Америка… Живут же люди!

Николай Злобин, 2012

После прочтения этой книги станет окончательно понятно, что никто из нас не знал о том, как живет Америка и как жить в Америке. Живые зарисовки автора о том, как устроена жизнь простых американцев от ежедневных бытовых вещей до принятия больших решений. Например, регистрации автомобиля или выбора школы для детей; покупки дома или аренды жилья; механизма поступления в колледж или поиска работы и выбора президента или губернатора. От отношения людей к сексу и большой политике до ежедневной домашней жизни и стандартных проблем, с которыми сталкиваются все, кто живет или приезжает в США.

Хочу поблагодарить моего однокашника по историческому факультету МГУ Георгия Бовта за идею этой книги;

моего помощника в Вашингтоне Геннадия Гладкова — за помощь в ее написании;

моего друга Владимира Соловьева — за поддержку в процессе работы над ней.

Введение

Америка, являясь на протяжении жизни нескольких поколений главным мировым ньюсмейкером, до сих пор остается одной из самых «непонятых» стран. Россияне ежедневно получают огромное количество информации из Америки или об Америке. В результате у них складывается впечатление, что об этой стране они знают все — но это тот случай, когда обилие текущей информации подменяет подлинное знание. Могу с уверенностью утверждать, что в России и многих других странах Америку знают плохо, хотя и полностью уверены в обратном, и разубедить людей почти невозможно. Об Америке сложилось огромное количество стереотипов, а споры о ней, как правило, сводятся к манипулированию очередной новостью, пришедшей из этой страны.

Огромное количество ежедневной информации об Америке так и не перешло в качество знаний о ней. С одной стороны, все это накладывается на результаты многолетней работы пропагандистской машины в СССР — порожденные ею мифы продолжают жить в умах людей. С другой — любая текущая ситуация немедленно приводит к политизации разговора. Америка большая, всем есть из чего выбирать, и каждый предпочитает судить о стране так, чтобы картинка укладывалась в его личные идеологические приоритеты и симпатии. В результате одни Америку беспредельно обожают и боготворят, другие считают ее главным врагом всего на Земле и причиной всех проблем. И то и другое, разумеется, совершенно неверно. В целом Америка никого не оставляет равнодушным, но вызывает гораздо больше эмоций, чем потребности в рациональном и спокойном знании.

Среди американских журналистов бытует поговорка: нет ничего хуже, чем приехать в страну на неделю. В самом деле, прожив в каком-то месте неделю-другую, начинаешь думать, что понимаешь, что здесь происходит. К сожалению, именно так работают СМИ, в том числе американские, и именно так воспринимают ту или иную страну туристы.

Если приехать в чужую страну на пару недель, можно написать о ней книгу. Если пожить там полгода, рискнешь написать статью. Но стоит задержаться подольше и погрузиться в глубины местной жизни, истории, быта и культуры, то, если ты не дурак, наверняка начнешь ощущать недостаток информации и понимать, как мало ты еще знаешь, чтобы судить о стране и ее людях, их мотивациях и логике поведения, психологии и умонастроениях. Чем дольше знакомишься со страной, тем трудней про нее написать. Я сам являюсь живым примером этой простой истины.

Для себя я открывал Америку трижды. Когда в 1980-е гг. я впервые приехал в США, не зная английского, эта страна была для меня далекой, чужой и совершенно неизвестной, каждое действие вызывало недоумение. Я понятия не имел, как работают американское метро, телефоны и стиральные машины, как читать дорожные знаки и меню в ресторанах, как платить в магазинах и что такое кредитные карточки. Но прошел месяц-другой, и я научился всем этим пользоваться. Страна стала проще и понятней. Вокруг меня были общительные американцы, я разобрался, как все устроено, — короче говоря, мне показалось, что Америку я уже понял и проблем с ней у меня больше нет. Но только года через три я оказался на подступах к постижению сложностей американской культуры, менталитета, человеческих отношений и эмоций. Оказалось, что я не только не открыл Америку, но даже пока не знаю, где ключ от нее. И сейчас, прожив там двадцать с лишним лет, я могу сказать, что каждый день открываю ее заново, потому что многие вещи, к которым мы с детства привыкли у себя на родине, совсем по-иному раскрываются, когда мы оказываемся в другой стране.

Когда приезжаешь в новую страну и тебе под тридцать, появляется ощущение, что ты родился второй раз. Ведь понимание каких-то базовых вещей идет из детства, и открытие Америки не будет полноценным, если ты не прожил полноценное американское детство — не смотрел тех же мультфильмов, не ходил в те же школы, не играл в те же игры. Ты чужой. У меня американского детства, естественно, не было, поэтому мне пришлось проживать его экстерном в зрелом возрасте.

Поскольку я не знал английского языка — я учил французский, — то поставил себе целью чуть ли не круглосуточно смотреть американское телевидение. Наверное, поэтому с того времени я телевизор вообще не смотрю, но в тот период смотрел все подряд, особенно детские и вечерние сатирические передачи, поскольку язык там простой, шоу разбито на множество коротких сегментов, много шуток, причем все, что говорится, подкреплено телодвижениями и визуальным рядом — короче говоря, эти передачи очень помогли мне в изучении языка, хотя урока английского я ни разу не посетил. Парадоксально, но я, взрослый человек, изучал Америку глазами ребенка. Это было странное ощущение, ведь я жил в Вашингтоне и был погружен в серьезную политическую жизнь. Но это было на работе — а приходя домой, я смотрел мультики и комедийные ток-шоу. Таким образом, я атаковал Америку с двух сторон.

Люди, много путешествовавшие по США, наверняка сталкивались с тем, что местные жители везде говорят: «У нас тут не настоящая Америка. У нас такое уникальное место, нетипичное. А настоящую Америку нужно искать…» — и называют какое-нибудь другое место. Я объездил всю страну из конца в конец. Всякий раз оказывалось, что Нью-Йорк — это не Америка, а Америка — это где-то на Среднем Западе. Но на Среднем Западе уверены, что Америка — это север восточного побережья США. Там тебя переправляют в Калифорнию, оттуда в Техас, далее в Чикаго, и так без конца… «Настоящую Америку» найти невозможно, ибо, с одной стороны, это очень большая, разнообразная и многоликая страна, а с другой — при всем ее единстве все отдают первенство не себе, а кому-то другому. Как ни парадоксально, это только укрепляет целостность Америки.

Когда первые колонисты и переселенцы создавали свою страну, одним из главных принципов, заложенных в обустройство местной жизни, было то, чтобы делать все с чистого листа, по-новому, «не как в Европе». Не повторять европейские ошибки, а создать свой особый американский путь, свой собственный способ организации жизни. Конечно, в истории человечества подобные задачи ставились не раз — в разных странах, в разные эпохи. Однако надо признать, что в случае с Америкой это намерение оказалось в значительной степени реализованным, и можно с уверенностью говорить о существовании здесь самостоятельного пути устройства жизни в огромной стране, пути, который сделал Америку одним из лидеров мирового развития в ХХ веке, привел к колоссальной американизации мировой культуры, политики и образа жизни и превратил Америку в то, чем она является сегодня, со всеми своими очевидными плюсами и не менее очевидными минусами.

Данная книга — об этом «американском пути» жизнеустройства, и она сильно отличается от других моих книг. Она не о политике, она — о стране. В ней я предпочитаю вообще не говорить об американской политике, особенно внешней, ибо это опять уведет разговор в сторону и сделает поверхностным. Книга о том, как именно устроена Америка для американцев, какова она изнутри. Каким образом люди, живущие здесь, решают свои ежедневные проблемы, как и почему принимают те или иные решения, поступают так, а не иначе, что они делают в свободное время, как реагируют, когда им хорошо или когда им плохо.

Я прожил в США более двадцати лет не как журналист или наблюдатель со стороны за «американским образом жизни». Я был частью Америки, не прерывая ни на минуту своей постоянной связи с Россией, которую очень люблю. В этом, если хотите, мое конкурентное преимущество — как и преимущество данной книги. Большинство подобных книг написано путешествующими по стране с разной скоростью и разными целями журналистами и писателями. Моя же книга написана человеком, живущим и работающим в Америке, но который может при необходимости посмотреть на нее глазами иностранца, — и в этом, на мой взгляд, тоже состоит ее отличие.

Америка, в частности, знаменита своим средним классом, который составляет более 60 % ее населения, и я писал именно об Америке среднего класса, Америке мейнстрима. Конечно, в США живет много сверхбогатых людей, однако я не уверен, что могу полноценно и объективно описать их образ жизни. Еще больше здесь бедных, но их жизнью я тоже не жил, а видел ее в основном со стороны, не изнутри. Не буду же я уподобляться авторам множества книг и статей о проблемах Америки, написанных на комфортном отдалении от этих самых проблем, а часто и от самой Америки, причем не редкость, когда авторы книг о США даже не говорят по-английски. Я же знаю жизнь американского среднего класса изнутри — этой жизнью живу я сам. Так что при всем моем человеческом субъективизме эта книга — про жизнь американского большинства, которое и определяет то, чем является Америка сегодня.

Кто-то, конечно, скажет, что мое видение Америки неполное, что я не упомянул в книге о каких-то важных для понимания американцев вещах, например об индейцах, профсоюзах или долгожителях. Это естественно — речь идет об огромной стране с очень разнообразным населением, а объем книги ограничен. Кто-то, без сомнения, обвинит меня в субъективности. Но я лишь надеюсь, что книга поможет разрушить чьи-то стереотипы и штампы, поможет вам понять замечательных людей, которые населяют эту большую и прекрасную страну, и посмотреть на Америку по-новому — отчасти моими глазами, через мой опыт россиянина, который неожиданно для себя оказался там, хотя никогда к этому не стремился, не готовился и не планировал себе такой жизненный путь. В любом случае мне хотелось бы ждать от читателей открытости к информации и толерантности.

Приведу личный пример. Через несколько месяцев после приезда в США я должен был выступать с лекцией в Центре Вудро Вильсона в Вашингтоне. Язык я тогда знал еще очень плохо и что именно говорил по-английски, сам не понимал. Логика речи у меня была чисто русская, в разговоре периодически проскакивали русские слова, поскольку я пытался говорить громко, уверенно и быстро. У меня был помощник, который вместе со мной готовил английский текст выступления, но все равно это было ужасно. Но когда наконец я, полный стыда, решился поднять глаза на аудиторию, то увидел, что люди за мной что-то старательно записывают. Это был настоящий шок. Что они записывали, я до сих пор не пойму — так я в тот момент волновался. Тогда-то я и открыл для себя знаменитую американскую толерантность: никто и никогда не попрекал меня моим ужасным в те годы английским. Напротив, абсолютно все старались помочь.

В Америке нет государственного языка. Знать английский не обязательно, но желательно, чтобы не попадать впросак. Вскоре меня пригласили на CNN. Вместе со мной в студии сидел еще один гость — крупный американский политолог и дипломат, чье имя хорошо известно в России. Мы рассуждали о распаде СССР — это был конец 1991 г. Тут мне нужно было сказать фразу о новых независимых государствах, которые появились в результате распада, и я решил употребить слово constellation — «созвездие», имея в виду эти государства. Действительно, почему бы не выпендриться и не произнести красивое длинное и умное слово, которое я помнил? И почему бы не блеснуть знанием английского на фоне тех примитивных слов, которыми я пользовался большую часть передачи? После лекции в Центре Вудро Вильсона мне было море по колено!

Однако в прямом эфире я произнес совсем другое слово. Не знаю, откуда оно взялось у меня в голове, потому что его значение было мне попросту неизвестно. Тут, видимо, соединилось то, что я его где-то слышал, и то, что оно было похоже на слово, которое я хотел употребить. Я сказал constipation, то есть «запор» — в медицинском смысле, — и раза три повторил это слово в программе, уверенно глядя в лицо американцу, у которого от титанических попыток сдержать смех выступили слезы на глазах. Я понял, что говорю что-то не так, когда телеоператоры стали сползать от смеха на пол у своих камер.

Сегодня можно, наверное, придать глубокий политический смысл моей ошибке, выдать ее за предвидение будущей ситуации в СНГ, но, пожалуй, в тот момент состоялось еще одно мое открытие Америки, на сей раз языковое. Жизнь может жестоко подшутить над тобой, если ты не знаешь толком предмет разговора, но хочешь произвести впечатление и говоришь бодро и уверенно. Должен признаться, что мне надоело слышать в России «бодрые и уверенные» речи об Америке, особенно от людей, которые здесь никогда не жили, а в лучшем случае бывали проездом. Поэтому я и написал эту книгу.