великолепно! Благодарю вас, милейший.

Экипаж сорвался с места и понесся, сначала по грунтовке от станции воздухоплавания, мимо лачуг кочевников, пыля и пугая домашнюю скотину во дворах и заставляя собак заходиться истошным лаем, затем выскочил на отсыпанную щебнем и укатанную широкую дорогу меж начавшихся добротных каменных и деревянных домов, а спустя десять минут остановился перед воротами в высоком заборе.

— Однако, — Кинт вытер лоб платком, — я даже не успел рассмотреть этот новый город.

— Думаю, у вас еще будет время, — доброжелательно улыбнулся человек в сером костюме и вышел.

Он перекинулся парой фраз с охранником у ворот, тот распахнул их и экипаж въехал на территорию рудного треста.

Придерживая котелок, Кинт кряхтя, вылез из кабины, отряхнул тростью полы плаща от пыли и осмотрелся — узкоколейка выныривала из рудника, петляла меж цехов чадящих трубами и упиралась в пристань. Охраны много, это просто бросается в глаза — дюжие парни, единообразно одеты в форму военного покроя, с короткими карабинами или трехствольными картечниками в руках.

— Грандиозно! — воскликнул Кинт и повернулся к подошедшему человеку в сером костюме, — Впечатляет! Где же профессор?

— Идемте, я провожу, — ответил тот и указал рукой на двухэтажное кирпичное здание у реки.

«Знатное логово», — подумал Кинт, — «если что-то пойдет не так, меня тут нашпигуют свинцом как соломенный манекен на армейском стрельбище».

У дверей здания стояли еще двое детин, разум в глазах отсутствует, зато кулаки… Кинт изобразил на лице как можно больше блаженности, при этом превращаясь в само внимание. К счастью, придурковатого вида инженера обыскивать не стали, впрочем, как и его провожатого в сером костюме, они вошли в здание, оказавшись в светлом холле, сразу поднялись по лестнице и по узкому коридору проследовали к дверям, у которых на резной ножке стояла конторка, а за ней миловидная особа средних лет в строгом платье, с невероятной прической, которую венчала красная атласная шляпка размером с блюдце.

— Господин Жакье? — женщина чуть присела в поклоне, а человек в сером костюме кивнул ей в знак приветствия.

— Инженерный трест силовых установок города Майнга, Родд Жакье, — Кинт приподнял котелок и чуть поклонился.

— Профессор ждет, проходите, — указала она рукой на окованную железными пластинами тяжелую дверь.

— Благодарю, мадам, — Кинт толкнул дверь и незаметно покосился на своего провожатого, который присел на пуфик в коридоре и достал серебреный портсигар.

Профессор Дакт ничуть не изменился, разве что немного увеличилось брюшко, что говорило об отменном аппетите и здоровом сне, еще седина… он стал совсем седой. Профессор стоял почти спиной к двери, у открытого окна с видом на реку и за большим, скорее верстаком, чем рабочим столом. Множество приборов, колб, реторт, штативов, разрядников и батарей, бумаги с записями, чертежи, коробки с реактивами, одним словом — рабочий беспорядок. Едкий запах снова заставил Кинта чихнуть…

— Будьте здоровы, милейший, — сказал профессор, повернулся к Кинту и побледнел… потянулся было к шнуру свисающему с потолка, но приложил ладонь к груди слева и стал хватать воздух ртом словно рыба, выброшенная на берег.

— Спокойно, господин Дакт, — Кинт подскочил к нему, заботливо усадил на кушетку у стены и развязал платок на шее у профессора, — вам ничего не угрожает, я действительно прибыл из Майнга, я работаю на Инженерный трест силовых установок.

— Кинт, мне надо многое вам сказать, милейший, многое объяснить…

— Успокойтесь же! — мягко, но строго сказал Кинт, и присел рядом, поставил саквояж на пол, открыл, сорвав бархатную обивку внутри, из-под которой извлек конверт и протянул его профессору, — все в прошлом, я здесь по делу, просто как курьер и как охранник этих бумаг.

— Инженерный трест выбрал лучшего, кто может сберечь их секреты, — трясущейся рукой профессор взял конверт, громко сглотнул и добавил, — и все же, нам надо поговорить о том, что произошло в последний день экспедиции, и о том, как с вами обошлись здесь…

— Если хотите, то поговорим, но потом, я здесь по делу от очень важных людей и время не ждет.

— Понимаю, — часто закивал профессор, вскрыл конверт и принялся читать длинное письмо на нескольких листах.

— Вы позволите? — Кинт достал трубку и показал ее профессору.

— Да, да, конечно, — опять закивал тот уже увлеченный чтением, — только отойдите подальше от стола.

Кинт успел выкурить трубку, пока профессор читал послание из Майнга. Письмо было настоящим, мало того, даже инженерный трест силовых установок существовал, как и некая группа влиятельных и богатых аристократов, открывших этот трест, но одним небесам известно, чего это стоило секретариату имперской безопасности в целом и Моресу Тагу в частности… Под крышей заброшенного цеха на окраине Майгна была собрана дюжина инженеров, организован и узаконен трест, вложены большие деньги и даже начато производство деталей и узлов для силовых установок на горючем из черных смол.

— Предложение очень щедрое и прагматичное, — профессор дочитал письмо, сложил листы и убрал их во внутренний карман шерстяной жилетки в крупную клетку, — это поможет не только закончить мои исследования, но изготовить опытный образец нового двигателя в Майнге… но поймите Кинт, не я один здесь все решаю.

— Я понимаю.

— Нет, друг мой, вы не понимаете! Там, — профессор показал пальцем на потолок, — тоже ждут результатов, результатов других исследований, но это все больше прикладное… а горючий сланец способен на большее! Не для того я потратил пятнадцать лет жизни, чтобы изготавливать из ценной руды банальную взрывчатку!

— Друзей не продают в рабство, впрочем, это меня скорее спасло.

— А что с инспектором Шорком? Я ведь его отправил на встречу с вами… а, да… вы, наверное…

— Он уже кидает в топку шхуны контрабандистов уголь, вот такой, — Кинт развел в стороны руки, — лопатой.

— Я несомненно виновен перед вами, за что вряд ли попаду на небеса…

— Это точно.

— Знаете Кинт, а я даже рад!

— Чему?

— Что именно вы привезли мне послание из Майнга, и что сейчас и здесь именно вы! — глаза профессора заблестели, и он отвел взгляд в сторону, — я устал Кинт, но я должен довести до конца дело последних лет моей жизни во благо науки, во имя прогресса!

Профессор даже как-то осунулся, сник, он подошел к столу и стал складывать в большую папку чертежи и записи. Закончив, он повернулся и тихо сказал:

— А пойдемте, милейший прогуляемся к реке, а то я уже вторые сутки не выбирался на свежий воздух.

— Все во имя прогресса и науки? — уточнил Кинт.

— Увы, — развел руками профессор.

До реки было рукой подать — шагов сто, через насыпь узкоколейки и мимо пакгауза до пологого берега, усыпанного галькой. Кинт обратил внимание, что за ними следуют двое из охраны, а человека в сером костюме не видно, да и моторный экипаж отсутствует.

— Не то, чтобы я хотел оправдаться, Кинт, — вздохнув, начал профессор, глядя на медленные воды реки, когда они с Кинтом присели в беседке на берегу, а охранники застыли неподалеку, — оправдания мне нет, а прогресс пожирает своих слуг и не считает жертвы принесенные ему…

— Жертв слишком много.

— Вы думаете, я настолько увлечен, что не заметил этого?

— Думаю да.

— Я расскажу вам, Кинт, свою историю… все началось давно, еще когда я преподавал в университете, и о полевых исследованиях мог только мечтать. У меня был наставник — профессор Дьюк, который переводил книги в научной библиотеке с древнего языка Эрты…

— Тот, на котором еще могут разговаривать кочевники?

— Именно! Так вот, старина Дьюк как-то обмолвился, что нашел в записях нечто, на основании чего сделал опытную модель силовой установки, но известные нам виды топлива не годились. Тогда же были найдены упоминания о горючем сланце, а также некоторых процессов, связанных с его обогащением. Мы стали готовить доклад, чтобы представить его на научной коллегии, но профессор Дьюк исчез.

— Совсем? И никаких следов?

— Да, он просто не пришел в нашу лабораторию в одно утро, я решил готовиться к коллегии один, привлек в помощники своих лучших студентов, но нам не дали этого сделать.

— Каким образом?

— Был пожар, точнее, я потом понял, это был поджог. Лаборатория выгорела дотла, у меня остались лишь свои дневниковые записи, на основании которых, спустя несколько лет я все же смог убедить научный совет при парламенте организовать экспедицию по поиску упоминаемых в древних источниках руд. Я был удивлен, но следать это оказалось неожиданно просто, мне оказали всестороннюю поддержку: и парламент, и гильдии, и университет Майнга, в цехах которого была изготовлена экспедиционная машина.

— Когда вы поняли, что вас использовали втемную?

— Вы догадались…

— Это не трудно.

— Я это не понял, меня поставили перед фактом в тот трагический день… я смалодушничал, я не был готов умереть и сделал свой выбор.

— Остаться в живых и продолжить исследования?

— Да.

— Должно быть кто-то очень, очень влиятельный стоит за этим, раз под это дело начали политику примирения с кочевниками и даже отдали им степи, и как странно, именно в том месте, где был обнаружен этот ваш горючий сланец. Не сами же вы развили эту бурную деятельность?

— Конечно, меня сначала прятали на юге… да, Кинт, я помню, вы следили за мной и узнали.

— Я не следил за вами, я был нанят властями Шоута наблюдать за некими важными персонами, кто же мог предположить, что вы узнаете меня, а я вас. Признаться, я был немало удивлен, и было очень большое желание выяснить, как вам удалось выжить.

— Я тогда очень испугался и все рассказал людям, что были приставлены ко мне, а когда случилась стрельба…

— Вы спешно покинули Шоут, я помню. Как вы выжили во время взрыва, профессор?

— Когда наемник убил машинистов, он спрятал меня в инструментальном шкафу в машинном отделении.

— Понятно.

— Простите, а как удалось выжить вам?

— Случайность, и везение, наверное.

— Ну вот я вам все и рассказал, — профессор снова вздохнул.

— Необязательно было это делать.

— Я должен был.

— Как вам будет угодно, профессор… что ж, я здесь все же совершенно по другому поводу, а не для того, чтобы выслушивать ваши покаяния.

— Когда от меня ждут ответ?

— Еще вчера, — ухмыльнулся Кинт, — я завтра утром лечу обратно в Дейлур, и хотелось бы уже с вашим ответом на руках.

— Где вы остановились?

— Еще нигде, но остановлюсь в постоялом дворе на окраине, у кочевников, в прошлый раз, в местной гостинице в центре были негостеприимны.

— Шутите? — грустно улыбнулся профессор.

— Какие уж тут шутки. Так как быть с ответом?

— Мой человек привезет вам его на станцию воздухоплавания.

— Что ж, тогда позвольте откланяться, — Кинт поднялся и коснулся полей котелка.

— Надеюсь, мы еще увидимся, — профессор тоже встал и протянул руку Кинту.

— Не горю желанием, — ответил Кинт, но руку профессору все же пожал, — будьте осторожны.

— Я прикажу, вас отвезут.

— Спасибо, не надо, прогуляюсь.

Через десять минут Кинт медленно шагал по широкой грунтовке вдоль лачуг кочевников, что тянулись вдоль берега реки. Кинт знал куда идти, да и искать не сложно, так как постоялый двор на окраине это самое приличное здание — двухэтажный сруб со шпилем, на котором болтается связка собачьих хвостов.