Элвуд Роклан. Возвращение домой

Николай Владимиров

Прослужив двенадцать лет в армии, Элвуд Роклан возвращается в родной город, надеясь наладить спокойную жизнь, завести семью. Но, как часто бывает, судьба вносит в эти планы свои коррективы. И далеко не всегда приятные. Неизвестный убийца пытается сначала подставить Роклана, лишив свободы, а затем покушается на его жизнь. А самое страшное, Элвуд не имеет ни малейшего представления ни о личности своего врага, ни о причинах его ненависти. И значит нельзя предугадать, откуда последует новый удар.

Глава 4

На улице, несмотря на еще очень раннюю весну, было достаточно тепло, что бы обойтись без верхней куртки. Солнце, только начинающие клониться к закату, ощутимо пригревало.

Выйдя за калитку, друзья увидели стоящую возле ворот карету, с баронским гербом на дверце. Кивнув в ее сторону, Мариан вопросительно посмотрел на товарища. Уловив немой вопрос, Элвуд отрицательно покачал головой.

— Давай пройдемся пешком, — предложил он, — тем более тут всего минут двадцать неспешной ходьбы.

— Хорошо, — согласился Виллане, — пошли. Только предупрежу кучера, что бы ждал меня здесь.

Подойдя к сидевшему на козлах молодому плечистому парню, он отдал распоряжения. Тот понятливо кивнув, снова начал погружаться в легкую дрему.

Неспешно шагая по мостовой, Роклан погрузился в невеселые мысли. Риан, понимая его чувства, тоже не лез с разговорами.

Элвуд и Джадс дружили с раннего детства. Как-то перед очередной годовщиной своей свадьбы, Карбид отправился к лучшему ювелиру города, что бы заказать золотой браслет в подарок жене. Восьмилетний отпрыск, не желающий скучать дома, напросился с отцом. Мастер Локрин предложил Роклану — старшему пройти в свой рабочий кабинет, для обсуждения деталей заказа, сроков и цены, оставив Эла в обществе младшего из двух своих сыновей. Взрослые рассудили, что дети, будучи ровесниками, без труда найдут чем заняться. И не ошиблись. Через десять минут вбежав в гостиную, на раздавшийся оттуда грохот и шум, мужчины действительно застали мальчишек за общим и весьма энергичным времяпровождением. Крепко сцепившись и напряженно сопя, те катались по полу, выискивая удобный момент, что бы ответить друг другу звонкую оплеуху. Растащив дерущихся, почтенные отцы выяснили, что причиной конфликта послужило несогласие во мнениях относительно того, что важнее и нужнее: торговое дело или работа с драгоценными металлами. И все бы ничего — серьезных увечий во время выяснения отношении оппоненты получить не успели, а так — какие мальчишки без драки? Но в потасовке со стола была стянута скатерть вместе наполовину накрытым обедом. И хотя, по мнению Элвуда, пятно от содержимого супницы смотрелось на явно не дешёвом ковре покрывавшем пол, вполне гармонично, его родитель был с этим совершенно не согласен. Карбид выразил желание оплатить чистку. На что ювелир, предварительно задав вопрос виновникам, кто первый начал рукоприкладство, и получив в ответ одновременное «он», с синхронным тыканьем в противника пальцем, внес альтернативное предложение.

После все-таки состоявшейся трапезы, Роклан — старший отправился домой, а Эл на пару с Джадсом, вооружившись щетками принялись устранять последствия недавней баталии. Во время трудового процесса неизбежно завязался разговор, и мнение соперников друг о друге начало меняться в лучшую сторону. Уже через час, побросав орудия труда и удрав во двор, мальчишки снова сошлись в бою, правда на этот раз игровом, на палках, изображающие рыцарские мечи.

На следующий день, вернувшись со своего склада Карбид застал своего сына в компании вчерашнего противника, что-то мастерящими возле конюшни. Удивленно потрепав обоих по головам он прошел в дом, не желая мешать новоиспеченным товарищам и даже не посмотрев повнимательней, что именно они с таким увлечением выстругивали. О чем сильно пожалел через два часа, выслушивая от возмущенной соседки, как два сорванца через забор гоняли ее кур и любимого кота по всему двору стреляя по ним из самодельных луков. Так завязалась мальчишеская дружба, которая крепла с годами все сильней.

По исполнении юным отпрыскам двенадцати лет, их вместе отдали в школу, где они благополучно, не считая постоянных жалоб за поведение, проучились три года, научившись грамоте и получив начальные знания в арифметике и истории. Когда после этого, друзья выразили желание продолжить получать образование, родители решили им в этом не препятствовать, справедливо рассудив, что знаний много не бывает. Так как здания городского университета располагались в противоположной части Миларна, Карбид даже приобрел маленький, всего на две комнаты домик, рядом со Студенческим кварталом, что бы юношам не приходилось вставать каждое день ни свет, ни заря и тащиться через весь город на утренние лекции. Он даже слушать не захотел предложения мастера Локрина выплатить ему половину стоимости дома, объясняя этот тем, что когда в нем отпадет надобность, он всегда сможет его продать, возместив себе все затраты.

Вот тут-то для Эла и Джадса началась по-настоящему вольная жизнь. Естественно, почти ежедневно, после занятий каждый из них посещал родительский дом. Рассказать об учебе, обсудить новости с близкими и родными, нормально поесть. Элвуд, помимо всего, еще регулярно практиковался с отцом во владении секирой. В то время он и не помышлял еще о том, что бы стать профессиональным воином. Но уже тогда ему нравилось ощущать тяжесть оружия, чувствовать как ускоряется течение крови в жилах и все твое существо охватывает первобытный боевой азарт.

А вечером, под предлогом того, что завтра рано вставать на лекции, друзья отправлялись в свое новое жилище, названное ими «зеленым домом» из-за цвета, в который были окрашены его стены. Тогда начиналось самое интересное, что бывает в студенческой жизни. Шумные гулянки в компаниях со сверстниками всегда сопровождались распитием вина, иногда, игрой в кости или карты, правда ставки всегда носили символический характер. Еще реже, хотя все-таки нет-нет, да случались кулачные потасовки. В общем жизнь била ключом и иногда попадала по лицу. При всем при этом, среди учителей оба друга считались вполне способными и прилежными учениками.

Вторжение орков началось когда им оставалось учиться всего один год. Поначалу многие не осознавали истинных масштабов происходящего. Но когда орды захватчиков меньше чем за два месяца заняли значительную часть королевства, стало понятно, что одной регулярной армией справиться с этим нашествием не удастся. По всей стране зазвучал набат, созывая граждан на защиту государства. Элвуд и Джадс первые из всего университета записались в ополчение. Затем были два года войны и несколько лет совместной службы в «черных медведях». За это время друзья не один десяток раз выручали друг друга в сложных и опасных ситуациях, где зачастую на кону стояла жизнь своя и товарища.

Черная полоса началась чуть меньше четырёх лет назад. Насколько из наиболее сильных горных племен, в очередной раз решив отстоять свою независимость, взбунтовалось. Перебив гарнизоны небольших пограничных крепостей, стоявшей на их территориях, горцы отправили к королю двух, специально оставленных в живых солдат, со своим заявлением о выходе из состава королевства Росси. Подобная ситуация складывалась далеко не в первый раз, и порядок действий в таких случаях был давно известен.

Первыми к месту конфликта выдвинулись «медведи» и еще один мобильный отряд. Подавить мятеж двумя этими прекрасно обученными, но сравнительно малочисленными подразделениями было невозможно. Да никто этого и не требовал. В их задачу входили оценка обстановки и разведка. Рейды проводились небольшими группами по пять — десять человек. Когда один из таких отрядов, в составе которого находился и Джадс, не вернулся в установленные сроки, в лагере «медведей» заволновались но лишнюю суету поднимать не стали. Такое уже бывало и что делать, тоже было уже известно. Пятьдесят самых опытных воинов, ведомые двумя лучшими следопыта выдвинулись на поиски. Конечно, Эл вошел в ряды поисковой команды. Молодой человек не находил себе места, переживая за судьбу друга. После почти двух суток блуждания по поросшими лесом горам войны вышли к месту трагедии. Судя по всему, разведчики попали в засаду. Над сильно изрубленными трупами пяти солдат уже успели сильно потрудиться крупные волки, обитавшие в этих местах. Сердце Эла мучительно замирало, пока он переходил от одного изуродованного тела к другому. Но даже потому, что осталось от его погибших товарищей Роклан, с каким то эгоистичным облегчением смог определить, что его друга тут нет. Действительно, в пропавшей группе было семь человек. По видимому Джадса и еще одного бойца противнику удалось взять в плен. Дальнейшие поиски были не только опасны, но и совершенно бессмысленны.

Поселения восставших племён, в которых насчитывалось общим количеством более двух тысяч воинов, были раскиданы на довольно обширной горной территории. И надеяться найти и освободить двух захваченных «черных медведей», даже полным составом отряда, было безрассудно, если не сказать — глупо. Пришлось вернуться и ждать подхода полков регулярной армии, выделенных для подавления бунта.

Но подтягивать войска Совет, во главе с королем не спешили. Сначала была предпринята попытка разрешить конфликтную ситуация мирным путем. Переговоры длились три месяца, прежде чем, как по мнению большинства ветеранов и следовало ожидать, зашли в тупик. Ни одна из сторон не хотела идти на компромисс. Только после этого начались стягиваться силы для похода. Все это время боевые действия ограничивались стычками небольших передовых отрядов с той и другой стороны. Элвуд почти безвылазно находился в горных рейдах, переходя из одной группы разведчиков в другую. Командир «медведей» с пониманием относился к такому сумасшедшему рвению одного из своих лучших сержантов, не препятствуя ему в этом, только сокрушенно качая головой, видя потемневшие и сильно осунувшееся лицо подчинённого.

Пока суть да дело, насупила поздняя осень. Генерал, назначенный руководить компанией, отправил в столицу послание, в котором высказывал мнение о нецелесообразности выступления в это время года. В другой ситуации Эл без сомнения согласился бы с таким решением. Стоило походу чуть-чуть затянуться, и армии пришлось бы встречать холода в горах, а это весьма безрадостная перспектива. Но в теперешнем положении, зная, что его лучший друг до сих пор томиться в плену, он разве что на стену не лез от бессильного отчаянья.

Зимой рейды стали проводиться гораздо реже. Не бывает ничего хуже бесконечного ожидания. Временами ему казалось, что следующая весна не наступит никогда. Все свободное время Элвуд проводил в тренировках и воинских упражнениях, доводя себя до полного изнеможения. Только так ему удавалось хоть на время отвлечься от грустных мыслей.

Когда же, наконец, с горных троп сошел снег, и армия, потратив еще месяц на последние приготовления, была готова к выступлению, случилось событие, благодаря которому надобность в военном походе отпала. В правящей верхушки самого многочисленного и сильного из мятежных племён, произошел переворот с полной сменой власти. Вождь, вместе со всеми своими главными советниками и верховным шаманом, в одну прекрасную ночь были зарезаны во сне. Новые лидеры, вставшие во главе племени, не хотели вести заведомо проигрышную войну с Королевством Пяти Городов. На следующие же утро, после резни, горцы отправили в столицу посланников с предложением мира и подтверждением вассальной присяги. Чтобы наглядно продемонстрировать искренность своих намерений, горцы выпустили на свободу все полсотни пленников, захваченных при взятии пограничных крепостей и в ходе мелких столкновений. Остальные племена так же были вынуждены прекратить бунт.

Когда группа освобожденных солдат вошла в лагерь армии, Элвуд находился в первых рядах встречающих. С огромным трудом ему удалось узнать в страшно изможденном, почти полностью поседевшем человеке, своего друга. Джадс плёлся в самом конце колонны, еле переставляя ноги и опираясь на плечо какого-то низкорослого существа. С тем веселым, высоким и сильным атлетом, которого Эл последний раз видел меньше года назад, у стоящего перед ним двадцатисемилетнего сгорбленного старика не было практически ничего общего.

Но намного хуже телесных, оказались изменения душевные. Устремленный сквозь собеседника, куда-то в пустоту, взгляд абсолютно ничего не выражал. Сколько Эл не пытался его разговорить, единственное, что ему удалось добиться от своего лучшего друга, были несколько бессвязных фраз, адресованных непонятно кому или чему. Более-менее внятные объяснения удалось получить от его маленького спутника, при ближайшем рассмотрении оказавшемся гоблином. Из рассказа Лито, как он представился (вообще-то его имя было намного длинней и невероятно сложно произносимом на человеческом языке), выяснилось, что все месяцы заключения, Джадс провел на положении раба у верховного шамана племени, прикованный за ногу и шею длинными цепями. Сам Лито провел на точно такой же цепи и у того же хозяина целые два долгих года. Старый колдун, даже по меркам грубых горцев, считался чрезвычайно жестоким. Он постоянно проводил какие-то магические эксперименты. И если опыты не приводили к желаемому результату, а так выходило в подавляющем большинстве случаев, вымещал злобу на беззащитных пленниках. Прижигание раскаленным железом было самым безобидным развлечением этого садиста. Еще в начале зимы, на цепи в его дворе сидело четыре человека. До окончания холодов дотянул только Джадс. Двое умерли, не выдержав издевательств, а еще один покончил с собой, размозжив голову о каменную стену дома. Гоблину доставалось меньше чем людям. Сам он не говорил, но как предполагал Эл, его держали скорее как какую-то экзотическую зверушку.

Действительно, народ Лито, будучи некогда многочисленным и весьма умелым в колдовском искусстве, за последние несколько веков, сильно теснимый более сильными соседями, постепенно почти исчез из этой части материка. Поэтому оставалось только гадать, как маленький страдалец оказался на цепи у шамана горного племени. Сам гоблин поведать об этом не пожелал. Да его никто особо и не расспрашивал на эту тему. Возможно, сородичи изгнали, а может он сбежал, по каким — то своим причинам, о которых теперь не хотел распространяться. Это мнение нашло подтверждение, когда на предложение отправляться к родным, Лито заявил что совершенно одинок, и попросил разрешения остаться со своим товарищем по несчастью, к которому, не смотря на разность культур, успел сильно привязаться. Видно совместные страдания очень сблизили их, потому что Джадс, в свою очередь передвигался опираясь только на плечо маленького гоблина, принимал пищу исключительно из его рук, и лишь при обращении к нему низкорослого собрата по несчастью, во взгляде Локрина мелькало какое-то подобие осмысленности, а на лице появлялось что-то похожее на приветливое выражение, хотя суть фраз явно не доходила до затуманенного сознания. Помощь любого другого своего товарища по оружию, включая Элвуда, он игнорировал. Когда тот попытался обнять его, при первой встречи, бывший пленник резко шарахнулся в сторону и чуть не упал. При этом, в его глазах отразилась такая гремучая смесь страха, ненависти и мольбы, что у Роклана просто опустились руки.

Почти сразу после освобождения пленников, «черные медведи» вернулись в место своей постоянной дислокации. Первое время Джадс жил в лагерном лазарете. Элвуд каждый день приходил к своему другу, часами сидел рядом, пытался разговорить, вызвать старые воспоминания. Все было тщетно. Кроме редкого безразлично-бессвязного бормотания ничего добиться не удавалось. На все вопросы относительно второго разведчика, одновременно с ним попавшего в плен, Джадс, по обыкновению не обращал внимания. Вечно суетящийся вокруг него Лито, тоже не мог сказать по этому поводу ничего определенного, лишь пожимая плечами.

Несколько раз проведать своего подчиненного наведывался командир отряда. После очередного такого посещения, он сообщил Элвуду о своем решении отправить его друга домой. Держать его дольше в лагере смысла не имело. В любом случае вернуться в строй ему уже никогда не удастся, а дома, в таком большом городе, как Миларн, возможно найдется какой-нибудь знахарь или ученый — маг, который сможет вылечить его душевный недуг. Роклану оставалось только согласиться. Во первых, приказы начальства не обсуждаются, а во вторых, он и сам понимал правоту и логичность такого решения. Через день Джадс, в сопровождении верного Лито, так и не пожелавшего с ним расстаться, отправился домой.

Но беды на этом не закончились. Госпожа Локрин, и так находившаяся в жутком моральном напряжении все долгие месяцы, пока сын находился в плену, увидев в каком состоянии он вернулся не выдержала. Ее разум помутился. Отец, заметно постаревший за последний год, не смог перенести этого нового удара. Покалеченный младший сын, обезумевшая жена — все это оказалось для пожилого ювелира непосильной ношей. Словно лампа, в которой закончилось масло, он начал быстро затухать и через пару месяцев тихо скончался. Надежды на местных лекарей и знахарей не оправдались. Единственным положительным результатом их работы было то, что с помощью одной из микстур удалось прекратить припадки ярости, в которые временами впадала жена мастера, но вернуть ей ясность ума, так же как и Джадсу, им не удалось.

Обо всех этих горестных событиях Элвуд узнавал из писем Мариана. который раз в месяц заходил проведать бывшего сослуживца. Из этих же писем он знал, что состояние его друга со временем, пусть очень медленно, но улучшается. Джадс уже, временами явно понимал собеседника, иногда даже отвечал, правда, только односложно. Все еще довольно часто погружался в ту апатию и безразличие, которые Эл наблюдал после его возвращения из плена, но теперь, в отличие от того времени, это состояние не было постоянным.

Почти всю дорогу друзья проделали в молчании. Только когда было пройдено три четверти пути, Эл наконец заговорил:

— Примерно полтора года назад ты писал, что брат Джадса переехал в Барлиз. Он так и не вернулся?

Мариан отрицательно покачал головой.

— Нет, и не думаю, что это вообще когда-нибудь произойдёт. Тобар Локрин унаследовал от своего отца незаурядные способности к ювелирной работе. Со временем, как я слышал от разбирающихся в этом людей, набравшись опыта, ему возможно даже удастся его превзойти. А для таких мастеров в столице намного больше перспектив, чем в любом другом городе королевства. Привязанности родителя к родному Миларну, как я понимаю, он никогда не разделял. Поэтому в этом переезде нет ничего удивительного. Там у него куда больше заказов, и оплачиваются они значительно лучше.

— Почему же тогда не забрал брата и мать? — возмущённо спросил Элвуд. — Бросить двух своих самых родных людей в их состоянии, это как? Нормально?

— Ну, насколько я помню из рассказов самого Джадса, их отношения с Тобаром никогда нельзя было назвать не то что очень близкими, а даже просто дружескими. — Риан вопросительно посмотрел на спутника. Ему, как никому другому должно было бы быть всё это известно.

Роклан неохотно кивнул, соглашаясь. Действительно, у братьев, кроме родителей, не было ничего общего. Слишком разные характеры и интересы. Между ними никогда не возникало неприязни и тем более ненависти. Лучше всего их чувства друг к другу характеризовались, как полное равнодушие.

— Что же касается госпожи Локрин, — продолжал между тем Риан, — то Тобар собирался забрать ее с собой. Но в тихо и спокойно ведущую себя последние два года женщину, словно демон вселился. При любых попытках вывести ее из дома, начиналась яростная истерика. Микстура, обычно оказывающая успокаивающие действие, абсолютно не помогала. По словам Лито, старший сын на четыре дня задержался с отъездом, когда все уже было собранно и готово к дороге. Все это время он пытался уговорить мать, но положительного результата не добился и в конце концов сдался.

— И кто теперь ухаживает за больными? Кого-то наняли? — все еще продолжая хмуриться спросил Эл.

— В этом не оказалось никакой нужды, — покачал головой Вилланд, — гигант Корд и его жена изъявили желание остаться присматривать за своей госпожой.

Роклан хорошо помнил этого громадного слугу, занимающего в доме ювелира примерно такое же положение, как в их семье Ринк.

— А для Джадса лучшей сиделки чем Лито нечего и желать. Никогда бы не подумал, что гоблины могут быть настолько заботливыми и испытывать такую сильную привязанность к человеку!

— Нам вообще мало что известно об их расе. К тому же, совместно пережитые страдания очень сильно их сблизили, стерев все межрасовые условности и различия.

— Как бы там ни было, сын с матерью окружены необходимой заботой. Материальных проблем они тоже не испытывают. Тобар ежемесячно высылает им приличное содержание, которого им с лихвой хватает для безбедного существования, тем более учитывая, что их запросы, в теперешнем состоянии, более чем скромные.

Разговаривая, друзья не заметили, как дошли до нужного дома. Небольшой дворик, вокруг двухэтажного жилого строения, был окружён довольно высоким, в полтора человеческих роста, забором из гладкого камня. Ныне покойный господин Локрин, работая на дому с драгоценными камнями и металлами, прекрасно понимал, что его мастерская является у местных воров весьма желанным объектом для посещения и ни в коем случае не собирался облегчать им задачу. Насколько помнил Эл, раньше во дворе, на цепи сидели два пса восточной породы, которых на ночь отпускали свободно гулять. Эти огромные зверюги были специально натасканы на оказание теплого приема непрошенным посетителям. По мимо этого, каждый вечер к ювелиру приходили два крепыша из гильдии охранников и оставались до утра. На памяти Роклана были три попытки пробраться в дом и все они закончились, для любителей чужого добра, весьма плачевно.

Мариан протянул руку и позвонил в колокольчик, висящий возле калитки. Долго ждать не пришлось. Буквально через минуту дверь открылась и в проеме, полностью закрыв его, появился человек, очень внушительных габаритов. Не смотря на уже весьма почтенный возраст, от Корда до сих пор веяло необычайной физической силой, а широченные плечи и толстые, как бревна, руки любому внушали невольное уважение. Седые усы и длинная борода были заплетены в множество косичек на манер моряков. Увидев Мариана, вся переплетенная поросль на его лице разъехалась, обнажая в улыбке пожелтевшие от времени зубы.

— О! Сэр Вилланд! — прогудел великан небрежно отвешивая положенный поклон. — Что-то давненько не заходили! Господин Джадс будет рад. Да вы сегодня не один!

С этими словами он перевел взгляд на Элвуда и несколько мгновений пристально изучал его. В глазах гиганта за пару секунд успело промелькнуть сначала недоверие, сменившиеся сильным изумлением, тут же перешедшем в искреннюю радость. А и без того мощный бас, превратился в настоящий рев:

— Великий Струн! — помянул он бога морей, почитаемого моряками. — Неужели старые глаза меня не обманывают, и это действительно вы, господин Роклан?

— Он самый, — ответил Эл, немного смущенный таким теплым приветствием.

— Давно в городе? Надолго? Как там старина Ринк? — вопросы сыпались как из ведра.

Привыкший к намного более сдержанным в своем любопытстве слугам, Мариан удивленно хмыкнул.

— Только вчера вечером приехал, думаю насовсем. С Ринком все нормально, — по порядку отрапортовал Элвуд, по опыту детских лет помня, что от старого пирата не ответив, отделаться не удастся.

— Сколько раз хотел его проведать, да так и не собрался.

Два управляющих не то чтоб дружили. Скорее в свое время приятельствовали, в шутку называя друг друга «собратьями по несчастью». Причем, на последнем слове оба косились в сторону хозяйских детей.

— Что же мы на пороге стоим, — наконец опомнившись посторонился великан с прохода. И тут же повернувшись в сторону дома рявкнул: — Лито! Встречай гостей! К молодому господину друзья пришли!

Входная дверь тут же открылась, как будто за ней только и ждали этого приглашения, и на крыльцо шагнула маленькая фигурка. Кожа с зеленоватым оттенком, непропорционально длинные, по человеческим меркам, руки для такого невысокого роста. Огромные, сильно оттопыренные уши, темные глаза, большой крючковатый нос, почти безгубый длинный рот. За последние три года Лито ничуть не изменился. Гримаса на его лице, должно быть изображала приветливую улыбку. Неожиданно он произнес:

— А я знал что вы скоро приедете, господин Элвуд! — и чуть помедлив добавил: — Здравствуйте!

— Здравствуй, — чуть опешил Роклан. — И откуда же ты знал о моем появлении? Заранее я о своем приезде никому не сообщал.

— Просто чувствовал, — пожал плечами Лито, как будто речь шла о чем то само собой разумеющимся.

Тут, до этого молчавший баронский сын, явно не привыкший топтаться на пороге, решил наконец подать голос:

— Вот и прекрасно! Соответственно ты так же чувствуешь когда и насколько приехал господин Элвуд, и не будешь, как некоторые, донимать нас другими интересующими тебя вопросами, потому что все равно уже знаешь ответы. — с нескрываемой иронией сказал Риан, полностью игнорируя недовольное сопение Корда за спиной, явно уловившего намек в свою сторону. — Тогда мы можем наконец увидеть нашего друга?

— Конечно, конечно, — сразу засуетился маленький гоблин. — проходите! Хозяин очень обрадуется!

Поднимаясь по ступенькам крыльца, Эл испытывал сильное волнение. Больше всего мучил вопрос: узнает ли его Джадс, или, как почти три года назад, будет смотреть словно на совершенно чужого человека. Вдобавок к этим переживаниям, внутри дома на него накатила волна ностальгии. Как никак, с этим местом у него было связанно множество детских и юношеских воспоминаний. Зайдя в гостиную, его взор непроизвольно опустился в пол, где после бурного знакомства двух детей оставалось пятно, от пролитого во время потасовки супа. Естественно никаких следов произошедшего там уже давно не было. Ковер, который так и не удалось полностью отчистить, поменяли меньше чем через месяц после происшествия. И Элвуд, конечно, не мог этого не знать. Просто, когда он переступил порог этой комнаты, все подробности его первой встречи с младшим сыном ювелира всплыли в памяти с такой отчетливостью, как будто это было вчера.

Подняв взгляд, Роклан встретился глазами с сидевшим за столом Джадсом. День только начинал клониться к закату, и света проникающего в помещение через большие окна вполне хватало, что бы заметить перемены в лучшую сторону, произошедшие с его другом с момента их последней встречи.

Сейчас он уже не выглядел до предела изможденным, каким Эл его помнил после освобождения. Исчезли черные круги вокруг глаз, кожа приобрела более здоровый оттенок, а на щеках даже появилось какое то подобие румянца. К тому же, Локрин явно набрал вес и больше не напоминал то учебное пособие, по которому они в университете изучали строение человеческого скелета. Конечно, ни шрам от ожога через все лицо, ни седина никуда не девались. Эти следы навсегда останутся постоянным напоминанием о кошмаре, который ему довелось пережить. Так же как и трость, прислоненная к подлокотнику кресла. Со слов Мариана, Роклан знал, что их товарищ может потихоньку передвигаться без посторонней помощи, только опираясь на палку или костыль. Сломанное во время истязаний в плену колено, неправильно срослось и полностью наступать на ногу, из-за дикой боли, уже никогда не удастся.

Джадс, в свою очередь, очень пристально разглядывал Элвуда. В глазах читалось напряжение, как будто он усиленно пытался что-то вспомнить. Наконец его губы тронула легкая улыбка.

— Эл? — полувопросительным тоном тихо произнес он.

— Да, дружище, — слова комом застревали в горле, глаза предательски щипало, мысли разбегались. Хотелось подойти и крепко обнять своего друга, с которым было так много всего вместе пережито и связывало столько общих воспоминаний. Роклан сдержался, помня о реакции бывшего пленника, на проявления бурной радости по поводу его освобождения. Сделав несколько шагов в сторону сидевшего, он задал единственный пришедший в тот момент на ум вопрос: — Как ты тебя чувствуешь?

— Хорошо, — создавалось впечатление, что говорить ему удается с большим трудом. И все же, приложив усилие он продолжил: — Во всяком случае, лучше чем раньше. Рад тебя видеть!

Стоящие в дверях Риан и Лито переглянулись в немом удивлении. Это была самая длинная связанная речь, которую они слышали от больного за последние три года. Обычно, да и то после долгих и упорных попыток его разговорить короткие, односложные ответы, из которых наиболее частыми являлись простые «да» и «нет», являлись единственным результатом. Джадс, между тем продолжал их изумлять. Неожиданно, он сам подал Элвуду руку и повторил;

— Очень рад!

Роклан взял протянутую ладонь, стараясь, от волнения, не сжать слишком сильно. От избытка чувств, совершено не зная, что сказать, он молча стоял, держа друга за руку.

Затянувшуюся паузу прервал гоблин:

— Присаживайтесь господа. Сейчас Нагна накроет на стол.

Элвуд занял место с лева от Джадса, Риан устроился рядом с ним. С права от кресла хозяина дома, Лито пододвинул себе необычно высокий для человека стул. По специально прибитым между ножками перекладинам, образующим подобие лестницы, он ловко забрался на сиденье.

Жена Корда, Нагна, худощавая пожилая женщина, с вечно мрачным выражением лица, начала подавать ужин, лишь сухо кивнув на вежливое приветствие Элвуда. Сколько он ее знал, она всегда была такой неприветливой, при всем желании, ему не удалось бы вспомнить улыбку на ее лице. Судя по всему, в их с великаном браке, любви не было ни капли. Во всяком случае, за те десять лет, в течение которых Эл часто бывал в доме ювелира, он ни разу не видел даже намека на проявление нежности, как со стороны старого моряка к своей жене, так и в обратном направлении. Возможно поэтому и детей у них не было.

Маленький гоблин, между тем, привычно ухаживал за Локрином. Протянув длинные конечности, одним сноровистым движением обмотал вокруг его шеи салфетку, и тут же принялся накладывать ему в тарелку из только что поставленного Нагной на стол большого блюда, заячье рагу, заботливо отделяя мясо от костей и нарезая на мелкие кусочки. Сам Джадс не обращал на эти манипуляции никакого внимания, продолжая неотрывно смотреть на Эла. По всей видимости, в его окутанном туманом мозгу понемногу всплывали воспоминания, связанные с сидящим рядом человеком, долгие годы являвшимся для него лучшим другом. Наконец, приложив видимое усилие, он спросил:

— Надолго?

— Скорее всего насовсем, — в который раз за последние сутки ответил на этот вопрос Роклан. — Так что теперь буду часто заходить в гости, если пустишь, конечно. — Шутливо добавил он.

— Пущу. — Совершенно серьезно сказал Джадс. Снова повисло молчание. Риан разлил вино по бокалам, на которые в честь прихода гостей, заменили обычные кружки. Элвуд поднялся, желая произнести тост.

— Выпьем за встречу, друзья, — начал он, — я долго ждал этого момента, когда мы, как раньше, сможем собраться вместе, посидеть, поговорить, вспомнить прошедшие годы…

— Я тоже. — Неожиданно прервал его слегка пафосную речь Джадс.

— Что? — немного растерявшись, не сразу понял Эл.

— Долго ждал, — было видно, что даже самые простые слова бывшему пленнику горского шамана, удается подбирать с заметным трудом.

— Дружище, — Роклан растроганно положил руку на плечо товарища, — я уверен, теперь все будет хорошо. Ты обязательно поправишься, и мы заживем так же весело как раньше!

Все выпили. Тут в гостиную вошел Корд и извинившись за опоздание, уселся на свободное место, возле Мариана. Элвуд покосился на баронского наследника, опасаясь, не взыграет ли в нем аристократическая гордость от нахождения за одним столом с человеком низкого социального статуса. Но, судя по отсутствию какой-либо реакции, сделал вывод, что такое положение вещей того ни сколько не смущает. Конечно, в своем замке или поместье ни один вельможа никогда не разделит трапезу со слугами. Здесь же, в гостях у своего боевого товарища, Риан без всякого высокомерия, которое ему вообще было не свойственно, принимал установленные в доме обычаи и порядки, ни мало этим не тяготясь. Вспышка раздражения, возле ворот, носила скорее шутливо — показной характер. Возможно ему просто нравилось безобидно дразнить бывшего морского волка. Вот и сейчас, он тоже заговорил с великаном немного насмешливым тоном:

— Послушайте Корд, это не серьезно! — с этими словами Риан указал на такую же, как у всех тарелку, стоящую перед гигантом, и казавшуюся, рядом с его ручищей, маленьким десертным блюдечком. — Я думаю, каждый из нас уже достаточно себе положил? Вот и отлично. Так что вы можете не стесняться. Забирайте сразу целое блюдо, со всем оставшимся рагу! Альтар свидетель, эта посуда подходит вам по габаритам куда больше! И не придется каждые пять минут тянуться через полстола, что бы добавить себе очередную порцию.

Это было произнесено таким искренне доброжелательным тоном, что Элвуд невольно рассмеялся. Даже на губах Джадса мелькнула легкая улыбка. Только Лито, по всей вероятности совершенно не понимающий человеческий юмор, воспринял все сказанное в серьез, и начал спешно наполнять тарелку своего больного друга, опасаясь, что после того как великан, воспользовавшись предложением, возьмется за дело, уже ничего не останется. Его торопливые действия сделали ситуацию еще более комичной. Теперь уже оба гостя хохотали в полный голос. Маленький гоблин удивленно заморгал, абсолютно не понимаю, чем вызван такой приступ бурного веселья. Корд, тоже улыбаясь во весь рот, чуть заметно покивал головой, показывая что оценил шутку.

За столом воцарилась веселая непринужденная обстановка. Даже Роклан, испытывавший в начале встречи сильное волнение почувствовал, как напряжение быстро покидает его. Постепенно, когда бывшие «черные медведи» отсмеялись, завязался общий разговор. Темы для рассуждений и споров нашлись самые разнообразные. От обсуждения нынешних рыночных цен и прогноза их изменений на будущий год, до высказывания мнений по поводу недавно появившегося, но уже успевшего сильно укорениться слуха, о создании Империей и королевством Росси объединенного флота, для похода на пиратские острова. Поговаривали, будто в ходе переговоров два монарха решили, что пришло время положить конец морскому разбою, сильно мешающему развитию торговли, а соответственно и обогащению обоих государств. Целью готовящейся военной экспедиции, якобы, являлось полное уничтожение столицы пиратов — Вольного города, расположенного на самом большом из облюбованных ими островов.

Особенно эта тема интересовала Корда. У людей хорошо его знавших, складывалось твердая уверенность что в свое время старый моряк плавал отнюдь не в составе королевского флота и тем более не на торговых кораблях. Сам великан по этому поводу никогда не распространялся, так же как не объяснял причины, заставившие его осесть на суше. Но разные, незначительные на первый взгляд мелочи, например случайные оговорки, иногда, невольно вырывающиеся реплики в совокупности с определенными, слишком свободными, манерами общения и поведения, позволяли делать вполне обоснованные выводы о былой принадлежности гиганта к вольному братству. Возможно именно поэтому, все разговоры о скором походе огромной объединенной эскадры, вызывали у него живейший интерес. Мариан и Элвуд высказывались по поводу возможной карательной экспедиции весьма скептически.

Семь лет назад, им вместе с Джадсом, довелось принимать участие в подобном мероприятии. «Черные медведи» выполняли тогда роль абордажной команды и, одновременно, сухопутного десанта в похожем рейде к тем же пиратским островам. Добиться каких-нибудь значительных результатов королевскому флоту в тот раз не удалось. За более чем сто лет, прошедшие с того времени, когда разрозненные до того момента морские ловцы удачи, организовались в единое братство, им удалось сделать многое, дабы значительно упрочить свои позиции в здешних водах. Например завести в каждом крупном портовом городе Великой Империи и Королевства Пяти Городов своих осведомителей. Благодаря прекрасно налаженной системе оповещения, пираты заранее узнавали не только о крупных торговых рейдах, на которых можно было неплохо погреть руки, но так же и о масштабных приготовлениях боевого флота к выходу в море. В итоге, после двухнедельного плаванья подойдя к трем крупным, близко расположенным друг от друга, островам на которых пираты обосновали что-то вроде собственного государства, королевская эскадра была встречена целым флотом противника, по меньшей мере, не уступающему ей по количеству судов. Сражение продолжалось два дня, прекращаясь только с наступлением темноты. Обе стороны понесли большие потери, но добиться заметного преимущества никому так и не удалось. На третье утро, с наступлением рассвета, капитаны и матросы кораблей Росси обнаружили, что противник исчез. На самих островах удалось найти лишь несколько десятков стариков, слишком дряхлых для морских путешествий и более трех сотен шлюх, которые были попросту никому не нужны. По их словам, остальные жители, не способные держать оружие, основную массу которых составляли семьи пиратов, забрав все ценности погрузились на грузовые баржи и отплыли еще за неделю до прихода королевского флота. Двухдневные бои велись для того, что бы дать им дополнительное время уйти подальше, а заодно потрепать и ослабить силы нападающих. Все поставленные морскими разбойниками цели были с успехом достигнуты.

Адмирал, руководивший карательной экспедицией, пришел в ярость. Приказав, без всяких разбирательств, повесить всех найденных на суше людей, он распорядился разбить эскадру на не большие, по пять-десять кораблей, звенья и отправляться на поиски вражеских судов. Понятное дело, что на таком огромном водном пространстве, в котором к тому же, противник гораздо лучше ориентировался, подобная тактика только случайно могла принести положительные результаты. Выловив и потопив чуть больше десятка пиратских кораблей и одновременно потеряв целое звено, было принято решение возвращаться. Столицу пиратов, только именующую себя городом, а на самом деле представляющую собой просто большое поселение из небольших деревянных построек, без какого либо намека на защитную стену, перед уходом почти полностью сожгли. Но, по слухам, восстановление Вольного города заняло у спокойно вернувшихся через некоторое время жителей не больше года.

У троих друзей, бывших непосредственными участниками тех событий, были все основания сомневаться, что новая попытка искоренить пиратство увенчается успехом, даже при поддержке императорского флота.

— Что помешает морским головорезам, узнав заранее об опасности, погрузиться на корабли и опять, на время, уйти подальше в море? — резонно размышлял Риан. — Вечно держать большой флот у их островов никто не будет. Немного переждав, они смогут спокойно вернуться, быстренько возвести новые деревянные постройки, благо леса там хватает, и снова заниматься любимым делом — освобождать торговые суда, от совершенно лишнего, по их мнению, груза.

— Да, — задумчиво протянул Эл, — вот если бы удалось неожиданно подойти к их базам…

— Ну это вряд ли! — убежденно сказал Корд. — Скрыть приготовления большого военного флота невозможно.

— Верно, — вставил Джадс, весь вечер продолжавший приятно удивлять собеседников. Хотя говорил он с явным усилием, и коротко, зато довольно часто и всегда к месту. По видимому, появление лучшего друга и проснувшиеся, пусть не полностью воспоминания, оказали на него благоприятное действие.

— Да что говорить о подготовке, — безнадежно махнул рукой Вилланд, — когда она еще толком не начались, а на каждом углу уже об этом судачат! И хотя пока неизвестно, насколько эти слухи достоверны, повод задуматься у пиратских осведомителей уже есть.

— Это точно, — кивнул головой великан, — первые известия о бытующих разговорах, скорее всего, уже летят на всех парусах к Вольному городу.

— Никогда не понимал, как им удается засылать своих людей во все крупные порты этой части континента? — с преувеличенным вниманием разглядывая вилку, которую держал в руке, равнодушно обронил будущий барон. — Это же целая прорва народу! И тем более не ясно, каким образом этим агентам в кратчайшие сроки удается оповестить своих товарищей на островах? Наверное очень сложная комбинация.

Эл с интересом посмотрел на друга, сознавая, что, не смотря на видимое безразличие, тот далеко не спроста задает все эти вопросы. Провести старого моряка оказалось тоже не просто. Конечно, знать о теперешней службе бывшего товарища по оружию Джадса он никак не мог. Но интуитивно почувствовал, что интерес гостя куда глубже, чем простое любопытство. Когда Корд, чуть помедлив начал отвечать, в его взгляде прыгали лукавые искорки:

— У меня есть кое-какие предположения. Хотя, естественно, это только догадки пожилого человека, в молодости знатно пробороздившего морские просторы.

— Естественно, — кивнул головой Риан. Теперь он смотрел прямо в глаза собеседника, показывая, что они прекрасно понимают друг друга.

— Я думаю, этим как вы выразились, агентам, совершенно не обязательно самим сидеть в каждом большом порту. Это в Миларне таких мест только три, а в Барлизе в два раза больше. Что же до столицы Империи, там аж целых восемь портов. Как справедливо было замечено, понадобиться слишком много народу. На самом деле достаточно одного, ну максимум трех человек на весь город. Им нужно только каждый день прогуливаться по пристаням и портовым кабакам. Внимательно смотреть по сторонам, время от времени ставить выпивку какому-нибудь местному грузчику или даже просто попрошайке. Этого вполне хватит, чтобы быть в курсе, где, сколько, когда и какая клуша несется в этом курятнике. Проморгать же приготовления к крупному военному походу, которые занимают не один день, просто невозможно.

— А не проще нанять кого-нибудь из местных работников или тех же нищих. Ведь один и тот же человек, изо дня в день шатающийся возле причалов и задающий кучу вопросов не сможет долго не привлекать к себе внимания? — вставил вопрос Элвуд.

— Это если этот человек будет вроде меня, — хохотнул великан. — Вы как будто никогда не бывали в порту, господин Роклан! Там каждый день столько нового народу появляется и исчезает, что какой-нибудь невзрачный тип, с самой заурядной внешностью может месяцами слоняться и его никто не заметит. К тому же если у королевской стражи, всё-таки дойдут руки до поимки лазутчиков Свободного Братства, то именно с местных они и начнут. А так ходит человечек по своим делам, то в одном питейном заведении кружечку пропустит в хорошей компании, то в другом. Получив стоящую и интересную информацию вернется к себе в гостиницу, сядет на свою лошадку и неспешным шагом покинет город. Чуть отъехав вдоль побережья, резко увеличит скорость и уже, самое большие, через два часа будет в какой-нибудь рыбацкой деревушке, где в подвале одной из жалких лачуг стоит клетка с несколькими почтовыми голубями. Владелец хибары, за определённую плату, исправно кормит птичек по ночам выпускает полетать, дабы они не зачахли и не захворали. Беспокоиться о том, что нищий рыбак проговориться особо не стоит — во первых, не сильно напрягаясь, он получает весьма солидные деньги, а во вторых, просто жить хочется.

— Но голубю не осилить такое расстояние за один перелёт. — деловито заметил Риан.

— А почему за один? — пожал плечами Корд. — Неужели вы думаете, будто в море трудно найти небольшой, никем не заселённый островок, поставить там маленькую голубятню, и как на дежурство, отправлять присматривать за ней пару человек, сменяя их, ну скажем, через каждую неделю. Один пернатый посыльный прилетает, послание перевешивается на другого и тот без промедления отправляется дальше. Вот и вся сложная комбинация, ваша светлость. Но, повторюсь еще раз — это не больше чем мои домыслы и предположения. Откуда бедному домашнему работнику, уже много дет не ступавшему на палубу корабля, знать как всё обстоит на самом деле?

Поставив таким образом точку, рассказчик, откинувшись на спинку жалобно скрипнувшего стула, одним глотком опустошил целый бокал вина.

Вдруг Элвуд, до этого всецело поглощенный рассуждениями старого моряка, подумал, что хозяин дома давно не принимает участия в разговоре. Повернувшись в его сторону, он увидел Локрина сидящим с совершенно отрешенным лицом и устремившим пустой ничего не выражающий взгляд в противоположную стену.

— Джадс, — осторожно позвал Эл. И не дождавшись ни какой реакции, протянул руку, что бы легонько дотронуться до плеча друга.

— Не надо его беспокоить, — почтительно и в то же время настойчиво произнес Лито, все это время внимательно следивший за своим бывшим товарищем по несчастью. — Он сейчас в другом, недоступном для нас мире.

— Такое состояние надолго? — спросил Роклан, чувствую вину за то, что позволил себе отвлечься и пусть на непродолжительное время, но все же упустить своего друга из виду.

— Может продлиться несколько часов, а может и несколько дней, — неопределенно пожал плечами гоблин, — никто не знает. В любом случае, сегодня он к нам уже вряд ли вернется.

Над столом повисло грустное молчание. Вилланд встряхнулся первым:

— Ну что ж, господин Корд, — обратился он к гиганту, — разливайте по последнему бокалу — выпьем за здоровье хозяина дома. И наверное нам пора. Что скажешь, Эл?

— Ты прав. Только перед уходом надо засвидетельствовать свое почтение госпоже Локрин.

— Я честно говоря, думаю что этого делать не стоит. — заметил великан, берясь за кувшин.

— Почему?

— Последние годы госпожа живет как во сне. Она никого не узнает, даже собственного сына. Почти все время сидит, чуть раскачиваясь и глядя в окно. Простите, но думаю, что будь она в здравом уме, ей ни за что бы не захотелось, что бы кто-нибудь видел ее в столь плачевном виде.

На мгновение задумавшись. Элвуд кивнул, соглашаюсь.

— Тогда дайте выпьем за скорейшие выздоровление нашего друга и его почтенной матушки! — подвел итог Вилланд.

Осушив бокалы, гости поднялись. Не смотря на то, что Джадс их явно не слышал, тепло попрощались с ним и, в сопровождении Корда направились к выходу. Лито, помахав им рукой, остался рядом с больным хозяином дома.