Из Венеции в осень

Наталья Шемет, 2013

Светлая и легкая книга, полная жизни, метафор и волшебства. В ней коты рассказывают истории, а влюбленные пьют апельсиновый чай. У Судьбы можно купить романтика, художник пишет картины на улицах Венеции, а в шкафу хранятся крылья. В кафе к тебе подсаживается двойник, гитара имеет душу, а диван становится героем рассказа. В ней полнолуние случается потому, что страшно, а весна приходит в любое время года вслед за радостью. Истории, рассказы и зарисовки романтичны, полны любви и нежности. А еще книга – с капелькой грустинки и чуть недосказанная, потому что дорога в осень у каждого своя. Приятного и доброго путешествия – из Венеции в осень.

Дар господина Фатумского

‒ Кому романтика? А вот кому ‒ романтика? Уникальный экземпляр!

Я замедлила шаг. Что за бред? Какая романтика? Я и слово-то это последний раз не помню, когда слышала…

Невдалеке собиралась толпа: люди все подтягивались, все подходили. Новоприбывшие интересовались, что тут происходит. Многие размахивали руками, спорили. Некоторые так яростно жестикулировали, словно готовы были ввязаться в драку. Значит, дело нешуточное! Центр города, как-никак, кругом административные здания, банки и офисы; толпы и уличные торговцы здесь ‒ редкость. Нет, ну право слово, я заслужила пару минут праздного любопытства. Денек-то у меня выдался тяжелый.

Вскоре до меня стали долетать обрывки фраз:

— Мошенники они…

— А что продают-то…

— Скоро разгонят…

— Да они уже тут полдня…

Что же там происходит? Люди стоят так плотно, ничего не разглядеть. И поверх голов тоже ничего не увидеть.

‒ А почему никто не вызовет полицию? — поинтересовалась я. — Разве они имеют право здесь торговать?

— Разрешение у него есть! — охотно отозвался кто-то из толпы.

— Ага, я видела, — из толпы зевак вынырнула остроносая немолодая женщина и с удовольствием начала меня просвещать. — Этот — ишь, каков, продавец выискался, костюмчик-то недешевый, глянь!

Даме явно хотелось позлословить! Она ядовито продолжала:

— По мне, так обоих в психушку забрать. Странно, что никто «Скорую» не вызвал, да со смирительными рубашками, виданное ли дело, что творят!

Какой-то человек покрутил пальцем у виска и пошел прочь, качая головой.

Я протискивалась сквозь толпу. На лицах зевак играла целая гамма чувств — от живейшего интереса до откровенной злобы, и мне почему-то стало не по себе. Со всех сторон неслось:

— Да он же разрешение всем в нос тычет, хотите — сами посмотрите, спросите, спросите у него, он всем его показывает.

— Разрешение, да откуда у них разрешение, смешно!

— Авантюристы!

— Бандиты, как пить дать, бандиты!

— А мне прикольно, — хохотнул молодой парень весьма расхлябанного вида. — Мне, наоборот, интересно, чем все это закончится.

— А вы его видели? Нет, вы его видели? — две молодые стильные женщины выглядели слегка обалдевшими. — Прямо киноактер!

— Стоят себе, никого не трогают. Народ веселят.

— Идиоты — что с них возьмешь? Клоуны!

— А разрешение ты видел? Там двадцать печатей на листе, поди, докажи, что не имеют право…

— Совсем стыд потеряли, — негодовала невесть откуда взявшаяся старушка с крючковатой палкой в трясущейся руке. — В наше время мужчины делом занимались, а не на улице стояли, как неизвестно кто…

С ума сойти можно. Нет, ну что ж там такое, что всех так интересует?! Торговец же продолжал разрываться:

— Уникальнейший экземпляр! Единственный в своем роде! Отдаю почти даром!

В этот момент высокий мужчина, загораживающий весь вид, подвинулся чуть в сторону, и я ловко шмыгнула на его место.

Мне открылось невиданное зрелище. В середине образовавшегося круга находился пожилой мужчина, одетый с иголочки — темный костюм на нем сидел, как влитой. Он возбужденно размахивал руками и тараторил без умолку, а рядом… рядом, низко опустив голову, стоял молодой человек. Торговец не замолкал ни на минуту, расхваливая свой «товар», и постоянно кивал на находящегося рядом парня. Тот стоял, словно изваяние, только ветерок чуть-чуть шевелил полы не заправленной в джинсы рубашки.

Конец ознакомительного фрагмента.