Чужой среди чужих

Николай Леонов, 2009

Не думал Лев Гуров, приехавший в Калининградскую область для поиска особо опасного преступника, что попадет в такой переплет! Оказалось, что легендарный сыщик внешне очень похож на главаря местной преступной группировки, который скрывается от конкурирующей банды. И вот эти бандиты, приняв Гурова за главаря, принялись гоняться за полковником, обстреливая его по всем законам криминальных разборок. Туго бы пришлось без вины виноватому московскому следаку, да очень вовремя рядом оказался его верный друг и соратник Стас Крячко.

Глава 5

Гуров вошел в номер без стука, но Крячко, спавший на его кровати, проснулся мгновенно, открыл глаза и блаженно потянулся. Этот невинный порыв закончился однако тем, что он болезненно вскрикнул и, скорчив гримасу, тут же закончил свои физические упражнения, с трудом уселся на кровати. Он держался так странно, что Гуров прежде всего полюбопытствовал:

— С тобой все в порядке? Ты похож сейчас на фарфоровую фигурку, которая ужасно боится упасть и разбиться…

— Я бы уточнил, что фигурка уже упала, — с кряхтеньем отозвался Крячко, держась за поясницу. — И в значительной степени разбилась.

— Ага, значит, встреча с дядей все-таки состоялась! — сказал, усмехаясь, Гуров. — И как следовало ожидать, закончилась полным невзаимопониманием сторон. Горячительные напитки этому, конечно, способствовали… В общем, поздравляю!

— Взаимно! — проворчал Крячко, окидывая взглядом костюм Гурова, который, несмотря на все ухищрения, был теперь похож на половую тряпку. — Классный был костюмчик! Ты грязевые ванны принимал или преступника ловил?

— И то, и другое, — самодовольно сказал Гуров. — Во всяком случае, что-то полезное я все-таки сделал! Костюмчик жалко, конечно, но черт с ним! Зато наш Базиль сидит за решеткой, и как только уладим формальности, так сразу же этапируем его на историческую родину — в Москву.

— Везет некоторым! — вздохнул Крячко, ощупывая бока. — Опять все лавры тебе. А я ведь, ты не поверишь, даже глотка виски не сделал! Не лизнул даже!.. Только нюхал. А ты говоришь, спиртные напитки! Были напитки да сплыли!..

— Неужели родственник один все выдул? — засмеялся Гуров.

— Расскажу — не поверишь, — повторил Крячко. — Но все равно расскажу. Мне совет твой нужен — предпринимать мне что-нибудь дальше или черт с ним, с этим самогонщиком?..

Пока Гуров сбрасывал с себя загубленную одежду, Крячко поведал ему подробности своих ночных похождений. Повествование он старался вести в ироническом ключе, но Гуров отнесся к нему совсем без юмора.

— Вот так попали. На ровном месте и мордой об асфальт! — заключил он, прежде чем скрыться в душе. — Мне с самого начала не нравилась эта твоя идея с родственником. И как видно, не зря. Твой дядя не простым фруктом оказался. А что с ним делать — это обмозговать надо. Давай сейчас приведем себя в порядок, позавтракаем в ресторане и все обсудим.

После душа, выбритые, в чистых рубашках, они преобразились. На дежурство уже заступила новая девушка, но когда Гуров вручал ей ключ от своего номера, она посмотрела на него такими глазами, будто страшные сказки про этого милиционера ей рассказывали с детства. Ну, может быть, не с детства, но уж сменщица-то наверняка наговорила с три короба. Здесь даже чистая рубашка помочь не могла.

— Зря вы так на меня смотрите, красавица! — добродушно заметил Гуров. — Я детей не ем. Скорее, наоборот.

— А этот? — замирающим голосом спросила девушка.

Гуров невольно оглянулся на Крячко.

— Нет-нет, — поспешно сказала девушка. — Я про того, который наверху у нас жил. Теперь его номер все время будет опечатан?

— Ну что вы! Сегодня еще раз подъедет следственная группа, осмотрим номер в моем присутствии и все, — добродушно сказал Гуров. — Думаю, осмотр не займет много времени. После обеда сможете поселить туда нового постояльца.

— Да? — недоверчиво спросила девушка. — А этот… Ну который там жил — он не вернется? Ну, за чем-нибудь? Говорят же, что преступники всегда возвращаются на то место…

— Это не то место, милая девушка! — успокоил ее Гуров. — И вообще, вряд ли ваш постоялец сумеет вернуться куда-либо в ближайшие семь-десять лет. Так что беспокоиться вам не о чем. Разве что возникнут проблемы с оплатой, но это уж меньшее из всех зол. Думаю, ваше руководство справится с потерями. А вам-то уж и подавно беспокоиться не о чем.

— Правда? — как-то без особой надежды произнесла девушка. — Ну ладно, а то мы тут все в напряге. У нас, знаете, город тихий-тихий, а потом как отмочат чего-нибудь такое…

— Кто отмочит? — Гуров с большим любопытством уставился на девушку.

Она была худенькая, с короткой стрижкой и с большими серыми глазами. Если не присматриваться, то ее запросто можно было принять за старшеклассницу. Но Гуров заметил, что вокруг этих красивых глаз уже начали намечаться морщинки. Наверное, у «старшеклассницы» уже были свои дети.

— Да кто отмочит? — развела руками девушка. — Кто-нибудь. Мало ли. Всякие дела бывают. У нас море рядом, граница.

— Улица Приморская, — ввернул Крячко, испытующе глядя на девушку. — Райончик там у вас неуютный.

Серые глаза уставились на него с непониманием.

— Приморская? А там вроде рыбаки живут… Вроде ничего такого… — пробормотала девушка, не зная, как воспринимать слова этого странного человека, который почему-то ночевал в номере другого странного человека, записавшегося предпринимателем, а оказавшимся в результате полковником милиции.

Однако она хорошо запомнила, что говорила ей сменщица, и к тому же характер и жизненный опыт не позволяли ей идти на поводу у приезжих. Их было слишком много, они все строили из себя невесть что и непременно пытались воспользоваться неопытностью — как им казалось — скромной сероглазой девушки из маленького городка. Ее внешность всегда обманывала самоуверенных мужчин.

— Знаете, — вдруг сказала она серьезно. — А у нас так не положено. Чтобы номер снимал один, а ночевал в нем другой. Во-первых, у нас все-таки режим, а во-вторых, за проживание платить надо. Это неважно, что вы, например, милиционер. Вы тоже должны соблюдать правила.

— Золотые слова! — похвалил Гуров. — Простите нас за эту вольность, но так получилось, что по независящим от нас обстоятельствам мы с коллегой провели эту ночь не там, где намерены были ее провести. Больше это не повторится. Мой товарищ сейчас же снимет номер, как положено. Только разрешите нам сходить позавтракать, ладно?

— Да господи! Вы хоть завтракайте, хоть обедайте — мне-то что! — воскликнула девушка.

— Тогда я вас попрошу, — делаясь серьезным, сказал Гуров, — если подъедет следственная бригада — сообщите им, что мы с коллегой находимся напротив в ресторане.

Они вышли из гостиницы. Крячко выглядел грустным, и не только потому, что у него болели намятые ребра.

— Ты заметил, Лева? — спросил он у Гурова. — У девушек мы вызываем все меньше интереса. И нас все чаще просят соблюдать правила. Когда я был красив и молод, меня очень редко об этом просили.

— Ты не преувеличиваешь? — отозвался Гуров.

— Насчет правил или насчет моей красоты? — поинтересовался Крячко.

— Правил, конечно, — усмехнулся Гуров. — Все равно в мужской красоте я не разбираюсь. А вот правила в наше время соблюдались куда строже, чем сейчас. Так что тут ты явно загнул. Просто тогда ты легче переносил неудачи.

— Это верно, — вздохнул Крячко. — И по морде получать было не в пример легче.

Они пересекли площадь и вошли в ресторан. Гуров без колебаний выбрал тот же самый столик. Он был свободен и сейчас, хотя в ресторане было не так уж мало народу. Видимо, окрестные жители привыкли завтракать как раз в это время.

Пока официант ходил выполнять их заказ, Гуров вдруг вспомнил про странное происшествие накануне.

— Представляешь, на этом самом месте я попал вчера под пристальное наблюдение! — сообщил он Крячко. — Мужчина и женщина. Уверен, что я видел их впервые в жизни. Но они пялились на меня так, словно встретили пришельца из потустороннего мира. Хотя старались не показывать этого. У меня даже мелькнула мысль, не связаны ли они каким-нибудь образом с Базилевичем. Но потом я отмел эту мысль, как абсурдную. Тем более что буквально через несколько минут он вывалился на меня свеженький и жизнерадостный, как младенец.

— Не вижу в этом ничего странного, — проворчал Крячко, — недоразумения случаются сплошь и рядом. Тем более, как правильно сказала эта девушка, рядом граница. Какого только народу тут, наверное, не бывает. Тебя могли принять за кого угодно, хоть за короля острова Борнео. Меня же вот приняли черт знает за кого! И кто — родимый племянник!

— Может, он все-таки не такой и родимый? — задумчиво произнес Гуров. — В том смысле, что у человека свои дела, а ты тут навязываешься со своим родством…

— Понимаешь, я ведь ничего особенного не сказал, — объяснил Крячко. — Назвал фамилию. Свою сначала, а потом Санька. Родственник, говорю, из Москвы. А баба его отвечает — нету, говорит, у нас в Москве родственников! Вот ты бы отказался от родственников в Москве?

— Я думаю, в Москве у твоего Санька дел нет, — сказал Гуров. — А вот тут он определенно чем-то занят. И это занятие требует ночной темноты и отлучек из дома. Сужу об этом по твоему рассказу. Ведь как только женщина узнала, что ее мужа разыскивают, она сразу же побежала предупредить его об этом.

— Побежала, — согласился Крячко. — Ну а дальше-то что? У меня голова плохо соображает.

— А муж ей, видимо, сказал, что разберется с нежданным родственником по-своему. И послал тебе навстречу ребят. Они проверили, кто ты такой на самом деле…

— Но они же по документам должны были понять, что я действительно Стас Крячко, родственник Саньки Державина!

— У тебя действительно голова плоховато работает, — сочувственно заметил Гуров. — Ты забыл, что за документы у тебя были в кармане? Да они как увидели твои корочки… Полагаю, твой родственник занимается чем-то противозаконным. И в тебе он видит не дядю и не племянника, а только старшего оперуполномоченного по особо важным делам.

Принесли завтрак. Оба принялись за еду, оставив всякие разговоры. Крячко долго и мучительно о чем-то размышлял, а потом, уже допивая кофе, сказал:

— Так, короче, как ты советуешь мне теперь поступить? Взять этого гада-Санька за жабры или плюнуть на него — пускай живет?

— Ну, не знаю, — пожал плечами Гуров. — Мы сюда вообще-то за Базилем приехали. Допустим, твой Санек занимается контрабандой. С какого прибабаха мы вдруг с тобой станем в этом разбираться? Тут свое УВД имеется. А также пограничники и прочие службы контроля. Нет, это абсолютно не наше дело. Единственное, что тебе, может быть, стоит сделать, это сходить к своему гостеприимному родственнику и смазать ему по физиономии. Или хотя бы пугнуть хорошенько. Готов сопровождать тебя в этом опасном деле… Впрочем, не знаю — все-таки материя интимная, родственная… Решай сам!

— Легко сказать, решай сам! — Крячко покрутил головой. — Решай сам! А если эта задача не имеет решения? Я так надеялся на твой совет… Ты же обещал обмозговать!

— Вот я и обмозговал, — заметил Гуров, поднимаясь. — Пойдем! Будем заниматься тем, за чем приехали…

Завтракая, Гуров внимательно рассматривал зал и людей, в нем находящихся. Ему было любопытно увидеть ту самую парочку, что обратила вчера на него столь пристальное внимание. Однако ни женщины, похожей на преподавательницу, ни костлявого мужчины на этот раз в ресторане не оказалось.

Тем не менее у выхода на крыльце случилось еще одно странное происшествие, не имевшее, впрочем, ничего общего со вчерашним, но оставившее неприятный осадок не только в душе Гурова.

Это снова была парочка. Но на этот раз мужчина и женщина выглядели по-другому. Они были моложе, и одежда на них была дорогой и сидела ладно — чувствовалось, что эти двое привыкли к полусветской жизни. Мужчина, русоволосый, со стальными глазами, высокий и широкоплечий, был в приталенном плаще нараспашку, из-под которого выглядывал модный темно-серый костюм. На женщине, платиновой блондинке с нежным овалом лица и синими бархатистыми глазами, было белое короткое платье и белая же курточка, отороченная пушистым мехом. В ее внешности было что-то ангельское, однако ее спутник, высокий и самоуверенный, вел себя с ней совсем не по-ангельски. Он грубо тянул ее за руку и, злобно кривя узкий рот, что-то выговаривал тихим, угрожающим голосом.

— Пусти же! — с отчаянием в голосе возражала ему женщина. — Я не хочу!.. Пусти!

Гуров и Крячко невольно остановились. Это был чисто условный рефлекс, и здесь даже не профессия имела первостепенное значение. Просто, как мужчины, они не могли спокойно смотреть на безобразное обращение с женщиной.

— Послушай, молодой человек! — довольно сердито начал Крячко. — Веди себя повежливее! Мне не нравится, когда женщинам причиняют боль, понятно? И никому не нравится. Так что прибери руки, если не хочешь неприятностей.

— Да-да, скажите ему! — горячо заговорила блондинка, бросая то на Крячко, то на Гурова умоляющие взгляды. — Я не хочу с ним идти, а он…

— Так, все ясно! — сказал Гуров, грозно надвигаясь на человека в плаще. — Немедленно отпустите женщину!

Похожий на истинного арийца красавец нехотя отпустил блондинку, но вовсе не казался обескураженным.

— Вот что, папаши! — процедил он сквозь зубы. — Не лезли бы вы не в свое дело! А то, знаете, что бывает с такими, которые лезут не в свое дело?

И он неожиданно бросился вперед на Гурова и что есть силы врезался в него литым плечом. Не ожидавший такого наглого нападения, Гуров не смог как следует уклониться и, получив чувствительный тычок, отлетел в сторону.

Конец ознакомительного фрагмента.