Мозговая активность

Николай Н. Плетнёв, 2018

Изо дня в день мы видим и делаем то, к чему привыкли, а с экранов нам рассказывают, что происходит в большом мире – и мы безоговорочно верим, пока не появляется кто-то, кто знакомит нас с действительностью, но можно ли и ему доверять, ведь каждый преследует свои цели? Может оказаться, что правда жизни в том, что мы всего лишь мозги в банках, подключённые к сети. Автор обложки – Laila Marhiv

4

Так я и жил, взрослея и развиваясь. Ментор Лили обучала меня, задавая сложные математические задачки и демонстрируя различные опыты. Она знакомила меня с химией, а также другими науками, в то время как куратор Джозеф занимался со мной иностранными языками, литературой и поэзией, что я очень любил, а ещё историей и географией. В какой-то момент у меня начинали появляться вопросы по поводу того, что моя жизнь слишком отличается от жизни героев книг и фильмов. Я читал такие книги, как “Остров сокровищ” и “Пятнадцатилетний капитан”, но с трудом мог представить себе море. Я понимал, что оно состоит из воды — такой же, как та, что течёт из-под крана, но чтобы этой воды было много… Откуда могло взяться столько пространства, чтобы по воде плыл целый дом — корабль с сотней матросов? Это не укладывалось в моей голове. Или “Всадник без головы” — я представлял себя, скачущим по Игровой комнате на лошади (я знал как она выглядит по картинкам, но представлял её значительно меньших размеров). Скакать особо было некуда — там стена и тут стена, наверняка то, что называлось прериями имело гораздо больший объём. Интереснее было скакать по коридору, но я не так часто мог там находиться. Однажды я бегал по коридору так долго, что везде погас свет, и только моя комната светилась вдалеке. Мне стало страшно, и я забежал в комнату как можно скорее. Темнота всегда нагоняла на меня жуть.

Когда начались уроки географии, я узнал, конечно, и про океаны, и про прерии, и про горы. Куратор Джозеф снабжал рассказы иллюстрациями и видеороликами, но когда я спросил о том, почему нельзя увидеть всё это не на экране, урок географии плавно перетёк в урок истории. Я узнал, что раньше люди действительно жили под открытым небом, купаясь в морях и гуляя по лесам и полям, но со временем человечество обрекло себя на гибель своим беспечным поведением. Люди загрязняли планету, превращая озёра в грязевые пятна, вырубая леса, отравляя реки, выбрасывая вредные газы в атмосферу, пока природа не взбунтовалась и не изобрела страшный вирус, от которого погибло почти всё человечество. Вирус распространялся со страшной скоростью, учитывая то, что мир был открыт для путешествий, а заражённый человек никак не проявлял болезнь в течение двух недель, но при этом даже находиться рядом с ним было смертельно опасно. Лишь некоторые отдалённые районы и острова были в безопасности, но и они слишком зависели от ресурсов, поставляемых с густонаселённых территорий, так что, мало кто из человечества остался в живых под небом планеты Земля. Однако, были люди, которые предполагали подобный вариант развития событий и были готовы к нему. Различные учёные, объединившись, построили изолированные помещения ещё до того, как такой вирус появился и охватил всю планету, они продумали систему репродукции, они сконструировали киберов, которые выходили наружу, добывая ресурсы без риска заразить себя и всех остальных. Именно поэтому на всякий случай приходится сейчас изолированно общаться с помощью экранов и лишить себя удовольствия дышать свежим воздухом и чувствовать на коже солнечное тепло. Но это послужит великой цели — возрождению человеческой расы после очищения планеты от вируса, который сгинет сам собой, как только погибнет и превратится в прах последний носитель.

Я был поражён и подавлен. Куратор Джозеф освободил меня от занятий в тот день. Мне не хотелось ни читать, ни смотреть мои любимые фильмы про китайских мастеров кунг-фу, так что я оставил экран выключенным и сидел на кровати, поджав колени к подбородку. Я обдумывал, пытался осмыслить, как это возможно — уметь строить летающие корабли и огромные здания-небоскрёбы, но вымереть от вируса, который намного меньше бактерии, меньше настолько, что незаметен на фоне малюсенькой кровяной клетки, как мне показывала на экране ментор Лили во время урока биологии. Это было сложно осознать. Я ощутил потребность с кем-нибудь поговорить об этом, но как назло, именно в этот день, да и вообще в последнее время Пэрри не появлялся. С ним это случалось иногда. Он уходил, порой надолго, но потом возвращался, объясняя отсутствие тем, что кто-то его блокирует, но я не должен беспокоиться, ведь он никогда меня не бросит. Его рассказы были всё более туманны и всё больше походили на вымысел — какие-то жалобы на то, как плохо жить без тела (наверное, он имел в виду ту куклу с резиновой головой), пожизненное рабство, заточение, жуткие эксперименты… Поэтому я не очень-то воспринимал его всерьёз. Однако, скучал, если его долго не было. Ему всегда можно было рассказать то, что у меня на душе. Да и я так привык засыпать под его тихий вкрадчивый голос.

Со временем я примирился с этой постыдной правдой о жизни, которую открыл мне куратор. Однако, мне нравилась цель — возродить человечество, но в новом качестве: человечество, которое думает о своём будущем и не подвергает планету разорению. Поэтому я старался усердно учиться, донимал куратора Джозефа вопросами. Я представлял как однажды, применив собственную прививку от вируса, которую до сих пор не изобрели, выхожу наружу, под открытое небо и яркое солнце рука об руку с Ирис, чтобы спасти оставшихся людей, прячущихся в бункерах по всей планете.

Кстати, об Ирис. Похоже, мы стали парой. Мы часто бывали друг у друга в гостях, но, конечно же, только с помощью экранов. Мы шутили и смеялись, рассказывали друг другу много интересного, почерпнутого из книг и занятий, делились впечатлениями. Ну и не только это.

Ирис говорила мне, что однажды мы сможем обнять друг друга, прикоснуться, поцеловаться, когда придёт время инициации. Она говорила нежные слова и даже танцевала для меня. А я испытывал незнакомое мне прежде половое влечение. Конечно, я получил теоретические знания о том, как это бывает, знал, что это действие гормонов на наш мозг, выработанных с определённой целью, но то, что я испытывал — было за гранью раздела учебника анатомии.

После наших с Ирис свиданий, очень часто и весьма кстати в комнату въезжал аппарат для взятия анализов, заменивший на этом поприще няньку. Он был снабжён различными манипуляторами и полостями, обследующих состояние моего организма. Например, в одну выемку нужно было вложить руку, чтобы аппарат, надувая и сдувая манжету, измерил моё давление. Заодно проверялась температура и иногда бралась на анализ кровь. Но было там одно отверстие, о назначении которого я догадался не сразу. А когда догадался и попробовал им воспользоваться, сработала автоматика, которая сначала напугала меня, но потом я вошёл во вкус и уже ждал с нетерпением когда же снова приедет этот аппарат.

Я не очень распространялся о физиологических аспектах с моими собеседниками, мне это казалось неприличной темой для обсуждения. Гораздо приятнее бывало обсудить фильмы, которые я просматривал, мультфильмы, книги, музыку — всё, что составляло досуг.

Когда я полюбил китайские фильмы, где дурашливые и добродушные монахи, применяя своё мастерство, давали бой вооружённым до зубов многочисленным врагам, я начал скакать по комнате, буквально запрыгивая на стены, пытаясь повторить прыжки и удары ловких китайцев. Видя это, мне позволили проводить больше времени в Игровой комнате, где было больше возможностей для физической активности. Мои друзья и Ирис приходили туда не так часто, как приходил туда я, так что в основном я проводил время в одиночестве, тренируясь в каких-нибудь прыжках или подтягиваниях, чтобы потом удивить товарищей.

Я чувствовал, что со временем становлюсь сильнее и ловчее. Я ставил себе задачи, например, пройти на руках от одного тренажёра до другого и не останавливался, пока не научусь это делать с лёгкостью.

Куратор Джозеф часто говорил мне, что я должен быть готовым к инициации. Я должен буду сдать экзамены по всем наукам, что я изучал, а также показать физические возможности. Всё это очень напоминало мне подготовку покорителей космического пространства наших злосчастных предков, которые на пике своего развития совершали открытия и добивались невиданных прежде достижений. Жаль, что им это не помогло. Однако, мне вряд ли предстояло лететь в космос. Я должен буду влиться в сеть, стать полноправным и полезным членом общества. Я смогу встретиться лично не только с куратором Джозефом и ментором Лили, но и со всеми моими друзьями и, конечно же, с Ирис. Но, разумеется, я встречу и множество других людей, среди которых буду жить и работать на благо человечества.

Сначала мне казалось, что до инициации, которая случится, как только мне исполнится двадцать лет, целая бездна времени. Я сокрушался, что ещё очень долго придётся оставаться мальцом в своей комнате на этапе подготовки к полноценной жизни, но время шло, каждый мой День рождения, когда ко мне приходили, а точнее, присутствовали на экранах все мои друзья, а нянька привозила торт, приближал меня к этому важному событию.

Я продолжал наращивать усилия, добивался новых целей, которые мне помогали ставить куратор, ментор и даже мои друзья. Большая часть моего времени была отдана подготовке к экзаменам, существенную часть которой составляли тренировки в Игровой. Год за годом я оттачивал навыки и получал всё больше знаний. За несколько месяцев до окончания моих занятий, я даже стал переживать, что не успею полностью подготовиться к тестам, но в ночь перед двадцатым Днём рождения, я чувствовал, что к инициации я полностью готов.

Конец ознакомительного фрагмента.