Легенда Итальянских Альп

Николай Громобой, 2020

Приветствую тебя, уважаемый читатель! Ты держишь в руках книгу, которая является приключенческим романом, не лишенным фантастических моментов. Причиной появления этой книги стали рассказы моего отца о жизни и приключениях моего прапрадеда и его сестры, которые являлись участниками освободительного движения Италии и сражались под знаменами легендарного Гарибальди. Эта книга повествует о людях, умевших не только горячо сражаться. Но и не менее горячо любить. Надеюсь, что рассказы об их удивительной жизни не оставят тебя равнодушным. И открыв страницы этой книги, ты перенесёшься в те далекие и удивительные времена, когда вершилась история будущих поколений.

Глава 8

Истории на ночь

Весь следующий день был посвящен изготовлением пельменей и их дегустацией, и возне с волчатами. Мария и Иван, как оказалось, никогда в жизни не делали и не пробовали пельмени. Так что это занятие их немало позабавило, хотя в начале они были очень раздосадованы. Края пельменей больше прилипали к их пальцам чем к друг другу и мука оставляла повсюду следы на их одежде так что они стали похожими на подсобных рабочих на мельнице. Но потом брат и сестра освоились и дело у них пошло на лад. Ивану особенно понравилось крутить мясорубку. Такого устройства он раньше не видел. Эту хитрую американскую машинку Лизе подарили друзья контрабандисты. Лиза рассказала о русском обычае начинить ради шутки какой-нибудь пельмень пуговицей, а не мясом. Это и было проделано с двумя пельменями.

И так случилось, что две пуговицы, которые были спрятаны, достались Розе и Ивану.

После того как наделали много пельменей и вынесли их на мороз девушки решили покормить волчат. В детский рожок налили разведенного сгущенного молока и Лиза, взяв на руки одного из волчат, прижав его к груди как ребенка, сунула ему в пасть кончик рожка. Волчонок зачмокал.

— Совсем как ребенок! — воскликнула Мария.

— Так он ребенок и есть — ответила Лиза — старайтесь их брать нежно чтобы не вывихнуть лапки.

Второго волчонка девушки кормили по очереди, взяв пример с Лизы. «Привыкайте обращаться с малышами» — улыбаясь думала Лиза, глядя на них — «скоро это вам пригодится».

После ужина и возни с волчатами, стали играть в шахматы. Ребята играли неплохо, но все-таки Лизе приходилось, немного поддаваться, не желая слишком показывать свое превосходство. Дело в том, что тот доктор, который спас Лизу и у которого она долгое время жила, был прекрасным игроком, а Лиза оказалась способной ученицей. Вскоре играть надоело, но спать еще не хотелось.

— Давайте рассказывать разные истории — предложила вдруг Роза.

— А кто начнет первый? — спросила Мария.

— Бросим жребий — сказала Лиза. Потом написала на бумажках имена, свернула их и положила в старую шляпу.

— Вынимай — предложила Лиза Марии.

Мария вынула бумажку, развернула её и прочитала:

— Иван — сказала Мария.

— Хорошо — сказал Иван. — Я не против быть первым. Обычно на ночь придумывают разные жуткие истории. Но так получилось, что мне и придумывать ничего не надо. Со мной в детстве действительна произошла странная и страшная история, и в свое время я был так напуган, что даже тебе Мария ничего не рассказал. В начале зимы, катаясь на коньках, я провалился под лед, но не утонул и сумел вылезти на берег. В результате этого происшествия я сильно простыл и долго болел.

Поэтому отстал в учебе и мне пришлось заниматься даже летом. Родители наняли мне учителя. Это был весёлый бородатый человек средних лет. Школьные предметы он знал превосходно и умел легко донести их до моего сознания. И вдруг он неожиданно умер. Ведь ты помнишь это, Мария?

— Да — сказала Мария.

— Ну так вот — продолжил Иван — как оказалось этот учитель, звали его Филипп, не имел ни родственников, ни друзей, поэтому его похороны взял на себя мой отец. Его уложили в гроб и перед похоронами поместили в часовню, которая находилась на окраине нашего сада. Меня очень опечалила смерть Филиппа, я сильно плакал, а мои родители отнеслись к этому несчастью как мне тогда казалось недостаточно скорбно.

В общем в ночь перед похоронами я не спал. Ночь была лунная, а спальня моя находилась наверху, поэтому весь сад был у меня как на ладони. И представьте себе мой ужас, когда я увидел, как по саду, стараясь держаться в тени деревьев идет Филипп. Страх сковал меня настолько, что я даже не смог никого позвать на помощь.

Наутро были похороны на местном кладбище. Все тихо и благопристойно. Только по просьбе моих родителей гроб не открывали Священник служил панихиду, мама плакала. Однако вернувшись с кладбища, я заметил, как родители потихоньку обменялись озорными взглядами и пожали друг другу руки.

В дальнейшем на все мои расспросы родители отвечали, что всё это была ночная игра моего воображения.

Вторым рассказчиком стала Роза.

— В доме, где я раньше жила — начала она — была одна старушка. Про неё говорили, что она очень несчастна. Муж её — археолог еще довольно молодым погиб на войне. Сама же она, не имея никаких значительных средств зарабатывала на жизнь преподаванием иностранных языков, которых знала, по-моему, больше десятка. Не имея диплома, она не могла преподавать в гимназии, и поэтому давала частные уроки. Старушка эта вела умеренный и скромный образ жизни, но был у ней один довольно странный обычай — в день смерти Юлия Цезаря она напивалась до зеленых чертиков. Один раз в году. Во все остальные триста шестьдесят четыре дня она пила только жидкий чай.

Видя, как тяжело она поднимается по лестнице к себе, на четвертый этаж (дело было в обычный день, и старушка была в хорошем самочувствии), я предложила приносить ей воды по утрам, причем бесплатно. Затем, идя в лавку, заходила к ней и спрашивала не нужно ли ей что-нибудь купить. Так мы подружились. В молодости старушка много поездила, бывала на различных раскопках и слушать её рассказы было интересно. Однажды, тяжело заболев, и видимо предчувствуя свою близкую кончину, она достала из комода перстень и подала мне. Перстень был серебряным и на нём были нанесены какие-то буквы, напоминающие латинские, но эта была не латынь.

Старушка сказала: «Металл, из которого он сделан не серебро, на самом деле он в тысячи раз дороже золота. Но современные люди не знают технологию его получения. Но ценность перстня не в его стоимости. Все дело в великой тайне. Существует ещё два таких перстня. Открыть тайну можно только в том случае если соберутся все трое владельцев. Один знает основное место (это была старушка) и она назвала мне долину в Альпах, другой знает, как найти какую-ту отметку (знак на скале или большой камень), а третий знает в каком направлении и сколько шагов нужно сделать от этой отметки. В том месте спрятаны большие ценности как в прямом, так и смысле в научном. Носи этот перстень на безымянном пальце левой руки и может тебе повезет больше, и ты встретишь владельцев других перстней. Мне не повезло; остальное расскажу тебе завтра, а теперь иди.» А на утро старушки не стало. Вот кстати и перстень. А долина как раз та же самая, где мы живем. Мы с Лизой много раз рассматривали скалы, но ничего похожего на отметку не нашли.

Иван и Мария долго с любопытством рассматривали протянутый им Розой перстень.

Потом начала рассказывать Мария.

— Знаете, как бы необыкновенно не звучали ваши рассказы, но мой наверно самый необычный, хотя и самый короткий. Мне было тогда лет десять. Дело было теплым летним вечером, я искупалась в реке и поднявшись вверх на тропинку вдруг услышала тихий всплеск. Обернувшись, я увидела — Мария посмотрела на нас широко раскрытыми глазами — вы не поверите, самую настоящую русалку.

Она была почти как человек, вернее, как прекрасная девушка, только ниже пояса все было покрыто чешуёй. Хвоста я не видела так как русалка ещё не полностью вылезла на мостик, а увидев меня снова нырнула в воду. Но меня удивило вот, что — грудь у неё не была обнажена, а была укрыта куском красной ткани. Вот в общем то и всё. Теперь твоя очередь Лиза.

Лиза сидела, задумавшись и казалось мысленно была где-то очень далеко от окружающих.

— Лиза, никогда не подумала бы, что рассказ про русалку может произвести на тебя такое впечатление — сказала Роза и засмеялась.

* * *

Но Лизе было не до смеха, ведь она могла даже назвать день месяц и год, когда Мария встретилась с русалкой…. Воспоминание в её голове, стали оживать, и…

В тот день она попала под наблюдение шпиков и как не старалась не могла скинуть хвост. Шпики были похоже одними из лучших. Не брали Лизу лишь потому, что хотели проследить её встречи, но финал дня был ясен. Она долго раздумывала как ей поступить. Неожиданно ей в голову пришла озорная мысль — недалеко была река, а на ней был участок с извилинами и зарослями тростника. Она подошла к берегу реки, но шпики не спешили с арестом, вдруг это встреча и появиться кто-то ещё. Потом полностью раздевшись, вошла в воду. Шпики были спокойны не убежит же она голой. В этом была их ошибка. Переплыв на другой берег и скрываясь за зарослями тростника, выбралась из воды и бросилась бежать. Пробежав приличное расстояние, остановилась и задумалась. Долго оставаться в таком виде было нельзя. Здесь было пустынное место, но ведь все-таки рано или поздно надо выходить к людям. И тут на своё счастье увидела огород, а в нем пугало. Быстро прыгнув через забор, раздела пугало. Лиза одела брюки какого-то чешуйчатой окраски, подвязала грудь красным матерчатым поясом, одела пиджак, спустилась к берегу и переплыла речку держа в руке пиджак. И хотела было выбраться на мостик, но услышала чьи-то шаги нырнула обратно в воду. К счастью, вечер кончился благополучно, ей удалось вернуться на конспиративную квартиру.

* * *

— Мне вспомнилась моя юность, — сказала Лиза — тогда мы с отцом были неразлучны, он брал меня всегда и везде с собой. Работа у него была тяжелая и ошибаться было нельзя, именно его слово решало судьбы десятков людей. Отец был капитаном корабля.

Как-то раз нас, когда уже мы прошли более половины пути кромешная тьма, накрыла нас, небо и море взревело и загрохотало. Синие языки как змеи сверкали и разрывали небо. Дождь полил с такой силой, что казалось, над нами не небо, а ещё одно море. Волны настигали и обрушивались на палубу с такой силой, что каждый раз мы думали, это в последний раз. Но как оказалось, это не самое страшное, сверкнувшая молния осветила неизвестную шхуну, несущуюся прямо на нас. Казалось, столкновение было неизбежно.

Тогда мой отец скомандовал: «Все на палубу! Спускать шлюпки!» При спуске шлюпки заело трос, молодой матрос бросился поправлять его и тут рука его попала в блок. Он закричал, отец бросился на помощь, освободил его от блока и подхватил оборванный канат стараясь выровнять шлюпку, ему на помощь подбежал боцман, но тут в борт ударил сильный вал, и они оба оказались в море.

Матросы стояли в оцепенении от случившегося, приближалась беда, с одной стороны новая волна была готова накрыть нас с головой, а с другой корабль вот-вот, неминуемо раздавил бы своим брюхом.

Внезапно на меня что-то нашло, как будто мне кто-то сверху сказал: «Командуй! Или вы все погибнете!» Видимо этот кто-то сверху обратился и к матросам. Они все вдруг посмотрели на меня. Я, не растерявшись во весь голос крикнула: «Рубите мачты. Быстро! Толкайте чтоб они падали в сторону приближающейся шхуны.»

Не знаю спасли ли нас упавшие мачты, смогли ли они реально изменить курс шхуны, или же своей жизнью мы были обязаны рулевому. Вскоре шторм начал затихать, и к утру наступил полный штиль. Ко мне подошли несколько старых матросов: «Какие будут приказания сэр?» — сказал один из них. Я внимательно посмотрела на них, на их лицах не было никакой усмешки, они серьезно считали меня, четырнадцатилетнюю девочку, — своим капитаном.

Произнеся последние слова Лиза надолго замолчала.

— А твоему отцу и боцману удалось спастись? — спросила Мария.

— Да им помог обломок шхуны, на котором им удалось добраться до берега.

Закончился последний рассказ и в доме надолго установилась тишина. Казалось, каждый из них вновь перенёсся в то время, о котором рассказывал. Лишь легкое потрескивание дров в печи нарушало эту тишину.