Вкусные рассказы. Истории, приправленные добротой, теплом души и любовью

Наталья Сысойкина, 2023

Наталья Сысойкина – российская писательница, известная короткими житейскими рассказами, которые публикует на своем Дзен-канале. Количество подписчиков на канале Натальи «Вкусные рассказы» насчитывает более 75 тысяч и продолжает расти. В книге «Вкусные рассказы. Истории, приправленные добротой, теплом души и любовью» каждый рассказ – это маленькая жизнь, заслуживающая внимания. Обыденные моменты превращаются в потрясающие истории, где героями являются обычные люди, которые переживают радости и трудности, взлеты и падения. Автор ловко передает разные эмоции в каждой строчке, оставляя читателя с чувством вдохновения и понимания. С этой книгой вы сможете окунуться в мир, где любовь и доброта всегда преобладают, а счастливый финал становится лишь началом новых возможностей. «Вкусные рассказы» – это истории, которые оставят теплое и трогательное послевкусие в вашей душе.

Бывшая тёща

На окраине деревни со стороны леса что-то полыхало. Небольшая полоска светилась, словно её начистили песком и железной щёткой. Всполохи освещали край неба и убегали обратно к земле. Оранжевый цвет сменялся багровым всего за несколько мгновений, подхватывался чёрной простынёй, через которую ничего не было видно.

Тамара Сергеевна повесила на забор пустое ведро и замерла на секунду.

— Ва-а-а-аня-я-я-я, — затянула она, заикаясь и указывая в сторону зарева, — го-о-о-о-рит.

Сосед, мирно вертевший папироску в руке, только кивнул в ответ:

— Ага, Тома, обещали завтра ветер, вот всё красно, ты посмотри.

Тамара Сергеевна замахала руками.

— Горит, Ваня, — она схватила то самое ведро, что только что повесила, зачерпнула из бочки воды и побежала.

В калошах бежать было тяжело, плескавшаяся в ведре вода выливалась через край и попадала в обувь. Холодная вода хлюпала в калошах, быстро впитываясь в шерстяные носки, от этого бежать было ещё тяжелее. Было ощущение, что на ноги привязали гири. Посмотри кто со стороны — смешно. Маленькая, хрупкая женщина и такие калоши-гири на ногах. Но смешно не было, Тамара бежала помогать.

Из домов то и дело выскакивали люди, кто-то кричал, что горит дом, и стучал в двери соседей; кто-то хватал, что попадалось под руку, — все устремились туда, где нужна была помощь.

Старенький дом полыхал уже весь. Осень, сухая и солнечная, высушила всё, что теперь с таким аппетитом пожирал огонь. Вёдрами уже ничего потушить было нельзя. Собравшийся народ отходил от сваленного дощатого забора всё дальше и дальше, раздвигая полукольцо.

— Женька где? — Тамара кидалась от одного знакомого лица к другому.

— Видела, все успели выбежать, — махнула рукой куда-то в левую сторону соседка погорельцев.

Тамара Сергеевна пробежалась глазами по лицам. Потом увидела две спины: согнувшуюся женскую и приобнявшую её мужскую.

— Живы! — воскликнула Тамара Сергеевна.

Евгений обернулся, и бывшая тёща увидела двух мальчиков, прижимающихся к своей матери.

— Слава Богу, Женя, все живы!

— Да, живы, Тамара Сергеевна, но вот всё там и осталось, в чём выбежали, — мужчина развёл руками и вновь прижал к себе жену. Новую.

Тамаре Сергеевне этот жест-оберег не понравился, она вспомнила свою дочь Лену, вспомнила, как Женька обнимал её, словно забирал под крыло. Во рту у неё ужасно пересохло и захотелось пить.

Тамара постояла ещё немного, забрала своё ведро и пошла домой.

Дом догорал, он стоял самым крайним у леса. Мужики пригнали трактор и сделали борозду, чтобы огонь невзначай не бросился гулять по лесу.

С другой стороны стоял заброшенный участок без построек. Полосу вдоль забора кто-то полил водой, чтобы разыгравшемуся пламени некуда больше было идти. Через несколько часов всё было кончено. Несколько соседей остались дежурить у дома, чтобы не началось чего страшного, остальные разошлись.

— Чего случилось-то, не узнала, это зятя твоего дом? — сосед Иван догнал Тамару по дороге домой.

Она пожала плечами. Десять лет прошло, а она всё не может забыть. Боль эта так отпечаталась в сердце, что до сих пор заставляла рыдать ночами в подушку.

А сейчас увидела бывшего зятя и всё по новой. И постарел он, и уже седина побелила виски, и женат на другой женщине, а отпускать Тамару скорбь, как оказалось, и не собиралась.

Столько времени прошло, а перед глазами у Томы так и стояла полынья на реке.

На первый семейный праздник после свадьбы — год брака, дочь с мужем решили сделать себе дорогой подарок — купить холодильник, заказали в райцентре, а забрать всё никак не могли. Женьке не давали выходной на работе, и тогда Лена с отцом поехали забирать покупку сами. На обратной дороге решили срезать путь, хотя весна уже шла вовсю, понадеялись на лёд, а он оказался уже тонким. Так и осталась Тамара без мужа и без дочери в одночасье.

Женька из деревни не уехал, женился позже, купили они на материнский капитал старенький домик у леса, двух сыновей родили и жили. Тамара не интересовалась, как и что у них. Каждая встреча с кем-то из теперь уже новой семьи давалась ей тяжело, очень, вот и сторонилась Тамара Сергеевна, теперь уже бывшая тёща, и зятя, и его жену с детьми.

* * *

На следующей неделе пошёл дождь. Дождь словно включили и забыли выключить. Он шёл почти неделю не переставая. К понедельнику дожди ослабли, и Тамара выбралась на почту получить пенсию.

В уголке, на единственном столе в крошечном здании почты, жена бывшего зятя вскрывала посылку. Крашеная худенькая блондинка с крупным для её крошечного личика носом не нравилась Тамаре. Она казалась женщине надменной. Щурила свои карие глаза и никогда не улыбалась при встрече.

Ящик был тяжёлым. Блондинка его пыталась вскрыть, но, видимо, было нечем. Тамара уже получила пенсию, а блондинка так и пыхтела над объёмным предметом. Тома вздохнула и подошла к ней.

— Здравствуйте, Тамара Сергеевна, — виновато сказала та.

— День добрый, Вера. Отправляешь что или получила?

— Получила, от брата. А тяжело, не донесу.

Тамара пришла на почту с сумкой на колёсиках, хотела на обратном пути зайти в магазин, пополнить запасы, но решила помочь.

— На колёсах довезём, где Женька? Чего не забрал сам? — Тамара Сергеевна протянула руки к посылке. Блондинка обрадованно стала помогать водружать ящик сверху и затягивать верёвками.

— Я сама, — Вера схватила ручку тележки. — В район поехал. Обещали помочь, а из помощи только машину и выделили, чтобы собрать сгоревшее и вывести. А рабочих не выделили, кому скидывать всё это? Денег у нас нет пока свободных.

Тамара понимающе закивала.

— Живёте где?

— В долг сняли комнату у соседки напротив, у Семёновых.

— В долг? Вон оно что. А что так не пустили они?

— Да кому мы нужны так, Тамара Сергеевна. У всех свои беды и печали.

— А твои родители что?

— Моих нет давно, брат меня воспитывал. Вот, сейчас посылку прислал, сказал, что денег с получки обязательно переведёт.

Они шли не спеша, разговаривали. Вера уже не казалась Тамаре такой надменной, обычная женщина, вот идёт и делится всем, что на сердце, без утайки, честно. Не просит ничего, просто накопилось, вот и не удержалась, рассказывает.

У дома Тамары Сергеевны Вера остановилась.

— Сейчас увезу посылку и верну сумку, спасибо вам!

— Да не за что, было бы…

— За всё спасибо… и что выслушали, — тише добавила Вера.

В ту ночь Тамара Сергеевна почти не спала. Её то морозило, то бросало в жар. Под утро она догадалась измерить температуру. Высокая. На почте перед ней в очереди стоял больной мужчина, он всё время чихал и сморкался в большой платок.

— Подхватила, — разочарованно подумала женщина и закрыла глаза. Вставать не хотелось.

— Тамара Сергеевна, вы дома? Тамара Сергеевна, — дверь открылась, и на пороге появилась Вера.

Тома постаралась быстро встать с кровати, не получилось.

— Верочка, я заболела, не заходи.

— Я сумку вернула, вот, — Вера поставила сумку у входа, разулась и прошла в комнату.

— Спасибо за сумку, — в первый раз улыбнулась она.

— Да не за что, вот заболела, прости, что не встречаю.

— Лечитесь, Тамара Сергеевна, я загляну после работы, проведаю.

Вечером Вера, действительно, зашла проведать Тамару Сергеевну, принесла суп и плетёнку с маком.

— Ой, Вера, это вам помогать сейчас надо, а не мне, зачем?

— Не обеднеем мы от тарелки супа, а сдобу мне на работе дали, на одну больше, я прямо сразу о вас и подумала, как кстати эта лишняя плетёнка.

Вера ушла, а Тамара Сергеевна села у окна смотреть ей вслед и почему-то подумала, что зятю её бывшему повезло. Не такая уж и плохая оказалась эта Вера.

* * *

В следующий раз Тамара Сергеевна встретилась уже с Евгением в магазине.

Декабрь пришёл в регион одновременно с трескучими морозами. Всё вокруг покрывая причудливыми узорами.

Женя долго стоял у прилавка, что-то высматривая. Тамара Сергеевна купила муки, килограмм сахара и уже собралась уйти, но подошла к мужчине.

— Здравствуй, Женя!

— Тамара Сергеевна. — она заметила, как он смял в руке тысячную купюру.

— Как вы? Как живёте? Всё ещё снимаете?

— Да, нет, дорого выходит. Баня же уцелела, благо далеко стоит, в неё и переехали. Перезимуем, — он махнул рукой, — а там видно будет.

— А купить что хотел, долго, смотрю, стоишь?

— Да вот, думаю на Новый год мальчишкам железную дорогу купить, да дорогая, зараза. С аванса возьму, — Евгений немного смутился. — Домой? Я на обед еду, подброшу.

Всю дорогу домой Тамара Сергеевна молчала. Она не могла поверить, что они всей семьёй живут в бане! И ведь никому до них нет дела.

— Жень, а может, у меня перезимуете? — вдруг предложила женщина.

— Как у вас?

— У меня такой большой дом, одна я живу, переезжайте. А потеплеет, там уже на своём участке и начнёте работу. Жалко мальчишек, в бане-то жить. Не спартанцы же.

— Это да, ну а что поделать. Новый дом нам никто не даст. На себя только и можем рассчитывать. В райцентр я езжу как на работу. Лес обещали дать и то хорошо.

У своего дома Тамара Сергеевна ещё раз сказала:

— Ты переговори с Верой, не чужие мы люди, Жень. Есть у меня возможность вам помочь, почему и нет. Да и опека узнает, что ты с детьми в бане живёшь — молчать не станут, заберут детей.

Евгений не ответил, серьёзное лицо его стало задумчивым.

Дома он долго не начинал разговор с женой. Всё сидел в самом тёмном углу и крепко сжимал зубы.

— Случилось что? — Вера уловила напряжение, которым уже было пропитано всё вокруг.

— Тамару Сергеевну сегодня видел в магазине, потом домой подвёз. Она предлагает нам к ней переехать зимовать.

Вера замерла.

— Отказал? — быстро спросила жена.

— Ничего не ответил.

— Слушай, а вообще, Тамара Сергеевна какой человек? Мне показалось, хорошая женщина.

Евгений кивнул:

— Но есть у меня чувство, что как меня видит, на душе у неё всё переворачивается, она же дочь сразу свою вспоминает.

— Так и есть, Женя, так и есть. А может то, что вы чаще встречаться будете, ей только на пользу пойдёт. Опять же, мальчишки повеселят. Детей и внуков у неё нет. Не думаю, что она с выгодой какой-то тебе это предложила, от чистого сердца же?

— Что точно, то точно. Добрая она.

— Ты вот сказал — я прямо сразу против была, а теперь подумала. Ничего не теряем, обратно всегда перебраться можно. Я о детях подумала. Ну что тут у нас, — она обвела вокруг. И ещё. Добро надо тоже уметь принимать, не только делать.

* * *

Через три дня в субботу Евгений приехал к Тамаре Сергеевне на рабочей машине. Зашёл. Долго мялся в пороге, крутил шапку.

— Чего стоишь, проходи, садись.

— Я это… Мы это… Условие есть у меня. Дровами нашими топить дом будем. Дрова у нас уцелели, вон привёз в машине.

Тамара Сергеевна выглянула в окно.

— А чего не сгрузил, знаешь же, где ворота открываются? — рассмеялась она его неуклюжести и вспомнила, как в первый раз его дочь привела знакомиться, стоял, шапку мял.

Женя тоже хмыкнул, повеселел, надел шапку и вышел.

Тамара Сергеевна подошла к комоду и взяла с него огромную коробку с игрушечной железной дорогой. Новогодний подарок нужно было перепрятать в сундук, вдруг ненароком мальчишки увидят игрушку раньше времени.