Любовник в погонах

Николай Леонов, 2019

В подмосковном лесу найден труп управляющего поместьем, принадлежащим генералу МВД Тараканову. В полиции расценивают это как дерзкий вызов и поручают расследование полковнику Льву Гурову. От чудом спасшегося свидетеля сыщик узнает, что в нападении на управляющего принимал участие один из подчиненных Тараканова. Остается выяснить мотив преступления. Гуров «берет след» и приходит к ошеломляющему заключению: труп в лесу – это только первое звено тщательно спланированной кровавой цепочки, которая ведет… к любовному треугольнику.

Глава 2

В Кожухов поезд приходил вечером. Последние два часа перед приездом Гуров простоял в коридоре, возле окна. В сгущающихся сумерках проносились мимо поля, перелески, вдали, на холмах, — приличных размеров леса. Вот в одном из таких лесов и нашли управляющего Красовского, пятидесяти восьми лет, заслуженного работника органов внутренних дел. В чемодане у Гурова лежала распечатка, сделанная специально для него перед отъездом, — вся информация, которой в Москве располагали о событиях в Кожухове. Были там и сведения о погибшем управляющем, и материалы начатого уголовного дела. Лев читал их всю дорогу (а ехать пришлось больше суток) и выучил почти наизусть. Впрочем, он всегда так делал. Дотошность, стремление узнать малейшие детали преступления и хорошенько эти детали запомнить — это были важные качества натуры полковника Гурова.

В данном случае деталей, привлекших внимание полковника, было несколько. Во‐первых, причина смерти. Результаты вскрытия были какие-то противоречивые. С одной стороны, основная причина смерти управляющего, что называется, бросалась в глаза — половина головы мужика была снесена мощным ударом шоферской монтировки. Что называется, травма, категорически несовместимая с жизнью. Кстати, и монтировка, орудие убийства, нашлась поблизости. На ней при первом же исследовании обнаружились многочисленные отпечатки пальцев водителя Мягкова. После чего водитель был объявлен в розыск, но до сих пор не найден.

Но, с другой стороны, врачи обнаружили у покойного также многочисленные внутренние кровоизлияния. Складывалось такое впечатление, что управляющего били, били долго и жестоко. Так что в итоге мнения врачей о причинах смерти разошлись. Главный патологоанатом кожуховского управления объявил причиной смерти удар монтировкой, а его молодой коллега записал свое собственное мнение, что главной причиной все же было избиение, от которого Красовский и скончался. И только потом его, уже мертвого, ударили по голове. Возникало предположение: а что, если удар монтировкой был нанесен специально, чтобы свалить вину на водителя?

Другой деталью, привлекшей внимание Гурова — это уже относилось к нападениям на инкассаторов, — была жестокость преступников. Да, действительно, они не оставили следствию ни одного человека, который бы видел их вблизи и мог сообщить какие-то подробности. Пусть бандиты орудовали в масках, но тут важно было все: что они говорили, как отдавали команды, как общались между собой. Голоса, наконец. По голосу довольно легко определить, молодой человек или в годах. А характер движений, манера держать оружие? В общем, Гуров дорого бы заплатил за возможность побеседовать хотя бы с одним свидетелем дерзких ограблений. Но нет — никого из них в живых не осталось.

Когда поезд подошел к вокзалу, уже стемнело, к тому же пошел дождь. Так что какой в Кожухове вокзал, какой перрон, Гуров так и не увидел.

В здании вокзала к нему подошел подтянутый парень лет двадцати восьми, в джинсах и спортивной куртке.

— Лев Иванович? Добрый вечер. Я — капитан Муравьев. Николай Сергеевич поручил мне вас встретить и отвезти в гостиницу.

— И что я буду делать в гостинице? — поинтересовался Гуров.

Капитан не знал, что ответить на этот простой вопрос.

— Ну что в гостиницах делают? — пожал он плечами. — Отдыхать, поужинать…

— Отдыхать пока вроде рано, еще и восьми нет, — ответил ему Лев. — А насчет поесть, я в поезде поел, в ресторане. Так что давай, капитан, вези меня к себе в Управление. О деле поговорить надо, все материалы посмотреть. С тобой как — о деле можно говорить или ты только по части «встретить-разместить»?

— Если вы об убийстве Красовского, то веду его я, — несколько обиженным тоном проговорил Муравьев. Обида была понятна — его приняли за одного из тех ни на что не годных мальчиков, которые оказались не способны к оперативной работе и употреблялись как обслуга.

— Это хорошо, — одобрил Гуров. — А как насчет нападений на инкассаторов?

— Тут я тоже в курсе, — ответил капитан. — Я с самого начала входил в группу, которая расследовала эти ограбления. Меня только вчера на Красовского перебросили.

— Тогда все в порядке, — кивнул Лев. — Поехали!

До Управления ехали недолго, так что в машине поговорить не успели. Но когда добрались до места, поднялись на второй этаж и вошли в кабинет Муравьева, когда капитан выложил перед полковником три тома начатого уголовного дела, тот начал задавать вопросы, один за другим. Гурова интересовало буквально все. Часто ли водитель Мягков возил управляющего или это был какой-то особый случай? Какие у них были отношения? Что за человек был управляющий, чем занимался в свободное время, имел ли накопления, удалось ли проверить банковские счета его и его родственников?

Капитан Муравьев за словом в карман не лез, и на каждый вопрос у него был готов ответ. Таким образом, у Гурова постепенно возникла картина того, как было совершено преступление, что за человек был погибший и что представлял собой водитель Мягков, который являлся в деле основным подозреваемым.

Сергей Борисович Красовский всю жизнь служил в органах внутренних дел. Высоких постов не занимал, всегда был на вторых ролях. Оперативной работой не занимался, в основном, что называется, «сидел на кадрах» — работал в кадровом отделе. Тем не менее к положенному сроку дослужился до звания майора и вышел в отставку в этом звании. После этого работал на разных должностях: директором базы отдыха, начальником службы охраны в строительной фирме. А два года назад начальник областного УВД Тараканов пригласил Красовского, который когда-то был его подчиненным, управлять его поместьем. Если судить по материалам дела, с работой Сергей Борисович справлялся, конфликтов ни с кем не имел.

Однако, вчитавшись в материалы дела и выслушав ответы Муравьева, Гуров отметил кое-какие странности.

— Слушай, капитан, — сказал он, — вот тут в протоколе допроса гражданки Таракановой сказано, что Красовский всегда ездил в город на своей машине, водитель Мягков его не возил. Почему же они поехали вместе в день убийства?

— Я интересовался этим вопросом, — ответил Муравьев, — и поговорил с Максимом Лоскутовым — он работает в поместье охранником. Лоскутов показал, что в тот день у Красовского по неизвестной причине не завелась машина, поэтому Тараканов и приказал своему водителю Мягкову отвезти управляющего в город.

— Сам начальник УВД приказал? А что, Красовский сам не мог попросить водителя его отвезти? Такие вопросы обычно решаются на уровне обслуги, хозяина стараются не беспокоить…

— Да, я тоже обратил на это внимание, — согласился капитан. — Расспрашивал того же Лоскутова, а еще повара, садовника, горничную — всех, кто работает в поместье. Выяснилось, что покойный Сергей Борисович был человеком довольно неприятным. Любил командовать, унижал подчиненных. Хотя люди, служащие в поместье, формально не являлись его подчиненными — у каждого была своя область ответственности, свой контракт, и отвечали они все перед хозяином, а не перед Красовским, — управляющий требовал, чтобы они все спрашивали у него разрешения и отчитывались за сделанное. С поваром, садовником и горничной у него это получилось, а с Лоскутовым и особенно с Мягковым — нет. В результате между управляющим и водителем то и дело возникали ссоры. Одна такая ссора произошла как раз накануне гибели Красовского, есть несколько свидетелей, которые слышали, как они ругались.

— Поэтому, когда управляющий погиб, подозрение сразу пало на водителя?

— И поэтому тоже. Но в основном потому, что нашли монтировку с его отпечатками, а сам водитель исчез с места преступления.

— Уехал на машине?

— Нет. Машина осталась на дороге. Она была в исправном состоянии, закрыта, поставлена на сигнализацию. Мягков почему-то бросил ее. Скорее всего, уехал на попутке.

— Странное поведение, не находишь?

— Да, нелогично, — кивнул Муравьев. — Но объяснить можно. Мягков, видимо, не собирался убивать управляющего, не планировал это убийство. Иначе бы он обставил все так, чтобы на него не пало подозрение. А здесь, наоборот, получается, что все подозрения падают именно на него. Видимо, во время поездки между ними возникла ссора…

— Постой, — остановил его Гуров. — Так убийство произошло, когда они только выехали из поместья или когда уже возвращались?

— Судя по тому, как стояла машина, и по результатам экспертизы тела убитого, когда только выехали.

— Что же получается? Водитель ссорится с управляющим, причем ссорится громко, так что имеется куча свидетелей. На следующее утро у Красовского вдруг не заводится машина (чего раньше, как видно, не случалось), и Мягкова заставляют везти его врага в город. И не успевают они отъехать десяток километров… Я правильно говорю, что они немного отъехали?

— Ну, не десяток, а двадцать три, но, в общем, вы правы — недалеко.

–…Не успевают они отъехать, как водитель останавливает машину, набрасывается на своего пассажира, избивает его, потом наносит смертельный удар монтировкой и оттаскивает тело в лес. После чего возвращается к дороге, но почему-то не уезжает (что было бы логично), а бросает машину и уходит пешком или уезжает на попутке. Так может поступить только полный идиот. Что, этот Мягков характеризуется как умственно отсталый?

— Нет, совсем нет. Все говорят о нем как о нормальном мужике, хорошем работнике. И жена, и дети его любили. Он практически не пил…

— Стоп! Так он не очень молодой, этот Мягков? Я думал, это молодой парень, лет двадцати пяти…

— Нет, ему уже тридцать пять, двое детей.

— Тем более! Для взрослого, имеющего жизненный опыт человека поведение очень странное. Теперь скажи — эта дорога, где произошло убийство, она оживленная? По ней много ездят?

— Нет, очень мало, — покачал головой капитан. — Летом еще есть движение, а сейчас почти нет. Кроме усадьбы на этой дороге расположены только дачный поселок и деревня. Но деревня заброшена, там никто не живет, а дачники ездят в основном летом.

— То есть дорога существует фактически только для вашего начальника? — подытожил Гуров.

— Ну, в общем, да. Ее и провели, когда Николай Сергеевич в этих краях решил дом строить, до этого там был обычный проселок.

— Значит, дорога обычно пустует. И вряд ли кто видел, как кто-то убивает управляющего. Свидетелей у нас нет. А как насчет улик? Где тут протокол осмотра машины?

— Вот, в конце, — сказал Муравьев, открывая дело на нужной странице.

Гуров внимательно прочитал протокол и покачал головой:

— А вот еще несколько странностей. В салоне никаких следов крови, вообще нет признаков борьбы. Значит, на управляющего напали за пределами машины. Но каким образом убийца заставил Красовского выйти из нее? И вот еще вопрос: у управляющего были следы борьбы на руках? Сбитые костяшки пальцев, например?

— Да, я тоже об этом думал и просил патанатомов внимательней осмотреть тело. Да и сам осмотрел. Нет, никаких следов борьбы. Красовский ни с кем не дрался.

— Не стыкуется как-то! Человек всю жизнь служил в милиции, наверняка участвовал в задержаниях, умеет за себя постоять. Обслуга поместья характеризует его как человека властного, который никому не любил уступать. А тут вдруг выходит из машины и дает себя убить, вообще не оказывает сопротивления. Странно, странно… Хорошо, а что дали поиски водителя?

— Пока ничего, — развел руками капитан. — Мы проверили всех его родственников, друзей, побывали на даче, на квартире у родителей жены — нигде нет.

— И с женой на связь он не выходил?

— Она говорит, что нет. Мы проверили ее телефон — звонков от мужа нет.

— Значит, и тут облом, — заключил Гуров. — Ладно, с этим делом я вроде познакомился. Теперь давай материалы по ограблениям.

— Вы что, их тоже все сейчас прочесть хотите? — встревожился Муравьев. — Тогда придется всю ночь сидеть — там ведь десять… нет, двенадцать томов!

— Нет, все собрание ваших сочинений я изучать не буду, — заверил Лев. — Оставлю что-нибудь на завтра. Только так, беглый осмотр…

Капитан открыл сейф и стал выкладывать на стол одну за другой тома обширного уголовного дела. Гуров открыл первый том, прочитал протокол осмотра места преступления, несколько протоколов допросов, посмотрел снимки. Стал читать дальше. Капитан, следивший за его действиями, заметил:

— У нас еще есть несколько видео. Сняты с камер наружного наблюдения у банков.

— Хорошо, я их потом посмотрю, — сказал Лев, не отрываясь от чтения. — Ты мне кратенько расскажи сюжет.

— Ну, там видно, как из банка выходят инкассаторы. И сразу откуда ни возьмись появляются бандиты…

— Что значит, «откуда ни возьмись»? Откуда-то ведь они должны были выйти?

— Должны были, — согласился Муравьев. — Но на видео этого не видно. В одном случае они появляются откуда-то слева, в другом справа. Словно из-под земли выныривают! А свидетелей, которые их видели и могли бы что-то сказать, они уничтожили.

Гуров промолчал, продолжая изучать тома дела. Так прошел час, потом еще один. Лишь когда часовая стрелка перевалила за одиннадцать и в здании Управления не осталось никого, кроме их двоих да еще дежурного внизу, он наконец оторвался от изучения материалов и, потягиваясь, заявил:

— Ладно, на сегодня хватит. Завтра продолжу это интересное чтение. Давай вези меня в эту вашу гостиницу. И скажи водителю, пусть завтра в восемь за мной приезжает. И пусть не опаздывает — я ждать не люблю.

— Вообще-то завтра Николай Сергеевич планировал с вами с утра встретиться… — заметил Муравьев.

— Верно, с начальством надо увидеться, — кивнул Лев. — У него ведь здесь же кабинет, в Управлении? Так что делу это не помешает.