Живые против зомби. На заре заражения

Николай Дубчиков

В новосибирском НИИ исследуют новый вирус, который способен излечивать от множества болезней. При опыте на людях возникает побочный эффект, и зараженные становятся крайне агрессивными. Профессор Хаимович – руководитель лаборатории – решает использовать вирус в своих целях, и вскоре в городе разгорается первый очаг эпидемии.Почему вирус поражает не всех? Как остановить зараженных? И куда делся профессор? Чтобы выжить, группа уцелевших пытается найти ответы на эти вопросы и не быть съеденными. Книга содержит нецензурную брань.

Радость и разочарование

После работы Альберт Борисович направился в магазин. Там он купил пять литров чистой воды, виноградный уксус, бутылку французского вина, сахар и пачку пельменей. Приехав на дачу в свою лабораторию, он прошел на кухню. Поставив кипятить воду, профессор посмотрел на часы. Примерно подсчитав, за сколько вскипит вода, он переоделся и вышел на улицу убрать за собакой. Додж счастливо бегал по участку от забора до забора и радовался приезду хозяина.

Профессор убрал территорию и поднял палку. Пес понял, что хозяин хочет поиграть, и подбежал, виляя коротким хвостом. Альберт Борисович швырнул палку в конец участка, собака галопом кинулась за ней. Поиграв так минут пять, он потрепал любимца по голове и вернулся в дом.

Вода уже закипела, мужчина открыл пачку пельменей, половину высыпал в кастрюлю, посолил и закрыл крышкой. Хаимович опустился в кресло недалеко от окна. Он сначала хотел посидеть минут пять отдохнуть, подумать, но вместо этого встал и пошел посмотреть на зверье. Все животные сидели по своим клеткам, чувствовали себя хорошо, ничего чрезвычайного за время отсутствия ученого не произошло. Профессор посмотрел на хорьков, засуетившихся в своей клетке при виде приближающегося человека. Хищные зверьки с милыми мордочками бегали от стенки до стенки. Человек смотрел на них и думал о том, сколько вот таких хорьков, крыс, кроликов и другой живности погибло в стенах его лаборатории:

«Они рождаются, чтобы умереть. Иногда мне кажется, что мы — такие же хорьки, и весь этот мир — большая клетка… бегаем, суетимся, а над нами эксперименты проводят: то тепло, то холодно, то землетрясение, то чума, выживем или не выживем?»

В последнее время на профессора часто находили такие мрачные мысли, он старался отвлекаться и думать о чем-нибудь другом.

Когда сварились пельмени, мужчина поужинал и решил после еды немножко пройтись по улицам. После дождя дышалось легко и свежо. Профессор шел по чистой дороге. Пару лет назад здесь положили асфальт, а до этого после дождя всегда была грязь. Сейчас идти было приятно. Когда-то умирающая деревня стала элитным дачным поселком. Почти у всех были высокие заборы, за которыми лаяли собаки. Альберт Борисович гулял так крайне редко, обычно значительную часть его времени занимала работа, но сейчас все мысли ученого были исключительно о грунте, вернее о том, как выкрасть его из лаборатории и принести сюда, домой. Если в грунте обнаружится жизнь, то он сможет делать с этой жизнью все, что пожелает, и никто об этом не узнает. Он в нетерпении посмотрел на часы, возвращаться в лабораторию было еще рано, кто-нибудь мог задержаться, а ему не хотелось встречаться с коллегами.

Прогулявшись, Хаимович вернулся в коттедж, спустился в подвал и решил подготовить все для работы с грунтом: убрал со стола лишние приборы и реагенты, оставил только самое необходимое. Теперь можно было собираться в лабораторию. Закрыв дом, он посадил Доджа на привязь, сел в машину и выехал за ворота.

Альберт Борисович подъехал к НИИ, припарковал автомобиль и вошел в здание. На входе профессор достал чип, поднес его к сканеру, и дверь открылась. Охранник, дремавший в маленькой соседней комнате, встал со стула, чтобы посмотреть, кто пришел так поздно.

— Альберт Борисович? — Удивленно протянул полный мужчина в форме.

— Да, здравствуйте, — профессор безуспешно пытался вспомнить, как зовут охранника. Тот работал недавно, а сейчас на нем не было бейджа, — я к себе в кабинет, забыл бумаги.

— Хорошо, нет проблем.

Профессор вошел в лабораторию, включил свет и открыл кабинет, в котором проводились опыты с марсианским грунтом. Осмотрев комнату, ученый увидел капсулу с пометкой для него. Он аккуратно убрал ее в портфель, который захватил с собой из дома, погасил везде свет и, попрощавшись с охранником, вышел на улицу. Вернувшись на свою дачную лабораторию, Хаимович почувствовал упадок сил и понял, что его неудержимо тянет спать. Даже энтузиазм, с которым он думал о поиске жизни в образцах грунта, не помогал.

Решив, что утро вечера мудренее, Альберт Борисович отложил опыты до завтра. Проснувшись на следующее утро, он выпил кофе, перекусил и отправился на работу. Хаимовичу не терпелось послушать отчет Андрея о проделанной работе. Запершись в кабинете, они беседовали больше двух часов. Профессор был доволен тем, как работает Андрей, он видел, как раскрывается потенциал парня. Сказав, чтобы продолжали дальше, профессор отправил несколько писем коллегам в Москву и Израиль, узнать, нет ли свежих новостей из лабораторий, которые также исследуют марсианский грунт. Новостей не было, доказательства жизни пока никто не смог найти.

Сегодня Альберт Борисович решил поработать в команде. Андрей, Маша и Ёся явно воодушевились, по лицу Игоря трудно было прочитать следы каких-либо эмоций. Ученые работали целый день, отбраковывая образец за образцом, вычеркивая неудачные варианты опытов. К вечеру предприняли еще одну попытку. Андрей предложил добавить в грунт воды и поместить туда аминокислоты и некоторые виды животных жиров, а также обогатить воду кислородом. Процедура не дала результата, тогда Альберт Борисович предложил нагреть раствор.

— Игорь, давай температуру 30 градусов, — скомандовал профессор.

Кузнецов, наблюдая в микроскоп, отрицательно покачал головой:

— Ничего.

— Повысь еще на пять, — с азартом продолжал Альберт Борисович.

Раствор постепенно нагревался, в колбу опустили специальный датчик, который отслеживал биохимический состав.

— Давай сорок, — Андрей прирос к микроскопу.

Ёся следил на мониторе за показаниями датчика. Игорь поочередно смотрел на Хаимовича и Кузнецова, ожидая новых распоряжений. Маша стояла рядом с профессором, который, присев на край стола, почесывал свой подбородок. Они вдвоем смотрели на монитор, куда проецировалось изображение с микроскопа. Вдруг Альберта Борисовича привлекло небольшое темное пятно.

— Смотри вот сюда, — он ткнул пальцем в монитор.

Андрей оторвался от окуляров и прищурился, вглядываясь в то место, куда указывал профессор. Хаимович пояснил:

— Не похоже на пыль, увеличь… Так, вот смотри, у пылинок острые края, неровности, а тут — идеально круглая форма. И я не видел этой точки до нагревания. Возможно, это что-то увеличилось в размере. Какая сейчас температура раствора?

— 45 градусов, — ответил Игорь.

— Доведи до шестидесяти, — попросил профессор, — Андрей, увеличь концентрацию аминокислот. И не отводи объектив от этого пятна.

Прошло полчаса, пятно не подавало признаков жизни. Маша начала зевать, тихонько прикрывая ротик ладошкой. Неожиданно раздалось бормотание Ёси:

— Эээ… я не совсем уверен, но что-то происходит, — он смотрел на монитор с цифрами, — за последние 25 минут объем аминокислот уменьшился на 7%, жиров — на 9%.

Альберт Борисович переводил взгляд с одного монитора на другой. Андрей, отдыхавший на стуле, вновь склонился над микроскопом и поправил фокус на том пятне, которое заметил Хаимович.

— Мне кажется, или оно стало больше? — Неуверенно сказала Маша.

— Я не приближал, — ответил Андрей.

— Так, коллеги, — не унимался Ёся, — аминокислоты и жиры продолжают исчезать, это значит…, — он не успел договорить, его перебил Кузнецов:

— Их кто-то потребляет.

Альберт Борисович утвердительно кивнул. Пятно на мониторе продолжало медленно расти.

— Я думаю, это циста, — прервал молчание профессор, — и в ней есть что-то живое. И сейчас мы приблизились к состоянию, когда это что-то начало пробуждаться и питаться.

Прошла еще четверть часа, циста постепенно разрушалась. Пробирка находилась в специальном герметичном ящике, поэтому опасности контакта с инопланетной жизнью не было. На экране, который показывал изображения с микроскопа, стали хаотично перемещаться небольшие точки, которые при максимальном увеличении можно было хорошо рассмотреть.

— Живые! Они Живые!!! Живые!

— Мы нашли!

— Есть жизнь на Марсе!!!

Андрей, Ёся и Маша не сдерживали эмоций и прыгали по лаборатории как первокурсники. Игорь улыбался во весь рот. Профессор молчал, и только азартный блеск в глазах выдавал его восторг.

— Альберт Борисович, Вы — гений!!! — Машенька обняла наставника за шею.

Хаимович откашлялся и, потирая руки, сказал:

— Поздравляю, господа. Мы нашли эту иголку в стоге сена. Иосиф, зафиксируй, пожалуйста, соотношение жиров, аминокислот и температуры, при которых произошло расщепление цисты, а также время.

— Это, определенно, какой-то вирус, — размахивая руками, восторженно бормотал Андрей.

В этот момент профессору на телефон пришла ссылка с подписью от отца Ёси из Израиля «Посмотри срочно». Они открыли новостной сайт и увидели огромный заголовок «На Марсе есть жизнь!», кликнули по ссылке и перешли к видеосюжету. Ведущий рассказывал, как американские ученые буквально час назад распространили информацию о том, что им удалось найти вирус в пробах марсианского грунта.

Эйфория в лаборатории сменилась унылым молчанием. Они опоздали. Американцы нашли его раньше, и теперь уже никому не докажешь, что те работали с образцами почти неделю, а им пятерым хватило двух дней.

Маша первая прервала паузу:

— Все равно надо сообщить, что мы тоже нашли, и как можно быстрее.

Профессор кивнул:

— Свяжись с отделом по связям с общественностью из Академии, пусть срочно мне позвонят, я дам им информацию, у нас есть стопроцентные доказательства. Если новость только вышла, то мы не будем выглядеть отстающими. А пока давайте внимательно посмотрим на нашего «гостя».

Микроскоп выводил на экран изображение раствора, в котором двигались клетки вируса. Он был не похож на то, что ученые видели раньше. Ярко красные, напоминающие пятиконечную звезду, частицы неспешно перемещались, как будто просыпаясь. Но с каждой минутой, питаясь аминокислотами, они оживали и становились активнее.

— Ёся, отвечаешь за их жизнедеятельность. Сегодня составим график дежурств. Андрей, поручаю это тебе.

— Хорошо, Вас включать? — спросил Кузнецов не очень уверенно.

— Само собой, — ответил профессор, — итак, нас пятеро, разделим на двадцать четыре часа итого по пять часов на каждого округленно…

Маша вернулась и быстро проговорила:

— Академия на связи, пойдемте в переговорную.

— Хорошо, идем.

Через пятнадцать минут профессор и девушка вернулись. Альберт Борисович выглядел довольным:

— Академия поблагодарила нас за работу, информация уже распространена.

— Мне показалось, они были не столько рады, сколько поражены, — задумчиво сказала Маша.

— Может быть, даже пытались скрыть разочарование, — ухмыльнулся Хаимович.

— Разочарование? — Обескуражено переспросил Андрей.

— Да, Академия не стремится первой что-то найти. Естественно, официально они говорят, что хотят быть впереди планеты всей, но на самом деле с каждым годом чиновники стремятся только отставать.

— Для чего? — Не понимала Маша.

— Чтобы получать все больше и больше денег, якобы догнать тех же американцев или китайцев. Но тратить будут еще менее эффективно, а просить еще больше. Отследить это очень сложно.

— Получается, нам не надо было находить жизнь? — Растерянно пожал плечами Иосиф.

— Нам…, — профессор задумчиво глядел на монитор, как будто думал о чем-то другом, — нам… нет, мы сделали все правильно.

Андрей тем временем составил график дежурств. Профессор посмотрел на список, его смена была через десять часов:

— Значит, первый Ёся, потом Игорь… Хорошо. Естественно, каждая смена идет за рабочий день. Кто работает днем — спит ночью, кто работает ночью — спит днем. Всё записываем и фиксируем. Я на телефоне в любое время. Ну, все, молодцы, отличная работа. Все получат премию, обещаю.

Игорь кивнул, Андрей стал собираться, Маша выскочила первой, быстро попрощавшись со всеми. Альберт Борисович вышел следом и отправился прямиком на дачу, держа в уме всю информацию и алгоритм исследования. Приехав на место, не переодеваясь, он сразу же спустился в подвал и повторил недавний лабораторный опыт.

Все прошло как по маслу, в украденных пробах грунта оказался тот же вирус, который, попав в благоприятную среду, покинул цисту. «Если это — вирус, надо выяснить, как он действует на живые организмы, чем может быть опасен для человека и чем полезен?» — Много вопросов всплывало в голове у профессора, он присел на стул и почувствовал жажду. Мужчина поднялся в дом, включал чайник и начал резать лимон. Нож соскользнул и чиркнул по пальцу, показалась кровь.

— Проклятье, — Хаимович выругался, открыл шкафчик, достал бинт и перевязал рану. Но через секунду он развязал бинт, взял одну из пробирок и выдавил в нее несколько капель крови из пальца. Затем ученый смазал порез антибактериальным гелем и заклеил пластырем.

Альберт Борисович взял пробирку и быстро спустился назад в лабораторию, добавил несколько капель крови в емкость с вирусом и положил под микроскоп. Сначала ничего не происходило, но затем вирус стал двигаться намного активнее и быстро размножаться. Кровь пришлась ему по вкусу. Профессор сделал запись.

— Видимо, в человеке приживется. Только вот как себя проявит? Ладно, будем думать над этим завтра, сегодня сил уже не осталось.

Конец ознакомительного фрагмента.