Болото

Никита Сергеевич Селянин, 2023

Болото – то, куда мы сбрасываем свои проблемы и свою ответственность…

Предисловие

Надеюсь, каждый читатель простит меня, если я сразу скажу, что предисловие — это сложное явление. Написать хорошее предисловие трудно, так как важно понимать — зачем. Моё предисловие не будет длинным, надеюсь, а донести я бы хотел следующее…

Я не умею хорошо писать, я не умею в последовательность, я никогда в жизни не любил стандартные истории, я не обладаю всеми необходимыми знаниями, чтобы объективно давать комментарии, на те или иные события, тем более, я не обладаю теми знаниями, которые могут в объективность.

Я просто человек, который хочет делать то, что ему приносит удовольствие. А приносит мне удовольствие только одно — создавать что-то такое, что будет вызывать спор или интерес.

Таким образом, главное, что вы должны понять, это то, что все персонажи и сама история, как и многое, что рождается в моей голове, это результат многих душевных и психологических травм.

Конечно, если вы получите удовольствие от этой книги, от этой истории, значит — всё было правильно, от части, а если нет, значит — не всё было правильно, а может и наоборот. Кто знает, что у нас правда, а что ложь, это я, скорее всего, и пытался отразить в этой истории…

С другой стороны, а так ли важна, на самом деле, эта ваша, правда? Или ложь. Неизвестно. Мне лично. Известно только одно — правды сейчас не найти. А кто же враг? Враг — самодовольный дурак, поэтому нам требуются инструменты защиты — воля и образование.

Скажем так, я не пытаюсь быть заумным, но оно само лезет из меня, иногда. Впрочем, есть и другие мысли на этот счёт.

Как и говорил выше, предисловие, пожалуй, самое сложное, что ожидает любого писателя.

Что же ещё пишут в предисловии? Спрашивал я себя, когда составлял этот сложный текст. Точно (!), ответил я себе — похвалы и посвящения.

Таковых будет немного, как я полагаю, во-первых, родителям, что я вообще появился на свет, во-вторых друзьям и знакомым, которые тщательно оценивали материал и говорили, что хорошо, а что плохо. В-третьих, наверное, я бы поблагодарил самого себя, просто за то, что вообще взялся за это, хотя мог бы просто сидеть на месте ровно и ничего не делать!

И последнее! Константин Савельев, Антон Данн — Спасибо вам…

Приятного чтения, друзья.

Эпиграф

Моя гора — твоё препятствие…

Автор неизвестен

Пролог

Стоило только прийти, как тут же начались проблемы… Однако он понимал, что это не выход, но убить его… — это было необходимо. Иначе что-то может пойти не так. К тому же, разве не он говорил ему, что рано или поздно, хотя скорее второе, ему нужно будет убить его. Да, люди жестоки, но, порой, именно она, жестокость, двигает нас вперёд и делает более человечными, как бы это противоречиво ни звучало… Впрочем, даже он сам, тот человек, которого он хотел убить, смотрел на него сейчас и думал, неужели ты не понял? Кто знает, может, он, и правда не понимал? И всё же, что бы сейчас ни происходило, главное, что розовый мир над базой изменился… до неузнаваемости. А посередине дороги, на огромном воздушном животе, высилась пирамида из раскалённых камней, в виде угасшей старой звезды… И что же, в таком случае, стоит делать? Думать, но только он успел начать, как тот человек подкинул ему верную мысль.

— Знаешь, я рад, что всё так вышло.

Выстрел… История закончилась, он может уходить…

Впрочем, иногда, случается переломный момент, который может не просто переломить ситуацию, а даже изменить её, при чём, в такую сторону, в которую даже поверить трудно. Даже нельзя… Единственное, была одна вещь, в этом мире, которая могла успокаивать его, а может… не только его… И всё же, “успокаивать” — явно не то слово, которое подходило, но оно было именно тем словом, которое могло его спасти.

Фильмы — они всегда успокаивали его, даже тяжёлые, ибо они давали ему те чувства, которые он не получал в реальной жизни. Но кроме этого, фильмы помогали ему почувствовать себя лучше, они как легальный наркотик, но лучше… Бывало, иногда, что именно они спасали его от худшего решения в жизни. Но не сейчас… Однако стоит сказать, что фильмы это просто картинки, которые движутся в определённой последовательности, как и он, в последнее время… Но магия этого процесса в том, что он делает всё наоборот. Так и его жизнь, всё делает наоборот, даже сейчас, а он всё ещё не может понять, что случившееся с ним — это всего лишь сюжет. Сюжет судьбы, которая как режиссёр всё расставила так, что бы он избавился от всех и остался один. Один на всю оставшуюся жизнь, разве что, а будет ли это жизнь или смерть? Неизвестно. Известно только одно, он убил врагов, он убил друзей, он убил коллег, убил свою подругу, убил свою жизнь… А теперь убил свою смерть. А после произнёс…

— В моей истории не будет титров.

Хотя…

Часть первая

I

. Меланхолия жизни

Природа мертва, как и его наследие, но осталось ли хоть что-то? Нет, ничего. Только осознание того, что все сигареты, его работа, таблетки и само положение, медленно, но уверенно, уже превратило его в труп. А рассвет, он его уже не увидит… Даже его машина на свалке, ржавеет и гниёт, а кто-то наблюдает за ним… Кто-то ждёт его или ищет… Но это уже неважно… Разум убивает, как говорят, но кто, в таком случае, отдаёт ему команды? Человек, только он может отдавать себе отчёт в том, что когда наступает ночь, нужно стать таким тихим, каким ты никогда ещё не был… Город спал, и только иногда, будто призраки, проезжали машины или бродили бездомные, а в голове разворачивался свой сюжет… За столом сидел человек, мужчина, а на столе, еле заметно, лежал пистолет, револьвер. Крупный план, как в кино, после чего, человек протянул руку к револьверу, уверенно взял его в правую руку и направил на себя. Вдруг, из темноты, на другой стороне стола, появился ещё один человек, который направил пистолет на первого. Правда, первый быстро понял, что рука того — пуста. А потом, он же понял, что и его рука пустая. Но не пуста рука второго… И вновь, в руке появился револьвер, а второй смотрел на него и как бы говорил ему, чтобы тот стрелял… И вот прозвенел будильник. Квартира была обычная, немного грязная, неухоженная, с бардаком, но от чего-то уютная и родная, правда… Что-то было не так… Осколки стекла, ужасный вид из окна, а ещё это радио, которое, предательски, решило сыграть что-то, жутко, неподходящее. Какое-то… дешёвое кантри, судя по игре на гитаре и какому-то странному акценту:

“Как то встал однажды утром,

Оказал себе услугу.

Нюхнул я кокаин,

и застрелил свою подругу.

А потом пришел домой я,

и лег спать,

Засунул свою пушку,

с собой в кровать!”

(Johnny Cash — Cocaine Blues)

Наконец, в его глазах появилась улица — пересечение “Джойс” и “Роурк”, то самое место, где всё началось, а сегодня же и закончится… Спустя некоторое время, он добрался до набережной, под большим мостом, где было так грязно, что даже он умудрился запачкаться. Присев на скамье, его обуяла мысль — свалка, где должна была быть его машина, а ещё, когда-то, там он закопал первый труп. Тогда он вернулся в свою первую квартиру, в элитном районе, где были только небоскрёбы… Но думал он не о том человеке, не о совершённом преступлении, а о чём-то своём. Кто же тогда мог знать, что всего неделя — и он окажется на улице, в грязном переулке и будет смотреть из него на то место, которое считал домом… Последняя поездка куда-то туда, куда он уже и не думал вернуться… И тут, резко, воспоминания подкинули тот самый момент, в котором он нуждался больше всего… Болота, мерзкие и ужасные, но они слишком уж хороши, когда нужно спрятать труп… Вдруг, через небольшой лес, медленно, проехал старый седан. Ухоженный, чёрный цвет. В машине сидел тот самый человек, он о чём-то думал и смотрел в окно, на пролетающие образы предметов… Машина проехала, за рулём сидел его знакомый или друг, а может уже и враг, но сейчас уже неважно… главное, что этот человек принёс ему… Поворот, машина на другой дороге, другое направление, другие мысли. Развалины старой жизни, которая была не только у него, но и у всех. В руке был пистолет, он посмотрел на него, а потом в окно, там не было ничего интересного… Кроме одного момента, когда столб электропередачи похож на крест, и ты начинаешь чувствовать что-то плохое. Ещё один поворот, новая дорога, новые мысли, старые проблемы. Всё больше старых домов, в которых никого нет, и всё больше мыслей о том, что уже не перебор. Впрочем, были и другие мысли. Они говорили ему о том, что они оба в этой ситуации как загнанные свиньи, вот только мясник или опаздывает, или его кто-то убил… Где-то показалась сетка рабица, после этого они увидели болото, а дальше, машина, плавно, остановилась. Каждый из них смотрел в свою сторону, думали о своём, но для него машина всё ещё ехала… Остаточное воспоминание о том, как они ехали и ехали, а ему хотелось умереть. Вдруг он посмотрел в сторону, там было болото, он подумал, что это будет хорошее место. Для неё… Момент застоя… и они вышли наружу. Он всё приготовил, расстегнул воротник, засучил рукава и наконец, понял — “он” следит за ним…

В городе наступила ночь, по телевизору идёт старое кино… сцена, залита светом и радостью, по радио играет старая песня, это чётко показывает камера. В квартире бардак, а у зеркала сидит человек и, смотря прямо в глаза самому себе, нервно, покуривает сигарету… После этого, он её тушит, отдельный кадр как он это делает… Склейка. Камера вернулась в исходное положение. Когда камера показывала человека со спины… После этого, камера в том же месте, человек поднялся и направился к кровати. Кровать, в этом случае, выглядела как гроб… Далее, так же экспрессивно, он начинает подпевать… Склейка, снова кадры бардака и всей квартиры, а потом… Кадр в ванной. Девушка лежит в ванной с перерезанными венами. А песня всё играет, а человек всё подпевает… Вдруг, общий план, камера спускается, и мы видим старую машину, хэчбэк. В нём сидят двое, мужчина и женщина, они о чём-то говорят… Вдруг, женщина кое-что заметила. В руке у того мужчины был револьвер, Смит и Вессон.38 спешл, на пять патронов, чёрный, с коричневой рукоятью и коротким дулом. В народе, их называют “курносый” или “бульдог”, а она называла их “дешёвка”. Так как у каждой шлюхи, за пазухой, был такой “бульдог”. И вот, когда она уже хотела что-то спросить у него, он посмотрел на неё таким взглядом, что она сразу поняла — лучше молчать. Но говорить ей нужно было, поэтому она начала…

— Я точно ничего не знаю об этом существе… Что-то сказать всё же можно. Он, это, или оно — неважно и неизвестно, это некий падший ангел или же, “прокаженный”… Своё прозвище получил в результате раздвоения личности и приятной внешности, при определённых ситуациях. Абсолютно безумное существо, лишённое всяких моральных ориентиров. Оно, в буквальном смысле, поедает души людей и смежных ему существ. Настоящее имя при жизни: “Джошуа Прайс” Теперь, он просто работает на, кого-то… А по сути, является ко всем Алчным и Гордым людям, которые объяты Похотью к наживе и выгоде. Появляется оно в образе дельца, который предлагает такую сделку, от которой Ты никак не откажешься! Затем, он наблюдает, как человек, буквально, тает или сгорает… Чем больше потребление, тем ниже падает человек. Он сходит с ума и тогда… Оно добивает его… Полностью пожирая его душу и разум, остаётся лишь “мёртвое тело”. Живой труп, если точнее. В итоге, до самой смерти, человек не чувствует ничего, кроме Алчности и отвращения… Превращая свою душу в Адский деликатес… Самое близкое описание его сознания — ультра жестокий, нарциссический, конформист. Часто, он “бродит” среди людей, наблюдая за их жадностью, поиск идеального варианта… При жизни, его любимой песней была композиция “New Order” известного, тогда, исполнителя “True Faith”, а более я ничего не знаю…

Вдруг, врываясь в темноту, человек осветил её своим фонарём, от телефона, а после полу внятно заговорил.

— Этот проект, как и другое, в моей жизни, олицетворяет меня как тёмное нечто, несущееся во тьме, сквозь проливной дождь… И я жажду не возмездия, я жажду тьмы и тех глубин, что она хранит в своих чертогах… Я жажду красоты, насилия и похоти, как в старые добрые времена… Когда никто не мог осудить тебя за желание жить и придавать ему аромат секса, наркотиков и алкоголя, но я и не ангел, несущий покой, но я и не демон, несущий смерть, я человек, несущий страх и желание одолеть его, я человек, который хочет… Найти свой путь. А выбор — это иллюзорная хрень, которая говорит нам о том, что мы должны соблюдать нормы общества и жить, так как хотят другие. Но проблема этого подхода в том, что все мы думаем в пределах своего мировосприятия и если это не может убедить человека в его беспомощности, то мне даже и говорить не о чем…

Темнота, звуки города на её фоне… Вдруг! Резкий переход-склейка, от тьмы к сцене. Камера, очень ровно и медленно, движется к человеку, который сидит на скамейке. Он не в фокусе, размыт. Камера всё ещё движется к нему и тут… Резко проезжает автобус, в процессе, фокус меняется. Теперь, человек не размыт, камера движется точно также. И вот, человека загораживает другой автобус, минута и он уезжает. Человека уже нет. Резко, переход-склейка к темноте. Тут, неожиданно звонит телефон. Его звонок звучит семь раз. Всё это происходит до седьмого гудка. После которого, идёт склейка. Трубку берёт мужчина с остановки… Камера движется вверху, медленно, с лева на право. В конце правой стороны, за столом, сидит тот же мужчина с остановки. В правой руке трубка. Далее начинается диалог.

— Билл, что случилось?

— Джозеф, он здесь, он вернулся…

Пауза, из трубки неожиданное продолжение…

— Не оставляй меня.

— Ладно, я скоро буду…

После этого, переход-склейка, темнота… На её фоне звук автомобиля. Снова склейка, на сей раз, камера направлена на машину, она движется по пустынной дороге. Камера, резкой склейкой, направляется к водителю… И тут, его одолевают воспоминания прошлого. Словно картины… Друг за другом они меняются и появляются в разных частях экрана. Одно из них о кладбище. Воспоминание переходит на полный экран, медленно… В нём, он идёт к могиле и… Склейка. На водителя. Потом на машину, камера движется независимо от неё, но, по её направлению и останавливается у знака стоп. Машина едет дальше… Резкая склейка на темноту, в это же время, слышен звук удара… Вдруг, резко и тихо, звучит голос человека из трубки. Голос как при звонке.

— Не умирай…

Снова темнота… Играет напряжённая музыка. Вдруг, склейка. С темноты на сцену. Камера движется прямо по комнате, через неё. Она, медленно, подбирается к человеку, который сидит в конце помещения. Возле окна, за столом. Возможно, потягивает пиво. В это же время, идут титры. Тут, одновременно, звонит телефон и происходит склейка, нагнетающая музыка поддерживает этот эффект. Вся эта склейка идёт на темноту. В ней же, темноте, начинается диалог. Первые слова произносит человек из трубки, голос напуганный:

— Джей, “ОН” вернулся…

Дальше, этому человеку отвечает сам Джей, голос спокойный, но, не до конца.

— Понял, скоро буду…

Резкая склейка, машина с Джейем едет по городу. Камера направлена на лицо главного героя. По бокам этого кадра, воспоминаниями и мыслями, проносятся неоновые вывески и прочие вещи… Здесь, происходит что-то странное, после чего, начинается монолог главного героя.

— “ОН”, приятель, именно “ОН”. Вот и вернулось моё стремление к “делу”… Что это было? Все эти дни, все эти годы? Боже, этот город будто съел меня… Выследил, изнасиловал моё сознание, совратил… А потом поглотил. Сукин сын, он даже не подавился! И после этого, что может быть хуже? Пожалуй, ничего… Если только, “ОНО” не избранило тебя в самую глубь этого, адского, котла, где ты и твои “друзья” и ОНИ… То есть, вы все. Все вы варитесь в этом, термистом, бульоне… Приобретая, после этого, аромат серости и “нормальности”, но, как не крути, “ОНО”… “ОН”… всегда остаётся свежим и отрезвляющим… Чёрт, либо я опять надрался, либо окончательно съехал с катушек, если… Если я так спокойно рассказываю об этом, но… Там ведь меня никто не слышит, зачем я говорю сам с собой? У меня есть револьвер, может мне просто закончить это дерьмо? Может, быть…

И тут же, после финального слова, следует резкий переход-склейка, к темноте. Пауза, какие-то звуки, резкая склейка с темноты на сцену. Звуки города и всех тех, кто в нём обитает… Канал, канава или другое, весьма, грязное и поганое место этого, гниющего, города. Возможно, бомжатник или тихая улочка, без людей… Главный герой стоит и смотрит на всё это безумие, порок и обман… Тут он говорит.

— Город мрачных трущоб… Мир бесполезен, как и эти люди, что живут в этом дерьме. Мир прогнил, как тела этих людей, их души и они… Они все в дырах, словно от пуль, которые раздирают твою плоть… Я ухожу из этого мира: “Оставь надежду всяк сюда входящий”.

И вот теперь, наконец-то, они все встретились… Каждый из них, так или иначе, избавились от своего прошлого, но главное, они смогли найти “его”, а значит, они могут действовать.

Фильм подошёл к концу, человек выключил телевизор и встал с кровати. Далее, схватив пачку сигарет, человек направился к выходу. Одет он был в простую рубашку, белую, мятую и грязную, словно он залез в самое дерьмо и не вылезал от туда много лет… В голове начался монолог.

— Есть мнение, что девочка шла по дороге, и из-за неё произошло ДТП, в котором её отец покалечился, об этом намекает постоянный акцент на операционный стол и машину на дороге. Ну и записка, в которой говорится, что если девушка и найдет путь домой, то не факт что отец будет ждать её дома… Скорее всего, в ДТП пострадали оба, и отец и дочь, но врачи могли спасти только одного. Пожертвовав другим… У отца была возможность спастись, но только за счёт донорства дочери. Впрочем, а что если всё было не так?

Ночь медленно сменяется днём, в городе снова рассвет. За окном, старой, квартиры запели ранние птицы. Всё предвещало хороший день, даже из радио, играла отличная песня:

“Внутри фантазии,

Реальной для меня…”

(Celldweller — Frozen)

Идиллию прервал телефонный звонок… Медленно, вставая с кровати, мужчина подошёл к телефону и взял трубку. После, как-то лениво, он поднёс её к правому уху и, одновременно зевая, спросил.

— Эх, хто эт?

Женский голос ответил.

— Тони, не узнал меня? Это я Сара, надеюсь, ты помнишь, о чём нам говорил Дэвид…

Смотря в окно, мужчина сказал.

— Не, я не забыл.

— Прекрасно! Значит, всё в силе, главное не опаздывай, Дэвид говорил, что туда редко ходят автобусы, ладно, до встречи. — Быстро ответила ему Сара и тут же положила трубку.

— Да, конечно… — Слегка заторможено, ответил мужчина и, тоже, положил трубку. Посмотрев на часы, которые показывали уже восемь сорок семь, мужчина пошёл на кухню. Чтобы налить себе чашку кофе. Когда он закончил, уже было девять, с половиной, часов…

— Чёрт, нужно поспешить. — Сказал мужчина, про себя, и стал собирать свои вещи, на пару минут, задержав свой взгляд на фотографии, где был изображён он и его, лучший, друг Дэвид Грэйв. О чём гласила надпись на фотографии… Когда всё было убрано, вещи собраны, дела уложены, в серебристый чемодан, наступил уже, незримый, вечер… Теперь, срочно, ему нужно было что-то одеть. В итоге, он решил надеть свои старые, тёмно-серебристые, брюки… Хотя, до этого момента, он одевал только джинсы. Но в этот раз всё поменялось… Потом, после долгих раздумий, он решил нацепить, лёгкую, рубашку. Голубой цвет, стандартный пошив, ничего необычного. Дальше, он надел твидовый, тёмно-зелёный, однобортный, пиджак. Туфли старые, выцветшие и неухоженные. И вот, наступил момент для остального. Сверху, он накинул, чёрную, кожаную, куртку. А в конце, на его голове появилась, старая, чёрная, фланелевая шляпа, которую он надел чуть под углом.

— Да, приятель, ты умеешь это делать. — С кривой улыбкой сказал он это и вышел из своей, старой, квартиры, которая досталась ему по наследству… Сегодня всё было быстро, даже очень быстро. Он даже не успел понять, как он вышел из здания. Просто вышел и всё, словно это резкая склейка из кино.

— Эй, Тони, как дела!? — Резко спросила его та самая Сара. Она подбежала к нему и, встав рядом с ним, жестом руки, показала, что отвечать ему необязательно. В итоге, они оба начали свой, простой, разговор, при этом, ожидая свой рейсовый автобус.

— Ты как? — Неожиданно спросил мужчина, поправляя часы…

— Отлично, не могу поверить, что мы, наконец, смогли собраться и поехать отдохнуть! Честно говоря, уже надоела это городская рутина…

— Да, ты права, мне и самому хотелось бы вдохнуть свежий воздух, а не эти выхлопы! — Резко, согласился с ней Тони и перевёл взгляд на горизонт, в доли которого можно было рассмотреть дым, выходящий из труб старого завода… Вдруг, Тони обратил внимание на то, что этот завод уже давно закрыт, однако… работа там, кажется, возобновилась. Тут он спросил.

— Слушай, Сара, а этот завод, он, что снова “в деле”?

— Вроде, да, его, кажется, перекупила “ЭЛЛИЯНС”… — Быстро ответила Сара и повернулась обратно к рекламному щиту, который висел на остановке. И вот, только они хотели продолжить разговор, как к ним, медленно, подъехал автобус…

— Прошу Вас. — Сказал Тони, пропустив Сару вперёд.

— Спасибо! — Ответила ему Сара и зашла в автобус, а вслед за ней Тони. Там же, сидел какой-то человек. Возможно из правительства или что-то подобное, а ещё, там сидело трое молодых и красивых бизнесменов, одетых в формальные костюмы… Некоторое время, они молчали и смотрели в окна автобуса, созерцая скучные и унылые пейзажи, старого города, который был пропитан ядовитым воздухом, и дышать, им, всё равно, что курить… Вдруг, неожиданно для себя, краем глаза, глядя через автобусное окно, он увидел тощего мужчину в, строгом, костюме. На вид тому около сорока, волосы уже седые, но ещё не до конца, лицо старое, но ухоженное. Походка властная, но лёгкая. В правой руке, дорогой, как и его костюм, чёрный дипломат “Туми”. Сами же руки были без перчаток и поэтому, можно было увидеть то, что какие же они, чёрт возьми, костлявые! Сам его вид говорил ему о том, что это может быть смерть. Хотя, в данный момент, это было бы уже слишком хорошо… В этот момент, неожиданно, Тони вспомнил о той рекламе, того самого дипломата, её крутили по девятому каналу, если он правильно вспомнил… Слова уже забылись, но, звучало это таким образом, что если бы этот текст составлял писатель, с большой буквы, то… выглядело бы это, примерно, так:

“Порой странно, как же хочется некоторым людям, чтобы всё, что они с собой таскают, было в целости и сохранности. Никуда не делось, и если вдруг, неожиданно, начнут стрелять, всё барахло осталось невредимым! Вот Мы и придумали этот дипломат “Туми”, из телячьей кожи, с пуленепробиваемыми стенками. Ну а что? Собственно, всего-то лишь шестьдесят пять слоёв из Фирменного Полипропиленового термопластика “Тегрис”! К тому же, подобная технология применяется для защиты от повреждений в соревнованиях “НАСКАР”! А ещё у военных! Кстати! Выстрел из тридцать восьмого калибра держит спокойно. Ещё, сразу же есть кольцо для наручников! Ну, Вы понимаете, на тот самый случай… Если уж чего, так сразу с рукой! Кодовый замок, разумеется, на своём месте. Внутри всё тоже по Высшему Классу! Отделение для документов, там же, отсек для, Вашего, револьвера! Разного размера кармашки и секретное потайное отделение, правда, непонятно зачем… В общем, если содержимое вашего дипломата дороже, чем пять тысяч девятьсот девяносто девять долларов то… берите со спокойной душой! Потом, смело, включайте в Ваших наушниках композицию “Little Green Bag”, исполнителя “Джорджа Бейкера”! Только, быстро, пожалуйста. Ведь, таких выпущенного всего тридцать экземпляров!”

Теперь, краем уха, он услышал разговор незнакомца. В руке у того был новомодный телефон. Одет он был просто. Какое-то пальто, кажется, старое. Брюки или джинсы, что-то неопределимое, под пальто, скорее всего, свитер или кардиган… А может и пиджак, но, как и всегда, скорее всего, он был таким же старым, как и этот автобус… Неожиданно, Тони пробил настоящий испуг, когда он резко вернулся в реальность! Сон слетел, будто с него сдёрнули покрывало, которое было для него своеобразной кожей… Он вздрогнул, открыл глаза и… тихо, как только мог, проговорил про себя.

— Смит…

Холодный свет, от полной луны, расплескался по его комнате, словно кровь. Вроде всё спокойно, но что-то тут было не так… Он пытался понять, что конкретно, но, посмотрев в окно, он понял всё с первого раза. Тощий мужчина, с Дипломатом и костлявыми руками… Он собирал гроб, деревянный, возможно Дуб или Ясень, а может то был Орешник? На его часах три часа… Спустя какое-то время, он всё же вернулся в реальность. В углу комнаты, было нечто меленькое и черное, извивающееся. Противное зрелище, будто это пиявка или, жирный, трупный червь. Резко, он подошёл к этому существу и раздавил его. Противный хруст, словно под пресс попал эмбрион… На душе, сразу же, стало легче. После этого, он снова уснул. Неизвестно почему, но… страшно ему не было. Совсем.

— Да, я всё понимаю, но у нас нет доказательств его вины!

Резко заговорил какой-то мужчина. Он же продолжил диалог…

— Это сделал именно он, а что я, по-вашему, должен был сделать, отпустить этого ублюдка на свободу!? Я лишь хочу сказать, что нам нужно найти тела тех детей и хоть какие-то, ёбаные, улики!

Резко, в его разговор вмешался Тони и, угрожающе, сказал тому одну, важную, вещь…

— Может тебе стоит остыть, приятель!

Человек ответил ему.

— В Аду я буду остывать!

Тони ничего не ответил ему, он просто развернулся обратно и показал тому, через плечо, средний палец. Тот человек не обратил на это внимание. Как и в начале этого дня, он продолжил свой занимательный диалог…

— Вся проблема в том, что без этого мы не можем посадить его надолго…

И вот тут, человек, наконец, замолчал. Что-то его напугало, возможно, то было отражение в окне, а может, то была его Скверная мысль? Спустя какое-то время, Тони спросил Сару.

— Сколько нам ехать?

— Не знаю Тони, но Дэвид говорил мне, что мы сможем увидеться, только к закату… — Ответила ему девушка и повернулась к окну, за которым уже были деревья и они, с каждым разом, становились всё больше и больше…

— Как ты? — Вдруг спросила Сара.

— Всё нормально, просто, этот город, он слишком грязный и быстрый… — Ответил ей Тони, при этом, лениво жестикулируя руками.

— Понятно, ты не переживай, ещё “часок другой” и ты будешь дышать свежим воздухом! — Взбодрила его Сара. А тони, в этот момент, улыбнулся и прикрыв лицо шляпой, попытался заснуть. Сон приходил медленно, но верно, а в голове крутились мысли о том, как это будет? Прекрасно или иначе? Как это будет, вдохнуть свежий, опьяняющий, воздух гор и, старого, леса… Хотя, как-то оно всё же должно быть… Резкий скачок, автобуса, прервал все его мысли и, одновременно, сон, который, уже, положительно подействовал на него. И только он проснулся, как автобус тут же тряхнуло! Он почти закричал…

— Что за чёрт?!

— Что случилось? — удивлённо, спросила его Сара.

— Ничего, просто как-то сильно трясёт… — Тут же ответил ей Тони.

— Ну, да, ты прав, Дэвид мог бы и предупредить, что дорога будет не самая приятная! — Возмущённо, ответила ему Сара. А после этого, диалог надолго прервался…

Спустя какое-то время, автобус перестало трясти, а водитель включил радио, из которого доносился голос ведущего новостей. Он рассказывал о том, что возможно в ближайшее время погода испортиться:

“Не стоит волноваться, дорогие радиослушатели, буря не дойдёт до города и как нам сообщили (!) она совсем не опасна, поэтому, до скорой встречи! С вами был Том Эддсон и сводка новостей о погоде на, ближайшие, двадцать четыре часа!”

В этот момент, на Сару и Тони нашло некое беспокойство, но оно быстро сменилось осознанием того, что Дэвид, скорее всего, в курсе этой ситуации и знает, что нужно делать. Однако, покоя не давали мысли о пропавших детях, которые, часто, выходили в подобную погоду. И было-то это в городе, ничего опасного, как ей казалось… Но, реальность напомнила ей о себе… После этого, водитель выключил радио и в автобусе, снова, повисла тишина. За окном был, мягкий, снегопад, на фоне величественных гор. Лес они уже проехали, это смотрелось как в кино, вот только, что это за кино? Плохие мысли отступили и все находившиеся в автобусе, понемногу, наслаждались этим пейзажем, но, даже внутри ощущался тот холод, что был за окном… Со временем, снегопад немного утих и вдалеке стал проявляться, старый, отель. Который носил, такое же, старое название, однако, Тони его уже забыл… Автобус проехал мимо, он продолжил свой путь… Радио молчало, внутри было тихо… Сентябрь, в этом году, выдался, на удивление, тёплым. Однако в городе всё обстояло иначе. Это его последние деньки, когда солнце ещё греет. Холод и отвращение, скоро, они уже войдут в свои владения. Листья опали, деревья искривились, а местами, можно было заметить капельки крови… Осень, самая поганая, для него, пора в году. Всё умирает, что-то происходит с душой, глазами и всеми, внутренними, органами. Их будто выворачивает, словно, кто-то выворачивает тебя наизнанку. От этого, хочется спрятаться в кровати и умереть. При этом, укрывшись тёплым, мохнатым, покрывалом для покойников. И выпить холодного вина, как во время причастия. И, конечно же, наблюдать за тем, как и дальше все увядают вспять…

— “Саван” — это одеяние из белой ткани для покойников. — Пролетело где-то в голове. Когда-то, Тони читал одну, очень, интересную книгу. Она была о том, что забывшись о реальном мире, мы создали новый, однако, устраивает ли это тех, кто создал первый?

— Может, мне просто послушать музыку или и дальше, просто смотреть на капли дождя? — Неожиданно спросил себя он. Он же ответил себе.

— Хотя, это можно делать и в, любую, другую погоду, никто и не спорит, но, осенью это совсем иначе…

— Кстати, Тони, ты слышал, что дочь Питера поступила на первый курс “Юридической Академии”? — Неожиданно, спросила его Сара.

— Что, прости? — Банально, уточнил у неё Тони. Сказать, что Тони был озадачен этим вопросом, ничего не сказать. Он просто надеялся на адекватный вопрос, который, конечно же, последовал… Тут, он вспомнил, как он сам, в своё время, сдавать экзамены… То было не сложно, для него, по крайней мере. Всего-то надо показать пару знаний, чтобы увидели, что ты, действительно, можешь применять силу своего языка. А потом, нужно ответить на пару вопросов, а дальше, дальше они оценивают тебя… И это было самым отвратительным в его жизни… Размышления пролетели как молния, всего секунда и их уже нет. А в это же время, приглушённо, послышался голос Сары. Она всё же ответила ему…

Конец ознакомительного фрагмента.