В отражении дождя

Наталья Селиверстова

Несколько лет назад в сети была популярной картинка, на которой железнодорожные рельсы стрелками разделялись на несколько путей, сворачивая затем в разные стороны. «Так выглядит выбор» – гласила подпись.А вы когда-нибудь задумывались, где могли бы оказаться сегодня, прими однажды совершенно другое решение, пойди абсолютно другой дорогой?

Глава 4

— Саше понадобилось много времени, чтобы залечить мои старые раны. Она была очень чуткой и осторожной в этом отношении. Благодаря ей я почти не вспоминал Аделину. Ну разве только в дождь и грозу мне хотелось побыть одному. Часто я уходил гулять по городу в одиночестве, когда видел, что сгущаются тучи. Мне нравилось оставаться наедине со своими мыслями. Нравилось чувствовать, как первые капли дождя касаются меня, сначала робко и осторожно, затем — словно распробовав — все смелее и смелее. Тогда я останавливался и поднимал лицо к небу. Вода обрушивалась на меня, стекала по волосам и одежде, затекала в самую душу. Казалось, это Аделина обнимает меня через дождь.

Клянусь, однажды я ее даже увидел сквозь стену дождя! Она стояла на другой стороне улицы и улыбалась. Я рванул с места и в пару секунд оказался там, но видение рассеялось, как туман. После дождя я чувствовал себя обновленным. Как будто небо смывало с меня все ненужные воспоминания, старую жизнь. А может быть наоборот… Небо возвращало меня в старую жизнь, туда, к ней. Мне нравилось в Саше все, я даже любил ее в какой-то степени. Но… Она — не Аделина.

После того, как дождь заканчивался, я возвращался домой. Мне было хорошо и спокойно на душе. А Саша даже никогда не спрашивала, куда я вечно пропадаю. Она прощала мне эту маленькую слабость к плохой погоде. Только расстраивалась, что я весь промок и могу простудиться. Но ни разу после таких прогулок я не заболел, даже насморк не подхватил.

***

Матвей запустил руку в волосы. Я смотрела на него и не понимала, что чувствую. Этот парень вызывал целый калейдоскоп разных эмоций: от жалости и восхищения до отвращения. Разве так бывает?

***

— С Сашей мы прожили почти год, — он продолжал рассматривать что-то на полу, как будто держал взглядом нить своего повествования и боялся ее потерять. — В конце лета она уехала на три недели вожатой в детский лагерь. Уже через пару дней я почувствовал, как мне ее не хватает. Именно тогда я решил сделать ей предложение. Даже пошел в ювелирный магазин и выбрал самое дорогое кольцо.

Казалось, моя жизнь вошла в правильное русло. У меня была прекрасная девушка, которую я любил и на которой хотел жениться. Я надеялся, что три недели пролетят незаметно, но дни все тянулись и тянулись. Дожди шли, не переставая. Раньше такого никогда не было, я даже подумал, как бы не случился потоп, ливневки могли не справиться с таким потоком воды. Но потом что-то изменилось…

В одну дождливую ночь мне не спалось, и я вышел на улицу прогуляться. Черное небо тихо растекалось дождем по сонному городу. Сквозь стену воды огни фонарей казались ненастоящими, размытыми, словно кто-то нарисовал их акварелью. Свежий воздух разрывал легкие большим количеством озона. Я вдыхал полной грудью и понимал, что скоро моя жизнь круто изменится, но даже не представлял, насколько.

Плохо помню, как вернулся домой. Кажется, я все-таки простудился, голова гудела и совсем перестала соображать. Единственное, что мне удалось, — это дойти до квартиры и завалиться спать прямо в одежде. Как потом оказалось, я проспал почти сутки. Проснулся следующей ночью и даже не сразу понял, где я и почему вообще сплю одетый. Есть хотелось ужасно, Саши все еще не было, и мне пришлось идти на кухню самому. Помню, что приготовил какой-то бутерброд, выпил аспирин, потому что голова ужасно раскалывалась, и снова отправился спать. Утром мне стало полегче, я решил выйти на улицу и нормально позавтракать в кафе. Сил на то, чтобы стоять у плиты, не было совсем. Помню свои странные ощущения, когда за мной захлопнулась дверь парадной. Знаешь, бывает дежавю — ты чувствуешь, что уже был в незнакомом месте, или слышал какую-то фразу, которую вроде не мог слышать. У меня было с точностью до наоборот! Я миллион раз выходил на эту маленькую улочку, измерял ее шагами вдоль и поперек, изгулял совершенно разными путями, особенно в дождь. Я мог пройтись по району и вернуться домой с закрытыми глазами, потому что знал каждую яму и кочку на своем пути. Но теперь я стоял в ступоре и не узнавал своей улицы. Я не мог понять, что конкретно изменилось, но что-то изменилось — это точно! В следующую секунду я решил, что просто схожу с ума или еще не восстановился после болезни. Надо меньше гулять под дождем или хотя бы брать с собой зонт. Саша будет в восторге, когда узнает, что у нее появилась возможность победно заявить мне «Я же говорила!»

Добравшись до кафе, я устроился на своем любимом месте — у окна. Когда-то давно, еще в прошлой жизни, мы с Аделиной всегда сидели только там и развлекались тем, что разглядывали прохожих, придумывая с ними интересные истории. Вон пошел мужик в пальто и шляпе. Он такой грустный, потому что кто-то на работе съел его сэндвич, а это был последний кусок копченой индейки. Девушка в очках счастливо смеется, болтая по телефону, потому что обсуждает план мести бывшему жениху за измену. Мы несли совершенный бред, но от этого было еще веселее!

***

Матвей вдруг словно о чем-то вспомнил и резко посмотрел на часы. Затем вздохнул и повернулся ко мне:

— Знаешь, мне уже пора идти. Сегодня я рассказал тебе не так много, но завтра будет еще интереснее. Я обещаю!

И прежде чем я успела что-то ответить, он вышел из кабинета. Мой мозг взрывался от непонимания того, что происходит. Почему вообще я согласилась слушать бредни этого парня? Неужели я ему верю? Или хочу верить? За годы работы в журналистике я научилась не доверять словам, а перепроверять факты сотни раз. Так что же случилось теперь? Кажется, я устала от сухой публицистики и жду какого-то чуда.

Но ведь я никогда не верила в сверхъестественное. Ни привидения, ни йети, ни НЛО, ни параллельные миры никогда не захватывали мое воображение. Все они казались мне лишь темами для желтых газетенок или бульварного чтива. А сейчас я беру интервью у самого странного парня из всех, что встречались в моей жизни, и даже не задаю коварных вопросов! Наверное, я боюсь разочароваться. Боюсь, что мой здравый смысл, орущий во всю глотку «Он шарлатан, это же видно невооруженным глазом!», окажется прав. Но мое журналистское чутье меня еще не подводило, а оно говорит, что нужно дать Матвею возможность рассказать все от начала и до конца.

Я наконец остановила запись диктофона и встала с дивана. Да, пусть он потратит мое время, но расскажет все. А там будь что будет. В крайнем случае сдам его в психушку или под присмотр родственников. Кстати, я почти ничего не знаю о его родственниках. Он только упомянул, что мама работает директором гимназии, а папа — врач, но ни имен, ни фамилий я не знаю. Хитрый ход, чтобы не запутаться потом «в показаниях»? Или просто решил не забивать мне голову лишней информацией?

Как бы там ни было, но теперь я даже не могу проверить то, что он успел рассказать. Придется ждать завтрашнего «сеанса». Нужно будет успеть задать ему уточняющие вопросы прежде, чем он убежит.

Кстати, интересно, куда это он так торопился? Я невольно посмотрела на часы — 15.15. Надо загадать желание! Как в детстве я зажмурилась и мысленно произнесла самое сокровенное, то, о чем мечтается уже последние пару лет. Хотя что толку? Все равно не сбывается.