Аннушка

Наталья Стрункова

– Пётр, не уберегли мы девку-то – не выдержала Марфа, рассказала мужу, понаблюдав за дочерью несколько дней. – Чего городишь? Чего не уберегли? – разбушевался муж. – Анну не уберегли, я же вижу, не так чего-то – всплакнула Марфа. – И кто же постарался? Кто? – закричал Пётр.

Основано на реальных событиях

© Наталья Стрункова, 2021

ISBN 978-5-0053-4856-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

В старом доме у реки, в одной из деревень помещика А в губернии N, в середине 19 столетия жила крестьянка Марфа. В один из мартовских дней, а точнее в полдень, начались у нее роды. Начались да и тут же закончились. Роды стремительные, шестнадцатые по счету, но вот только рановато начались, не по сроку.

Марфа встала, завернула синий комочек в одеяло, и положила на печь. Чувств к дочери не было, лишний рот только появился в семье. Хлопнула дверь, Марфа пошла стирать господское белье, работа не ждет, а роды не отговорка отлынивать от работы, семью кормить надо, муж Петр один не осилит.

Вернувшись через несколько часов домой, Марфа принялась готовить ужин, скоро вернуться с работ старшие дети и муж, да и младшие есть уже хотят. Поставила варить щи, пустые и без мяса, не праздник же чтобы с мясом, во втором чугунке томилась репа, вот и весь ужин, простой и нехитрый, картошку съели еще на Рождество, а хлеба семья не видела давно, не шутка это прокормить 17 ртов. Скорее бы лето, может рыба будет, грибы пойдут, с каждым годом семья росла все больше, а еды очень не хватало, любимый муж последние жилы тянул чтобы прокормить столько ртов.

С печки донеслось кряхтение.

— Батюшки светы, живая что-ли?

Достав одеяло, Марфа увидела что дочь порозовела, дала ей титьку, в которых было пусто. Ребенок есть не умел, да и силенок не хватало, немного повозившись уснул. Марфа снова положила одеяло на печку. С работ возвращались старшие сыновья и дочки, скоро и муж придет, уж все глаза проглядела в ночи. Без отца никто не смел сесть за стол, как бы не урчало в животе.

Петр умывшись сел за стол, жестом приглашая остальных, ребятня бросилась к ложкам, но первый зачерпнуть должен был отец, долго ждать не пришлось, все были слишком голодны. За столом Марфа сказала мужу что в семье появился ребенок, но тут же обрадовала, Бог приберет наверно малую, слабая и болезная родилась, не выживет наверно. Среди детей лишний рот не приветствовался, особенно среди старших, придется еще больше гнуть спину чтобы заработать на зерно. Ужин прошел в молчании, у всех был нахмуренный лоб, и встав из за стола каждый посмотрел в сторону печки, туда где лежал «лишний рот». Поужинав, Петр взял новорожденную, с улыбкой разглядывал свою младшенькую, отцовская любовь вошла в сердце.

— Марфа, покормить бы надо ее, и мокрая вся она.

— Да чего кормить то, уж скоро к Богу пойдет, не жилец она, не привыкай, не надо — но увидев нахмуренный лоб мужа, перечить не решилась, взяла одеяло на руки.

Дочь действительно была мокрая и голодная, плакать не плакала, но поскуливала без слез. Снова покормив и переодев ребенка, кинула на печку, снова не проснулось материнские сердце, не выживет, не надо привыкать, лишний, а тем более больной ребенок ни к чему, здоровых надо поднять.

Две старшие дочери Катерина и Настасья готовились к замужеству, уйдут из отчего дома в другую деревню, хоть немного полегче станет, думала Марфа, но тут же спохватившись вспомнила что старший сын приведет в дом невесту, а значит вернется новый рот. Прибрав в кухне, легла к мужу, в такое время она была очень счастлива, прижимаясь к его сильной спине, чувствовала его спокойное дыхание, и так ей было хорошо и спокойно, что тихонько благодарила Бога и засыпала. Проснулась от того что Петр тряс за плечо:

— Марфа, проснись, малую покорми, плачет уж долго, еле услышал. Спросонья ничего не понимающая Марфа взяла ребенка на руки, она уж и забыла что накануне родила дочь:

— Как же ты еще за жизнь то держишься, как теплится душенька в теле? Покормив, отнесла малую на теплую печь и снова уснула, скоро уже вставать, завтрак собирать мужу да и самой на работу идти. За завтраком Петр сказал:

— Душа моя, дочь надо окрестить, негоже без имени быть, сходи сегодня за священником.

— Хорошо, свет мой, схожу. Если умрет, то крещенная.

Собираясь на работу, приказала младшим детям смотреть за маленькой. Вечером когда семья вся собралась, священник окрестил девочку и дал ей имя Анна, благодать Божья.