Охота на принца

Наташа Колесникова, 2009

Стас Борисов, выдавая себя за простого сантехника, искренне полагал, что может найти девушку, которая полюбит его самого, а не его немалые деньги. Наивный миллионер и представить себе не мог, насколько тесен круг столичной элиты, где все знают друг друга наперечет. Он поверил, что хищная «светская львица» Сюзанна поймалась на его инкогнито – и страстно влюбилась в простого, небогатого человека. Однако в действительности Сюзи прекрасно знает, с кем встречается, – и уже прикидывает, как бы отхватить от состояния будущего мужа кусок пожирнее. Казалось бы, спасти Стаса уже невозможно… Но незадолго до свадьбы он встречает тихую, скромную девушку, действительно ничего не знающую о нем…

Глава 2

«Боинг-747» летел над Атлантическим океаном. Станислав Борисов и вправду гостил у брата два дня, за это время они обговорили все условия дальнейшего сотрудничества, отметили удачные проекты и не очень, наметили планы новых работ, и младший Борисов возвращался в Москву с идеями, которые намеревался реализовывать сразу же. Два дня вполне хватило для решения всех вопросов, и «за жизнь» успели поговорить всласть, в океане покупаться. Но больше двух дней терпеть Америку с ее пиццами и гамбургерами младший Борисов не хотел. Он вылетел местным самолетом в Нью-Йорк, несколько часов гулял по мировой финансовой столице, а потом сел в «боинг» московского рейса.

Свиделся с Америкой в полном объеме. Красивая страна, ухоженная, правильная, но чужая.

Станислав глянул в иллюминатор — океан лежал под крыльями мощного самолета, бесконечный, монотонный, унылый океан. Нет, лучше не смотреть, скучно и страшновато. Как истинный филолог, Борисов слишком близко к сердцу принимал авиакатастрофы, а их в России, да и в мире, было немало, чуть ли не каждый август траур объявлялся по погибшим пассажирам. Ну и… не любил летать. Да теперь, когда кругом террористы, — кто же любит?

Стюардесса катила по проходу столик с напитками, легкими закусками, конфетами. Борисов купил плоскую фляжку с виски, двести пятьдесят граммов, скрутил пробку, глотнул из горлышка, блаженно зажмурился. Хорошо! Опорожнит бутылочку и уснет. Вот это сейчас и хотелось — уснуть, проснуться уже в Европе, где можно будет и в иллюминатор смотреть с интересом.

Симпатичная, зеленоглазая шатенка в соседнем кресле купила бутылку ликера и коробку конфет, наполнила пластиковый стаканчик, пригубила, посмотрела на Борисова:

— Вы всегда пьете виски из горлышка?

— Только когда это плоская бутылка, ковбойская. Вы видели ковбоев, которые пьют виски из бокалов?

— Логично, — усмехнулась шатенка.

Борисов давно заприметил соседку, но специально не пытался познакомиться, ждал, когда она как-то отреагирует на него. Дождался.

— Кстати, я Станислав, а вас как зовут? Если это не секрет, конечно.

— Не секрет. Сюзанна. Гостила у родителей в Нью-Йорке, они поют на Бродвее. А вы, Стас? По делам?

— Да нет, гостил у брата, он тут солидный бизнесмен, живет в Санта-Лоре, это Калифорния. У него жена американка, никак не может русский выучить. Пиццу предложила, представляете, Сюзи? Я полмира пролетел, приехал к брату, а она — пиццу.

— В Америке это нормально, — с улыбкой сказала Сюзанна.

— Никак не могу привыкнуть. Я бы шашлыки организовал, водочку-селедочку, икорку, осетринку… Совсем другая культура, смысл жизни другой. Но собственно, потом так и вышло, что привез, то и съели. И выпили. Да, и выпили.

— Вы бизнесмен, Стас?

— Да нет, я самый обычный… сантехник, — привычно соврал Борисов.

Он был хозяином фирмы с неограниченными полномочиями, но официально фирмой руководил генеральный директор, бывший однокашник брата, Вадим Гавриленко. Борисова такое положение дел вполне устраивало. Налоговикам нужно было сильно потрудиться, чтобы понять, кто же получает большую прибыль. Сюзанна не поверила ему.

— Не ври, Стас, — сказала она. — Ты совсем не похож на сантехника. Придуряешься?

— Да нет. Ремонтирую унитазы всякие, краны… Брат у меня богатый, организовал поездку, билеты купил, туда-сюда… А ты чем в Москве занимаешься, Сюзи?

— У меня салон красоты на улице Барклая, в общем-то нормальный, по крайней мере прибыльный.

— Я рад за тебя, Сюзи, — сказал Борисов.

Он прихлебывал виски из горлышка, чувствуя, что скоро захочет спать и уснет, но до этого хотелось прояснить намерения симпатичной шатенки Сюзанны.

— Стас, я тебе не верю. Ты не можешь быть простым сантехником по определению. Я знакома с солидными людьми, знаю, как они пьют виски.

— По-особенному, да? Ну, я не видел, может, и похож… Кстати, встретимся в Москве? Приятно будет принять в своей скромной квартирке солидную и красивую девушку.

— А она у тебя скромная? В смысле, квартирка?

— Увидишь сама.

— Дай глотнуть виски, а?

— На.

Борисов протянул девушке плоскую фляжку, она глотнула виски, потом еще, торопливо закусила конфетой, протянула фляжку Борисову. Он взял, с улыбкой глядя на девушку. С такой одно удовольствие встретиться, но — в родительской квартире. Очень интересно, как воспримет чрезвычайно скромный быт мнимого сантехника.

— Стас, ты мне честно скажи, кто ты?

— Сантехник. Если нужно чего починить — только скажи. Ну, там, кран течет, или унитаз не работает… Я запросто, бесплатно, кстати, для тебя.

— Врешь ты все, Стасик… Ох, я уже захмелела… Хочу поспать.

Она склонила голову ему на плечо, закрыла глаза. Борисов не стал возражать, допил виски, оставил фляжку на столике и сам закрыл глаза.

— Так мы встретимся в Москве, Сюзи?

Она на мгновение оторвала голову от его плеча, достала из сумочки визитную карточку, протянула Борисову:

— Позвони мне, Стас. А теперь я спать хочу…

— Спи, Сюзи, я тоже подремлю.

Все было просто замечательно. Он и хотел поспать, но теперь, когда на его плече головка красивой девушки, спать вдвойне приятно.

— Я обязательно позвоню, Сюзи, — пробормотал он, обнимая девушку за плечи.

Она сонно кивнула. Борисов довольно усмехнулся, так летать он готов был сколько угодно, даже в Америку, где гостей встречают фабричной пиццей. Главное, приятно лететь, а все остальное — чепуха. Если в начале полета выпить виски.

«Боинг-747» летел над Атлантическим океаном, внизу была неоглядная голубая гладь, с редкими штрихами кораблей, плывущих в Америку и из Америки.

Встретится ли он с этой симпатичной Сюзанной в Москве? Возможно, по крайней мере позвонит ей, а там всякое может случиться. Однако не исключено, что она мигом забудет о «сантехнике», зачем ей такие стремные встречи? Но если вспомнит, это будет интересно. Очень интересно…

А теперь — спать… Самолет летит, девушка спит, и ему самое время уснуть.

Что Борисов и сделал.

В Шереметьево Борисова встречал личный водитель Максим, коренастый сорокалетний мужик, коротко стриженный, с изрядной сединой в черных волосах. Вообще-то Борисов сам водил машину, но и водитель имелся на всякий случай. Увидев, что босс миновал «зеленый коридор», Максим бросился ему навстречу:

— Станислав Петрович, с возвращением!

Но рядом с Борисовым шагала Сюзанна, она замедлила шаг, склонила набок голову, с явным интересом поглядывая на нового знакомого.

— Водитель из филиала фирмы брата, позаботился, выходит, — с улыбкой сказал Борисов. — Отсюда машину поймать — бешеные деньги стоит, сантехнику не по карману. Ну как там у вас дела, Максим? Володя просил не расслабляться.

Максим мигом понял ситуацию, не впервой, отреагировал соответственно.

— Владимир Петрович просил вас доставить домой, — сказал он. — И пусть не беспокоится, фирма работает отлично, как всегда. Ждем его приезда.

Борисов был со спортивной сумкой, которую вез в салоне самолета, а Сюзанне еще нужно было дождаться багаж. Конечно, ей хотелось посмотреть, в какую машину сядет новый знакомый, а может, и проследить его путь незаметно на своей «хонде», которая ждала на платной автостоянке аэропорта. Но поняла — не успеет.

Борисов элегантно поцеловал ручку девушке, сказал, глядя в зеленые глаза:

— Приятно было познакомиться, Сюзи, правда — приятно. Я позвоню в ближайшее время, надеюсь, вы согласитесь встретиться с бедным сантехником.

Она с улыбкой кивнула, осталась ждать свои чемоданы, а Борисов в сопровождении водителя стремительно пошел к выходу. Через несколько минут черный «мерседес», лихо управляемый Максимом, уже мчался по направлению к Москве.

— Все дурачитесь, Станислав Петрович? — спросил водитель.

— Неверное определение, Максим. Это игра.

— А девушка красивая. Вы вместе смотритесь классно.

— Знаешь, сколько в Москве красивых девушек стоят на Тверской? Там дурнушек не держат.

— Да нет, видно же — девушка холеная, из Америки летит. Я ее сразу приметил, из всех. Не сообразил, что вы вместе…

Борисов неопределенно усмехнулся. Ну да, Сюзанна явно из высшего общества, да, вполне симпатичная, приятная девушка, но ведь у нее в Москве наверняка кто-то есть. Может быть, серьезный покровитель, который содержит ее салон красоты. Нет, он не боялся соперников, но ведь тут много вопросов возникает…

— Отправитесь на свидание на «позоре семьи»? — мрачно поинтересовался Максим.

Он уже много раз подыгрывал Борисову, чувствовал себя полноправным участником игры, поэтому и спрашивал не стесняясь.

— «Ока» — не позор семьи, просто маленькая машина. Кстати, отец с удовольствием ездит на ней. Я предлагал ему любую иномарку на выбор, не хочет. Нравится ему «Ока».

— И все равно… — упорствовал Максим. — Ну зачем вам ехать к девушке на этой «инвалидке»? Неприлично же.

— Вот спасибо, расталдычил, что прилично, а что нет. Ты сегодня очень разговорчивый, Максим. Кстати, мы едем в фирму. Вадим на месте?

— А где ж ему быть? Ждет вас с ценными указаниями. Но я думаю об этой девушке. Она…

— Понравилась тебе, понял, — жестко оборвал его Борисов. — И закончили этот разговор.

Водитель нехотя кивнул, мрачно уставился на дорогу. Он уважал босса, хороший мужик, нормальный в общении, помогает людям, своим сотрудникам. Хотелось, чтобы у него в личной жизни тоже все было нормально, а не этот бардак, который он завел. Привозит девушек в паршивую квартиренку, ну а кому ж там понравится? Тридцать два года, пора бы уже за ум взяться. Но сегодняшняя барышня показалась настоящей красавицей. Досадно было, что и эту девушку станет дурачить, испытывать… Оно, конечно, и хищниц всяких развелось в Москве до черта, спят и видят, как бы облапошить богатого мужика, слава Богу, ему самому это не грозит, есть жена, двое детей, все нормально. Да пора бы уже боссу прийти к какому-то выводу, чисто по-человечески хотелось этого.

— Обиделся? — минут через десять молчаливого пути спросил Борисов.

— Да чего на вас обижаться… — буркнул Максим.

— Это верно, на дураков не обижаются. За то и ценю, за искренность. — Борисов потянулся к заднему сиденью, на котором стояла его сумка, достал из нее бутылку виски, повернулся, сунул ее в бардачок машины: — Подарок из Америки, Максим. Настоящее, дикозападное виски. Но с условием…

— Спасибо, Станислав Петрович. Про условия не надо, сам все знаю. Не первый год работаю с вами. Дорогущая небось американская отрава?

— Да нет, за десять баксов в «дьюти фри» купил, — беспечно ответил Борисов.

— Так я вам и поверил! Это не в ваших правилах.

— Так я тебе и сказал цену.

— Нет, с вами одно удовольствие работать. Теперь я точно знаю, самые веселые бизнесмены — компьютерщики.

— Я не компьютерщик, филолог.

— С кем поведешься, как говорят… — важно сказал водитель.

В офис, симпатичное двухэтажное здание на улице Кушнарева, они приехали к шести вечера. Многие сотрудники уже спешили к своим машинам, но в кабинете генерального директора Борисова ждали хозяин кабинета Гавриленко и генеральный менеджер фирмы Илья Столбовский, играли в шахматы.

— Ага! — сказал Борисов. — Я так и знал, что у нас тут разброд и шатания, в рабочее время народ играми занимается!

— Поэтому так быстро и прикатил домой? — спросил Гавриленко. — Не загорается тебе в солнечной Калифорнии?

— Ну какой же загар! Чует сердце — дисциплина падает, вот и примчался!

Гавриленко встал из-за стола, обнял Борисова, похлопал по плечу, то же самое сделал и Столбовский. Гавриленко и Столбовский теперь занимаются тем, что очень хорошо знают и умеют, и получают за это намного больше, нежели прежде. Вадим даже преподавать бросил, хотя мог бы, и жена хотела, чтобы не бросал работу в вузе, но не особо доставала мужа, понимала, что уровень их жизни возрос в разы, значит, кормилец имеет право на свое мнение.

А ведь еще пять лет назад все трое считали себя неудачниками, ибо так и не смогли найти достойное применение своим дарованиям. Но в один прекрасный миг возник Владимир со своими американскими связями и пониманием бизнеса, соединил их в одной фирме, филиале своей, американской, сказал — сделайте это и это и получите столько-то каждый. Сделали, получили. Удивились. Поступил новый заказ, более сложный, привлекли своих знакомых, благо умных голов и в вузе, и на заводе было немало, сделали, получили. Набросились на новую работу, теперь уже в сильно расширенном составе. Ведь главное что? Уверенность. А когда во главе организации стоит однокашник и брат хозяина фирмы, оба мужика вполне порядочные люди, то и работа в радость. Чужой дядя может золотые горы наобещать и кинуть запросто, а тут все свои. И пошло-поехало! Кто же сомневается, что российские программисты — лучшие в мире? А если за ними стоит американская система продаж по всему миру, где опять-таки посредник россиянин, то прибыль обеспечена. И очень солидная прибыль.

Как филолог Борисов-младший руководил этими людьми? Да поначалу никак. Брат перевел деньги на специальный счет, которым он мог распоряжаться, вот и распоряжался. Брат арендовал это здание, а он занимался ремонтом, закупкой мебели, оборудования. В работу программистов поначалу не вмешивался, чувствовал себя не совсем уверенно, но с приходом Столбов–ского освоился, выгнал прежнего генменеджера, обрел уверенность. Уже понимал, что выгодно, а что нет, уже сам, с разрешения брата и после бурных дебатов внутри коллектива, реализовывал свои проекты на россий–ском рынке. Получилось, угадал несколько раз, помогло, как ни странно, филологическое образование, знание мировой литературы и способность образно мыслить. И признали в нем руководителя, хозяина, теперь можно было требовать соблюдения дисциплины, выполнения сроков работ, можно было увольнять «загулявших» программистов.

Вот так он и стал боссом. Илья и Вадим уже не занимались черновой работой, осуществляли общее руководство, им было чем заняться. Ведь теперь нужно было руководить и бухгалтерией, и своим производством, и своими рынками сбыта. И контролировать выполнение задач, поставленных братьями.

Закрутилось, завертелось, трое бывших неудачников и не заметили, как стали миллионерами, они просто работали, ибо знали, что делать, и знали, что их работа нужна и будет хорошо оплачена. А коли все так замечательно складывается, то теперь никаких разногласий не возникало. Стас — хозяин филиала, брат Самого, и ладно, они тоже большие начальники. На том негласно и порешили.

— Ты хоть чего-то из богатой Америки привез? — спросил Столбовский.

— А как же! Дикозападное… Слушайте, нашел образ, а?

— Не иначе, виски? — предположил Вадим.

— А что может быть более диким и более западным? — глубокомысленно заметил Илья.

Борисов выставил на стол две бутылки виски. Столбовский и Гавриленко достали из шкафа заранее припасенные закуски и «пузатые» бокалы. И все засмеялись.

— Ну, второй пузырь ты убери, Стас, — со знанием дела сказал Гавриленко. — Дома пригодится. А нам и одного хватит. Ты Макса не отпустил?

— Нет, ждет.

— Правильно, — сказал Столбовский. — Ну рассказывай, чего там и как у Володи в американском раю?

— Нет, мужики, я приехал к брату, а Джуди мне пиццу предлагает! Это рай, да? — сказал Борисов, присаживаясь к столу.

— А ты бы пошел в местный ресторан, «У Карла» называется, там отличное мясо на углях жареное подают.

— Точно, — подтвердил Столбовский. — Обалденное барбекю с маслинами и креветками.

Они оба не раз гостили у Владимира в Санта-Лоре.

— Я знаю, но тут захотелось приехать к брату в дом, понимаете? Какой ресторан? Я тысячи километров пролетел, приехал к родному брату…

— Они там дикозападные, Стас, а ты оказался диковосточным, что намного страшнее, — с усмешкой сказал Гавриленко.

В неформальной обстановке они не стеснялись в выражениях, но на службе строго блюли субординацию.

— Рассказывай о деле, Стас, — сказал Столбов–ский, разливая виски по бокалам. — Что там мыслит главный босс Володя?

— Игра «Тора» идет на ура, нужно продолжение. Срочно, спрос офигенный, надо ковать железо, пока… сами понимаете.

— Понимаем, — кивнул Гавриленко. — Этого мы и ожидали, я озадачил сотрудников, работают.

— Программе «ФОБОС» — главное внимание. Необходимо сосредоточить основные силы на создании новой, более мощной версии со значительным усилением фактора «Х». Бабки сногсшибательные.

За столом воцарилось напряженное молчание. С минуту никто не проронил ни слова, только прихлебывали виски, закусывали оливками.

— Стас, — медленно произнес Гавриленко, — программа «ФОБОС» отлично работает во всем мире как система защиты особо конфиденциальной информации. Более мощная версия, да еще и с таким усилением, невозможна. Это будет сверхсекретная программа, которую можно будет использовать в прямо противоположных целях.

— Володя сказал — двадцать миллионов баксов у нас. Десять сразу, десять по завершении работ. Первые десять разделим по-братски, нам троим по два, один — на сотрудников, простимулируем. Остается тринадцать. Надо намекнуть программистам, что будут бонусные выплаты, очень серьезные.

Столбовский залпом допил виски, покачал головой.

— А кто стоит за этим? — спросил он.

— Какая нам разница? Мы создаем продукт и продаем его за хорошие деньги, — ответил Борисов.

— На кого работаем? — не унимался Столбов–ский. — Заказчик известен?

— Тебе какое дело, Илюша? — нахмурился Борисов. — «ФОБОС» продает американская фирма Володи. И новую версию будет продавать она.

— А такое, Стас, что эта программа может использоваться в военных целях, террористами, для контроля за сверхсекретной информацией!

— Любая программа, даже простая игра может использоваться террористами. Для развлечения, например.

— Послушай, Стас, дело более чем серьезное. Если мы сделаем то, что хочет Володя, и программа попадет в руки американских военных, нам не поздоровится. В ФСБ не дураки сидят, им плевать, кто продает, найдут того, кто создал новую версию, — сказал Гавриленко. — Мне, честно говоря, не хочется этого, даже за большие бабки.

Борисов покачал головой, налил себе виски, выпил, долго смотрел на пустой бокал, словно хотел прочитать на тонком стекле решение этой проблемы.

— Короче, так, мужики, я вот что думаю. Аванс не берем, но программу «ФОБОС-2» делаем. Причем разработайте график, при котором основные люди будут работать независимо друг от друга и только в офисе. «Домашние» могут создавать только вспомогательные файлы. А я поговорю с братом, он скоро прилетит в Москву. Координация работы лично на тебе, Вадим. Никто не должен знать, над чем конкретно работаем.

— А можно отказаться от этого дела? — спросил Столбовский. — На хрена нам лишние проблемы?

— Тем более если откажемся от аванса, сложновато будет стимулировать очень серьезную работу программистов. Да к тому же совсекретную, — с досадой сказал Гавриленко.

— Подумаем, — подвел итог разговора Борисов. — Кстати, можем и взять аванс, но с условием, если не все получится, как хотел заказчик, отдаем просто новую версию «ФОБОСа», аванс не возвращаем, но и больше ничего не получаем. Отказаться проще всего, но так можно потерять Америку совсем. Работаем, мужики.

Он по новой наполнил бокалы, поднял свой, Гавриленко и Столбовский тоже подняли бокалы, но чокаться не стали. Выпили молча.

Несмотря на внешне дружеские отношения, субординация в фирме была очень жесткая, и оба начальника понимали — они будут работать над новой программой. Отказаться нельзя, сделать то, что хочет заказчик, опасно, не сделать — тоже опасно. Черт его знает, кто этот заказчик! Понятно, для чего Владимир приглашал брата в Америку. Такие вещи по телефону не обсуждаются.