Только живые ищут выход

Николай Брест, 2021

Повесть о грядущих событиях. Группа людей пытается вывезти детей из огромных человейников – агломераций, где всё продезинфицировано, полный цифровой контроль, социальные рейтинги и духовная гибель!

Посвящается тем, кто продолжает сопротивляться

Глава первая

Он споткнулся. Тело потеряло равновесие, Сергей сгруппировался и ушёл в кувырок. Позади нарастал топот ног и рёв преследователей. Он вскочил, оглянулся и рванул в сторону леса.

— Антиваксер!

— Держи его!

— Мочи-и-ить!

Голоса, приглушённые медицинскими масками, приближались. До деревьев ещё метров семьдесят. Сергей знал, что в лес вакцинированные не пойдут, испугаются, — там другой, не обеззараженный воздух, а ещё комары, клещи и разные насекомые, переносящие вирусы и опасные болезни.

Сергей бежал размерено дыша. Тренированное тело двигалось легко, страх толкал вперёд. Краем глаза заметил движение справа. Повернул голову. Наперерез, отсекая его от леса, двигалась группа полицаев в чёрных намордниках. В руках дубинки и электрошокеры. Бежали молча, быстро сокращая расстояние. Сергей понял, что не успевает. Из скрытой под мышкой кобуры достал пистолет.

— Оружие! — несколько голосов слились в один крик.

В спину полетели камни. Виляя, Сергей прибавил ходу. Один из полицаев потянулся к кобуре. Сергей выстрелил. Попал противнику в бедро. Тот упал, кувыркаясь, закричал от боли. Группа остановилась. Ещё несколько рук потянулись к оружию. Стреляя на ходу, Сергей вбежал в лес, присел за толстым деревом, быстро сменил магазин, чуть высунулся, прицеливаясь. Полицаи залегли в метрах пятидесяти и открыли беспорядочный огонь. Пули вжикали, звонко ударяясь в деревья и шурша в листве. Сергей лёг, плотно прижался к земле и ногами вперёд стал отползать вглубь. В голове стучали панические мысли. Если вызовут на помощь военных, то уйти не удастся. Вертолёты оснащены тепловизорами, газовыми пушками и пулемётами — накроют быстро. «Что делать? Лес хоть и густой, но небольшой. До бетонки, ограничивающей город, — километров пять. Пока туда доберёшься, все дороги перекроют блокпостами и пикетами. Но иного пути из города нет — только через бетонку. За ней уже «красная» зона, неподконтрольная агломерации. Можно пойти левее, ближе к шоссе, а у бетонки выйти, надеть маску-намордник, перчатки, напялить очки и пытаться пройти блокпост напрямую. Но у него нет QR-кода и электронного паспорта безопасности. Если остановят для проверки или камера распознает лицо, то тогда… всё! Конец! Схватят, отправят в группу принудительного лечения, и врачи будут ставить над ним опыты. Изучать воздействие на организм новых генных вакцин. Нет! Этого не надо!» Сергей стиснул челюсти. Живым он не дастся!

Стрельба прекратилась. Сергей тихо встал и побежал в глубь леса. Подозрительный звук привлёк внимание. Остановился. Прислушался. Сквозь городской шум нарастал звук летящего вертолёта. Вызвали военных! Сергей побежал быстрее, уходя к бетонке. Сдёрнул на ходу рюкзак, прыгнул в яму, достал плащ-палатку, быстро растянул её над собой, закрепив на ветках кустарника, замер под брезентовой крышей. Вертолёт приблизился. Прошёл низко, раздувая листву, оглушил воздушным ударом лопастей. Брезент качнуло. Странный запах достиг ноздрей. Что-то распыляют! После нескольких вдохов, закружилась голова. Тело размякло. Борясь со слабостью, Сергей вскочил, скомкал плащ-палатку и рванул в сторону от вертолёта. Земля вдруг поплыла, ноги стали плохо слушаться, запершило в горле. Он напрягся, пробежал метров двести и остановился среди елей, шатаясь и тяжело дыша. Приступ надсадного кашля вывернул желудок. Стошнило. Выпрямился, несколько раз глубоко вздохнул. Полегчало. Вертолёт возвращался. Сергей снова нашёл углубление и спрятался от тепловизора под плащ-палаткой. Дышал, прочищая лёгкие. Вертолёт прошёл стороной. Подождав пока он удалится, Сергей двинулся к бетонке. Обошёл стороной тропинки, заброшенную лодочную станцию, несколько спортивных площадок. Когда-то здесь был лесопарк, где гуляли местные жители. Летом в выходные дни тут отдыхало много людей. С началом первой волны бесконечной пандемии, лесопарк начал пустеть — гулять запретили под страхом штрафа. Все сидели по домам на самоизоляции. Потом вторая волна, третья… Прошло несколько лет, парк густел подлеском, а люди теперь жили в стерильных условиях и стали бояться живой природы. А те, кто вакцинировался, болели от свежего, не подвергшегося дезинфекции воздуха. СМИ пугали новыми болезнями, переносчики которых — клещи, комары, мыши, змеи — обитали в лесу. Природа стала брать своё, и бывший парк стал густым зелёным островом в черте агломерации Москва.

Под пение птиц и шум листвы Сергей приблизился к бетонке. Дорога гудела множеством машин. Он подошёл к самому краю леса. Выглянул из-за дерева. Отсюда видна эстакада. Под ней стояло несколько полицейских машин и автобус Росгвардии. Полицаи с гвардейцами останавливали для проверки машины и пешеходов. Здесь не пройти! Что делать? Переждать в лесу до темноты в надежде, что пикеты снимут? Но Сергей стрелял в полицейского! Это не просто нарушение масочного режима и отказ от вакцинации, это — серьёзное преступление! Сергей теперь тоже вне закона, как и мародёры в «красной» зоне. Его не будут брать живым. Значит из леса выходить нельзя. Лучше пройти вдоль бетонки километров пять к югу и найти место, где лес совсем близко подступает к дороге. Там пока ещё нет камер. Сергей вздохнул, размышляя. Внезапно на пикете возникло движение. Из автобуса выскочили несколько дюжих гвардейцев. Они окружили женщину с ребёнком, шедшую из города. Её грубо остановил полицай. Мальчик лет двенадцати громко плакал, держа маму за руку. Женщина кричала:

— Пропустите! Пропустите, пожалуйста! Я ничего не сделала! — маска-намордник упала с её лица, полные слёз глаза умоляюще, со страхом смотрели на полицая.

— Вы и ваш ребёнок не прошли тестирование и вакцинацию! У вас нет паспорта безопасности! — повторял полицай заученную фразу.

— Но мы здоровы, — плакала женщина, — зачем нам прививка?

— По закону все обязаны вакцинироваться! Невакцинированные арестовываются и лишаются родительских прав! — твердил полицай.

Гвардеец положил руку на плечо мальчика и потянул к себе. Тот дёрнулся, силясь вырваться, повертел беспомощно головой и вдруг в отчаянии резко повернулся и вцепился зубами в палец держащей его руки. Гвардеец вскрикнул. Кровь проступила сквозь перчатку. Все замерли. Мальчишка схватил маму за руку, и они побежали к деревьям, где прятался Сергей.

— Кровь!

— Укус!

— Возможно заражение!

— Убегают! Держи!

Двое гвардейцев бросились вдогонку. Остальные испуганно засуетились. Кто-то метнулся в автобус за аптечкой. Полицай звонил в скорую. Укушенный побледнел и сел на асфальт. Остальные держались от него подальше.

Женщина не добежала до деревьев метров десять. Крупный боец нагнал её и пнул тяжёлым ботинком. Женщина вскрикнула и упала. Мальчик закричал и кинулся на защиту матери, но упал от оплеухи. Снова вскочил. Гвардеец схватил его за шею и встряхнул:

— Стоять, щенок!

Сергей выскочил из-за деревьев и с разбегу ударил гвардейца ногой в живот. Тот скорчился, упал на колени и сдавленно застонал. Второго Сергей уложил правым хуком в подбородок. Снял с лежащего автомат, подхватил женщину на плечо и крикнул замершему в удивлении мальчишке:

— Беги за мной!

Тот, размахивая руками, шустро рванул следом. Сзади начали стрелять. Беглецы ускорились. Мальчишка, чтобы не отстать, схватился за край куртки Сергея и теперь семенил рядом, громко дыша. «Вот это я попал! — думал Сергей. — Мало того, что стал опасным преступником, теперь ещё два якоря к себе прицепил. Куда с ними? Что делать? А если опять вертолёт?»

**** **** **** ****

Руководитель оперативного штаба по борьбе с вирусами мэр агломерации Москва Семён Сергеевич Сатанин был в гневе. Серое, бледное лицо застыло злобной маской. Губы сжаты. Безжизненные рыбьи глаза округлились.

— Я вас всех уволю, — надсадно скрипел Сатанин, — опять эти ковид-диссиденты! Мне докладывали о стопроцентной вакцинации населения! Я помню, какие деньги были выделены на это мероприятие, — Сатанин стукнул ладонью по столу. — Где Росгвардия? Где МВД? Где Потребнадзор? Павел Андреевич, объяснитесь!

Руководитель ГУВД Москвы Жиров встал. Кашлянул в кулак:

— Семён Сергеевич, коллеги! Мы, совместно с УФСБ и Росгвардией полностью закрыли въезды в город. Используя искусственный интеллект, быстро определяем местонахождение ковид-диссидентов и отказников. Изолируем их. Но ещё не по всей территории Новой Москвы установлены камеры слежения. Особенно они необходимы в зонах прохождения бетонки, то есть ЦКАД. Есть участки, где лес стоит очень близко к дороге. И хотя дорога ограждена колючкой…

— Вот там и поставьте свои блокпосты! — перебил Сатанин.

— Конечно, это возможно сделать, но где взять столько людей? А если ковид-диссиденты будут вооружены, как было в прошлом году?

— Стреляйте всех без предупреждения!

— Но в законе о полиции…

— Неважно, — резко сказал Сатанин, — дайте распоряжение… устное, писать ничего не надо. Потом придумаем, что сказать населению. Для этого есть телевидение и интернет. Ясно?

Жиров кивнул:

— Понял. Внутри агломерации мы уже почти всех зачистили, но закрыть периметр полностью будет очень сложно.

— Подключайте военных. Пусть дадут людей, технику.

— Два вертолёта уже работают.

— Возьмите спецназ. Они могут действовать в агрессивной природной среде. Лес — это их стихия.

— Я им не указ, — Жиров пожал плечами.

— Ладно, — Сатанин сделал запись в ежедневник, — минобороны беру на себя. А вы, — повернулся к своему помощнику, — ускорьте установку камер слежения и включите их в систему искусственного интеллекта. Надо скорее замкнуть периметр нашего мегаполиса, — помощник кивнул. — И вот ещё что, Павел Андреевич, — Сатанин возвысил голос, — этого наглеца, который стрелял в полицейского, объявить в розыск как особо опасного террориста! Историю его преступлений придумайте сами или поручите журналистам. Операцию по ликвидации экстремиста надо показать по телевидению. Пусть знают, что никто не уйдёт от нашего правосудия!

— Снимем в лучшем виде! — ответил представитель пресс-службы мэрии.

— Рашид Ринатович, — обратился Сатанин к руководителю Росгвардии Керимову, — отправьте свой спецназ на охоту за этим стрелком.

Керимов покачал головой:

— У меня нет бойцов, обученных боевым действиям в лесу. Они все вакцинированы по нескольку раз! Да, гвардейцы большие, грозные, сильные, но со слабым иммунитетом — могут что-нибудь подхватить! А в лесу комары, клещи и воздух не обработан санитайзерами.

— Найдите крепких из деревни или из бывших малых городов.

— Таких уже нигде нет, только у военных остались единицы.

— Опять эти военные, — раздражённо проговорил мэр, — снова к ним на поклон. Хорошо. Продолжим…

Глава вторая

Беглецы шли уже полтора часа. Сергей держался ближе к краю леса, двигаясь вдоль бетонки. Большую часть пути он нёс Настю, так звали женщину, на закорках. Её сын Вовка плёлся рядом. Он держался за край камуфлированной куртки Сергея и напрягал лицо, пытаясь показать, что совсем не устал. Однако Вовкины ноги предательски заплетались. Прошли около четырёх километров. Остановились. Сергей опустил женщину, и она прилегла на бок, потирая ушибленную ногу. Вовка, тяжело вздохнув, присел на пенёк и склонил голову. «Да-а! — подумал Сергей. — С таким грузом далеко не уйдёшь!» — он вздохнул, положил рядом с женщиной автомат:

— Стрелять умеешь?

— Мой муж служил в спецназе. Он меня кое чему научил, — и на вопросительный взгляд ответила: — погиб в Сирии два года назад.

— Понял, — Сергей снял рюкзак, поправил одежду, — пойду к бетонке на разведку. Сидите здесь. Старайтесь меньше двигаться и, главное, не разговаривайте!

— Не оставляйте нас, — попросила Настя, — нам страшно!

— Я не боюсь, — по-взрослому сказал Вовка, — иди, дядя Серёжа, мы тебя прикроем.

Он встал и подошёл к матери. Та улыбнулась сквозь слёзы, снова взглянула на Сергея:

— Вы же нас не бросите? — Сергей отрицательно качнул головой, отдал Вовке свой рюкзак, развернулся и осторожно пошёл в сторону дороги.

Сергей шёл, внимательно осматриваясь, и размышлял. Убегая из города, он не особо заботился о том, куда идти и как выживать. Главное — двигаться прочь от агломерации, вглубь «красной» зоны. За лето можно уйти далеко. В «серой» и «красной» зонах мегаполис не достанет. Здесь много заброшенных деревень и городков, диких уголков природы, где можно поселиться и организовать быт. Мародёры его не волновали.

Но теперь… хрупкая, пугливая женщина и двенадцатилетний пацан изменили всё. Зачем он их вытащил? Одному уйти гораздо легче. С другой стороны, что было делать? Смотреть? Оставить их без помощи? Ладно! Что случилось, то случилось, придётся выживать вместе.

Сергей остановился, ощутив опасность. Медленно присел за деревом. До края леса оставалось метров двадцать. Сквозь подлесок мелькали проезжающие машины. Дорога шумела, заглушая пение птиц. Он внимательно осматривал каждый кустик. Что-то не так! Беспокойство нарастало. Сергей замер, вслушиваясь. Остановил взгляд на углублении за кустом. Ага! Вот он лежит в метрах десяти слева! Приглушённый шёпот и писк рации выдали второго. Крупные в камуфляже болотной расцветки — это росгвардейцы. Сколько же их? Так, вот третий. А где же… Ага! Четвёртый совсем рядом — за деревом, в метрах трёх. Засада! И как глубоко в лес зашли! Удивительно! Смелые ребята! Сергей взглянул сквозь листву. Дорога проходит очень близко к лесу. Можно проскочить. Всего метров семьдесят и — «красная» зона. Был бы он один… Ладно, подождём! Поглядим, что гвардейцы будут делать дальше. Ближний боец шевельнулся, меняя позу. Да, ребята, в засаде требуется терпение! Сергей усмехнулся и привалился к стволу. Начались кошки-мышки с противником — любимая игра разведчика.

Прошло около часа. Росгвардейцы обнаруживали себя движением: тот головой вертит, этот рукой комаров отгоняет, а третий с боку на бок переворачивается… Сергей нашёл всех противников и теперь продумывал свои действия.

Внезапно сзади громко хрустнуло. Гвардейцы дёрнулись, поднимая головы. Сергей внутренне собрался. «Оглянись!» — предательски шептал страх. Снова хруст, сопение и звук ползущего тела. Кто это? Шея заныла от напряжения, но Сергей не двигался. Ближний гвардеец, приподнялся на локтях, всматриваясь. Подтянул ноги. Встал на колено. Эх, сейчас бы… бросок вперёд, удар в кадык… Боец смотрит мимо Сергея вглубь леса. Свирепое лицо вдруг расползается в кривой ухмылке. Достаёт рацию, нажимает тангенту, громко шепчет:

— Семьсот четвёртый Греку — на связь!

— На связи!

— Вижу пацана. До него метров десять. Разрешите взять?

— Жди! Пусть подойдёт ближе, тогда возьмёшь.

— Принял! — гвардеец медленно встал на четвереньки и осторожно приблизился к дереву, за которым прятался Сергей. Приблизился вплотную, часто дыша. Позади Сергея полз, ломая ветки и громко сопя, Вовка. Гвардеец высунулся, готовясь к прыжку. Сергей ударил его в горло. Боец захрипел… Удар кулаком по виску, хруст ломающихся костей, и гвардеец повалился лицом вниз. Сергей быстро оглянулся и увидел вытянутое в удивлении лицо Вовки. Хлопнул выстрел. Пуля ударила в дерево возле головы.

— Стоять! — вскочил гвардеец слева, — Окружай!

Лес зашевелился, топот прорвался сквозь шум дороги. Бойцы бежали, ломая кусты.

— Вовка, беги! Я их задержу!

Сергей подтолкнул мальчишку. Тот шустро рванул в чащу. Один из гвардейцев бросился за ним. Двигаясь на перерез, Сергей сблизился с преследователем, прыгнул, сбивая плечом. Оба упали. Завязалась борьба. Молодой гвардеец тяжёлый, мощный насел на Сергея, пытаясь взять на болевой приём. Худощавый Сергей ловко выскальзывал, но снова попадал в крепкий захват. Силы были неравны. Подбежали на помощь ещё два гвардейца. Сергею быстро скрутили руки за спину и сковали пластиковыми наручниками.

— Ах ты, сволочь непривитая! — рычали бойцы, пиная пленного.

Он извивался, пытаясь смягчить удары, но боль быстро отнимала силы. Наконец они остановились. Тяжело дыша, смотрели на поверженного противника.

— А где Рэмбо? Это же он пацана обнаружил? — спросил командир гвардейцев.

— Да. Вон там, — боец показал рукой, — за деревом был.

— Найди его! — приказал командир.

Гвардеец отошёл. Командир высокий, широкоплечий наклонился к пленнику, схватил за шиворот и рывком поставил на колени:

— Вставай, дрищ!

Сергей медленно поднялся, корчась от боли в рёбрах. Пискнула рация:

— Тридцатый Греку на связь!

— Грек на связи, — ответил командир, — что там у вас?

— Тридцатый — Греку: Рэмбо «двухсотый». Сломаны височные кости. Пульса нет… — рация зашумела.

— Что-о? — Грек повернулся к пленному, — ах ты… — дёрнул из набедренной кобуры пистолет.

Из леса грохнула автоматная очередь. Стоящий рядом с Греком гвардеец упал. На груди расплылось кровавое пятно. Командир пригнулся и нырнул за дерево. Началась хаотичная пальба. Автомат бил короткими очередями, гвардейцы стреляли из пистолетов. В суматохе забыли про пленного. Сергей вскочил и побежал в лес, ориентируясь на звук автомата. Каждый шаг отдавался болью в избитом теле, ветки хлестали, ноги спотыкались. Скованные за спиной руки не давали развить скорость, но желание свободы и страх помогали двигаться быстрее. Поворот, прыжок через поваленное дерево, прорыв сквозь кусты, падение. Автомат смолк. Неужели всё? Может кончились патроны? Так, откуда был звук? Немного левее. Сергей свернул, пробежал метров двадцать и остановился, переводя дух. Повернул голову. За кустом лежала Настя. В руках автомат, голова в крови. Рядом сидел Вовка и плакал, держа пустой магазин. Крупные слёзы капали со щёк. Мальчишка всхлипывал и поджимал губы, стараясь сдержать рыдания. Пули вжикали в листве совсем близко.

— Вовка, — Сергей падает рядом, — у меня в кармане нож. Достань. Скорее! — мальчишка встрепенулся, вынул складной нож. — Открывай.

Сергей повернулся спиной, протянул скованные руки: «Режь!»

Вовка разрезал пластиковые наручники. Руки свободны. Сергей наклонился к тихо стонущей женщине, достал носовой платок. Промокнул рану. Кровь шла из верхнего края уха, чуть надорванного пулей. Рана лёгкая — мужик бы и не заметил.

— Вовка, где мой рюкзак? — мальчишка мотнул головой в сторону кустов.

Сергей протянул руку, взял рюкзак, достал аптечку. Быстро обработал рану, перевязал. Погладил женщину по голове:

— Надо уходить, пока не прибыл вертолёт. Ползти можешь?

Настя кивнула, и все вместе по-пластунски двинулись с места перестрелки.

**** **** **** ****

— Придурки! — рычал полковник Керимов. — Вы же знали, что это особо опасный террорист! Боевиков насмотрелись? Крутыми себя почувствовали? Ну и что? Как вам результат — щуплая баба завалила спецназовца! Молодцы! «Герои»! Вам же приказали ждать на краю леса, в месте удобном для перехода ЦКАД. Выманить преступников на открытое пространство, мальчишку взять, остальных ликвидировать. Забыли прошлый прорыв? Помните потери? То-то! Докладывайте детали! — Керимов замолчал, выплеснув раздражение в слова.

Грек кашлянул в кулак:

— Товарищ генерал! Мы расположились на краю зелёнки, как и планировалось. Террористы вышли на нас. Всё шло по плану. Если бы Рэм… лейтенант Петрухин не поторопился…

— «Не поторопился», — передразнил Керимов, — почему не стреляли в террориста? Зачем эта самодеятельность?

— Да какой он террорист, — Грек ухмыльнулся, — тощий пенсионер. Мы его легко взяли. Просто баба начала палить и случайно попала. А так бы мы…

— Ты слишком самоуверен, майор, — перебил Керимов, — ориентировку на него читал?

— Нет.

— Почитай! — Керимов бросил на стол бумагу. — Особенно про боевой опыт и награды этого пенсионера! Радуйтесь, что он вам войну не устроил, а всего лишь пытается уйти в «красную» зону, — Керимов замолчал, наблюдая за майором.

Греков читал и менялся в лице, а потом спросил:

— Рашид Ринатович, разрешите моей группе ликвидировать этого террориста? Это уже дело чести!

Керимов кивнул:

— Разрешаю. Будете со мной на прямой связи. Докладываете лично. Все планы согласовываете.

— Понял! План уже есть!

— Говори!

— Для начала — объявить операцию «Перехват», силами соседней воинской части оцепить район, вызвать вертолёт и в месте предполагаемого прорыва организовать патрулирование ЦКАД. Организовать передвижные блокпосты, усилить группы захвата кинологами, в каждое подразделение выдать тепловизоры.

— Действуйте! — одобрил Керимов.

Грек развернулся и вышел из кабинета.

Глава третья

Вечернее богослужение закончилось. Священник — отец Алексей, переоблачился в алтаре и устало присел на стул. От повышенного давления шумело в ушах, отёкшие ноги ныли, мучила отдышка. Священник вздохнул. На душе было нехорошо. «Что за времена! — думал отец Алексей. — Власть грубо вмешивается в религиозные дела, не разрешает людям ходить в церковь. Останавливает богослужения, запрещает крестные ходы, колокольный звон разрешён раз в месяц только в определённые часы. Всё переведено в виртуальное пространство — проповеди, праздничные службы, даже некоторые требы. Воскресные школы закрыли, встречи с прихожанами запрещены из-за опасности эпидемий, всех обязали вакцинироваться. Без QR-кодов выходить никуда нельзя, все ходят в масках-намордниках. Крупные города объединили с областями в агломерации, а деревни и малые города бросили, объявив чрезвычайно опасными и назвав «красной» зоной. Да-а! Времена… Но люди приняли такой образ жизни, согласились со всеми условиями, предложенными властью, и таких — большинство! Ради чего? Страха ради иудейского…» — священник, кряхтя, переобулся, надел пальто, выключил свет и вышел из алтаря. К нему подскочили несколько пожилых женщин в масках-намордниках: «Благословите, батюшка!». Отец Алексей перекрестил их, они тут же развернулись и покинули храм. Священник пошёл к выходу.

— Батюшка! — из-за колонны вышла женщина в тёмном платке.

Отец Алексей остановился. Лицо незнакомое. Она заговорила тихо, почти шёпотом:

— Батюшка, очень нужна ваша помощь. Или хотя бы совет.

— Да, — священник кивнул, мягко улыбаясь, — как ваше имя?

— Елена.

— Хорошо, Елена, рассказывайте, что случилось, — доброжелательный тон священника придал женщине смелости:

— Я совсем не церковный человек, — начала она, — просто я была соседкой отца Иоанна из Никольской церкви.

— Почему была?

— Он умер, — Елена вздохнула, — а перед смертью посоветовал обратиться к вам.

— От чего он умер?

— Нужен был QR-код, чтобы покупать еду для детей. Он вакцинировался, а через месяц умер от осложнений.

— Не понял, — священник приподнял брови, — какие дети? Он же не был женат!

— В том всё и дело, — Елена приблизилась и заговорила ещё тише, — вы же помните, как это было? Обязательная вакцинация, потом закон об эпидемиологической безопасности, QR-коды, цифровой иммунный паспорт, новая волна вируса, аресты тех, кто не сделал прививки, лишение их родительских прав, изъятие детей для «Сириуса». Помните?

Отец Алексей кивнул, женщина продолжила:

— Так вот, некоторые верующие люди перед арестом приводили своих детей к батюшке Иоанну, и он их прятал.

— А как же полицаи? Они разве детей не искали?

— Нет. У батюшки родственник служил в полиции. Он делал какие-то документы, и детей не искали.

— Где этот родственник сейчас?

— В тюрьме. Его недавно арестовали. По телевизору сказали, что он коррупционер.

— А что с детьми? Где они? Сколько их?

— Перед смертью батюшки мы перевезли детей ко мне на дачу. Это в Новой Москве, недалеко от ЦКАД. Двенадцать детишек от пяти до пятнадцати лет. Я вакцинировалась, чтобы получить иммунный паспорт и QR-код. Иначе нельзя — кругом камеры. Только выйдешь, сразу арестуют.

— Что же делать? — задумчиво сказал священник.

Елена тронула его за рукав:

— Батюшка Иоанн рассказывал, что за Нижегородской агломерацией, двести километров на север, есть монастырь. Рядом — брошенное село. В монастыре живёт старенький монах — священник. Не помню, как его зовут, но к нему в монастырь бегут многие верующие, со всей бывшей России. Отец Иоанн благословил меня отвезти туда детей. Сказал, что вы поможете.

Женщина замолчала, глядя вопросительно. Отец Алексей задумался. Вот так поворот! Как быть? Чем он может помочь? Да, у него есть микроавтобус и QR‑коды, дающие право на перемещение между агломерациями. Священникам пока ещё разрешались паломнические поездки. Но куда в микроавтобусе спрятать двенадцать детей? А если остановят и обыщут? Путь-то совсем не близкий — около семисот километров! Через две агломерации. Это значит, что почти полпути придётся ехать по «красной» зоне, где в брошенных городках и сёлах орудуют банды мародёров и рейдовые отряды Росгвардии, брошенные на зачистку. Неизвестно, что хуже — нарваться на бандитов или попасть к безжалостным гвардейцам. Да-а! Задача! С другой стороны, как выжить с детьми здесь, в удушливой, насквозь провонявшей антисептиком агломерации, под постоянным контролем властей, в положении абсолютно бесправного заключённого концлагеря? Разве это жизнь? Священник тяжело вздохнул, погладил бороду, повернулся к Елене, тихо сказал:

— Я помогу. Только надо подготовиться. Давайте встретимся завтра днём и всё обсудим.

— Спасибо батюшка! — Елена сложила руки под благословение.

Отец Алексей перекрестил её и побрёл к выходу. Впереди возле двери мелькнула тень — кто-то выскочил на улицу. В полутьме было не разобрать, но фигура показалась священнику знакомой. Он оглянулся. Елена стояла возле иконы и крестилась. Затем вышла боковой дверью. «Неужели нас подслушивали?» — подумал отец Алексей и поспешил выйти. От ворот храма отъехала машина.

Глава четвёртая

Стемнело. Сергей сидел на поваленном дереве и наблюдал за дорогой. Здесь она проходила совсем рядом. До колючки — метров десять, и от неё столько же — до бетонки. К ночи поток машин уменьшился, но каждые десять минут на небольшой скорости мимо проезжали патрульные автомобили с включёнными мигалками. Километра три севернее, куда Сергей сначала хотел уходить, весь вечер кружил вертолёт, оставляя за собой мутное серое облако. Надо бы вернуться к месту перестрелки. Вот там их точно никто не будет искать. Сергей обернулся. За кустом на расстеленной плащ-палатке спала Настя с сыном. Вовка, одетый в камуфляжный костюм, свернулся калачиком и улыбался во сне. Настя беспокойно ворочалась и вздрагивала. Сергей укрыл её своей курткой.

Небо затянуло чернотой. Воздух остановился, и пришла духота. Смолкли птицы. Вдалеке громыхнуло. Чувствовалось приближение грозы. Сергей склонил голову и задремал. Через некоторое время проснулся от сильного порыва ветра. Открыл глаза. Воздух посвежел. Ветер гудел, ударяя в деревья, поднимал пыль и уносился, срывая листву. Лес скрипел, недовольно качаясь.

Сергей разбудил спутников. Они молча собрались, переместились за крайнее дерево, залегли, ожидая удобного момента. С неба сыпанули холодные капли. Сергей пополз к колючке. Молния вспыхнула, осветив направление. За громом хлынул дождь. Намокшая одежда стесняла движения, ветер ревел и свистел, мокрая трава щекотала лицо. Ещё немного, ещё пару метров, и Сергей — у цели. Голова упёрлась в бетонный столбик. «Есть! Теперь достаём инструмент, открываем кусачки». Лёжа на боку в кювете, Сергей делал проход в колючке. Холодный дождь лил стеной. Яркие всполохи освещали пространство, гром сотрясал воздух и внутренности.

За работой Сергей не заметил остановившуюся патрульную машину. Из неё вышли два полицая и стали светить мощными фонарями на лес. Сергей увидел лучи и замер. Дождь был такой, что свет фонарей с трудом пробивался сквозь водяную преграду. Фонари погасли, хлопнули двери, и машина медленно, словно на ощупь, поползла прочь. «Слава Богу!» — Сергей перекрестился. Закончив с проволокой, он вернулся к дрожащим от холода спутникам. Перекрывая шум грозы, объяснил порядок следования, и они вместе, держась друг за друга, пригнувшись, пошли к дороге. От тёплой земли поднимался пар. Скрытые туманом и дождём, беглецы перешли бетонку. Зарываясь в грязь, пролезли под колючкой на другой стороне ЦКАД и вошли в «красную» зону. Ориентируясь по внутреннему компасу, Сергей повёл спутников на юго-восток к старой Горьковской трассе. Там была брошенная деревня, где можно укрыться от непогоды. До неё километров пять ходу. Настя сильно хромала, и Сергей понёс её на спине. Вовка с автоматом за плечами плёлся рядом.

Гроза прекратилась так же внезапно, как и началась. Путники, гонимые холодом и страхом, двигались без остановок, не заботясь о скрытности. Главное — уйти подальше, в глубь «красной» зоны.

С рассветом они вышли к полю, за которым виднелись тёмные, неказистые дома брошенного села. Солнце рассеяло холодный туман и начало согревать мокрую землю. Пахло травой и цветами. День обещал быть жарким. Высоко в бездонном небе пел жаворонок. Лес проснулся гудением мух и писком комаров.

Измождённые путники опустились на траву. Сергей расстелил плащ-палатку.

— Ложитесь, — сказал он, — надо поспать. К селу пойдём в обход, краем леса — это ещё километра два. Надо набраться сил.

Настя с Вовкой так устали, что, повалившись на сырое брезентовое ложе, сразу заснули. Сергей, не снимая рюкзака, сел, опёрся о сосну, прикрыл глаза и сказал себе: «Не спать!» Затем поморгал часто, сопротивляясь расслаблению, уронил голову на грудь и провалился в сон. Где-то в глубине сознания по военной привычке оставалась бодрствовать та часть его, которая всегда была настороже и в случае опасности будила всё тело.

**** **** **** ****

Керимов развернул карту:

— Значит, они перешли здесь? — он ткнул пальцем.

— Да, — подтвердил майор Греков. — Чёртова гроза! Но ещё хуже — наша действительность. В самый нужный момент где-то что-то замкнуло, электричество вырубилось, камеры не работали, а тепловизоры забыли выдать!

— Ладно, не рычи, — перебил Керимов, — думай, куда они дальше пошли?

— Предполагаю, в сторону Богослово, — Греков показал карандашом место на карте, — недавно брошенное село. От места перехода в пяти километрах. Дома там ещё не разрушены, в отличном состоянии. Здесь зимовала банда, грабившая фуры на горьковской трассе. Подъезд к селу очень удобный — свернул с шоссе и через сто метров на месте, — Греков водил карандашом, показывая дорогу.

— Ну и?

— Самый ближний населённый пункт. Думаю, этот пенсионер направится туда, чтобы отсидеться пару дней. Он всё-таки не один — с бабой и малолеткой далеко не уйдёшь! А тут — место тихое и трасса рядом. Автостопом можно далеко уехать! Особенно, если имеешь наличные.

— Понятно. Здесь мы его легко возьмём. А если не пойдёт на трассу?

— Можно уйти лесами во Владимирскую агломерацию. Это сложнее. Для такого маршрута мои парни не годятся. Нужны военные… Оно стоит таких усилий?

— Мэр взял под личный контроль. Желает показать всемогущество системы, — Керимов усмехнулся, — планирует подключить телевидение и устроить шоу в прямом эфире. Короче, а ля «Захват Бен-Ладена». Мы, как всегда, крайние, — Керимов погладил подбородок, раздумывая. — Вот что — бери своих людей и дуйте в Богослово. Если эти бегуны там, сразу сообщи, но ничего не предпринимай, пока я не пришлю к тебе подкрепление и телевизионщиков. Вояки обещали дать два вертолёта и группу спецназа. Так что навалимся всей мощью! Понял?

— Так точно!

— Давай, действуй!

**** **** **** ****

Сергей вздрогнул и проснулся. Жарковато! Взглянул на часы. Ого! Почти полдень. Вот это поспал! Сергей встал, разминаясь. Прислушался. С поля прилетел звук — хлопнула дверца автомобиля. До села через поле — метров семьсот. Так не рассмотреть. Сергей достал из рюкзака бинокль и полез на дерево. Забрался почти под самую крону и чуть раздвинул листву. Выглянул. Село как на ладони! Присмотрелся. Так-так! Возле дома, ближе к трассе стояли два автобуса. Из них выбежали люди в камуфляже. Кто это? Приложил бинокль к глазам. Ага — гвардейцы. Как их много! Один, два, три…, а вот и здоровяк, который хотел взять нас в плен. Похоже он здесь старший. Ходит, жестикулирует, даёт указания. Гвардейцы прочесали село, перестроились, окружая периметр, несколько бойцов спрятались в домах. Сергей наблюдал часа полтора, затем спустился. Возле дерева, держа автомат на перевес, стоял Вовка с серьёзным видом. Чумазое лицо и, сдвинутая на бок, зелёная бейсболка, делали его похожим на разбойника. Сергей сдержал улыбку.

— Что там? — настороженно спросил мальчишка.

— Гвардейцы, — тихо ответил Сергей, — окружили село, готовят засаду. Кого‑то из больших начальников мы здорово рассердили, и за нас взялись серьёзно!

— Что делать?

— Пока будем ждать. Как самочувствие? — спросил он подошедшую Настю.

Та потрогала надорванное ухо:

— Нормально, только немного болит.

— Давай рану обработаем, — Сергей достал аптечку.

Настя терпеливо ждала, пока он закончит перевязку. Потом спросила:

— Куда же мы пойдём?

— Пару дней здесь подождём, пока эти уйдут. Потом — по обстановке.

— Есть хочется! — не выдержал Вовка. — И пить!

— Это мы сейчас поправим, — Сергей распаковал ИРП¹, — а вот с водой… — он встряхнул почти пустую флягу, — придётся идти на разведку.

— Можно я с вами?

— Нет боец. Ты остаёшься на охране базы… и мамы. Ты забыл, что у тебя автомат?

— Он без патронов, — в голосе мальчишки разочарование.

— Это мы тоже скоро поправим. Но, — Сергей поднял указательный палец, — даже без патронов автомат остаётся оружием! Понял?

Вовка кивнул. Сергей прицепил к поясу флягу, взял бинокль, протянул Вовке складной нож:

— Вот тебе дополнительное оружие.

Мальчишка взял, радостно улыбаясь. Сергей положил руку на Вовкино плечо:

— Будь внимателен. За мной не ходи! Жди здесь. Спать по одному. Если к завтрашнему утру не вернусь, обойдите село и выходите к трассе. В рюкзаке есть немного наличных — хватит уехать в другую агломерацию. А там можно и затеряться. Понятно? Вопросы есть? — Настя с Вовкой удручённо молчали. — Носы не вешать, слюни не распускать! — строго сказал Сергей. — Вы теперь на войне! Не до соплей! Плакать будем потом, — он помолчал и добавил, — от радости! Всё! С Богом! — развернулся и скрылся в подлеске.

Настя дёрнулась следом, но сдержалась, только глаза увлажнились. Она вспомнила, как уезжал на войну её муж Андрей. Он тоже говорил строгим тоном о войне, о слезах, о том, что нужно ждать, не теряя надежды. И Настя ждала. Даже тогда, когда несколько лет назад ей сообщили о геройской гибели мужа, она продолжала ждать ещё целый год. Потом пустота захватила её душу, убивая желание жить. Только забота о сыне, так похожем характером на отца, отвлекала женщину от мрачных мыслей. А когда началась эта ужасная жизнь: пандемия, изоляция, закрытие школ, принудительная вакцинация, аресты, лишение родительских прав — стало не до воспоминаний. Надо было определяться, на какой ты стороне. Настя решила сопротивляться. Она не хотела жить в мире цифры и служить чужестранцам. И вот теперь… Настя взглянула на сына. Как он повзрослел за эти сутки! Осанка, выражение глаз, поджатые губы, напряжённый лоб, решительный вид. Она прислонилась к дереву и всхлипнула.

— Мама! — Вовка поправил автомат. — Командир приказал не плакать! Всё будет хорошо! Надо ждать. Возьми, подкрепись, — он протянул ладонь с несколькими ягодами земляники, — еда разведчика! Так дядя Сережа сказал.

Настя улыбнулась, вытерла слёзы:

— Спасибо, сынок.

Они сели рядышком, прислонившись к берёзе, и потянулись долгие часы ожидания.

**** **** **** ****

В селе беглецов не оказалось. Греков расставлял бойцов, инструктируя:

— Проходу террористов в деревню не препятствовать. Стрелять только по моему приказу. Взрослых зачистить, пацана брать живым. Со связи не уходить! В лес не соваться, внимание не ослаблять! Оцепить периметр. С соседним постом держать визуальный контакт. Не курить и не спать! Вопросы?

— Товарищ майор, визуального контакта не получится — людей столько нет. Периметр слишком большой.

— Используйте индивидуальные средства связи! Рации вам для чего? Установите периодичность контакта и позывные!

— Принято!

— Ещё вопросы?

— А если преступники первыми откроют огонь?

— Стрелять на поражение!

— Ясно!

Часам к двум пополудни все были на позициях. Грек с тепловизором и биноклем расположился на чердаке крайнего дома. Отсюда просматривалось почти всё село. На том же чердаке у противоположного окна, выходившего на поле, майор посадил молодого бойца со снайперской винтовкой. Кто знает этого пенсионера — лучше подстраховаться со всех сторон!

Глава пятая

Молебен закончился. Прихожане покинули храм. Отец Алексей переобулся и вышел боковой дверью. Сквозь дырки в сером небе проглядывало солнце. У церковного забора остановилась полицейская машина. Из неё вышли два полицая с автоматами и человек в штатском с сигаретой в зубах — худой, чернявый, с лысеющей макушкой. Он махнул священнику рукой, подзывая. Отец Алексей подошёл.

— Здравствуйте! Майор юстиции Рабинов, следственный комитет России, — представился штатский, не вынимая сигареты.

— Здравствуйте, — отец Алексей доброжелательно улыбнулся, — могли бы вы не курить возле храма?

Рабинов сплюнул сигарету, придавил ногой:

— Надо быть терпимей к людям, святой отец.

— Я не святой, — ответил отец Алексей, — что вас привело к нам?

— Вы — Алексей Петрович Титов?

— Да. Но можете называть меня отец Алексей.

— Я сам решу, как вас называть, — Рабинов нервно теребил молнию на кожаной папке. — Вам, гражданин Титов, придётся проехать с нами.

— Как официально, — снова улыбнулся отец Алексей. — Куда проехать? Зачем?

— Тут недалеко… В отдел полиции, — Рабинов замялся, — следствию нужна ваша помощь.

— Какая именно? — священник взглянул в глаза майору.

Тот отвел взгляд и приподнял края губ, изображая улыбку:

— Да вы не беспокойтесь, это ненадолго — простая формальность.

— Хорошо, — согласился священник, — только мне надо забрать документы из алтаря.

— Пожалуйста. Мы подождём.

Отец Алексей зашёл в алтарь, достал телефон, набрал номер двоюродного брата.

— Алло, Боря? Это Алексей!

— О-о! Очень рад! Как ты?

— Боря, я коротко: меня везут в полицию. Майор Рабинов из твоего ведомства. Зачем не знаю, но могу предположить, что…

— Ничего не говори, — перебил Борис, — в какой отдел везут?

— Который здесь недалеко. В нашем районе.

— Понял. Не волнуйся и меньше говори. Я приеду.

— Спасибо, брат.

— Держись!

Отец Алексей убрал телефон в карман, взял свой портфельчик и вышел.

Священника посадили на заднее сидение между двух полицаев. Молодые ребята смущённо молчали, пряча глаза.

Доехали быстро. Завели в комнату, заставили надеть маску-намордник. В кабинете уже была Елена. Она сидела, устало опустив голову. «Значит нас действительно подслушивали!» Отец Алексей тяжело опустился на стул напротив Елены. Рабинов сел за стол, нервно покусывая губы.

— Узнаёте эту женщину? — начал майор без вступления.

Священник улыбнулся и спросил:

— Как ваше имя?

— Иосиф…Иосиф Борисович.

— Иосиф Борисович, у меня астма, поэтому очень трудно дышать в этой маске. Позвольте снять?

— Хорошо, снимите.

Отец Алексей снял маску, вытер платком лицо.

— Так вы узнаёте эту женщину?

— Припоминаю.

— Где и когда вы с ней встречались?

— Она вчера приходила в храм на исповедь.

— О чём вы с ней говорили?

— Я не понимаю, с чего этот допрос? — отец Алексей удивлённо приподнял брови. — Что противозаконного в исповеди?

— Что вам рассказывала гражданка Волкова?

— Я не могу вам ничего сказать, — покачал головой священник, — исповедь это — таинство.

— Какое, к чёрту, таинство! — Рабинов хлопнул ладонью по столу. — Вы и гражданка Волкова обсуждали преступные планы, связанные с похищением и незаконным удержанием детей! Аудиозапись вашего сговора имеется!

— Не смейте кричать, — спокойно и твёрдо сказал священник, глядя в глаза Рабинову. — Во-первых, я в два раза старше вас, и, во-вторых, все ваши обвинения голословны и являются плодом выдумки.

— Выдумки? — Рабинов злорадно усмехнулся, но тон сбавил. — Посмотрим, что вы запоёте, когда детей освободят и привезут сюда! Лучше сознавайтесь сейчас…

На столе зазвонил телефон. Рабинов снял трубку:

— Слушаю, Рабинов! Да! Веду следственные действия, товарищ полковник.… В кабинете майора Егорова. Что? — лицо его переменилось. — Понял. Сейчас зайду.

Он раздражённо бросил трубку, зло посмотрел на священника, подошёл к двери, распахнул и крикнул в коридор:

— Эй, сержант!

Вошёл один из полицаев, сопровождавших отца Алексея. Рабинов приказал:

— Побудь пока здесь, с задержанными. Я — к руководству. Смотри, чтобы они тут не шушукались!

Полицай кивнул. Рабинов вышел, хлопнув дверью. Сержант встал у стены.

— Как твоё имя? — спросил священник.

— Андрей.

— Послушай, Андрей… — начал было отец Алексей, но молодой полицай приложил палец к губам: «Тсс!», подошёл к священнику и прошептал в самое ухо:

— Батюшка, делайте что нужно, только быстро и тихо. Здесь всё прослушивается!

Священник кивнул, взял со стола квадратик бумаги, ручку и быстро написал: «Нужен адрес твоей дачи и ключи». Протянул бумажку Елене. Она прочитала, кивнула и на обратной стороне написала адрес, открыла сумочку, достала ключи и передала всё отцу Алексею. В этот момент дверь распахнулась, и вошёл Рабинов. Следом — светловолосый мужчина лет сорока в сером костюме.

— Вот, товарищ полковник, веду следственные действия с задер…

— Здравствуйте, Алексей Петрович! — поздоровался со священником светловолосый.

— Здравствуйте Борис Николаевич, — отец Алексей встал со стула и развёл руками, — вот, записали меня в преступники. Допрашивают.

— Всё в порядке, Алексей Петрович. Сейчас вы и…

— Елена, — подсказал отец Алексей.

— Да. И Елена. Вы поедете со мной.

Рабинов растерялся:

— Но… — начал он.

— Никаких «но»! Алексей Петрович, — светловолосый повернулся к задержанным, — выходите и ждите меня на улице.

В напряжённой тишине священник и женщина вышли. Следом сержант. Он нагнал отца Алексея в коридоре и тихо сказал:

— Уезжайте, батюшка, подальше! Здесь вам жизни не дадут!

— Благодарю! Помогай тебе Господь! — перекрестил священник полицая.

— Борис Николаевич, это моё дело… — начал Рабинов, когда все вышли.

— Иосиф Борисович, — перебил его полковник, — этот священник сотрудничает с нами уже не один год. И я владею информацией о похищении детей. А вы, майор, — он ткнул пальцем Рабинова в грудь, — своими резкими действиями срываете операцию по выявлению коррупционного сообщества.

— Но, мой информатор…

— Неважно. С этого момента все действия согласовывать со мной! Ясно? Вопросы?

— Понял, — Рабинов сдерживал злость.

Полковник вышел.

Когда священник и женщина сели в служебную машину полковника, он тихо спросил:

— Адрес?

Отец Алексей протянул бумажку. Борис Николаевич посмотрел и вырулил со стоянки. Елена хотела что-то сказать, но полковник приложил палец к губам, потом покрутил над головой, показывая, что салон прослушивается. Женщина кивнула.

Через час въехали в дачный посёлок. Остановились у калитки нужного дома. Вышли. Священник бросился к брату, крепко обнял:

— Боря! Я так тебе благодарен! Ты опять выручил.

— Всё нормально, — смутился Борис, — ладно, хватит сантиментов, у нас мало времени.

— Почему?

— Я забрал вас, превысив свои полномочия. Рабинов патологический карьерист. Он не остановится. Наверняка уже сидит у генерала и строчит на меня рапорт. У нас не больше трёх часов.

— А что потом?

— Потом я — соучастник! Рабинов приедет сюда с Росгвардией и перевернёт весь посёлок.

— Что же делать? — спросила побледневшая Елена. Борис ободряюще улыбнулся:

— Будем вывозить детей. Сколько их?

— Двенадцать.

— Ого! — Борис задумался.

Все молчали.

— Послушайте, — встрепенулась вдруг Елена, — есть место! Сразу за бетонкой, недалеко отсюда, недостроенный коттеджный посёлок. В нём есть готовые дома. Пустые. Ехать не больше десяти километров. Можно перевезти детей на одной машине в несколько заходов. И переждать там, пока всё уляжется.

— Не уляжется, — мрачно сказал Борис, — но идея хорошая. Действуем так: перевозим пятерых и отца Алексея, потом ещё пятерых, и последним заходом Елену с оставшимися. Годится?

— Хорошо, — сказал священник, — а завтра я пригоню свой микроавтобус и увезу детей в тот монастырь, куда советовал покойный отец Иоанн.

Елена улыбнулась. Борис поторопил:

— Всё — действуем! Надо скорее!

Зашли в небольшой домишко Елены. Она два раза топнула ногой. В кухне, открылся люк в погреб, и оттуда вылез юноша лет пятнадцати. Худой, темноволосый, с внимательными карими глазами.

— Аркадий, это свои, — сказала Елена, — зови всех сюда, будем переезжать.

Аркадий наклонился и позвал:

— Все наверх! Уходим!

**** **** **** ****

Майор Рабинов выбежал из кабинета генерала Стрыкова, вернулся в свой, снял телефонную трубку и в скором порядке начал отдавать распоряжения. Рабинов кипел от желания действовать — генерал наделил его большими полномочиями.

Через сорок минут он ехал в джипе следственного комитета с включённой мигалкой в сторону дачного посёлка. Сзади плёлся автобус с бойцами Росгвардии. Рабинов нетерпеливо ёрзал на сидении и курил сигарету одну за другой.

Наконец въехали в дачный посёлок. Впереди, возле нужного дома стоял «хёндай», на котором ездил полковник Гребенюк. Вот он вышел из калитки с пакетом в руке. Увидев колонну, бросил пакет, прыгнул в машину и рванул с места.

— За ним! — крикнул Рабинов водителю. Открыл окно и махнул гвардейцам — Действуйте!

Бойцы выбежали из автобуса, снесли калитку и ворвались в дом.

— Давай, давай! — подгонял майор водителя.

Тот прибавил газу. Выехали из посёлка и понеслись по узкой, однополосной просёлочной дороге. «Хёндай» уходил в сторону бетонки. По сторонам мелькали деревья. Дорога петляла. Джип постепенно догонял беглеца. Наконец прямая. Преследователи подъехали почти вплотную.

— Обходи, — командовал Рабинов, — прижимай к обочине!

Джип выскочил на встречную полосу. Поравнялся с «хёндаем». Рабинов открыл окно и замахал рукой, приказывая остановиться. Неожиданно Борис прибавил газу, и его машина ушла вперёд.

— Нажимай! Догоняй! — кричал Рабинов.

Дорога круто повернула, начался резкий подъём. Мощный мотор загудел, и джип, догнав «хёндай», снова выехал на встречку, набирая скорость. Рабинов ухмылялся:

— Не уйдёшь!

Внезапно сверху из-за поворота выскочил самосвал. Водитель джипа ударил по тормозам. Уходя от лобового столкновения, резко вильнул вправо и ударил «хёндай» в водительскую дверь. Машина полковника слетела с дороги, боком ударилась о землю, снесла несколько молодых деревьев, вращаясь, перевернулась, крышей влетела в толстую раздвоенную берёзу и остановилась на боку. Потом качнулась и упала на вывернутые колёса.

Джип остановился. Водитель выскочил и побежал к смятой машине. Рабинов пошёл следом. Приблизился к искореженной груде металла. Пахло бензином. Вокруг валялись куски пластика, одежды и части тела. Рабинов взглянул на водителя. Тот подобрал детский ботинок. Лицо вытянулось. Он бросился к разбитой машине, силясь рассмотреть что-то внутри. Вернулся к стоящему в замешательстве Рабинову. На лице водителя бледность и испуг:

— Там дети… полный салон, — он толкнул Рабинова в плечо. — Слышишь майор? Мы детей убили!

Голос его срывался, руки сильно дрожали. Рабинов очнулся, сказал, успокаивая:

— Мы же не знали! Там тонировка сзади такая, что ничего не видно. Всё, успокойся! Что случилось, то случилось. Поехали обратно. Мне ещё соучастницу допросить надо.

Водитель непонимающе смотрел на майора:

— Как поехали… а пострадавшие? Мы их что — бросим?

— Слушай, — раздражённо отряхнул брюки Рабинов, — мы на операции по задержанию преступной группы похитителей детей. Разгребать трупы не наше дело. Если ты такой сентиментальный, оставайся, дождись скорую и всех остальных, потом доложишь. Я пошёл. — он развернулся и направился к джипу.

— Сволочь! — бросил вслед водитель.

Елена сидела на диванчике, обняв двух семилетних девочек. Дети прижимались к женщине, испуганно глядя на больших громкоголосых бойцов Росгвардии. А те разговаривали, матерясь через слово, шутили и гоготали, не замечая пленников. Девочки вздрагивали от страха и съёживались. Елена с тревогой думала о Борисе. «Удалось ли ему перевезти вторую партию детей? Как там остальные? Вернётся ли полковник?» Первая поездка прошла очень хорошо. Машину нигде не останавливали, доехали легко, нашли отличный дом с целыми окнами и даже с дверями. Обратная дорога тоже без приключений. «Как же быть теперь? Борис только уехал и сразу пришли эти… гвардейцы». Елена вздохнула, враждебно посмотрела на вооружённых людей. «Ничего! Борис всё-таки полковник — приедет и освободит нас». Елена улыбнулась с надеждой. Скрипнула входная дверь. Бойцы смолкли, вытягиваясь. Страх сжал сердце женщины — вошёл Рабинов.

Глава шестая

Сергей осторожно двигался, приближаясь к селу. Он шёл краем леса, огибая поле. Часто останавливался, настороженно прислушиваясь. Он снова чувствовал себя молодым и нужным, что придавало сил. Как-будто вернулось время, когда Сергей как командир чувствовал ответственность за вверенных ему людей.

Провоевав бо́льшую часть жизни, он так и не женился, не создал семью. В нём жила память слов отца, тоже офицера-десантника, который наставлял сына: «Если хочешь стать солдатом, то будь готов к внезапной смерти. Солдата могут убить в любой момент, поэтому лучше оставаться одному, чтобы о тебе никто не горевал!» Этот совет тогда прочно засел в душе молодого курсанта рязанского воздушно-десантного училища, направляя все его усилия на боевую учёбу. Потом служба, войны, командировки — не до женитьбы! Уволившись из армии, не стал устраивать личную жизнь, решив, что время ушло, а к одиночеству он привык. Так и жил, пока мир не изменился.

Сергей остановился. Прислушался. Слева шумела трасса. Лес громко дышал шелестом листвы, пищали комары. Качаясь и скрипя, деревья разговаривали с ветром. К аромату хвои примешался запах сигаретного дыма. Сергей пошёл на запах.

Через несколько десятков метров он раздвинул кусты и увидел сидящего спиной к дереву бойца Росгвардии. Тот курил, глядя в смартфон, из которого звучал рэп. Рядом лежали штурмовой рюкзак, бронешлем и автомат. Так-так! Молодого гвардейца поставили в оцепление, а он расслабился, думая, что здесь самое безопасное направление. Зря! Сергей осторожно приблизился сзади, почти вплотную. Вонючий дым окутал его, режущий слух голос речитативом матерился из смартфона, курящий шумно вдыхал смрад и, выдыхая, тихо бубнил, повторяя слова певца. Сергей выждал несколько секунд, чуть отвёл руку, крепко сжал кулак и быстро, поворотом корпуса вкладывая силу, ударил противника в висок. Голова гвардейца мотнулась, упала на грудь, он повалился на левый бок и, вздрогнув, затих. Сергей выскочил из-за дерева, вдавил ногой сигарету в землю, взял рюкзак. «Так, что у нас здесь? Штурмовой рюкзак с гидратором, полным воды. Отлично! Что ещё? Четыре снаряжённых магазина, две пачки патронов, складной набор инструментов «Лизерман», штатный дождевик, аптечка, суточный ИРП, пластиковые наручники, литровая бутылка с водой. Хороший запасец! Так, ещё что? Репеллент от насекомых, запасные маски-намордники, и всякая дезинфицирующая дребедень. Это не нужно. С рюкзаком всё. Теперь запасные патроны», — Сергей снял с гвардейца разгрузку. Надел на себя, подогнал, проверил боекомплект. Забрал большой нож и фонарь. Закинул рюкзак, подобрал автомат. «Ну всё! Задача минимум выполнена. Теперь на базу». Развернулся и двинул в обратный путь. Осторожно ступая, Сергей шёл, думая о попутчиках. Вспомнил Вовкины попытки напустить угрюмый вид на чумазое лицо и Настины переживания из-за причёски и сломанных ногтей. «Хрупкая женщина скитается по лесу больше суток без еды и воды, в грязной одежде, с пулевым ранением уха и… думает о причёске! Непостижимо! Может нарвать ей цветов? С голоду чего только в голову не лезет!» — отогнал он странный порыв.

Идти оставалось недалеко. Резкий вскрик и звуки борьбы прервали размышления. Сергей замер. Прислушался. Мужские голоса. «Отстань!» — это Настя. Звонкая пощёчина. Грубый хохот. «Отойдите от неё гады — застрелю!» — громкий крик Вовки. Лязгнул затвор автомата. «Ах ты — щенок!» — сиплый голос. Звук удара. Сдавленный вскрик. Сергей выглянул из-за дерева. Двое заросших мужчин с охотничьими ружьями за спинами, в грязных камуфляжах, держали Настю за руки, пытаясь свалить. Третий, с топором за поясом, наклонился поднять автомат. Рядом скорчился на земле Вовка и тихо стонал. Лицо бледное, как у покойника, глаза полузакрыты, на щеке полоска от слезы. Лежал, чуть вздрагивая, словно умирающий котёнок, раздавленный машиной, — беспомощный и беззащитный.

Ярость взорвалась в груди Сергея. Голову обдало жаром. Он глубоко вздохнул, снял автомат с предохранителя, длинно и медленно выдохнул, расслабляясь, унимая дрожь и желание броситься вперёд. Сергей был слишком опытным, чтобы поддаться вспыхнувшему чувству. Он знал последствия эмоциональных решений, поэтому выждал несколько секунд, беря под контроль дыхание и обуздывая гнев. Занял нужную позицию, прицелился, двумя короткими очередями свалил обоих бандитов, держащих Настю и вышел из укрытия, держа на мушке третьего. Тот застыл, глядя с испугом на своих мёртвых товарищей.

— На колени! Руки на голову! — приказал Сергей.

Мародёр рухнул на колени и положил руки на затылок. Глаза расширились, он открыл рот в попытке что-то сказать, но не успел. Сергей шагнул к бандиту и с силой ударил его носком тяжёлого ботинка в подбородок. Хрустнуло, мародёр упал навзничь, раскинув руки, мелко задрожал и замер с неестественно повёрнутой головой.

Сергей наклонился к мальчишке. Вовка не дышал. Глаза закатились, тело обмякло. Подбежавшая Настя зашлась криком:

— А-а-а! Во-о-овка-а-а! Не-е-ет! — схватила себя за волосы, упала на колени рядом с сыном и зарыдала.

Сергей поднял мальчика, перенёс на плащ-палатку. Приподнял веко, тронул пульс. Сказал спокойно:

— Не реви! Живой он! Пульс есть. Куда этот гад его ударил?

Настя, ещё не веря, вытерла слёзы:

— В живот… ногой.

— Надо рёбра проверить, — Сергей ощупал Вовкины бока, — вроде целы… Очнётся, ещё раз проверим, — повернулся к Насте. — Нашумели мы тут. Уходить надо срочно. В селе полно гвардейцев. Переживать некогда. Давай, подруга, бери рюкзак, автомат, и пошли.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

ИРП — индивидуальный рацион питания («сухой паёк»)