Fila vitae. Нити жизни

Наталья Тимошенко, 2023

Судебно-медицинский эксперт Валерия Горяева думала, что уже потеряла способность удивляться, но, когда на ее столе оказалось тело молодой женщины, после смерти превратившейся в высохшую старуху, Лера изменила мнение. Только следователю совсем не хочется вешать на себя очередной глухарь, ведь признаков насильственной смерти нет, а возраст женщины он считает просто ошибкой эксперта. Чтобы восстановить свое доброе имя, Лера решает самостоятельно разобраться в этом сложном деле. На помощь ей приходит майор Павлов, который тоже не любит непонятных смертей. Вдвоем им предстоит отыскать таинственного преступника, ведь вскоре они понимают: на одной жертве он не остановится. И либо убийца обладает какими-то сверхъестественными способностями, либо… он и вовсе не человек. А в таком случае без содействия сотрудника Института исследования необъяснимого не обойтись.

Глава 2

Следующие три дня выдались такими напряженными, что Лера была даже рада тому, что к Илье приехал сын. Наступил сезон простуд, который всегда как выкашивал половину работников до появления коронавируса, так продолжил и с ним, поэтому многие сотрудники то и дело уходили на больничный, другие же ходили на работу с соплями и кашлем. В коридорах Бюро то и дело кто-то пил чай с малиной и гнусавым голосом жаловался коллегам на отвратительное самочувствие. Лера была одной из немногих, кто до сих пор держался, что было даже удивительно: она, всю жизнь прожившая на юге, должна бы быть особенно восприимчивой к северным вирусам и микробам, однако продолжала уверенно стоять на ногах. А быть может, именно юг и стал тому причиной. Всю жизнь она закалялась, ела много витаминов, купалась в порой прохладном море, вот и имела хороший иммунитет, который пока еще не успел пасть под натиском болезней. Те же, кто вырос на севере, просто не имели такого запаса прочности.

Зато про «молодую старуху» — так прозвали тот странный труп в Бюро — теперь ходили легенды. Наверное, не было эксперта, лаборанта или санитара, кто не слышал бы о необычной находке. Некоторые, самые опытные и самоуверенные, считали, что Лера плохо провела аутопсию, поэтому и получила такие противоречивые результаты. Справедливости ради, таких было всего два человека, и про них давно уже говорили, что старость не всегда приходит с мудростью, иногда является сама. Они постоянно ставили под сомнение работу коллег, поэтому на них уже давно никто не обращал внимания. Старалась не делать этого и Лера. Зато другие эксперты вовсю обсуждали странную находку, строили невероятные теории, но так ни к чему и не пришли.

Однако благодаря тому, что многие были в курсе этой необычной истории, Лера и получила новые сведения. Она как раз торопливо запивала булочку остывшим кофе, что было ее обедом, когда в столовую вошел коллега и, увидев ее, присел к ней за столик.

— Слышала новости? — поинтересовался он, разворачивая промасленную бумагу, в которой лежал большой бутерброд.

Столовая в Бюро была крохотной, состояла из четырех столиков, чайника и микроволновки, а потому каждый носил еду из дома. Лера готовить не любила, поэтому питалась тем, что удавалось купить по дороге на работу.

— Какие? — поинтересовалась она, стараясь не смотреть на бутерброд. Пожалуй, сегодня вечером ей придется потратить время на нормальную готовку, сил питаться всухомятку уже нет никаких.

— Твою старуху опознали.

Лера даже про кофе забыла. Коллега намеренно выдал новость и принялся за бутерброд, ожидая вопросов и оваций, и Лера не стала его разочаровывать, уж больно хотелось получить разгадку этой истории.

— И кто она?

— Имя не скажу, не знаю, — прошепелявил с набитым ртом коллега, — а вот год рождения — 1998. Двадцать четыре года дамочке, как тебе такой расклад?

Такой расклад Леру обескураживал. Нет, она понимала, что труп необычный, но что женщине двадцать четыре года!..

— Это точно?

— По отпечаткам пальцев вроде опознали, — пожал плечами коллега.

Лера едва дождалась конца рабочего дня, не став задерживаться ни на минуту, что особенно обрадовало санитара. Быстро приняв душ и переодевшись, она принялась искать номер телефона того полицейского, Павлова. Очень уж хотелось узнать подробности.

Телефон ей удалось раздобыть только рабочий, но Павлов оказался в кабинете и даже узнал ее.

— Лера, — протянул он. — Неожиданно.

— Решила нанести ответный визит, — хмыкнула Лера. — Не одному вам любопытно.

— Понимаю, — усмехнулся Павлов. — По телефону долгая история, может, встретимся где-то, если вы уже закончили работать?

— Я бы где-нибудь поела, — призналась Лера.

— Тогда я знаю неплохую чайхану в вашем районе. И недорого, и не отравят. Я, признаться, тоже не обедал.

До нужного заведения Лера добралась раньше Павлова: ему предстояло ехать дольше. К тому моменту, как он вошел в зал, Лера уже успела выпить две чашки чая и съесть порцию блинчиков с мясом, поэтому ей не терпелось поговорить, но она понимала, что будет невежливо торопить Павлова. В конце концов, он сделал ей одолжение и согласившись на встречу, и назначив ее в ближайшем к ней заведении. Ведь это ей было любопытно, это она должна была приехать к нему.

— В общем, трупом нашим оказалась некая Нелли Коростаева, двадцати четырех лет дамочка, — начал Павлов, влив в себя залпом полчашки чая. Заказал он шашлык, а потому было немного времени на разговор, пока тот готовили. — Коренная петербурженка, замужем, детей нет. Живет неподалеку от парка, где мы ее нашли. Вечером ушла гулять с собакой, домой не вернулась. Муж забил тревогу только утром, когда проснулся, а ни жены, ни собаки дома не оказалось. Он валялся с температурой, выпил жаропонижающее и уснул до того, как Нелли должна была вернуться, поэтому и не знал о ее пропаже. Даже утром сначала подумал, что она снова ушла с собакой. Но время шло, а она не возвращалась. Позвонил ей на мобильный — абонент не абонент. Ближе к обеду, снова накидавшись жаропонижающим, пошел ее искать. Где жена обычно гуляет с собакой, он не знал, поскольку это вообще была его обязанность. Она ходила в крайних случаях. Но логично предположил, что пошла в парк. Там ее не нашел, зато услышал разговоры о найденном трупе. Естественно, сразу бросился в полицию, но там его успокоили, дескать, нашли труп какой-то старухи, а не его молодой жены.

Павлову принесли шашлык, и на некоторое время ему пришлось прерваться. Лера терпеливо ждала, когда он утолит первый голод, чтобы продолжить рассказ. Пока она не понимала, как молодая Нелли Коростаева могла оказаться их старухой, ведь если жена страдала каким-то заболеванием, делавшим ее внешность такой старой, муж знал бы об этом, сообщение полиции его не успокоило бы.

— В общем, заявление о пропаже у него приняли неохотно, — продолжил Павлов, наполовину расправившись с шашлыком. — Сами знаете, как у нас к этому относятся: дело молодое, неверное. Загуляла жена, вернется через пару дней. Поэтому заявление принять приняли, но особо по нему не шевелились. Лишь когда через три дня Нелли так и не объявилась, соизволили загрузить ее в базу данных пропавших людей, взяли у мужа вещи с ее отпечатками. И тут нашлось совпадение.

Да уж, совпадение так совпадение.

— И что муж?

— Ну что? — Павлов закинул в рот очередной кусок шашлыка и принялся активно жевать. — По фото не опознал, конечно, завтра устроим ему очное опознание. Но он показывал снимки жены, естественно, молодая и цветущая, а не то, что нашли мы. Запросили анализ ДНК, ждем результаты. Может, ошибка просто. Или какое-то невероятное совпадение отпечатков пальцев у двух разных людей.

— Так не бывает, — покачала головой Лера.

— А двадцатичетырехлетние женщины, выглядящие на сто двадцать, бывают? — хмыкнул Павлов.

Лера вынуждена была согласиться, что так не бывает тоже. Не подвело Павлова его сыщицкое чутье, труп и в самом деле оказался весьма необычным.

— Какие у вас идеи? — поинтересовалась она.

Павлов развел руками.

— Честно? Ни одной более или менее правдоподобной. Мы, конечно, начали стандартно изучать окружение Коростаевых, искать тех, кто желал бы Нелли смерти, но это все равно не объясняет того, что с ней произошло. Вот вы, как медик, скажите мне, бывают такие болезни, чтобы за пару часов человек так состарился?

— Существуют генные мутации, при которых люди стареют очень быстро, не по возрасту, — осторожно сказала Лера. — Прогерия. Она бывает как у детей, так и у взрослых. Но все же это происходит не за пару часов. И, может быть, зубы и не успевают выпасть ко времени смерти, но вот в остальных органах всегда есть изменения. Я бы их нашла.

— Прогерия, — повторил за ней незнакомое слово Павлов. — Наверное, такие люди состоят на учете в поликлиниках?

— Таких людей в мире вообще крайне мало, — заметила Лера. — И о них, безусловно, известно местным врачам.

— Стоит проверить. Может быть, Нелли скрывала от мужа свое заболевание. Но на учете состояла.

— Олег, Нелли не могла бы скрыть от мужа такое заболевание, — заметила Лера. — Я же говорю, люди с прогерией стареют не за два часа.

— И все равно, надо проверить, — настаивал Олег. — В данном случае я готов хвататься за любые ниточки, потому что никогда с таким не сталкивался. Сплошная чертовщина, честно говоря. Слишком много «не бывает» в этом деле.

Лера не понаслышке знала, что «не бывает» иногда случается. Еще два года назад она и сама была тем еще скептиком, но затем несколько странных расследований подряд — и она поверила во многое. Только Павлову, конечно, ничего не сказала. Еще сочтет ее сумасшедшей. Не то чтобы Лере было дело до того, что он там о ней подумает, но с сумасшедшими не делятся информацией, а ей очень хотелось быть в курсе расследования. Узнать в итоге, что случилось с бедной девушкой. Только вот внутренний голос подсказывал, что едва ли официальное следствие разберется в случившемся, если там на самом деле произошло что-то необычное. Закостенелая система не умеет рассматривать то, что не укладывается в ее понимание мира.

— Смотрю, вы заинтересовались?

Лера, ушедшая в свои мысли, не заметила, как Павлов доел шашлык и немигающим взглядом уставился на нее.

— Это… интересно, — согласилась она, осторожничая. Слишком уж внимательно собеседник смотрел на нее, за такими взглядами обычно прячутся не очень приятные просьбы.

— Мое начальство готово спустить дело на тормозах, — признался Павлов. — Даже если вдруг выяснится, что это на самом деле Коростаева, то вы сами написали в заключении, что признаков насильственной смерти нет…

— Еще не пришли все анализы, — перебила его Лера.

— Если придут чистые, делу ход не дадут. Потому что никто не знает, как искать причины таких метаморфоз с молодой женщиной. Нет следов преступления — нет дела. Кому нужен лишний геморрой?

— И что вы хотите?

— Я хочу разобраться. Мне, как и вам, тоже интересно. Только мне нужен помощник. Сам я не большой знаток медицины…

Лера поняла, куда он клонит. И его намеки не показались ей неприятными. В конце концов, ей тоже интересно. Вдвоем разобраться будет проще, даже если дело на самом деле официально закроют.

— Согласны? — додавил Павлов.

— Боюсь, у меня нет выбора: любопытство не даст мне заснуть.

Павлов откинулся на спинку стула и довольно улыбнулся.

— Тогда вы ищите любые случаи в истории медицины, хоть как-то схожие с нашим, а я покопаю под мужа. Не может быть, чтобы он ничего такого раньше не замечал за женой. Обменяемся телефонами для связи?

Записав номер Павлова и дав ему свой, Лера вышла из чайханы. Было еще не очень поздно, но уже темно. Дождь наконец прекратился, небо выглядело ясным, а потому по улицам бродили толпы народа. Туристов в этой части города было немного даже летом, но и местные жители, пользуясь недолгим погодным затишьем, торопились надышаться свежим воздухом, ведь кто знает, когда такой случай выпадет в следующий раз. Знающие люди говорили Лере, что его может не представиться несколько месяцев.

Эх, сюда бы Никиту Кремнева, Лериного бывшего соседа по лестничной площадке. Никита был экстрасенсом, умел, взяв мертвого человека за руку, рассказать, что с ним случилось в последние минуты жизни. Наверняка он смог бы что-то поведать и о последних минутах жизни Нелли Коростаевой. Но даже если бы Лера была готова ему позвонить, то едва ли он смог бы приехать. Никита преподавал в университете, и в разгар семестра куда-то сорваться было для него проблематично. Придется справляться самой. Не зря же они с Никитой тесно дружили двенадцать лет. Пусть у Леры не было экстрасенсорного дара, но наблюдать и делать выводы за пределами научных теорий она научилась.

А звонить Никите в любом случае плохая затея. В том числе и из-за него она согласилась переехать в Санкт-Петербург.

* * *

Утро выдалось внезапно солнечным, хотя на такое счастье Лера даже не надеялась. Думала, вчерашним вечером все и ограничится. Те же знающие люди утверждали, что даже лето в этом городе чаще всего приходится на будние дни, поэтому те, кому не повезло уйти в отпуск в это время, порой его и не видят. Получить солнечные выходные в ноябре — и вовсе крайне редкая удача. Вдруг оказалось, что голубое небо в ноябре существует и находится так высоко, что приятно глазу. До него не достать рукой, а любое здание ниже самых низких облаков. Это небо так напоминало южное, что на минутку у Леры, всю жизнь считавшей себя совершенно несентиментальной, защемило сердце.

Она намеревалась выйти прогуляться, что делала крайне редко даже дома, когда внезапно передумала. Взяла телефон и, остановившись на мгновение, напуганная собственным решением, набрала номер Ильи. Тот ответил быстро, но голос его звучал удивленно. Он уже хорошо знал Леру и справедливо полагал, что, пока у него гостит сын, звонить она не станет. А она не просто позвонила, она позвала их обоих погулять.

— Ты уверена? — осторожно уточнил Илья.

— Не была бы уверена, не звонила бы, — заверила Лера.

Илья больше не стал ничего спрашивать, боялся, наверное, что она передумает. И боялся не зря, надо заметить. Что бы там Лера ни говорила, а уверена она не была. Детей она не то чтобы не любила, просто не знала, как с ними обращаться. До появления Ильи в ее окружении ни у кого детей не было, а с теми, у кого были, Лера встречалась максимум раз в год на каких-то общих праздниках, где собирается вся семья. И где за детьми есть кому присматривать и без нее. И тем не менее сейчас она вдруг поняла, что познакомиться с Кириллом должна. Ведь он не какой-то там ребенок ее троюродной сестры, он — сын мужчины, с которым она встречается уже больше года. А это что-то да значит.

И вообще, они с Ильей не виделись почти неделю, она соскучилась. Такие маленькие открытия все еще становились для Леры неожиданностью, ведь она привыкла считать, что с ухажерами ее связывает только приятное времяпрепровождение, а вовсе не какие-то там чувства и эмоции. Узнавать, что ты не бесчувственное бревно, все-таки приятно.

Ближайший к обоим парк был как раз тот, где нашли мертвую Нелли Коростаеву.

— Будем там через час, — сказал Илья, а затем, понизив голос, доверительно добавил: — Безумно рад, что ты позвонила. Иначе я с ним тут с ума сойду. Знаешь, оказывается, восьмилетние пацаны способны разнести квартиру за полчаса, если их ничем не занять.

Лера лишь усмехнулась. Пусть она с детьми особых дел не имела, но могла себе представить, на что способен скучающий человек, не подверженный еще быстрой усталости и желанию полежать на диване. До этого дня погода к долгим прогулкам, на которых восьмилетний пацан мог бы выплеснуть энергию, не располагала, а у Ильи, как и у нее самой, в квартире была всего одна комната.

На самом деле после переезда Илья предлагал жить вместе. Тогда они могли бы позволить себе снять что-то побольше и поприличнее, и это было бы даже дешевле, но Лера не чувствовала в себе такой готовности. Она и так была в шоке от себя, согласившейся на переезд в другой конец страны, поэтому решила все делать постепенно. Илья к ее желанию жить отдельно отнесся с пониманием, как обычно.

Когда Лера добралась до парка, Илья и Кирилл уже ждали ее в условленном месте. Но не одни, а с… тремя парами роликовых коньков. Увидев это, Лере захотелось развернуться и сбежать, пока ее не заметили. Даже знакомство с ребенком Ильи перестало пугать ее так сильно. На роликах Лера каталась один раз в жизни, в глубоком детстве, и от них остались лишь неприятные воспоминания. Лера могла стоять не шатаясь только при условии абсолютно ровной поверхности, да еще держась при этом за стену. Как только дорога делала хотя бы легкий уклон, проклятые ролики отказывались тормозить, и Лера ехала ровно столько, сколько позволяло расстояние до ближайшего забора. В конце концов она упала, сильно рассекла бровь, и больше ролики не надевала. Очевидно, сегодня Илья попытается поставить ее на них еще раз.

— Привет! — Илья чмокнул ее в щеку. — Знакомься, мой сын Кирилл. Кира, это Лера, я тебе про нее рассказывал.

— Привет! — в голосе мальчишки не было враждебности, и Лера несколько успокоилась. — А ты умеешь кататься на роликах?

— Кирилл! — строго оборвал его Илья. — Мы о чем говорили? Взрослых называем на «вы».

— Чужих взрослых, — напомнил ему Кирилл. — А она твоя подруга, значит, не чужая.

В логике парню нельзя было отказать, и Лера его поддержала:

— Мне так будет проще. Иначе мне тоже придется называть молодого человека на «вы», а я этого крайне не люблю.

Илья понимал, что она просто сглаживает углы, но спорить не стал. Кирилл же расплылся в довольной улыбке, и Лера поняла, что боялась знакомства с ним напрасно. Достаточно легко завоевать расположение ребенка, даже не помнящего того, как его родители жили вместе. Для него, похоже, само собой разумеющимся было то, что у мамы другой муж, а значит, и папа имеет право на другую подругу.

— Только вот это, — Лера со страхом посмотрела на ролики, — я не надену. И не просите.

— Почему? — в один голос удивились Илья и Кирилл, и Лера только сейчас поняла, насколько они похожи. Илья был высоким и светловолосым, Кирилл же, похоже, пошел в мать, был мелковат для восьми лет, если только Лера что-то понимала в детях его возраста, худоват и имел темные волнистые волосы. Но вот эмоции на таких разных лицах проявлялись абсолютно одинаково, выдавая близкое родство двух человек.

— Потому что я не умею, — твердо сказала Лера. — Однажды я с них упала и сильно разбила голову. Вот, — она чуть сдвинула шапку со лба и ткнула пальцем в левую бровь, — даже шрам остался.

— И когда это было? — насмешливо поинтересовался Илья, складывая руки на груди.

— Когда мне было примерно столько же лет, сколько сейчас Кириллу.

— То есть черт знает когда.

— Некрасиво напоминать женщине о ее возрасте, — хмыкнула Лера.

— И тем не менее, это так, — усмехнулся Илья. — Мы с Кирой превосходно катаемся, научим даже тех, кто боится.

— Я лучше посторожу ваши вещи на лавочке, — предприняла последнюю попытку Лера. — Не в руках же вам держать ботинки.

— Для ботинок мы взяли рюкзаки, — не поддался на шантаж Илья. — И твои в мой тоже влезут. Так что хватит сопротивляться, надевай ролики.

Пришлось подчиниться. Лера со вздохом сунула ноги в это адское изобретение, Илья лично затянул все шнуровки и замки, упаковал ее в защиту и даже заставил надеть шлем. Лере казалось, что, если бы она явилась в парк в костюме клоуна, на нее обращали бы меньше внимания. Роллеров вокруг было много, но она оказалась единственной взрослой с нелепым розовым шлемом на голове. Уж лучше бы черный, ей-богу.

Давно Лера не чувствовала себя настолько беспомощной. Пожалуй, даже в тот раз, когда оказалась в лапах маньяка, — а был в ее биографии такой случай! — она чувствовала себя более управляющей собственным телом и собственной жизнью. Сейчас же ее ноги разъезжались в разные стороны, не хотели тормозить тогда, когда того хотела она, тело перемещалось в пространстве по совершенно невообразимой траектории, и единственное, чего Лере хотелось, это упасть где-нибудь в кусты и чтобы Илья и Кирилл не заметили ее. Тем не менее оба пытались ею командовать и управлять. И если Кириллу в конце концов все надоело и он просто поехал немного вперед, то Илья не оставлял ее.

— Колени согни! Ноги чуть шире! Давай, вот так, елочкой, елочкой! — командовал он.

Лере казалось, что вместе с ногами ей перестал подчиняться и мозг. Несясь на бешеной скорости вперед и пытаясь поймать равновесие, она никак не могла понять, что значит «елочкой». В какую сторону вообще растут эти елки, черт побери?

В конце концов она плюхнулась на лавочку, откинулась на спинку и твердо заявила:

— Все, мне нужна передышка. Иначе следующей на секционном столе окажусь я сама. Или ты, если не отстанешь от меня.

Илья остановился рядом, глядя на нее со смехом и жалостью одновременно.

— Да ладно, у тебя уже неплохо получается. Нужно просто немного тренировки.

— Не уверена, что ролики — это то, в чем я хочу достичь мастерства, — съязвила Лера.

— Неужели тебе никогда не хотелось научиться кататься?

— Книжки мне нравились больше. Ролики, коньки, велосипеды — на всем этом слишком легко убиться. Тебе ли не знать.

Илья хмыкнул, и не соглашаясь с ней, но и не споря. Он ведь тоже был судмедэкспертом. Собственно, именно так они с Лерой и познакомились: полтора года назад Илья пришел работать в то же Бюро, в котором уже трудилась Лера. И хоть раньше она была против романов на работе, отказать Илье в ухаживаниях не смогла. Он делал это именно так, как она любила: без навязчивого преследования, пошлых шуток и неуместных подарков, уважая ее нежелание оставлять у себя мужчин на ночь и довольно феминистские взгляды на отношения в целом. Справедливости ради, ни разу за полтора года отношений Лера не пожалела, что согласилась на его ухаживания.

До этого дня, когда он поставил ее на роликовые коньки, конечно.

После переезда в Санкт-Петербург Илья нашел работу, больше связанную с бумажками, а Лера вернулась в секционную. Ей нравилось разгадывать загадки, Илья же, по его собственному признанию, выбрал судебную медицину лишь потому, что примерно на третьем курсе университета понял, что совершенно не готов работать с живыми людьми.

— Ладно, отдохни, — сжалился над ней Илья. — Мы с Кирой немного покатаемся, если ты не против.

Лера лишь махнула рукой. Никакая сила в мире не заставила бы ее сейчас снова подняться на ноги. Илья поставил на лавку рядом с ней рюкзак и скрылся за поворотом дороги, куда чуть раньше уехал Кирилл. И чтобы ее снова не заставили кататься, Лера быстро переобулась в ботинки.

Хорошая погода в выходной день выгнала в парк, наверное, всех жителей близлежащих домов, а, возможно, и других районов тоже. Со своей лавочки Лера видела вдалеке часть парковки, и вся она уже была забита автомобилями. Люди гуляли с собаками, катались на роликах и велосипедах, мамочки степенно прогуливались с колясками, и скоро в парке не было места яблоку упасть. Все лавочки тоже были заняты, поэтому через пять минут после того, как Илья уехал, рядом с Лерой присели две молоденькие девчушки с поводками в руках. Очевидно, собак они отпустили в свободный выгул.

Сначала они обсуждали каких-то общих знакомых, и Лера не особо прислушивалась к их болтовне, зато потом одна фраза заставила ее напрячь слух.

— Ты слышала, что во вторник тут неподалеку труп нашли? — спросила одна подружка у другой.

— Серьезно? — заметно оживилась та. — Откуда мне было слышать, я ж с температурой неделю валялась. Кто откинулся? Нарик очередной?

— Старуха какая-то, — пожала плечами ее собеседница. — Я сама не видела, мне Серый рассказывал. Он как раз с Беном своим гулял. Со второй пришел, вот и поперся так поздно. Я раньше гуляла.

— И что старуха? Убили или сама?

— Фиг знает. Ментов много было, значит, убили, наверное.

— А ты сама ничего не видела, когда гуляла?

— Да разве с моей Васей что-то разглядишь? — первая девушка рассмеялась, и вторая понимающе хмыкнула. Очевидно, давно знала нрав подружкиной собаки. — Это я ее сейчас отпустила, потому что, когда дети вокруг, хозяева волкодавов на поводках их водят. А по вечерам отпускают, поэтому я Ваську ближе к себе держу. Еще не хватало, чтобы ее покусали. А она ж носится как ненормальная, только и успеваю бегать за ней. Так что даже если тут в кустах старуху прямо рядом со мной убивали, я бы не заметила. Но, честно говоря, в тот вечер мы недолго гуляли. Ветер, похоже, со стороны очистных дул. Вонища такая стояла, что дышать нечем. Поэтому мы быстренько свои дела сделали — и домой.

— Понятно, — разочарованно выдохнула ее подружка, очевидно, любительница кровавых подробностей.

— Только вспышку странную видела, — добавила первая девушка, и не только ее подружка, но и Лера, не удержавшись, заинтересованно повернулась к ней.

— Какую вспышку? — спросила подружка.

— А фиг знает. В кустах полыхнуло белое зарево такое, аж до самого неба. Не ослепило, до нас не дошло, будто просто столб света в небо ушел. Секунды две это длилось, а потом пропало.

— А где это было? — продолжала сыпать вопросами подружка. — Ты не пошла поближе посмотреть?

— Что я, дура, что ли? — фыркнула девушка. — Васю в руки — и домой. А было вон там, — она указала рукой в сторону, противоположную той, куда уехали Илья с Кириллом. И примерно туда, где нашли труп Нелли Коростаевой.

— А во сколько это было? — не удержалась от вопроса Лера и, чтобы оправдать интерес и сойти за обычную любопытную соседку по лавочке, добавила: — Я в тот день не гуляла, но друг, который вышел гулять с собакой, ничего такого не говорил.

К счастью для Леры, девушки не стали просить ее не совать нос не в свое дело, а были рады посплетничать.

— Часов около десяти, примерно, — нахмурив лоб, вспомнила девушка. — Я с Васей вышла в полдесятого, а в половину одиннадцатого мы уже дома были, там как раз сериал по телеку начинался, я успела к началу. Домой нам идти двадцать минут, так что где-то около десяти.

Около десяти. И примерно так Лера определила время смерти Нелли Коростаевой, если это на самом деле она. Интересное совпадение, очень интересное. Надо рассказать о нем Павлову, пусть найдет тех, кто тоже видел вспышку, может быть, что-то узнает. Пока Лера не представляла, какая может быть связь между столбом белого света и внезапным старением молодой женщины, но отрицать возможную связь не могла.

На дорожке показались Илья и Кирилл, а девушки как раз поднялись, чтобы найти своих собак. Илья занял их место рядом с Лерой, Кирилл выделывал пируэты на коньках, еще не потратив всю энергию.

— О чем болтали? — поинтересовался Илья, стаскивая с себя ролики.

Лера заметила прилипшие к его вискам мокрые волосы и подумала, что хорошо бы не только ее спасал южный иммунитет. Несмотря на солнце, на улице едва ли было больше пяти градусов тепла, опасно потеть при такой погоде.

— Одна из девушек видела какую-то непонятную вспышку в том месте, где умерла женщина, о которой я тебе рассказывала, и как раз во время ее смерти. Женщина, которой двадцать четыре, но выглядит на сто.

Илья нахмурился, и если сначала Лере показалось, что он вспоминает, то вскоре выяснилось, что причина была другой.

— И ты считаешь, это как-то связано? — спросил он.

— Я не верю в такие совпадения.

— В любом случае, это дело полиции. Лера, пожалуйста, не лезь туда. Тебе мало было того, что случилось дома? Не лезь опять во все это. Твое дело — аутопсия и отчет. Другим пусть занимаются те, кому по профессии положено.

Лера промолчала. Отстаивать свое право на любопытство было глупо. Во-первых, Илья не поменяет мнение, только поссорятся, во-вторых, они не живут вместе, а потому Лера может не отчитываться перед ним, на что тратит свободное время. Она не собиралась лезть ни во что противозаконное, но и понимала, что в его словах есть логика: она едва не погибла однажды, когда вот так же занималась «не только аутопсией и отчетами», жизнь должна была научить ее. Но не научила. Такая вот она уродилась, что теперь? Тем более пока в этом деле Лера не видела для себя никакой опасности.

— Пап, а ты мороженое купишь? — внезапно подал голос Кирилл.

Оказалось, за то время, что они разговаривали, мальчику уже надоело кататься, и он подъехал к ним.

— Какое мороженое? — возмутился Илья. — Зима на носу. Твоя мама меня по стенке размажет, если я тебя с соплями верну.

— Да тепло же! — не сдавался Кирилл. — Или можно в кафе поесть, не на улице. — Мальчик перевел взгляд на Леру, ища поддержки у нее, и та решила сыграть не по правилам.

— Я за! — заявила она. — И вообще, современные педиатры считают, что мороженое можно есть всегда, даже при ангине.

Илья тяжело вздохнул, но поднял руки, капитулируя.

— С вами двумя не поспоришь.

— И не надо, — улыбнулась Лера. — Лучше купи нам мороженое.

Кирилл радостно покрутился вокруг оси и бросил на Леру такой восторженный взгляд, что она поняла: мальчишка уже считает ее своим другом. Зря она боялась целый год, оказывается, нет ничего страшного в детях, завоевать их расположение можно одним лишь мороженым.