Сводный брат

Ники Бейли, 2020

Мне трудно дышать. Пережить смерть отца – слишком тяжело. Кажется, ещё немного и я задохнусь. Мысленно повторяю мантру «я сильная, я смогу», до боли сжимая кулаки и уже не замечая солёных дорожек на своих щеках. Сегодня я вынуждена вернуться в Монтану к матери, с которой не виделась четыре долгих года. К матери, которая, кажется, снова собралась замуж. Отныне мне придётся выживать под одной крышей со своим злейшим врагом. Одно успокаивает – он ненавидит меня так же сильно, как и я его. Первая книга серии «Сводный брат».

Глава 8. Лекси Рид.

Сказать, что я была потрясена, значит, ничего не сказать. Я стояла посреди кухни, как громом поражённая. Что этот самовлюблённый, наглый, эгоистичный, напыщенный индюк тут забыл? В отличие от меня, на лице парня не дрогнул ни один мускул. Нет, это, наверное, какое-то недоразумение. Брюнет просто-напросто ошибся дверью. Или подрабатывал грузчиком. Да, точно, он привёз вещи Дейва и сейчас же уйдёт, не так ли?

— Здравствуй, Николас. Рада снова тебя видеть, — обратилась мать к сероглазому юноше, мило улыбнувшись.

Николас. Чёрт, да он же и есть сын старшего Блэка! Осознание этого настолько ошарашило, что я была не в силах вымолвить и слова. Новоиспечённый сводный братец, в свою очередь, тоже молчал. Я недоверчиво уставилась на Джоан, затем снова перевела вопросительный взгляд на брюнета, словно боялась расплаты за мною ранее высказанные в его адрес слова. Но, вопреки моим опасениям, на лице младшего Блэка царила прежняя невозмутимость, и лишь в глазах была крупица только мне заметного презрения.

— О, миссис Рид, я же просил. Просто Ник, — как ни в чём не бывало, откликнулось моё личное порождение ада и преспокойно уселось на диван.

Как же, дождёшься ты от мамочки, чтобы она назвала тебя так, как того хочешь ты. И не мечтай.

Я была впечатлена. Хотя нет, признаюсь, даже шокирована. Ведь чтобы не испытывал внутренне этот парень, внешне он выглядел настолько невозмутимо, и сейчас глядел на меня всё с той же лёгкой ухмылкой на лице. Как сводный братец мог оставаться настолько спокойным, когда я из последних сил сдерживала свои эмоции, с каждым вдохом наполняясь возмущением всё больше. Блэк-старший так и остался стоять посреди кухни, по всей видимости, удивлённый моей реакцией. Наверняка счёл дочь своей возлюбленной умалишённой, но не спешил задавать вопросы.

Плевать. Я лучше повешусь, чем буду жить с этим!

— В таком случае просто Джоан, милый, — поспешно проворковала мать. — Что же вы стоите? Мойте руки и проходите к столу. Ужин почти готов, — она попыталась сгладить ситуацию, но я прекрасно знала, что допроса мне не избежать. — Александрина, покажи Николасу его комнату.

— Конечно, мамочка! — я натянула на лицо фальшивую улыбку и вновь присела в реверансе, схватившись кончиками пальцев за шорты и приподняв их, имитируя юбку.

Будь моя воля, Блэк бы спал на коврике в прихожей.

— Иди за мной, братец, — процедила я сквозь зубы и направилась к лестнице ведущей на второй этаж.

— Дети, через полчаса, чтобы были за столом! — предупредила Джоан.

Я кивнула, не оборачиваясь, и молча продолжила подниматься наверх. Младший Блэк поравнялся со мной и оценивающе оглядел.

— Надо же, Рид, не думал, что наша встреча состоится так быстро, — ехидно произнёс он. Захотелось врезать по наглой роже.

— Можно счесть это за комплимент? — фыркнула я.

— Ты слишком высокого мнения о себе, Рид. Кому-кому, а тебе комплименты я делать никогда не буду, — ответил он. Меня начало бесить это его «Рид».

— Вообще-то, у меня есть имя! — рявкнула я и, развернувшись к нему, вгляделась в наглое лицо.

— Ах да, точно, — протянул Блэк. — Вроде что-то на «А». Алекс? Нет, это имя тебе определённо не подходит. Алексис? Нет, точно нет. Я ведь помню, у тебя такое дурацкое, смешное имечко! Александрина? Угадал? — да он точно издевался, чёртов ублюдок. Нет уж, братец, сегодня тебе не удастся вывести меня из себя.

— Меня зовут Лекси. Думаю, твой крошечный мозг в состоянии запомнить эти пять букв, — выплюнула я, тяжело дыша, сдерживавшись, чтобы не ударить его.

— Точно. Я же говорю, дурацкое! — позлорадствовал Блэк.

— Вот твоя комната. И поскольку мы теперь соседи, то у меня есть парочка правил. В комнате не курить и не пить, друзей и девок не водить, громкую музыку не слушать. Всё ясно? — перечислила я, загибая пальцы, отворив дверь в его спальню.

— Всё сказала? Или добавишь ещё что-то? — он закатил глаза, надо полагать, едва сдержав смех.

— Да пошёл ты, придурок!

— Какая милая у меня сестрёнка. Но теперь это моя комната, так что сделай одолжение, выйди и больше не смей заходить, — произнёс сводный брат.

Прошёл в свою спальню и, вытолкнув меня из неё, захлопнул дверь прямо у меня перед носом.

— Ублюдок! — вскрикнула я, надеясь, что голос звучал ровно.

***

Спускаться на ужин не хотелось, и я надеялась, что моего отсутствия никто не заметит. Но Рид-старшая, по всей видимости, считала иначе. Вломившись ко мне в спальню, мать по пути постучала о дверной косяк и тотчас, гневно сверкнув глазами, выпалила:

— Александрина, быстро в мой кабинет!

Выслушивать её нотации не было совершенно никакого желания, но я нехотя поплелась за ней. Джоан грациозно прошла к дубовому столу и плавно уселась за большое кожаное кресло, положив ногу на ногу. Провела ладонью по деревянной поверхности и, задрав голову, уставилась на меня укоризненным взглядом. Сам кабинет выглядел очень уютным, вот только атмосфера была напряжённой.

— Что это было, Александрина? Почему повела себя подобным образом с Дейвом и Николасом, когда я просила тебя об обратном?

— Просила? — я горько усмехнулась. — Ты не просила, ты приказывала. А я не подчиняюсь приказам.

— Объяснись, будь добра. Ты уже знакома с Ником?

— Ник? Серьёзно? — мне захотелось рассмеяться в голос, истерично и надрывно от всей нелепости этой ситуации. — Не знаю я этого придурка и знать не хочу!

— Не смей мне врать, Александрина! — Джоан стукнула ладонью по столу, хмуря брови.

— Видела твоего обожаемого Ника мельком, когда его дружок подкатывал к Тессе. Так что какое это имеет значение? Даже имени этого идиота не знала.

— Ты ведёшь себя некультурно и позоришь меня! Николас, как и Дейв, теперь члены нашей семьи, так что прекрати дерзить и будь дружелюбна. Иначе у тебя будут огромные проблемы, — мать приподняла уголки губ в улыбке, вот только улыбка эта была совсем недоброй, а в глазах застыла немая угроза. — Я не Артур, чтобы терпеть и поощрять хамское поведение.

— Я не просила новую семью для себя! Мне не сдался ни новый отец, ни братец! Потому буду вести себя так, как посчитаю нужным, — с неприкрытой неприязнью отчеканила я.

— Ты моя дочь. И сделаешь так, как я скажу.

— Нам обоим было бы проще, оставь ты меня жить в старом доме. Тебе не пришлось краснеть за меня перед своим мужиком, а мне терпеть твои угрозы, — мой голос начал срываться, на глаза наворачивались слёзы. — Но ты продала его и притащила меня в этот дом, поэтому не дождёшься!

Мать резко поднялась с кресла и в два шага предстала передо мной. Рука Джоан внезапно оказалась слишком близко к моему лицу, и тишину вокруг рассёк хлёсткий звук пощёчины.

— Или ты будешь вести себя хорошо, или можешь забыть о наследстве. Больше не смею задерживать! — отчеканила она.

Лицо матери при этом оставалось совершенно бесстрастным.

Слёзы застилали глаза, когда я выбежала из кабинета, громко хлопнув дверью. Чёрт бы побрал этих Блэков! Быть может, всё это сон? Один из тех жутких кошмаров, которые мучили меня по ночам? Я не знала. Как родная мать могла так поступать со мной? Хотелось просто исчезнуть, провалиться под землю, чтобы ничего этого не было.

Меня обуяла ненависть. Я ненавидела мать, которой на меня наплевать, которая даже не пыталась меня понять. Ненавидела и эту чёртову семейку, с появлением которой моя жизнь только ухудшилась. Как же хреново. Душу будто разрывало на части. Я была совсем одна. Одна против всех. И не было тех, кто бы понял, защитил. Когда-то был отец, с которым я не знала забот и проблем. Он всегда был для меня крепостью, за которой я чувствовала уверенность. С ним никогда не было страшно. Артур Рид легко принимал решения за всех окружающих и требовал безоговорочного выполнения его воли. Никто не перечил ему, иначе следовало немедленное наказание. Теперь его не было.

Отныне мне придётся выживать под одной крышей со своим злейшим врагом. Одно успокаивало — он ненавидел меня так же сильно, как и я его. Вот только на душе от этого не легче, и я не могла остановить всхлипы, рвущиеся наружу. Постепенно осознала, что в этот раз помощи ждать неоткуда. Моя судьба только в моих руках.

Я стояла, устало прислонившись лбом к стеклу. Мягкий лунный свет просачивался через макушки пушистых елей. На щеках высыхали слёзы. Я держалась, как могла. Я сильная. Вот только и сильных можно сломать. Время. Оно не лечило. Нет. Становилось только хуже. Посторонние вряд ли смогут заметить, да и близкие, если носить маску, тоже. Со стороны кажется, что я цела и невредима. И все окружающие начали считать, что иначе и быть не может. Ведь прошло пресловутое время. И совершенно неважно, что ночами я безутешно плакала в подушку. Со временем должно прекратится и это. А потом сарказм, холодность и безразличие. Чтобы ни одна живая душа больше не смогла проникнуть за эти стены. Ведь без живых душ легче. Видеть лживые улыбки проще и также лицемерно улыбаться в ответ.

Я легла на кровать и свернулась калачиком. Вот и пролежу здесь всю жизнь. Просто не буду вставать с постели. Кому какая разница? Никто и не заметит.

В попытке успокоиться начала выводить бессмысленные узоры в блокноте. В какой-то момент карандаш в моей руке хрустнул и сломался. Я с ненавистью уставилась на кусок ни в чём не повинного листка. Внезапно услышала, как открылась дверь в мою спальню и, обернувшись на шум, я увидела сводного братца. Казалось, мир просто замер, сузившись до размера этой комнаты.

— Что ты здесь делаешь? — тихо спросила я. Наверняка всё слышал и пришёл поиздеваться.

— Если ты настолько тупа, то объясняю: я здесь живу, — огрызнулся Ник.

— Если ты настолько туп, то объясняю: какого хрена ты забыл в моей спальне? — парировала я. — Стоишь с девушкой, которую презираешь. Что, поговорить захотелось? — вопросила с сарказмом, поднявшись с постели и уперев руки в бока.

Конец ознакомительного фрагмента.