Иной мир. Начало

Никита Шарипов, 2022

Великая война окончена. Ценой невероятной жертвы Советский Союз отстоял свое право на существование и принялся строить новое будущее. Но враг не повержен окончательно и капитан КГБ Юрий Егоров продолжает свою борьбу с остатками фашистской нечисти затаившейся на земле. Во время очередного задания Егорову приоткрывается завеса ужасной тайны. Остатки Третьего Рейха не были уничтожены. Идеологической верхушке удалось спрятаться в тайном месте, которое они называли Иным миром. Миром опасным и надежно скрытом от жителей планеты Земля. Выбора у советского контрразведчика нет. Берегитесь фашисты – СМЕРШ идет за вами!

Глава 2

Трое друзей не виделись больше года. Встретившись, они по старой привычке поспешили выбраться на природу. Лето, лес, река…

В облюбованной бывшими сослуживцами рощице на высоком склоне горел костер, на широком пне, застеленном чистой газетой, лежали аккуратно нарезанные молодые огурцы, луковица и несколько банок консерв из наркомовского пайка.

Самый старший Иван Кравцов, ныне полковник, ему недавно исполнилось сорок четыре. Изрядно пополневший за последние пять лет, он похож на бурого медведя, которого кто-то окунул головой в рыжую краску. Никогда не делает резких движений без нужды, любит выпить, но при этом никогда не пьянеет.

Чуть помоложе майор Евгений Григорьев, тридцать семь лет, всегда пострижен наголо, потому что с рождения блондин, а хотел бы быть брюнетом. Дразнили, слишком близко принимал всё к сердцу, не любит, когда над ним смеются, позволяет это делать лишь близким людям, с остальными сразу конфликтует. Телосложение плотное, широкоплеч, кость тяжёлая, выносливости на роту хватит.

Самый молодой старлей Егоров Юра, тридцать один год, незыблемая скала, само спокойствие. С виду хлипковат, и если разденется, то можно сказать, что живот к спине прилип. Но кость мощная, широкая, да и плечи такие, что майор и полковник позавидуют. Сам старлей по поводу худобы не расстраивается, ему так нравится, с рождения таков. Ест как все, и даже больше. Жилист и силён. Выносливости не на роту, на батальон хватит! На силушку тоже не жалуется…

Подкинув одно полешко в костёр, полковник Кравцов приподнял крышку котелка, вдохнул аромат почти приготовленного супа, с предвкушением вздохнул. Усаживаясь на постеленное на землю одеяло, он поморщился от боли в колене.

— Что рожу скривил, Петрович? Опять нога, будь она неладна, разболелась? — Майор Женя Григорьев вручил командиру стопку и насаженный на вилку маринованный опёнок. Сурово посмотрев на старлея Юру Егорова, недовольно буркнул: — Николаич, тебе что, особое приглашение нужно?

— Нога не разболелась. Она болит. Не прекращая. С того самого дня. — Полковник Кравцов выпил, закусил, поставил стопку и, кивнув в сторону котелка, по привычке скомандовал: — Готово, майор, суп по тарелкам разливай.

— Старлей…

— Нет, майор, я тебя попросил.

— Юрка…

— Давай давай, майор.

— Петрович!

— Василич, суп!

Старлей Егоров решил вмешаться. Как всегда сдержанно-задумчивый, тихо проговорил:

— Сидите, товарищ майор Женька, вы же у нас инвалид. Две дополнительных дыры в заднице, как никак.

— Нарываешься, Юра, ох нарываешься. Петрович, можно я ему всыплю?

— Жень, а что не так? — полковник Кравцов подмигнул разливающему суп старлею. — Юрка по факту всё сказал, ты у нас инвалид, две дополнительных…

— Заросли давно! В сорок третьем ещё! В мае уже как новенький был!

— В мае сорок четвёртого, — поправил старлей Егоров и передал первую тарелку командиру.

— Как самогону выпьет Женька, так мозги у него работать прекращают. — Иван Кравцов кивнул на бутылку. — Наливай давай, инвалид ты наш. И вспоминай, майор, в каком году нога моя болеть начала.

— В сорок третьем же? В ноябре ведь? Я тебе говорил не нужно, у меня бы лучше вышло, но ты упертый был…

Женя осёкся, поспешно схватил бутылку и начал разливать самогон по стопкам. Юрка, обречённо вздохнув, поставил третью тарелку с супом на стол и неслышно пробормотал:

— Опять разбередил себе душу командир…

Кравцов вспомнил, как попытался спасти товарища. Память злодейка не спросив разрешения забросила его в прошлое, в ноябрь сорок четвёртого. Ошибочный выбор, тогда он понадеялся на собственные силы, при этом отбросив все сомнения. Знал, что Егоров или Григорьев справятся быстрее и лучше, но упёрся, пошёл спасать товарища сам, а их оставил прикрывать возвращение. Это была ошибка, которую Иван не простит себе до конца жизни. Она стоила жизни Седова Володи…

Глядя на бегущие по щекам Кравцова слёзы, Женька виновато сказал:

— Извини, командир, не хотел напоминать, случайно…

Слегка похлопав Григорьева по спине, Юра шепнул ему:

— Просто молчи, я сам.

Егорову всегда кажется, что начало сорок третьего было совсем недавно, какие-то дни-недели прошли, не больше. Тогда ему был двадцать один год и работал он оперативником в НКВД. Но затем его забрали в Москву на обучение, а спустя полгода учебки отправили на фронт в звании младшего лейтенанта главного управления контрразведки “СМЕРШ”, десятый отдел, он же отдел “С”, специальные задания. Первое знакомство с лейтенантами Седовым и Григорьевым, а так же с майором Кравцовым. Володя, к сожалению, погиб. Их осталось трое, друзья до последнего вздоха. Девять лет прошло, а кажется, что как мгновение пролетели. Война давно отгремела, но не в душе Егорова и его друзей…

— Петрович, чего расклеился? — Юрка вручил командиру ложку и кивнул на суп. — Ешь давай, пока горячее, и не вспоминай. Прошлое прошло, живём в настоящем. Не береди ни свою, ни наши души. Мы ТАМ все кого-то потеряли.

Григорьев быстро наполнил стопки и сказал:

— За тех, кто не с нами!

Выпили. Кравцов зашипел:

— Я как всегда!

— Ну а как без этого? — Усмехнулся Юрка. — Ты же неисправим, командир. Сам себя до слёз доведешь, а Женька потом вину чувствует, хоть и не виноват совсем. Столько лет ничего не меняется, а надо бы. Начни хотя бы с ноги, вдруг не всё потеряно, сейчас медицина ого-го как развилась, не то, что на конец войны было. Авось чего придумают, хромать не будешь и о боли забудешь. Не будет стабильной физической боли, меньше станет и душевной. Послушаешься, командир, съездишь в столицу?

— Ох, Юрец, зря… — почти неслышно сказал Григорьев и всецело сосредоточился на супе.

— Петрович, ну что ты меня взглядом сверлишь? Дырку сделаешь — обижусь! — Юрка начал есть не сводя взгляда с командира.

Кравцов не выдержал, сдался, перестал злобно глядеть на старлея, подобрел и зачем-то посмотрел на Женьку Григорьева. Что-то пробубнив себе под нос, он преспокойно приступил к поеданию супа. Лишь левой рукой показал на бутылку, тем самым спросив — чего не налито?

— Не, мужики, не так быстро. — Закончив есть суп, Женька Григорьев погладил свой живот и, кивнув в сторону реки, растягивая слова проговорил: — Пропущу я, пожалуй, стопочку другую, и схожу освежиться. — Покрутив тарелку в руках, он добавил: — Ну и посуду заодно сполосну…

Юрка наполнил стопки и молча предложил командиру выпить. Но тот покачал головой и сказал:

— Мы тоже пропустим, старлей. Разговор у меня к тебе есть, достаточно серьезный, не для посторонних ушей.

— Женька не посторонний! — старший лейтенант Егоров позволил себе слегка повысить голос.

— Рычать на меня не смей, Юрий Николаич! — полковник погрозил кулаком. — Если я сказал, что Григорьев посторонний, значит он посторонний. Дело важное, слишком важное, настолько, что втягивать в него Женьку я просто не имею права. Позже ты поймёшь, что я имел в виду. Но не сейчас, сейчас информации будет самый минимум. Я дам тебе задачу, ты должен будешь её выполнить. Договорились?

Юра кивнул и ответил максимально кратко:

— Да.

— Михаил Росс, наш бывший агент, это твоя задача, ты должен найти его и вернуть на родину. Он не захочет возвращаться, я уверен в этом, поэтому тебе придётся найти способ убедить его. Силовое воздействие исключено!

— Это всё? Мне бы чуть больше информации, хотя бы направление, в какую сторону бежать.

— В сторону Южной Америки, Росса последний раз видели там. Пять недель назад убил группенфюрера СС Йозефа Хауэра. Более подробную информацию о цели можешь взять в двести тринадцатом отделении, номер Д-2211.

Юрка жестом остановил командира и сказал:

— Можете не продолжать, полковник, дальше я справлюсь сам.

— Молодец, старлей, верю в тебя.

Юрка улыбнулся, кивнул в сторону реки и сказал:

— Хватит на сегодня и прошлого, и работы. Пошли купаться, Петрович…