Счастливый билет

Николай Николаевич Ковалёв

Рассказ о том, что в желании "начать всё с начала", не всегда присутствует изначальный смысл. Нужно увидеть другой путь и может даже понять, что и он не один. Смотрите вокруг, подмечая маленькие подсказки – их много.

Счастливый билет.

«Не во всякой геометрии, прямая — это кратчайший путь…»

«Да, Лев Евгеньевич! Добрый день» — не могу сказать, что этот голосовой вызов, с коммуникатора, был мною сильно ожидаем, начальство вечером — не к добру, но работа мне эта нужна. Так что-о-о: «А, ну да — уже «добрый вечер». Да, всё забрал… И копию тоже… Всё-всё со мной… Ну, в крайнем случае, человеческими словами растолкую… Завтра ещё одним довольным клиентом у вас будет больше… Как вчера?.. А как же?… Да нет конечно! Да у меня лицензии на такую дистанцию нет, чтоб реактивным ранцем воспользоваться… А что придумать-то? Ночь уже… почти… Я-то? На вокзале… Нет, ещё одна должна сейчас уйти — последняя… Да, дальняя, через их станцию… Так это ж три часа в одну сторону!!! Будет ждать?!! Хорошо… хорошо, я сейчас… как-то… короче — пусть ждёт!» Я отключил входящий вызов и ещё с минуту смотрел в медленно гаснущий экран — вместе с ним угасали и мои надежды на отмену ночного путешествия. «Вот же ж — не было печали…» — досадливо протянул я. Уперевшись подбородком в большой пластиковый «тубус», стоявший между моих ног, я сидел на скамейке автобусной остановки, и печально разглядывал привокзальную площадь своего города.

«Класс! Кто-то, видите ли, даты перепутал! А ты давай теперь, репутацию команды спасай! Вот пускай этот «кто-то»…,ух-х, завтра разберусь. Не остыть бы только…»

Взгляд зацепился за нестройную толпу наёмных «гастарбайтеров» — похоже ночная смена на строительстве моста железнодорожной ветки в новый микрорайон города.

«Везёт им — никаких заморочек. Днём спим, ночь работаем. А тут теперь хоть назад через голову прыгай!» Копившаяся во мне досада с шумом вытолкнула воздух из моей груди.

Подкатил автобус — последний рейс на сегодня. Раскрыв входную дверь, водитель стал записывать что-то в своём блокноте, периодически опуская взгляд на приборы под рулевой колонкой. Толпа «гастарбайтеров» притихла и разглядывала меня, одиноко сидящего внутри освещённого стекла аквариума автобусной остановки. Отсюда лиц не видно, но почему-то ощущалось, что они очень ждут, когда я уеду.

«Облом, товарищи-работники» — произнёс я негромко и поднялся со скамейки. Схватив за ручку-ремень пластиковый «тубус», я подошёл к открытым дверям автобуса — водитель смотрел на меня и приветливо улыбался. Я чуть постоял, изображая задумчивость, и стал обходить общественное транспортное средство спереди, краем глаза видя, как исчезает улыбка с лица водителя, сменяясь на удивление. Он внимательно следил за траекторией моего движения через привокзальную площадь, а когда у самого входа в здание вокзала я обернулся и досадливо развёл руками, тот закрыл автобусную дверь и медленно покатил по своему маршруту.

«Касса уже закрыта! Билеты только на перроне!» — голос смотрителя зала, гулко отражаясь в сплетениях сводчатого потолка, пробирал до самых костей.

«А там же, только в одну сторону» — в растерянности пробормотал я и чуть громче добавил — «а мне «туда и обратно» надо!»

«Ничем помочь не могу! Раньше думать надо было».

«Раньше…» — тихо передразнил его я — «ещё бы знать — что нужно было «раньше» и когда «раньше», я это «раньше» завтра кому-то в ухо запихну и проверну два раза…, «раньше».

Я вышел на перрон. Получив в автомате желаемую жёлто-зелёную карточку билета, двинул вперёд к головным вагонам готовившегося к отправлению поезда, зашёл в один из них — внутри никого.

«Ага! По три сиденья в ряд. Это я так в полный рост развалиться на них смогу» — я двигался между рядами кресел, разговаривая сам с собой — « и лёжа ехать. Главное только нужную остановку не проспать».

Двери вагона, мягко шипя, закрылись и поезд тронулся. Тусклая подсветка здания вокзала за окнами медленно уползла в сторону, сменившись темнотой, чуть разбавленной огнями стоящих вдалеке домов, но скоро и они исчезли.

«М-да-а-а. Три часа в одну сторону! За это время до Казани, Питера или Минска на «магнитке» долететь можно. А здесь трясись в этой «архаике». Словно слыша мои мысли, поезд слегка тряхнуло, и он стал забирать куда-то в сторону. «Блин, а он со всеми остановками или…, впрочем, какая разница. Можно подумать, что был какой-то выбор».

«Так, нужно будильник на 2,5 часа поставить — а то вдруг засну» — я вытащил коммуникатор и заморочился поиском в нём нужного приложения.

«О! Мойморюг — это чё такое?» — я заговорил с собой вслух, чтобы отвлечься от мернобаюкивающего перестука колёсных пар — «Ха! А я всё вспомнить никак не мог — куда я все фотки с юга переложил! А они — вот они!» Листая открытую папку-файл с фотографиями, я мысленно уносился туда, где тепло, песок и море.

«Нужно в этом году снова рвануть! А что? Работу сейчас отвезу, сдам» — я посмотрел на пластиковый «тубус» и ещё раз напрягая в голове зону, отвечающую за память, пересчитал комплектность — «деньги получу и к морю — загорать, купаться. Девчонки-и-и! Главное — всё не потратить. Платёжка за «бакалавриат» на год вперёд уже все глаза замозолила. Оплачивать надо. Если честно, в финансовом плане — чёрная дыра. А-а. Да и… В крайняк, Льва Евгеньевича растрясу — обещал же помочь «Единовременным денежным пособием от конторы».

Коммуникатор ожил входящим вызовом. «Ух, ты! Помяни и он появится!» — с ухмылкой произнёс я.

«Да! Да, Лев Евгеньевич. Уже в пути… Да я будильник сейчас настрою… Не, не просплю… Обязательно… Обязательно наберу… Хорошо… Хорошо… Доброй ночи… Ага».

Металлическим звуком заскрипели тормозные колодки и поезд остановился. В противоположное окно, ярким бледно-голубым светом уставился фонарь перрона станции.

«Не люблю такие фонари — свет от них холодный и противный» — я смотрел, не отрываясь. «И кому это в голову пришло, что «этот спектр наиболее приближен к естественному дневному освещению»? — пятно от фонаря чуть увеличилось. «Какой это «дневной свет»? Солнце где? За тучами спряталось? Ну хотя бы чуть-чуть тёплых тонов» — пятно уже почти полностью закрыло стеклянную плоскость окна, но только меня это почему-то ни сколько не удивляло. «Ослепнуть можно!» — я закрыл глаза. Фантомное отражение пятна от фонаря, медленно растворялось на оборотной стороне век. Поезд дёрнулся, начиная движение, и пятно исчезло совсем.

«Фу-у. Наконец-то. Чтоб он всю жизнь светил в окно тому, кто его придумал!» — и я открыл глаза. Яркий свет в окне ни куда не делся. Причём остальные окна были тёмными и в них изредка мелькали чёрные силуэты деревьев, стоящих вдоль железнодорожного полотна.

«Опа-на! Что за оптический прикол?» — я удивлённо смотрел на противоположное окно. В следующую секунду, с характерным стуком распахнулись двери отделяющие тамбур. Я приподнялся, опершись на локоть, и посмотрел поверх спинок сидений. Вдоль центрального прохода пробирались две человекоподобные фигуры. Именно «фигуры», потому что ни рук, ни ног, ни каких-либо ещё атрибутов «Хомо Сапиенса» мне у них разглядеть не удавалось. Виной тому была тёмная, почти чёрная, плащеобразная накидка, уходящая «в пол», а сверху её венчала дурацкая широкополая шляпа чётко в цвет «накидки» — следовательно, лиц тоже видно не было. Вид этого шествия настолько приковывал взгляд, что о светящемся окне я мгновенно забыл, следя за каждым движением тех двоих. Они подошли и сели в кресла напротив меня.

Конец ознакомительного фрагмента.