Зов. Цикл «Невоскресший». Книга первая

Никита Гинтаутович Ладыгин, 2017

"Зов" – окунет читателя в мир альтернативной вселенной, где Вторая мировая война принимает чудовищный оборот, а лучшие умы того времени повергают мир в пучину хаоса. Действия разворачиваются на просторах Аравийского полуострова спустя 75 лет после Великой войны, где ранее проводились испытания биологического оружия.Выпускник академии выживания Кирилл, повинуясь зову сердца, решает нарушить устав и вместе со своими друзьями, покинуть подземный город Инкубатор и отправляется на разведку. Но обстоятельства принимают неожиданный оборот, и друзья оказываются в незавидном положении.Содержит нецензурную брань.

Глава I

Эта мысль — она разъедала его душу, туманила его рассудок, оставляя после себя лишь осколки грез и ядовитый привкус несбывшихся надежд.

1

«Столько лет прошло», — думал майор Максимилиан Коган, сидя в баре «Койот» и сжимая в руке старенький диктофон. Жилистая рука крепко держала устройство. Большой палец напряженно завис над кнопкой «PLAY». Решение нажать давалось ему тяжело, поэтому он перевалился через барную стойку и взял первую попавшуюся бутылку, а вслед за ней и стопку. Он наполовину наполнил миниатюрный стеклянный стакан и поднес к губам. Резким движением руки Макс опрокинул рюмку, и жидкость приятно обожгла горло. Постепенно, волнами, тепло начало расплываться по всему телу. Взглянув на этикетку, он довольно улыбнулся и нажал на «PLAY». Динамик хрипло затрещал. Спустя несколько секунд помехи исчезли и раздался равнодушный механический женский голос:

— Контрольная запись номер тридцать четыре. Сделана восемнадцатого…

Большой палец надавил на другую кнопку и диктофон, мерно зашипев, перемотал запись. Спустя несколько секунд из динамика раздался низкий, приятный, размеренный мужской голос:

— Запись идет? Отлично, — из динамиков донесся посторонний шум и помехи. — Слышно будет хуже. Я положил диктофон на стол, но думаю… — голос стал тише, но все еще был разборчив. — Запись не для отчета или другой подобной ерунды, так что это не критично. Ее я делаю для семейного архива и своей любимой жены — Киры. Она вот-вот должна вернуться со смены из госпиталя, и я приготовил для нее сюрприз, — на несколько мгновений повисла пауза, после чего из динамика раздался треск. — Так! Вот! Она кажется уже пришла. Все готовы? Отлично! Тогда как репетировали. Тихо вы! Она идет!

Почти полминуты динамик просто шипел, но вскоре послышался звук открывающейся двери и раздался мелодичный женский голос:

— Макс, я дома. О господи!

Десятки голосов слились в один и полились из динамика:

— С днем рожденья тебя! С днем рожденья тебя! С днем рождения Кира! С днем рожденья тебя! — в окончание поздравления из диктофона раздались восторженные крики, аплодисменты и множество различных возгласов.

— Тихо народ! Тихо! Вы ее напугали!

Динамик притих. Лишь изредка из него доносились обрывки чьих-то разговоров, но вскоре тихое шипение вернулось, а вместе с ним и голоса:

— Макс, — растерянно произнесла Кира. — Не может быть, это оно? Это правда, оно?

— Ну что же ты стоишь, дорогая. Подойди, посмотри.

Из динамика раздались звуки приближающихся шагов. Голос Киры стал громче и отчетливее:

— Макс, но как? Где ты смог её раздобыть? Это же настоящая детская коляска, а это! Господи! Да это же детский манежик! Как тебе удалось?

— Вообще-то, это не только моя заслуга, тут еще и… — речь Макса оборвалась на полуслове, некоторое время из динамика раздавался только фоновый шум, но вскоре голоса вернулись:

— Да вы на них посмотрите, — раздался еще один голос из динамика. — Ничего не стесняются! И как вам не стыдно? Оторвитесь уже друг от друга. Если вам уж совсем невтерпеж, то пойдите и уединитесь!

— Да ладно, старик! — раздался голос Макса в ответ. — Разве муж и жена уже не могут обменяться страстным поцелуем у себя дома?

Из динамика прозвучал слегка смущённый смех Киры, и она попыталась перевести разговор на другую тему:

— Ах! Какой у вас стол! Где вы все это раздобыли?

— И это еще не все! — торжественно прозвучал еще один голос, и раздался звук открывающегося шампанского.

— Ох, нет! — быстро прокомментировала Кира — Я кормящая мать, мне нельзя. Макс, — ее голос стал тише и тверже, — пойдем поговорим.

Из динамика вновь донеслись резкие звуки. Большой палец опять нажал на перемотку и спустя несколько секунд отпустил кнопку.

— Ты опять был там, да? Опять работал с контрабандистами? Я же тебя просила. Нам ничего…

— Т-с-с, — Макс произнес это очень нежно и любя. — Не шуми. Он спит.

— Макс. Не увиливай от ответа, — уже тише, но с тем же напором звучал голос Киры. — Я же тебя просила. У нас все есть. Такие мелочи, они ни к чему. Это пустой риск. Ты мне нужен здесь и живой.

В ответ из динамика прозвучало только молчание.

— Что вы делали там на этот раз? Ответь мне Макс, или я…

— Мы почти нашли то, что искали, — перебил ее тот. — Почти.

— Господи, милый. Я же просила. Забудь об этом. Прошлого не изменить.

— Но я должен знать! — резко ответил Макс. — Я так не могу. Всю жизнь прожить во лжи и неведении, и когда предоставляется возможность приоткрыть завесу, то что? Просто взять и отойти?

— Мне нужен ты, Макс, а не твое прошлое.

Из динамика раздался резкий звук, как будто кто-то вломился в дверь.

— Гай? — удивленно произнес Макс. — Чего тебе?

— Парни из Песчаной Бухты, полчаса тому назад дали «добро». Если мы хотим застать груз на месте, то надо выдвигаться сейчас.

Из динамика вновь стали доноситься непонятные звуки. Макс и Кира стали о чем-то оживленно спорить, но было сложно разобрать, о чем, так как пленка была старая. Точно было понятно лишь одно: спор намеревался перерасти в скандал. В разговор вмешался третий голос, который попытался угомонить обоих. После этого несколько долгих мгновений из динамика раздавались только шипение и треск, но неожиданно все помехи исчезли и прозвучал гневный голос Киры:

— Максимилиан Коган! Я тебя заклинаю! Не вздумай меня вновь оставить одну, твои подарки тут не помогут, а не то!..

Голоса на диктофоне стали еле различимы, а после исчезли совсем.

2

Янтарная жидкость наполнила рюмку. Жилистая рука отложила диктофон и, взяв рюмку, вновь отправила содержимое согревать нутро. Коган покрутил опустевшую стекляшку в руках, пытаясь рассмотреть в гранях свое отражение: щетина, тронутая сединой, острые черты лица и отрешенно-усталый взгляд, но все это Коган и так видел в себе каждый день. В гранях рюмки он пытался найти то, что давним-давно утопил на ее дне: самого себя. Затем, со стуком вернув рюмку на барную стойку, наполнил ее вновь.

Дверь в бар открылась, и рослый офицер в форме зашел внутрь. Его добродушная улыбка, озорной взгляд и густая ухоженная борода была известна всем в Инкубаторе. Не раздумывая, он прошел к барной стойке и сел рядом с Коганом.

— Так и знал, что найду тебя здесь Макс, — бросил офицер одинокому человеку за стойкой и подал сигнал бармену. — Сделай чаю и сообрази поесть.

Бармен бросил косой взгляд на захмелевшего Когана, после чего продолжил натирать бокал:

— Пайков больше нет. Осталось только рагу.

Офицер протянул два талона и произнес:

— Один оставь себе, а на второй придумай что-нибудь.

Бармен удовлетворенно улыбнулся и, кивнув головой, ушел на кухню.

— Смотрю, ты только разгоняешься, — продолжил офицер. — Сколько уже уговорил? А-а, вижу! Почти половину бутылки.

Коган, со слегка отвисшей челюстью и затуманенным взглядом, уставился на офицера, после чего опрокинул рюмку и, тут же наполнив ее снова, подвинул офицеру.

— Нет, Макс, я воздержусь.

— Расслабься, Гай, — не спеша пробормотал Макс. — Пятница! На вылазку только в воскресенье, сегодня можно и отдохнуть.

Вернулся бармен и принес тушеную картошку с мясом и чайник с чаем. Гай поблагодарил того дежурной улыбкой и взглядом попросил, чтобы он им не мешал. Бармен пару секунд подумал, потом осмотрел зал и пошел протирать столы и собирать пустые рюмки.

— Эх, Макс, — тяжело вздохнул Гай и налил себе чаю. — Ты уже неделю расслабляешься. Я третий рапорт забираю из штаба, и как думаешь, почему на тебя жалуются?

— Мне сейчас угадать нужно? — Макс подтянул к себе тарелку и начал есть.

— Было бы неплохо, чтобы ты не появлялся перед кадетами и своими подчиненными в таком вот виде.

— Да насрать, — промямлил тот с набитым ртом. — Как хочу, так и появляюсь.

Гай снял фуражку, медленно выдохнул, сбрасывая накопившееся напряжение от разговора, и провел рукой по гладко выбритой голове. Его взгляд невольно упал на диктофон.

— Ты же знаешь у меня повод, — Макс отодвинул тарелку.

— Опять слушал запись? — очень терпеливо начал Гай. — Старик! Ты не первый, кто потерял близкого человека, но это не означает, что надо превращаться в распутника, алкоголика и мразь. Как-никак, уже пятнадцать лет прошло.

— Шестнадцать, — торжественно произнес изрядно захмелевший Коган и взялся за рюмку.

— Тем более!

— Не надо меня лечить! — сорвался Макс на крик и ударил кулаком по столу. На него обратили внимание немногочисленные завсегдатаи бара.

Гай учтиво показал бармену рукой, что все в порядке, и наклонился к Когану.

— Старик, ты вообще в курсе или нет? У тебя двое детей.

— Они уже взрослые, — парировал Макс и выпил еще.

— Это не означает, что им не нужен отец. Наоборот, ты нужен им, особенно юнцу. Я его крестный, но я не могу выполнять твою роль, чёрт бы тебя побрал! — Гаю было тяжело держать себя в руках.

— Это была ее идея, — разбито произнес Коган. — Крестить Кирилла. Она верила в бога, а я нет. Что же это за бог такой, который…

— Макс, — перебил того Гай. — Он ведь как ни крути, потерял мать. Пусть он и не помнит о том, как это произошло.

— А я потерял жену! — вновь вспыхнул Коган и упер взгляд в Гая. Он попытался его ударить, но не удержался на стуле и свалился. Гай встал и помог другу вернуться на место.

— Не смей говорить о ней! — запинаясь, произнес Коган и налил себе еще, при этом немало расплескав.

— Ты в курсе? — продолжил Гай и отпил чаю. — У твоего паренька девушка появилась, а твою дочь хотят повысить до капитана и перевести к свирепым.

В ответ Макс уставился на своего друга так, как будто его молнией поразило.

— Вот так номер, а я и не знал, — слегка ошалело пробубнил Макс.

— Во-во! И я о том же, — Гай принялся за картошку, которую не доел Макс.

Коган провел рукой по отекшему лицу, многодневной щетине и потряс головой.

— Надо же, — уже более адекватно произнес Макс. — Девушка. А ты ему объяснил, что там и как, ну, чтобы он не это, ну, ты понял.

— Я-то объяснил! — недовольно произнес Гай. — Да вот только это должен был ты сделать! — он ткнул пальцем Когана в грудь. — А почему-то вместо тебя им шестнадцать лет занимаюсь я. Мне иногда кажется, что он больше сын мне, чем тебе…

Гай осекся, он сказал то, что думал, а не то, что хотел сказать. Макс тяжело вздохнул и уставился на рюмку. Его рука потянулась к ней, как вдруг он остановился и спросил:

— А зачем ты пришел?

— Ну наконец-то, я уж думал, что ты не спросишь. Смотрю, еще не все мозги пропил, — с облегчением произнес Гай. — Я надеялся застать тебя еще трезвым, но, видимо, не успел.

Коган задумался. Гай встал, надел фуражку и собрался уходить.

— А на кой я тебе был трезвым нужен? — остановил его Макс.

В ответ Гай обернулся и посмотрел в глаза Максу:

— Не могу тебе не сказать, это все-таки важно. Парни с внешних рубежей доложили о появлении объекта «Индиго».

Услышав эту новость, Коган чуть не упал со стула.

— Как! Не может быть, прошло ведь пятнадцать лет!

— Шестнадцать, — поправил того Гай.

— Ну да-да, верно! — Макс встал со стула и походкой моряка подошел к Гаю. — Шестнадцать лет, и вот теперь! Это не к добру. Тем более что последние месяцы в секторах четыр…надцать… и там еще, других, ну ты понял…

— Продолжается повышенная активность, — кивнув головой, продолжил за него Гай. — Поэтому я и пришел к тебе, но, как вижу, ты не в кондиции.

— Что ты! — выпалил Коган. — Я как морпех! Всегда готов!

— Я-то вижу, — усмехнулся Гай. — Что ты готов!

— Я с тобой, друг! — Макс положил руку на плечо Гая. — Ты же меня знаешь, я хоть куда.

— Так! — сурово произнес Гай. — Сегодня мы никуда не поедем, выспишься, а завтра рванем, договорились?

— Само собой! — твердо произнес Макс и направился за бутылкой. Гай только и смог, что вздохнуть, и направился к выходу.

— Если ты прикоснешься к ней! — уходя, бросил Гай. — Мы больше не друзья.

Коган остановился как вкопанный. Он посмотрел на бутылку, обернулся, взглянул на друга, стоящего в проходе, потом снова на бутылку и взял ее. Ноздри Гая расширились от гнева. У него было непреодолимое желание подойти к Максу и как следует того отделать, но этого не потребовалось. Коган замахнулся и швырнул бутылку в стену. Та разлетелась вдребезги, изрядно всех напугав. Макс повернулся к другу и улыбаясь, пошатывающейся походкой направился к нему. Подойдя, он театрально поклонился и собрался выходить.

— Эй! — воскликнул бармен. — А за выпивку кто платить будет? Или мне комендантов вызвать?

Коган перевел хмельной взгляд с бармена на друга и обратно, после чего торжественно произнес, указывая на Гая:

— Лысый за все заплатит.

С этими словами Макс развернулся и вышел. Гаю ничего не оставалось, как достать еще два талона и положить на стол.

— А моральный ущерб? — нагло воскликнул бармен. — Пострадал и я, и репутация.

— Да завали ты, — раздраженно выпалил Гай. — А то не только репутация пострадает. — с этими словами он вышел вслед за Максом.

3

Наутро Макс, потягивая горячий кофе и явно мучаясь головной болью, сидел в штабе с утра пораньше, дожидаясь своего старого друга Гая Ричарда Кеннета. Тот пришел как всегда в девять и, не ожидая увидеть друга так рано, да еще и в себя кабинете, чуть не уронил фуражку.

— Ты как тут оказался? — возмутился Гай изучая старого друга. Лицо было еще немного отечным, но чисто выбритым. Глаза красные и заспанные. Темные волосы с сединой зализаны назад, обнажая высокий лоб, делая и без того волевой подбородок еще более выдающимся под стать носу растущему подобно скале на безмятежной равнине. — Откуда ключ?

— Не ори. Голова раскалывается, — зашипел на Гая Коган.

— Да я и не ору! Я возмущаюсь!

— Расслабься, — раздраженно бросил Макс и приложил бутылку с водой из холодильника к голове. — У меня дубликат был.

Негодование на лице Гая говорило лучше всяких слов, мол лучше бы тебе объясниться.

— Жена твоя дала, — Макс понял, что Гаю просто жизненно необходимо объяснение, и решил, что проще будет ему его дать.

Брови Гая медленно поползли вверх от удивления.

— Я про ключ, если что, — такой ответ явно не удовлетворил Гая, и Макс продолжил оправдываться. — Я ее встретил утром на торговой площади, она сказала, что тебя лучше не будить, мол, ты там работал всю ночь. Дала мне ключ и предложила подождать тебя здесь.

— Подождал? — резко произнес Гай. — Теперь верни!

— Да больно надо, вон, на столе лежит, — Макс указал пальцем. — Разобрались? Теперь давай к делу.

— Да-да, — тут же серьезно отреагировал Гай и схватил ключ со стола. — Я ночью набросал примерный план и связался…

— Да я не о том, друг, — устало произнес Макс. — Мне бы от головы что-нибудь.

Гай оперся руками на стол и, усмехнувшись, произнес:

— Нет. С тобой серьезно никак нельзя.

Друзья улыбнулись друг другу, и Гай полез в аптечку.

4

Коган следовал за Кеннетом по коридору снабжения. Вокруг сновали курьеры, курсанты и офицеры. Мимо пробежал молодой парень и окликнул обоих:

— Привет, Гай! Привет, пап, — парень свернул в один из коридоров и скрылся в толпе.

— Это твой сын был, узнал? — как бы между прочим бросил Гай.

— Очень смешно, — пробубнил Макс. — Конечно, узнал. Куда он так спешит?

— На совещание, скорее всего, — спокойно ответил Гай.

— А как же занятия? Он же кадет.

Гай обернулся и усмехнулся:

— У него две недели назад был выпускной экзамен. Погоди, ты что, не знал?

— Знал! Знал! — начал выкручиваться Коган.

— Я охреневаю с тебя, Макс! — рассмеялся Гай и покачал головой. — Ну да ладно, сейчас не об этом, — оба подошли к двери, которую охраняли два солдата, и показали пропуска. Те изучили документы, отдали честь и пропустили их. — Через двадцать минут с поверхности отходит таран-колонна. Я договорился, что нас добросят до Колыбели, а там возьмем багги и рванем к внешним рубежам.

— Звучит неплохо, — вставил Макс. — А что с завтрашней вылазкой, успеем?

— Я все продумал, — Гай подошел к лифту и нажал кнопку вызова. — На обратном пути заскочим в Иерусалим и передадим все разведданные. Они у меня с собой. А командованию скажем как всегда… — подъехал лифт, и оба зашли внутрь. Двери захлопнулись, и кабинка не спеша поползла вверх. — …мол, так и так, была срочная информация, не было времени получать новый разнаряд. Всё как всегда.

— Только в прошлый раз нас заставили рапорт писать на десяти листах, а так ничего, — нарочито спокойно произнес Макс.

— Забей ты на это, — махнул рукой Гай.

Лифт поднялся, и оба вышли в огромный ангар. Кругом стояла военная техника, грузовые лифты работали без остановки, спуская и поднимая технику, припасы, оружие и разнообразное оборудование. Они шли по зелёному коридору, предъявляя пропуска и проходя личные досмотры и процедуры идентификации, до одной из восьми гигантских грузовых платформ, на которых могли поместиться четыре танка и еще несколько багги.

— Здорово, сержант! — приветливо бросил Кеннет и помахал одному из солдат, следящих за погрузкой. Тот помахал в ответ. — Найдешь для нас местечко?

— Извините, майор. Этот уже битком, сейчас отправляем. Только если сверху ляжете, — с улыбкой сказал он, но тут же добавил: — Но так не положено.

— Прости, сержант, — сухо бросил Коган и стал забираться на коробки и мешки. — У нас через пятнадцать минут колонна уходит, нам ждать нельзя.

— Извини, друг, — Гай похлопал сержанта по плечу. — Майор Коган не любит ждать.

Услышав эту фамилию, сержант вытянулся по стойке смирно и запоздало отдал честь. Макс даже не обратил на него внимания. Он просто плюхнулся на мягкие мешки в центре платформы и закрыл глаза.

— Извините, сэр, не узнал вас, — стал оправдываться сержант.

— Ничего, — ответил вместо Когана Гай. — Он не злопамятный, наоборот! Ты теперь у него будешь на особом счету. И потом: где ты еще сможешь похвастаться тем, что помог самому, — он вскинул палец вверх, — майору Когану?

— Конечно, сэр, рад помочь! — прокричал сержант в ответ, как будто пытаясь докричаться до Макса; в ответ тот лишь вскинул вверх руку с оттопыренным большим пальцем. Сержант чуть не просиял от счастья.

— Ну ладно, бывай, — Гай залез на платформу и сел рядом с Коганом. — Через два дня увидимся!

Сержант дал команду, и платформа медленно поехала вверх. Груз на платформе был не тяжелым, поэтому она поднималась быстро и легко, иногда позвякивая механизмами и щелкая замками.

— Хорошо, — протянул Гай и развалился на мягких тюфяках. — Пять — шесть минут, и мы наверху. Знаешь, при всём при том, каким ты стал, тебя всё ещё считают легендой.

— Отвали, — сухо пробубнил Макс.

— Нет, я серьезно, — продолжил Гай. — Ты видел, как на тебя этот солдат смотрел, а ведь он не намного старше твоего паренька. Для этого поколения ты легенда, Макс.

— Все! Достаточно! Я и так себя чувствую виноватым, а ты еще и масла в огонь подливаешь.

— Что-что!? — удивился Гай и приподнялся на локтях. — Майор разведки Максимилиан Коган, по кличке «Потрошитель», легендарный основатель отряда «Свирепые», чувствует себя виноватым? О-о! Я запомню этот день.

— Иди к черту. Я уже не тот, что был раньше.

— Тут я с тобой согласен, — язвительно произнес Гай. — Ты, старик, стал еще хуже! — друзья переглянулись и рассмеялись.

Платформа начала замедляться. Спустя несколько секунд она остановилась, и офицеры сошли на бетонный пол ангара, вырубленного в скале.

5

Ангар представлял из себя централизованное место прибытия и отбытия любой техники, людей, товаров снабжения и медикаментов. По своей архитектуре он представлял собой гигантскую вырубленную внутри скалы взлетную полосу, по левую и правую сторону от которой стояли все припасы и техника. Ангар был многоярусным. На самом нижнем уровне располагались военные и весь их инвентарь. У тех было право первой очереди на использование шести из восьми грузовых платформ. Выше располагалась медицинская служба, с правом второй очереди. После них шло снабжение. На самых верхних уровнях, где находились гражданские и беженцы, располагалось множество торговых точек, но по сути это был черный рынок, брат-близнец которого находился под землей. Здесь можно было приобрести все, что душе угодно. Единственным минусом было то, что там действовали законы улиц: где-то в переулке могли избить местные бандиты и отнять у все, что есть, но риск того стоил.

— Макс! — окликнул Гай. — Давай порасторопнее! Вот, — Гай протянул ему плащ. — Надевай. Сейчас проскользнем мимо первых двух постов и выберемся на самые верхние уровни.

— Зачем такая конспирация? — удивился Коган, но плащ надел. — Все равно пункт досмотра у всех один.

— Чем на нас меньше будут пялиться, тем лучше. Сам же знаешь, на верхних уровнях часто бывают бойцы из Кланов Пустыни.

— Стоп! — Макс поймал Гая за плечо и остановил. — Зачем нам на верхние уровни?

Гай слегка замялся, осмотрелся и, убедившись, что за ними особо не наблюдают, отвел Макса в сторону:

— Слушай, времени у нас немного, поэтому давай так: ты идешь к пункту досмотра, не особо привлекая внимание, а я делаю свои дела. Успею как раз к отправлению, идет?

— Идет, — пожав плечами, ответил Макс. — У тебя все в порядке?

В ответ Гай похлопал друга по плечу и, улыбнувшись, направился в сторону лестницы, соединяющей уровни. Сделав пару шагов, он обернулся и произнес:

— Информация не достается просто так, старик. Иногда надо и раскошелится, — с этими словами Гай накинул капюшон и влился в толпу военных, которые сновали туда-сюда. Макс пару секунд подумал, но тупая боль пронзила его затылок, и он решил, что сегодня думать — не для него. Подождав, пока мимо проедет грузовик и промарширует колонна солдат, он тоже накинул капюшон и влился в поток людей, движущихся к выходу из Ангара.

Макс старался идти в среднем темпе, не выделяясь из потока. Его внимание привлекла небольшая спортивная площадка с тренажерами и столом для настольного тенниса. Офицеры толпились возле скамьи для жима лежа. Какой-то темнокожий парень на спор брал явно непосильный для него вес, но Когана привлекло не это. Среди тех, кто делал ставки, была его дочь. Стрижка каре на темных волосах, полукругом выбритый затылок, такие же, как и у Когана, заостренные черты лица и хладнокровный взгляд. Она смеялась, подшучивала и подбадривала незадачливого атлета. Макс замедлил шаг, он редко видел ее в хорошем расположении духа, она практически всегда, так же, как и он сам, была мрачна, сурова и дисциплинированна. Последние годы дисциплина не являлась коньком Макса, но все же когда-то он был примером для подражания. И дочь была его копией. Мира бросила язвительную шуточку, и все офицеры тут же разразились смехом. Атлет не выдержал психологического напора и так и не смог выжать штангу. Мира провела рукой по волосам и повернула голову в сторону Когана. Тот быстро отвернулся и вновь слился с толпой.

Макс ускорил шаг. Мысли не давали ему сосредоточиться, а головная боль отвлекала. Не уделив должного внимания потоку людей и окружению, он чуть не столкнулся с хорошо знакомым ему сержантом по кличке Шрам. Когда-то его колонна подорвалась на фугасе вблизи Иерусалима, и осколками ему травмировало правую нижнюю часть лица и шею. Макс успел вовремя взять в сторону и раствориться среди других людей. Шрам лишь на мгновение обернулся, но практически тут же выбросил из головы показавшееся ему знакомым лицо и пошел дальше по своим делам.

Коган выругался сквозь зубы, взял себя в руки, потер указательными пальцами виски и проследовал дальше к пункту досмотра. Приблизившись к первому из них, Макс умудрился проскочить к свободному терминалу и, быстро пройдя досмотр, направился в проходную зону, которая выводила из Ангара через огромные раздвижные ворота на солнечный свет. Макс проследовал мимо бочек с горючим и бросил взгляд на очередь из беженцев, которые пытались пройти таможню и попасть внутрь.

«Увы, — подумал Макс. — Они даже не подозревают о том, что в город пустят лишь единицы».

Остальных, как правило, отправляли на ирригационные поля, каскадами построенные на вершине горы, под которой располагался ангар и сам Инкубатор.

Макс попросил сигарету у одного из механиков, ремонтирующих броневик неподалеку от второго пункта досмотра, и завязал с ним диалог ни о чем. Ему надо было как-то убить время и одновременно ничем не выдать своего присутствия. Разговор с механиком был неплохим выбором, тем более что тот лежал под машиной и слышал лишь голос Когана.

— Да, — протянул механик. — Бывал я в этом баре. Если хочешь хорошей заварушки с пол-оборота, то тебе туда. Дай насадку на тринадцать…ага, спасибо. И девки там отменные, самый сок.

— Согласен, — равнодушно протянул Макс. — Расслабиться сейчас бы не помешало.

— Тогда тебе прямая дорога туда, не пожалеешь. Кстати, а тебя как звать-то? Меня… — механик вылез из-под машины, но Когана уже не было. Тот пожал плечами, взял сварочный аппарат и полез обратно.

Макс вовремя приметил Гая, движущегося к пункту досмотра, и, ретировавшись от броневика, пошел к нему навстречу. Гай издалека незаметным жестом дал понять, что приближаться не стоит. Макс хоть и был с похмелья, но быстро сообразил, что им лучше пройти досмотр на разных пунктах. Как ни странно, но и здесь не возникло проблем. Уже шел третий месяц, как в Инкубатор стекались беженцы с границы. Кто-то из них бежал из-за слухов о немертвой орде, кочующей вблизи внешних рубежей, а кто-то просто хотел вернуться обратно к цивилизации. Таможня за эти месяцы работала на пределе и явно потеряла бдительность. У Когана даже не спросили документы, разрешения и цель вылазки. Макса это насторожило:

«Надо будет разобраться с этим бардаком», — подумал он и направился к таран-колонне, которая уже была готова тронутся. Коган почти к ней подошел, когда Гай догнал его и, сбросив капюшон, возмущенно произнес:

— Нет, ты видел это?! Они вконец охренели, Макс! Да в борделе лучше досмотр, чем здесь. Я все, конечно, понимаю, мы шли на выход, но все-таки! Раньше такого не было.

— Это точно, старик, — произнес Коган и подошел к одному из автомобилей в задней части колонны. — Нам сюда?

— Да, залезай. Я пока с машинистом переговорю, — Гай пошел к длинному бронеавтомобилю, который возглавлял колонну.

Макс залез в кузов и опешил. Людей было больше, чем тот мог вместить, многие стояли. Но поразило его больше не это: практически все пассажиры были женщины, дети и старики. Все уставились на майора. Он учтиво кивнул головой, развернулся и вылез как раз в тот момент, когда вернулся Гай.

— Ты чего еще не внутри? — поинтересовался тот, как ни в чем не бывало.

— А ты сам посмотри.

Гай пожал плечами и, подойдя к кузову, заглянул внутрь. Макс услышал, как его друг присвистнул.

— Ладно, видимо, это не наш вариант. Пошли в нормальный транспорт, засветим свои мордашки.

Оба направились к началу колонны. Пока они шли, Макс услышал приказ, донесшийся из кабины одного из броневиков, после чего заревели моторы. Они подошли к головному транспорту, второму в колонне, перед ним был только бронеавтомобиль.

— После вас, — учтиво произнес Гай и указал рукой на кузов. Макс, недолго думая, полез внутрь. На этот раз его поразило отсутствие людей. В кузове было всего двенадцать человек, и места хватило бы еще на столько же. Коган хотел было развернуться, но Гай толкнул того ногой в зад, и Макс неуклюже шагнул вперед. Все, что сумел сделать Коган в ответ, это бросить вопросительный взгляд в сторону Гая. Тот лишь пожал плечами и произнес:

— С каких пор ты стал жалостливым и сентиментальным? Ах да! Я забыл! Тебя же еще алкогольные демоны не отпустили!

В ответ Макс скорчил рожу и показал средний палец, затем прошел в самый конец и рухнул на вещи пассажиров. Те стали возмущаться, но Коган накинул на глаза капюшон и тут же заснул. Провалившись в сон, он смутно слышал, как был дан длинный гудок и машины, гортанно заурчав, тронулись в путь.

Ему снился сон. Белая комната, его жена и сын. Она что-то объясняла мальчику. Макс хотел подойти к ним, но с каждым шагом они оказывались все дальше и дальше от него. Он побежал, но не смог приблизиться к ним ни на йоту. Комната начала темнеть. На стенах появились кровавые подтеки. Он видел, как она обняла ребенка за плечи, но уже не как любящая мать. Её голова обернулась к нему, и на её лице отразилась кровожадная, кровавая улыбка. Макс вскрикнул, выхватил пистолет и выстрелил. Пуля пробила голову, и женщина упала замертво. Коган попытался подойти к мальчику, но так и не смог приблизиться: что-то сковало его ноги. Он попытался окликнуть сына, но тот сидел к нему спиной. Позади ребенка лежал труп матери, от которого расходились лужи крови. Стены вновь приобрели белый окрас. Мертвое тело исчезло вместе с кровавыми декорациями. Мальчик обернулся к Когану, но он не видел лица собственного сына. Макс начал мотать головой, что-то кричать, звать сына по имени, но тот не обратил на отца внимания. Его лицо было словно расплавленная свеча. Не было ни глаз, ни рта, ни носа. Мальчик отвернулся, а неведомая сила начала тянуть Макса от сына. Он сопротивлялся, но не долго. Сила утянула его далеко-далеко во тьму.

Странный кошмар и знакомый голос друга заставили его проснуться. Макс сел, вытер лицо от холодного пота и посмотрел в сторону Гая. Тот сидел рядом с какой-то очаровательной миниатюрной блондинкой. Они о чем-то болтали и смеялись. Гай явно очаровал юную девушку, она слушала его с открытым ртом.

— Кхм, — громко прокашлялся Макс. Ноль реакции. Макс кашлянул еще раз. Опять ничего. Макс не выдержал и командным тоном произнес: — Цель на девять часов!

Гай тут же насторожился и повернул голову налево, машинально положив руку на кобуру. Увидев проснувшегося друга, Гай расслабился и убрал руку с пистолета. Он очень нежно взял руку девушки в свою и что-то прошептал ей на ушко, она покраснела и рассмеялась. Потом Гай отпустил руку девушки и подошел к Максу.

— Ты как, старичок? — бросил Макс.

— Я-то? — удивился Гай. — Все отлично, вот думал, как ты?

— Вижу я, как ты думаешь и каким местом, — обвиняющим тоном произнес Макс. — Сколько ей лет?

Гай пожал плечами и ответил не сразу:

— Ну, наверное, лет двадцать пять, может слегка меньше, — он взглянул на девушку и мечтательно улыбнулся.

— Двадцать пять? — недовольно переспросил Макс. — Ей от силы лет двадцать, а тебе сколько?

Гай обернулся к другу, подмигнул и ответил:

— А я вечно молодой, старик. Вечно молодой, — с этими словами он направился обратно к девушке. Макс лишь успел бросить ему вслед:

— Ты ей в отцы годишься!

На что тот обернулся и ответил, лукаво подмигнув:

— Но ведь не в деды, а?

Макс еще несколько минут смотрел на то, как Гай мило болтает с молоденькой блондинкой, но вскоре снова стал чувствовать, что его укачивает и тянет в сон. В голове промелькнули слова друга о том, что когда он с бодуна или пьян, то становиться слишком сентиментальным. Где-то в глубине души Макс был с ним согласен. Поэтому он и пил. Чтобы вспомнить, хотя бы в алкогольном забытьи, кем он был, а не кем стал.

«Парадокс, — подумал Макс. — Люди пьют, чтобы забыть, а я — чтобы вспомнить».

Мысли постепенно затуманивались. Пару раз в голове проскользнули причудливые идеи и образы, после чего Коган провалился в сон. На этот раз без сновидений.

6

Макс спал так крепко, что даже не заметил, как колонна въехала в город Эштаоль, после чего разделилась на две. Одна поехала дальше на запад, в портовый город Ашдод, другая повернула на восток, в горы, к Иерусалиму. По пути в священный город колонна подъехала к отвечавшей за снабжение деревушке Рамат-Разиель рядом с подземным городом под названием Колыбель. Сама Колыбель по сути была миниатюрной копией Инкубатора и входила в конфедерацию, которая состояла из одиннадцати городов-государств, раскинувшихся на территории Аравийского полуострова. Колонна остановилась, чтобы оставить часть беженцев, инвентаря, медикаментов, припасов, а также Когана и Гая. Дальнейший их путь лежал на юг.

Таран-колонна двинулась дальше, а все оборудование и люди были загружены в транспортеры, которые направились ко входу в Колыбель. Транспортники отъехали пару километров от деревушки, после чего остановились у отвесной стены. Спустя несколько минут подъемно-поворотные ворота стали не спеша ползти вверх. Проход открылся лишь наполовину. Этого было достаточно, чтобы транспортники быстро проскочили внутрь, и ворота опустились. За ними был ангар, точно так же вырубленный в скале, как и ангар Инкубатора, только в десять раз меньше и имеющий только одну грузовую платформу. Пока с транспортеров разгружали ящики с припасами, а Коган с задумчивым видом мерил шагами ангар, Гай прощался с очаровательной блондинкой.

— На новом месте всегда тяжело, — Гай взял ее руку и вложил в нее несколько талонов. Она тут же замотала головой и протянула их обратно. — Что ты! Бери-бери. Это от чистого сердца.

Девушка засмущалась, но взяла валюту, после чего быстро чмокнула Гая в щеку и произнесла:

— Может, ты заедешь на обратном пути?

Гай отрицательно покачал головой.

— Не смогу, слишком много дел.

— Тогда, может, увидимся в Инкубаторе через пару месяцев? Я как раз закончу здесь с пациентами и исследованиями. Ну, ты в курсе, у меня тут практика.

— Ну да! — усмехнулся Гай. — Угораздило тебя сюда попасть.

Пока они стояли и смотрели друг другу в глаза, Макс наконец успокоился и сел на снаряжение. Ожидание затянулось. Не выдержав, она нарушила молчание первой:

— Ну, так что? Свидимся еще?

Гай провел тыльной стороной ладони по ее щеке и, улыбнувшись своей самой очаровательно улыбкой, ответил:

— Ну конечно, лапа, о чем речь. Свидимся в Инкубаторе, а сейчас беги, а то уже почти все погрузили на лифт.

Девушка прикусила нижнюю губу, сделал пару шагов назад, после чего помахала ручкой, развернулась и побежала к лифту. Гай кивнул ей вслед и, подойдя к другу, сел рядом.

— О-о! — многозначительно протянул Макс. — Казанова вернулся.

— Да ладно тебе, просто решил тряхнуть стариной, — парировал Гай. — Проверить, есть ли ещё порох, гм, точнее, не пропала ли ещё моя харизма.

— Так ты…

— Я!? — усмехнулся Гай. — Нет, я ей соврал, что мы еще увидимся. Она, конечно, хороша, но боюсь, что я уже не так хорош.

Макс встал и посмотрел на часы:

— Зря боишься.

— Да? — с надеждой спросил Гай. — Думаешь, я бы потянул? Она, небось, заводная штучка.

— Точно зря, — подбадривающе повторил Макс и взглянул на друга. — Девочки из борделя говорят, что ты уже не так хорош, как раньше. Так что можешь не бояться.

Гай уставился на друга с оскорбленным видом и произнес:

— Ну, спасибо, друг! Подбодрил!

— На здоровье, — искренне пожелал Макс.

— Между прочим, — стал оправдываться Гай. — Не был я в заведениях такого рода уже лет как десять.

— Ну, так мы с ними и толковали о тех временах, — невозмутимо продолжил подстрекать друга Макс.

— Знаешь, что! — Гай встал и засунул пальцы за лямки разгрузки. — Лучше бы ты дальше бухал, а то меня как-то раздражает твоя классическая роль «Макса-мудака». Так что ты завязывай, я не твои подчиненные. Я твой друг! Если ты ещё не забыл.

— С тобой забудешь, — буркнул Макс и пристально посмотрел на обиженного друга. — Ладно, пошутили и хватит. Где наш транспорт до внешних рубежей? Долго его ждать?

Гай ухмыльнулся и, выдержав паузу, ответил:

— Выдвигаемся по вашему требованию, майор, — Гай подошел к многочисленным ящикам. Многие из них были накрыты брезентом. Он резко стянул один из них, и, на удивление Когана, под ним оказался пустынный багги.

— Уже мстишь, да? — поинтересовался Макс и подошел к машинам. — Почти три часа по пустыне на багги? Чтобы мы изжарились?

— Не переживай, — лукаво произнес Гай и одарил друга дежурной улыбкой. — У него есть защита от солнца, — с этими словами он подошел к голой раме багги, у которого даже крыши не было, и откинул солнцезащитный козырек, которым максимум можно было глаза от солнца прикрыть.

— Ну ладно, — сухо произнес Макс. — Считается. Один — один.

— Это не соревнование, Макс, — уже более серьезно произнес Гай. — Это самый быстрый способ.

Коган тяжело вздохнул и, сев на бампер багги, произнес:

— Так, когда выдвигаемся?

— Сейчас!

— Тогда по коням, — с этими словами друзья погрузились, и Гай завел двигатель. Тот в ответ пронзительно взревел. Гай пару раз нажал на газ, и багги издал короткий свист.

— Турбины, — скупо прокомментировал Макс. — Ненавижу турбины.

Багги отъехал от ящиков и подкатил к воротам. Гай вышел и направился в комнату управления. Спустя десять минут он вернулся. Ворота приоткрылись, и они выехали из ангара.

Турбированный двигатель был очень динамичным, выхлоп был настроен так, что его почти не было слышно. Багги летел по горному серпантину и уже через двадцать минут догнал и обогнал колонну, идущую в Иерусалим. Не доезжая до великого города, Гай свернул на одну из троп, ведущих через бывший заповедник, и спустя полчаса они летели по старой асфальтированной дороге прямо к внешним рубежам.

7

Два с половиной часа спустя пустынный багги стоял на песчаном холме. Макс и Гай осматривали то, что осталось от внешних рубежей. Те уже почти тридцать лет берегли узкий проход между северным и южным бассейном Мертвого моря. Стена, тянущаяся от одного берега до другого, была пятьсот метров в длину и двадцать семь метров в высоту, однако она не смогла остановить орду. Картина города, лежащего неподалеку, была печальной. Дым и разруха. Битва оставила свои следы буквально на каждом сантиметре ландшафта. Воронки от снарядов, изрешеченный пулями асфальт, горы тел немертвых, следы копоти от напалма и огнестрелов на сторожевых башнях. Кое-где еще были видны догорающие осадные башни из трупов. Такие башни были основной тактикой опустошителей. Они посылали своих марионеток к основанию стены, где те гибли и постепенно формировали все большую и большую гору. Со временем, пожертвовав тысячами, получали крутой подъем, по которому устремлялась немертвая орда.

Сами внешние рубежи проходили по израильско-иорданской границе старого мира и защищали священную землю от тварей, которые кочевали по Аравийскому полуострову. Во многом этому способствовал залив Окаба, находящийся далеко на юге. С севера священную землю прикрывал город Амман, входивший в конфедерацию одиннадцати. От северного бассейна Мертвого моря к нему тянулась стена, точно так же, как и от южного бассейна до залива. Сам Амман был обнесен укреплениями. Самым значимым из них была крепостная стена высотой в пятьдесят метров. Это был один из немногих городов, чьи жители жили на поверхности, а не под землей. Этот город сумел уцелеть не только во времена Великой войны и эпидемии, но и когда пала стена великого канала и орда устремилась из Африки в Европу и Азию. От самого города к морю, на запад, тянулась еще одна стена. Таким образом, земли конфедерации были фактически отрезаны от Аравийского полуострова.

Друзей обдувал скорбящий пустынный бриз. Песчинки так и норовили проскользнуть под одежду. Макс укутал голову в тюрбан и надел плотно прилегающие очки. Гай поступил так же, после чего подошел к другу и хлопнул того по плечу, давая понять, что пора в путь. Макс убрал бинокль и сел в багги. Мотор завелся с пол-оборота, и машина поехала на запад, в сторону городка под названием Димона, рядом с которым находилась заброшенная сторожевая башня. Встреча была назначена там.

8

— За холмом, Гай, — Макс указал направление рукой. — Бросим машину там, а дальше на своих, надо осмотреться.

— Да брось, Макс. Я их знаю. Отличные ребята.

— Неважно, — Коган был непреклонен. — Останови там, где я сказал.

Гай в ответ поджал губы, покачал головой и взял к старой бензоколонке, от которой остался только навес и две латинские буквы «ll». Остановившись в тени металлических контейнеров, они покинули багги, предварительно накрыв его песчаным камуфляжем.

— Зачем нам тащить всю снарягу, Макс?

— Пригодится, — отозвался тот.

— Что пригодится — запас еды на три дня? — недоумевал Гай. — Чашки-ложки, поварёшки-котелки?

— Лучше не спорь, старик. Так надо.

В ответ Гай поднял голову к небу, что-то прошептал одними губами и пошел следом за другом. Они прошли под навесом бензоколонки, над которой кружило воронье. Несколько птиц, сидевших на старом, покосившемся фонарном столбе, с любопытством наблюдали за тем, как два одиноких путника изучали местные пейзажи. Самая крупная из ворон громко каркнула и, взлетев с навеса, улетела куда-то на юго-восток.

Спустя полчаса разведки местности Макс удовлетворился окружающей обстановкой, и они подобрались к башне. Дверь была заперта на старый ржавый замок. Макс хотел его сбить, но Гай вовремя его остановил.

— Не надо. Позади есть строительные леса. Поднимемся по ним.

Обойдя башню, друзья оказались в затруднительном положении. Леса были на месте. Но по одному их виду было понятно, что для того, чтобы залезть наверх, им придется попотеть. Макс, недолго думая, скинул рюкзак со снаряжением и, забросив оружие за спину, начал подъем.

— А я тебе говорил, — Гай тоже сбросил рюкзак и собрался лезть за Максом. — Нам незачем было все это тащить.

В ответ тот повернулся и произнес:

— Ты останешься внизу.

Гай опешил, а Макс, не обратив на это особого внимания, продолжил:

— И веревку мне кинь.

— Ты ведь не собираешься?..

— Да! Именно это я собираюсь сделать, хватит ныть! Брось мне веревку. Я поднимусь и сброшу тебе конец. Привяжешь снарягу, потом поднимешься, и мы вместе поднимем ее.

— Бред какой-то, — не веря своим ушам пробормотал Гай и швырнул моток веревки другу. Макс поднялся на самый верх строительных лесов и сбросил другой конец вниз. Гай все сделал, как сказал Макс, и полез наверх. Спустя десять минут оба, тяжело дыша, сидели внутри башни на рюкзаках и пили воду из фляги.

— Через сколько они появятся? — поинтересовался Макс.

— Мы договорились на шесть вечера, — ответил Гай.

— Отлично, — продолжил Коган. — Тогда врубай маячок и наблюдай за окрестностями, а я пока осмотрю башню, — с этими словами Макс достал из рюкзаков всю взрывчатку и пошел по ступенькам вниз.

— Параноик, — скептически бросил Гай, когда Макс исчез в лестничном пролете, и, активировав маячок, взял бинокль и начал вести наблюдение.

9

Два часа пролетели незаметно. На часах Гая была половина шестого, когда вернулся Макс.

— Ну что там?

Гай вылез из окна и повел плечами, разминая шею. После чего передал бинокль Максу и скупо ответил:

— Пара бродячих отрядов немертвых и облако пыли на юго-востоке.

— И это все? — удивился Макс. — В сорока километрах отсюда уничтожили целый аванпост — и никакой активности? Да немертвые тут должны кишеть! — Макс подошел к окну и посмотрел в бинокль.

— Я удивлен не меньше тебя. Никаких признаков орды. Такое впечатление, что они штурмовали рубежи, пронеслись по окрестным городам, как саранча, и просто растворились.

Позади раздался шорох. Гай резко развернулся и вскинул оружие, а Макс положил руку на детонатор.

— Ваше? — Раздался тихий голос из лестничной темноты, после чего к ногам Гая упали связки взрывчатки.

— Стив? — настороженно спросил Гай.

В ответ из тени показалась фигура, укутанная в песчаный камуфляж снайпера с головы до ног. В руках у человека был пистолет-пулемет со сложенным прикладом. Увидев знакомое оружие, Гай опустил свое.

— Рад встрече, — абсолютно равнодушно Стив. — А вот это, — он указал на взрывчатку, — было лишним. Да и он тоже, — Стив кивнул в сторону Когана.

— Он свой человек. Я ему доверяю как себе, — начал объяснять Гай, но Стив перебил его:

— А я не совсем доверяю тебе, особенно после того случая в секторе Газа.

— Я же уже говорил, — всплеснув руками начал оправдываться Гай. — Это была случайность, кто же знал, что у них на борту этого ржавого суденышка будет двухсот сороковая пушка и ОФЗ снаряды. Она вообще после пятого выстрела тонуть начала. Так что…

— Именно, но пять раз она выстрелить успела. Знаешь, Гай, если ад и существует… — Стив сделал паузу, — то мы в тот день побывали в аду. Поскольку горело все. Металл плавился. Температура была такая, что у меня стекла оптики лопнули на винтовке.

— Моя вина. Прости. Но и ты меня пойми, — добродушная улыбка на лице Гая и руки, разведённые в стороны ладонями вверх, говорили о том, что он выкручивается, как может. — Я такого предугадать не мог.

— Дело былое, Гай, — Стив остановил бесполезную перепалку взмахом руки. — Но после такого я не склонен тебе доверять.

— Понимаю, — вмешался в разговор Макс. — Я слышал эту историю. О ней до сих пор по кабакам Инкубатора легенды ходят. И вы смогли там выжить?

Стив коротко кивнул головой.

— А твои люди? — поинтересовался Макс.

— Живы, — ответил Стив. — Но одному из них теперь уже не стать Мисс Вселенной. Огонь не пощадил его лицо и левый глаз.

Наступило напряженное молчание, которое вскоре нарушил Гай:

— Ну ладно, кто старое помянет тому…

— Идемте, — Стив вновь бесцеремонно перебил его. — У нас много работы.

Разведчик бесшумно спустился по винтовой лестнице вниз. Гай пошел за ним следом. Макс собрал взрывчатку и последовал за обоими. Догнав Гая, он произнес полушепотом:

— За такую подставу я бы тебя отделал хорошенько.

— Потом, Макс. Давай потом.

Оказалось, что башня не такая уж и заброшенная. Внутри стояли датчики движения, и в подвалах хранилось кое-какое оборудование. Но все это было хитро скрыто. Они прошли через потайную дверь в подвал, где оказалось много чего интересного. Жилые помещения, кухня, столовая. Несколько комнат и залов. Стив быстро провел обоих за собой до обитой железом двери и, открыв ее, повел всех по длинному и узкому коридору. Через несколько минут, сгибаясь в три погибели, все трое вылезли через старый колодец в трехстах метрах от башни. Макс и Гай были все в пыли и саже и начали отряхивать одежду, как вдруг рядом с ними буквально из песка выросла человеческая фигура в камуфляже.

— Это мой напарник, — произнес Стив ошарашенным друзьям. — Он кое-что проверит, если ты не против, Гай.

— А что? Есть проблемы? — удивился тот в ответ, продолжая изучающее смотреть на фигуру в камуфляже.

— В последнее время ты не самый надежный информатор.

Макс прислушивался к их разговору и не очень понимал, что происходит. Эти бойцы были как будто безликими. Одинаковый камуфляж, никаких знаков различия. Говорил лишь один из них, Стив, но у него интонация была как покойника, поэтому сложно было как-то предугадать его намерения. Когану с самого начала было непонятно, что здесь делают разведчики из Инкубатора, теперь же он не был уверен в том, что они вообще разведчики.

— Я поработаю над сервисом, — Гай одарил Стива учтивой улыбкой. — Напарника твоего как зовут?

— Этого тебе знать не обязательно. Самое главное, — Стив сделал многозначительную паузу, — что я ему доверяю.

— Слушай, я сделал все, как обещал, данные и дезинформация, которую вы просили, — высший сорт. Никто не подкопается.

Стив переступил с ноги на ноги, к нему подошел его напарник и протянул снайперскую винтовку, после чего стал закрывать ставни на колодце.

— Ты обещал мне две вещи, Гай. Первая — что ты будешь один, и вторая — что добудешь информацию. Я был уверен в том, что ты выполнишь хотя бы один из пунктов, и в силу того, что один ты нарушил, я почти что уверен, что со вторым ты не подведёшь.

— А разве я когда-то подводил? — усмехнулся Гай и, достав из кармана разгрузки хорошо упакованный пакет, передал его Стиву.

Тот взял пакет и, быстро вскрыв его, протянул содержимое своему молчаливому напарнику.

— Они? — спустя пару минут уточнил Стив.

Напарник просканировал электронные носители и быстро изучил бумаги, после чего удовлетворительно кивнул.

— В таком случае, — продолжил Стив, — с вами, как всегда, приятно иметь дело, майор.

— Взаимно, — ответил Гай. — Ну что? Поможете нам?

Наемники переглянулись.

— Знаю-знаю, — быстро продолжил он. — Такого уговора не было, но инфа ведь та, да еще и с пикантными подробностями, как я понимаю. Так что, думаю, ваше начальство будет довольно.

Макс наклонился к Гаю и прошептал тому на ухо:

— Какого хрена, старик, ты связался с наемниками?

— Такого рода услуги, — ответил Гай в полный голос, — могут оказать только они. Тем более, сам понимаешь, вечно держать разведку за яйца даже я не могу. А тут все просто. Заплатил — получил.

Наемники переглянулись вновь. Казалось, они понимали друг друга лишь по одному этому однообразному движению.

— Мы поможем вам и еще пару парней подключим, — Стив протянул руку, и Гай пожал ее. — Само собой, мы надеемся, что наше сотрудничество будет продолжаться и впредь не менее плодотворно.

— Само собой, — ответил Гай, и они разжали руки.

— Тогда пройдемте. Нам туда, — Стив указал на песчаный холм. Издалека было не разобрать, но когда друзья приблизились, то поняли, что это хорошо замаскированная снайперская точка, с лежанками, оборудованием связи и даже местом для турки.

Все прошли под навес камуфляжной сетки песчаного цвета и были вынуждены тут же сесть, так как конструкция не предполагала стоячего положения.

— В двух словах, расклад такой: мы будем наблюдать отсюда, — начал Стив. — Еще двое моих парней будут в двух километрах на два часа, а еще двое в полутора на десять.

— Образуем треугольник и будем вести наблюдение, — одобрил задумку Макс. — Это меня устраивает. Здесь практически нет дюн. Будет хорошо просматриваться местность.

— Это да. Мы видели ваш объект ровно две недели назад. Думали, мираж, но потом, спустя неделю, он снова возник тут, как из-под земли. Мы обшарили все в этом квадрате и ничегошеньки не нашли. Ни пещер, ни лазов, ни схронов. Пусто. Как он делает это, я не знаю. Но мы вычислили, что он появляется именно в этом треугольнике. Так что нам остается только ждать и наблюдать.

— Тогда начнем, — предложил Гай. — Я первый.

— Нет, — холодно произнес Стив. — Мы свою работу знаем, сами справимся. Там сзади есть лежак, на нем вам будет тесновато, но зато можно отдохнуть. Кофе и пайки в сумке. До ночи еще пять часов.

— А он появляется только ночью? — поинтересовался Макс.

— Все предыдущие разы было именно так.

Макс закивал головой и перебрался на лежак.

— Двигай свой зад, — начал было Гай, но Макс отвернулся и заснул.

— Вот гаденыш. Всегда так. Лучше бы ты дальше бухал, Макс!

— Два-один, — пробубнил Макс и театрально захрапел.

10

Воронье кружило над старой бензоколонкой, отбрасывая тень. Недовольно закаркав, птицы разлетелись на группы. Первая стая села на заброшенную заправку, вторая подлетела к башне и облепила ее с ног до головы, а третья улетела в пустыню.

— Что-то их сегодня многовато, — нервно заметил Стив, глядя в бинокль. — Хотя для вас это хорошо.

Гай открыл глаза и, приподнявшись над лежаком, взглянул на часы. Те показывали без двенадцати девять вечера.

— О чем это ты? — сонным голом поинтересовался он.

Стив оторвал лицо от армейского бинокля и, повернувшись к нему, произнес:

— Они всегда там, где он. Как будто следят за ним или сопровождают. Мы частенько видим здесь такие стаи. Те оба раза, что нам удалось засечь объект, было много воронья.

Гай сел и протер заспанные глаза. Левая нога затекла, и он с удовольствием вытянул ее, после чего обернулся и похлопал Макса по спине. Тот что-то пробурчал в ответ и отмахнулся. Гай снова попытался растормошить друга, но тот спал как убитый.

— Трухлявый на три часа, — командным голосом выпалил он, но тот все же не отреагировал. Гай тяжело вздохнул и задумчиво почесал щетину на лице.

Ветер усилился, поднимая в воздух песок и трепля камуфляжную сетку. Песчинки стали залетать под навес, и всем пришлось обмотать лица тканью. Макс тоже не выдержал и поднялся. Он обмотал лицо и сел рядом с Гаем.

— Чертов ветер, разбудил меня, — пробормотал Коган, постепенно возвращаясь в реальность.

— Матушка природа, она такая, — интонационно утрировал Гай.

— Тихо! — резко произнес Стив и прижал руку к уху. Какое-то время он кивал головой и поддакивал, после чего произнес: — Похоже, сегодня счастливый день, парни. У вас есть все шансы встретить объект. Вот только погода ухудшается, с других точек говорят, что с запада надвигается буря. Будет здесь через час-два.

Макс с Гаем переглянулись и, подойдя к западной стороне укрытия, устремили свой взгляд вдаль. Там, почти что на горизонте, изредка сверкали вспышки молний, а небо было черным как смоль.

— Это может нам помешать? — уточнил Макс.

— Еще бы! — воскликнул Стив. — Видимость станет ни к черту. Плюс ко всему такая буря опасна. Если она пройдет близко от нас, то придется укрыться в башне, иначе есть риск того, что нас в нее затянет. Кажись, последний раз такая сильная была лет семь назад, может восемь. Неподалеку отсюда, — Стив прервался и снова приложил руку к уху, принимая информацию по рации. — Смотрите, — он указал пальцем на небо. Все устремили свой взор наверх и увидели длинную вереницу птиц, собирающихся в нескольких километрах от них. — Мои люди ближе всего к ним, они говорят, что птицы…

— Летают по кругу, — перебил того Макс глядя в бинокль. — Они летают по кругу против часовой стрелки. Такое раньше бывало?

Стив пожал плечами и ответил:

— Если и бывало, то я такого не видел, — по рации что-то сообщили вновь, и Стив отвлекся.

— Не к добру это Макс, — протянул Гай. — Ой, не к добру.

В ответ тот лишь оценивающе взглянул на Гая.

Стив дослушал сообщение и произнес:

— Парни уходят со своих точек. Буря пройдет слишком близко, и еще, — Стив повернулся и посмотрел на друзей. — Они видели ваш объект.

— Да! — выкрикнул Макс. — Я знал! Я как чувствовал!

— Толку от этого немного, — продолжил Стив. — Буря близко, нам придется сняться с позиции и укрыться в башне.

— Что!? — возмущенно переспросил Макс. — Укрыться? Сейчас? Он скоро будет здесь, нам нужны ваши глаза!

— Прости, — Стив бросил взгляд на Гая. — Мы не будем так рисковать, — с этими словами он похлопал своего молчаливого напарника по спине, и они стали собираться.

— Какого дьявола? — выпалил Макс. — А дело?

Стив остановился и бросил взгляд на Макса. Лицо скрывала маска из ткани, но по выражению глаз было понятно, что никто никому ничего не должен.

— Мы оставим вам армейский бинокль, — собираясь, произнес Стив и протянул его Когану. — Он работает в трех режимах…

— И на этом спасибо, — раздраженно перебил Макс и выхватил бинокль у него из рук. — Сами справимся.

— Макс, ты уверен? — ненавязчиво начал Гай. — Может, не стоит?

Тот не удосужился ответить — лег на лежанку Стива и принялся настраивать оптику. Гай в очередной раз тяжело вздохнул и, достав свой бинокль, лег рядом.

Уходя, Стив остановился, несколько секунд постоял в замешательстве, после чего произнес:

— Если передумаете, то возвращайтесь к колодцу. С северной стороны кладки найдете выпирающий камень, нажмите на него, и люк откроется. Удачи, парни, — с этими словами он покинул наблюдательную точку вслед за напарником.

Солнце давно скрылось в приближавшейся буре. Ветер становился резким и порывистым. Воронье опустилось ниже и кружило почти над самой землей, поднимая в воздух еще больше песчаной пыли. Гай изучал окрестности, как вдруг остановился и замер. Подрегулировав резкость, он вновь посмотрел в бинокль, после чего оторвал от него взгляд и не спеша произнес:

— Макс. Я его видел. Он только что скрылся вон за тем холмом.

Макс перевел свой бинокль на ножках в сторону небольшого холма и стал наблюдать за ним. Гай не выдержал и, достав из нагрудного кармана кисет с жевательным табаком, засыпал в рот щепотку. Макс на мгновение оторвался от бинокля и удивленно уставился на друга:

— Ты чего это? Закинуться решил? Я думал, ты завязал.

— С тобой завяжешь, — парировал Гай.

Коган снова уставился в бинокль. Его взор был устремлен на ту сторону холма, откуда должен был показаться объект.

— Видишь его? — спросил Гай с нетерпением.

— Нет.

— Попробуй в разных спектрах.

— Пробовал. Ничего.

Ветер усиливался. Видимость ухудшалась с каждой минутой. Объекта не было видно. Он как будто исчез. Гай перевел взор на стаю воронья, которая стала собираться над одной конкретной точкой.

— Может он все еще за тем холмом? — предположил Гай.

— Не думаю, — тут же ответил Коган. — Скорее всего, он как-то умеет становиться незаметным. Да еще эта чертова буря. Видимость ни к черту.

Налетел сильный порыв ветра, который чуть не сорвал камуфляжную сеть с их убежища. Друзья пристально всматривались в пустыню, которую с каждым мгновением поглощала мгла. На западе сверкнула вспышка молнии и паутиной озарила чуть ли не весь небосвод. В этой вспышке Макс наконец увидел цель. Прогремел гром, который, казалось, сотряс землю. Гай устремил свой взор на бурю, и его глаза округлились.

— Макс, — взволнованно произнес он. — Она приближается.

— Черт с ней! Я его вижу! — выкрикнул Коган в ответ.

— Нет, Макс, ты не понял. Она приближается неестественно быстро, — прокомментировал Гай и привстал. Когану ничего не оставалось, как оторвать взгляд от цели и посмотреть в сторону бури. Гай был прав. Буря двигалась словно живая. Словами такого зрелища было не описать. Она продвигалась рывками, выбрасывая вперед смерчи, как щупальца, и подтягивалась на них. Молнии метались в центре, пытаясь вырваться из шторма, но что-то им мешало. Коган с трудом оторвал взгляд от грандиозного зрелища и вновь отыскал объект. Тот невозмутимо шел навстречу буре. Над его головой кружило воронье.

Послышался свист, больше похожий на жужжание комара, но вскоре он перерос в вой. Ветер стал шквальным. Очередной безжалостный порыв налетел на друзей, и на мгновение все звуки утихли, а ветер исчез. Песок стал осыпаться с неба, тихонько стуча по камуфляжной сетке. Гай взглянул на бурю, а Макс на объект. И тот, и та остановились. Из бури вырвалось несколько сполохов молний, а объект в ответ крутанул рукой против часовой стрелки, и воронье закружило над ним, образуя смерч, как будто передразнивая бурю.

Свист, вой, а за ними и рев вместе с чудовищным ветром налетели на убежище. Несколько крепежей оторвались, и небольшая часть маскировочной сетки буквально сложилась на ветру в обратную сторону.

Коган видел, как объект и буря двинулись навстречу друг другу, и вместе с этим начался полный хаос. Тонны песка как будто разом оторвались от земли и стали формировать длинные вереницы, которые тянулись в самый эпицентр бури.

— Макс! — Гай надрывался, пытаясь перекричать бурю, — Коган! Надо валить от сюда! Иначе нас затянет! — несколько веревочных креплений не выдержали, и еще один край маскировочной сетки оторвался, превратившись в парус. Налетел сильный порыв, который сбил Гая с ног и окончательно сорвал маскировочную сетку. Гай краем глаза увидел, как та растворилась среди другого летающего мусора и песка.

— Черт тебя дери! Мы здесь подохнем к чертям собачьим! Оно того не стоит! — еще один сильный порыв ветра не дал Гаю подняться на ноги, и тот на четвереньках пополз к другу. — Коган! Услышь меня, мать твою!

— Да слышу я тебя! — прокричал тот в ответ. — Но мы должны его достать.

— Не сейчас, Макс! Мы и здесь с трудом держимся на ногах, а там нас просто засосет в смерч. Мы найдем его, позже. Я тебе обещаю!

— Но он как-то стоит! Там! — прокричал в негодовании Коган, не отрываясь от бинокля. Дистанционная шкала показывала тысячу триста метров. Фигура, замотанная в тряпки, шла к эпицентру бури, где сверкали молнии и бушевали смерчи. Он сам, воронье, кружащее над его головой, и даже одежда, казалось, были неподвластны необузданной стихии. Макс еще какое-то время наблюдал за фигурой, Гай что-то кричал, но ветер был такой, что Коган его уже не слышал. Он чувствовал, как с каждой секундой буря набирает обороты. Внезапно молния пробежала с запада на восток практически через всю бурю, и на мгновение Макс узрел ее эпицентр. Гигантский столб смерча возвышался над пустыней, как колосс. Макс оторвал взгляд от бинокля, наконец осознав, с чем им предстоит иметь дело, если они останутся на месте. Как всегда, быстро и безапелляционно принимая решения, Коган сложил бинокль и, подав знак другу, стал выползать с наблюдательной точки.

Они так и не смогли подняться на ноги, пока были на вершине. Только кубарем скатившись вниз и чудом не потерявшись в буре, они смогли, помогая друг другу, встать на ноги у подножья. Коган прицепился к другу карабином. Гай включил маячок на наручном компьютере и повел их к колодцу вслепую. Песок, поднятый в воздух, был такой плотный, что Гай с трудом разбирал направление на пеленгаторе. Он не был уверен, куда точно приведет их маячок, так как не знал, откуда точно идет сигнал. Несколько раз друзья проходили мимо колодца. Каждый раз стрелка пеленгатора резко меняла направление. На пятый раз Гай сообразил, где должен находится вход, и, выйдя на предполагаемую точку, стал шарить вокруг руками. Коган присоединился к нему. Оба натянули веревку, которая их соединяла, и пошли в выбранном Гаем направлении. Они сделали несколько шагов, и натянутая веревка за что-то зацепилась. Подтягиваясь за веревку, оба пошли навстречу друг другу и встретились у колодца. Еще несколько минут они искали наощупь камень, о котором говорил Стив. Обоим было тяжело дышать. Респираторы забились пылью, и каждый вдох давался с трудом. Гай, нащупав выступ в кладке, нажал на него, и тот слегка провалился под его напором. Друзья в таком ураганном ветре не смогли услышать звук щелкнувшего механизма, но зато легко, наощупь, нашли два запора и одновременно перевели их из вертикального положения в горизонтальное. Коган слегка поддел металлическую крышку, и та, подхваченная порывом ветра, с жутким лязгом откинулась, едва не слетев с петель.

С трудом закрыв за собой проход, они спустились вниз по узкой лестнице и наконец смогли снять респираторы и глубоко вдохнуть.

— Это было покруче задания в Дамаске, — тяжело дыша, произнес Гай.

— Не сказал бы, — отозвался Макс. — Там я чуть не умер, а ты пулю в задницу схлопотал, так что буря — это еще цветочки.

Гай закашлялся и сплюнул на пол:

— И там мы добились своего. А тут… Ещё добьёмся.

Макс включил фонарь и, согнувшись в три погибели, полез в узкий проход, ведущий в убежище наемников.

11

Три гулких удара в металлическую дверь сообщили Стиву о том, что прибыли гости. Он отошел от печки, на которой готовилась еда, и, подойдя к двери, открыл маленькую щелочку. Убедившись в том, кто к нему пожаловал, он впустил их внутрь.

Гай, как только зашел в помещение, сразу сел на пол и, сняв обувь, стал вытряхивать из нее песок. Коган выковыривал ту же субстанцию горстями отовсюду: из карманов, складок одежды, из капюшона и разгрузки. Песчинки были даже в трусах.

Стив вернулся к печке и стал помешивать фасолевый суп. Аромат был великолепный. В кухонном зале собрались почти все наемники, что обитали в башне. Пока друзья вытряхивали из себя песок, те изучающее осматривали незваных гостей.

— Все нормально, парни, — будничным тоном произнес Стив. — Они свои.

— Он из Инкубатора, — низким суховатым голосом произнес наемник с банданой на шее, после чего натянул ее на лицо. Как будто повинуясь мысленному приказу, все остальные тоже прикрыли лица.

Гай успел разглядеть не более пары физиономий, и то смутно, так как те были ничем не примечательны. Зато он хорошо смог рассмотреть нашивки на их форме. У всех наемников были нашивки Кланов Пустыни — группировок и банд, которые разбойничали и вели кочевой образ жизни на Аравийском полуострове. Заметив, как Гай рассматривает нашивки, многие быстро сняли куртки и спрятали от чужих глаз принадлежность к Кланам, но некоторые оставили все напоказ. Тот наемник, что первым натянул бандану на лицо, толкнул соседа и знаком дал понять, чтобы тот снял куртку.

— Пусть смотрят, — надменно произнес тот в ответ. — Пусть знают, кого стоит бояться.

— Поэтому ты скрыл свое лицо? — не удержался Коган, и напряжение в комнате тут же поднялось до максимума. Стив несколько раз ударил металлической ложкой по кастрюле, после чего снял ее с огня и, поставив на стол перед наемниками, произнес:

— Готово. Пора к столу. А вы, — он взглядом дал понять, что обращается к Максу и Гаю, — идите за мной.

Макс пару раз встряхнул свою куртку, снова ее надел и последовал за Стивом. Гай взял свои сапоги и босиком пошел следом.

Наемник привел друзей в небольшую уютную комнату. В ней было несколько кресел, под потолком разместились гамаки, а в углу стояли два шкафа с книгами и маленький шахматный столик. Стив жестом пригласил друзей присесть, и те не отказались. Гай впервые за последние четырнадцать часов смог вытянуть ноги и расслабиться. Коган сидел спокойно и ровно, как вежливый гость или кот, которому все равно где, главное, чтобы тепло и сухо. Стив достал две чашки из-под журнального столика и плеснул в них какую-то жидкость. Гай не думая взял стакан и одним глотком его осушил. Макс даже не притронулся.

— Не обращай внимания, — пояснил Гай удивленному Стиву и выпил порцию друга. — Он в завязке.

Такой ответ, похоже, удовлетворил Стива, и он предложил Максу воды, но тот отказался и достал из рюкзака свою флягу, три пайка и армейский бинокль. Протянув устройство Стиву, Макс произнес:

— Благодарю, он нам очень помог.

Стив улыбнулся и принял благодарность вместе с биноклем, ответив вежливостью на вежливость:

— Рад, что смог угодить. Я не то чтобы не наделся увидеть свою вещь. Я даже вас-то не надеялся увидеть.

— Мы живучие, — поддержал разговор Гай. — И не такое видали, да, старик?

В ответ Макс лишь кивнул и, достав из кармана куртки старую фотокарточку, стал задумчиво водить по ней пальцем. Размышления заполонили разум Когана, и он не услышал, как задали вопрос.

— Ну и как там в Инкубаторе? — Стив сделал небольшой глоток и поставил стакан на стол.

— Да все по-старому, — бросил Гай, заметив, что его друг погрузился в размышления.

— Людям до сих пор врут?

— А то! — воскликнул тот и сделал широкий жест рукой. — Даже более изощренно, нежели раньше. Теперь религия и власть играют в одни ворота. Появились так называемые «Свидетели Его мира». Которые рассказывают о том, что им было божье откровение. Как они видели всадника апокалипсиса, что навел смерть на нашу землю. И проповеди в том же духе. Мол, мы все грешили, и нам за это воздали по заслугам.

Стив печально ухмыльнулся:

— Ясно. Значит, стало еще хуже.

— Это еще что, никто даже и слова не говорит о войне, нацистах и об их экспериментах. Зуб даю, если такая информация снова всплывет, они тут же ее переиначат на свой манер и выдадут за пророчество или гнев Божий, и все в таком духе. Маразм!

Стив нахмурил лоб и вновь взял стакан.

— Хорошо, что я оттуда ушел, — он сделал глоток и поставил стакан обратно. — Хотя постой! То есть люди считают, что если они буду вести себя, как прилежное стадо, идти за своим вождем…

— Выбранным духовенством, — добавил Гай.

–…то все само собой рассосется? А как же Персы? А орда? На днях пал рубеж. Тут сейчас такое начнется. Мама не горюй! А опустошители? Люди о них знают?

Гай осушил свой стакан и попросил подлить еще. Стив плеснул ему самогонки, и тот стал отвечать на вопросы:

— Разведчики каждый день докладывают о том, что немертвые стягивают кольцо вокруг рубежей. Один, как ты верно подметил, уже пал, но, я думаю, даже министр внешних рубежей не в курсе происходящего. Знает только Председатель и несколько человек в Верховном Совете, ну и в других колониях то же самое. А что касается опустошителей, то теперь это страшная сказка на ночь. Людей держат на коротком поводке, Стив, никто не хочет потерять власть. Она все-таки выборная, и пока все хорошо. Солнце светит, поля цветут, а детишки растут, все довольны. Персы вроде пока притихли, либо готовят что-то, либо своих дел не в приворот.

— Как же так? — возмутился Стив. — Неужели люди не задают вопросов: почему мы не выходим на поверхность? Куда деваются солдаты и разведчики? Почему переиначивают историю? От чего мирный договор с халифатом был нарушен?

— Такие находятся, но, как ты сам понимаешь, быстро исчезают или скоропостижно меняют свое мнение и даже становятся глубоко верующими людьми, борющимся за идеалы колоний. Вот так-то!

В голове у Стива не укладывалось то, что сейчас рассказал ему Гай. Людей превратили в рабов. Власть делала все возможное, чтобы толпа была как стадо овец и безропотно шла что на праздник, что на бойню, а ведь за толщей скальной породы и высокими стенами был реальный мир, и если вдруг эти люди там окажутся, они погибнут. Не то что в первый день, в первый же час!

— Кстати, — продолжил Гай. — Борделям выдали лицензии и внесли этот вид деятельности в реестр.

— Гонишь, что ли?

— Не-а. Слушай дальше. Через несколько месяцев легализуют продажу опиума, — Гай многозначительно поднял стакан вверх и осушил его.

— Бред какой-то. Они же так погубят колонию.

— Нет, не думаю. Это все до поры до времени. Людей надо как-то отвлекать от проблем, забот, работы по двенадцать часов в сутки и так далее. Это временная мера, лет так на двадцать я думаю. Пока старое поколение не сойдет в могилу, а новое не расцветёт во всей красе с промытыми мозгами.

— Как вы там выжить-то умудрились? Особенно он, — Стив указал пальцем на задремавшего Когана.

— Так он герой войны. Его знают чуть ли не на Северном полюсе. Попробуй, избавься от такого человека. Он символ. Легенда. Да и потом, люди любят героев. Им надо кого-то чествовать, и власть тут как тут. Пожинают лавры вместе с героями и рисуются при народе во всей красе, мол, мы к этому тоже руку приложили. А народ и рад, думая, что у них хорошая и заботливая власть, как в сказке. Вот как-то так и живем.

Стив задумчиво почесал подбородок, после чего хлопнул ладонями по коленям и произнес:

— Ну, хорошо. Слава богу, что меня нет в этом проклятом городе. А что за фото у него в руке? — он обратил внимание на старую выцветшую фотокарточку, что покоилась в руке дремлющего Макса. — Жена, дети? — в ответ молчание. — Может, родственники?

Гай жестом попросил налить еще и вновь откинулся в кресле, смакуя самогонку:

— Он опять в своих мыслях, медитирует. Его, считай, с нами нет. Прокручивает воспоминания, события, факты. Так сказать, пытается найти связь или логическую цепочку.

— Цепочку к чему? — уточнил Стив.

— К объекту, который вы нашли. Точнее, — поправил сам себя Гай, — который нашли мы шестнадцать лет назад, а вы обнаружили его вновь.

Стив пригубил из своего стакана и продолжил задавать вопросы:

— Зачем же вам этот неуловимый отшельник? Или это секрет?

— Всего я тебе рассказать не могу, — начал юлить Гай. — Сам понимаешь, но в двух словах, то, что и вы, и мы сегодня видели… Короче, Макс считает, что этот отшельник связан со смертью его жены.

— Коган потерял жену? — удивился Стив. — Я не знал. Соболезную, — учтиво произнес он и приложил руку к сердцу.

Гай в благодарность за теплые слова слегка кивнул головой и продолжил:

— Как я уже говорил, мы обнаружили его шестнадцать лет тому назад.

— И что, эта находка как-то связанна с фотокарточкой? — Стив решил пойти ва-банк, но Гай, хотя и был слегка пьян, быстро уловил, куда клонит наемник, и выдвинул одну из правдивых версий:

— Нет, это карточка просто помогает ему сконцентрироваться. Ну, как амулет для медитации. А этот отшельник нам нужен, чтобы понять, что случилось в ту ночь, когда погибла жена Макса. — Такая новость стала неожиданностью для Стива.

— Так она погибла? — в голове Стива стали всплывать старые воспоминания. — Погоди, это не тот инцидент, когда…

— Да, это он, — тут же прервал его Гай. — Но давай не будем ворошить прошлое.

Но Стив решил настоять на своем:

— Как же все было? Я это не из банального любопытства спрашиваю. Может, смогу чем-то помочь в поисках этого отшельника. Если буду иметь больше деталей и фактов.

Стив выжидающе уставился на Гая, тот сделал вид, что принимает тяжелое и весомое для себя решение. Наклонив голову набок, он театрально вздохнул и произнес:

— Я надеюсь, это останется между нами, да?

— Само собой, Гай! Я — могила!

— Тогда слушай. Все было, так… — он понял, что Стив заглотил наживку, и решил развивать эту тему до конца. Тем более что у них с Максом всегда был именно такой план: если кто-то начинает задавать вопросы касательно их миссий и несанкционированных вылазок, то они выдают полуправду, дабы не привлекать к себе внимания и не вызывать сомнения. В данном случае наживка, которую закинул Гай, была лишь вершиной айсберга. — Мы пришли в одну из деревень неподалеку отсюда. Там началась вспышка какой-то инфекции, и жена Макса, будучи эпидемиологом, отправилась туда, чтобы с этим разобраться. Тогда были другие времена, все было относительно спокойно, но мы решили ее поддержать и отправились вместе с ней. Вечерком нас с Максом посетила одна мысль: а почему бы нам не отправиться в ночную разведку? А если точнее, то просто развеяться. В итоге мы набрели на небольшой городок. В нем было много немертвых, мы уже думали, что повеселимся и устроим резню, как Макс заметил необычное движение среди этих тварей. Это оказался человек. Он спокойно ходил среди немертвых и как будто изучал их, делая какие-то замеры и что-то записывая. Макс тогда сразу предположил, что это не обычный человек, а я предложил проследить за ним. Скажем так, мы смогли подобраться достаточно близко и даже рассмотрели его, но он то ли нас заметил, то ли почуял. В общем, стал вести себя осмотрительно. В какой-то момент мы думали, что вот, сейчас мы столкнемся лицом к лицу, но незнакомец просто исчез. Нам пришлось выбираться из этой деревушки. Это заняло немало времени, и назад в лагерь мы вернулись только к рассвету. По возвращении выяснилось, что как такового лагеря не осталось. Везде было…ну ты сам знаешь: кровь, разодранные тела, где-то нечисть закусывает чьей-то ногой и так далее. Думаю, подробности ни к чему, поэтому перейду к сути — мы нашли выживших. Выяснили, что произошло. Часовые оказались не бдительны и пропустили атаку немертвых. Те быстро заполнили лагерь и перебили две трети всех людей. Те, кто смог уцелеть, забились в бронетранспортер, как сардины в банку. Жена Макса оказалась цела. Мы сели в транспорт и уехали обратно. По пути ей стало плохо. Я осмотрел ее, не обнаружил ни единого следа укуса, но симптомы были налицо: ее заразили, — Гай резко оборвал свой рассказал, сделав вид, что ему тяжело об этом говорить.

— Понимаю, — закивал головой Стив. — Вы думаете, что тот, кого мы сегодня выследили, мог как-то быть с этим связан.

— Само собой! — отозвался Гай. — Это-то мы и хотим выяснить.

— Хорошо, я все понял. Вижу, вы устали. Можете остаться здесь до утра, — Стив встал и вышел из комнаты. Гай бросил взгляд на Макса, тот приоткрыл один глаз и, коротко кивнув головой, дал понять, что тот все правильно сделал. Гай расположился на гамаке и быстро провалился в сон. Макс еще долго не мог уснуть. Морфей настиг его лишь к середине ночи и увлек в мир грез.

12

Наутро Стив проводил друзей до багги. Тот, на удивление всем, стоял на своем месте, правда без камуфляжной накидки и в песке по самый капот. Вытащив машину из песка, они пожелали друг другу удачи. Стив направился назад к башне, а друзья сели в машину и поехали выполнять приказ командования в Иерусалим. Багги легко ехал по пересеченной местности и вскоре выехал на старую асфальтированную дорогу и помчался на север. Всю дорогу до Иерусалима Макс думал о недавних событиях. Он никак не мог понять, для чего этот отшельник пошел в самый центр бури?

«Может, с ума сошел», — подумал Макс, но быстро выкинул это из головы. Коган пытался сделать дедуктивное умозаключение, но было много упущенных из виду моментов и слишком мало информации, чтобы делать хоть какие-то выводы. Поэтому Макс несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Успокоившись, он достал из кармана куртки старую фотокарточку. Несколько секунд его взгляд блуждал по затертой картинке. Перевернул фотокарточку и прочитал то, что было на обратной стороне: «Когда судьба, ситуация или чья-то воля требует, чтобы ты преклонил колени, не перечь, преклони. Преклони одно колено, опершись рукой на другое. Прояви уважение к Фортуне, положению и своему врагу. Иногда стоит побывать на той стороне, чтобы понять порядок вещей». Макс провел большим пальцем по подписи «Коган» и решил, что всему свое время.