Дневник для внучки

Ника Кастрюлькина, 2023

Взрослый мир – глазами ребенка. В твоей жизни есть воспоминания, которые запрятаны глубоко в тайниках твоей души. Как часто достаешь ты свои сокровища, чтоб согреться и вспомнить вкус абсолютной любви?

Глава 4. Бабушкины дочки

Бабуля по папиной линии всегда казалась мне непоколебимой скалой в бушующем житейском море, которая своим притяжением плавно распределяла по орбите расположенных рядом людей — моих теток и родителей, задавая всем единственно правильный ритм жизни сибирской глубинки.

Иначе и быть не могло. Без традиционного крестьянского жизненного уклада, разделяемого на периоды календарём старославянских книг, в нашей глуши было бы не выжить.

По бабушкиному указу начинался сенокос, сбор ягод и грибов. Огородом занимались тоже под её строгим руководством. Каждая из тетушек отвечала за свою огородину, которую она сажала и присматривала за ней до конца летнего сезона, то есть до снятия урожая.

Старшая, Поля, всегда была главным специалистом по арбузам, и только ей дозволялось определять, какой арбуз будет сейчас сорван и съеден преимущественно нашими детскими ненасытными ртами.

Взрослым, очевидно, доставалось лишь то, что не влезало в наши пузики.

Жили мы на Севере, в зоне резко континентального климата и только бог знает, каким трудом доставался нашим теткам этот огород с его помидорами, огурцами и теплолюбивыми арбузами. Думаю, тяжким трудом, не иначе.

Даже будучи ребёнком, я запомнила сгорбленные коромыслом маленькие фигурки тетушек, терпеливо таскавших воду на поливку из-под горы с Каса по крутой и неудобной лестнице.

Ты явно уже не заешь, что значит слово коромысло. Это такая дуга с крючками на концах. Её клали на плечи, подвешивали на крючки два ведра, для равновесия, и таким образом переносили воду на дальние расстояния.

Все наши тетушки отличались какой-то особенной, неземной добротой ко всем людям, а к нам малышам, в особенности.

Мы очень любили их всех, но мне, почему-то казалось, что тетка Поля на фоне этой вселенской любви была еще добрее остальных, хотя, это даже невозможно представить.

Как она угощала нас арбузами, стараясь для каждого из мальков выбрать кусок лучше и слаще остальных, как гладила нас по волосам своей маленькой шершавой ладонью, этого не забыть никогда, и я всегда буду тосковать по таким простым и счастливым мгновениям!

Средняя тетушка Маня, обычно отвечала за горох. Естественно, что и другие культуры были в её ведомстве, но мой детский мозг запечатлел именно то, что интересовало нас в тот момент больше всего.

А горох мы очень любили! Особенно сахарный. Он был под стать своему названию и отличался от остального гороха своей шириной, величиной горошин и нежным вкусом.

Так как тётушки сами готовили семена для будущих посадок, тетка Маня подвязывала самые лучшие стручки гороха красными нитками и объясняла нам, что трогать их не следует — они нужны на семена для будущего урожая.

Что же делали мы? Ты наверно сама знаешь, что у детей в возрасте 4-5 лет не существует понятия будущего и прошлого. У них есть один огромный нескончаемый день, в котором иногда приходится спать, потому что стало темно.

Но не успеешь сомкнуть глаз, как снова солнце бьёт в окно, зовёт и манит тебя на просторы улицы.

Так вот, нас не интересовало будущее, нам хотелось всего и сейчас. Как только тетушка уходила, а я и Ленка оставались одни, мы отвязывали красные тряпочки и перемещали их на другие стручки, менее аппетитные. Естественно, освобождённые горошины тут же съедались.

Не поверю, чтобы наша Манюшка этого не замечала. Просто тетки были настолько деликатными и глубоко воспитанными людьми, что они всегда предпочитали дать человеку шанс на исправление, оправдывая его в любом случае.

Даже нас, малышей, они считали высокоразвитыми личностями, которых не надо тыкать носом в их проступки. Они говорили, что мы и сами способны исправиться и не делать больше ничего плохого.

Было ли мне стыдно за подобные выходки? Скажу честно. Было. Но недолго. У детей все чувства мимолетны, маленькие люди не способны к самоедству.

Третью тетушку, живущую под бабиным крылом, звали Аганя. Сейчас крёстная живёт в монастыре, куда стремилась давно и я очень надеюсь, что она счастлива там.

Конец ознакомительного фрагмента.