Осколки маски

Николай Метельский, 2019

События в Малайзии набирают обороты. В дело вступают всё новые игроки, воюют кланы четырех стран, и сталкиваются интересы двух императоров. Горят морские конвои, а крейсера и эсминцы переходят из рук в руки. В центре всего происходящего молодой наследник рода Аматэру, наконец-то достигнувший совершеннолетия. Сможет ли он удержать эту лавину событий под контролем и сохранить свои тайны?

Глава 4

Щукин вернулся. Первым делом старик зашел именно ко мне, что, в общем-то, неудивительно, учитывая, кто его настоящий начальник.

— Антон Геннадьевич, — протянул я ему руку. — Рад вас снова видеть. Как отдохнули?

— Да какой там отдых? — ответил он. — Госпожа Аматэру довольно деятельный человек, так что пришлось весь месяц вкалывать.

— Честно говоря, удивлен, — махнул я ему на свободное кресло. — Чем таким вас умудрилась загрузить старушка?

Общались мы в гостиной моего дома на Главной базе, так что обслуживали нас близняшки, в то время как сестры Ямада работали по основной своей специальности, то есть телохранителями.

— Помимо пленников я еще занимался… — не смог он с ходу подобрать слова. — Скажем так, приводил под руку рода окрестности вашего особняка в Токио. Район благополучный, так что и жители там не самые простые, вот госпожа и поручила это дело мне. Не одному, естественно.

— Там же одни чиновники вокруг, — нахмурился я. — Да и пара имперских аристократов имеется.

— Это было непросто, — усмехнулся Щукин. — Но обошлось без боевых действий.

— Надеюсь, и без врагов, — вздохнул я.

— Естественно, — кивнул Щукин. — Иначе какой во всем этом смысл?

— М-да, хоть бы посоветовалась сначала, — покачал я головой.

— Ты чем-то недоволен? — замер он. — Вроде логичные действия.

— Логичные, — поморщился я. — Только не к месту. Ты ведь теперь не сможешь возглавить наши войска здесь. Лучше бы ты не высовывался в Токио. Думаю, только дурак не понял, что ты уже не простой наемник.

— Это да, — протянул он. — Но Беркутов справится. Кстати, что там с королевскими Виртуозами?

Не слышу сожаления в голосе. Похоже, Щукин уже получил все, что хотел, вновь обрел смысл жизни, ему теперь что рядом со мной ничего не делать, что командовать всей малайской группировкой — все едино.

— А что с ними не так? — удивился я слегка.

Точно знаю — он в курсе их гибели, так чего спрашивает?

— Просто я удивлен, что об их смерти ничего нет во всех новостях мира. Ну или хотя бы в Японии. Блин, хоть малайцы-то должны были об этом сообщить! Слишком уж редко умирают Виртуозы.

— А-а, это… — хмыкнул я. — Просто огласка никому не нужна. Ни мне, ни малайцам. Вот и помалкиваем.

— Ладно ты, а как это наши противники умудрились скрыть? — усмехнулся Щукин. — Половина Европы, американцы, русские, китайцы… За развитием событий здесь следят слишком многие.

— Просто никто не хочет поднимать рейтинг Аматэру, — улыбнулся я.

— Я тебе как русский говорю — у меня на родине всем плевать на наш род. Ну… тем, кто про него вообще знает.

— Тут не в нашей фамилии дело, — уточнил я. — Никто не хочет поднимать рейтинг чужих аристократов. Особенно если они из другой страны. Кому надо, тот все знает, а вот от общественности данный факт лучше скрыть. Наипаче, коли для этого и делать-то почти ничего не надо.

— Но ведь рано или поздно все вскроется, — заметил Щукин.

— Только если я того захочу, — усмехнулся я. — Больше оно никому не выгодно. Да и мне, если честно, огласка принесет не так уж и много пользы. Это если забыть, что прямо сейчас мне это и вовсе ни к чему. Вот после войны… — задумался я. — Впрочем, после войны будет совсем другая новость греметь.

— Твое патриаршество? — покачал Щукин головой. — Как по мне, не стоит оно того.

— Информация обо мне несет не только проблемы, но и много выгод. Я не могу разбрасываться таким ресурсом.

— А Казуки? — спросил он.

— Насчет него я еще не уверен, — ответил я. — Если раскрыть информацию о нем, то проблем будет… многовато. Все-таки два Патриарха в одном роду. С другой стороны, скрывать его силы вечно не получится. Принятие в род, а потом игнорирование обучения бахиру — слишком подозрительно. На моем фоне, конечно. Все будут смотреть и сравнивать, слухи в любом случае поползут.

— Кстати, коль уж разговор зашел о парнишке, тебе не кажется, что его одержимость тобой несколько… несколько напрягает?

— А… это…

— И, судя по тому, как ты скривился, напрягает не только меня.

Скривился? Блин, и не заметил.

— К сожалению, я ничего не могу с этим поделать. Мне тоже хочется, чтобы он был более… самодостаточен. И независим. Даже говорил с ним на эту тему. Только это, кажется, к обратному результату привело, — вздохнул я. — Будем надеяться, что принятие в род поможет ему. Все-таки быть слугой и полноценным Аматэру — разные вещи. Впрочем, это наши с тобой личные мнения. Моральные установки. А вот для рода, принимающего в свои ряды подростка с непростой судьбой, так даже лучше.

— Ты тоже подросток, — усмехнулся он в чашку с чаем. — Да и судьба у тебя посложнее будет.

— Будешь смеяться, — вздохнул я тяжко, — но мы с Казуки похожи в нашем фанатизме. Точнее… Ирония в том, что для рода Аматэру и его фанатизм, и мой идут во благо. С Казуки все понятно — он верен мне, Аматэру Синдзи, и сделает ради меня и, что важнее, рода все что угодно. Я же… — замялся я. — Мой бзик… как бы это… Мое величие… Точнее, величие моего имени. И раз уж я Аматэру…

— Все для рода, — кивнул Щукин.

— Немного не так, но в целом — да.

— Не так? — удивился он.

— Немного, — кивнул я. — Не я для рода, а род для меня. Но раз уж мы с Аматэру неотделимы… — пожал я плечами.

Щукин от моих слов аж дар речи потерял, во всяком случае, молчал он целых пять и четыре десятых секунды. И пялился удивленно.

— М-да, — произнес он наконец. — Даже немного страшно стало.

— Понимаю твои опасения, но бояться нечего. Тебе и таким, как ты. Повторюсь: для меня важно величие моего имени. Меня должны знать, должны помнить, и чем дольше помнят, тем лучше, — отсалютовал я ему чашкой чая. — Если для этого мне надо возвеличить Аматэру, я сделаю это. Хм, — глянул я на свою чашку после того, как сделал глоток. — Как-то не очень.

— Это местный сорт, господин, — отозвался на это Каджо Суйсэн. — Если хотите, могу заварить чай из наших запасов.

— Не надо, — сдержал я вздох.

Удивительно, но, похоже, меня таки приучили к хорошему. Правда, разбираться в чае я так и не научился. Зато теперь могу отличить нормальный от хорошего. Сомневаюсь, что Суйсэн подсунул бы мне полный отстой. Раньше-то как было? Есть подкрашенная вода, а есть чай, все остальное — для фанатиков.

— Кстати, — вновь заговорил Щукин. — Что там с Добрыкиным?

— Поправляется, — пожал я плечами. — Где-то через неделю сможет заниматься делами, а через месяцок, это если с гарантией, уже сможет сражаться.

Да уж, хорошо, что Добрыкин вышел из комы, все же с высшим командным составом у нас напряженка.

Конец ознакомительного фрагмента.