Познавая себя…

Наталья Сканди

Стихи были написаны в разные периоды жизни. В разном настроении, которое отражено в делении на циклы. Стихотворения являются исключительно фантазией и мыслями автора. Любые совпадения с реальными людьми и событиями являются случайными.

© Наталья Сканди, 2021

ISBN 978-5-0053-9715-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ИЗ ЦИКЛА «СОЛНЦЕИМЯ»

Обними меня, уставшую, грешную…

Обними меня, уставшую, грешную,

С открытым сердцем к тебе — как на исповеди.

Словом твоим, как бы случайно-насмешливым,

Помоги в искушении выстоять.

Имя твоё со слогом солнечным

Сквозь годы в пути мне — заревом.

Когда от боли хочется выть по-волчьи,

Имя твоё шепчу в печали я.

Странные годы, лихие моменты вечности,

Когда, теряя себя, в глупости своей упрямствую,

Именем со слогом солнечным сердце лечится,

После катарсиса насыщается благостью.

Тихую, смиренную, обними меня —

Под руками твоими покорную,

Звуком и светом твоего имени

Озари мне дорогу неторную.

И ныне, отряхиваясь от былых горестей,

Как ни склониться к тебе в благодарности!

Хочется воздавать тебе честь пО чести,

Да святится имя твоё — светлое, славное!

Повело от тебя поволокою…

Повело от тебя поволокою —

Волоокою далью далёкою;

Пролетел листопад ланью палевой,

По полям распластанным заревом.

Отмахнуло крылом с переливами

Ласку глаз под закатами длинными;

Отлетело светлое, сладкое,

Отболело сердце догадками.

По веленью великой волшебницы

Истекло время и еле теплится.

В лоне — отблеском блики пламени,

И от фальши уже ль не устали мы?

Разлинует ладони Солнышко,

До ближайшей весны спрячет зёрнышко.

Повело-развело переулками,

И шаги уходящего гулки…

И хотела бы, да не могу…

И хотела бы, да не могу

Не пленяться тобой, не путаться в мыслях,

Не думать о тебе, взрывая тишину

Росчерком карандаша быстрым.

Писать. О тебе. Опять.

Даже в пустоте твой образ отыскивая,

Заполняя стихами тетрадь:

Тяжёлыми, светлыми, неистовыми,

Разными — но о тебе неизменно,

Хоть отзвуком, полунамёком.

Закрывшись от всех одеялом толстенным,

Шептать Солнцеимя, когда одиноко;

Когда светом полнится сердце,

Когда ум пребывает в покое;

В лучах его привычно греться,

Переполняться опять тобою.

И как-то уже не хочется

Независимой от тебя быть, неверною,

И, пряча своё одиночество,

Свободной рисоваться стервою.

А лицом бы в твои руки зарыться,

Губами к коже приникнуть украдкой,

Точно пологом — светом твоим укрыться.

Храни тебя Бог, мой сладкий!

Закипала ли волной…

Закипала ли волной

Под его руками,

Говорила «милый мой»,

Да о нём — стихами.

Обнимала ли его —

Всё казалось мало,

Накрывало с головой,

Словно покрывалом.

Говорила ли ему,

Что от него светлее,

И качала тишину,

В нежности хмелея.

Говорила и скажу

Сотни раз, наверное:

На растущую луну

Да на полночь верную,

На вечернюю зарю,

Утро предрассветное —

Через годы я храню

Солнцеимя светлое.

Мне хочется, хочется…

Мне хочется, хочется

до дрожи в коленях,

до кома в горле,

до боли в пальцах

Приникнуть к тебе,

Раскинуться пеной;

Из сердца исторгнуть;

Словно на пяльцах

Вышить на стенах

Светлое,

лёгкое,

Солнцу подобное,

Полное зарева,

Самозабвенно

Исторгать ковкое,

Губам удобное,

Ясное в мареве

Имя твоё…

Кама

Да, есть у меня странный маленький демон,

Карманный, почти безобидный:

Днём тихо сидит и не просит он хлеба,

Не слышно его и не видно.

Он дремлет, свернувшись клубочком уютным,

К полуночи сил набирая.

И я б не сказала, что очень он мудрый,

Но сила в нём скрыта иная.

От века в цвет крыльев вороны укутан,

Послушен негласным законам,

Он будет скрываться во тьме бесприютной,

Пока Солнце на небосклоне.

С закатом же меркнет и под образами…

И вот, под покровами ночи

Потянется он, подмигнёт мне глазами

И скажет: «Соскучился очень!

Пора и за дело. Отложим молитвы,

Тебе я принёс вожделенье —

И ныне и присно, как лезвием бритвы,

Пути отсекать к просветленью.»

И в тысячный раз за мгновеньем мгновенья

Сольются в немыслимой жажде…

Но знаешь, особое есть упоенье

Тебя в искушеньи возжаждать!

Ты загрустил. И вряд ли обо мне…

Ты загрустил. И вряд ли обо мне…

Наверное, на сумеречном ложе

Другую греешь ты, всего верней,

Что на меня она ни капли не похожа.

Наверное, красивее, чем я,

Умнее, и конечно же, моложе.

А у меня — морщинки и семья,

Да и характер мой тяжёл и сложен.

Ты, вероятно б, счастлив с нею был

И, верно б, в радости дожил до гроба,

Но нет, ты никого бы не любил,

Так как меня: мы знаем это оба.

И нет во мне ни боли, ни тоски,

Сомненья или ревности гнетущей.

А это — просто глупые стихи,

Разминка перед сном грядущим.

Собака

Ты снова исчезнешь, когда твой сосуд переполнится мною,

Когда даже солнце отбросит печальную тень,

И отблески неба багровою вспыхнут зарёю,

И в розовой дымке потонет угаснувший день,

И станет темней даже самая звёздная полночь…

Я выйду из дома, умоюсь росой луговой,

Глотну из раскрытых ладоней полынную горечь,

Разденусь, вдохну запах трав… И стану другой…

Я сану собакой — той, что караулит остывшие угли.

Их вновь не разжечь (никому подойти не даёт),

Я стану собакою, той, что сидит, стиснув зубы

И ждёт, что когда-нибудь снова хозяин придёт.

И если сосуд твой опять без меня оскудеет,

Ко мне ты придёшь — за скитанья тебя не виню.

Собака, поджавшая хвост, свои угли согреет,

И тихо поднявшись, хозяина пустит к огню.

Словно вычурное кружево…

Словно вычурное кружево,

Сны свои развешу бережно:

Мне приснился нынче суженый,

Облачён в одежды снежные.

Белым пологом укутанный

В мягких лапах снежной заверти,

Протянул он свою руку мне,

Приняла — словно на паперти.

И стояла — уж не прежняя —

То просила, а то каялась;

А на сердце глыба снежная

Под его лучами плавилась.

Сны свои развешу бережно,

Словно яблоки хрустальные,

А дорога прямоезжая

Пролегла к исповедальне.

И подушка теплым бархатом,

Ко щеке прильнувши, ластится…

Мне приснилось, будто в шахматы

Отыграла себе счастье я.

Будто, радости исполнена,

Чашу испила заздравную,

И, подобно бликам молнии,

Вспышкой — Солнцеимя славное.

И ещё: как будто дитятко,

Как бутон до срока-времени

Да под сердцем — подождите-ка —

Созревает лёгким бременем.

Сны свои расправлю веером,

Светлые и беспечальные.

Ну а то, чему поверила,

Остаётся моей тайною.

Прорвалось!.. А ведь просто лежала и думала…

Прорвалось!..

А ведь просто лежала и думала,

Нити мыслей на пальцы накручивая,

Ни весёлая, ни угрюмая —

Только вспышкой вдруг: самый лучший ты!

Пригубила полночь из горлышка,

Отхлебнула да не поморщилась.

Ох, не потерять бы головушку

Да не стать глупой страсти потворщицей!

Словно девочка совсем юная:

Губы-маков цвет раскраснелися…

И такая ночь нынче безлунная,

Да метёт за окном метелица.

Распахну окно — дунет холодом,

По горячим щекам — снежинками.

Ты сейчас уже спишь в большом городе,

Смотришь сны с цветными картинками.

И наверно к утру улетучится

Маков цвет и пожар непрошенный…

Только помни, что самый лучший ты,

Да хранит тебя Бог, хороший мой!

Безпятимартовский стих

Писала тебе стихи

Всю осень и зиму тоже —

От хмурой сентябрьской тоски

До мартовских дней погожих.

И радость, и страсть, и печаль,

Как бусы низала на нитку;

На глупость — не отвечай,

Прости мне былые ошибки.

Конечно, их было не счесть

И будет не меньше, пожалуй,

И мне уже не пересесть

На поезд, везущий к началу.

Уже я взрослей и мудрей,

И сдержанней — может быть, слишком.

Но знаешь, хотелось бы мне,

Чтоб вслух почитал ты мне книжку.

Чтоб рядом с собой усадил

И что-нибудь спел под гитару:

О Солнце, о море вдали,

О вечной любви спой, пожалуй.

Ещё о далёкой звезде,

Зовётся что Альдебараном,

Плывущей в ночной вышине

Над мировым океаном.

Мой безпятимартовский стих…

На рыхлом снегу пляшут тени,

И в ясных глазах твоих

Качается вечер весенний.

И с веток стекает зима,

А в небе лазурь назревает,

И кажутся выше дома —

Весною такое бывает.

Писала тебе стихи…

Спасибо за вдохновенье!

Ведь с лёгкой твоей руки

Рождались мои творенья.

А снег уже чёрен и рыхл,

И воздух пронизан капелью…

Мой безпятимартовский стих —

Тебе!

Ещё не надоела ли?..