Смутные времена. Книга 7

Николай Захаров, 2019

Как это не прискорбно осознавать, но вся История России – Смутные времена. Из тьмы веков и до дня нынешнего. Все совпадения имен персонажей с реально жившими и живущими людьми совершенно случайны. Продолжение Жуликов и Авантюристов. Содержит нецензурную брань.

Глава 2

Не доезжая до Рузы пару километров, Михаил свернул направо и, выехав на заснеженный луг, остановил танк.

Открыв люк, он впустил в салон Филю и тот начал докладывать:

— Объект ушел из деревни вчера в 17.00 часов. Направился на юг. Через три километра вошел в аномальную зону, которая протянулась на юг и запад. Площадь уточняется. Имеются разрывы и на западе она особенно велика по площади, — Филя вывел на дисплей карту и продемонстрировал границы аномальной зоны.

— Да у него есть возможность вообще уйти на запад чуть не до Парижа. Значит, сейчас местоположение объекта неизвестно?

— В настоящий момент неизвестно. В радиусе десяти километров, Хозяин. Дальше он физически уйти не мог за это время. Возможность его обнаружить есть только визуальная. Сканирование бесполезно.

— На лыжах, здоровый парень может и все двадцать пробежать, почти за сутки. Даже если он половину этого времени только двигался, — возразил Филе Михаил.

— Вряд ли он двигается просто абы куда. Наверняка хочет выйти в тылу, к какому-нибудь промышленному центру.

Я бы на его месте подался в сторону Смоленска. Там административная система"новый порядок"уже устоялась и при желании и изворотливости вполне можно более комфортный найти способ путешествия на запад, — высказал предположение Сергей.

— Почему ты решил, что он вообще пойдет на Запад? С таким же успехом он может двинуться на юг. Ну а вообще на его месте я бы пошел на восток. Да, да. Именно на восток. Линия фронта неустойчива, не является сплошной. Все противостояния осуществляются по-прежнему на направлениях. Просочиться будет не сложно. А дальше гораздо проще, уже в привычном правовом поле и языковой среде, уйти на тот же юг и затем через границу куда угодно.

— Для того чтобы идти за границу, нужно иметь конкретную цель и средства. Есть у него по-твоему они?

— Есть, Серега. Средства точно есть. Причем столько сумел хапнуть случайно, что не унести ему их с собой все. А цель у таких людей незамысловата. Раз есть средства, значит, их нужно потратить на себя любимого, ни с кем не делясь. Думаю, что этой цели Артуру Макаровичу за глаза хватит.

— Хапнул? Что именно?

— Золото ему свалилось в руки. Нашел в лесу. Перевозили из банка Можайского в Рузу. Не довезли сотрудники НКВД. Двое решили, что вполне могут с такими сокровищами уйти в отставку, пока неразбериха. В результате перестреляли друг друга. А тут Хрюкин нужду справить отошел и наткнулся на трупы. Захоронил золото, кстати, отсюда в двух шагах. Место приметное, — Михаил увеличил спутниковый снимок местности и указал на квадратик одинокого строения.

— Вот избушка, от нее в пятидесяти шагах под сосной и зарыл все.

— Нужно проверить был ли он там. А, может, сидит рядом еще. Сколько там золота?

— Не очень много, но одному не унести. Шестьдесят восемь килограмм. Но там еще есть уникальные бриллианты князей Юсуповых, которые стоят дороже, чем это золото и орден Андрея Первозванного, тоже Юсуповский. Стоит поменьше, но зато легкий. Правда, Артур Хрюкин в стоимости бриллиантов, как свинья в апельсинах разбирается, но думаю, что ума у него хватит именно их в первую очередь прихватить. Ну и золотишко, разумеется, прихватит, сколько жадность позволит. Уходить отсюда с пустыми руками в любую сторону глупо, с его точки зрения.

— Поехали, проверим?

— Поехали, — Михаил сориентировался по карте, и танк пополз в сторону сторожки. У нее он остановился и парни, выскочив из люков, огляделись. Сосну, с зарытым под ней кладом, нашли легко и без металлодетектора поняли по разворошенному снегу и комьям земли, уже за десять шагов, что опоздали и Хрюкин здесь уже побывал. Недооценил Михаил и жадность Артура Макаровича. Выгреб он все ценности, и погрузив их, судя по всему, на что-то вроде волокуши, утащил с собой все. Яма метровой глубины, зияла присыпанная снежком и Сергей, проверив ее, молча спрыгнул вниз и вылез обратно с монетой в руке.

— Николаевские червонцы, — продемонстрировал он монету Михаилу.

— Перепрятать решил. Место посчитал не надежным.

— Или СТН стучит, крючковатой лапой Рерюфа, в сердце, — предположил Сергей.

— Это тоже вполне возможно, — согласился с ним Михаил. — Филя, что там новенького?

— След просматривается на протяжении пятисот метров на юг, затем теряется. Ночью прошел снегопад и северный ветер замел лыжню. Ищем. Пока шел лесом отсюда, наследил так, что и вьюга не успела прикрыть, а потом несколько луговин и речушек. Здесь и пропал. Возможно, что ушел по одной из рек, — доложил Филя.

— Смылся фигурант? Хреново работаете, Филя. Может, вам еще пару другую десятков сотрудников подбросить? Миха, как ты думаешь?

— Не вижу смысла прочесывать территорию так масштабно. Никуда он не денется. Ну а если и исчезнет, то тоже не велика потеря, я думаю. Будем проверять всех Хрюкиных в Питере. Это мне, кажется, более целесообразно. Филя, продолжайте поиск, доклад через каждый час. Давай.

— Есть, — Филя чирикнул и исчез, растворившись среди присыпанных снегом елей и сосен.

— Тебе все равно как сложилась судьба этого Хрюкина в это время? — спросил Михаила Сергей.

— В общем-то, не особенно занимает. Могу примерно предсказать. Войну он явно пережил, а это значит, что удалось ему выбраться из зоны активных боевых действий и пересидеть времена эти. А вот после войны, скорее всего, вернулся в Москву или поселился в Ленинграде тогдашнем. Золотишко закопал. Вряд ли удалось ему уйти за границу. Хотя, если удалось, то значит занялся коммерцией, имея начальный капитал, но в любом случае все он с собой унести не мог, а значит, наверняка приперся бы при первой возможности в Россию. Или прислал бы кого-то. СТН был нами запеленгован в Питере, и кто-то его туда доставил. Сам вряд ли. Стар стал для путешествий Хрюкин к концу века, если дуба не врезал.

— Тогда нам в Питер нужно. Чего торчать здесь? Возвращаемся?

— Да, пожалуй, — Михаил набрал код возврата, но вызов от Фили остановил его.

— Нашли, хозяин. Чешет в сторону Можайска. Через полчаса выйдет к городку, — сообщил «Троян».

— Странный маршрут избрал Артур. Там сейчас не самое уютное место. Он что рассчитывает уехать по железной дороге? Интересно было бы взглянуть, как у него это получится. Даже останавливать не стану ради этого. Неужели сумеет сесть и уехать.

— Сомневаюсь. Пассажирские поезда не ходят, а на воинский эшелон его никто не пустит. Арестуют, обыщут, найдут ценности и повесят.

— Зачем прется к Можайску тогда?

— Поехали, посмотрим, — предложил Сергей. — Спорим, что у него что-то другое на уме.

— Поехали, чего гадать. Увидим.

За последние месяца Хрюкин Артур Макарович извелся от неопределенности и скудного рациона. Деревня бедствовала и ничего кроме картошки предложить не могла. Бабы выпекали ржаной хлеб, но уже добавляли в муку молотую кору и еще что-то, от чего зубы вязли в этом хлебе. Артуру Макаровичу во сне снилась Москва, родная квартира и борщи с плавающими в них кусками мяса. Не зная чем себя занять, между скудными обедами и ужинами, когда притворяться дурачком нужды не было, он выстругал из двух обломков досок лыжи, сделав их короткими, но широкими. По сути, снегоступы получились и Артур Макарович, ничего руками делать не умевший, откровенно гордился своим изделием, вот только похвастаться было не кому. Роль придурка контуженного, в которую он вжился, не позволяла. Опробовав лыжи на огороде у Егория, Артур остался ими доволен и начал собирать сухари. На это у него ушел целый месяц и кошмары, которые стали его донимать в последнее время, совершенно расшатали за этот же месяц его психику. До такой степени, что Артур понял, если не уйдет немедленно, то прикидываться дурачком вскоре ему и нужды не будет. Свихнется на самом деле. Снились Артуру убитые НКВД-эшники, причем капитан таращился на него и тянулся руками костлявыми к его горлу. Артур пробовал убежать, но ноги не слушались и он с ужасом наблюдал, как скребут грязные ногти уже его грудь и отрываются пуговицы на гимнастерке. Артур вскакивал с воплем и если бы не жил в баньке на огороде, то, наверное, был бы не в радость семейству старосты. Проснувшись, Хрюкин подбрасывал поленьев в печь и долго пялился тупо на огонь, пытаясь прийти в себя. Засыпал и снова видел все тот же кошмар. Извелся так, что заикаться начал на самом деле. Но вот в последнюю неделю, кошмары изменились. Капитан покойный сниться перестал, а вместо него стал сниться мужик с крючковатым носом, который явно был расположен к Артему доброжелательно, хоть и выглядел сущим чертом. Растягивая тонкие губы в улыбке, этот мужик подмигивал, и что-то пытался сказать, но рот его открывался совершенно беззвучно и то, что Артур его не слышит, мужика злило. Ночи три снился этот доброжелательный черт, скалящийся и пытающийся что-то сказать безрезультатно, а на четвертую ночь Артуру показалось, что он слышит его голос:

— Я хочу тебе помочь, — услышал Артур и, напрягшись, спросил:

— Чем?

— У тебя золото, но ты его не можешь потратить на себя, для того чтобы жить хорошо. Я помогу. Научу, как уйти из захолустья и попасть в места безопасные и благополучные, — услышал Артур ответ и закричал нетерпеливо:

— Научи.

— Ты мне нравишься, — улыбнулся крючконосый, — но ты должен слушаться.

— Я буду слушаться! — заорал во сне Артур, еще нетерпеливее. — Научи!

— Научу, успокойся. Все в твоих руках. Твоя судьба. Я твой ангел-хранитель. Делай все так, как я скажу, и ты станешь самым сильным, самым богатым человеком в мире.

— Я не хочу быть самым богатым, я просто хочу жить! — заорал Артур, которому было не до возвышенных материй.

— Ты будешь жить долго и счастливо, — улыбнулся змеиной улыбкой крючконосый.

— Кто ты? Как тебя зовут? — Артур совершенно отчетливо слышал каждое слово, и ему хотелось конкретики.

— Меня зовут Рерюф и я твой ангел-хранитель, — крючконосый попытался сделать доброе лицо, но у него это получилось плохо. Рожа крючконосая перекосилась кривой ухмылкой и Артур подумал, что если это ангел-хранитель, то каков же тогда бес-искуситель.

— Что я должен делать, Рер? — сократил он имя"ангела"и тот поморщился недовольно, но претензий высказывать не стал по этому поводу.

— Ты должен немедленно бежать из этого селения и идти на юг. Там у городка Можайска, ты найдешь населенный пункт Шевардино — это конечный пункт твоего пути. Там, в Шевардино, есть тайное место, в котором ты найдешь все необходимое для счастливой жизни. Там находится волшебная вещь, дающая тому, кто ей владеет, необычные способности. Делающие его могущественным, неуязвимым, никому не подвластным. Иди. Я поведу тебя.

— Какая вещь? Как она выглядит? Где спрятана? — Артур не склонен был бросаться очертя голову в неизвестность, только по тому, что кто-то во сне назвался его ангелом-хранителем.

— Это кристалл Силы и выглядит как кристалл. Кто возьмет его в свои руки, тот станет Повелителем этой Силы. Самой сильной Силы в этом мире. Но взять кристалл не просто. Нужно для этого потрудиться, — ответил «ангел-хранитель», тараща глаза.

— Мне не нужен никакой кристалл. Мне не нужна Сила. Выведи меня туда, где нет войны. Где не убивают и где не нужно прятаться, когда у тебя мешок золота, — высказал свои чаяния Артур. Высказал он их так эмоционально, что проснулся весь мокрый от пота и долго смотрел в закопченный потолок баньки, нависший у него почти над самым лицом. Спал Артур на верхнем полке.

— Бред, — пробормотал он и его голос прошелестел хрипло в тесной парилке. — Вещь, Сила, ангел-хранитель. Приснится же такая муть. Нужно бежать отсюда. Я с ума сойду, если просижу здесь еще хоть неделю. Куда он сказал нужно идти? — название населенного пункта не удержалось в памяти, и Артур поворочавшись, снова задремал.

Сон повторился снова, но теперь"ангела"Рера Артур увидел сидящим на стуле со скрещенными ногами. Одет был"ангел"в белую рубаху до пяток и заброшенные одна на другую ноги, высовывалась из-под нее босыми ступнями. Не копытами, а ступнями и этот факт, добавил"ангелу"шарма и доверия в глазах Артура.

— Куда идти надо? — не стал он терять время зря, приступив к расспросам.

— Шевардино. Рядом с этим населенным пунктом.

— Как я найду это место? — Артуру хотелось узнать подробности немедленно.

— Я покажу, где это, когда дойдешь, — заверил его Рер, качая ступней.

— Почему я должен верить тебе? — засомневался Артур.

— Потому что ты услышал меня, а это не каждому человеку дано. Значит ты ИЗБРАННЫЙ, — опять расплылся в"доброжелательной"ухмылке Рер.

— Кем?

— Провидением, — воздел перст вверх Рер. — Верь мне.

— А тебе что с этого? — недоверчивость была в крови у Артура. Он всосал ее с молоком матери Марии Кирилловны.

— Мне? О-о-о! Очень многое! Я стану между тобой ИЗБРАННЫМ и ПРОВИДЕНИЕМ посредником. Это великая честь.

— И что с того? С чести этой? — Артур оказался не так прост и Рер помрачнел. Сосредоточился и выдал более правдоподобную версию.

— Ты получишь Власть и Силу в своем мире, а я получу благодаря этому в своем.

— Что за мир? — Артур рос в глазах"ангела", одновременно приводя его своей дотошностью и расспросами в бешенство и он, собрав всю свою волю в кулак, опять расплылся в улыбке.

— В мире ангелов, мой друг. Тебе он не интересен. Ты живешь в мире людей. Я помогу тебе, а ты поможешь мне.

— Как я помогу? — искренне не понял Артур.

— Выполнишь пару моих поручений. Совсем пустяковых. — Вынужден был, от возвышенного перейти к житейскому"ангел".

— Каких?

— Для тебя совершенно несложных, если ты возьмешь в руки кристалл Силы и Власти. Доставишь одну вещицу в то место, которое я укажу. Это не далеко. Совсем рядом.

— Что за вещицу, в какое место? — Артуру не нравились уклончивые ответы, и он уже освоился настолько, что"ангел"ему не казался уже загадочным и пугающим.

— А вот это я могу сказать только тогда, когда ты — ИЗБРАННЫЙ возьмешь кристалл.

— А если не возьму?

— На нет и суда нет. Тогда ничего, ни куда носить будет не нужно,–"Ангел"нахмурился.

— И помогать ты мне тогда не станешь? — решил уточнить Артур.

— Я помогу тебе найти кристалл, а потом тебе моя помощь нужна уже не будет. Ты сам станешь так силен, что горы сможешь сдвигать.

— Зачем их сдвигать? — пожал плечами Артур.

— Затем, чтобы все увидели, ужаснулись и покорились. Чтобы приняли тебя народы Повелителем своим на долгие годы. Чтобы трепетали и славословили. Чтобы возвели в твою честь монументы и сочиняли оды.

— А я буду для этого сдвигать горы? — Артур смотрел на крючконосое лицо и никак не мог понять этого Рера, который нес, по его мнению, чепуху, да еще при этом задирал подбородок и тыкал пальцем вверх.

— Не только горы, — Рер явно начинал терять терпение. Этот смертный, к которому он прорвался с таким трудом, оказался маниакально недоверчив и туповат. — Ты сможешь метать молнии и сотрясать землю громами. Ты станешь управлять стихиями. По мановению твоей Воли будут идти дожди, и светить солнце.

— И солнце тоже? — опять усомнился Артур.

— И солнце. Оно, конечно, светить не перестанет, но ты его можешь спрятать, укрыв в пелену облаков. Ты будешь проноситься над Землей ураганом и по Воле твоей, Земля будет цвести или изнемогать от жажды.

— Это все конечно здорово, Рер, но что-то мне не нравятся твои недомолвки. Значит, ты мне покажешь, где этот кристалл, а если я его не достану, то ты меня бросишь прямо у той деревни? И куда мне потом бежать?

— Ты возьмешь кристалл. Потому что ты Избранный. Других вариантов просто не может быть, но изволь, отвечу и на тот вариант негативный, который тебя беспокоит. Я не брошу тебя. Выведу. Потому что ты все равно дорог мне. Ты ИЗБРАН мной. А этого не каждому удается достичь. Ты смог. Мы шли друг к другу навстречу и встретились в нейтральном мире, который не принадлежит земному, но и в моем мире ангельском он призрачен. Я не оставлю тебя в любом случае. Наша связь, возникшая в это время, будет теперь постоянной.

— Ты будешь сниться мне теперь все время? — Артур задумался над тем хорошо это или плохо. Видеть каждую ночь Рера.

— Если захотим, — уклонился от прямого ответа"ангел".

— Темнишь, Рер. Что-то мне это не нравится. В этой жизни на Земле, все друг друга обманывают. У вас там, то же самое что ли? У ангелов? — Артур вздохнул и проснулся. Весь день он вспоминал сон, даже аппетит потерял и все что ему предложили съесть в этот день, осталось нетронутым. День тянулся очень медленно, и как только стало смеркаться, Хрюкин завалился спать. Только сон не шел и он проворочался до полуночи, а когда все же заснул, то никакого Рера не увидел, а опять к нему тянул свои скрюченные клешни капитан НКВД. Разозлившийся на капитана, за то, что влез без спроса в его сон, Артур вдруг совершенно перестал его бояться и оттолкнул тянущиеся к нему пальцы. Это у него получилось легко и Хрюкин, сплюнув, пнул ногой сидящего под деревом назойливого покойника, отравившего ему столько ночей. Капитан послушно повалился на бок и пополз от него прочь.

— Ползи, рожа, — крикнул Хрюкин. — Попробуй только появиться еще раз, голову оторву, козел, — фразы эти вырвались из него сами собой, а за спиной он услышал аплодисменты и голос Рера, скрипучий и одобрительный.

— Браво, Избранный. Это успех. Ничего не бойся, я рядом, — Артур оглянулся и увидел своего"ангела-хранителя".

— Рад, рад видеть тебя, — проскрежетал тот, скалясь вампиром. К счастью для Рера Артуру вампиров пока видеть не доводилось, так как телевидение еще не внедрилось на территории СССР и не познакомило ее население с этими представителями мифической фауны, иначе Артур бы сто раз подумал, прежде чем радостно заорать:

— Почему я тебя, Рер, не увидел сразу? Почему это дерьмо тут снова ползает?

— Потому что это тебя беспокоило. Ты ведь виноватым себя ощущаешь? А почему? Воспитание всему виной. А в чем ты виновен? В смерти этих людей? Нет. В том, что присвоил ценности казенные? Тоже нет. Ведь если бы не ты, то они бы достались наверняка врагу. Ты их спас. А раз ты их спас, то они твои. Я прав?

— Прав. Конечно же, врагу. А кому же еще? Даже если бы я их привез и сдал, то все равно враг бы их захватил. Уж больно быстро наступал он тогда, — охотно согласился с «ангелом» Хрюкин.

— Вот и не нужно себя упрекать. Ты прав, потому что ИЗБРАН. Поэтому и золото нашел ты, а не твои попутчики. Они прах, а ты ИЗБРАН. Ты рожден для Великих свершений и Власти, а они обычные люди. Обычных, серых — миллиарды, а таких как ты единицы. Прими это. Ты понимаешь, о чем я говорю?

— Понимаю, — закивал Артур, который ничего не понимал, но ему нравилось, что таких как он единицы.

— Тогда слушай, что нужно делать. Завтра уходи из этого села. Тебя ищут.

— Кто? — испугался Артур.

— Очень страшные люди. Они знают, что у тебя золото и что ты ИЗБРАН. Они попытаются, помешать тебе завладеть кристаллом Силы и Власти, а без него ты не сможешь стать Повелителем. И золото у тебя они хотят отнять.

— Кто они? Как узнали, что я взял золото?

— Они имеют способность видеть, и они увидели тебя. Они узнали, где ты спрятал клад. Это колдуны. Их зовут Михаил и Сергей. Беги завтра же. Забирай золото и беги в Шевардино. А там я научу тебя, что делать.

— Я не унесу один столько. Там 70-т килограмм, Рер, — взмолился Артур.

— Сделай волокушу из плотной ткани. Брезента кусок найди. Привяжи к нему веревку,–"ангел"скривился, убеждаясь в очередной раз что"избранный"туповат.

— Точно. Ну, голова у тебя, Рер, — Артур проснулся и начал собираться с раннего утра. Сухарей у него накопилось целый солдатский"сидор"и, собрав свое убогое имущество из котелка, фляги, кружки и ложки, Артур в середине дня ушел в сторону Можайска. Он слышал, как его несколько раз окликнул староста, но даже и оглядываться не стал, так как уж кто-кто, а этот Егорий был точно"обыкновенным и серым". Ну, и зачем с таким вообще разговаривать ему — Избранному? Место, где он «свои» сокровища закопал, Артур нашел довольно быстро, даже сам удивился, как это у него получилось без проблем. Снегу намело, правда, под елью, но это и хорошо, так как землю не проморозило глубоко. Вырезал ножом квадрат и саперной лопатой за полчаса дорылся до золота. Куска брезента, к сожалению, у старосты в хозяйстве не нашлось, так что пришлось спереть у него пару мешков дерюжных, но и из них волокуша получилась вполне ничего и Артур не стал засиживаться у ямы. Засыпать ее тоже не стал, так как снег повалил и если злодеи, которые его преследуют место уже знают, то какой смысл закапывать, а главное — это убраться подальше. Страх перед неизвестными ему преследователями и алчность погнали Хрюкина на юг, и он довольно бодро отшагал первые пять километров, в двух местах удачно вписавшись в русла лесных речушек.

Остановился он только к вечеру, когда неожиданно разбушевалась вьюга, и идти стало совершенно невозможно. Видимость стала отвратительной. Запалил костер в овражке, вырыв берлогу и натаскав в нее лапника. И так у него это здорово получилось, что перекусив сухарями и кипятком, спать завалился при двадцати градусах в минусе почти, как в баньке. К утру, правда, костерок прогорел, дожрав последние приготовленные сучья. Холод достал через валенки и полушубок, но Артур встал, попрыгал, поприседал и, напившись опять кипятку, двинулся дальше. А через час уже вышел к Можайскому шоссе, движение на котором было к его досаде в этом месте довольно оживленное. Немцы отступали и спешно строили линии обороны именно в районе деревни Шевардино. Пришлось сидеть до сумерек, так как выданный старостой аусвайс не избавлял от обыска и рисковать золотом, протащив его двадцать верст лесом, Хрюкин не желал. А уж когда стемнело, тут же и пересек шоссе, при первой же паузе.

Удачно проскочил и влетел в русло реки Колоч, которая проложила здесь свое русло почти параллельно шоссе. По нему и двинулся теперь уже на восток и в полночь остановился на ночлег, обнаружив в обрыве речном вырытый блиндаж. Блиндажик соорудили скорее всего русские, так как печки в нем не оказалось и дров припасено тоже не было, а при свете лучины Хрюкин на промерзших глинистых стенах обнаружил несколько десятков посланий от русского народа Фюреру немецкому. В основном с пожеланиями самого похабного свойства, что говорило о некотором нервном состоянии писавших. Надписи выцарапали естественно штыками и они рваной, заиндевевшей вязью покрывали все видимое свободное пространство. Было что-то здесь и вроде нар, но прилечь на них Хрюкин не решился, а пустил заледенелые жерди на костер, который разжег прямо внутри. Дым мгновенно заполнил помещение, но в крови у Артура проснулся бродяга и он быстро сообразил, как с этой напастью справиться. Завесил вход в пещеру-блиндаж плащ палаткой, оставив прореху сверху, и дым потянуло в нее, так что на полу у костра вполне стало терпимо. Разломав стол из снарядного ящика, Хрюкин соорудил из него ложе и переночевал вполне терпимо. Заснуть сумел при этом и сон увидеть. Рера, разумеется, довольно скалящегося, увидел в нем и доложил о пройденном пути.

— Очень хорошо. Ты почти пришел. Русло это нам и нужно. Пройдешь еще на восток, от того места где остановился на ночлег, двести десять метров и увидишь в этом месте изгиб. Русло огибает каменную гряду. Она-то тебе и нужна. Остановишься и будешь искать разлом. Он не велик, но протиснуться в него можно. Обнаружить его — вот главная задача. Но я верю в тебя и помогу. Возьмешь в руку ладанку, которую тебе повесила на шею матушка на счастье. Она металлическая и когда ты станешь приближаться к разлому, то почувствуешь пальцами пощипывание. Значит, двигаешься верно. Главное найти расщелину, — Хрюкин проснулся ранним утром и на этот раз зуб на зуб у него не попадал, так что пришлось выпить котелок кипятка, пока отогрелся. Высунувшись из пещеры, он убедился, что никого вокруг нет и задерживаться в ней больше не стал. Двести метров это не то расстояние, к преодолению которого следует готовиться как следует. Так что через пять минут он уже был на месте и шарил по обрывистому берегу глазами, сжав в руке медальон"серебряный". Который ему действительно нацепила на шею Мария Кирилловна, заявив, что вещица ей эта досталась от деда Артурова. И что тот, кто ее носит, непременно помирает в постели от старости, потому как серебро это наговорено. Артур перечить мамаше не стал, и медальон, который Рер почему-то назвал ладанкой, на шею нацепить себе позволил и так привык к нему за последние месяца, что и не замечал его. Перемещаясь медленно вдоль берега, он почувствовал вдруг довольно ощутимый удар электротоком в пальцы и зашипел недовольно, отпустив в рукавице сжатый медальон. Сориентировавшись, Артур понял, что расщелина, скорее всего, находится прямо перед ним и занесена разумеется снегом. Саперная лопата с визгом вошла в промерзший снег, и через десять минут Хрюкин дорылся до расщелины. Кроме снега ее еще и довольно сильно затянуло грунтом, и прошлогодняя трава зазвенела под лезвием лопаты, как проволока. Хрюкин рубил ее с остервенением и расчистив землю промерзшую, взопрел, хотя мороз с утра был трескучий и перехватывал дыхание.

Еще полчаса энергичных раскопок принесли зримые результаты, в виде отверстия, из которого потянуло сыростью.

Артур рылся как крот, расширяя его и еще через полчаса в отверстие можно было вползти. Что он и сделал, предварительно припорошив свои следы. Хрюкин полз в темную нору, не видя ничего перед собой, волоча следом волокушу с золотом, и ему казалось, что прополз уже метров сто. В норе было гораздо теплее чем снаружи, но все равно холодно, так что когда уставший Хрюкин остановился чтобы передохнуть, то моментально замерз. Земля тянула в себя тепло из вспотевшего тела и озноб, пробравший его с макушки до пяток, заставил двинуться дальше. А еще через пять минут Хрюкин уперся в тупик и чуть не взвыл, поняв, что попался в ловушку. Обратно ему в этой норе развернуться вряд ли удастся, тем более, что волокуша сзади перегородила нору, буквально закупорив ее. Саперная лопата, с яростью вонзенная в земляную преграду, вошла в нее неожиданно легко. Грунт был сухой и пористый. Хрюкин выдернул лопату и ткнул опять ей впереди себя вслепую еще отчаяннее, и лопата провалилась, вместе с рукой ее сжимающей, в пустоту. Трясущимися руками Артур достал из внутреннего кармана коробок спичек и, чиркнув, осветил пространство перед собой. Перед ним чернело отверстие и из него тянуло не только сыростью, но и теплом. Настоящим, плюсовым. Спичка догорев, прижгла пальцы и Хрюкин зашипев, принялся вслепую орудовать саперной лопаткой, расширяя проход. Терпения у него хватило минут на пять. Ощупав руками образовавшееся отверстие, он прополз вперед еще на метр и снова зажег спичку. Огонек колеблющийся, высветил явно пещеру с каменным полом и такими же сводами, серыми с искринкой. Хрюкин выполз в пещеру и, встав на колени, зажег очередную спичку, которых осталось в коробке десяток последний. Но сейчас он не трясся над каждой, понимая, что на карту поставлена жизнь. Спичка вспыхнула, и Хрюкин понял, что ему повезло попасть в довольно просторную пещеру, которая расширялась и уползала плавно вниз. Уклон этот был заметен даже при слабом освещении и Хрюкин, оглядывающийся по сторонам, пока горела спичка, заметив это, выволок из норы волокушу с золотом. А затем вслепую отрезал от дерюжного мешка клок и намотав его на черенок лопаты, поджог.

Дерюжка, пропитанная, за годы использования, человеческим потом, загаженная всеми отходами деревенской цивилизации, разгорелась с копотью и треском. Но, к радости Хрюкина, не тухла. Оставив мешок с золотом у входа, Артур двинулся по покатому полу пещеры, освещая себе путь импровизированным факелом.

Пещера плавно не только опускалась, но и загибалась явно. Ее неровные, каменные стены, то почти смыкались, принуждая Хрюкина двигаться боком, протискиваясь, то расширялись метров до десяти и тогда он прижимался плечом к той что справа, так как именно она явно поворачивала постоянно. Пройдя двести шагов, которые Хрюкин непроизвольно считал, он опять уперся в тупик. Осветив его и убедившись что дальше прохода нет, Хрюкин присел на корточки и начал грызть сухари. Голод, вдруг появившийся, заслонил все страхи и колени трясшиеся у него до сих пор, дрожать перестали. Догорала дерюга, коптя и осыпаясь, хрустели на зубах каменной крепости сухари и он сопел, давясь ими.–"Дальше что"? — мысль эта занозой завязла в голове, повторяясь снова и снова. Прожевав очередной сухарь, Артур запил его водой из фляги и привалившись спиной к вставшей на его пути каменной стене, устало вздохнул и уронив голову на колени, неожиданно для себя задремал. Глаза устало закрылись и он сразу же увидел"ангела".

— Ты пришел почти. Осталось сделать последнее усилие, — Рер оскалился в уже привычной для Хрюкина улыбке, демонстрируя два ряда крепких зубов, слегка желтоватых и так плотно слепленных друг к другу, что они казались сплошными костяными наростами на деснах.

— Делать что? Куда идти? — спросил Артур нетерпеливо. — Спички заканчиваются.

— Сейчас ты встанешь и простучишь стену перед собой. Она звучит. Попробуй повторить тональность голосом. Получишь проход, — ответил Рер и исчез. Очнувшийся от дремоты Хрюкин, увидел что факел погас и он встал на ноги, не попытавшись даже нашарить его в могильной темноте, окружившей его со всех сторон. Повернувшись к стене, Артур ударил по ней флягой, которую до сих пор сжимал в руке, и стена отозвалась гулко, будто он ударил в дно бочки.

— А-а-а-у-у, — попытался повторить он получившийся звук и ударил в другое место, переместившись на шаг в сторону. Стена снова отозвалась звуком бочоночным, и он снова аукнул, потом еще и еще. Долбил и орал, пока не выбился из сил. Присев на корточки Хрюкин пошарил, отыскивая саперную лопату и нащупав ее, намотал на черенок портянку, сняв ее с ноги. Сунув босую ступню в валенок, он поджег ткань и она, выдав выхлоп вони, разгорелась так ярко, что осветила весь проход, выхватив из мрака метров двадцать квадратных. При свете факела, Артур снова начал громыхать флягой и орать"а-у"до хрипоты.

"Нужно не орать, а петь", — вдруг пришла ему в голову мысль и он, отбросив в сторону флягу, ударил по стене костяшками пальцев. Звук получился совсем другим, не боченочным, насыщенным и не искажаемый металлическим скрежетом фляги.

— У-у-у-у-у-у, — завыл Хрюкин, попадая в унисон и стукнув снова, опять провыл, но теперь уже.–"О-о-о-о-о".

Стукнув и провыв раз двадцать, он явственно услышал шорох, а к его ногам посыпались мелкие камни сверху. Подняв факел повыше, Хрюкин разглядел в своде пещеры щель, а наклонившись, обнаружил такую же у ног. Не долго думая, он сунул в нее лезвие ножа и попробовал подковырнуть, но нож согнулся, изготовленный из плохо закаленной стали и Хрюкин плюнув в досаде, выпрямил его в щели. Ломать лезвие ему не хотелось. Подумав, он осторожно сунул штык лопаты в щель, стараясь не погасить факел на черенке, и надавил. Сверху, на голову посыпались камни и грунт, сплошным потоком и схватившийся инстинктивно за голову руками Артур, скользнув подошвой по черенку, сбил коптящую портянку и вмял ее в пол. Оставшись опять в темноте, он выругался, отводя душу и яростно пнул ногой стену. Сверху опять посыпался щебень и затем на голову Хрюкину свалился такой крупный камень, что у него искры брызнули из глаз. Упав на пятую точку, он шипел от боли, радуясь, что шапка защитила его от более серьезной травмы. Отдохнув минут пять и, собравшись уже пустить в ход вторую портянку, Артур вдруг заметил, что тьма стала не такой уж и могильной. Он зажмурился несколько раз, убеждаясь, что ему это не мерещится и понял, что свет сочится из щели в основании стены. Подполз и принюхался. Явно сквозило и в глаза, придвинутые вплотную, сочился явно свет. Слабый, едва уловимый, но свет. Хрюкин нащупал лопатку и осторожно сунул ее лезвие в щель. Лопата вошла металлической частью почти до половины и уперлась. Расстегнув полушубок и натянув его на голову, поверх шапки, Хрукин надавил на черенок обеими руками и приготовившись получить на спину камнепад, замер. Однако камнепада не получил. Сверху посыпался мелкий щебень и грунт, а стена сдвинулась вверх.

— Вверх уползаешь, — просипел Хрюкин и зацепившись руками за нижний выступ, увидел свои руки. Сумрачно, едва различимо, но увидел. Сомнений не осталось, стена сдвигалась вверх и он рванул ее изо всех сил. И она поползла, с треском и шорохом, поднявшись еще на метр. Ощупав отверстие получившееся и поняв, что стена всего оказалось сантиметров двадцать толщиной, Артур сунул голову в отверстие, встав на четвереньки и оказался в полумраке, позволявшем видеть в метре от себя. Откуда и что освещало пространство за перегородкой он понять не смог, но ломать голову над этим не стал и пролез под перемычкой. Здесь он осторожно встал на ноги и пустил на факел вторую портянку. Осветив помещение, в которое попал, Хрюкин сразу заметил торчащие на высоте трех метров, штыри, то ли металлические, то ли каменные с утолщениями на концах. Разглядывая ближайший к себе, он поднес к нему факел и утолщение, задымившись тотчас же, вспыхнуло, так ярко, что он невольно прикрыл глаза ладонью.

— Факелы это, — догадался Хрюкин и поджег еще пару штук. Свет от"факелов"рассеял мрак окончательно и Артур увидел, что находится не в пещере, а зале. Практически круглом, или, если точнее, то эллипсном. Довольно просторном, и ничем не загроможденном. Пустом совершенно. Правда, в его центре торчал какой-то прямоугольный выступ, но не очень высокий, в полметра не более. Но он не загромождал, а будто бы дополнял помещение и Хрюкин прошел к нему, шлепая валенками. Выступ был изготовлен из камня и отшлифован так, что в нем отражались огни"факелов", сияющие ослепительно и дыма не дающие. Квадрат — три метра примерно на три, был нежно розового цвета и в его центре просматривался опять же эллипс метр на полтора, но серого цвета. Нагнувшись вперед, Хрюкин коснулся эллипса и понял что это металл. Пальцы почувствовали холодную, гладкую поверхность и в них как от медальона, слегка кольнуло током. Руку Хрюкин рефлексорно отдернул и взглянул на свои пальцы, грязные, с давно не стриженными ногтями. Они дрожали и он пробормотал:

— Люк что ли, как в танке? — голос прозвучал в пустом пространстве глухо, но отразился эхом и вернулся в уши едва слышным"анке, анке, анке".

— Танк, — прошептал Хрюкин и встал на колени, взобравшись на полированную поверхность. Склонившись над люком, он стукнул по нему костяшками и запел вслед за услышанным звуком.

— У-у-у-у-у-у, — стукнув несколько раз и провыв в унисон получающийся звук, Хрюкин толкнул, выступающий на пару сантиметров эллипс и тот легко скользнув в сторону, открыл перед его носом темный провал такой же формы.

— Точно — люк это, — Хрюкин достал коробок спичек и чиркнул, освещая провал. Огонек высветил уходящий вниз колодец, глубиной метров пять с совершенно гладкой вертикальной поверхностью.