Рубашка

Николай Куценко, 2018

Любовь, страсть, измены, убийства и раскаяние – все это вы встретите на страницах новой книги Николая Куценко. История студенческой любви, вокруг которой разворачивается лихо закрученный детективный сюжет, постепенно перерастает в повествование о поисках героем веры и своего истинного призвания. При этом «Рубашка» захватывает с первых страниц и не отпускает до конца – и благодаря прихотливым, непредсказуемым поворотам сюжета, и за счет глубокого психологизма, высвечивающего драматизм человеческих отношений. Автор очень тонко показывает ту грань между злом и добром, за пределы которой, преследуя личные мотивы, выходят его герои, и к чему это в конце концов их приводит…

Глава 2. Аня

Стол накрыли в главном кабинете кафедры.

Приглашенная профессура и несколько знакомых аспирантов заняли почти все места, оставив два свободных — для защитившегося и заведующего кафедрой. Так полагалось: только что испеченный кандидат наук должен сидеть напротив главного человека кафедры. Это было давней традицией.

Маша со своей подругой заканчивали сервировку стола — раскладывали приборы рядом с тарелками. Максим открывал бутылки с вином и расставлял их по центру стола в небольшие группы по три-четыре штуки. Приятель-аспирант раздал всем пластиковые стаканчики, наспех купленные в соседнем магазине.

— Уберите это… — сказал вошедший в комнату Иван Денисович, указывая на пластиковые стаканы. — Что уж мы, фужеров не найдем ради такого дела?! Ведь какой человек защитился! — Он подошел к Максиму, приобнял его за плечи и продолжил: — Можно сказать — наша новая звезда! Будущий профессор кафедры!

Все засмеялись, а Максим смутился и опустил глаза. Ему было неловко: он-то знал, к чему клонит завкафедрой, и это как раз никак не входило в планы молодого кандидата.

— Да ладно вам, Иван Денисович, смущать его! — привстал научный руководитель Максима, наклонился над столом и попытался наколоть на вилку маринованный огурец. — Он и так сегодня перенервничал. Сами понимаете — защита! Такое раз в жизни бывает!

— Да он у нас и докторскую скоро защитит! — ответил Иван Денисович и взял свой бокал с вином. — Но не спорю с вами, Владимир Андреевич. Ваш аспирант молодец, большое дело сделал!

Максим стоял неподвижно и смотрел на Ивана Денисовича. Тот продолжал о чем-то рассуждать, медленно шевеля губами. Белая и седая голова профессора теперь напоминала запутанный клубок ниток, а тонкие, длинные и костлявые пальцы вызывали какое-то странное чувство. Словно профессор был вовсе не человеком, а персонажем из древних немецких сказок про магов и волшебников. Голова Ивана Денисовича слегка покачивалась то вправо, то влево, словно маятник, убаюкивая Максима.

Максим внезапно понял, что сильно устал, ослабел и уже не в силах слушать профессора, чье монотонное мычание повергло его в состояние легкой дремы, едва ли не прострации. И вдруг он словно въяве вспомнил тот поход, когда впервые увидел Аню.

…Она была девушкой его лучшего друга, Сергея. Воспоминания захлестнули Максима, и всё столь зримо предстало перед ним, будто он опять попал в прошлое, на несколько лет назад. Профессор волшебным образом испарился, а перед глазами возник берег далекой сибирской реки. Той, куда они вместе ходили в поход.

— Стерва она! — неожиданно сказал Сергей и глубоко затянулся. — Мразь последняя!

— Кто? — не понял Максим.

Они сидели на обрывистом берегу реки, названия которой не помнили, и курили. Между ними лежала пачка болгарских сигарет с фильтром. На улице было ветрено и немного сыро, поэтому сигареты иногда гасли и их приходилось заново раскуривать.

— Аня, кто еще!

Сергей плюнул в сторону, словно говорил о чем-то неприличном и противном. Его глаза блестели от обиды и злости.

— А… я думал, что ты ее любишь, — тихо ответил Максим и попытался кинуть плоский камешек так, чтобы тот подпрыгнул, отразившись от водной глади и распугав всех водомерок.

— Люблю? Да еще как люблю! Ты даже себе не представляешь как, Макс!

— Ну, так и что?

Максим застегнул молнию на кожаной куртке, чтобы ветер не дул ему в шею, и поправил шерстяной вязаный шарф.

— Бросит она меня! Не интересен я ей! Понимаешь?

— С чего ты взял?! — все так же безучастно поддерживал беседу Максим.

Он наблюдал за водомеркой, плывшей в сторону утонувшего камня, и пытался посчитать, сколько у нее ног.

— Я-то? Чувствую я, Макс. Нутром, если хочешь, чувствую. Недавно занимаемся мы с ней… этим самым… — Серега испуганно посмотрел по сторонам. — Ну, ты понял. А она смотрит в потолок и ничего не говорит. Словно кукла резиновая, как в фильмах показывают. Будто эмоций у нее нет никаких. Я ее спрашиваю, а она не отвечает мне ничего!

— Ну и что? — равнодушно спросил Максим и, взяв с земли камень, прицелился уже прямо в водомерку.

— А то, Макс, что как только я дошел до… до конца, в общем… ну, то есть почти дошел… несколько секунд еще, и кончу… — Тут Серега сделал паузу и зажал рот рукой, словно боясь говорить дальше.

— Да не стесняйся ты, говори как есть, — подбодрил его Максим. Ему было интересно, чем закончится история. — Я-то трепать не стану про твои любовные похождения.

— Ну так вот! Я уже того почти… — Сергей снова оглянулся по сторонам, как бы проверяя, не слушает ли кто его. — А она возьми да и толкни меня!

— В смысле? Как это — толкни? — насторожился Макс.

— Ну, оттолкнула и вскочила. Стоит и смотрит на меня. И улыбается как-то… презрительно! Я ей говорю: мол, ты что такое делаешь?

— Круто! А она чего? — оживился Макс. — Рассказывай давай!

— А она смотрит то на него… — Сергей быстрым жестом показал, куда именно она смотрит. — То на меня… А потом говорит…

— Что говорит? Не тяни… давай уже. — Макс кинул в сторону потухший бычок.

— Говорит: ты сам дальше, дорогой! Тебе совсем чуть-чуть осталось, я вижу.

— А ты что? Ну, сделал-то что?

— Что я мог сделать? Я уже еле терплю, ты пойми. Пришлось самому.

— А она что? — не унимался Макс.

— Стоит, смотрит на меня и смеется! Вот, собственно, и вся история…

Макс достал сигарету и прикурил. Затем протянул другу.

— Хочешь? А то последняя. На двоих дернем.

— Давай. — Сергей взял сигарету, затянулся и шмыгнул носом.

— Да уж. Ну и история… Да не бери в голову. В жизни много непонятных и странных вещей. Кто ее знает, что в этой рыжей голове бродит. И бродит ли вообще что-нибудь… У них, у баб этих, совсем другое понимание вещей.

— Тебе легко говорить. У тебя Машка — нормальная. А я потом ночь не спал, да и сейчас не по себе как-то.

— Да и пошли ты ее! Мало баб, что ли, вокруг? Зачем тебе такая вот… стерва!

Тут Сергей развернулся к другу, схватил его за рукав куртки и надрывно проскрипел, едва разжимая зубы:

— Ты пойми, Макс, не могу я! Знаю, что надо, но не могу! Сделать с собой ничего не могу. Меньше месяца встречаюсь с ней, а уже словно раб ее.

Макс отдернул свою руку Вид друга его разочаровал и насторожил: Сергей был в растерянности и сильном унынии, он явно попал в полную зависимость от этой непонятной рыжей девушки. А Макс презирал подобные отношения: ведь и других девушек вокруг полным-полно. Внезапно ему захотелось сменить тему и тут же вспомнилось, что на днях он припрятал в одной из сумок бутылку водки. Проснулось резкое желание выпить: то ли от холодного зябкого ветра, то ли от грустной истории Сергея.

— Слушай, ты водки хочешь?! — оживившись, спросил Макс.

— Хочу, конечно. Спрашиваешь еще. Меня вон всего колотит!

— Только закуски нет. Может, ты у баб возьмешь? У Ани этой своей, рыжей? Должен же от нее хоть какой-то прок быть!

— Да ты что? Я не хочу, не могу… Я как-то… — Сергей вдруг привстал на корточки и замолчал, будто вспомнив что-то очень нехорошее. — Да и не даст она мне.

— Закуску? Или вообще не даст уже? — Максим засмеялся и хлопнул друга по плечу. — Ладно, я сам. Ты тогда хотя бы за тарой сбегай, не из бутылки же нам пить. А я попробую что-нибудь раздобыть.

— По рукам, — весело сказал Сергей и вмиг куда-то исчез.

Макс посидел с минуту в одиночестве. Бросил в реку еще несколько камешков, безуспешно пытаясь утопить хоть одну водомерку, и побрел в сторону женского лагеря.

Девушки жили в палатках, в некотором отдалении от мужского лагеря. Преподаватели сделали это специально: не хотели провоцировать обе стороны на нежелательные ночные встречи, что, впрочем, мало помогало: каждую ночь то одни, то другие бегали друг к другу. Но официально все меры предосторожности были приняты. Макс спустился к реке и пошел вдоль берега. Идти надо было метров пятьсот — шестьсот.

Аню он несколько раз видел и в том, что сможет ее узнать, нисколько не сомневался. Нельзя сказать, чтобы она ему совсем не нравилась, но и сильных эмоций по ее поводу он не испытывал. Тем более что она была девушкой лучшего друга, хотя и совсем недолго. Да и вообще, Максим мало интересовался чужими девушками. У него была своя, Маша, с которой он начал встречаться больше года назад, совершенно внезапно для себя. И Маша устраивала его во всем. По крайней мере, она не была обузой, то есть препятствием к его дальнейшей карьере. И главное, приняла условие Максима: никакой свадьбы и детей, пока он не решит сам!

Макс подошел к ближайшей к реке палатке. Из нее доносились женские голоса, кто-то громко смеялся. Он заглянул внутрь. Из глубины палатки на него уставились испуганные глаза молодой бледной девушки, лицо у нее было рябое и некрасивое, все в веснушках. Рядом с ней сидела темненькая симпатичная подруга и курила неумело забитый косяк.

— Тебе чего?! — испуганно взвизгнула девушка.

— Не чего, а кого, — спокойно ответил Максим.

— Ну, кого?

— Аню где искать? Рыжую!

— Какую еще Аню? — все еще нервно переспросила рябая.

— У вас их тут что, сто штук? Не тупи уже. Сказал же, рыжую!

— В самой крайней палатке найдешь свою Аню, — пропела темненькая, восточного вида девушка, затягиваясь травой. — В том гробу твоя невеста.

Макс не выдержал и засмеялся.

— Вот накрыло ее, — кивнул он в сторону темненькой, — забойная у вас трава, девушки! Повезло!

— А хочешь с нами? — спросила рябая и неловко улыбнулась.

— Да ну вас.

Он высунулся наружу и взглядом стал искать крайнюю к лесу палатку. Она оказалась немного меньше других по размеру, но зато самой новой и почти совсем не потрепанной. Максим быстро направился в ее сторону.

— Можно? — спросил он, приподняв полог.

— Можно, — сухо ответила Аня, даже не бросив взгляда в его сторону.

— Я — Максим, друг Сергея, мы как-то встречались… — сказал он тихо и немного настороженно.

Аня повернулась к нему. Внимательно осмотрела и почти нежно улыбнулась. На ее щеках проступил румянец, а в глазах появился приятный манящий блеск.

— Максим? — спросила она, уже без тени растерянности. — Так заходи. Чего встал-то на пороге?

— Я недолго только, а то меня ждут там, — неуверенно ответил он.

И тут Максим посмотрел на Анины ноги. Они были длинными и худыми. Она согнула их в коленках и обняла руками. Рыжие волосы падали на эти самые коленки, обтянутые темными джинсами. Лицо казалось немного вытянутым, а большие карие глаза смотрели на него не моргая.

— Ноги мои понравились? — внезапно спросила Аня и улыбнулась.

— Чего?! — вздрогнул Максим. — Какие еще ноги?

— Ладно, не стой на пороге. Холода только напустишь. Пролезай!

Макс повиновался. Вопросом про ноги она буквально положила его на лопатки: он сразу стушевался, растерялся и не знал уже, как вести себя дальше.

— Садись рядом, теплее будет. — Аня потянула Макса за рукав куртки. — Ну, садись уже!

— Я недолго только, — повторил он, но тут же сел напротив Ани. Их коленки почти касались.

— Ну, расскажи о себе, мы толком-то и не общались с тобой.

— А что рассказывать? Нечего особо тут рассказывать. Студент геофака. Второго курса.

— Лучший студент, я слышала!

— От кого слышала? — удивился Максим.

Аня не ответила, но, взглянув ему прямо в глаза, продолжила:

— Красивый ты. Стройный такой, утонченный! — Она отвела глаза в сторону. — И умный, наверное? Даже не сомневаюсь!

— Я вообще-то за закуской пришел, — прокашлялся Макс, посмотрев в сторону выхода.

— За какой еще закуской? Вот за этой?

Она откуда-то вытащила банку тушенки и тут же спрятала за спиной.

Макс вдруг сразу почувствовал голод. И вспомнил, что не ел с самого утра. В животе у него заурчало.

— За любой! Сергей попросил, — зачем-то соврал Макс и опустил глаза.

— Сомневаюсь, что он мог что-то просить. — Она отодвинула банку подальше за собой. — А ты забери ее у меня! Закуску-то! Раз такой голодный.

— Чего? — не сразу понял Макс, пожал плечами и опустил глаза.

Он был в каком-то трансе и не мог понять, что делать дальше. Про закуску он уже не думал, ему надо было найти себя, снова стать собой, уверенным и равнодушным. А главное, безразличным ко всему. И — уйти отсюда. Он понимал: что-то пошло не так, совсем не так. Девушка его лучшего друга заигрывает с ним, а сам лучший друг ждет его у реки.

— Ну, иди ко мне, — вдруг сказала Аня, прикоснулась кончиками пальцев к щекам Максима, резко притянула его к себе и нежно поцеловала в губы.

Он молчал и не сопротивлялся.

Словно распробовав вкус его губ, Аня снова поцеловала его, на этот раз уже страстно и долго, прижимаясь к нему всем телом. Максим начал возбуждаться… Внезапно Аня положила свою ладонь между ног Максима и стала водить ею вверх-вниз. Ее длинные пальцы то сжимали его джинсы, то так же внезапно отпускали. Через несколько секунд Макс понял: еще чуть-чуть, и он не сможет больше терпеть. Он обнял Аню, стал целовать, пытаясь сообразить, как половчее стянуть с нее джинсы. Она же, в свою очередь, гладила его ладонью все быстрее и сильнее, не останавливаясь.

Макс с трудом сдерживался: одной рукой он обнимал Аню, другой неумело пытался стащить джинсы с ее узких бедер. Но не выдержал, застонал и почувствовал, как его джинсы стали влажными и липкими. Возбуждение сразу ушло. Взгляд помутнел, а перед глазами повисла пелена. Он ощутил приятный сладковатый вкус во рту и совсем обмяк. Сел на землю и тупо уставился на Аню. Она все так же нежно улыбалась. В правой руке у нее была банка с тушенкой.

— Ты, кажется, за этим пришел? — спросила она.

— Да, — неуверенно сказал Макс, пытаясь вернуться в реальность.

— За закуской?!

— За закуской?

— Так кто лучше знает, ты или я? — Она громко и как-то резко засмеялась. — Или ты уже не голоден?!

Аня взглядом указала на штаны Макса. На них красовалось большое темное пятно, прямо между ног.

Он ничего не сказал, лишь кивнул в ответ, выполз из палатки и направился к берегу реки.

— Чао, — послышалось за спиной…

Внезапно Макс услышал чей-то знакомый голос.

— За нового кандидата наук! — прокричал Иван Денисович. — За вас, мой друг!

В правой руке Максима был бокал с вином, в левой — локоть Маши. Она молча стояла рядом и подливала всем вино в протянутые бокалы. Ее грустные зеленые глаза слегка повеселели.

— За кандидата! — закричали все присутствующие.

— За кандидата, — прошептала Маша и поцеловала Максима в щеку.

— За кандидата… — тихо повторил он и посмотрел себе между ног, боясь увидеть темное пятно.