Эпоха золотой розы

Николай Вардин

Первая книга цикла «Летопись Эренхара» повествует о начале времён. Юный народ взойдёт из земли и создаст свою Золотую Эпоху без смерти, без ненависти и без лжи. А самые достойные воспарят в небеса на драконьих крыльях.Но этот мир будет отравлен пороками и расколется на добро и зло. Вот только свет от тьмы будет отличить непросто. Ведь даже боги научатся лгать и предавать. А в простых мужчинах и женщинах окажется больше отваги и воли, чем в бессмертных царях и царицах.

Глава 3

Жила в те времена в Асхайине юная алтеида по имени Сереная. Суждено ей было сыграть роль в судьбе всего Эренхара. Но, конечно, она не могла знать об этом. Она просто была храброй и отважной девушкой, которая однажды пойдёт своей дорогой, не зная, куда та приведёт её.

Родилась она в Мехре — втором городе по величине и по времени строительства в Асхайине. С самых малых лет она проявляла недюжинное трудолюбие и усердие. Наравне со взрослыми она обустраивала свой родной город. И благодаря в том числе и Серенае Мехра стала не менее красива, чем семистенная Форха. Но славиться этот город стал не высокими белоснежными башнями и могучими стенами, а садами, в которых он был укрыт словно лоскутным зелёным одеялом. Клумбы, искрящиеся цветами, устилали тротуары дорог и стены жилищ. Между районами города разбивались парки, размерами своими больше походившие на целые рукотворные леса. И в этих лесах были проложены проспекты, по которым катили бесчисленные повозки и шли пешие путники.

По негласному правилу здания в Мехре не превышали пяти этажей. И обязательно все они имели плоские крыши. Для того, чтобы на каждой из них можно было разбить зелёные лужайки или цветники.

Но особой гордостью жителей были сады, которые назвали золотыми. Именно в них трудилась юная Сереная вместе со своею семьёй. Эти сады стали её первой мечтой и её великим творением. Усердием и упорством она вывела удивительные розы, которые росли на серебряном стебле, имели серебряные шипы и листочки. Но бутоны их словно были отлиты из жёлтого металла. Казалось, что если прикоснуться к их граням, то можно порезать палец — настолько они отливали на солнце острым блеском. Но в действительности прикосновение к этим цветам было похоже на прикосновение к хлопьям тумана поутру — невесомым и нежным, почти воздушным.

Со временем эти сады опояшут весь город золотым кольцом. И однажды, но много лет спустя, их назовут именем их создательницы. Но это будет в будущем.

А пока в этом городе свои первые шестнадцать лет прожила юная Сереная. Она любила зеленокудрую Мехру. Но неугомонный нрав всегда звал девушку в дорогу. Горько ей было расставаться и со своими родителями. Но она верила, что чем труднее разлука, тем слаще будет непременная встреча. И в шестнадцатый день своего рождения одного просила она у отца и матери — отпустить её из родного дома. Родители не воспротивились желанию дочери. И Сереная отправилась навстречу горизонту.

Пешком дошла она до великой Форхи. Увидела она гору Энакро. Почувствовала близ себя жар огненной реки Алтейи. А потом продолжила свой путь. За несколько лет она побывала в каждом из городов Асхайина — больших и маленьких, с высокими каменными домами и крошечными деревянными лачугами. Но в каждом из них она дарила жителям немного семян той самой золотой розы. Сереная хотела оставить частичку своего родного города на всех землях, в которых сможет побывать. И так она обошла весь континент: она побывала на западе в бескрайних лесах Келлириона, настолько густых, что даже солнце не проникает под их кроны; добралась до далёкого севера, где начинаются вересковые моря; гостила она в селениях на востоке и юге.

Везде дивилась она красоте и разнообразию жизни, созданной однажды мироздателем. Восхищалась она и алтеидами — похожими, но разными. И везде ждало её новое удивление и новое открытие, несмотря на то что повидала она уже столько, что некому было даже представить. Но однажды, когда она дошла до южного побережья и остановилась пред вечно движимым Океаном, поняла Сереная, что некуда ей больше идти. Она исходила весь Асхайин с севера на юг и с запада на восток. Но знала она, что новые земли поднимают из тёмных водных пучин райнеры. Сколько новых чудес и непройденных дорог будут ждать её в этих краях, она не могла и представить. Вот только как добраться до них, девушка не знала.

Поэтому решила она искать помощи. И отправилась наперво в свою родную Мехру. Уходила она из дома ещё девочкой. А теперь возвращалась молодой женщиной. И не сразу увидели в той страннице Серенаю друзья её и соседи. Только родители с первого взгляда признали свою дочь. И долго она оставалась в отчем доме, по которому успела соскучиться за годы странствий. Целого дня бывало мало, чтобы ответить ей на все расспросы об иных краях Асхайина. Сереная не могла никому отказать в рассказе о красотах их мира, хоть не всегда хватало у неё слов для описания всех тех чудес, которые она повидала. Ведь с каждым хотела она поделиться своим великим счастьем.

Но молодой страннице нужно было продолжить свой путь, чтобы осуществить задуманное. Для этого она уговорила родителей отдать ей двух осликов, которые уже много лет служили их семье. Она укрепила на их спинах деревянные коробы с землёю. А потом она пересадила золотые цветы из собственного сада в эти ящики — как можно больше. На все расспросы о том, зачем она это делает, Сереная лишь лукаво улыбалась и отвечала, что «собралась посадить золотые розы в том единственном месте, где их ещё нет».

В новый раз она прощалась со своими родителями и друзьями. Её путь вновь лежал из Мехры в семистенную Форху. И два ослика верно следовали за нею. По дороге встречались ей уже знакомые лица. Её приветствовали в каждом селении и в самой Форхе. И везде она видела взошедшие семена, которые оставляла годы назад. Но ни разу не ответила Сереная ни на чьи расспросы. Лишь упрямо шла вперёд, словно роднёй она была не алтеидам, а тем осликам, что несли её золотой груз.

Прошла она семь ступеней великого города. Но не остановилась на этом. Путь её лежал много выше, по крутым уступам и отвесным скалам. Она забиралась вверх. Забиралась так высоко, что касалась руками облаков. Забиралась на такую высоту, откуда уже не видно даже улиц города.

Много времени занял у Серенаи этот путь. Но добралась она до вершины Энакро ровно в тот день, когда все райнеры собираются с пределов Эренхара, дабы держать своё слово перед мироздателем.

Вершина горы тонула в густых облаках, поэтому не видно было тверди под ногами. Так казалось, что ступает она в белоснежный пар. А вокруг не было ничего, кроме голубого простора, голубой бесконечности, лазоревой пустоты. Эта пропасть вокруг завораживала и манила одновременно. Были в ней безграничная свобода и воля.

Только алое Око Алтейи впереди резко выделялось в белоснежном мареве. Это был исток огненной реки. Око кипело и бурлило тихо, величественно. Сереная стояла в том самом месте, где огонь переливался через край и стекал вниз к самой земле. И два верных ослика спокойно стояли за её спиной. А она во все глаза смотрела на семь величественных тронов, стоявших полукругом над огненным Оком. Каждого из тех, кто занимал эти престолы, она видела впервые. Но каждого из них она знала по имени.

Справа от неё сидела на жёлтом троне лукавая Аскета в платье, которое шуршит словно пустынный песок. Глаза её подобны янтарю, а волосы — огню, который может согреть, а может и обжечь неосторожного. Искрящийся взгляд её скользил по Серенае, а с губ не сходила усмешка.

Чуть дальше справа на каменном троне возвышался горный утёс. Имя его было Ирам. В глазах его застыл лёд, а в волосах — снег. Суров и могуч был этот райнер. Но улыбка тронула губы Серенаи, когда представила она, какими прекрасными будут его холодные земли.

Ещё дальше справа от девушки сидела Виккарана в платье из листьев, которое шумело словно лес при каждом движении. В глазах её лились горные реки. А в волосах были вплетены спелые колосья. Райнера была похожа на родные края — такие светлые и милые сердцу. Сереная даже поймала её краткую улыбку, от которой в груди становилось теплее.

Но когда взгляд её устремился налево, то в груди её похолодело, а сердце странно кольнуло. Молодая алтеида увидела лицо, прекрасней которого не было на этой земле и никогда не будет среди всех народов, среди всех земель. Это не было пророчество. Это было лишь твёрдое понимание, что в облике Селехэт воплощено само совершенство: бледный овал лица с точёными тонкими чертами тонул в потоке смольных волн её волос. Чёрные бездонные глаза завораживали с первого мига. Райнера будто была соткана из отсутствия света: даже крылья её собственные были черны, а платье собрано из вороновых перьев. Лишь бледное прекрасное лицо и бледные тонкие кисти рук резко выделялись на чёрном полотне.

С трудом Сереная оторвала от неё взгляд. И дальше она увидела того, чьё имя было Галидор. Как и другие, он был не похож на остальных. Но его непохожесть была в его простоте. Кожа его была сера, словно покрыта каменной пылью. Как у скульптора, который обрабатывал весь день материал. Глаза тусклы и глубоко посажены. Но лицо было красивым — на свой грубый манер.

Девушка перевела взгляд дальше и встретилась глазами с самой Маэлирой, супругой мироздателя, матерью грядущего царя. Мраморное её лицо и тело хоть и были прекрасны, но пугали Серенаю. В каждом из райнер она находила что-то, что уже видела, знала. Но Маэлира обдавала холодным чуждым светом. Девушка не смогла задержать на ней свой взгляд и отвела его скорее.

И тогда она увидела мироздателя. Она слышала о нём бесчисленное количество раз. Он жил среди Первого Народа. Но никогда сама Сереная не встречала Геадона. И никогда не думала она, что мироздатель предстанет в её глазах простым мужчиной в льняной рубашке. Он сидел на простом железном троне, который больше походил на стул. Он внимательно смотрел на девушку взглядом простых голубых глаз. Волосы его были небрежно, неровно острижены, а на обветренном лице видна была щетина. Он был высок и крепко сложен. Но она видела в своей жизни мужчин выше и сильнее. И его руки… ладони его были просто немыслимы. Даже видя их сейчас собственными глазами, она не могла поверить, что эти ладони принадлежат существу, создавшему целый мир. Эти ладони, спокойно лежащие на его коленях, были широки. Пальцы — крепки и узловаты. Длинные пластины ногтей были ровными и красивыми. Но под большими пальцами были отчётливо видны ороговевшие натруженные мозоли. Несмотря на все рассказы, Сереная никогда не могла поверить и представить, как Геадон этими руками укладывает камни в стены нового дома или держит плуг, вспахивая землю. А теперь она видела перед собой простого мужчину. Но осознать этого так и не могла.

Потому что оставалось в нём что-то сверх… То, что сразу проникало в сознание и заставляло задохнуться от масштаба этого существа, которое спокойно смотрит на тебя простыми голубыми глазами. И Сереная быстро поняла… нет — почувствовала, что это. Мироздатель был похож на её отца. Она поняла совершенно отчётливо. Так же отчётливо, как и то, что он похож на неё саму. И на её мать. И на каждого жителя Мехры и Форхи — от малого ребёнка до взрослого мужчины. Она совершенно отчётливо поняла, что каждый алтеид будет его отражением. А ещё Геадон похож на камень. Похож на траву. Похож на одинокий дуб, под которым она любила мечтать о странствиях много лет назад. Он похож на всё, что есть в этом мире. Потому что во всём есть крупица его силы. Она знала это, как не знал никто. Она — та, которая прошла все дороги Асхайина. Она — которая видела каждое лицо на этой земле. И от этого знания она ещё больше утвердилась в своём стремлении.

Она без робости, но с краткой улыбкой смотрела прямо в глаза Геадона. И глаза её горели истинным мечтанием.

— Зачем ты проделала этот нелёгкий подъем, юная алтеида? — раздался сильный спокойный голос мироздателя.

— Я принесла свой дар… — заговорила Сереная, и голос её дрогнул. Но она проглотила комок в горле и продолжила: — В этом мире всё создано и начато тобою. Ты создал камни, а строители возводят из них дома и башни. Ты дал почве пшеницу, и землепашцы готовят из неё хлеб…

Сереная зачерпнула горсть земли в ладони вместе с цветком и опустилась на колени. Но опустилась она не в знаке преклонения, а чтобы посадить эту розу в почву.

— Я не умею ничего из ремёсел моего народа, — говорила Сереная. Но взгляд она не поднимала — она осторожно укореняла цветок в неподатливой почве горы. — Но я тоже умею создавать. Я создала эти розы. Вывела сорт, который обладает блеском золота и серебра. С виду они словно неживой металл. Но прикосновения дарят они нежнее утреннего солнца, легче лебединого пёрышка. И в них сила и упорство, которым позавидовал бы любой алтеид. Ведь они могут расти там, где не приживаются никакие растения. Я знаю, о чём я говорю. Ведь я сажала их семена и в тёмных лесах, и на краю скалистых утёсов. Они прорастали в жарких пустошах. Приживутся они и здесь…

Она вздрогнула, когда широкие мозолистые ладони накрыли её пальцы. Увлечённая своей работой, она не заметила, как мироздатель сошёл со своего трона и опустился рядом с ней на колени. Сереная уже положила цветок в ямку. А Геадон укрыл его корни землёй. Потом он молча встал и извлёк ещё одну розу из короба. И сам стал сажать её в землю. Сереная отбросила свою растерянность и последовала его примеру.

— Теперь мне чаще придётся подниматься на эту гору, чтобы ухаживать за этим садом, — тихо засмеялся мироздатель. Сереная улыбнулась, не поднимая взгляд.

— Моё умение невелико, — проговорила она, не отвлекаясь от очередного саженца. — Но алтеиды улыбаются моим цветам. Они дарят им радость. Я думаю, это тоже важно.

— Это очень важно, — серьёзно ответил мироздатель. Он сел прямо на землю, скрестив ноги, громко отряхнув ладони одну об одну. Тонкая чёрная полоска земли осталась под его ногтями. Он внимательно посмотрел на Серенаю и сказал: — Ты отважная девушка. Только такая, как ты, смогла бы сотворить такие цветы. И это большой дар для меня. Но я не знаю, как отблагодарить тебя за него…

— Я хочу летать, — резко выпалила девушка и замерла, словно окаменев. Несколько долгих мгновений молчала она. Молчал и мироздатель. Она продолжала сидеть на коленях, будто перестав дышать, и не сводила взгляда с лица Геадона. А он долго смотрел на неё.

— Я не смогу… — ответил он тихо.

— Я… я понимаю, — робким голосом заговорила Сереная. — Я не служила в храмах, я не возносила молитв. Ведь жрецам за их труды даруют крылья. Я даже не умею готовить хлеб. Я ничего не умею, кроме этих цветов… Но мне хватило бы самых маленьких крыльев. Ведь я не хочу летать высоко. Я хочу летать далеко… пусть даже низко. Я обошла весь Асхайин. И больше всего в жизни я хочу увидеть новые земли, которые творят райнеры. Я хочу познать все дороги Эренхара.

— Ты всё же не поняла, храбрая алтеида, — ответил мироздатель мягко. Он ласково коснулся её подбородка и приподнял её лицо, чтобы она встретилась с ним глазами. — Я с радостью исполнил бы твою просьбу. Твоя вольная душа заслуживает сильных крыльев. А твои золотые розы должны цвести по всему Эренхару, объединяя земли и народы. Но… не в моей власти это сделать. Я раздарил всю свою силу по каплям. И у меня больше ничего не осталось, кроме моих рук.

Сереная растерянно заглянула в его глаза. Но теперь она поняла. И могла представить всё. Только не мозоли на его руках. Сколько воли должно оставаться в этом существе, чтобы отдать всё мироздание до последней крупицы своим творениям, а себе ничего не оставить? Именно сейчас, когда она узнала, что Геадон равен простому алтеиду, он казался ей самым могучим существом, самым прекрасным и величественным.

Сереная вздрогнула, увидев тёмную тень рядом с собою. Она подняла глаза и увидела Селехэт. Бледноликая райнера протянула ей свою тонкую ладонь. Девушка поднялась и встала рядом с ней. Она робко оборачивалась на Геадона: она не могла понять почему мрачный образ Селехэт так притягивал её, но и пугал одновременно. Будто поняв это, райнера мягко и ласково улыбнулась. И сразу все страхи исчезли из души молодой странницы.

— Я в силах дать тебе то, о чём ты просишь, — произнесла она.

Но едва прозвучали эти слова, как порыв ветра пронёсся над вершиной Энакро, разгоняя густые облака. Это поднялась со своего мраморного трона Маэлира. Её мраморное лицо не отражало эмоций, как и прежде. Но гнев сквозил из каждого движения.

— Я запрещаю тебе, чернокрылая, делать это! — раздался её властный голос. — Моею властью крылья даруются лишь тем, кто верою служит моему сыну. И никто во всём Эренхаре не должен более иметь дар полёта, кроме разве только неразумных птиц. Это закон. И он должен соблюдаться во всём Асхайине и на всех тех землях, которые будут подняты из пучин океана.

Другие райнеры не смели перечить Маэлире. Лишь только Селехэт с вызовом смотрела на неё. Между ними сейчас было Око Алтейи, и что-то странное стало происходить с огнём внутри него. Он будто пришёл в движение и зашумел. И шум этот был похож на шёпот. Сереная вздрогнула, но почувствовала на плече мягкую ладонь райнеры и ободрилась.

Геадон подошёл к краю Ока. Он смотрел прямо на свою супругу. Та не смутилась от его взгляда и не отвела глаз. Лицо, как и прежде, оставалось непроницаемым.

— Теперь твои законы верховны в Эренхаре, жена моя? — спросил он, и голос его был силён.

— Да, — ответила она без тени сомнения. — С тех самых пор, как ты отказался от собственной силы, раздав её всем подряд. Ты мог бы править со мною здесь, но ты предпочитаешь иную жизнь.

Мироздатель задумчиво опустил глаза. Огненное Око шептало ему что-то, что мог понять только он. Геадон кивнул головой, будто бы придя к какому-то решению. Он ещё раз взглянул на свою супругу и улыбнулся. И показалась Серенае в этой улыбке грусть.

— Не всё тебе подвластно, — откликнулся он. — Запомни это отныне и на тысячелетия вперёд.

Он обернулся к девушке, спиною к Маэлире. Сереная растерянно смотрела на него. От волнения, от чувств, которые её переполняли, на ресницах её блестели слёзы. Ладонь Селехэт нежно подтолкнула Серенаю навстречу Геадону. Он смотрел ей прямо в глаза. Какой крошечной она сейчас казалась себе между ними. Натруженная тёплая ладонь мироздателя коснулась её щеки. Он ласково погладил её щёку. А кончиками пальцев подхватил маленькую слезинку с её ресниц. А потом он отвёл руку назад, и слеза скатилась, упав прямо в пламя Алтейи.

Но капля влаги не испарилась от жара, а сверкнула словно алмаз и осталась на поверхности огненного Ока. Алтейя наполнила слезу своим пламенем, увеличивая её в размерах. Под прозрачной искрящейся оболочкой бушевал тёмно-алый вихрь. Сереная опустилась на колени на самом краю Ока и внимательно смотрела на странный дар Алтейи. Селехэт вновь опустила свою ладонь ей на плечо с тревогой: даже она могла лишь гадать о смысле происходящего. Но девушка очень быстро превозмогла свои сомнения и опустила ладони в пламень Алтейи. Огонь не обжёг её и не причинил боли. Сереная взяла в руки её дар и прижала к груди. Извлечённый из пламени камень был холоден. Но он быстро согревался от тепла смелой девушки. И через несколько мгновений он задрожал в её ладонях.

Даже Маэлира не смогла сдержать удивлённого вздоха. Взгляды всех райнер были прикованы к Серенае. Но девушка больше не боялась и не робела. И на глазах у всех алмаз дал трещину и раскололся у неё в ладонях. Пламень не вырвался наружу. Нет, он погас. А в осколках этого камня, будто в скорлупе яйца, осталось маленькое существо с длинным изящным телом. Оно имело длинный хвост и гибкую шею. Четыре лапы. И… широкие крылья. Всё оно было покрыто мелкой твёрдой чешуёй словно змея. Но чешуя была небесно-голубого цвета. И на крыльях эти чешуйки удлинялись, становясь похожими на стальные перья. Маленькая головка на длинной шее повернулась навстречу Серенае. И пара золотых глаз с вертикальными зрачками внимательно посмотрела на девушку.

— Что ты такое? — тихо спросила она, робко улыбаясь неведомому существу.

— Я — это ты, — неожиданно ответило оно. Но ответило безмолвно, в мыслях Серенаи. Голосом, очень похожим на её собственный, только гораздо более глубоким и сильным. Этот голос никак не вязался с хрупким маленьким телом крылатого создания. — Я твоя душа. И очень скоро я научусь летать.

Словно в подтверждение этих слов сапфировые крылья потянулись вверх, а потом плавно опустились, полностью укрывая ладони Серенаи. Девушка поднялась на ноги и повернулась к Селехэт. Сердце бешено колотилось у неё в груди, но уже не от волнения, а от восхищения красотой этого маленького существа.

Сереная подняла взгляд на Селехэт и увидела, что райнера улыбается им, не сводя с них взгляда. А маленькие янтарные глазки внимательно смотрели на неё без страха или робости.

— Вы обе перехитрили всех. И сама Алтейя помогла вам в этом, — тихо засмеялась бледноликая. Она поняла замысел огненного Ока. — Ты так никогда и не получишь дар полёта, о котором просила. Зато твоя маленькая крылатая душа сможет летать. И… однажды поднимет тебя к облакам.

Губы Серенаи задрожали от целого урагана эмоций, бушевавших у неё в сердце. Она готова была смеяться и рыдать одновременно. Но она продолжала растерянно смотреть на крылатое существо.

— Но ведь она такая крошечная. Как она сможет донести меня до небес? — сорвался вопрос с её губ.

— Крошечная, как и ты, — ласково откликнулась Селехэт. — Но если ты и дальше будешь такой же смелой, как сейчас, то она будет пить твою отвагу. Если ты будешь честной и великодушной, то взрастишь её собственной добротой. И тогда крылья твоей души будут становиться больше и крепче. И однажды у неё хватит сил, чтобы пронести тебя над облаками.

— Я назову тебя Бьярнария, — проговорила девушка, касаясь кончиками пальцев пока ещё хрупких крыльев. А потом тихо и серьёзно добавила: — А мне теперь придётся стать самой храброй и самой доброй на всем свете.

— Теперь всё только в твоих силах, — откликнулась Селехэт.

Они взглянули в сторону Геадона. Он улыбнулся им, а потом вновь устремил взгляд на свою супругу.

— Ни один твой закон не сможет запретить дара Алтейи, — заговорил он. — Даже у тебя не хватит сил усмирить первозданный Хаос, из которого берёт начало огненная река. Только у меня были такие силы. А теперь их нет. И не будет больше никогда и ни у кого.

А потом он обвёл взглядом райнеров, занимающих свои престолы.

— Отныне вы свободны, — сказал он им. — Никогда и ни перед кем вам больше не нужно держать ответа.

***

В тот день Геадон покинул гору Энакро. Покинули её и райнеры, чтобы больше никогда не возвращаться. Маэлира не стала чинить препятствий Серенае. Златокудрая райнера сошла во дворец, построенный в честь её сына. Она тоже больше никогда не поднималась на вершину.

А юная странница вернулась в Мехру вместе с двумя верными осликами. Пройдёт совсем немного времени по меркам бессмертных алтеидов, и всё случится именно так, как и сказала Селехэт. Крылья Бьярнарии будут крепнуть день ото дня, наполняемые мечтами и смелостью юной Серенаи. Очень скоро маленькое хрупкое существо превратится в великолепное и могучее творение пламенной Алтейи. И тогда впервые простая девушка поднимется в воздух и будет плыть среди облаков, покоряя небеса и пространства.

Ей будет уготована славная судьба. Сереная облетит весь Эренхар, познает все его пределы. Заглянет она и в другие земли, которые в скором времени поднимут из водных пучин райнеры. И первой она встретит другие народы, которые поселятся на молодых землях. И везде её будут встречать как самую отважную из живущих на любой из земель.

А Бьярнария станет первой из своего племени — первой из рода драконов, как назовут её и ей подобных алтеиды. Ведь после неё будут и другие. На вершину Энакро к огненному Оку Алтейи будут приходить ещё многие из Первого Народа. И если искатель окажется чист помыслами и смел сердцем, то Алтейя не откажет ему в своём даре. А среди Первого Народа было много достойных. А значит, много душ обрели свои могучие крылья.