Сводный брат

Ники Бейли, 2020

Мне трудно дышать. Пережить смерть отца – слишком тяжело. Кажется, ещё немного и я задохнусь. Мысленно повторяю мантру «я сильная, я смогу», до боли сжимая кулаки и уже не замечая солёных дорожек на своих щеках. Сегодня я вынуждена вернуться в Монтану к матери, с которой не виделась четыре долгих года. К матери, которая, кажется, снова собралась замуж. Отныне мне придётся выживать под одной крышей со своим злейшим врагом. Одно успокаивает – он ненавидит меня так же сильно, как и я его. Первая книга серии «Сводный брат».

Глава 6. Лекси Рид.

Моё пробуждение было лёгким. Наконец-то выспалась. И мать почему-то не спешила будить. Лениво потянувшись, я сбросила с себя одеяло и присела на кровати.

С кухни доносился приятный аромат свежеиспечённых панкейков. Я обожала блинчики, в любой их вариации. Готова была питаться исключительно ими. Неужели Джоан помнила? Это показалось подозрительным.

Решив не затягивать и прекратить истязать свой многострадальный желудок, натянула шорты, футболку и спустилась на кухню. Мать суетилась возле плиты и явно пребывала в хорошем расположении духа. Я присела за стол и дожидалась свою порцию. Впервые за пять дней, проведённых с этой женщиной под одной крышей, мы будем завтракать вместе.

Рид-старшая сняла фартук, весело что-то напевая себе под нос, и поставила передо мной тарелку с восхитительно вкусно пахнущими пышными панкейками. У меня едва не потекли слюнки. Следом на столе появились две кружки свежезаваренного малинового чая с лимоном и корицей.

— Александрина.

Больше всего на свете я ненавидела своё полное имя. Иногда мне казалось, что мать специально назвала меня именно так, чтобы издеваться.

— У нас немного изменились планы. Переезжаем завтра вечером, дабы подготовить дом к приезду Дейва и Николаса, — с серьёзным видом изрекла Джоан. — Завтра с утра ты должна наведаться в школу. Осталось всего две недели до начала учёбы, и тебе нужно встретиться с миссис Тревино, чтобы получить своё расписание.

Совершенно забыла про школу и старую стерву Тревино, а ведь на носу двенадцатый класс и выпускной. Никогда не любила нашу школьную директора.

Стало понятно, отчего моя мать буквально светилась от счастья. Мы переезжаем чуть раньше, чем планировалось, и совсем скоро она сможет видеться со своим мужиком сутки напролёт. Как там Джоан сказала зовут этого сопляка? Николас? Наверное, его так же как и меня, назвали дурацким именем, чтобы издеваться. Николас. Ха! Словно какой-то дедок в клетчатом свитерке на потёртом от времени кожаном кресле у камина, раскуривающий трубку. Я бы даже посочувствовала мальчишке при других обстоятельствах.

— Хорошо, как скажешь. Съезжу в школу, только после обеда. Если ты не против, — поспешила добавить я.

Старшая Рид поставила передо мной лимонный джем, сахарную пудру и нутеллу. Нет, она точно хотела задобрить меня, ведь знала, что это моё любимое. Я с радостью принялась мазать блинчики всеми вкусностями сразу.

— Я не против. Кстати, Лекси, — я чуть было не подавилась. Серьёзно? Мать редко называла меня так. — На сегодня ты свободна. Отпускаю тебя с Тессой вечером.

— Что? Откуда ты знаешь, что я хотела пойти с Тессой? — спросила я и округлила глаза, во всех красках представив, что Джоан читала мою с блондинкой переписку.

— Утром звонила твоя подруга и умоляла отпустить тебя. Сказала, что очень скучает, и обещала приглядеть за тобой. Я доверяю Тессе, она хорошая девушка, — с серьёзным видом сказала Джоан.

— Фпафибо, — пробормотала я, дожёвывая кусочек блинчика.

— Александрина! Не говори с набитым ртом! Это не культурно! Как ты замуж собираешься выйти с такими манерами? — осуждающе проговорила мать и поспешила удалиться.

Эх, а я уж было подумала, что у нас сложилось подобие нормального разговора.

***

Ближе к пяти часам вечера я приступила к сборам. Почему-то сегодня хотелось выглядеть идеально. Не то, чтобы в другие дни я выглядела плохо, просто после пятидневного заточения хотелось порадовать свою персону. Именно себя. Ведь наряжаться для кого-то ещё, кроме себя любимой, я считала глупым.

Была лишь одна проблема: Абрамсон не сообщила мне, куда мы пойдём, и держала всё в строгой тайне. Потому я абсолютно не представляла, что же одеть. После недолгого раздумья остановила свой выбор на туфлях-лодочках телесного цвета на высоком, но устойчивом каблуке. Подобрала лёгкое кружевное платье нежно-мятного цвета. Оно казалось мне безупречным: облегающее в районе груди и переходящее в юбку-солнце, доходящую до середины бедра. Превосходно для жаркого вечера августа. Придала более аккуратную форму своим локонам, заколола две прядки по бокам. Специальную сыворотку для кудрявых волос я приобрела ещё пару лет назад, когда их стали массово продавать во всех магазинах с косметикой. «Избавит вас от всех проблем с непослушными волосами» — такая незамысловатая реклама ударила прямо в цель. Мои волосы не были сильно непослушными. Я часто благодарила природу за отсутствие сеченых кончиков, и всё же иногда они имели собственную волю и разум. Буквально жили своей жизнью, в дождливую или снежную погоду превращавшись в нечто пушистое и не особо привлекательное. И им, волосам, категорически было наплевать на мнение своей хозяйки.

Макияж нанесла повседневный: немного туши, матовая помада в оттенке нюд. Никогда не любила слишком яркие или чрезмерно тёмные текстуры на своём лице. Исключением были только светло-коричневые смоки айс, которые я любила наносить на вечеринки.

Покрутившись перед зеркалом, сделала вывод: смотрелась я просто прекрасно. Улыбнувшись своему отражению, вышла из спальни, спустилась вниз и направилась к выходу. Джоан дома не было. Даже жаль. Мать ведь всегда мечтала, чтобы я выглядела именно так, как сегодня. Наверняка опять со своим мужиком развлекалась. От одной мысли об интимной жизни старшей Рид меня передёрнуло. Это казалось отвратительным, но я старалась абстрагироваться как могла. По крайней мере, последний день перед переездом. Стоило насладиться более или менее мнимой свободой.

На улице стояла замечательная погода. Никогда не устану повторять, как я люблю природу Монтаны.

Солнце клонилось к закату, освещало улицу золотистыми лучами, создав впечатление тепла и уюта. Сад возле нашего дома заиграл новыми красками. Лёгкий ветерок приятно обдувал кожу. Моё отличное настроение соответствовало солнечной ласковой погоде. В этот вечер я почувствовала небывалый подъём сил, но отчего-то ощущала необъяснимое волнение.

Как только подъехало такси, я тотчас забралась на заднее сиденье. Если честно, терпеть не могла такси и таксистов. На мой взгляд, это необычайно опасные люди. Никогда не знаешь, что у них на уме. Живя в Сиэтле, я ездила с личным водителем отца, а к началу учёбы, в этом сентябре, папа обещал подарить мне собственный автомобиль. Теперь этому, по всей видимости, не суждено сбыться. Что ж, жаловаться я не привыкла, потому имела то, что имела.

Всего каких-то десять минут, и мы приехали к дому семьи Абрамсон. Я всегда восхищалась архитектурой этого здания: огромный белый коттедж с синей крышей, вычурными колоннами и множеством балконов. Бассейн на заднем дворе — моя особая любовь. А сколько весёлых воспоминаний о наших с Тессой и её старшим братом посиделках возле него. Моя меркантильная мать всегда завидовала жилищу Абрамсонов, хоть и не произносила этого напрямую. Однако зачастую упоминала то, как хорошо жила эта семья, в отличие от нас. Когда мы с родителями перебрались в Миссулу пятнадцать лет назад и приобрели наш маленький домик, отец был совсем небогат. И, несмотря на последующие годы и изменившуюся ситуацию, он почему-то не хотел покупать другой дом. Артур Рид, в принципе, не любил выставлять своё богатство напоказ. Даже наша квартира в Сиэтле была достаточно скромна в сравнении с квартирой крёстного. Единственной страстью отца были дорогие автомобили. Но это уже совершенно другая история.

Тесса стояла возле ворот, дожидаясь меня. Подруга выглядела, как всегда, бесподобно. Кремовые балетки-лодочки с изящными застёжками, струящееся светло-розовое платье чуть выше колена. Волосы забраны в аккуратный пучок, в ушах еле заметные жемчужные серьги. Я поняла, что не ошиблась с нарядом. Увидев подъехавшее такси, девушка радостно помахала мне рукой и запрыгнула рядом, назвав адрес водителю.

— Тесс, что ещё за сюрпризы?

— Всё узнаешь, когда приедем, — хитро прищурившись, протянула подруга.

— Зануда.

Абрамсон добродушно рассмеялась, но больше не выдавила из себя ни слова. Вскоре автомобиль остановился на нужной улице, и я поняла, что никогда не бывала тут раньше. Расплатившись с водителем, мы вышли возле совершенно непримечательного узкого переулка. Здания из красного кирпича и такая же брусчатая дорога, клумбы с нарциссами, ирисами и астрами обрамлённые аккуратными бордюрами. На соседнем здании противно шумел кондиционер, конденсат из которого образовал небольшую лужицу на дороге.

Тесса схватила меня за руку и уверенно направилась в сторону входа, явно сдерживая шаги. В ней всегда чувствовалась привычка к быстрой ходьбе, но, несмотря на это, Абрамсон имела осанку балерины: ступала мягко и легко, спину держала прямо, словно вытягивалась вверх ещё больше. Я внимательно, но без суетливого беспокойства ещё раз окинула незнакомую улицу взглядом.

— Ты уверена, что нам стоит туда идти? — с подозрением спросила я подругу.

— Просто доверься мне.

Зайдя внутрь, я быстро поменяла своё мнение. Сам бар оказался невероятно стильным изнутри. Опять-таки, с заведениями в Сиэтле не сравнится, но для Миссулы эффектно. Первое, что бросалось в глаза — это столики недалеко от входа, над которыми с потолка свисало множество лампочек разного размера, а пол и стены возле них подсвечивались голубым. Затем роскошная барная стойка из белого мрамора с высокими стульями, имеющими золотистые ножки. Напротив неё в два ряда, лицом друг к другу, располагались столики с мягкими тёмно-синими диванами и такими же навесными лампами, как на входе. Как ни странно, народу было довольно много, даже несмотря на то, что часы показывали всего лишь восемь часов вечера, а на пустых столах стояли таблички с надписью «зарезервировано». Тесса решительно направилась вглубь, к зоне с диванами. Каково же было моё удивление, когда я заметила удобно сидевших за одним из столов Эрика и Фила. Так вот какой был сюрприз, устроенный для меня подругой.

— Какие люди, — довольно протянула я. — Эй, Донован, вытри слюни и прекрати представлять меня обнажённой.

Мне всего лишь хотелось подколоть его, но, кажется, он воспринял меня всерьёз.

— Рид? Вот я тормоз, не сразу тебя узнал! Какая ты красивая! Даже лучше, чем на фотках в соцсетях.

Эрик вскочил с дивана и раскрыл руки в приветственных объятиях. Я радостно прижалась к другу. Он стал заметно выше и подкачался. Наверняка в школе многие девчонки сходили по нему с ума. Парень провёл рукой по моим волосам и завороженно взглянул на меня.

— А меня обнять? — состроил обиженную гримасу Моррис.

Я подошла к Филу, приобняв парня. Тот в ответ дружески похлопал меня по спине.

— Да, ребята, я снова с вами. Соскучилась, — честно признала я.

Я и правда скучала по этим двоим. Они всегда умели поднять настроение, даже когда было очень грустно. Как же оба изменились! Я не верила своим глазам: Эрик из смешного нелепого парнишки с огненно-рыжими волосами превратился в высокого, в меру подкачанного юношу. Взгляд светло-карих глаз стал взрослее, но не потерял хитринку. Если раньше веснушки его немного портили, то сейчас придавали шарма. Лицо потеряло детскую припухлость, стало более овальным, а подбородок заострился. А Фил? Раньше он был обычным пухлым нескладным мальчишкой, носившим круглые очки и мечтавшим учиться на Гриффиондоре. Сейчас передо мной стоял худощавый брюнет с нагловатым прищуром почти чёрных раскосых глаз. Я была безумно рада их видеть.

— Спасибо, Тесса, — радостно провозгласила я, усевшись рядом с друзьями и взяв в руки меню. — Это самая лучшая из твоих идей, честно.

— Вообще-то, сюрприз тебе устроили ребята, — состроив совершенно невинное выражение лица, произнесла Абрамсон. — Я только помогла.

Заказав кувшин грейпфрутового лимонада и тако, мы принялись болтать обо всём на свете. Ребята выспрашивали про мою жизнь в Сиэтле. Мы частенько за минувшие четыре года переписывалась в «Снэпчате». И всё же живого общения он не мог заметить. Я с радостью поведала им про все свои приключения, умолчав о последних трагичных днях. Сегодня первый день после смерти отца, когда я чувствовала себя сравнительно нормально. Плохие мысли улетучились, оставив место лишь безграничному веселью. За это я была благодарна своим замечательным друзьям.

— Хочешь сказать, что ни капельки не скучаешь по Сиэтлу? — удивлённо спросил Эрик. — Всё же ты жила там несколько лет.

— Нет. Совсем нет. Без отца этот город стал для меня чужим. Не думаю, что вернусь туда когда-либо, — грустно ответила я и, запустив пальцы в свои выгоревшие на солнце кудри, провела рукой ото лба вверх. — Так, теперь ваша очередь отвечать на вопросы. Что новенького в школе?

— Ну, например, Кендис Райли всё такая же тупая сучка, — начал Фил. Мы все дружно рассмеялись. — Наверняка упадёт в обморок, когда узнает, что ты вернулась. Лекси Рид — её личная заноза в заднице.

— Хотелось бы увидеть её лицо в этот момент, — улыбнувшись, ответила я.

— А теперь новость года! — радостно провозгласил Донован. — Моррис больше не девственник!

В этот момент я как раз отпила из бокала лимонад и чуть не поперхнулась от смеха. Конечно, ребята всегда любили подшутить друг над другом, но эта шутка показалась особенно забавной. Дальше друзья наперебой рассказывали мне всякие смешные истории. Например, о том, как на одной из вечеринок заперли подружек Райли в туалете, а Кендис истерично визжала на весь дом, пытавшись их вызволить. Или как Фил встретил свою девушку Мию. Как ребята напились, проиграв желание, и голые убегали от полицейских. И ещё множество подобных историй. Я громко и задорно смеялась, даже не заметив, как в какой-то момент Эрик пересел ко мне, слегка приобняв. Я расценила это как дружеский жест и не стала придавать его поступку большого значения. Мы бы и дальше беззаботно болтали, если бы я не увидела, как Тесса заинтересованно вглядывалась в сторону входа в бар и немного нервно постукивала ноготками о стол. Я проследила за взглядом подруги и увидела… Вот дерьмо! Просто грёбаное дерьмо!

Прямо по залу между столиками гордо шествовали трое до невозможности красивых парней. Юноши были невероятно привлекательны, как будто Бог соревновался сам с собой, пытаясь сделать самых красивых людей на всей планете. Однако моя проблема заключалась в том, что это эти трое, те самые ублюдки из клуба. Наконец-то мне удалось разглядеть их получше.

Первый — высокий, хорошо сложенный блондин с тёплыми голубыми глазами. Юноша будто улыбался лишь ими. Белая рубашка с вертикальными синими полосками, расстёгнутая на пару верхних пуговиц, оттеняла бледноватую кожу. А белёсые тканевые шорты с коричневым ремнём и такого же цвета кроссовками подчёркивали длинные ноги. Достаточно симпатичный, но совершенно не в моём вкусе. Юноша был тем самым Максом, что приставал к Абрамсон.

Следом за ним шёл мулат с таинственно-загадочным взглядом прекрасных зелёных глаз. Кучерявые волосы цвета горького шоколада, лежавшие в лёгком беспорядке, обрамляли лицо, украшенное высокими скулами. Его чёрные брови, будто нахмурены из-за чего создавалось впечатление, что брюнет чем-то недоволен. Нахальная улыбка украшала пухлые губы. Цветастая охровая рубашка с коротким рукавом прекрасно сочеталась со рваными тёмными джинсами и чёрными кедами. Его я встретила в ту самую ночь возле клуба.

Но самое ужасное было то, что замыкал троицу, бросая надменный взгляд по сторонам, он — мой персональный кошмар.

Уже второй раз я не могла оторвать от сероглазого парня взгляд. Меня словно магнитом тянуло к нему. Его тёмные волосы слегка растрёпаны, что безумно шло юноше. Лицо с широкими скулами, слегка загорелая кожа, идеально прямой греческий нос. Какой же он красивый. Как Бог, не меньше. Ростом наверняка около шести с половиной футов,⁶ в чёрном свитшоте и чёрных джоггерах. Только кроссовки были идеально белыми, будто он только-только достал их из коробки.

Я не знала, сколько его так разглядывала, пока сероглазый не заметил мой интерес. Брюнет выругался, скривил губы, нахмурил брови, закатал рукава толстовки, обнажив сильные руки с выступающими венами. Потрясение на его лице сменилось раздражением и ненавистью в холодных миндалевидных глазах. И почему мне показалось, что в них пламя? Там лёд. Нет, айсберг льда.

Я резко отвернулась. Не хватало ещё, чтобы он понял причину моей растерянности. Я перевела взгляд на Тессу.

— Что будем делать? — взволнованно спросила на ухо подруга, пожав худощавыми плечами. — Может, поздороваемся?

— Сделай вид, что ты их не заметила.

И как мой голос мог оставаться таким спокойным, когда по телу пробегала мелкая дрожь? А́брамсон рассеянно кивнула.

Бывшие одноклассники удивлённо посмотрели на нас, но я отмахнулась, мол: «Всё хорошо». Мне нужно было себя чем-то занять, и я залпом осушила стакан. Стало полегче, и я немного расслабилась. Боковым зрением заметила какое-то движение и оглянулась. Вот чёрт. Они уселись за столик прямо напротив нас! Почему это всегда происходило именно со мной и я обязательно должна была попасть в такую нелепую ситуацию? Просто не нужно обращать на них внимание. Это ведь совсем не сложно.

— Лекси? — позвал меня Эрик. — Хочешь потанцевать?

У меня не было абсолютно никакого желания танцевать с Донованом, но я была готова согласиться на что угодно, лишь бы как можно быстрее убраться подальше от этого пронизывающего ледяного взгляда. Потому приняла руку Эрика, который галантно помог мне подняться и повёл в сторону танцпола. Хотя, скорее подобию танцпола, ведь это всё же был бар, а не танцевальный клуб. Играла приятная ритмичная мелодия, и мы неспешно задвигались под музыку. Рыжеволосый парень непринуждённо проводил руками по моей талии, а я отвечала движениями бёдер, слегка прижавшись спиной к его груди, вскинув руки вверх. Судя по восторженной реакции Тессы, которая о чём-то шепталась с Филом, смотрелись мы неплохо. Я чувствовала на себе несколько восхищённых взглядов с разных сторон, но меня интересовал только один. Почему-то я отчаянно желала, чтобы именно он заметил меня. Возможно, хотелось самоутвердиться.

Я бросила быстрый взгляд в сторону сероглазого юноши. Он сидел, вальяжно развалившись на диване, медленно выпускал дым от кальяна и разглядывал стакан, наполненный янтарной жидкостью. Этот парень даже не смотрел в мою сторону. Видимо, и в клубе мне показалось. Тень расстройства наверняка отобразилась на моём лице.

Внезапно чья-то тёплая рука легла мне на плечо. Я резко обернулась и чуть не врезалась в зеленоглазое чудо.

— Могу я надеяться, что такая прекрасная девушка, как вы, подарит мне танец? — галантно спросил парень, склонив голову набок, пожирая меня глазами.

— Только один, — игриво ответила я, откинув волосы назад.

Чёрт, я что, флиртовала с ним? Он симпатичный, вполне в моём вкусе, но флиртовать? Нет, я определённо делала это, дабы привлечь внимание его друга, не иначе. Потому и согласилась на танец.

— Эрик, всё нормально, ты иди, — обратилась я к разнервничавшемуся и уже было открывшему рот рыжеволосому парню.

Донован, прищурив глаза, злобно взглянул на мулата, но всё же удалился. Заиграла спокойная мелодия. Зеленоглазый юноша приблизился ко мне и положил свои руки на мою талию. Он был высокий, но ниже своих спутников. От брюнета пахло вишнёвыми сигаретами, а красивые глаза внимательно следили за мной.

— Меня зовут Чейз Эванс, — представился он. — А вас?

— Алекс. Меня зовут Алекс.

Конечно, это было подставное имя. Я использовала его в тех ситуациях, когда не хотела, чтобы меня узнали в лучшем случае или чтобы нашли в худшем. А пока я не знала его истинных целей и мотивов, мулату не стоило знать моё настоящее имя. Простая предосторожность, которой всегда учил отец.

— У вас очень красивое имя, Алекс, — обворожительно улыбнулся Чейз. — И вы сами просто замечательная.

— Ты меня не удивил, я это и так знаю, — парень ошарашенно взглянул на меня.

Да, наглость — моё второе «я». Решила обойтись без формальностей, ненавидела все эти «вы» с ровесниками. Такая вежливость, скорее в духе Абрамсон.

Вспомнив о Тессе, я принялась высматривать свою подругу среди других гостей заведения, и твою ж мать! Фила и Эрика словно след простыл, а моя подруга мило беседовала с тем самым придурком Максом, снова распивая какой-то коктейль. Неужели она не понимала, что не стоило вот так мило общаться с парнем, который пытался её то ли напоить, то ли потискать? Особенно учитывая то, что его друг с прекрасными глазами цвета стали: психованный, надменный, наглый, самовлюблённый мудак. Как говорила бабуля Рид: «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты».

— Прости, — я резко вырвалась из объятий Эванса и поспешила на помощь подруге.

Мне казалось, я поступала правильно, оберегая девушку от этого сомнительного ухажёра. Он мог воспользоваться ей и бросить, а расхлебывать потом буду я. Стремительно подлетев к их столику, я выдохнула, успокаивая бешено стучащее сердце и спокойно заговорила:

— Ну, здравствуй, Макс. По-моему, я сказала тебе не приближаться к ней?

Наверное, у меня был взгляд, как у сбежавшей из психушки, потому что парень озадаченно и испуганно вытаращился на меня. Правильно, бойся. Со мной лучше не шутить.

— Снова ты.

Ох, этот прекрасный бархатный голос. Стоп, Лекси! Какой нахрен голос? На тебя только что наехал здоровенный придурок, а ты думаешь о его голосе?

Он стоял напротив меня. Весь вид сероглазого юноши говорил о том, что его очень забавляла вся ситуация. В глазах полыхал игривый огонёк. Выражение «фантастически красив» мало что объясняет, но, тем не менее… Он был фантастически красив. И всё же необычайно злил меня. Почему лез не в своё дело? Я ведь обращалась к его дружку, и, по всей видимости, Макс был слабаком, не способным постоять за себя, раз не смог выдавить из себя ни единого слова.

— Я не привыкла повторять дважды, — проговорила я тоном а-ля «ты охренел, кусок дерьма?»

— С чего ты решила, что можешь вот так приказать мне? — улыбка мгновенно сошла с его лица, на её месте появилась гримаса злости. — Ты. Не. Можешь. Заставить. Меня. Делать. Что-либо. Поняла?

— Уйди нахер с дороги, придурок, — я подошла ближе, уперев руки в бока, и уже отчётливо заметила полные ярости глаза.

Меня ужасно бесил тот факт, что я не знала, как себя вести с этим человеком. На каждую мою колкость приходилось две его.

— Разве тебя кто-то держит? Или просто боишься подойти ко мне ещё ближе?

— Я ненавижу тебя, кем бы ты ни был, — прошептала я и отступила на шаг. Он не сдвинулся с места ни на дюйм.

— Поверь, твои чувства взаимны, — высокомерно ухмыльнулся брюнет.

Мы так и стояли друг напротив друга, вглядываясь в лица ещё несколько мгновений, казавшихся вечностью. В его ледяных глазах было столько презрения и отвращения, что казалось, большей ненависти не бывает. Брюнет смотрел, слегка прищурив глаза, и криво ухмылялся, но выражение его лица не выдавало ни презрения, ни насмешки, из-за чего я смутилась ещё больше. Как можно быть таким безразлично-холодным? Резко обернулась, не в силах больше выдерживать его тяжёлый взгляд, тем самым разорвав зрительный контакт, и быстрым шагом направилась прочь из бара. Тесса поспешила следом.

Этот юноша единственный, кому удалось вывести меня на такие эмоции. И брюнет ещё пожалеет об этом. Обязательно. Кем бы, чёрт возьми он ни был.

Примечания

6

Шесть с половиной футов — ровно шесть футов пятьдесят дюймов равняются одному метру ста девяноста сантиметрам.