Легенда о черном лебеде

Наталья Стоянова

Как часто в жизни мы испытываем страх быть непонятым и отвергнутым.Легенда о черном лебеде – непростая история о танцовщице, которая была отравлена ядом обиды злого колдуна. Преодоление себя, истинная дружба, взаимопомощь, искренняя любовь и тишина осознания, вот то, что поможет главным героям победить.Написана сказочным языком и поможет вам найти ответы на вопрос: «В чем секрет избавления от обиды и страхов».Светлана Омельницкая – писатель сказкотерапевт.

© Наталья Стоянова, 2020

ISBN 978-5-4498-5793-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Явление

Высоко в горах, глубоко в лесах, далеко от людских глаз почивало озеро с целительной водой.

В горных лесах хранились легенды, которые птицы передавали в предрассветной песне, навевающей прекрасный сон-видение. Эти певцы и мне поведали о том, как в самый темный час с небес на землю упала звездочка. Упала и казалось, что погасла. На месте ее падения образовалась пустошь среди выжженных деревьев. И очень долго там не росло ни травинки, ни былинки. Ветер, разузнав о тихом месте, пригнал на ночлег стайку белоснежных облаков. Среди этих игривых подружек была одна хмурая тучка.

— Какая странная. — шептались подружки. Если тебе тяжело, то поплакала бы.

— Да, ведь бесконечно накапливать невозможно! Действительно очень странная. — шушукались подружки, а тучка не собираясь оправдываться, держалась в стороне.

Наступила ночь, все стихло. По утру ветерок смог поднять в небо только легкие облачка. Послушные они весело помчались вдаль, даже не беспокоясь о тучке. Ветерок стал искать ее и не сразу понял, что тучка, превратилась в озеро.

— Ты не сможешь отправиться с нами? — беспокоился ветер.

— Я хочу остаться в тиши. Не переживай. Мне было тяжело беззаботно летать, а плакать не хотелось. Вот я и успокоилась.

— Ты переменчива! — с радостью заметил ветер.

— Мое отношение к тебе не переменилось. Ты прилетай ко мне иногда. Я буду ждать……………..

Полюбовавшись прекрасными изменениями и наполнившись силой радости, ветер почувствовал такую жажду приключений, что пообещал тучке, вернее уже прозрачному озеру вернуться с рассказом о дальних странствиях. Как только он улетел, все снова стихло. Тишина была настолько торжественна и прекрасна, что даже камни приобрели способность говорить, но они молчали.

Озеро спало, и сон этот был ясен и чист. Прекрасный и таинственный водоем стал сердцем сказочного леса. Озеро было таким необыкновенным в своей первозданной чистоте, что все и вся смолкали рядом с ним.

Оно наполняло живительной влагой не только обитателей леса, но и волшебное дерево с удивительными плодами. Но об этой тайне я расскажу чуть позже. Для необыкновенного озера стало обыкновенным помогать утолять жажду сказочным существам. И вот однажды ночью, когда луна перламутровым блеском освещала все, что попадало под ее печальный взор, в озере отразился прекрасный единорог. Он как будто появился из музыки пахучих трав и был сплетен из серебреных нитей лунных лучей, блеска звезд и чистоты водяных бликов.

— Доброй ночи. — поприветствовал единорог сказочное окружение леса.

Его голос был настолько тих, что слышать его могли только те, у кого чистый разум и мир в сердце. Внезапно глубокую синеву леса украсило сияние двух сверкающих алмазов — глаза верного друга, филина Ярока.

— Угу, — отозвался страж несущий ночной дозор.

— Приветствуем тебя МиррЭль. — Ярок бесшумной тенью подлетел на ветку дерева, чтобы быть ближе к другу, который так редко появлялся. Они молчали, как могут молчать только настоящие друзья. Глядя на одно и то же они чувствовали одно и то же и……оба любили такое молчание…..

Ночь была сказочно прекрасна. Она открывала свои тайны и передавала ведение о бесконечности тем, кто умел хранить эти тайны. Небосвод был похож на тонкую и сверкающую ткань в руках доброго Сказочника, который накрыл этой тканью самый необычный сюрприз. Все предвещало появление чуда, еще большего, чем появление озера. И никто не знал, что же случится на самом деле.

Большие мечты маленьких обитателей.

Утро нового дня было чистым и светлым. Первыми утреннею хвалу стали петь, совсем невзрачные на вид, соловушки. О, как они были рады услышать их друга пересмешника вернувшиеся из дальних странствий, он всегда приносил букеты из песен диковинных и не обыкновенных, рассказывающих о птицах невиданных. Филин Ярок обычно в это время угнэздывался на дневной сон, но даже он с интересом слушал рассказы, вернувшиеся путешественника. Вернее не рассказы, а песни. Пересмешника звали Хагай, и он был лучшим певцом, после соловьев конечно. Это было прекрасным началом дня. Лес наполнялся лучами солнца, радостью и щебетом остальных птичек-невеличек. Хагай пел, и можно было подумать, что начинался не простой и обычный день, а праздник. На диковинном языке далекого края его имя и обозначало праздник. Хагай выбирал самые высокие ветки волшебного дерева. У корней дерева, с которого слышались чудесные песни, бегали и играли два маленькие мышки. Они пищали и подпрыгивали от радости, мама мышка тихо шептала:

— Тише, тише. Маленьким мышатам есть, кого бояться. Даже у корней волшебного дерева.

— Ма-а-ам, ты про филина Ярока? я знаю, для маленьких мышат нет страшнее врага, чем совы или филины.

— Наш мудрейший страж Ярок не страшен. — спокойно поясняла мама. — Он также как и МиррЭль не ест обычной пищи. Он вкусил волшебного плода.

— Мама, мамочка, расскажи про волшебные плоды. Как нам их достать? — еще сильней начала пищать младшая сестричка.

— Было бы неплохо поесть и не тратить время на поиски еды. — смешно ворчал мышонок.

— А на что ты бы хотел тратить время? — поинтересовалась мама.

— Еще не знаю.

— А кого нам тогда бояться? — перебивала неугомонная мышка-малышка

— Я тебе все обязательно расскажу. — ка мы соберем еще не много сухих семян и листочков, может, нам повезет и мы найдем, семечко b или листочек с волшебного дерева.

— А какие они? — интересовалась малышка.

— Самые не обыкновенные. — улыбнулась мама мышка. — Побежим домой, и перед сном я вам обязательно расскажу все-все про волшебное дерево.

По дороге домой, а мышиная нора была немного поодаль от чуда-древа, мышата всегда веселились, но сегодня мама мышка была как-то по-особенному задумчива и молчалива. Она так любила песни о дальних странах, что постоянно напевала себе под нос новые песни Хагая. Разучивая музыкальные фразы в уме, она рисовала себе картины, где она поет. О! Это так прекрасно быть свободной как птица! Летать……ее мечта была летать и петь………………….. Эта мысль приносила и необыкновенный восторг и вместе с тем, становилось чуть-чуть не по себе…….. почему-то ей хотелось прятать эти чувства от всех. Но стоило маме мышке взглянуть на своих малышей, как все непонятности рассеивались и ее сердце наполняла веселая мелодия, созвучная смеху маленьких мышат. Мышка-малышка беззаботно подпрыгивала от радости, она тоже очень любила разные песни, но еще больше она любила тайны. Особенно если дело касалось сокровищ, ну или хотя бы сладких плодов. Тайна чуда-древа касалось и того и другого. Ах, если б можно было сделать так, чтобы кладовые были заполненными разными орешками из тех стран, откуда приносил свои песни Хагай, тогда она бы тоже пела от радости. Мечты маленькой мышки Дили были о вкусных сладостях b lи других драгоценностях, которые можно найти в дворцовых кладовых, о которых она слышала в песнях. Но о чем же мечтал маленький мышонок Тили? Он был очень странным и мечты у него были очень странными. Малыш мечтал, глядя на полную луну о такой планете из сыра в который можно было бы жить. И дело было тут не только в еде. Он хотел свою планетку — свой мир, где был бы порядок. Конечно, запах желтенького сыра всегда наполнял его восторгом, но после восторга ему неизменно хотелось погрустить не много. Потому что ему становилось грустно даже от преизбытка еды, когда угостить некого. Поэтому он мечтал о друге, или даже компаний друзей. А еще он хотел стать большим и бесстрашным. Вот так в мечтах и раздумьях они дошли до дому. Их домом была уютная норка, застеленная сухой травой. Целый день прошел в хлопотах, а вечерком маме мышке удалось уложить мышат, с условием что она, в конце концов, расскажет о чудо древе. Эти минуты были для мамы-мышки тихим счастьем, самым прекрасным и настоящим.