Ливень

Николай Малунов, 2020

Полгода назад в одной деревушке, в глухой тайге, на свободу вырвался смертельно опасный вирус, быстро охвативший всю планету, превращая людей в кровожадных зомби. Быстрые, опасные, сильные существа не боятся боли, смерти и имеют одну цель: убивать. Те, кто дожил до рассвета, попали на научную базу "Афалина". И, вроде бы, можно было выдохнуть, оказавшись под надежными стенами, но не тут-то было… Подвергнутый мутациям организм бывшего школьного охранника постепенно меняется не только внешне, но и внутренне… Он заново учится быть человеком, обретает новых друзей и новых врагов. В книге присутствует ненормативная лексика. Становление героя, история Сержанта и Алисы / Д.О.Ж.Д.Ь.-2 / Сержант Ландскнехт #2.

Глава 2. «Перерождение»

Первой пришла мысль… Мысль оформилась не сразу и звучала она как «Я». «Я» поняло, что оно и есть «Я». Вторым появился свет. Узкий, яркий. Свет просто пришел в виде пятнышка, точки, лучика. Затем он превратился в цвет и «Я» стало интереснее. Цвет и свет были разными, хоть и очень похожими. Потом появился звук. И вот уже свет, цвет и звук окружали «Я» и «Я» это нравилось. Оно играло с ними, изучало, и научилось изменять. Так появился звук, который «Я» могло создавать само. Он оказался резким, отличающийся от того, что был вокруг, не такой приятный и красивый.

«Я» росло, и вот уже вокруг хоровода света, цвета и звука появились новые мысли. А затем пришли они… Ощущения.

Первым пришла Боль. Она была такой сильной, что свет, цвет и звук пропали на ее фоне. Даже казалось, что само «Я» теряется, в этом новом и неприятном ощущении, растворяется, превращается в то самое «не что» кем оно было до своего появления. Боль затопила все вокруг и тогда появился Страх. Страх того, что «Я» больше не будет, под навалившейся, нескончаемой «Болью», заставил «Я» сражаться. Оно сопротивлялось боли, пытаясь сосредоточиться на свете, цвет и звуке.

Наконец-то Боль все же отступила, и пришло новое чувство. Злость. Она победила и «Страх» и «Боль», придав «Я» новых сил для борьбы. С тех пор «Я» чувствовало себя странно. Ей хотелось чего-то нового, и оно пришло… Движение! «Я» смогло двигаться, изменять свет и цвет, научилось менять звук…

Постепенно «Я» росло и училось чему-то новому. Звуки наконец-то стали складываться в мысли. Как это было возможно? А вот так. Звук стал нести смысл, мысль. Так появились слова. Слова других «Я», которые тоже были где-то здесь, в этом свете, цвете и звуке… и наконец-то «Я» проснулось…

***

— Доктор! Скорее! Скорее!.. — кричала молодая черноволосая девушка, с ног до головы перемазанная чужой кровью.

Она активно зажимала раны на теле бывшего человека, внимательно следя за тем, чтобы жижа, заменявшая зараженному кровь не попала в ее собственные порезы и царапины.

Когда бригада реаниматологов, поднятая по тревоге, прибыла в хирургическое отделение, главный врач оторопел от увиденного. Пациентом оказался… «зараженный». Сначала Валерий Петрович даже подумал, что это какая-то шутка, розыгрыш, однако взбудораженные военные, и уже мельтешащие по палате санитары и помощники не особо-то походили на весело улыбающихся клоунов. Повидавший многое за свою долгую жизнь, он, дрожа всем телом, поднял скальпель, и рука сама сделала первый надрез.

Маска противогаза, которую хирурга заставили надеть «на всякий случай», запотевала от тяжелого дыхания, но движения врача были заучены и отточены до автоматизма. Несколько пуль, вынутых из тела инфицированного, упали в металлический лоток. Глаза хирурга и «пациента» встретились. Врач вздрогнул. Оказывается, существо не спало. Наркоз, поставленный ему в тройной дозе, не действовал! Валерий Петрович покрылся испариной, но рук не убрал. Тело «пациента» было надежно приковано к кровати, но весь медперсонал все равно испуганно отскакивал всякий раз, как необычный пациент вздрагивало от боли.

— Держите крепче… — хрипло попросил врач и вытер пот на лбу…

Точнее попытался это сделать. Рука скользнула по пластиковой маске и капля пота упали на ее внутреннюю часть. Выругавшись, он мотнул головой, размазывая каплю, вслед за которой упала вторая, а затем третья.

Валерий Петрович, сделал очередной глубокий надрез. Нужно было вынуть самую глубоко засевшую пулю. Кусок свинца, застряв в груди монстра, расплющившись о неожиданно крепкие кости, чуть-чуть не задел сердце, застряв в ребрах. Когда руки санитаров вцепились в лапы монстра, врач быстро и резко расширил края раны, чтобы подцепить кусок мятого металла. Существо задергалось, заклокотало и зарычало, но на удивление врача, не стремилось вырваться, а лишь сжав зубы и кулаки, сипело, словно раненный солдат во время полевой операции, будто понимая, что то, что делают эти люди — ему во благо.

***

Операция длилась несколько часов. За это время врачам удалось срастить самые большие разрывы, сшить раны и даже кое-как совместить переломанные кости. Ураганная регенерация зараженного к моменту окончания операции уже затянула некоторые мелкие ранения клейким зеленоватым гноем и уже активно восстанавливала более крупные дыры. Через пару дней от них останутся лишь шрамы, а еще через пару, срастутся и кости, нужно лишь обильно подкармливать белком грибок, засевший в этом мутированном теле, иначе грибок начнет поедать своего носителя изнутри. Поистине, то, что лежало сейчас на столе Валерия Петровича, который наконец-то устало откинулся в кресле, дав волю рукам и разрешив им трястись от страха, было верхом эволюции, пошедшей немного не в том направлении. Хотя кто сказал, что не в том? Это для обычного человека не в том, а для природы… Перед ним находился идеальный хищник. Машина для убийства. Быстрая, сильная, с возможностью восстанавливать свое тело…

— Как прошла операция?! — спросил кто-то, войдя в комнату.

Врач медленно оторвал взгляд от «пациента». Рассмотрев лицо гостя, тут же вскочил на ноги.

— Товарищ полковник, — начал испуганно он, — пациент здоров, насколько это можно применить к этому… существу. Мы зашили раны, срастили разрывы, устранили внутренние кровотечения…

— Давайте короче… — отмахнулся от врача высокий, седоватый мужчина с жесткими чертами лица в темно-синем кителе и фуражке на голове.

— Жить будет… пара дней нужна на реабилитацию… Но в целом все вроде бы хорошо…

— Хо-ро-шо-о-о-о, — задумчиво проговорил вошедший и, пройдя мимо врача, приложив тряпичную маску к лицу, раздвинул прорезиненные полы ширмы. — Мы заберем его в наш комплекс, для дальнейшего лечения. Спасибо за службу.

Хирург лишь успел коротко кивнуть, прежде чем вошедшие в помещение несколько человек, облаченные в костюмы биологической защиты, оттеснили его к стене. Они, накрыв тело пациента каким-то хитрым пологом, выкатили пациента из палаты и скрылись за дверями медблока. Врач устало потер шею, шумно выдохнув и вновь сполз в свое кресло. Ох, и тяжелый же выдался у него день…

***

Вышел полковник из палаты в скверном настроении. Инцидент, произошедший сегодня в лаборатории, спутал ему все карты, и привлек ненужное внимание со стороны генерала. Командир армии «Афалины» быстро, чеканя шаг, двигался по направлению к главному совещательному залу. Генерал созвал совет по поводу случившегося, и сердце подсказывало полковнику, что разнос будет не шуточным. Трое погибших солдат, уничтоженная лаборатория, оборудование, образцы… За последних полковник переживал больше всего. Людей у него было достаточно, и найти замену можно очень быстро, а вот работы над новой партией подопытных растянутся еще на неопределенное время…

Офицер замер у двери конференц-зала, отгоняя сторонние мысли. Ему нужно было сосредоточиться на том, что он будет говорить, и как себя должен вести, если его спросят… а его непременно спросят…. Сегодняшняя ситуация оказалась не приятной еще и потому, что его собственный интерес к этому проекту был очень высок. Он лично курировал эксперимент, вкладывая в него собственные силы, время, задействуя связи с «большой земли», тратя личное время, которого у полковника и так было в обрез. Надежда, что генерал еще не прознал о его делах, по-прежнему теплилась в груди. Он вроде бы прикрыл себя со всех сторон, но, там, где знают двое, как говорится, знает и третий, и потому вопрос с этим вторым нужно было решить как можно быстрее.

Оправив китель, вдохнув и выдохнув, полковник решительно толкнул дверь, входя в слабоосвещенное помещение.

***

Десятый смирно лежал на кровати, наконец-то провалившись в сон. Рядом суетились военные врачи в костюмах высшей биологической защиты. Приборы, наполнявшие маленькую комнатку, наспех переоборудованную под палату для особого пациента, своевременно отражали все изменения в организме раненного. Павел, один из лаборантов, работавших над этим проектом, нервно ерзал на стуле, не находя себе места. После случившегося, он чувствовал себя не в своей тарелке, ощущал предателем. Но что ему было делать?! Предупредить начальницу о том, что в лаборатории находятся военные, которые наставили на него оружие, из-за страха за свою жизнь, он никак не мог. Теперь же, когда и Наталью Владимировну и самого начальника лаборатории экстренно вызвал к себе генерал, Павел не знал, что ему делать. Цифры на мониторах зашкаливали, сообщая о том, что их эксперимент вроде бы удался, но вот только радости у парня не было. Нужно было, кому-то срочно сообщить об этом, но кому? Все, что он смог придумать, это тупо сидеть и записывать все показатели, пока не явится кто-то из вышестоящих, а, следовательно, и более умных, наделенных полномочиями принимать решение в сложившейся ситуации.

Внезапно пациент дернулся и захрипел. Глаза существа открылись. Лаборант вздрогнул. Не смотря на то, что Десятый был пристегнут, Павел чувствовал себя как-то не уютно. Его напряжение передалось и двум стоявшим рядом охранникам.

— Что-то не так? — спросил один, приподнимая автомат, видя, как лаборант нервничает.

— Н-нет, он просто приходит в себя после наркоза, — проговорил парень, сверяясь с показаниями датчиков на экране и своей тетради.

Десятый звякнул пристегнутыми наручниками, повернул голову на голос.

— Яууудэээ, — тихо проговорило существо, пожевывая губами. — А.У.Ээээ…

Лаборант изумленно посмотрел на зараженного. Впервые от них он слышал подобные звуки. Дело в том, что их голосовые связки были сильно повреждены и потому, единственное, что могли издавать их речевые аппараты, это рычание или странные, клокочущие звуки, похожие на крики каких-то птиц или давно вымерших динозавров.

Павел нерешительно снял трубку телефона. «Куда звонить? Кому сообщать? Что делать?» — бились мысли в его голове. Пальцы дрожали от волнения, дыхание участилось. Не придумав ничего лучше, он начал набирать номер приемной генерала…

***

Монитор, расположенный на стене конференц-зала в который раз демонстрировал один и тот же фрагмент видео, снятый камерой наблюдения в лаборатории. На нем, как в старых черно-белых ужасах, а картинка на экране и вправду была черно-белой, присутствовавшие могли наблюдать за тем, как один из подопытных, во время случившегося инцидента выдергивает из под стола тело Черновой и бросает его в ближайшую клетку, вставая между другими зараженными и жертвой. На видео было четко видно, как Десятый ведет себя совсем по другому, не так, как его сородичи. Он не пытался накинуться на девушку, а напротив, старался именно защитить ее, демонстрируя не типичные для зараженного качества. Обычно, завидев человека, существа впадали в безумие, проявляя порой просто феноменальное упорство в попытке добраться до еды, не замечая ничего вокруг, не обращая внимания даже на смертельные ранения.

— Вот! Видите?! Видите?! — повторяла Наталья, указывая на свое летящее по пологой дуге через пол лаборатории тело. — Ясно же видно, что он не старается на меня напасть, а пытается защитить! Явный признак разумности и человечности!..

— Ничего не вижу, — стоял на своем начальник лаборатории, — я вижу, что одна тварь не хочет делиться запасами мяса с другими…

— Что?! Как вы меня назвали?! — вспыхнула и так разошедшаяся не на шутку Чернова.

Женщина, наплевав на субординацию, двинулась на своего начальника. После того, как ее обвинили в саботаже и хотели взять под стражу, она поняла, что если сейчас не перевесит чашу весов на свою сторону, то лишится не только работы но и головы, и потому перешла в наступление.

Быстро подготовив основные тезисы, пока ее вели в этот кабинет, Чернова решила раскрыть все карты. Ей, во чтобы то не стало, нужно было убедить высшее руководство в том, что именно ее метод сработал, и именно она смогла приблизиться к решению поставленной задачи, а не ее начальник, который, по ее мнению, напротив умышленно вел проект по заранее тупиковой ветви исследований. Выхода не было и потому Наталья заходила сразу с козырей, упрекая Алексея Владимировича в некомпетентности, в неверном выбранном плане и намеренном сокрытии от вышестоящего руководства результатов ее исследования. Чернова еще несколько недель назад сообщила своему непосредственному начальнику о своем открытии и о том, что нужно изменить тактику лечения, но Алексей Владимирович отмахнулся от нее, продолжив в прямом смысле слова, издеваться над подопытными. Сейчас был ее последний шанс и потому женщина старалась по полной.

— Тихо! — громогласно прервал споривших начальник базы, когда обстановка стала выходить из под контроля.

Наталья рывком опустилась на свое место, так, что кресло жалобно застонало под казалось было хрупким телом, скрестила руки на груди, всем своим видом выказывая недовольство и призрение к начальнику лаборатории.

— Наталья Владимировна, — начал генерал, обведя всех тяжелым взглядом. — Я вас сюда вызвал не для выяснения рабочих моментов, а по другому вопросу. Как всем здесь присутствующим известно, сегодня у нас произошел инцидент. Из-за короткого замыкания из клеток на лабораторном уровне вырвалось несколько подопытных, вследствие чего погибли трое военных и разрушен исследовательский комплекс… Результаты исследований уничтожены, сохранились лишь данные на жестких дисках, но, как я понимаю, без конкретных материалов, в виде самих зараженных, дальнейшая работа не представляется возможной?

— У нас остался еще один, тот самый, — не вставая, указала кончиком карандаша Наталья на монитор. — Мой препарат совершил прорыв! Показатели говорят, что еще немного и агрессивное поведение Десятого сойдет на нет. Мозговые функции выросли в разы, он научился реагировать на голос, к тому же наглядно продемонстрировал, то, что он на целый порядок выше интеллектом всех остальных зараженных. Если бы мне дали больше полномочий… — Чернова прикусила губу, обдумывая следующие слова. Сказав сейчас то, что она хотела, назад дороги уже не будет… — Я бы смогла намного быстрее приблизиться к необходимому результату и даже полагаю, что результат этот окажется более внушительным…

— Что? — зашипев, вскинулся начальник лабораторного блока. — Ах ты… На мое место метишь, сучка?!.

— Тихо! — снова пробасил начальник базы. — Вы уверены? — посмотрел он тяжелым взглядом на ученую.

Наталья сглотнула, физически ощутив, как над ее шеей зависла невидимая коса.

— В чем? — пискнула она, уже начиная жалеть о сказанном.

Генерал как-то хитро посмотрел на заместителя. Полковник сидел, сжав кулаки. Желваки играли на его лице, а взгляд, хищный, острый, устремился к Черновой.

— Если я назначу вас начальником лабораторного комплекса… — начал медленно генерал, ехидно ухмыльнувшись, — вы точно справитесь с поставленной задачей?.. Хватит ли вам компетентности и знаний?

— Да, — обтекая потом и чувствуя, как начинают трястись колени, выдавила Наталья.

— Хорошо, — хлопнул ладонью по столу генерал. — Тогда я назначаю вас новым начальником лаборатории… Приступаете с этой минуты!

— Но как же?!. — вскинулся ошарашенный такой новостью теперь уже бывший начальник лаборатории. — А как же… Ну она ведь… Но я же…

Ученый задохнулся от возмущения, ища поддержки у полковника. Тот медленно качнул ладонью и Алексей Владимирович плюхнулся в кресло.

— А вы, — снова начал генерал, — займетесь другими не менее важными для нашей колонии проектами. Помнится, у нас до сих пор так и не доведена до ума система очистки воды. Назначаю вас руководителем этого проекта и надеюсь, что в ближайшее время вы предоставите совету развития подробный отчет о деятельности и проекты по модернизации очистных систем… А теперь я прошу меня простить, у меня много важных дел. — Начальник базы взглянул на часы, — через час прошу зайти ко мне Наталью Владимировну и начальника службы безопасности, а Алексея Владимировича попрошу заглянуть после приема документов на своем новом месте… Все, дамы и господа, заседание окончено…

«Бззззззз» — раздалось дребезжание телефона, стоявшего на столе. Генерал поднял трубку и, нахмурив брови, коротко бросил в спину уходящим: «Наталья Владимировна, задержитесь…»

***

Звук, доносившийся откуда-то из-за грани сознания никак не хотел складываться в голос. Он, конечно, понимал, что это именно голос, но понять его не мог. Мысли плавали, словно у пьяного. У очень пьяного. У чрезмерно пьяного человека. Голоса вокруг шептали и кричали одновременно, на все лады. Мужские, женские, высокие, низкие… Они шуршали, звенели, гудели, тянулись и ускорялись, превращаясь в какофонию звуков, в кашу, в водоворот. Он поморщился, попытался заткнуть уши, но не смог этого сделать. Тело не слушалось. Оно было ватным, тяжелым, неповоротливым и к тому же больным. Болела голова, глаза, зубы, шея, руки, ноги… казалось, не было ни одной клеточки организма, которая бы не испытывало это чувство. «Я» проснулось.

— Николай, — донесся наконец-то более-менее внятный голос отовсюду сразу. — Вы меня слышите? Николай?!.

Звук шел как сквозь вату. Вату, набитую в бочку в комнате, затянутой тройным слоем ковров. Он захотел что-то ответить, но горло горело нестерпимым огнем, словно кто-то натер его нождачкой. Вместо крика «Да, да, я вас слышу», из него вырвалось лишь невнятное сипение.

Жуткий звук донесся откуда-то совсем рядом. Мозг пронзила вспышка. Этот звук! Этот страшный, несущий смерть звук. Они рядом, они здесь, а он ничего не может сделать. Тело… Тело, слушайся! Давай, давай, поднимай руку! Выше, выше!.. Что? Рука не приподнялась ни на миллиметр? А нога?.. Нога тоже… Тогда будем драться зубами…

— Ммммм, — протянул он, вложив в это все свои силы.

Слезы брызнули из глаз от боли, причиненной этим звуком.

— Мммммм, — повторил он, не желая сдаваться, стараясь предупредить всех о приближении тварей. — Э-о, э-о, — раздалось снова рядом, похоже на то самое «клеё-клё» и тут он понял, что этот звук издает он сам.

Горло осипло на столько, что не могло даже дышать без боли. Казалось, воздух, который проникает в сжатые до размеров детского кулачка легкие, резал глотку, причиняя немыслимую боль. «Я» вскрикнуло и вновь наступила тишина. Тишина, темнота и спокойствие.

***

— Вы слышали?! — схватившись за голову, округлив глаза и взъерошив волосы, чуть не подскочила на месте Чернова.

Они примчались в лабораторию так быстро, как только смогли. Она, начальник безопасности капитан Петров, начальник медицинского блока, генерал и полковник. Лаборант Пашка уже весь извелся, не в силах справиться с нахлынувшими на него чувствами. Десятый бился в мелких судорогах, мотая головой и водя обезумевшими глазами по сторонам. Когда девушка позвала его по имени, существо на секунду замерло, настороженно посмотрело в ее сторону.

— Вы меня слышите? Николай?! — взволнованно повторила Наталья и прикованный к кровати бывший человек с трудом, но смог выдавить из себя «Дыыы-а»…

Это был прорыв! Она и думать не могла, что ее вакцина сработает на столько хорошо и быстро! Сейчас она была вне себя от радости. У нее получилось, у нее вышло! Она пошла «во банк», поставив на кон свою работу, свои труды и даже собственную жизнь и победила! Радости не было предела.

— Речевые функции!.. Осознанный ответ!.. — восклицала девушка, — Безусловные и условные рефлексы… Отклик на раздражители!.. У нас… У нас получилось!..

Генерал смотрел хмуро на внезапно растревоженный муравейник вокруг. Ученые и врачи бегали от монитора к монитору. Обмениваясь какими-то непонятными для него словами и бумагами с графиками, что-то восклицая и о чем-то громко ругаясь.

— Срочно! Вторую ампулу! — кричал кто-то справа.

— «Гармошку» ему! — командовали слева.

— Следить за приборами!.. — доносилось еще откуда-то…

— Наталья, — перехватил генерал мечущуюся между людьми девушку. — Что происходит?

— Это прорыв! У нас вышло!.. — радостно возвестила она. — Он, — палец указал на пациента, подключаемого к аппарату искусственного вентиляции легких. — Мы предполагали, что наш препарат, сможет вернуть, так сказать, сознание человека, сняв острые приступы, уберет блокатор, не дающий мозгу работать как обычно. Мы думали, что зараженные просто станут менее агрессивными. Следующей стадией проекта была попытка вернуть мозгу хотя бы базовую активность… До этой стадии мы даже и не предполагали дойти в этом году, а здесь… — девушка задохнулась от нахлынувших чувств. — Сейчас мы видим третью стадию, до которой даже не мечтали добраться вообще! У нас было слишком мало данных… Перед нами первый полностью переродившийся зараженный, который смог осознанно дать ответ на поставленный вопрос! Вы понимаете, что это значит?! — генерал хмуро посмотрел на девушку. Та осеклась и продолжила. — Мы можем лечить не только недавно зараженных, но скорее всего и даже не давно обратившихся больных!.. Конечно, рано говорить пока о полном выздоровлении, но скорее всего, до состояния, так сказать, «овоща» довести мы его сможем, это точно!.. Мы сможем лучше узнать, как действует вирус, изучить и научиться подавлять его!..

— Это здорово, — прервал подошедший полковник, — и мы рады, что у вас все же все получилось, но хотелось бы знать, как мы сможем применить вашу вакцину и эти знания, полученные в ходе изучения пациента?!

— Ну как же?! — развела руками девушка, — я же вам только что все объяснила!.. Мы сможем возвращать первичную активность мозга переродившимся, а также лечить уже зараженных людей!.. Конечно, тех, кто заразился давно мы вернуть, наверное, не сможем, но вот таких, кто, перешел в состояние монстра в ближайшие минуты или даже часы, мы вытащить сумеем!.. Это, конечно, пока теоретически, нужно все изучить и опробовать…

— Что ж, — задумчиво проговорил полковник, глядя на погруженного в сон Десятого, — надеюсь, вы нас не подведете… И все это не окажется случайным стечением обстоятельств, а будет происходить системно.

***

Еще три дня, практически не отходя от Десятого, Чернова провела в лаборатории. Показатели датчиков и анализов, оказались настолько шокирующими, что Наталья не верила своим глазам. Последний анализ крови показал практически полную норму обычного человека, за исключением конечно наличия самого вируса и некоторых проблемных мест, но в целом, она отличалась от того адского супа, который заменял этому существу кровь в самом начале эксперимента. За это время пациента несколько раз выводили из состояния комы и с ним проводились различные опыты, которые шокировали не только ученых, но и военных.

— Как вас зовут? — раздалось из настольных динамиков компьютера.

Генерал включил пришедший ему по внутренней сети видео-файл с очередным только что проведенным опытом над Десятым.

— Ннн-ка-ллллай, — раздался невнятный, мычащий и тянущийся ответ.

— Как вы себя чувствуете?! — снова задала вопрос Наталья из-за кадра.

— Мммн-йе… — донесся ответ и пациент затих. — Боуно, — продолжил он, — Хллллл-дно, жа-у-ко… Тя. Же. Ло. Бо-лииит…

— Вы помните что случилось?

— Да, — непослушным языком проговорил пациент и генерал напрягся, вслушиваясь в продолжение ответа. — Шко-ла. Ви-ус. Н-в-дне-нье. Укк-кусыли. Умр… Умррррр… У-ме-р-р-р-р-ррррр!.. — начал биться в каком-то припадке прикованный к стулу Десятый и на этом файл обрывался.

Генерал почесал лоб. Что ж, даже то, что он видел, уже являлось отличным результатом! Как уверяла новая начальница лаборатории, это лишь начало — стадия «перерождения» пациента, после «пробуждения» в нем человеческого сознания. Позднее умники пояснили, они ошибались, думая, что грибница, попавшая в мозг, убивает его. На деле оказалось, что она просто блокирует некоторые участки, оставляя лишь те, что отвечают за рефлексы. Оно и верно. Ведь тогда как вирус управляет телом? Должны же подаваться от него какие-то импульсы, которые заставляют ноги ходить, глаза видеть, а руки тянуться к мясу… После того, как вакцина смогла избавить большую часть нейронов мозга от блокировки грибком, он постепенно стал восстанавливаться. Сработал защитный механизм инфицированных: грибок начал регенерировать поврежденные участки мозга. Он восстанавливал то, что сам же и уничтожил. Всего за три дня Десятый смог научиться осмысленно отвечать на вопросы, пусть пока и простыми словами, но ведь смог! Как утверждала Наталья Владимировна, им случайно удалось не просто вылечить зараженного, а создать некий гибрид человека и инфицированного.

Генерал выключил компьютер и потер уставшие глаза. Ох не прогадал он, назначив эту еще совсем молоденькую, но амбициозную девушку на такое ответственное место… Ох не зря! Он давно уже заподозрил бывшего начальника лаборатории в каких-то темных делишках, но как не присматривался к нему, никак не мог ничего такого за ним усмотреть. Что ж, теперь они получили более сильное лекарство, и это было хорошо, это вселяло надежду на спасение.

Генерал обернулся и ласково посмотрел на лежащее, прикованное к кровати бессознательное тело девушки, от которого к расставленным повсюду аппаратам тянулись различные трубки и провода. Устройства кое-как поддерживали в ней остатки еще пока человеческой жизни, которая вот-вот грозила перейти за грань, переродив ее в одно из тех жутких существ, что теперь населяют большую часть планеты.

— Держись, милая, — проговорил он ласково, следя за тем, как аппарат ИВЛ методично прокачивает новые порции воздуха в ее легкие. — Держись дочка, держись… Вылечим! Нашли мы лекарство, нашли!..

***