Мир сказок, или Змеиные руки

Наташа Дол, 2022

Эти сказки для детей и взрослых. Знакомые грустные сказки я переделала на истории со счастливым концом. Хорошие сказки должны быть на позитиве и вдохновлять на подвиги. Снегурочки бесследно не тают и русалочки больше не превращаются в пену от безответной любви.Пусть не будет печальных концов, пусть появляются счастивые поколения, вырастающие на добрых волшебных сказках.

Илья Муромец и Белый Змей

Шел как-то наш русский богатырь, Илья Муромец, без дела и вел под уздцы своего верного коня, и думал:

— Я победил многих врагов, сражался во славу Руси, а теперь с врагами покончено и я вот слоняюсь без дела. Мои друзья, Алёша Попович и Добрыня Никитич, женились и живут припеваючи. Вот бы и мне жениться, да куда уж, когда нет даже подходящей невесты для меня. Ох-ха-ха-ха. У них уже детки пошли, счастливая семья, им всем не до меня, даже в гости не зовут. Все заняты.

Думал, думал разные думы Илюша и становилось у него на душе только горше. Остановился, когда конь у него заржал. Ночь уже покрыла землю темным покрывалом и на небе появились звездочки с бледной луной, которые улыбались, глядя на землю и тускло светили, словно улыбались. Как будто в прятки играя, то появлялась, то исчезала за пробегающими тучками луна. Илья подергал под уздцы коня. Тот без конца вставал на дыбы, постоянно спотыкался в хрустящем валежнике, издававшем гнилостный запах, и ветки злостно хлестали ему по морде. Он ржал и отказывался двигаться дальше. А конь идти не хочет, упирается, никак не может успокоиться и все ржёт. Илья Муромец присвистнул:

— Вот, мать честная, куда меня нечисть занесла! Тут не только коню, мне-то трудно идти сквозь такую непроходимую чащу.

Огромные филины насмешливо ухали на ветвях. Впереди по бокам возвышались столетние ели, идти мешали густые заросли кустов, да так близко, что кололи даже иголками своими глаза. И эти черные ели, казалось, упирались в само небо. Ему даже страшно-жутковато стало первое время, но он тряхнул головой и подумал:

— Что же я, трус что ли, — и, чтобы не бояться, засвистел весёлый напев, чтобы как-то подбодриться.

Он глянул на небо, но его не увидел — высоко возвышался лес. Снова филин на дереве заухал, а потом ему вторил другой. Богатырь обвел взглядом вокруг и справа, среди просвета между ветвями, заметил тусклый огонёк справа. Обвел взглядом вокруг и завернул в ту сторону своего коня. Когда они подошли поближе, там оказалась избушка на курьих ножках.

— Ого! Куда мы попали: в гости к бабе Яге. А что, я испугался разве? Я и не с такими сражался. Или уж не справлюсь со старой старухой?! — и он поднял гордо голову, уверенно приближаясь к избушке.

Привязал коня близко к жилищу и вдруг животное заржало и затопало копытами, норовясь вырваться и убежать. Огромный волк медленно крался, оскалив клыкастую пасть и лязгая зубами. Приближался со стороны избушки, норовясь наброситься на коня. Глаза его горели зелёным огнём. И тут избушка своей куриной лапой так ударила волка, что тот высоко отлетел и, шмякнувшись об землю, жалобно заскулил и убежал прочь. А другие волки, глядя на вожака, поджали хвосты и пригнулись к земле. Встревожившись, увидев как бы товарищ их не погиб, и они вместе с ним, повернули назад в чащу, жалобно завывая.

Тут дверь избушки распахнулась и в свете горящей печи, в дверном проеме, появился грозный, но скрюченный от возраста силуэт Бабы Яги.

— Кто там еще среди ночи пожаловал? — скрипучим своим голосом закричала она во тьму. — Кого там нелегкая еще принесла?

Муромец вышел на свет, улыбнувшись:

— Это я, Илья.

— О, наконец-то пожаловал. Тебя-то я и ждала. Заходи тогда, гостем будешь. Дело есть у меня к тебе.

Илья вошел в избу. Там стояли старые-пристарые стулья, стол, сундук. Старуха встретила его, согнувшись, и сухая как метелка. Глаза её черной дырой скрывались под седыми, когда-то черными нависшими бровями. Длинный горбатый нос крючком свешивался до подбородка, закрывая почти поллица, а изо рта торчали два оставшихся желтых клыка с коричневым налётом. И там, где когда-то были зубы, остались у неё одни губы. Ее седые космы неряшливо выбивались из-под линялого платка. Она скривила рот и прохрипела сипло:

— Давай-ка чайку тебе особого заварю с дороги, а то, поди, устал. Да и коня твоего напою, чтоб не помер от страха.

Муромец уселся на низкую лавку возле кипящего котла отогреть свои промерзшие косточки. В котле варилось и бурлило странное месиво. А кот Баюн, изогнувшись дугой, походил вокруг Ильи и прыгнул к нему на колени, приняв его этим в своем доме.

— Я, Илья, тебя и ждала. Ты-то как раз мне и нужен.

— Да я вот заблудился и ненароком к тебе явился.

— Да ничего ты не заблудился, я тебя сюда привела, ха-ха-ха.

— Как это ты? Я сам пришел.

— Да это я тебя сюда завела, путая тропки. А ты, богатырь, почувствовал мою волшебную силушку, — она мотнула головой и единственная седая прядь упала ей на лоб. Она снова тряхнула и прядь как змейка уползла сама за спину. Платок сбился набок, но бабка не обращала на него внимание. Вот платок скоро закроет ей один глаз, а ей все равно.

— Ну тогда рассказывай, бабуля, чего тебе от меня понадобилось?

Баба Яга взяла зеркало в серебряной оправе и протянула богатырю. Он только глянул и не мог оторваться: на него смотрели милые ясные глаза красавицы. Она грустно посмотрела на него и слёзы покатились по щекам.

— Кто это? — спросил богатырь.

— А это моя внучка Василиса, — ответила баба Яга. — Я же тоже была тыщу лет назад в молодости красавицей.

— Ты-то что ли? Ой, насмешила!

— Ты чего ухмыляешься, не веришь что ли? — и показала ему свой запыленный фотоальбом.

Хмыкнул Илья:

— Да неужели ж и ты красавицей была? — и принялся перелистывать фотографии.

С каждой страницей все больше и больше от удивления менялось выражение его лица, искаженное даже неким восторгом. Он воскликнул, присвистывая:

— Да ты и впрямь красотка была, хоть пей воду с лица.

— У меня и мужья красивые были, — продолжила старуха и показала фотку, где она стоит в обнимку с высоким статным красавцем. Усмехнулась: — А теперь догадайся, вот с кем это я?

Илья почесал затылок:

— Принц что ли заморский?

— А вот и ни фига, — вытащила она фигушку вперед и сузила глазки от удовольствия: — Кощеюшка Бессмертный тут, а с ним рядом я.

— Оба-на! — глаза богатыря от удивления поползли на лоб. — А в народе про него совсем другое говорят.

— Ну, конечно, мы уж не такие молодые, как раньше. Мне тыща стукнула недавно, а ему на сто больше. Чуть постарели.

Долистал альбом Илья почти до конца, наткнулся на свадебную фотографию.

— Это дочка моя, тоже красавица, с миллионером за границей живёт, в Гамбургском лесу. У него там свой замок. А вот внучку ты мою уже видел. В то время у меня гостила, да её злой мой враг украл. Белый змей Улей. Он прилетел сюда из непроходимых амазонских лесов. Захватил мою кровинушку, — всплакнула Баба Яга. — У него в темнице томится она теперь. Да ещё Кощей Бессмертный предал, зараза. Меня и Змея Горыныча, моего последнего мужа. Он, этот Кощей, ирод окаянный, проклятый, и вызвал оттуда этого белого змея. Хотел с его помощью повсюду властвовать, над всеми летучими и ползучими гадами править, да Улей сильней его и хитрее оказался. Могущественный и злой, всех поработил. Кто ему пытался сопротивляться, всех рабами сделал. Теперь завладеть хочет всем миром. Посадил на цепь Змея Горыныча, держит моего Горынушку в железных оковах.

— А как он его одолел-то? — спросил богатырь.

— Да вот так. Хитростью. Мой муженек простоват, всем доверяет. Змею Горынычу на левое ухо скажешь ласковое слово: “милый мой, ласковый” и он делается слабым как котёнок. И этот Кощей разболтал мой секрет. Так Белый Змей и сказал ему в ухо пару словечек, а тот и обмяк. Растаяло ушко Горыныча от сладких речей этого проходимца.

— А как же Горынычу силу вернуть?

— А надо крикнуть в правое ухо: “эй, размазня, что скис-то, дурак что ли?” Тогда он воспрянет духом и обретет снова силу, разорвет цепи. А если уж вы все вместе объединитесь, то непременно одолеете белого гаденыша.

Бабуля подумала и продолжила:

— Этот окаянный связал моего бедняжку, в цепи заковал. Этими крепкими цепями даже горло его теперь давит. Прочные железные цепи. Эх-х.

Муромец пил чай, размышляя о своей выгоде, если возьмется за это дело.

— Ох, Илюшенька, только лишь ты можешь помочь нашему горю да и людскому, ведь если дать власть и волю Белому Змею, он всех погубит и сделает жизнь невыносимой.

Призадумался герой еще больше: ему по нраву пришлись слова Бабы Яги, лестно стало, что на него такая надежда на спасение человечества возлагается, да еще и невеста красавица намечается.

— Ой, не знаю, а вдруг я ей не понравлюсь? — но вдруг встрепенулся и спрашивает: — А как я его одолею? Мне же еще незаметно проникнуть в замок как-то надо.

— Там томится в неволе у змея ещё и Кот Баюн, брат моего котяры. Вот он то и поможет усыпить Белого Змея, а ты в это время подойдёшь к Змею Горынычу и крикнешь на правое ухо: “Эй ты, размазня! Чего раскис, дурак что ли? Очнись!” — он встрепенется от слова дурак, потому что это я его так выдрессировала. У него после этих слов появится сила великая. Он взбодрится и разорвет цепи, а там и победить врага нашего вам вместе будет несложно. Я тебе дам волшебного напитка — силушку придает, посильней будет Ред Буля. Ты и Змею Горынычу дай это попить, а то истощал, бедолага. Все это время без еды и воды, слабый стал.

— Хорошо, так и сделаю.

— Ну а теперь я тебя накормлю и спать уложу.

Богатырь поел русских щей с ржаным хлебом да куском мяса. Потом бабуля подала ему лягушачьих лапок целое блюдо. И все это он запил мухоморным отваром, да еще с настоенными соцветьями одолень травы. Он сильно наелся, но всё равно по привычке попросил пшённую кашу с молоком. Вспомнил мать: она ему в детстве говорила: «Слабый ты у меня, видно мало каши кушаешь». А теперь вот он богатырь и кашу много ест и хлеба с мясом хватает.

— Нет, Илюшенька, кашку с утра сварю, а на ночь несварение будет.

Наевшись досыта и согласившись с бабкой, Илья улегся спать, а старуха долго ещё копошилась у печки и что-то всё шептала. Долго, почти до рассвета, над котлом склонившись, старуха что-то колдовала, пока он спал.

Утром богатырь наелся пшенной каши, как хотел, испил напитка мухоморного, что его грудь распирало от силушки. Затем развел руки и, попрощавшись с хозяйкой, вышел, но на пороге обернуся и всё же спросил:

— А как я найду Белого Змея?

— Так я тебе проводника ворона дам, — она крикнула птицу и перед парнем тут же возник чёрный ворон. — Баба Яга продолжала: — Черныш, покажи дорогу молодцу к Василисе. А ты, Илья, иди прямо, да назад никогда не оглядывайся. Когда пойдешь, не оглядывайся назад, даже если тебя будут звать знакомые тебе, родные люди. Не верь им. Они погибель твоя. Это Белый Змей

захочет тебя погубить. Ни в коеем случае не оглядывайся, не то погибнешь и я не спасу.

Илья оседлал коня и поехал вслед за вороном. Долго ли, коротко ли они ехали по трудному густому лесу, величавые сосны грозно шумели и высоко над головой их голые стройные стволы, как хоровод, окружали богатыря. Он глянул на небо, но его не увидел: так высоко возвышался лес. И по бокам тянулись воющие гнилые болота. И вдруг слышит сзади голос Никиты Кожемяки:

— Эй, друг, как хорошо, что я тебя встретил, еле догнал. Остановись, оглянись! Дай хоть обниму тебя. Давно не виделись. Илюша, мы с тобой так давно не виделись, я соскучился по былым временам. Оглянись же, дружище! Или забыл меня? Совсем возгордился? — продолжал голос то обиженно, то требовательно: — оглянись, подожди! Ведь мы были с тобой как два брата. И на поле боя, и на пиру — никогда не разлучались!

Илья уже хотел обернуться, даже не помнил наказа Бабы Яги: “ни в коем случае не оборачивайся!” Но вдруг зеленая юркая змейка с ветки стрелой метнулась ему на плечо и, обвив его шею, зашипела бабкиным голосом ему на ушко:

— Не оборачивайся. Это Змей хочет тебя погубить. Помни мои наставления, не то будет погибель твоя.

Вспомнил тут Илья наставление Бабы Яги никому не верить: не оглядывайся, езжай. Если оглянешься — погибнешь. Даже если кто-то тебя знакомый позовёт — не верь. Илья пришпорил коня и помчался дальше, а ворон только крыльями могучими махал. Только за ним и поспевал Илья. Вдруг слышит сзади глухой голос,:

— Ну погоди у меня! И ты, старая Яга, и ты, Муромец! Я с тобой еще рассчитаюсь, — это был леший, переметнувшийся на сторону Змея.

А зеленая змейка исчезла.

Вот совсем поредел лес и на пути стали попадаться мелкие озёра и непроходимые болота, заросшие кустарником и болотной травой. Огалдело квакали лягушки и по воде плавали дикие гуси. И только узкая тропа вела туда, куда ворон летел. И Илья Муромц шел, ведя на поводке своего верного коня.

Вдруг слышит приятный чарующий женский голос.

— Идём, любимый, со мной!

И только он хотел оглянуться на ласковый голос, как ему на грудь прыгнула огромная зеленая лягушка и бабкиным голосом же заговорила:

— Не оглядывайся. Помнишь, что я тебе говорила? Это погибель твоя! Это кикимору Белый Змей послал, чтобы погубить тебя. Она хочет завлечь в трясину тебя и утопить.

А наш Илья пришпорил коня, чтобы побыстрее покинуть болотные топи, и услышал как кикимора от злости закричала, завизжала и бросилась с плеском в воду, а лягушка исчезла. Даже показалось, что и леший снова кулаком грозил из-за ветвей.

И не заметилдаже богатырь, как быстро миновал болотные места и очутился в чистом поле. Чёрный ворон остановился:

— Я возвращаюсь к Бабе Яге, мне дальше нельзя. Ты тут уж один дойдёшь, — ворон взлетел и взгромоздился на ветку ели: — Запомни, что оборачиваться тебе ни в коем случае нельзя. Прощай. Пройдешь поле прямо, через бугор, через яму и там уже увидишь, не заплутаешь. Там и будет царство Змея Горыныча, которого захватил Улий.

Солнце ярко ослепяло. Богатырь приложил руку ко лбу рассмотреть что там вдали, не виднеется ли царство Горыныча. Илья посмотрел вперёд и увидел вдали, в легкой серой дымке замок. Но путь к замку, где томится Василиса, был труден.

Едет он по полю и вдруг слышит сзади голос матери.

— Сынок, Илюшенька, милый, оглянись. Я так по тебе соскучилась.

Муромец встрепенулся, в груди сжалось и комок горечи подкатил к горлу от родного голоса. Хотел было обернуться, слеза сама выкатилась из глаза. Он вдруг вспомнил: откуда взялась мать-то здесь, ведь её в живых давно уже нет. Любопытство его брало верх: кто же может это быть? Но вдруг впереди мышка-норушка молниеносно взобралась на коня, прыгнула богатырю на нос и лицо ее ему показалось лицом Василисы. Она пропищала:

— Стой, Илья, где же мама твоя? Нет ее уже давно, не оглядывайся. Это лярва проклятущая, с руками загребущими.

— Ой, мышка-норушка, спасибо, подружка, — чмокнул он мышку в мордочку, да увидел, что мышкины глаза на Василисины похожи. Показалось даже, что мышка засмущалась и, спрыгнув, убежала в норку.

Илья пришпорил коня и припустил ходу, слыша за спиной, как ругалась и рычала от злости лярва, топала ногами, даже пыль столбом встала, но богатырь был уже далеко от неё, а мышка вперёд убежала. Василиса послала ее предупредить парня, ведь ее бабуля здесь, у поля, теряла свою силу.

Когда Илья приблизился к воротам замка, он почувствовал зловещие крики воронья, парящие над замком. В это время кот Баюн по приказу Василисы умурлыкивал Белого Змея, чтобы усыпить его и дать богатырю возможность пройти. Кот ему песни рассказывал нараспев, сказки напевал и так убаюкал змея, что тот уснул крепким сном.

Илья спешился с уставшего коня и услышал над головой стон. Он поднял голову и над воротами у входа увидел Кощея Бессмертного. Он весь иссохший, как скелет, болтался на цепях,. Он стонал, бормотал что-то невнятное. Муромец подошел к нему поближе и тогда только расслышал:

— Илюша, спаси, сними меня. Кружит вокруг меня стая воронья, клюют, тюкают меня по голове, норовят глаза выколоть. Мочи нет терпеть это, так и хочется реветь, да слезы высохли. Скоро без глаз оставят.

Сжалился над ним Илья Муромец:

— Так и быть, сниму я тебя. Только скажи где Змей Горыныч томится и Васил са.

— Хорошо, хорошо, покажу, отведу. Только быстрей сними, а то силы на исходе.

Снял его Муромец, а тот без сил упал на землю. Богатырь перекинул Кощея через плечо, как тряпку, и понёс, приговаривая:

— Показывай, давай, дорогу мне. Где Горыныч закован?

А Кощей только постанывает да попискивает:

— Туда, нет, не туда… налево, нет, направо.

— Чего ты меня плутаешь? Говори, а то сейчас шею сверну.

— Ой, сжалься, Илюшенька, голубчик, я и так уж на половину свернутый, — закряхтел Кощей.

Показал ему где то место. Скинул богатырь с себя Кощея и дал ему хлебнуть волшебного напитка:

— На, освежись.

У того сразу силы прибавилось, глаза загорелись и он забыл о благодарности Муромцу и о подлости Белого Змея, и побежал к тому оповестить о приходе богатыря.

Примчался Кощей в тронный зал, а Улий свернулся кольцом и посапывает. Стал он его трясти, будить, а тот только фыркает, но не просыпается. Стал ему он на ухо кричать:

— Муромец пришел, вставай!

Баюн мурлыкнул и у Кощея у самого глаза стали смыкаться.

Змей Горыныч висел обиссиленный на тяжелых цепях и только дым легкой струйкой выходил из ноздрей. Закованный цепями, с трудом дышал, повиснув с закрытыми глазами. Илья подошёл и в ухо ему прокричал:

— Эй, дурак, ты что тут раскис, вставай!

Встрепнулся Горыныч, поднял свои головы, да как начал пускать горячий дым из ноздрей, аж отпрянул Илья в сторону, чтоб не обжечься. Захлопал крыльями Змей, забил хвостом с треугольным концом по сырой земле, аж весь замок содрогнулся. Разорвались на нем все цепи и зарычал он громовым голосом:

— Кто меня тут дураком обозвал?! Ты что ли, ничтожество?

А тот отвечает с усмешкой:

— Я не ничтожество. Я Илья Муромец, и прислала меня сюда к тебе твоя жена Баба Яга. И наставления дала, как спасти Василису и изничтожить Улия, проклятого Белого Змея. И напиток дала.

Протянул ему Илья и в каждую глотку ему по очереди влил этого снадобья по глотку. От этого волшебного напитка Змей встрепенулся и отгреб лапой цепи — те со звоном покатились по полу. От этих сотрясений и рычания и проснулся Улий. И, учуяв неладное, собрался взлететь, да потолок помешал. А хвостом так шибанул Баюна, что тот вылетел через окно в сад, протяжно мяукая. И тут увидел перед собой Кощея:

— А ты как тут оказался? Я ж тебя на ворота повесил?!

— Илья пришел! Убить нас хочет. Власть захватить, — скрючившись, запищал костлявый.

Улий отшвырнул Бессмертного, что тот с грохотом шмякнулся об стену. Кощей только и успел подумать:

— И чего мне в подземелье не сиделось? И зачем к нему пришел?! От такой благоданости костей не соберешь…

Горыныч и Илья вышли в сад из подземелья и направились в зал, где их ждал Змей. И тут из окошка выглянула Василиса и прокричала:

— Илья, чтобы не случилось, ни в коем случае не смотри Улию в глаза, а то окаменеешь!

Тут Белый Змей снес крышу и вылетел им навстречу. Стал выпускать огонь изо рта. В ответ Горыныч тоже взвился и сразу из трех пастей повалил огонь на Белого Змея. Горыныч огнём дыхнул на Белого, но тот вывернулся. Оба змея приземлились, сцепившись когтями. Красные глаза Улия горели огнем и метали искры: кто в них посмотрит, в эти глаза, сразу каменеет. Поэтому змей Горыныч и Илья в глаза тому старались не смотреть и били врага наотмаш, в холостую, потому силы и были неравны. Два змея сцепились и кольцом покатились из зала на улицу. Кощей бессмертный в это время спрятался и ждал кто же победит — на ту сторону он потом и переметнется. И тут на помощь пришел кот Баюн. Он вскочил на дерево, взобрался на ветку раскидистого старого дуба и оттуда спикировал, прыгнув Белому Змею прямо в глаза, успев выцарапать лишь один глаз. И так как у Змея голова была сишком большая, до второго глаза кот не успел добраться. Улий как встряхнул своей мордой, что Баюн снова отлетел в самый дальний угол сада. Тут и Илья Муромец подоспел к ним. Змей Горыныч толкнул Белого Змея и тот упал на землю, а богатырь подскочил, закрываясь зеркальным щитом, хорошо отчищенным накануне, и хотел отсечь ему голову, но не успел. Проклятый Змей хотел пожрать смертельным взглядом богатыря, но вместо него сам увидел в щите свое отражение и тут же окаменел.

Змей Горыныч торжествующе зарычал. И так наши герои победили Амазонского Змея, желавшего власти над всеми. И покатилась головушка Белого Змея по сырой земле. Кощей бессмертный побежал к Василисе подлизываться:

— Я твой спаситель, красавица моя! Выходи теперь за меня замуж!

Но Василиса знала уже всё наперёд и небрежно его отшвырнула от себя:

— Все я знаю, не ври мне, — и грациозной походкой вышла навстречу Илье Муромцу.

А Кощеюшка полез за ней и, боясь за расплату, пищал:

— Пощади, не выдавай меня.

Богатырь взял её за белые руки и повел к коню. Змей Горыныч остался в замке, что бы привести себя в порядок, и уж в лучшем виде предстать перед своей женой, любимой Бабой Ягой. Кощей бессмертный и у него попросил прощения. Простил его Горыныч на радостях и оставил у себя служить.

Богатырь и красавица вернулись к Бабе Яге за благословением. Она, уж увидев все в своем серебряном зеркале, поджидала дорогих гостей, приготовив им лучшие угощения из свинины и бодрящие снадобья.

Долго они пировали потом на свадебке. Илья не забыл и о своих друзьях. Друзей своих тоже оповестил и позвал на веселье. Все богатыри пришли на пир, с детьми и женами. Все чуть расстроились, узнав что Илья на красавице женится, ведь они раньше гордились своими жёнами, а теперь стали завидовать другу. Но все равно пили брагу, медовуху, по усам текло, даже в рот попадало. Но все еще было мало.

Горыныч только и успевал самогон гнать и от счастья то и дело менял окраску на радость детворе. Веселились и два брата, кота Буяна, напоянные валерьянкой. И даже несчастным волкам достались маслы да кости. Все пировали, утоли не знали. А потом молодожены поехали за границу в свадебное путешествие к матери Василисе. Друзья их с ними не поехали за границу, сославшись на семейные дела, да на малых деток.

Илья со своей Василисой доехали до Парижа, залезли на Эйфелеву башню, пофоткались в альбом, чтобы потом детям показывать, где были. Погуляли по городу и вскоре вернулись в Муром, где и зажили, как все счастливые люди.