Подручный смерти

Наталья Солнцева, 2016

Прошлое догоняет их и дышит леденящим холодом в спину. Зачем они собрались снова вместе? Может, их объединяет страшная тайна? Но кто же вспомнит об этом! Лариса и Ренат оказываются в маленьком городишке Грибовке. Здесь на пустыре происходят странные вещи: бродят призраки, жутко кричит какой-то неведомый зверь и погибают женщины. Балансируя на грани мистического, реального и виртуального, герои пытаются вернуть спокойствие в жизнь этого маленького городка. Книга иллюстрирована уникальными рисунками художницы Helena Maistruk https://vk.com/helenamaistruk

Глава 10

Бортников пил чай, Мариша сидела напротив и ковыряла ложкой кашу, когда залаял Дружок. В калитку влетела соседка и прямиком поспешила в дом.

— Ой, Анюта! — огорчилась Зинаида Петровна. — Ее-то каким ветром принесло? Что за день сегодня? Не дадут человеку поесть спокойно!

Она покачала головой и вышла встречать незваную гостью. Мариша внимательно прислушивалась к голосам во дворе. Травяная настойка, которую дал ей выпить доктор, еще не подействовала. Девушка была на взводе, и кусок не лез ей в горло. Она отложила ложку.

— Не легчает? — посочувствовал Кирилл.

— Что за жуткие звуки раздаются на пустыре? Будто сама смерть рычит и воет.

Он пожал плечами. О криках на пустыре говорила не только Мариша, но и другие люди. Он сам пару раз слышал отголоски каких-то надрывных звуков, для которых слова не подберешь. В чертей он не верил, в чупакабру тоже. Может, в развалинах поселилась выпь или бешеная лисица?

— Где твой квартирант, баба Зина? — донесся из сеней взволнованный голос соседки. — Веди меня к нему! У меня брат помирает!

— «Скорую» вызывай…

— Пусти!

Анюта решительно потеснила хозяйку и ворвалась в кухню. Мариша ошалело уставилась на растрепанную, испуганную женщину.

— Кто умирает?.. Где? — поднялся из-за стола Бортников.

— Бежим…

Он без лишних вопросов собрался, взял свою врачебную сумку и вышел на крыльцо.

— Я с вами, — увязалась следом Мариша. — Может, моя помощь понадобится.

Анюта бежала впереди, они торопливо шагали за ней.

— Это, случайно, не провизорша из аптеки? — на ходу спросил доктор.

— Ну да, — подтвердила девушка. — Анюта Слепцова! Ее все знают.

— У нее больной брат? Чем хворает?

— Она вроде бы с сыном живет. Тут, неподалеку. Вон ее дом!

Анюта привела их к постели брата. Тот выглядел ужасно: глаза мутные, трясется в ознобе, горит.

— Ангина у него. Хроническая. Я его наутро к вам вести хотела, но вышло наоборот. Вы к нам пришли. Христом Богом прошу, помогите! Я вам заплачу! Один он у меня из всей родни остался, кровиночка.

Она не сказала про холодный чулан, где брат просидел, неизвестно сколько, по вине Пашки. Язык не повернулся родного сына подставить. С Пашкой она сама разберется. Главное — чтобы Мишаня поправился. Не дай господи, он по ее вине помрет. Тогда хоть в прорубь! Хоть в петлю!

— Градусник, — потребовал Бортников, осматривая пациента. — Да, горло неважное. Я бы сказал, страшное горло. А что он принимает?

— Вот его таблетки, — сказала провизорша, указывая на стол. — Он их пачками глотает. В принципе эффективные лекарства. Только на него почему-то не действуют.

— И давно у него проблемы с горлом?

Анюта наморщила лоб, припоминая, когда братец первый раз заболел.

— С пятнадцати лет.

— А что послужило причиной? Холодную воду пил? Или застудился сильно?

— Застудился. Отец наш агрономом работал, часто брал Мишаню с собой в поля. Хотел, чтобы сын по его стопам пошел. А брат мечтал стать путешественником, клад отыскать. Отец его и так, и сяк от этих мыслей отваживал. Но Мишаню не перепрешь. У нас в роду все упертые!

— Что же он ангиной заболел, в знак протеста?

— Нет. Отец его однажды в «кукурузник» посадил, покататься. Думал, Мишаня увидит сверху деревенские угодья, и у него дух захватит. А получилось по-другому. Брата ветром продуло, и он в тот же день с лихорадкой свалился. Тяжелейшую ангину подхватил. Пришлось его в больницу везти. Пролежал там неделю, не меньше. С тех пор чуть что — горло. Так и пошло!

— Какой в «кукурузнике» ветер? — удивился Бортников. — Разве там кабина открытая? Это же транспортник, который людей перевозит.

— Ну, я не знаю… — развела руками Анюта. — Так родители говорили. Я-то сама в «кукурузнике» не летала. Только в небе видела. Самолет с двойными крыльями.

— Значит, с той поры и началась хроника?

— Ага! Мишаня как чувствовал, ни за что не хотел в «кукурузник» садиться. Но отец его уговорил. Теперь он самолетов видеть не может.

— Интересно…

Бортников выслушал больного, велел полоскать горло, ставить компрессы, заваривать травы, пить кислый брусничный морс, лежать в постели, греться. Обычное лечение. У него были вопросы к Михаилу, но задавать их сейчас бессмысленно.

— Скажите, доктор, он поправится? — с замиранием сердца осведомилась хозяйка.

— Полагаю, да. Температура высокая, но не критическая. Горло отекшее, воспаленное, но серьезной угрозы это не представляет. Мне не совсем понятно, чем вызвано состояние стресса у вашего брата… Как будто он пережил сильное потрясение. Я ему настой зверобоя рекомендую: и воспаление снимет, и нервы успокоит. Впрочем, вы фармацевт, вам это должно быть известно.

У Анюты свалился груз с души. Зря она подняла панику. Мишаня просто устал с дороги, вымотался. А тут еще казус с чуланом! Угораздило же его поддаться на Пашкину хитрость. Она ломала голову, как сыну, который явно под мухой, удалось провернуть этот дурацкий фокус.

Мариша молча наблюдала за процессом, слушала, мотала на ус. В привычной ситуации оказания медицинской помощи она немного успокоилась, забыла о своих страхах.

За все это время больной не произнес ни слова. Он словно отсутствовал, погрузился в свое недомогание и почти не реагировал на окружающих. Он дал осмотреть себя, но делал это машинально, не понимая, что происходит.

— Где можно помыть руки?

— Идемте, доктор…

Хозяйка отвела Бортникова к умывальнику, дала чистое полотенце. Мариша осталась с пациентом. Тот лежал с закрытыми глазами и тяжело дышал. Она убрала фонендоскоп в сумку и тихонько вышла.

— Я зайду еще раз, — говорил доктор Анюте. — Проведаю вашего брата. Я должен убедиться, что динамика положительная. Надеюсь, никаких неприятностей не будет. Но в случае чего вызывайте неотложку…

* * *

Проводив доктора и медсестру, Анюта глотнула самогонки для успокоения и взялась за сына. Пашка сидел в своей комнате сам не свой. Он почти протрезвел и, когда увидел разъяренную мать, приготовился к худшему.

— Ну, ты и скотина! Ты же человека мог угробить! Дядьку своего!

— Да ты че, ма…

— Ты мне не чекай! Зачем ты Мишаню в чулане запер? Как ты мог до такого додуматься?! Наградил меня боженька идиотом! За какие грехи, спрашивается?

Она бушевала, а непутевый отпрыск хлопал глазами и мотал головой. Анюта с трудом сдержалась, чтобы не дать сыну подзатыльник. Поздно уже бить такого увальня. Что ему бабий подзатыльник? Его бы ремнем отходить, да некому.

— Ты ворюга! Ключ у меня украл, а потом на место вернул?! Думал, проведешь мать-то? Я еще мозги не пропила, как папаша твой!

— Не брал я ничего…

— Будешь врать, прибью!

Она замахнулась на сына кулаком, тот закрыл голову руками и… заплакал. Анюта оторопела. Она ожидала чего угодно, кроме слез. Пашка рос упрямым и дерзким. Чтобы заставить его заплакать, надо постараться.

Материнское чутье подсказало ей, что с парнем приключилась беда. Она сразу остыла, села рядом и обняла сына за плечи.

— Признавайся, сынок, что с тобой? Не молчи! Иначе как я тебе помогу? Во что тебя твои дружки втянули? Говори. Они в колонию попадут и тебя за собой потянут. А у меня денег нет откупаться. Не рви ты мне сердце!

Слово за слово, она выведала у парня кое-что пострашнее истории с чуланом. Оказывается, вчера вечером ребята распили бутылку и поспорили, кто не побоится в темноте по пустырю пройтись — до бараков и обратно.

— Ой, сынуля!.. — ужаснулась мать. — Неужто ты вызвался? Узнаю дурную кровь! Спьяну твой папаша тоже герой. Таких дров мог наломать!

— Я не хотел… Они меня трусом обозвали! Смеялись надо мной…

— И ты решил доказать свою храбрость?

— А что мне оставалось…

— Я тебя просила на пустырь ни ногой? Просила? Ты мне обещал, между прочим! Кто знает, что там за нечисть водится? Люди всякое болтают…

— Я не трус, — промямлил Пашка, шмыгая носом.

— Ты моей смерти хочешь! — запричитала Анюта, прижимая руки к груди. — Что за блажь по пустырю шляться? Да еще в одиночку! Если ты себя не бережешь, хоть меня пожалей!

— Там возле бараков мертвяк лежал…

— Что? — задохнулась мать. — Ты в своем уме? Какой… м-мертвяк?

— Натуральный… труп…

— Не пугай меня, сыночка!

— Я сам чуть не умер от страха… Иду, луна светит… и вдруг вижу… на земле лежит что-то… Если бы не водка, я бы не пошел!.. А так… стыдно было отказаться…

— Пьяному море по колено, да?

— Ой, ма… ты же сама меня учила никогда не отступать…

— Тебе не почудилось?

— Не знаю, — нахмурился Пашка. — Думаешь, показалось?

— А дружки твои… тоже труп видели?

— Не-а… я им не сказал… У меня ноги подкосились, я рванул в кусты… напролом… круг сделал… заблудился… опять к баракам вышел… а там в развалинах огонек мерцает… В общем, не помню, сколько времени прошло…

Анюта взяла сына за плечи и встряхнула.

— Смотри мне в глаза! Ты это нарочно придумал, пока тут сидел? Чтобы я тебя за дядьку не ругала?

— При чем тут дядька, ма?.. Ты мне не веришь?.. Я его в глаза не видел! Не знал, что он приехал!

— А ключ из-за иконы кто взял?

— Это не я! Клянусь! Я с пустыря сразу домой…

— Значит, ты дядьку в чулане не закрывал?

— Я что, псих? — обиделся парень. — На кой мне его закрывать? Чтобы ты потом орала?..