Верни моей душе крылья

Наталья Щёголева, 2022

Антуан и Питер родственные души, но встретились они как враги, не без причины увидели друг в друге негодяев. Один ожидал заслуженной кары за содеянное, находился на грани изгнания из семьи, утратил желание и силы жить. Другой служил его врагу, редкому мерзавцу. Питер получил приказ господина «сыпать соль на раны» Антуана, но эта «соль» оказалась живительной. И в свою очередь, Антуан смог-таки вскрыть броню нежданного друга, проник в тайну довлеющего над ним проклятия… Молодые люди не видели для этих отношений будущего, и тем ценнее для них было их общее настоящее…События разворачиваются в альтернативном мире, общественный строй которого соответствует примерно XVII веку Западной Европы.

Глава 04. Начало пути.

Антуан гнал коня рысью, не разбирая дороги. Вперёд, только вперёд. Этот сумасшедший бег длился уже час, и уже давно позади не было видно Пита…

Да, выехав из ворот замка Валеньи, Антуан специально задержался, чтобы убедиться, что Пит на посту, при полном параде ожидает его на перекрестке дорог. Значит этот соглядатай покинет Валеньи. Это главное. Но в планы Антуана не входило путешествовать в компании этого шантажиста, и потому он пустил коня прямо через поля. Мельком оглянувшись, юноша заметил замешательство Пита. Но всё-таки тот принял вызов, и бешеная скачка началась…

Уже в который раз убедившись в отсутствии Пита позади, Антуан, наконец, сбавил темп. Теперь можно было подумать и о том, куда же направиться. Он мучительно старался решить эту задачу всю прошедшую ночь, но решение ускользало.

Искать отца? Стоит ли?..

Предложение Пита, обратиться к духовнику, в первый момент позабавила Антуана. Но спустя время он всё-таки вернулся к этой мысли. Единственным священником, которому он мог бы попробовать открыться в такого рода исповеди был отец Дюран, человек неизменно сердечный и мудрый. Говорят, именно он венчал родителей Антуана, а потом крестил сына. Получается, что сыновей!? Значит, он относится к числу посвященных в семейную тайну Лаганов! Значит ему не придется объяснять, доказывать… Но его приход был у владений Гурье. Нет, это не проблема, до Гурье сравнительно недалеко! Но тут же припомнилось, что отец Дюран отправился в паломническую поездку по святым местам, и вряд ли успел вернуться.

Ни к какому иному священнику Антуан с этим пойти не мог.

А где сейчас Жан и Монсары, Анри и Марианна?! Этот ожидаемый вопрос всё-таки обжог сознание юноши. Со дня гибели Эжена прошло почти две недели, но Жан не появился в Валеньи! Не захотел встречаться с ним, с Антуаном?! Да, в такой мысли можно было бы найти новую дополнительную тему для самоистязания, но Антуан вовремя остановился. В этот момент перед его внутренним взором вдруг возникло печальное лицо Пита.

Пита?! Да, похоже, этот странный человек совершил невозможное, он вернул Антуану желание жить, действовать. Осознание этого простого факта пришло не сразу, может быть, только ночью, но оно пришло. На заре замок Валеньи покидал совершенно не спавший, но тем не менее бодрый человек, и только это позволило графине отпустить сына. Она различила в его глазах надежду, сама себя убедила в том, что всё начало налаживаться. Ещё больше её ободрило известие о том, что Антуан собрался путешествовать вместе с кавалером де Ригори, который почему-то предпочёл остаться на ночь в деревне… Точнее объяснение такого странного поведения де Ригори Антуан изобрёл ещё вечером, мол гость очень смутился своей навязчивости, но просил с почтением кланяться в ноги хозяйке замка…

Уже в который раз Антуан с изумлением задал себе вопрос, почему мама прониклась такой симпатией к Питу?! Почему так легко поддалась его чарам? Как ловок этот негодяй! Но тут же Антуан осёк сам себя. Бывало ли когда-нибудь, чтобы мама ошибалась в людях?! У неё и отца был редкий дар видеть души людей, их суть. Нет, они никогда прежде не ошибались. Но, с другой стороны, всё случается в первый раз! А если всё-таки нет, если Пит в самом деле не враг?! Но друг ли?! Может ли быть другом человек, сознательно служащий герцогу верой и правдой?!

Антуан снова выехал к Луре и снова пересёк её по мосту. Да, через эту реку люди построили много мостов… Похоже, конь несёт его в Орланд. Что ж, почему нет? Хоть какая-то определённость.

Итак, почему Жан не появился в Валеньи? Тому может быть масса причин. Во-первых, у него на руках раненный Анри, да и сам он изрядно помят… При воспоминании о порке Жана, которую герцог Бетенгтон учинил накануне гибели Эжена, Антуана снова прошиб озноб. Снова перед внутренним взором возник распятый брат, торсом оголён, в глазах горит такой испепеляющий гнев… Антуан тряхнул головой. Да, если искать покаяния, то начинать надо именно с этого человека, с Жана! Но где он сейчас?!! Что если герцог всё-таки напал на его след?!! От такой мысли в глазах Антуана тут же потемнело, и он остановился. Нужен Пит!

Брианца видно не было. От ужасной досады на себя Антуан даже прокусил губу. Не слишком ли ретиво он убегал от своего соглядатая?! Где его теперь искать?! Молодой граф достал из дорожной сумы бутыль с вином и сделал несколько глотков."Сколько же дури в твоей голове, друг!!!" — пожурил он сам себя, — "Лечится ли это?!"

А тем временем солнце только-только поднялось над верхушками деревьев, обещая ещё один ясный свежий день. «Пит! Где ты?!» — мысленно взмолился Антуан, и тот словно услышал этот зов. Да, несомненно, на холме на том берегу показался именно Пит. Как можно не узнать эту замечательную чёрную шляпу с белым пером?!

Праиэр приблизился к Антуану минут через пятнадцать. На его улыбающемся, или, возможно, ухмыляющемся, лице читался вопрос, он даже потрудился его задать:

— Ты соскучился?!

Антуан нахмурился, эта фамильярность не могла его не задеть, но почему-то всё-таки не задела. Может быть, он уже начал свыкаться с Питом таким, каким он был. Впрочем, какой он, это ещё предстоит выяснить. Выждав длинную паузу, тем пресекая этот игривый тон, Антуан задал так встревоживший его вопрос:

— Что тебе известно о Жане? Герцог в Рунде его не поймал, но, может быть, после того?!… Ты что-нибудь знаешь?!

Пит, став совершенно серьезным, сощурился, ответил не сразу:

— Так ты это вдруг о брате вспомнил? Что так?!

Антуан против воли ощетинился:

— Просто ответь!

— Ты первый, — вдруг встал в позу Пит.

И Антуан вскипел. Как быть с этим человеком?! Отчаянный взгляд снова упал на шпагу Пита, тот понял ход мыслей молодого графа и усмехнулся:

— Это мы уже выяснили, я с тобой драться не стану. Итак, тебе взбрело в голову, что я помогу тебе найти Жана? С какой стати мне это делать?

— А с какой стати ты вчера вёл со мной эти душеспасительные речи?!

— А почему нет?! Это… забавно, — и Пит действительно рассмеялся, только как-то горько.

— Забавно?!! — Антуан едва ли не задохнулся от возмущения. Но Пит смеялся так просто, искренне, что запал Антуана как-то сам собой развеялся. Он печально кивнул, — Значит, тебе забавно… Тогда позабавься ещё… Помоги мне найти Жана. Он… должен найти дорогу домой!

Пит перестал смеяться, взгляд его стал невыразимо печальным:

— Это верно. Но в этом я тебе не помощник.

— Отказываешься?!

— Ты в себе?! — вдруг вскипел Пит, — Ты понимаешь, у кого просишь помощи?! Я праиэр герцога Бетенгтона! Знаешь, какая у меня задача? Служить интересам герцога! А он находит особое удовольствие в том, чтобы… не пускать вас с Жаном домой!

Пит перевёл дыхание и продолжил уже спокойнее:

— Могу только сказать… что герцог разослал гонцов во все места, в каких, по его мнению, могут появиться Жан и Монсары, это прежде всего ваши родовые замки…

— Ты хочешь сказать, что в Валеньи приехал не один?! — мысль, что там позади остался кто-то ещё из шакалов герцога, человек, который может нарушить покой графини де Лаган, эта мысль прожгла сознание Антуана.

Пит понял его и смягчился:

— Сейчас в Валеньи никого из людей герцога нет, ведь там был я. Но скоро и правда кто-нибудь появится, раз уж ты решил покинуть эти места…

— Как герцогу знать?!

— Из моих донесений, конечно. Я пишу ему каждый день, веду твой личный дневник.

— Пишешь?! Каждый день?!

Пит не счёл необходимым что-то ещё здесь добавлять. Возмущенный Антуан с трудом перевёл дыхание:

— И что ты написал вчера?

— Всё как есть.

— Конкретнее.

Пит как-то сокрушённо повёл головой, но всё-таки ответил:

— Написал, что ты по-прежнему держишь свою мать в неведении относительно Рундских событий, что ты пылаешь желанием убить меня, но воспитание мешает тебе это сделать, и что я, наконец-то, поступил к тебе на содержание. Урожайный получился день.

Говоря это, Пит оставался совершенно бесстрастным. А Антуан удивил себя, обнаружив сколь спокойно он воспринял этот отчёт. Сейчас его занимало другое:

— Значит о моём отъезде из Валеньи ты напишешь сегодня…

— Я вчера написал о твоём намерении уехать. Так что сегодня лишь подтвержу это и, возможно, уточню маршрут.

Теперь Антуану стало противно видеть этого человека, человека, который ежеминутно превращается из врага в друга и обратно.

— Если в результате всего этого в Валеньи появится какой-нибудь менее… деликатный пёс герцога, и осмелится приблизиться к моей маме…

— Ей ничто не грозит! — несколько поспешно заявил Пит, словно это касалось и его лично, потом чуть перевёл дыхание и снова заговорил совершенно бесцветно, — Герцог воюет прежде всего с твоим отцом. К графине он обратится только в финале этой драмы.

— Драмы?!

— Герцог ощущает себя постановщиком драмы, никак не меньше. А как ты склонен называть произошедшее в Рунде?.. Надо сказать, пока ты хорошо справляешься с отведённой тебе ролью.

Антуана словно холодной водой окатило. Да, в присутствии Пита могло быть трудно дышать.

— Значит, ты ощущаешь себя кукловодом, верно?! Реализуешь сценарий, который пишет твой хозяин?!

— Да, я следую его приказам. Сколько ещё необходимо это повторять?! — вдруг вспылил Пит.

Антуан поймал его на этом, и в сердце затеплилась надежда:

— Ты человек редкого образования и воспитания, способный мыслить самостоятельно, способный понимать людей и… сочувствовать им. Как ты можешь"просто следовать приказам герцога"?! Приказам, с которыми, я вижу, ты не согласен! Это невозможно!!!

Лицо Пита замерло, взгляд стал невыразимо тяжёлым, губы сжались. Вот такого Пита Антуан точно помнил, таким он знал его в Рунде. Да, пожалуй, только таким. Эта перемена поразила его больше, чем все колкости, которые Пил позволял себе прежде. Брианец словно окаменел, застыл, и, похоже, мог оставаться неподвижным сколь угодно долго.

Антуана прошиб озноб. Продолжать разговор с такой мумией невозможно, да и нет никакой надобности. Единственное, в чём сейчас нуждался Антуан, это в тишине, надо было ещё раз всё обдумать. Он стегнул коня и продолжил путь к Орланду. И Пит, превратившись в безмолвную тень, теперь был рядом.

Подъезжая к Орланду, Антуан уже имел краткий план: избавиться от Пита и отправиться в Рунд, постараться выйти на след Жана. Значит первое, это избавиться от Пита. Да, только так! Искать Жана, водя за собой этого доносчика, немыслимо. Как это сделать? Просто.

Антуан оставил коня на постоялом дворе прямо у южных городских ворот и направился к центру города пешком. Пит, всё также бесстрастно повторяя все его действия, не отставал. Их прогулка по извилистым улицам длилась минут десять и завершилась у дверей маленького опрятного кабачка. Антуан зашёл туда как к себе домой, и встретили его там соответствующе. Подбежавший к нему прислужник расплылся в счастливой улыбке и, постоянно кланяясь, проводил их в уютный уголок у окна. Стоявший там стол был занят, но прислужник нашёл, что сказать расположившимся там посетителям, и уже через минуту стол был застелен новой скатертью.

— Располагайтесь, господин граф, — снова начал кланяться прислужник, — Всё как вы любите! Вино сейчас подадут. Не соблаговолите ли индейку под маринадом и пшеничную лепёшку?

— Благодарю, Жюль! — Антуан приветливо улыбнулся прислужнику, — С большим удовольствием! Накрывай на двоих! Я плачу за этого господина, — и Антуан кивнул в сторону Пита.

— Сию минуту!

Антуан опустился на добротный стул, его плащ и шляпа чуть раньше стараниями другого прислужника отправились на специальные крюки, украсив собой каменную стену в паре шагов левее от стола. Пит опустился на стул напротив. В глазах его угадывалось недоумение:

— Не перестаю удивляться тебе, Антуан. Впечатление, что ты знаешь по именам всех не только в Валеньи, но вот и в Орланде?!

Антуан с минуту с нескрываемым интересом разглядывал"оттаявшего"Пита и отвечать так и не стал. Но Пита это не смутило, он по-хозяйски осмотрелся, расправил плечи и даже изобразил нечто похожее на улыбку:

— Здесь уютно. Думается, и кормят хорошо. Значит платишь ты. Герцог будет доволен.

— Я рад, что доволен Ты, — усмехнулся Антуан, — здесь и правда хорошая кухня. Наслаждайся, я скоро.

С тем Антуан поднялся из-за стола и спокойно направился к появившемуся только что хозяину заведения. Пит отметил про себя, что Антуан не тронул ни плащ, ни шляпу, и решил расслабиться, тем более что услужливая служанка уже принесла кувшин с вином и только что испечённую лепёшку.

Тем временем Антуан скрылся в каком-то закутке под лестницей, а хозяин кабака последовал за ним. Молодой граф вернулся ко столу только минут через десять.

— И что там?! — поинтересовался Пит.

— Уборная, — усмехнулся Антуан.

— А кабачник тебе там зачем понадобился?

— Ты полагаешь герцогу будет интересно, с кем я хожу в уборную? — изумился Антуан.

— Мои отчеты не настолько детальны, — сощурился Пит.

Больше за обедом не было проронено ни слова. Молодые люди ели молча, ни на миг не переставая приглядываться друг к другу. Уже всё было съедено и выпито. К концу обеда Пит начал ощущать огромное желание прилечь. Поначалу он не придал этому значения, решив, что это всего лишь сказывается влияние приятной обстановки и сытной трапезы. Но когда он вдруг осознал, что Антуан уже с минуту смотрит на него с каким-то особым интересом, в душу брианца закралось беспокойство. Слишком сильно клонит в сон! Слишком! Снотворное! Это открытие на какой-то миг прояснило сознание Пита, но Антуан взял его за руку и тем пресёк порыв встать:

— Сиди уж, на ногах тебе сейчас не устоять. Дальше я поеду один.

Пит попытался что-то ответить, но язык уже не слушался его. Голова клонилась к столу. Последнее, что видел засыпающий за столом праиэр, это Антуан, снявший с крюка замечательную шляпу Пита. В следующий миг эта шляпа накрыла голову своего хозяина, и мир для него перестал существовать.