Красная Шляпа

Ника Мор

Часто ли вы попадаете в Другой мир? Вот! И я впервые. Открываю глаза, а напротив меня волк. Страшный, лохматый и улыбается. Закрыла глаза.«Господи, сделай так, чтобы меня отпустило. Аминь».

КОНЬ КОПЫТОМ БЬЕТ, УДИЛА ГРЫЗЕТ

Ну, как выдвинулись. Эти тимуровцы встали и вибрировали куда попало, причем, вообще не синхронно, от чего постоянно сталкивались: то друг с другом, то со стационарными объектами. В общем, как в деревенском шапито: шумно, весело, бессмысленно. Пришлось прислонять их к стене, чтобы они перетекали по ней, и не меняли направление.

Прошли мы метров пять. Потом проголосовали за привал. Два человека за, один против. Ясен пень, против была я, но на мое мнение положили болт, и мужская часть нашей экспедиции рухнула в ближайшие кусты. Практически коллегиально решили, что раз привал, значит нужен костер и шашлыки, как говорится — «Федя, дичь!». Собственно, все получилось! Решили — сделали! Генри щелкнул пальцами и поджег куст, в котором они валялись. Над нами поднялось сигнальное облако из черного дыма, в воздухе отчетливо витал аромат курицы гриль. Твою ж дивизию…

Мужчины лежали в эпицентре катаклизма, в куче золы. Одежда частично обуглилась и дымилась, на лице слой сажи, в глазах изумление и недоумение, волос нет. Первая мысль — Ленин жив! Вытерла испарину со лба. Что могу сказать, Йоды криворукие, чтоб им по трезвой башке так же колдовалось.

Стали думать, как быть дальше. Фактически, ноги сильную часть нашего коллектива не держали, они жили отдельной жизнью, и вертикальное состояние долго сохранять не получалось. Лежа, кстати, тоже было не фонтан, поскольку мужиков накрывали «вертолеты». С колдовством вообще труба.

Мои компаньоны в какой-то момент пытались слиться, и перенести поход на другое время, но я, как нормальная русская баба, закаленная в боях с ПМС «хочу на ручки — руки б… свои убрал», разводила их на слабо. Ну, примерно так:

— Не говорите ерундой, господа, в смысле перенести мероприятие на другую дату? Вы, давайте, соберитесь, дрюсюсели! Про ваши подвиги еще Ипатьевско-Колотитьевскую летописсссь напишут!

В общем, большую часть моего монолога они не поняли, но приняли стратегическое решение — не идти искать дыру, а лезть на стену.

— Я ща туда гарпун кину. — пьяненько проинформировал нас Жорж.

Закинул. Раз пять, наверное, закинул. Правда, все пять раз метательное оружие так и не долетело до нужной высоты. Вследствие чего Жорж и получил по кумполу. Гарпун решил вернуться для последнего «прости-прощай». Потом дважды по темечку схлопотал Генри. Поняв пьяным мозгом причинно-следственную связь: отправка гарпуна в космос — удар по башке, в третий раз мужчины решили спасаться бегством. Сложно объяснить, почему друг в друга. В этот раз они синхронно лишили друг друга сознания выверенными ударами квотербека, метнувшись навстречу и приложившись лбами. В пятый раз, слава святым помидорам, мужчины договорились о направлениях стратегического отступления с поля боя, поэтому жертв не было. Воодушевленный успехом, Жорж кинул гарпун сильнее. Тот, в свою очередь, со свистом перелетел через забор, с другой стороны кто-то выругался.

Так… Что-то пошло не так. Гарпун за стеной, мы здесь.

— Жорж, а ты что, веревку к гарпуну не привязал что ли??? — заплетающимся языком спросил Генри. Жорж нахмурил бровки, сложил губки куриной попкой и выдал:

— Точно! Веревка! — да, етижи пасатижи!

— Ладно! У меня крюк есть, щас к нему привяжем веревку и кинем. — спас товарища Генри.

Крюк закинули с первой попытки. Подергали, он зацепился за край стены. Генри пьяненько изобразил гусара, щелкнув каблуками и нарисовав себе невидимые усы под носом. В нашем случае, конечно, видимые. Поскольку стер пепел под шнобелем.

— Дамы вперед. — Сообщил он и махнул в сторону веревки. Я посмотрела на эти две довольные морды. Вот ведь, гондольеры недоделанные, сами не лезут, меня в расход пускают. Но, выбирать не приходится, мне на свободу нужно сильнее чем им.

— Ладно. Только я не очень по веревке… Точнее вообще никак.

— Ниче, не торопись. — выдал Жорж.

Ну и я полезла, помолясь. Вспотела вся, руки мокрые, платье мешает, а забор метров пять в высоту. Я почти до половины доползла. И вдруг, где-то очень рядом, прям совсем близко, раздается:

— Друг, у меня к тебе интимный вопрос. Зачем нашему соратнику по восхождению на стену брюки под юбкой? Это какое-то новое веяние? Мода такая?

— Не могу ответить, Жорж, впервые с таким сталкиваюсь.

Я медленно опускаю голову и смотрю через плечо. Ну и, чтобы вы понимали, руками я цепляюсь за веревку, ногами упираюсь в стену, чтобы не биться об нее. Юбка у меня широкая, длинная, практически в пол, и она развивается, как бутон колокольчика. И вот из этого бутона торчит мужское тело без головы и частично без плеч. Вопрос в зал! Где голова и плечи?

Чуть ниже этого всадника без головы, висит еще одно тело и взгляд его тоже направлен к тычинкам и пестикам внутри бутона.

— Вы что там делаете, а? — истерично ору этим охламонам.

— Страхуем тебя! — раздалось из недр юбки.

— Немедленно вылазь оттуда! В гробу я видала такую страховку! — нервничаю, покраснела вся, слюна во все стороны, визг такой, что мертвого поднимет! И ведь непонятно, что делать? Вверх заползти быстро не смогу, вниз тоже путь закрыт, там только задом на лицо этому знатоку моды сесть можно. В общем, куда не кинь — везде клин.

— Лера, да ты что, мы ж никому не скажем! Мы могила! — подливал снизу масла в огонь Генри. Я начала нервничать. Что там у меня такое, о чем нельзя рассказывать?

— Знаю я ваши могилы, знаешь ты, знает все кладбище! — показалось, что через штаны я ощущаю чье-то прерывистое дыхание. Давление скакануло, начала греться, как электрочайник.

— Да мы даже не смотрим! — орал Генри — Скажи ей Жорж!

— Ну… — раздалось задумчивое со стороны моей попы. Нижние девяносто резко сжались.

— Так, Лера, не переживай, я щас наколдую туман под юбкой и все будет хорошо! — произнес Генри.

Я вспомнила, как Генри наколдовал костер… Перед глазами пронеслись все части Пилы. Отменить его широкий жест не успела, раздался взрыв. Последнее, что увидела — злое лицо ректора.

— Лера! С тобой одни неприятности! Ты специально все разрушаешь? — кричал он в моё ускользающее сознание.

Мой воспаленный мозг, ощущая себя Штирлицом чудом избежавшим провала, выдал:

— Служу Советскому Союзу! — все, дальше анабиоз.

Очнулась от того, что мне на лицо брызгали водичкой. Тело все болело, в спину упирались какие-то острые камни, голова гудела, как гидростанция. Открыла глаза. Сверху на меня смотрели наклонившиеся ректор и декан лекарей, эльф. Оба злые.

— Вы не представляете, что здесь случилось! Мы здесь такую атаку отбили! Защищали стену из последних сил! — хриплым голосом выдала я. Мне-то, собственно, пофигу, но жалко, если парни пострадают из-за меня.

— Ну, мы видим. Прямо, не жалея живота своего, защищали. Вставайте, Лера! Вы последняя, кого мы в чувства приводим. — ответил на мою пламенную речь ректор.

Я приподняла голову и увидела грустных и, кажется, трезвых ребят. Надеюсь, они сообразили, что не нужно про самоволку рассказывать. Провела инспекцию организма. Так… Вроде, все части тела в наличии и искать по помойкам руки — ноги не придется. Приподнялась на руки и скрипнула зубами. На одну из них был одет браслет. Эльф сиял, как медный таз. Ладно, еще посмотрим, на чьей улице грузовик с лещами перевернется. Встала, отряхнулась.

— Расскажите подробнее, кто напал на нашу академию. — попросил декан лекарей. И такой сарказм в голосе! Он мне не верит что ли???? Я скосила глаза на парней, они активно семафорили глазами, но я же не местная, не поняла, что хотят. Прочистила горло.

— «Страшен был зверь лесной, чудо морское: руки кривые, на руках ногти звериные, ноги лошадиные, спереди-сзади горбы великие верблюжие, весь мохнатый отверху донизу, изо рта торчали кабаньи клыки, нос крючком, как у беркута, а глаза были совиные.». — вдохновенно врала я.

— Так, все, хватит. Лера, мы здесь с самого начала, поэтому прекрати фантазировать.

— С какого начала?

— С момента, как ты встретилась со своими подельниками и вы дружно напились.

— А как вы узнали, когда мы встречаемся? — врет поди, что ж мы, не заметили бы их что ли?

— Мне Жорж и Генри сообщили. Кстати, разрешите вас представить друг другу. Жорж — магистр, преподаватель боевых искусств и владения холодным оружием. Генри — магистр, преподаватель огненной магии. — мои подельники опустили глаза до полу и покраснели.

Сказать, что я удивилась, ничего не сказать. Я была возмущена до нервного тика, до некрасиво нарисованного простатита в разрезе. Хотелось отоварить мужиков половой тряпкой по свеже нарисованным усам, а потом найти интимную смазку пролонгированного действия и воплотить в жизнь всякие извращенческие извращения, которые были, есть и будут в недалеком будущем! Но единственное, что смогла — хлюпнуть носом, задрожать нижней губой и выдать:

— Что б вас телегой переехало! — и гордо ушла в закат. Бежать смысла не было. С ректором, деканом и магистрами-предателями было еще человек двадцать крепких мужчин. Я так понимаю, они сейчас резко в Джамшутов заделаются и дыру в стене реанимируют. А раз дыры нет, пойду я лучше отдыхать. Все равно вечер по бороде пошел.

Пришла к себе, приняла ванну, легла и задумалась. Завтра тяжелый день. Нужно как-то убедить ректора в том, что отдавать меня в руки эльфа опасно, он мне точно отмстит, нарастит на лбу рог, или хобот вырастит. А мне тогда придется сбежать с бродячим цирком и выступать в полосатом купальнике, как у льва Бонифация из мультиков. А это стресс для всех. И для труппы, и для зрителя.

С такими думами я стала погружаться в крепкий сон. Последняя, проскользнувшая мысль — «Нужно спросить, как зовут эльфа, мне ж ему еще мстить».