Полет сквозь камни

Наталья Щерба, 2017

Во второй книге серии «Лунастры» Натальи Щербы читатели вновь перенесутся в таинственный мир, в котором живут крылатые лунаты, черпающие силу из лунного света, ловкие прыгуны астры, использующие энергию звезд, и, наконец, загадочные лунастры. Невероятная игра в «фисташки», путешествия по крышам Праги и Венеции, встреча с мистическим драконом, ошеломляющие открытия и самые опасные приключения… Героям придется через многое пройти, ведь близится Час Затмения – уникальный момент, когда решится судьба двуликого мира. Смогут ли Тим Князев, Селестина Святова и Алекс Волков выдержать все испытания и найти свой путь в сложном и опасном мире?

Глава 5

Лунный свет

Селестина сидела на подоконнике и смотрела через распахнутое настежь окно на луну.

Сегодня богиня подлунных не казалась ей такой враждебной, как обычно. Наоборот, она вдруг почувствовала новый, острый интерес к Желтоглазой и даже захотела «примерить» на себя веру лунатов.

А что, если Луна не такая уж Хищница, какой представляют ее астры? Если присмотреться, то лунный свет, струящийся по крышам городских домов, кажется мягким и нежным, рассеянным, печальным… Слабым. Словно бледный призрак Солнца, несколько часов назад исчезнувшего за горизонтом.

Селестина помотала головой, стряхивая оцепенение. Ну вот, стоило ей поселиться в этом чудесном итальянском городе, на площади Астрономии, среди лунатов — и пожалуйста, она уже считает Луну своей подружкой.

«Лучше вспомни лютый взгляд Дмитрия Теодоровича, Селестина, — строго сказала она себе. — И то, что сейчас ты несвободна».

Селестина чувствовала всей душой, что началась серьезная игра, в которой она практически ничего не понимает. Словно плетется вокруг нее тонкая паутина — едва заметное, мерцающее движение нитей, постепенно сплетающихся в кокон. Тысячи мелких и крупных пауков заняты своей хитрой, молчаливой работой — пока невидимой, но уже ощутимой где-то на уровне подсознания, а сама Селестина прыгает с нити на нить, смутно подозревая, что где-нибудь обязательно закружится, запутается, споткнется и повиснет… А Луна будет все так же равнодушно смотреть, пуская по тонким, паучьим нитям крохотные золотистые блики…

Осторожный стук в дверь прогнал наваждение.

Селестина едва повернула голову.

«Наверняка Алекс».

И действительно, в комнату вошел именно он. Парень был одет для обычной пешей прогулки — джинсы, мастерка, кроссовки.

— Привет, — с ходу поздоровался Алекс и тут же расплылся в улыбке: — Любуешься Луной?

— Скорее наблюдаю, — фыркнула Селест. — Надо же присмотреться.

— Как тебе новый дом? Мне понравился.

— А мне все равно.

Алекс подошел ближе. Селест уловила горько-сладкий аромат его парфюма, с удовольствием вдохнула, ощутив нотки хвои, леса и чего-то еще, тягуче-сладкого, отталкивающего и привлекательного одновременно.

— Приглашаю на прогулку по крышам. Сегодня можно обойтись без настойки, верно?

Девчонка нахмурилась. Михаил Волков уже рассказал, что дома, среди «сияющих», ей давали особый напиток, чтобы в полнолуние она засыпала, как все астры.

Селест вспомнила насмешливый взгляд этого луната и поморщилась. Да, в Доме Сияния раз в две недели все члены общины пили «родовой напиток», каждый из своего личного кубка. Неужели и вправду что-то подливали?.. Она уже понимала, что лунный свет не действует на нее, как раньше — не вызывает сонливость и оцепенение. Наоборот, она все больше чувствует энергию, исходящую от Желтоглазой…

— Я покажу тебе город, он удивительный, — продолжал Алекс. — Это старейший университетский центр Европы… Наш ДУБ построили тысячу лет назад, одновременно с легендарным Болонским университетом. В мире немало городов с древней историей, но в Болонье сохранился особенный средневековый колорит. Город окружают двенадцать башен — все, что осталось от старой городской стены, исторические развалины, на которые приходят поглазеть туристы. Никто из безликих даже не догадывается, что в воротах каждой из башен стоит по тернии, через которые можно перейти в самые разные точки мира. Для двуликих студентов очень удобно, ведь сюда приезжают учиться мистике со всего мира…

— Я знаю про эти тернии, — усмехнулась Селестина. — И даже когда-то пользовалась одной из них. Меня не приняли в Двуликий Университет, потому что я астра. Завалили на экзамене… Но я и не хотела поступать. — Она замолкла. Не говорить же Алексу, как она мечтала работать вместе с отцом в двуликих долинах.

Глаза парня сверкнули.

— Сейчас тебя примут на любой курс.

Селестина удивленно на него посмотрела. Почему все они так ласковы с ней? Разве лунастров не считают мутантами, которых надо держать под контролем? Что-то изменилось в их поведении, но что, она не могла понять… Даже во взгляде Алекса читалось какое-то новое отношение, будто он знает что-то особенное про нее, но вряд ли скажет.

— Ты так хорошо рассказывал, — произнесла она. — Наверное, раскопал в Астронете и выучил наизусть?

Алекс снисходительно улыбнулся.

— Конечно, почитал кое-что, — ничуть не смутился он. — Надо же было знать, куда собираемся.

— Тогда продолжай.

— В Болонье множество длинных крытых галерей, — принял игру Алекс. — Говорят, когда идет дождь, можно обойти весь город и не намокнуть… Но здесь легко запутаться в лабиринте узких улочек со средневековыми домами, кружить и кружить вокруг крошечных площадей и старых памятников. Но если хочешь по-настоящему увидеть Болонью, надо взлететь над бесчисленными крышами из оранжево-красной черепицы…

Его голос струился мягко и вкрадчиво, неторопливо и обволакивал, подобно обманчивому лунному свету. Алекс еще долго говорил о знаменитой библиотеке, о сотне старинных узких башен, возвышающихся над домами старого центра, об уютных кофейнях и маленьких, неприметных магазинчиках, которых можно узнать по древнему знаку двуликих, — в витрине каждого обязательно стоит Дерево Ночи с металлическим стволом и ветками, на которых переливаются на свету листья и плоды из цветного стекла.

Селестина вспомнила, что в детстве очень любила разглядывать эти статуэтки. Для двуликих Дерево Ночи воплощало смысл их ночной жизни на Земле, считалось оберегом, деревом жизни, сотканным из двух энергий — звездной и лунной, — с корнями, далеко уходящими в землю.

Алекс молча глядел на нее. Только что он повторил приглашение.

И Селестина кивнула. В конце концов, ей надо сделать вылазку и осмотреться. Почему бы и не в компании Алекса? К тому же, если она пойдет с ним, других «наблюдателей» наверняка не приставят.

Пока Алекс ждал на улице, Селестина переоделась в легкий свитер и джинсы, надела кроссовки — кто знает, сколько придется ходить пешком. Помедлила, но все же обвила запястья звездными цепочками: вдруг придется мистицировать.

Она быстро спустилась по лестнице со своего третьего этажа и вышла через парадную дверь, как обычные люди. Можно было покрасоваться перед Алексом и вылететь через окно, но почему-то не хотелось. Да и не стоит делать вид, будто ей важно его одобрение.

Вначале они молча шли под низкими сводами довольно безлюдной галереи. Раз попался навстречу какой-то мужчина с букетом цветов под мышкой да пробежала собака, очевидно удравшая от своего хозяина, — за ошейником волочился красный поводок.

Селест тянуло расспросить Алекса о Никите — она слышала, как брат хвастался кому-то по телефону, что снова тусит вместе с Алексом и его компанией. Но не хотелось портить такой прекрасный вечер.

— Крыш не ударил бы тебя, — вдруг произнес Алекс и остановился.

Селестина пораженно уставилась на луната. Даже поискала глазами веер в его руках.

— Я хотел тебя проверить, — сказал Алекс. — Насколько далеко ты можешь зайти.

— Ну и как, проверил? — пробурчала Селест. Она живо вспомнила падение Никиты и свой стремительный полет. И ядовитое «лунастра!» от Алекса.

— Я не подозревал, что ты лунастра, — многозначительно произнес тот. — Но могла бы довериться мне, тогда никто бы не узнал твою тайну.

Селестина поежилась. На улице было тепло, но ее почему-то пробрал озноб. Она не могла понять, к чему Алекс клонит, и это раздражало.

— Давай не будем вспоминать ту ночь, ладно? — сухо попросила она. — Я хочу посмотреть город. Пошли дальше.

— Погоди, — остановил ее Алекс. — Вначале зайдем в один любопытный магазин.

Девчонка обернулась и оказалась перед витриной, добрую часть которой занимало огромное Дерево Ночи: на серебряных ветках блестели изумрудные листья, поблескивали алые ягоды.

— Итальянское Дерево Ночи, — сказала она, вспомнив цвета флага. — Красивое сочетание.

— Тут продают разное мистическое барахло, но есть интересные штуки, — произнес Алекс с усмешкой. — Девчонкам ведь нравятся такие магазины.

Селестина улыбнулась. Да, она не прочь зайти.

Внутри оказалось очень тесно. На узеньких полочках стояли разные сувениры — статуэтки, календари, открытки, посуда. В отдельной стеклянной витрине на бархатных подушках таинственно поблескивали украшения. В дальнем шкафу пылились книги по двуликой мистике, но увы, как сообщил Алекс, только на итальянском. Были здесь и краски, чтобы самостоятельно сделать тайновязь, — узоры, которые мистики наносят на руки, чтобы лучше направлять энергию.

Они долго вместе разглядывали коллекцию ножей. Самыми дорогими оказались кинжалы с лезвием из миллениума — редкого металла, который добывают в двуликих долинах.

Появился продавец — довольно угрюмый старик с неприятным взглядом. Алекс попросил его показать метательный нож из серебра, украшенный искусной чеканкой тайновязью, а Селестина перешла к стеллажу с украшениями. Там оказалось несколько астральных вещей, в основном браслеты, но большей частью продавались золотые броши и кулоны в виде луны или полумесяца, цепочки из крохотных лун, гравюры на тему полнолуния. Очевидно, главными покупателями в этой лавочке все же были лунаты.

Неожиданно ее взгляд остановился на броши в виде ветвистого серебряного дерева с крохотными золотыми яблоками.

— Как раз в твоем стиле, серебро и золото, — заметил подошедший Алекс. В руках он держал небольшой сверток — выходит, все-таки стал обладателем кинжала. Он таинственно усмехнулся и тут же предложил: — Давай я подарю ее тебе.

Селестина отчаянно замотала головой:

— Нет. Я не люблю украшения.

Хотя брошь ей понравилась. Но не стоит показывать это Алексу — еще купит потом и подарит, носи тогда или не носи… Подарки всегда имеют скрытый смысл — делают тебя зависимым от подарившего. Она виновато улыбнулась продавцу, который мрачно наблюдал за ними из угла, точно паук из своего логова, и поймала себя на мысли, что вряд ли зайдет в этот магазин еще раз.

— Здесь можно расплатиться только особой картой двуликих. — Алекс вытащил из кармана прозрачный пластиковый прямоугольник с изображением полумесяца. — У тебя пока такой нет, но, думаю, сделают… В общем, если что-то захочется, я помогу. Видишь, как полезно со мной дружить.

Он подмигнул. Селест закатила глаза и направилась к выходу.

На улице чары маленького магазинчика развеялись. А Селестине расхотелось бродить пешком. Ей надо было вдохнуть полной грудью свежий, прохладный воздух, а такое возможно только в полете.

Она подняла голову, но взгляд уперся в галерейный свод.

Алекс моментально почувствовал перемену в ее настроении.

— Ну что, наверх? — предложил он с улыбкой.

Вместо ответа Селест шагнула на дорогу и резко взмыла в воздух, наслаждаясь полетом. Она видела, что Алекс склонил голову, уперся руками в фонарный столб, пережидая трансформацию, а значит, у нее есть некоторое время.

Внизу простирался старый город — мозаика из терракотовых черепичных крыш и ярко-зеленых веранд, густо увитых виноградными лозами. Где-то вдалеке ярко и празднично сияли огни, освещая фасады старинных особняков, высился купол собора. Селест опустилась на балкон красивого каменного дома, облокотилась о перила балюстрады.

Рядом бесшумно приземлился Алекс.

— Не стоило так спешить, — поддела его Селест.

— И дать тебе возможность поиздеваться? Ну уж нет.

Она едва подавила улыбку.

— В таком случае держись, я быстро летаю.

— Наконец-то достойный соперник, — пошутил Алекс.

Почти одновременно они взмыли в воздух и полетели по направлению к центру города, где на главной площади гуляли обыкновенные люди — разговаривали, смеялись, щелкали фотоаппаратами.

Алекс тронул Селест за руку, увлекая на крышу музея, — отсюда открывался вид на всю площадь.

Селестина запрыгнула на парапет и ловко спустила ноги с крыши. Она любила так сидеть — на самом краю пропасти, когда в любой момент можно сорваться и полететь, лавируя между домов. Иногда она расставляла руки, словно крылья, и летела, воображая себя птицей.

Алекс уселся рядом.

Невольно Селестина скосила на него глаза — в темноте ночи крылья не были видны. И он не снял мастерку — очевидно, в его одежде предусматривались прорези для крыльев.

— У лунатов особая мода? — Она кивнула на его спину.

— Наши крылья — это энергия, — отозвался Алекс. — Энергия, которую дает лунный свет. Тебе бы они подошли. — Он ухмыльнулся каким-то своим мыслям.

— Я не хотела бы иметь такие крылья, — прямо заявила девчонка. — Если уж непременно выбирать, то пусть бы у меня были огромные черные крылья, которыми можно закрыть полнеба — особенно ту часть, где светит Луна.

Алекс тут же повернулся к ней:

— Ты не доверяешь Луне, как самая обычная астра. Но в то же время тянешься к ней, ведь она — часть тебя.

Селестина насмешливо сдвинула брови.

— Что ты имеешь в… — начала она, но Алекс ее перебил:

— Смотри, Селестина, эта сила может быть и твоей.

Он поднял руку — поймав свет какой-то лампы, ярко сверкнула золотая нить браслета с лунным диском — и начал серию сложных пассов. Селестина с большим интересом следила за его действиями, ведь до сих пор она почти не видела мистицирование подлунных.

Небо над площадью озарилось тысячами огненных цветов. Голубые, зеленые, красные, желтые и оранжевые огни вспыхивали один за другим, складываясь в диковинные узоры.

Внизу, на площади, раздались восхищенные возгласы, замелькали вспышки фотоаппаратов — наверняка люди подумали, что это представление — часть общего праздника. Алекс сделал несколько пассов руками, и в небе вспыхнули тысячи золотых звезд. Еще одно движение — и пролился дождь из разноцветных огненных полос.

— Я потрясена, — произнесла Селестина, стараясь сохранить серьезность. — Приятно, что ты решил порадовать этих людей таким чудесным фейерверком.

— Я хотел порадовать только тебя, — мгновенно откликнулся Алекс и добавил с усмешкой: — Уверен, ты и сама об этом догадалась.

Они снова пролетели над главной площадью, пронеслись над еще одной крытой уличной галереей и спустились к двум высоким башням, тесно окруженным старыми домами. Здесь торговали мороженым, и они с удовольствием съели по два шарика: Алекс выбрал белое, а Селестина — шоколадно-мятное, свой любимый вкус.

— Скоро тебя позовут на беседу с очень важными людьми, — внезапно произнес Алекс.

Селестина поморщилась.

— Наверняка по поводу нашего неудачного перехода в Раскол, где нет Луны. Представляю, как ваши перепугались, узнав, что есть такой мир.

Селестина постаралась, чтобы ее слова прозвучали небрежно. И все же в сердце поселилось тревожное предчувствие.

— Да нет, это другие люди. Высокого ранга. Я знаю только, что они будут говорить с тобой о лунной мистике.

— Зачем? — искренне изумилась Селест. — Я же астра. Меня не интересует лунная мистика.

По губам Алекса проскользнула легкая, таинственная усмешка.

— Давай поднимемся на башню просто так, по лестнице? — вдруг предложил он. — А потом домой.

Скрипнули ржавые петли на старой двери. Вход оказался платным. Алекс сунул в окошко кассы какую-то мелочь, купил два билета.

Они долго шли по ступеням — Селестина первая, Алекс чуть позади. Ее пальцы бесшумно скользили по высоким перилам, плавно огибая тумбы на площадках. От бесчисленных лестничных пролетов начала кружиться голова, но девчонка упрямо поднималась, дав себе обещание ни в коем случае не останавливаться.

Она чувствовала, что начинает терять самообладание. Да-да-да, вокруг нее шла игра, а она все никак не могла понять правила. Это вызывало напряжение, раздражало, заставляло злиться. Алекс что-то знал, но Селестина сомневалась, что он расскажет больше.

Но вот и последняя площадка бесконечной лестницы, а на ней — деревянная дверь с полукруглой аркой, очевидно, ведущая на самый верх.

Селест уже взялась за дверную ручку, как вдруг Алекс требовательно потянул ее за запястье, привлекая к себе.

— Постой, — тихо шепнул он и крепче схватил за локоть, а другую руку положил ей на талию, как в танце.

Селест замерла, ее сердце забилось в гулком, учащенном ритме, кровь застучала в висках. Она оказалась совершенно не готова увидеть его лицо так близко. Его дыхание легким теплом обвевало кожу ее щек. Селест чувствовала, что обмякает, не в силах сопротивляться его гипнотическому взгляду. Сейчас он ее поцелует — она ощущала это всем естеством… Знала, что не сможет отодвинуться, не сможет оттолкнуть его…

И закрыла глаза.

Внезапно раздался грустный, колокольный звон. Его мелодичные переливы, казалось, зазвучали где-то в самой глубине сердца. Раздался гулкий удар часов, за ним еще один. Еще… Селест слушала, не веря.

Не веря, что так подставилась.

— Ровно двенадцать, — шепнул Алекс, отпуская ее. — Согласись, в этой башне невероятная акустика. Потрясающе, правда? — добавил он совершенно невинным голосом. Но в глазах плясали озорные огни.

Он почувствовал ее слабость, поняла Селестина. И конечно, воспользуется этим знанием при следующем удобном случае.

Наверху они начали прощаться. Алекс предложил проводить ее до самой комнаты, но она отказалась, сославшись на то, что ей хочется немного полетать в одиночестве. Парень не стал спорить — судя по всему, он пребывал в отличном настроении.

Они еще перекинулись какими-то дежурными фразами, но внутри Селест вовсю бушевала буря. На миг ей показалось, что сознание раздваивается: вот она мирно треплется с этим лунатом, а внутри у нее мечется и рычит дракон, опаляя душу яростным внутренним огнем.

Этому дракону не терпелось напасть на Алекса — выкрикнуть, что ей плевать на него, или, наоборот, ответить на флирт, или просто выяснить, что только что произошло? Она видела, что Алекс этого ждал — хотя бы вопроса: «Почему ты меня не поцеловал, раз так хотел?» А может, и не хотел…

Но Селестина понимала: все, что она сейчас скажет, обернется против нее, ведь это будет говорить ее внутренний дракон.

Поэтому она едва махнула ему на прощание и первой полетела по направлению к своему дому на маленькой площади Астрономии.

К счастью, Алекс за ней не последовал. Обернувшись, она увидела, что он по-прежнему стоит на верху башни и смотрит ей вслед.