Личная власть

Николай Мрочковский, 2023

Продолжение легендарного бестселлера «Экстремальный тайм-менеджмент». Что выделяет лидеров с большой буквы и действительно очень успешных людей?Есть одна вещь, которая дает 70–80 % успеха – специальным образом воспитанная внутренняя сила или личная власть человека. Она побуждает других людей тянуться к вам, как к магниту, мечтать дружить с вами, делать что-то длявас, идти за вами, помогать вам совершать подвиги и достигать грандиозных целей.Когда человек с высоким уровнем личной власти находится рядом, окружающие чуть ли не физически чувствуют силу и уверенность, исходящие от него. Главный герой книги последовательно развивает у себя личную власть с помощью специальных упражнений. Вы можете стать просто наблюдателем, а можете включитьсяв процесс и расти вместе с ним.

1. Ездовая лошадь

Понедельник, впереди рабочая неделя. Захожу в любимый автосалон, поднимаюсь по лестнице.

— Здорово, Глебыч! — кричит на весь отдел Денис Чеканов, один из моих подчиненных. Денис далеко не самый сильный продажник, но вот языком почесать мастер. Да еще и это пренебрежительное «Глебыч»… Какой к чертовой матери Глебыч, я твой начальник! Что же с ним сделать, чтобы начал субординацию соблюдать?

Хотя руководителем отдела я был уже несколько месяцев, с реальной властью была беда. Я старался хорошо управлять командой, хотел, чтобы каждый работал по полной и чтобы все хорошо зарабатывали. Шел навстречу подчиненным, когда они просили отпустить их пораньше или вообще отпрашивались на целый день, доделывал за ними отчеты. Они должны были любить меня чуть ли не как мать родную, а с учетом того, что я делал самый большой объем продаж среди них, — еще и уважать.

Однако любви и уважения в помине не было, отчего порой было обидно до слез. Ведь для вас же стараюсь, идиоты! А что в ответ?

— Глеб, ты меня сегодня обещал пораньше отпустить, помнишь? — взяла меня в оборот наш секретарь Настя. Начитавшись дамских романов, девушка находится в поисках «космической» любви. Но пока ей не везло — то у него пресс не идеальный, то машина дешевая, а то и вообще… жена любопытная. Настя очень озабочена своей внешностью, на работе постоянно листает женские журналы и рыскает по интернету в поисках скидок на модные бренды. Хотя в целом Настя — существо доброе и безобидное.

— Когда это обещал? Вроде не было такого…

— Да точно было! Слушай, мне очень надо отлучиться. Я уже договорилась с одним человеком, это очень серьезно.

Даже невооруженным взглядом было видно: Настя врет.

— Не мог я такого обещать, сегодня очень активный день намечается, работы море!

— Вот так всегда! Только собралась личную жизнь наладить, а у начальника, понимаешь ли, «работы море», — заскулила Настя, глядя на меня обиженными глазами. Еще секунда — и разрыдается. А виноват буду, конечно же, я.

Не выдержав ее взгляда, а также взоров сотрудников, которые с удовольствием наблюдали за разворачивающейся сценой, я сдался.

— Так и быть, давай на час раньше отпущу, — сказал я обреченно. Внутренний голос назидательно отметил, что я совершаю ошибку.

— На два, — тут же поправила Настя, — у меня есть аргумент: он Стрелец! — на меня уставились два огромных накрашенных глаза.

— Э-э-э… ладно, на два, — раз уж сдался в принципе, то плюс-минус час роли не играет.

— Спасибо, Глебчик, — секретарь тут же расцвела и побежала к своему столу, на ходу строча эсэмэску тому, с кем собралась налаживать личную жизнь.

Зайдя в свой кабинет и посмотрев планы на день, которые по уже сложившейся привычке составлял с вечера, снова тяжело вздохнул. Еще одна «лягушка», которую надо съесть.

— Петь, когда отчет будет? — возвращаясь в основную зону к моим подопечным, обратился я к Петру Лактионову.

— Да, обязательно споешь, Глебыч. — Я даже опешил от его наглого каламбура. — Скоро доделаю, скоро, — выдал свою коронную отмазку менеджер. Даже от монитора не оторвался, чтобы начальника своего поприветствовать.

— Какой «скоро», Петя? Этот отчет уже неделю жду! Меня шеф скоро… лишит девственности в самых непредсказуемых местах по твоей милости! Сколько можно тянуть?! — закипая, я начал повышать голос.

— Глебыч, ты чего такой нервный? Давай сядь, успокойся, — снисходительно ответил Петя. И даже на секунду поднял на меня глаза. — Сказал будет, значит, будет.

Неприятно чувствовать себя опущенным ниже плинтуса. Да еще и при всех подчиненных. Как же достойно ответить?

Пока я под взорами сотрудников судорожно пытался сообразить, как поставить на место зарвавшегося Петю, тот демонстративно ушел в другой конец комнаты копировать какие-то бумаги. Это еще сильнее сбило меня с толку. Остальные вернулись к своим делам, предполагая, что инцидент исчерпан.

И что делать? Все уже отвернулись. Сказать что-то Пете — буду выглядеть идиотом. Мол, все уже прошло, а начальник как тормоз реагирует с задержкой. Вызвать к себе — подумают, что мщу. Со всех сторон засада.

Так ничего не решив, развернулся и уже собрался возвращаться в свой кабинет. Но в раскрывшуюся дверь влетел улыбающийся Стас Кротов, один из самых злостных нарушителей дисциплины. Высокий рост, смазливая внешность, за словом в карман не лезет — эти качества делали его душой любой компании, чем он меня и подбешивал. Стас — любитель тусовок и клубов. Собственно, ночная клубная жизнь и есть причина его постоянных опозданий.

«Им бы понедельники взять и отменить», — вспомнилась фраза из песни Андрея Миронова о дикарях. А конкретно Стас оставил бы только вечера пятниц. Не хочется начинать рабочую неделю с уже третьего по счету конфликта, но и глаза закрыть на опоздание нашего славного пикапера, а по совместительству — менеджера по продажам не могу.

— Стас, во сколько рабочий день начинается?

— Глебыч, да знаю, что в десять, но пробки просто нереальные, — пробормотал Стас, продолжая одновременно улыбаться, раздеваться и топтать мою самооценку.

— Так ты же на метро ездишь и живешь всего в двух станциях от офиса.

— Глебыч, ты себе не представляешь, какие в метро пробки, — весело переглядываясь с коллегами по отделу, продолжал нагло отмазываться Кротов.

— Да вы что, все совсем офонарели! — я сорвался на крик.

— Глеб, давай как-то повежливее, — Стас подошел едва ли не вплотную и выразительно вскинул бровь. Интересно, долго он этот приемчик перед зеркалом репетировал?..

— Да и вообще — контролируй себя. — Петя Лактионов, естественно, не промолчал.

— Тебе бы успокоиться, Глебушка, — излишне заботливо проворковала Настя, подлив масла в огонь.

К счастью, Денис промолчал, но и этих трех было достаточно. Чувствуя себя совершенно несчастным и окончательно потерянным, я поплелся в свой кабинет.

Да, обстановка в коллективе оставляет желать лучшего. Явно теряю контроль над подчиненными. Они помыкают мной как хотят, но что делать — не представляю. Пытаться жестко заставить что-то сделать, грозя штрафами? Обидятся и вообще работать перестанут. Уговаривать — и так пытаюсь, не помогает.

ПОМОЩЬ ДРУГУ

С этими невеселыми мыслями я взял трубку зазвонившего телефона:

— Алло, Глеб, это ты?

— Да. С кем говорю?

— Я — Толян, друг Мишки Измайлова, твоего одноклассника, помнишь такого?

— Помню, как тут забудешь.

В школе Мишка постоянно пытался меня задеть и сделать какую-нибудь гадость. То портфель на дерево забрасывал, жвачку на стул лепил, а то и почище развлечения придумывал.

— Так вот, он мне посоветовал к тебе обратиться, говорит, ты поможешь. Ты же в автосервисе работаешь?

— В автосалоне вообще-то, но у нас и сервис есть, — разговор нравился мне еще меньше, чем лучезарная улыбка Стаса. Я уже начинал догадываться, куда клонит Толян.

— Отлично, Глеб, выручай. В машине что-то с электрикой случилось, радио не работает. Наверное, предохранитель полетел. Сможешь договориться с мастерами — просто глянуть быстренько, по дружбе, так сказать? А если там по мелочи, то может, сразу починят?

Да что ж за день такой сегодня, все хотят меня использовать! Помогать бесплатно загадочному другу одноклассника, с которым у нас были отнюдь не лучшие отношения, желания не было. Но и отказывать вот так в лоб как-то неудобно. Неожиданно в голову пришла, казалось бы, гениальная идея.

— Окей, попробуем что-нибудь придумать. Будешь в наших краях — звони, — сообщил я Толе. Уж второй раз трубку точно не возьму.

— Глеб, дружище, спасибо! Знал, что другу не откажешь, — по голосу почему-то казалось, что Толян изначально был уверен в таком исходе. — Тянуть не стоит — сам понимаешь, без радио в машине никуда, с тоски в пробках умрешь. Я уже подъехал, перед входом стою. Выходи, сразу покажем мастерам коняшку мою железную.

Только не это! Как же он так лихо меня облапошил? Заранее знал, что попробую выкрутиться? Или его Мишка Измайлов предупредил, что «этот не откажет». А теперь как быть? Сказать «нет, передумал» — глупо как-то. Пришлось идти на улицу.

Навстречу мне бросился улыбающийся человек. Низенький, толстенький, с зализанными волосами и обрюзгшим лицом. На груди массивная цепь, все пальцы в печатках. Короче, неприятный тип. Еще издалека он начал яростно жестикулировать (видимо, изображая радость от встречи со мной) и выкрикнул:

— Глеб, это ты?

— Да, я Глеб. Толян?

— Спасибо друг, выручил, — Толя обхватил своими влажными ладонями мою руку и начал ее трясти, будто я шейкер с коктейлем. — Слушай, чтобы мне тут не маячить, да и не мешать никому… Держи ключи, — я и не заметил, как он вложил их мне в руку, — машина стоит у забора, а часика через три вернусь, надеюсь, все пучком будет. Бывай, друг!

С этими словами Толян развернулся и бодро направился к ближайшему кафе. От такой наглости я просто потерял дар речи. Как так можно — делаешь одолжение, а он как швейцару ключи дает, мол, машину загони. Из всех функций швейцара мне хотелось только показать, где у нас выход.

Может, плюнуть на все и пойти дальше работать? А что этому Толе потом сказать? Соврать, что все заняты и не могут машиной заниматься? Так он тогда до завтра ее оставит, придется за ней еще и следить. Надо будет снова выдумывать что-то, врать. Нет, это не по мне. Проще все-таки сделать эту несчастную машину, чтобы отвязался.

Едва ли не бегом я направился в цех. Надо поскорее съесть эту нежданную «лягушку» и заняться действительно важными делами.

— Михалыч, привет! — обратился я к мастеру, перекрикивая шум. Михалыч — моя палочка-выручалочка, всегда поможет, если свободен. — Помощь небольшая нужна, машину посмотреть.

— Здорово, Глеб, — кивнул Михалыч, ныряя под сверкающий BMW X5. Через пару секунд его голова снова вылезла наружу. — Извини, у меня полный аврал сейчас — заказ какой-то особо важный, шеф сказал все бросить и срочно делать. Ты к новенькому обратись, Федька как раз без дела сидит.

— Спасибо, Михалыч, Федька так Федька.

С новым мастером всего несколько раз пересекались по работе. Подходить к малознакомому человеку с личной просьбой было не слишком удобно, однако пришлось.

— Федор, приветствую, меня Глеб зовут, я из отдела продаж.

— Начальник тамошний, слыхал, — механик протянул здоровенную ручищу.

— Я к тебе с просьбой. Тут у приятеля в машине с радио что-то, можешь глянуть? — проговорил я, чувствуя неловкость. А на слове «приятеля» даже в горле запершило.

— Сколько? — невозмутимо спросил мастер.

— Вообще-то, думал, ты бесплатно поможешь.

— Ты что, совсем обалдел? — казалось, Федька искренне обиделся. — Глеб, ты парень хороший, но сам знаешь, с пустыми руками с такими просьбами не приходят.

Ситуация неприятная. Я чувствовал, что краснею.

— Ладно, с меня бутылка коньяка, — и зачем-то добавил: — Хорошего.

— Вот это другое дело, — широко заулыбался Федор, демонстрируя отсутствие нескольких зубов. — Это по-нашему. Загоняй тачку, сейчас разберемся.

Загнав машину в бокс, я вернулся в отдел и занялся (наконец-то!) своими прямыми обязанностями. Через пару часов механик с радостью сообщил, что все починено и он ждет обещанный коньяк.

— Будет все, Федор, будет, — пообещал я. Ну уж бутылку-то с этого Толяна стрясу!

Как оказалось, тот ожидал починки машины неподалеку.

— Как делишки, друг, все починили?

— Да, все в порядке, — подтвердил я, стараясь поймать момент, когда заявить о бутылке.

— Отлично, давай проверю, — забрав у меня ключи, Толя запрыгнул в автомобиль и включил зажигание.

Покрутив радио и убедившись, что оно уверенно ловит все станции, Толян расцвел.

— Вот это удружил. Спасибо, друг, век не забуду. Ну, бывай, — с этими словами «друг» надавил на газ и скрылся за ближайшим поворотом.

Вот только этого еще не хватало — за его ремонт платить. Судорожно набрал Толин номер. По нему ответил вежливый женский голос: «Абонент не отвечает или временно недоступен». Что ж, вполне предсказуемо.

Круто я помог другу друга! Молодец, Глеб, ты просто ас переговоров! Мало того что незнакомому наглецу помог машину починить, да еще теперь должен мастеру проставляться. Может, этому Толе надо было и счет в кафе оплатить, чтобы ему комфортнее было тебя облапошивать?

В сердцах я сплюнул на асфальт, выразился вполголоса по поводу происходящего. И поспешил в офис, пока кто-нибудь из наших курильщиков не стал свидетелем моего очередного фиаско.

Что-то в последнее время слишком часто окружающие пытаются мною манипулировать. Хотя почему «в последнее время»? Так было всегда, но я прежний воспринимал это как данность. Теперь же, когда моя жизнь и я сам изменились, такие случаи стали активно не нравиться. Вместе с положительными изменениями я получил кучу проблем, о которых раньше не задумывался.

Надо менять ситуацию, но как? Впрочем, я знал человека, который может помочь. Решено: вечером звоню Максу.

ПАСТУХ И БАРАНЫ

Свои проблемы надо все-таки постараться разрулить самостоятельно. Начнем с подчиненных. Я решительно направился в кабинет шефа. Но по мере того, как все ближе подходил к кабинету, энтузиазм угасал. Владелец нашего автосалона, по неподтвержденным слухам — бывший из ведомства, где бывших не бывает, славился крутым характером. Да и собственные аргументы представлялись мне уже не столь убедительными. Но отступать нельзя, принял решение — действуй. Я постучал в приоткрытую дверь:

— Платон Аркадьевич, можно к вам?

— Заходи, Глеб, слушаю.

Я выложил наболевшее: многие сотрудники моего отдела опаздывают, вовремя работу не делают, да и вообще относятся к своим обязанностям весьма халатно. Чувствовал себя как девочка в огромных очках с первой парты, которая ябедничает классной. Завершил свою речь традиционным русским вопросом «Что делать?» и уставился на шефа.

— Ты мне, Глеб, зубы не заговаривай. Если овцы у пастуха разбежались по всему полю, кто в этом виноват?

— Пастух.

— Так чего ж ты тут сидишь и овец пытаешься крайними сделать? «Платон Арка-а-адьевич, они все нехоро-о-о-шие», — комично изобразил меня шеф. — Ты начальник или где? Надеялся, что просто сказал, и все разом пахать начали? Ничего подобного! Людьми управлять надо, в рамках их держать, поскольку сами себя они контролировать не могут.

— То есть как — не могут?

— Если пастух овец одних оставит, что будет?

— Разбегутся все.

— Правильно. Вот и твое стадо баранов… менеджеров то есть, — поправился Платон Аркадьевич, — разбежалось. Сплошной разброд и шатание!

— И что же делать? Как баранов… менеджеров то есть, — я непроизвольно повторил оговорку шефа, — собрать, чтобы шли куда надо?

— Жесткости тебе не хватает, мягкий слишком, вот и садятся на шею и ездят. Ты хоть раз видел, чтобы кто-нибудь при мне так себя вел?

— Нет, конечно.

Представить подобное поведение подчиненных при Платоне Аркадьевиче было сложно. И уж точно никто из них никогда бы не рискнул назвать шефа Платошей или Платонычем.

— Давай-ка включайся и начинай воспитывать в себе руководителя. Тебе нужен внутренний стержень, который люди будут чувствовать и слушаться. Иначе, — шеф сурово посмотрел на меня, — долго в этой должности не протянешь.

— Понял, Платон Аркадьевич, — подтвердил я и с тяжелым сердцем вышел из кабинета.

Внутренний стержень, блин. Как его приобрести-то? Может, в канцтоварах? Остаток дня в офисе прошел в моей мрачной молчаливой самоиронии, но без происшествий. Добил текущие дела, кое-как заставил подчиненных сделать минимальный объем звонков клиентам. Пришлось пойти на хитрость и слегка приоткрыть дверь в кабинет Платона Аркадьевича. Во время перерыва сбегал за коньяком и осчастливил Федьку-механика.

Все, рабочий день окончен! Отбросив тягостные мысли, я поспешил на встречу с любимой.

СВИДАНИЕ

С Аленой мы познакомились случайно несколько месяцев назад. Стали встречаться, и вскоре я понял, что отношусь к ней не как к обычной подружке. Все намного серьезнее. Я решил предложить Алене переехать ко мне.

Запланировал это на сегодня. Хотя я знал, что чувства мои взаимны и переживать нечего, все же немного волновался, какой будет реакция.

Алена уже ждала в парке:

— Здравствуй, Глебушка! Как дела?

— Здравствуй, любимая! Все нормально, давно ждешь? Пойдем прогуляемся. — Мы не спеша двинулись по аллее. Несмотря на хорошую погоду, в парке было немноголюдно: в основном мамочки с колясками и несколько молодых пар вроде нас.

Слушая рассказ, как прошел ее день, я прокручивал в голове заготовленные галантные фразы, которыми собирался сделать предложение. И в итоге выпалил на одном дыхании совсем не по плану:

— Ален, хочу сказать тебе что-то важное. Ты знаешь, как я к тебе отношусь, ты мне очень дорога. Переезжай ко мне!

Алена остановилась и задумчиво смотрела куда-то вдаль. Я не знал, что и думать. Неужели?..

Но тут я увидел, как уголки ее губ стеснительно поползли вверх. Алена заулыбалась. Понял, что услышу «да».

— Глеб, я согласна. Спасибо тебе, любимый! Но что делать с родителями, как им сказать?

— Не волнуйся, все будет хорошо. Надо с ними побеседовать, рассказать о наших планах. Завтра приду и все устрою.

Радость Алены придала мне храбрости. Я был наслышан о суровости ее родителей, но не будут же они против счастья своей дочери.

Мы прижались друг к другу, и я нежно поцеловал свою любимую девочку. Она смотрела на меня с такой благодарностью, что я невольно укорил себя за недогадливость. Надо было уже давно съехаться и жить вместе. Ведь она не меньше моего хочет этого!

Потом мы долго бродили по дорожкам парка, обсуждая переезд, совместную жизнь и даже такие интимные вещи для парня и девушки, как покупка дополнительных вешалок в шкаф. Вернулись к реальности, только когда позвонил отец Алены. Он поинтересовался, потеряла она часы или совесть, раз допоздна задерживается непонятно где и с кем.

— Надо спешить, — грустно сказала Алена.

— Не переживай, — мягко сказал я. — Скоро тебе не придется ни перед кем отчитываться.

Я проводил Алену до метро и пару минут постоял, отгоняя грезы о счастливом будущем и собираясь с мыслями. После чего набрал номер Макса.

— Привет, Макс, это Глеб.

— Здорово, Глеб, давно тебя не слышал, — зазвучал в трубке жизнерадостный голос Макса.

— Хотел пересечься, пообщаться. Ты сегодня свободен?

— Никак снова проблемы, раз так срочно встретиться хочешь? — Мой наставник как в воду глядел.

— Да, не без этого, — признался я, вспомнив события прошедшего дня.

— Не грусти, разрулим все. Давай в девять в нашем кафе.

— Звучит романтично! Отлично, до встречи.

Удивительно, как энергетика человека может передаваться на расстоянии. Казалось бы, поговорили всего минуту — а у меня уже появилась уверенность: все проблемы удастся решить. Хорошо зная методы Максима Громова, я понимал, что легко не будет. Однако в успешном результате не сомневался.

ТЫ НАС НЕ УВАЖАЕШЬ?

До встречи с Максом оставалось еще время — успею дома перекусить и переодеться.

— О, да это никак Глеб идет? — раздался окрик с детской площадки. — Давай к нам, хряпнем.

Вот уж пить в мои планы совсем не входило. Но к ребятам подошел — многих из них знал давно, еще со школьных времен. Так уж получилось, что дешевая съемная квартира, которую мне удалось найти после окончания института, была недалеко от школы, которую я окончил пять лет назад. Восторга я по этому поводу не испытывал, но в то время хотел поскорее съехать от родителей и жить самостоятельно. Так что выбирать не приходилось.

Благодаря переезду я обзавелся не только самостоятельной жизнью в однушке с хроническим отсутствием ремонта. Также меня ждало «возвращение школьных приятелей» — что-то среднее между фильмом ужасов и социальной драмой. Кто поспособнее — устроились на хорошую работу, переехали в более престижные районы. Однако многие остались жить с родителями и перебивались случайными заработками. Вроде были нормальные парни, почему разменивают свою жизнь на алкоголь — непонятно.

— Глеб, друган, держи стакан!

Пока я здоровался со всей компанией, кто-то уже подсуетился и сунул мне в руку стакан. Судя по резкому запаху, в нем был дешевый портвейн. Отступать некуда — меня окружили представители местной интеллигенции со стаканами наперевес.

— Ну, за встречу и здоровье.

Все выпили, только я остался стоять, надеясь, что удастся как-то избежать портвейна. Это было такое пойло, что при его покупке должны лишать медстраховки. Не хотелось приходить на встречу с Максом с запахом, от которого в радиусе трех метров разъедает металл. Он убежденный сторонник здорового образа жизни. Пока я раздумывал, ребята прикончили свое пойло и дружно уставились на меня.

— Глеб, ты чего не пьешь? Трезвенник-язвенник что ли? — заржал Дрон, заводила компании, остальные поддержали его.

— Да не хочу сегодня как-то, — я еще надеялся, что удастся избежать экзекуции, — нет настроения.

— Ну, брат, так дело не пойдет. Ты что, нас не уважаешь? — Дрон уставился на меня немигающим взглядом.

— Уважаю, — соврал я и отвел глаза.

— Тогда пей!

Опешив от убедительности этого аргумента, а также от осуждающих взглядов остальной компании, я залпом выпил содержимое стакана. Часть пролил на себя и еще долго откашливался — часть портвейна попала не в то горло.

— Вот, другое дело! А то не пьет он, понимаешь, — заулыбался Дрон.

Через двадцать минут я все-таки смог сбежать из ловушки. Пока все опрокидывали в себя жидкость, я, к счастью, ухитрился незаметно вылить в кусты свою порцию выпивки.

Пришлось заскочить домой, переодеться и тщательно почистить зубы, чтобы отбить запах дешевого пойла. Времени оставалось в обрез — в кафе я почти бежал.

ЧТО ТАКОЕ ЛИЧНАЯ ВЛАСТЬ?

Со времени последней встречи с Максом прошло немало времени. И когда я увидел рядом с кафе его, улыбающегося, загорелого, то не смог сдержаться — рот расплылся до ушей. Обнявшись и похлопав друг друга по спине, мы сели за стол.

— Рассказывай, как дошел до жизни такой? — прямо спросил Макс.

Я выложил все напасти, которые свалились на меня в последнее время.

— Макс, во время последней встречи¹ ты говорил, что мне надо заняться развитием внутренней силы, или личной власти. Того, что будет заставлять окружающих слушаться и выполнять мои требования. Похоже, я не слишком преуспел в этом самостоятельно, надеюсь на твою помощь. Можешь рассказать подробнее про личную власть?

— Глеб, есть разные категории и критерии успеха. Для кого-то он заключается в том, чтобы иметь достаточно времени для общения с семьей и друзьями — и он по-своему счастлив. Для другого человека успех может выражаться в обретении финансовой свободы и возможности много путешествовать. Для третьего это творческая реализация.

— Согласен, все это очень важно.

— Более того, для девяноста девяти процентов людей достижение определенного уровня успеха уже само по себе является достойным результатом, на котором они могут остановиться. Но… сейчас я хочу поговорить о другом. О том, что выделяет Лидеров с большой буквы, действительно ОЧЕНЬ успешных людей. Несмотря на множество различных навыков, которые они в себе развивают, есть одна вещь, которая дает семьдесят — восемьдесят процентов успеха.

— Видимо, речь как раз о личной власти?

— Именно! Это специальным образом воспитанная внутренняя сила. Для окружающих она видится скорее как личная власть человека. Это нечто, заставляющее других людей тянуться к тебе как к магниту. Мечтать дружить с тобой, делать что-то для тебя, идти за тобой, совершать подвиги и вместе достигать грандиозных целей. Ты наверняка встречал таких людей в своей жизни. Когда человек с высоким уровнем личной власти находится рядом, чуть ли не физически чувствуешь силу и уверенность, исходящие от него.

— Да, отчасти это можно сказать про моего шефа — Платона Аркадьевича. Во многих ситуациях чувствуешь вокруг него чуть ли не ореол уверенности, кажется, рядом и телефон начинает заряжаться. Ну и ты, конечно, — улыбнулся я.

Однако Макс, казалось, не заметил комплимента.

— Успешные люди, которым удалось такую силу в себе взрастить, достигают действительно блестящих результатов.

— Звучит невероятно привлекательно, но это явно не про меня, — вздохнул я, — по крайней мере, не сейчас.

— Это хорошая поправка — именно что не сейчас. Как всегда, для тебя есть две новости — хорошая и плохая, — Макс улыбнулся. — Первая — плохая: людей, обладающих большой внутренней силой, очень немного. Вторая — хорошая: ты в этом не одинок. Ладно, шучу. Вторая новость — личную силу можно развивать точно так же, как и любые мышцы твоего тела. Или как способности мозга к выполнению сложных логических операций. И ты также можешь этому научиться, по крайней мере значительно увеличить свой уровень личной власти.

— Я раньше думал, что личная власть зависит в первую очередь от формальных регалий, статуса и должности…

— Это отнюдь не так. Представь себе Сталина, который внезапно оказался в обществе, где его никто не знает, без каких-либо внешних атрибутов своего статуса. Как считаешь, смог бы он проявить свою личную власть и «построить» окружающих?

— Думаю, Сталин бы точно смог, — согласился я, — но это ж Сталин! Он мог усами дернуть, и люди пару станций метро строили.

— Давай возьмем пример ближе к реальности. Твой директор Платон Аркадьевич. Представь своего шефа в обществе незнакомых людей. Будут они его слушать?

Вспомнилась ситуация, когда заезжали с шефом к нашим партнерам. При входе Платона Аркадьевича в офис даже те, кто его совершенно не знал, вставали, хотя сами потом не могли объяснить почему.

Пришлось признаться:

— Да, Платон Аркадьевич тоже бы всех построил.

— Глеб, личная власть не имеет ничего общего с формальной властью директора, чиновников или представителей внутренних органов. Она также не связана с надуванием щек и игрой в «крутого». Сильный человек, как правило, мил, улыбчив и приятен в общении.

НО К НЕМУ ВСЕ ТЯНУТСЯ! И это главный успех лидеров с большой буквы. С этой силой не рождаются. О ней не пишут в книжках (забудь все, что читал у Карнеги о завоевании друзей!). По этим книгам из тебя получится не сильный лидер, а Лунтик. Силу и власть над людьми можно в себе только воспитать.

— Спасибо, Макс, я вижу, это именно то, что мне нужно. Причем начинать надо прямо сейчас, а лучше — еще вчера, — выпалил я.

— Глеб, прокачивание личной власти — процесс крайне необычный и сложный. Помнишь, как мы с тобой работали над эффективностью и развитием тебя по всем областям колеса жизни?

— Еще бы, разве такое забудешь!

Я прекрасно помнил приключения, которые произошли со мной несколько месяцев назад. Моменты моей жизни, наполненные драйвом, напряжением воли и попытками не обделаться.

— Так вот, это все был пляжный отдых по сравнению с тем, что тебе предстоит испытать при развитии внутренней силы.

С учетом того, что Макс недавно вернулся из путешествия по южным странам, сравнение получилось что надо.

— Макс, я уже знаю, что с тобой легко не бывает. И готов «вджобывать» по полной, — улыбнувшись, подтвердил я.

— Как-как ты сказал?

— «Вджобывать», от job. По-английски это значит «работать».

— Здорово звучит, достойная замена нашему чуть менее культурному аналогу, — новое слово явно пришлось Максу по вкусу. — Ну, раз готов, можем начинать. Последний момент…

— Оплата? — догадался я. — Макс, помню, что ты против бесплатного обучения, и абсолютно с тобой согласен. Халява людьми не ценится, и чтобы получить достойный результат, я должен заплатить за него соответствующую цену. Так что просто скажи, сколько.

Макс улыбнулся моей самоуверенности и написал число, которое показалось мне более чем доступным. Я предполагал, что наставник в этот раз поставит значительно более высокий ценник за коучинг. Однако в этот момент Макс невозмутимо подрисовал к сумме ноль и протянул листок.

У меня перехватило дыхание. Если сложить все мои накопления, возможно, немного занять, то, скорее всего, хватит. Но эта сумма была в несколько раз больше моей месячной зарплаты. В жизни не отдавал таких денег за обучение! Я молча сглотнул, продолжая тупо смотреть на цифру с пятью нулями.

Впрочем, ступор быстро прошел. Что мне дадут эти деньги? Старенькую плохенькую машину? Хороший отпуск? Несколько новых шмоток и компьютерных новинок? Это на одной чаше весов. На другой — возможность в корне изменить свою жизнь. После прошлого опыта работы с Максом в том, что он меня изменит до неузнаваемости, сомнений не было.

— Согласен, — решился я.

— Отлично, тогда начинаем, — кивнул Макс.

ЛИЧНЫЕ ГРАНИЦЫ

— Прежде всего, Глеб, пойми, личная власть — это не то, что можно рассказать теоретически. Она вырабатывается упражнениями, тренировками. Внутренняя сила — это свойство характера, личности. Навык, а не информация, которой ты владеешь. Навыки развиваются в процессе действий, потому информация играет вторичную роль. Первое упражнение, с которого мы начнем, — прописывание личных границ.

— Как у государств?

— Да, это похоже на границы страны. Большинство людей живут в рамках социальных норм, которые на них навешаны. Некоторые нормы разумны, их стоит придерживаться, ведь жить в обществе и быть абсолютно свободным от него нельзя. Есть правила и стереотипы, которые помогают комфортно выживать в этом мире. Но есть и те, которые мешают развитию. Над ними мы и будем работать.

Начать менять окружающий мир нужно с самого себя. Личная власть — это когда ты, Глеб, начинаешь влиять на людей просто за счет своей личности. Есть и формальная власть, которой обладают чиновники, служащие. Их наделили властью снаружи, сила идет от корочки, от формы и так далее.

— Например, у милиционеров, то есть полицейских, — никак не могу привыкнуть к новой форме обращения в МВД.

— Да, верно. Представь полицейского в форме: он что-то требует, и ты подчиняешься в рамках закона. Но как только снял форму, что происходит?

— Он становится обычным человеком, и я уже не буду следовать его требованиям.

— Вот именно, это формальная власть — нет формы, нет и власти. Личная власть не зависит от того, что на тебе надето и есть ли официальные полномочия.

Макс на секунду замолчал, подбирая удачный пример.

— Глеб, ты читал книгу Карнеги «Как завоевывать друзей и оказывать влияние на людей»?

— Читал, конечно.

— В чем идея его подхода?

— Нужно подстраиваться под окружающих, интересоваться их жизнью, тем, что их заботит. Делать так, чтобы нравиться другим людям.

— И тебе не кажется, что здесь есть некое противоречие?

— Кажется, — подумав, согласился я, невольно ощущая некоторую фальшь в этом подходе. — Никак не могу уловить, как это выразить.

— Все просто. На самом деле большинству людей хочется, чтобы другие старались им понравиться и сами искали возможность дружить с ними. Наша задача — не подстраиваться под других, а быть таким, чтобы привлекать людей. Чтобы окружающие сами хотели быть рядом с тобой. Сильные притягивают других за счет своей энергетики, личной власти.

Макс замолчал, давая мне время разобраться в том, что он сказал.

— При этом сильные люди не обязательно богатеи, — продолжил мой наставник. — Личная власть не равна богатству — оно лишь следствие. Пока человек становится сильной личностью, он так много в себе развивает, что деньги приходят сами. Но это не обязательно.

— Согласен. Мать Тереза, Индира Ганди жили скромной жизнью, их нельзя назвать богатыми с точки зрения денег.

— Точно. Деньги здесь ни при чем, — подтвердил Макс и тут же перешел с места в карьер: — Хватит теории, давай действовать. Окружающий мир необходимо менять, начиная с нас самих. Сегодня задача — поставить четкие границы того, к чему ты становишься нетерпимым. При их пересечении ты будешь жестко и, возможно, даже неадекватно реагировать. Неадекватно в разумных пределах, конечно, — внес поправку мой наставник.

— Можно поподробнее? — попросил я настороженно.

— Глеб, тебе нужно решить, что ты не будешь терпеть ни при каких обстоятельствах. Например, я не терплю, когда на меня повышают голос, оскорбляют, хамят, высказываются саркастически в мой адрес, ругаются матом или курят. Не знаю, что будет у тебя, но необходимо прописать четкие границы.

— Вроде бы понятно. Сделаю это, а в чем сложность?

— Многие люди в голове смутно имеют эти границы. И когда они нарушаются, появляется чувство дискомфорта. «Он немножко нарушил, чуть-чуть поднял голос. Или в магазине продавщица слегка накричала или нахамила. Зачем из этого делать скандал?» Знакомо?

— Еще как.

Тут же вспомнил кучу ситуаций, когда меня «прожимали», но вроде бы чуть-чуть, по крайней мере так казалось. Затевать из-за такой мелочи конфликт казалось глупым. Я изложил свои мысли Максу.

— Так люди себя и обманывают. «Ведь это было несильно. Границы немного нарушили, было дискомфортно, но я стерплю». «Если бы он на меня откровенно матом наорал на весь магазин, я бы жестко отреагировал. Но поскольку он сказал всего два слова, хотя и очень нехороших, стерплю».

Я почувствовал себя неуютно, вспомнив еще больше примеров из собственной жизни.

— Глеб, ты провел аналогию с государством. Есть границы страны. Если кто-то их незаконно переходит и тем самым нарушает закон, что происходит?

— Ничего хорошего, его бьют за это по голове, — я представил, как кто-то попытался проскочить через таможенников в аэропорту без паспорта.

— Вот именно, и неважно, перешел ты границу на три метра, пятьдесят или тысячу. Будет очень неприятно.

— Это точно. И что, мне теперь тоже всех бить?

— Не в буквальном смысле, конечно, но да. Тебе необходимо эмоционально выражать неприятие пересечения границ. Выстраивать вокруг себя рамки, ограничивающие доступ других людей к твоему телу, времени, эмоциям.

Я начал все отчетливее понимать, куда клонит Макс и чем мне придется заниматься в ближайшие дни… Радостно от этого не стало.

— Подозреваю, что окружающим это не понравится.

— А ты догадливый! — с озорной улыбкой согласился Макс. — Окружающие будут беситься от того, что ты делаешь. «Я же позвонил тебе по телефону, а ты мгновенно не ответил». Или: «Не ответил на имейл, который я тебе послал десять минут назад». Такое обязательно будет. Уважение других заслуживается тем, что ты начинаешь уважать себя. А самоуважение вырастает из уважения личных границ.

— Очень уж многим это придется не по вкусу, даже до конфликтов дойдет, — вздохнул я.

— Глеб, — Макс пристально посмотрел мне в глаза, — нужно уметь быть конфликтным. Это не значит, что ты должен отказаться от таких сильных и свойственных тебе качеств, как дружелюбие, теплота, уважение. Но мы убираем из жизни то, что тебе не нравится. Чтобы люди перестали использовать тебя так, как тебе того не хочется.

Когда кто-то пересекает границу, к примеру, пытается накричать на тебя, лучше реакцию на это выражать прилюдно, чтобы все это видели. Публичные наказания работают лучше. Это доказано практикой. Сильное государство обязательно накажет нарушителя публично, чтобы остальным было неповадно.

— Представляю, как буду выглядеть в глазах коллег, — я с ужасом представил прилюдный конфликт на работе.

— Плевать, как ты будешь выглядеть, — резко ответил Макс. — Поначалу, естественно, люди будут на тебя смотреть как на сумасшедшего. Допустим, в коллективе на работе кто-то привык над тобой нехорошо подшучивать или называть так, как тебе не нравится. Ведь есть у тебя такое?

— Есть, Денис Чеканов Глебычем постоянно называет, мне это совсем не нравится! И остальные за ним подхватывают.

— Твоя задача в такой ситуации — сильно, жестко и, по мнению окружающих, неадекватно реагировать. Это всегда будет выглядеть неадекватно, потому что они привыкли, что ты мягкий и пушистый. Тряпка, проще говоря.

Слова Макса звучали очень обидно. Однако воспоминания сегодняшнего дня, к сожалению, подтверждали его правоту.

— Макс, а как же быть с начальниками?

— Если ты прописываешь границы, они должны действовать для всех. И для начальников в том числе. Представим, что шеф кричит. А смог бы он накричать, если бы все равно был начальником и обладал формальной властью, а ты был Иосифом Виссарионовичем Сталиным?

— Не смог бы, — признал я, представив ситуацию. — Платон Аркадьевич, конечно, крут, но не настолько.

— Глеб, с тобой будут делать ровно то, что ты позволяешь делать. Если разрешаешь кричать, обзывать, обращаться панибратски — так и будут делать. Перестанешь позволять — не будут.

Я помолчал, переваривая слова наставника и слушая, как мама в моей голове с ними спорит.

— Макс, а должен ли я в ответ кричать?

— Вспомни сильных людей, их поведение в трудных ситуациях. Часто ли они кричали? Является ли крик усилением власти?

— По-моему, нет.

— Вот именно, крик показывает, что в тебе недостаточно внутреннего стержня и силы, чтобы победить. Как правило, всё наоборот. Тебя начинают лучше слушать, когда ты говоришь тихо и спокойно. Можно надавить мимикой, взглядом. Мы обязательно будем с этим работать.

— Макс, я согласен с твоими словами, хотя признаюсь, многое для меня звучит страшновато. Но когда я начну выстраивать личные границы, люди не отвернутся от меня? Ведь я стану конфликтным, и они просто не захотят общаться.

— Это не так. Когда люди видят жесткие границы, они начинают уважать тебя еще сильнее. Ведь у большинства нет границ, их болтает, как известную субстанцию в проруби. Им не на что опереться, но на тебя положиться можно, они чувствуют рядом стабильность.

Картинка не складывалась. Было какое-то противоречие в словах Макса. Я задумался и наконец озвучил свою догадку:

— Почему ж они не сбегут? Ведь получается, рядом с сильным человеком можно и по лбу получить…

— Можно, — согласился Макс, — зато рядом уверенность. Люди это ценят. Поначалу ты будешь сталкиваться с непониманием. Окружающие начнут тестировать: вдруг сегодня у тебя такое помутнение настало? Один раз нарушат границу — ты среагируешь и ударишь по лбу. Потом то же самое второй раз, третий. Тогда начнут понимать: в этой ситуации ты псих, и лучше тебя не трогать. И перестанут так действовать. Теперь понятно?

Я кивнул.

— Хорошо. Тебе необходимо прописать как минимум десять личных границ для разных ситуаций. Вспомни, когда ты чувствовал себя дискомфортно, когда что-то шло не так, как хотелось. Нужно прописать границы и то, как ты будешь реагировать на их пересечение. Проиграй это в уме.

Многие люди сливаются в конфликтах и позволяют нарушать границы, потому что не знают, как реагировать. Ведь вроде бы не сильно прогнули. И глупо будет, если возьму и дам ему по голове. Нехорошо будет, все-таки я мирный человек. Да, в меня плюнули, но капля-то небольшая.

— Да-да, именно так я и думаю в подобных ситуациях.

— Из-за таких фрустраций становится еще хуже. Так что с этого момента, как только кто-то пытается пересечь твои границы, ставим мир на паузу, отжимаем человека назад, за границы. Показываем: извини, но у меня такие правила, я не допускаю, когда люди поступают со мной так. И продолжаем жизнь дальше.

— Макс, можешь привести пример, чтобы было понятнее?

— Например, тебе не нравятся опоздания и ты прописываешь это как одну из своих границ. В этом случае, когда ты договорился о встрече и другой человек опоздал на пятнадцать минут, встаешь и уходишь. Я один раз пришел на встречу с генеральным директором крупной финансовой компании в заранее оговоренное время. Тот человек был на несколько порядков выше меня по статусу. Он был занят, я посидел пятнадцать минут, двадцать минут, потом встал и ушел. Ты удивишься, но он перезвонил и извинился, что заставил ждать. Договорились, как пересечься, и в следующий раз он прибыл вовремя.

Так что прописывай ответные действия четко. И с завтрашнего дня тебе нужно охранять свои границы. Причем одну из них нужно выбрать такую, которую часто нарушают. Например, если ты не любишь, когда кто-то рядом курит, обязательно это включай.

— Очень не люблю.

С тех пор как я отказался от никотина, другие курильщики, дымящие рядом со мной, вызывали крайнее раздражение.

— Отлично, это обязательно записывай. Завтра действуй согласно тому, что написал. Будет сложно и некомфортно как для тебя, так и для окружающих. Тем не менее бери и выполняй.

— Макс, а что делать, если человек не подчиняется?

— Смотря в какой ситуации. Нужно продумать линию поведения для такого случая. Причем это не вопрос «если», а вопрос «когда» человек не будет что-либо выполнять. Большинство вопросов — не «если», а «когда».

— То есть рано или поздно такое случится и надо заранее знать план действий?

— Точно! Проиграй в голове ситуацию: человек начинает определенным образом реагировать и не понимает твоих просьб прекратить. Что ты скажешь? Запиши это. Например: «Тогда я спокойным тоном говорю: „Извини, друг, меня не устраивает такое отношение. Или начинаешь разговаривать со мной уважительно, или мы больше не общаемся“».

— Макс, это, конечно, все здорово, но разве такой принципиальностью я не доведу дело до мордобоя? — усомнился я.

— Если дело идет к драке, значит, ты что-то сделал не так — проиграл конфликт. Не смог найти нужных слов, выражения взгляда или понимания, что надо развернуться и уйти.

— Но что тогда может быть решением?

— Глеб, драку можно остановить и не допустить. Представь своего любимого Сталина, который стоит, и вдруг кто-то хочет его ударить. Как думаешь, удастся ему это или Сталин сможет его остановить? Причем без какого-либо физического усилия, а просто голосом или взглядом?

— Пожалуй, сможет.

— Еще пример. Тебе не нравятся пошлые шутки. Если кто-то их озвучивает, ты отвечаешь: «Стоп, я не люблю пошлых шуток. Давай ты не будешь при мне их рассказывать». Скорее всего, человек немного отморозится, особенно если привык пошло шутить. Если он повторяет, напоминаешь: «Мы говорили, что при мне матом не ругаться и пошлые шутки исключить. Поскольку у тебя это не получается, мы не будем общаться». И уходишь.

— Пожалуй, это будет непросто, — заметил я со вздохом.

— Так я ж тебе сразу сказал, что будет нереально трудно! — раскатисто засмеялся Макс, в очередной раз за вечер привлекая внимание посетителей кафе. Пара парней даже осуждающе на него посмотрела, но так, чтобы не встретиться взглядом. — Те задания, которые я тебе даю, не будут получаться мгновенно. Поэтому работать с тобой мы будем несколько недель.

— Это связано с тем, что для развития нового навыка или устранения старого неработающего в среднем требуется три-четыре недели? — спросил я, вспоминая одну из теорий по поводу обучения.

— Да, верно. В НАСА, где готовят американских космонавтов, однажды поставили следующий эксперимент. На космонавтов надели очки, которые переворачивали мир вверх тормашками. Через двадцать пять — двадцать восемь дней мозг адаптировался, и мир переворачивался обратно. Но что происходило, если очки носили две недели, снимали на один день и надевали заново?

— Наверное, им требовалось снова двадцать пять — двадцать восемь дней, чтобы сформировать привычку.

— Точно. То же происходит с любым навыком, качеством, которые ты хочешь привить себе или устранить. Помнишь, как мы встраивали тебе навыки личной эффективности?

— Да, это заняло несколько недель.

— То же самое относится к любой привычке: если желаешь перестать пить, курить, ругаться матом, нужно три-четыре недели.

— Макс, я в принципе понимаю, что это надо делать, и буду внедрять. Но все равно волнуюсь, что люди получат по лбу потому, что я просто тренируюсь. Как-то это нехорошо.

— Считай, что для них это тоже тренировка: возможность прокачать конфликтность с их стороны. В бизнесе возникает ситуация, когда отсутствие жесткости приводит к тому, что тебя сильно прогибают. Есть люди, которые с удовольствием сядут на шею и будут всячески манипулировать. Поэтому жесткая позиция нужна, и мы будем с тобой это прорабатывать.

— А если вдруг до драки дойдет с такой-то жесткой позицией? — Признаюсь, драки я боялся давно и серьезно.

— Пока рано, — от слова «пока» по спине побежали мурашки. — Контролируй свое состояние. Сейчас у тебя задача — выстраивать границы. Идеальная ситуация, когда ты внутренне спокоен как удав, но при этом внешне выражаешь дикую свирепость, жесткость, злость. Силовой метод — далеко не лучшее решение. Если ты довел дело до драки, значит, ты проиграл. Не смог победить на гораздо более ранних стадиях, за счет своей внутренней силы. Учись контролировать себя в конфликте. Ты должен быть спокоен внутри, а внешне — выражать эмоции.

— Но если вдруг попрут на меня с кулаками, что делать? — не отступал я.

— Сдаваться, — усмехнулся Макс. — И я не шучу. Пока действительно рано, мы отрабатываем другой навык. Если видишь, что ситуация слишком накалилась, аккуратно сливайся. Извинись — скажи, что был неправ, и уходи.

— Хорошо, понял, в этом я как раз неплохо тренирован. — Возможность аккуратно слиться чуть подсластила пилюлю.

— Не бойся неправильно реагировать в разных ситуациях. Это естественно, мы ведь только начали. Сразу идеально все сделать не получится. Обязательно что-то пойдет не так, появятся некомфортные и конфузные ситуации, я обещал это с самого начала. Личная власть проявляется при взаимоотношениях с людьми, и, чтобы прорабатывать это упражнение, тебе необходимо общаться.

— Это ясно. А как с родными, с ними тоже быть таким же принципиальным в отношении границ?

— То, что будем тренировать в течение тренинга, не применяй на близких людях. Потому что, пока ты будешь что-то прорабатывать, неизбежно будешь ошибаться, перегибать палку. Это точно будет, вопрос — в каких пределах. Тебя ждут порции криков, склок, скандалов и саморазвития. Чтобы это не сильно отражалось на близких, применяй все во внешнем кругу знакомых или незнакомых людей. А на близких — крайне осторожно. Личные границы нужно выстраивать даже в отношениях с родственниками, особенно с детьми. Если им не задавать рамки, они позволят себе много того, чего не хочется тебе.

И кстати, как у тебя обстоят дела со спортом? Занимаешься развитием своего тела?

— Из спорта у меня только утренние пробежки, — честно ответил я. — И то иногда пропускаю их.

— Тогда тебе нужно записаться в тренажерный зал, чтобы привести свое тело в хорошую физическую форму. Помимо прокачки внутренней силы, мужественный внешний вид придаст тебе серьезный бонус к уверенности и внутреннему стержню.

Давай на этом закончим с вопросами, пора переходить к практике. Прямо сейчас бери ручку, бумагу и прописывай границы: что ты не будешь допускать в отношении себя. И как планируешь реагировать.

Я немного подумал и начал писать, моделируя различные ситуации пересечения границ.

МОИ ЛИЧНЫЕ ГРАНИЦЫ И ОТВЕТНЫЕ МЕРЫ ЗА ИХ ПЕРЕСЕЧЕНИЕ

Я не допускаю:

1. Чтобы на встречу со мной человек опаздывал более чем на пятнадцать минут

Как реагирую: звоню и спрашиваю: «Ты где?» Если отвечают: «Еще еду, пробки, все дела», то говорю:

— Послушай, я тебя жду уже пятнадцать минут, и твое опоздание — это неуважение ко мне и к моему времени. У меня тоже есть дела, и дела для меня важные. Поэтому давай условимся: если мы договариваемся, то приходим вовремя. Или не имеем общих дел. Сейчас давай отменим встречу, я ухожу.

Встаю и ухожу, продолжаю делать свои дела, идущие по плану.

2. Если человек звонит, извиняется и говорит, что опаздывает минут на двадцать

Просто говорю:

— Твое опоздание — это неуважение ко мне и к моему времени. У меня тоже есть важные дела. Поэтому давай так: если мы договариваемся, то приходим вовремя. Или не имеем общих дел. Сейчас уже можешь не ехать ко мне, я ухожу.

3. Любые некомфортные ситуации — курение рядом со мной, мат в автобусе и т. д.

Прожимаю до комфортной мне ситуации, чтобы человек перестал курить или отошел. Прекратил материться и вести себя так, как мне не нравится.

При этом говорю:

— Перестань, пожалуйста, курить, мне это не нравится.

4. Повышать голос на меня, хамить, обзывать

Спокойно и серьезно говорю, что по отношению ко мне этого делать не надо:

— Либо мы общаемся на нормальных тонах, либо на этом закончим общение.

Или так:

— Это что за хамство? Мы будем говорить или пальцы гнуть? Мне это не нравится, еще раз услышу — мы с тобой прекращаем общение.

5. Стебаться надо мной

— Завязывай с этим, мне это не нравится.

— Я уже сказал, что меня это достало. Если ты не согласен с этим, то тогда нам лучше перестать общаться.

6. Говорить про меня что-то за моей спиной

— А почему ты не обсуждаешь меня при мне?

— Еще раз услышу или узнаю что-то подобное — и на этом наше общение с тобой заканчивается.

7. Высказываться отрицательно о моей семье, близких и друзьях

Просто останавливать и говорить:

— Перестань, пожалуйста, обсуждать других, мне это не нравится.

8. Обманывать меня

Вскрыть обман и вывести лжеца на чистую воду.

9. Угрожать мне или моим близким

— Мы либо общаемся с тобой нормально, либо не будем общаться вообще. Я не веду переговоров с людьми, которые опускаются до угроз.

10. Перебивать меня, когда я говорю или что-то рассказываю

— Ты меня настолько не уважаешь, что перебиваешь?

— Я тебя выслушиваю до конца и прошу так же уважительно относиться ко мне. Еще раз перебьешь меня — и наше общение с тобой закончится. Договорились?

Когда перебил:

— Ну что ж, на этом мое выступление окончено, увидимся, когда научишься слушать.

11. Если я с кем-то общаюсь (у нас встреча), а он прерывается на телефонный звонок

— Ты настолько не ценишь мое время, что в процессе нашего разговора прерываешься на телефонный звонок?

— Я уважаю твое и свое время и сам перед разговором отключил телефон. Попрошу тебя сделать то же самое. Или я ухожу.

Либо просто встать и уйти.

12. Грубое, невежливое обращение со стороны обслуживающего персонала

Сильная прилюдная критика и выставление претензий руководству.

13. Невыполнение обещаний и договоренностей

Сильная критика, и сказать, что если такое повторяется, то просто перестану с этим человеком сотрудничать.

14. Попытки взять в долг

Нет, и точка.

ДОМАШНЕЕ ЗАДАНИЕ

Дорогой читатель! Вы, конечно, можете просто изучать эту книгу и следить за историей Глеба со стороны. Но мы рекомендуем пойти другим путем — гораздо более интересным и полезным для вас. Пройдите свой путь вместе с нашим героем!

В конце каждой главы мы будем давать специальные задания. Добросовестно выполняйте их. И тогда гарантируем: к концу книги вы станете совсем другим человеком. Кстати, вы сможете сравнивать свои достижения с успехами Глеба. Возможно, вам даже удастся его превзойти.

Задания

1. Прописываем минимум десять личных границ.

2. Прописываем реакцию на пересечение каждой границы.

3. Как минимум одна граница должна быть «часто нарушаемой» — и завтра вы должны жестко реагировать на ее пересечение.

4. Записываемся в тренажерный зал и начинаем тренировки.

Примечания

1

См. последнюю главу книги «Экстремальный тайм-менеджмент».